Текст книги "Стражница (ЛП)"
Автор книги: Эрика О'Рурк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)
– Достаточно, – сказал Люк.
Хотя его голос был слабым, в нём слышался явный приказ.
Паскаль укоризненно посмотрел на него поверх своих очков.
– Не забывай, с кем ты говоришь, мой мальчик. Ты ещё не стал преемником Доминика.
– Мышонок, оставь это.
Он попытался сесть. Я обхватила рукой его грудь и потянула к себе вниз.
– Вот уж нет, чёрта с два.
Мне был знаком этот тон. Это был тон «я что-то от тебя скрываю».
– Одному из вас стоит наконец сказать мне правду!
– Да ничего такого нет, – сказал Люк. – Максимум пустячок.
– Хорошо. Тогда у тебя не займёт много времени объяснить его мне.
– Раньше с тобой было легче уживаться, – сказал он. – Это новая сторона в тебе немного тревожит.
Я скрестила руки на груди и уставилась на него.
– Хорошо.
Он надулся, как маленький мальчик, которого заставили выдать секрет.
– Дело в передаче – в том, что я тебя исцелил.
– Передаче?
– Дуги не могут использовать магию, чтобы создавать вещи, могут только изменить их. Поэтому если ты ранена, я меняю физическое ранение на магическое, а потом переношу его на себя.
Я провела дрожащей рукой по бедру и почувствовала мышечные волокна над костями. Не подумав, я коснулась ноги Люка, и он поморщился. Он ещё не совсем оправился.
– Значит теперь сломана твоя нога?
– Нет. Она болит, как будто сломана, но повреждение магическое, а не физическое и скоро пройдёт. Мне только тяжело в это время творить заклинания.
– Значит всё это время ты причинял вред себе, когда исцелял меня?
– Только после того, как вы были связаны, – вмешался в разговор Паскаль. – Когда Дуга кого-то исцеляет, большая часть передаваемой энергии теряется во время передачи от пациента к целителю. Но между связанных между собой пар связь делает этот процесс более эффективным и переносит большую часть ранений на целителя.
Как часто Люк уже исцелял меня? Слишком часто, чтобы ещё можно было подсчитать, и каждый раз он перенимал на себя мою боль. Но он никогда не использовал это, чтобы давить на меня или вызвать чувство вины. Теперь мне стало не хорошо от угрызений совести, а из-за них я почувствовала вспышку гнева.
– Ты обманул меня! Я спросила, что имела ввиду Ниобе, а ты соврал прямо в лицо.
– А ты соврала мне, – парировал он без капли раскаяния. – Сказала, что исцелилась.
– Теперь ты знаешь, как себя при этом чувствуешь. А ещё потом удивляешься, почему я не могу тебе доверять? Никаких больше исцелений.
Цена была слишком высокой, ответственность слишком большой. Мой гнев исчез, оставляя что-то… тёплое.
Я осторожно прижала ладонь к его груди и посмотрела ему в глаза.
– Обещай мне.
– Я не могу. Что, если ты снова будешь ранена? Я должен буду, сложа руки, смотреть, как твой мозг превращается в омлет? Если я не буду действовать, то ты не протянешь долго, чтобы выполнить это задние.
Хотя это раздражало, но было правдой.
– Значит, только когда это будет необходимо, – в конце концов сказала я. – И только после того, как спросишь меня.
Он хмуро посмотрел на меня.
– Я всегда спрашиваю.
– Теперь, когда вы закончили свой спор, мы можем поговорить о стратегиях? – спросил Паскаль. – Исходя из того, что мы пережили сегодня ночью, я предполагаю, что могут случиться две разные вещи, когда ты попытаешься получить доступ к объединённым Линиям – ко всем четырём, как требует пророчество. Первое это то, что ты можешь увеличить объём уже существующих Линий и создать новые, чтобы распределить давление, нечто вроде того, как ты во время Разрушительного потока вошла в магию.
– Разве это не опасно? – спросила я.
– Конечно опасно. В последний раз ты выжила, потому что не использовала магию. По крайне мере не очень много, – сказал он со знающей улыбкой. – Тебе удалось немного придержать.
– Евангелина.
Люк выругался.
Синя-белая Линия из магии, которая с кончиков моих пальцев полетела прямо в её сердце.
– И всё случилось только из-за этого? Потому что я использовала немного магии? Не то, чтобы я сотворила заклинание – я только его направила.
– Ты создала связь между собой и магией. Теперь ты должна использовать эту связь, чтобы создать новые Линии и направить в них магию.
– А что, если я не смогу?
Я потерпела неудачу сегодня ночью, когда использовала только одну Линию. Это не обещало ничего хорошего для работы над всеми четырьмя, независимо от того, что там приписывает пророчество.
– Ты видела, что случилось с Констанцией. Такая же перегрузка будет угрожать любой Дуге на планете, и только самые сильные смогут противостоять.
Все Плоские, находящиеся по близости, тоже погибнут, но о них Паскаль и другие Дуги даже не думали.
– А какой другой вариант?
Он долго на меня смотрел, прежде чем ответить:
– Ты могла бы снова проникнуть в источник грубой магии. И в этот раз остаться там.
– Как тогда, – пробормотала я, будто вернувшись во время Разрушительного потока, ощущению премудрости и мира, которое испытала, когда была поймана в кружащемся тумане из грубой магии. К тому времени все эти знания и могущество соблазнили меня. Я рассматривала возможность остаться там, но Люк вырвал меня назад. Слова Паскаля имели на меня тот же эффект.
– На всегда?
– Да. Ты была бы там в ловушке, но в то же время могла бы впредь направлять поток и скорость магии, обеспечивать сохранность Линий и снова вернуть нашему миру нормальное состояние.
Люк отвернулся с огорчённым выражением лица.
Я попыталась представить себе, как бросаю всё в моей жизни – мать, Лену, Констанцию. Не перееду в Нью-Йорк. Никогда больше не увижу Колина и Люка. Я буду жить, но такая жизнь не будет иметь большого значения. Ощущение было такое, будто рот наполнился песком.
– Это не вариант.
Больше нечего было сказать. Люк и я медленно пошли домой, потому что оба ещё не окрепли. Люк крепко держал меня за руку.
– Видимо у меня больше не получиться отказаться, да? – спросила я спустя пару кварталов.
– Хотелось бы мне, чтобы ты могла, – сказал он голосом, который был таким хриплым, словно ветер, хлестающий нам навстречу. – Но ты заключила соглашение. Если нарушишь его, то умрёшь.
Я должна была ужаснуться, когда он сказал об этом так прямо. Я и сама всё знала, но было так просто игнорировать это знание, заниматься поиском ответов, вместо того, чтобы обдумывать последствия. Но больше я не могла это игнорировать.
– Я должна снова зайти в магию и создать новые Линии. Это единственный шанс, который у меня есть.
– Паскаль не часто ошибается, – сказал Люк, его голос слегка дрожал. – Он был прав в том, что магия угрожает твоему здоровью. Это происходит каждый раз, когда я творю магию рядом с тобой?
Я покачала головой.
– Самое сложное – это заходить в Межпространство. Другие заклинания, те, с помощью которых ты отремонтировал французский класс или те, которыми ты нас скрываешь, я почти не замечаю. Магия других людей кажется действует на меня намного хуже.
– Скорее всего это из-за нашей связи, – размышлял он. – Я сразу почувствовал себя намного лучше. Мысль о том, что я причиняю тебе боль, совсем мне не нравится.
Люк причинял мне боль не только магией.
Когда мы добрались до дома, он открыл дверь и проводил меня во внутрь, по тёмной лестнице и в мою комнату.
– Я и сама смогла бы подняться.
– Ты не любишь красться, – сказал он. – И должен признаться, что я всё ещё питаю надежду насчёт пижамы.
Я замерла на полпути, когда снимала флисовую куртку.
– Мечтай дальше, мальчик с мечом.
– О да, буду мечтать.
Он придвинулся ближе и прикоснулся к воротнику.
Щёки начали гореть, но я продолжила говорить игриво и отстранилась.
– Тогда я не буду тебя удерживать.
Усмехнувшись, он сделал шаг назад.
– С превеликим удовольствием.
Он исчез в Межпространстве, но ночной образ, как он проскальзывает через пламя, оставался со мной, пока я не заснула.
Глава 24
На этот раз я правильно поняла сообщение Колина, потому что он, как всегда, появился на следующее утро перед домом.
– Ты поговорил с Билли?
Колин издал звук, что-то между согласием и раздражением.
– Недолго. Сегодня, пока ты будешь в школе, я с ним встречусь.
– Разве я не должна присутствовать на этой встрече? Цветы Экомов послал мне.
– Я пытаюсь не вмешивать тебя. А если возьму на встречу, это пойдёт в разрез с намеченной целью, – он коротко колебался. – Почему ты ничего не рассказала мне о первом букете цветов?
– Я не знала, что он как-то относится к Билли. Просто он был странным, а если в эти дни происходит что-то странное, я предполагаю, что в этом замешана магия.
Частично это было правдой. Частично я молчала из-за того, что Колин ещё больше впадал в роль телохранителя, когда переживал за меня. Моя стратегия не сработала, но казалось он принял моё оправдание.
– Раз мы уж заговорили о магии… Что случилось прошлой ночью? – спросил он, когда мы подъехали к школе.
– Вещи, касающиеся Дуг. Ничего, в чём бы ты смог мне помочь.
Я взяла сумку и открыла дверь.
Он схватил меня за рукав.
– Я всё таки хотел бы знать.
Ирония этой ситуации не ускользнула от меня, но я всё же вырвалась.
– Что-то важное в моей жизни, и я не рассказываю тебе? Должно быть это действительно дерьмово.
Школьные занятия прошли без всяких происшествий. Было всё как обычно – я избегала Джилл Макалистер и её колкие замечания, украдкой наблюдала за Констанцией, удостоверилась, что принимаю достаточно участия в уроках, отражала любопытные вопросы Лены о Колине и Люке – однако ни одна подозрительная личность не пыталась приблизиться ко мне. Ничего странного, если не считать, что в кафетерии я отхватила последнюю порцию салата. Когда учебный день закончился, и я вышла на улицу и уже совсем позабыла, что Колин встречался с моим дядей.
Но когда я пересекала двор, выражение лица Колина быстро напомнило мне об этом.
Он мрачно смотрел в окно грузовика, пока я махала Лене. Когда я пристёгивалась, он недовольно барабанил пальцами по рулю. Даже звук заведённого двигателя казался сердитым.
Когда я не смогла больше терпеть его мрачную физиономию, я вскинула руки вверх.
– Что?
– Скажи, что ты не давала отпор Марко Форелли.
Я заморгала.
– Ничего себе. Эта совсем не та реакция, на которую я рассчитывала.
– А какую реакцию ты ожидала, после того, как просто зашла в «Морган» и нагрубила своему дяде и его босу? А потом ещё пыталась разузнать информацию обо мне? Прошу, только не говори, что ты серьёзно думала, что Билли заговорит. Не говори, что ты такая наивная.
– Конечно нет. Но никто никогда не говорит, что он действительно думает. Я решила, что если застану Билли врасплох…
– То что он тогда сделает? Откроет тебе все мои глубокие, тёмные тайны? Мои тайны, Мо. Мои. Боже мой!
– Мне жаль.
– Прекрати на меня давить. Если бы я хотел тебе об этом рассказать, я бы рассказал.
Он со звуком выдохнул и крепче вцепился в руль.
– Ты должна больше беспокоится о Марко Форелли. Если он проявил к тебе интерес, значит думает, что ты будешь ему полезна.
– Полезна в каком смысле?
– Это я ещё выясню, – сказал он. – Прикати говорить с Билли обо мне.
– Договорились.
Остальную часть поездки царила гнетущая тишина, но когда он припарковался возле «Слайс», я спросила:
– А что с Экомовым?
– Если бы он хотел причинить тебе вред, то уже причинил бы. Мы оставим всё как есть и подождём, чего он хочет
– У вас уже есть предположение?
– Не такое, о котором я хотел бы тебе рассказывать.
– Не удивительно, – сказала я и зашла в «Слайс».
– Мо! – выкрикнула облегчённо моя мать, когда увидела меня. – Наконец!
– Мам, я опоздала всего на три минуты.
Людей в «Слайсе» казалось было не больше, чем обычно, но она явно вот-вот впадёт в панику. Я обыскала комнату в поисках чего-то, что указало бы мне на причину.
Она зажала беспроводной телефон между плечом и ухом.
– Ты должна отвести вместо меня доставку в «Шеди Акрес». Что-то не так с компьютером, и я уже целый час разговариваю по телефону с кем-то из технической поддержки, а теперь они подключили меня к петле ожидания.
– Может я смогу починить его.
– Дело в жёстком диске и в папке и…
Она беспорядочно замахала руками. Если бы могла, моя мать для бухгалтерии использовала бы тетрадь из бумаги, но в какой-то момент Билли удалось затащить её в двадцать первый век.
– Я ничего в этом не смыслю, но если они снова соединят меня с кем-нибудь, а меня не будет, тогда придётся начать всё сначала. Пожалуйста не спорь, просто отвези быстро доставку. Ты же уже часто это делала.
– Неохотно.
Как бы часто «Шеди Акрес» не называли комплексом с медицинским и бытовым уходом, на самом деле это была последняя остановка перед домом для престарелых. Там не было тени. Он не стоял на лугу. А мне, как раз именно сегодня, не хватало нервов, чтобы болтать с обитателями, как я делала обычно.
– Они старые. Ты отвлечёшь их немного.
– Они заставят играть меня в бридж.
– Это не так ужасно. Иди, – сказала она и указала на стопку пирогов, которые уже были загружены в маленькую тележку для покупок, которую мы использовали для доставок.
– Хорошо, – пробормотала я и одела куртку.
С тележкой на буксире я остановилась возле грузовика.
– Мне нужно отвезти пироги. Тебе обязательно идти со мной?
Колин поморщился и потянулся к двери.
– Я провожу тебя туда, но не зайду во внутрь.
Он всё ещё сердился, я поняла это по его провидению. Он не предложил забрать у меня тележку, и мы почти не разговаривали все три квартала, пока шли. «Шеди Акрос» был отремонтированным жилым домом, поэтому я нажала на звонок, ожидая, что меня запустят, в то время как Колин сел снаружи на скамейку.
– Рада тебя видеть Мо! – сказала Эди, дама с ресепшна, как всегда сидящая за своим неубранным письменным столом.
– Я тоже рада, – сказала я. – В кухню, да?
– Точно. Ты можешь поставить всё на буфет.
Я пересекла вестибюль и прошла мимо библиотеки – маленькой комнаты с тремя не подходящими друг к другу креслами, газовым камином и действительно впечатляющей коллекцией Ридерз дайджест журналов, а также мимо игровой комнаты. Два обитателя устроили ожесточённое соревнование по настольному теннису, другая группа играла в бридж. Я пошла немного быстрее. Коридор пах тушёным мясом и дезинфицирующими средствами. Я завернула за угол в большую столовую.
Как только я оказалась там одна, я начала ставить пироги на буфет: три яблочных, три вишнёвых, три мясных и два, которые у нас в дневной программе.
– Я всегда так рад, когда в меню есть шоколадный пирог с орехами, – сказал позади голос с лёгким акцентом. – Привет Мо.
Белая коробка чуть не выскользнула из рук, когда я резко развернулась.
– Вы… тот мужчина.
– Юрий Экомов. Рад тебя снова встретить.
– А что вы делаете здесь?
Я не могла поверить в то, что русский гангстер, который причинил моему дяде столько головной боли, живёт в местном доме для престарелых. Но это был несомненно старик из школы.
На нём снова был одет немного вышедший из моды костюм, и он опирался на трость с ручкой из слоновой кости, которая была с ним в день, когда он заходил в Св. Бригид.
Казалось, он прочитал мои мысли, потому что улыбнулся, как будто я рассказала ему какую-то инсайдерскую шутку.
– Я знакомлюсь с твоим районом, – сказал он. – Я здесь совсем недавно, но это захватывающая местность.
Он стоял между мной и дверью, и я задавалась вопросом, удастся ли мне пробраться мимо него. Он был не маленьким мужчиной, и трость может стать проблемой.
– Вы здесь живёте?
– Не всегда. Квартира записана на другое имя – Мистер Экерт. Лучше сразу не разглашать твоему дяде о моём присутствие, не считаешь? Но оно очень удобно для бизнеса, и я наслаждаюсь выпечкой твоей матери.
Я отпрянула, когда он подошёл ближе, но он только забрал у меня из рук коробку с пирогом и поставил её на буфет.
– Было бы преступлением уронить её, – сказал он. – Тебе понравились цветы.
Я задрожала.
– Вы наблюдали за нами. Наблюдали за мной.
Он склонил голову.
– Ты девушка, за которой нужно приглядывать. Хотя я уже слышал, что у Билли Грэйди есть племянница, но вплоть до этой осени твой дядя очень старался не вмешивать тебя и твою мать в свой бизнес. Ему стоило придерживаться своего решения.
– Я не опознала ваших людей.
– Да. Я это осознаю.
– И я не знала, что с ними потом что-то случиться. Вы должны мне верить.
Я попятилась, пока не натолкнулась спиной на край буфета.
– Я верю. А ты веришь, что мы не имеем никакого отношения к смерти твоей подруги?
– Да.
Это было правдой.
Он изучал меня так же, как уже в школе.
– Тебе не нужно бояться. Я организовал эту встречу, чтобы как следует представиться, ничего более.
Когда люди говорят, что их не стоит бояться, тогда, как правило, они действительно сделали что-то ужасное. Я слегка повернула голову в поисках блока с ножами, который стоял на буфете в нескольких метрах от меня.
Экомов протянул руку и похлопал меня своими искривлёнными пальцами по руке. Мне удалось не вздрогнуть. Он был намного старше моего дяди. Я не знала, делает ли его это слабее или ещё хитрее. В любом случае я не двигалась, когда он объяснил:
– Мы можем помочь друг другу. Как я уже сказал услугу отплачивают наградой.
– Что вы имеет ввиду?
– Посмотрим. Сегодня я просто хотел встретится с тобой с глазу на глаз. Но в мире твоего дяди скоро многое изменится. Когда это произойдёт, ты должна знать, что у тебя есть ещё и другой вариант, кроме как встать на сторону своего дяди.
Я сглотнула.
– Я это запомню.
Он с довольным выражением лица постучал своей тростью по полу.
– Обязательно запомни.
– Я могу идти?
Я вслепую схватилась за тележку для покупок.
– Конечно. Если бы я был на твоём месте Мо, я не стал бы никому рассказывать об этом разговоре, – добавил он, когда я шла к двери. – Боюсь, наша дружба закончится ещё прежде, чем даже началась, если твой дядя выяснит, что я гощу здесь.
Я побежала, таща за собой подпрыгивающую тележку и не замедлила бега, пока не обнаружила Колина. Мне следовало всё ему рассказать, но что-то внутри заставило меня промолчать. Может это было предупреждение Экомова, чтобы я держала язык за зубами, или готовность, с которой Билли использовал меня в качестве приманки или то, что Колин продолжал настаивать, чтобы я не впутывалась в эти дела. Может быть моя семья слишком сильно повлияла на меня, и у меня вошло в привычку хранить секреты.
– Как всё прошло? – спросил он, когда я присоединилась к нему.
Я старалась не оглядываться на дверь.
– Как всегда.
Он кивнул, и я вернулась в «Слайс», не проронив ни слова о новом месте жительства Юрия Экомова.
Моя мать всё ещё висела на телефоне.
– Значит вы пошлёте мне новый? Я смогу спасти свои файлы?
Это звучало не слишком многообещающе, и действительно, её лицо тут же вытянулось.
– Да, я регулярно делаю резервные копии. Это правда так просто?
Я прошмыгнула в заднюю часть, повесила куртку, одела фартук и попыталась успокоиться, прежде чем снова столкнусь с мамой. Когда я вернулась к кассе, она уже положила трубку и с измученным лицом поправляла меню.
– Плохие новости?
– Они сказали, что жёсткий диск испорчен. Они вышлют с быстрым курьером новый, но мне придётся устанавливать его самой.
– По крайней мере тебе не нужен новый компьютер.
– Это почти тоже самое. Я скорее проведу операцию на открытом сердце, чем рискну бросить взгляд в эту машину.
Я по неволе улыбнулась и поставила вариться свежий чайник с кофе.
– Я могу это сделать. Это не так сложно.
– Правда? О, Мо, тебя послали небеса!
Теперь, когда проблема была решена, она начала выписывать счёт одному из посетителей. – Как всё прошло в «Шеди Акрес»?
У меня соскользнула рука, и я рассыпала молотый кофе по всему прилавку. Вздыхая, я взяла губку и начала вытирать.
– Как всегда.
– Вот видишь? Я же говорила, что всё будет не так ужасно.
Я не ответила.
Глава 25
На следующий день, когда почти закончился второй урок, одна из помощниц-секретарш принесла мне записку. Бумага была такой толстой, красивой и структурной, что я тут же поняла, что записка должна быть от Ниобы. Кто-то ещё должен объяснить ей, что у учителя-консультанты зарабатывают недостаточно, чтобы тратить на своих учениц дорогую, почтовую бумагу. Блокнот с её именем наверху, бросался бы не так сильно в глаза.
Правда она вовсе и не желала оставаться незаметной
Смелые, тёмно-синие строчки сообщали следующее: Паскаль встретится сегодня вечером с тобой и Люком. В семь часов.
Славненько, как она уведомляла меня об этом, вместо того, чтобы спросить.
Лена подтолкнула меня.
– Ну, ты волнуешься?
– Не очень.
Паскаль либо проведёт ещё какие-нибудь эксперименты, либо передаст ещё больше плохих новостей. Ни то, ни другое, не особо меня прельщало.
На её лице появилось сострадание.
– Ты уверенна, что они не впустят тебя? Мне кажется глупым заставить тебя прийти, а потом оставить всё время торчать в вестибюле.
– В вестибюле?
Лена говорила о Сади Хавкинс бале, который совершенно вылетел у меня из головы. Я нахмурилась. Как я смогу работать на балу и в тоже время встретиться с Паскалем? Даже если пройду через Межпространство, всё равно не смогу быть в двух местах одновременно.
– Что, по твоему, сделает сестра Донна, если я уйду, как только бал начнётся?
Лена смотрела на меня с открытым ртом.
– Ты и вправду сумасшедшая, – в конце концов сказала она. – Слушай, я знаю, что до сих пор этот год был для тебя невероятно дерьмовым. Но только поэтому пропускать теперь бал? Это было бы академическим самоубийством.
Я вздохнула.
– Знаю, но мне нужно попасть в другое место.
– Я думала, что у нас есть планы, – тихо сказала она.
– А планы и не отменяются. Абсолютно точно. Эта встреча состоится во время бала, а не после него.
Я объясню Люку, что у меня есть всего один или два часа.
– Мне всё равно, насколько красив тот тип, с которым ты познакомилась летом, или насколько ты влюблена в Колина. Сестра Донна вышвырнет тебя из НСП и временно отстранит. Твоя жизнь никогда больше не будет той, что прежде.
Ей не нужно знать, что она уже и так не была таковой.
– И с каких пор ты, вообще, стала такой глупой? Никогда не подумала бы, что ты одна из таких девчонок.
Она пренебрежительно перебросила хвост через плечо.
– Наверное, нам стоит просто забыть об этом.
Я быстро покачала головой, потому что не хотела обидеть её ещё больше, чем уже и так обидела.
– Ни при каких обстоятельствах. Я бы предпочла провести время с тобой, чем пойти на эту другую встречу. Я могу передвинуть её.
По крайней мере я надеялась на это.
Лена откинулась на спинку стула, всё ещё сверкая на меня глазами.
– Если ты запланировала что-то получше, то я не собираюсь тебя удерживать.
Я не могла вспомнить, когда у меня помимо Верити, была ещё настоящая подруга. Мне так не хватало кого-то, с кем я могла поговорить. Даже по отношению к Колину всегда оставалось что-то недосказанным, потому что во время наших разговоров чувства кипели непосредственно возле самой поверхности.
– Ничего нет лучше, чем встретиться с тобой, – зазвонил звонок, и я собрала книги. – Мне нужно быстро спуститься в офис. Мы можем после ещё раз поговорить об этом и назначить точное время и всё-такое?
– Конечно.
Она не выглядела так, будто поверила мне, а я не могла её в этом винить.
Я вошла в офис учителя-консультанта, и секретарша, махнув рукой, пропустила меня в крошечную комнату Ниобы. Она украсила её по-своему, и убрала все следы бедной мисс Тёнёр. Мотивирующие плакаты с детёнышами животных исчезли, их заменил ряд мрачных, чёрно-белых ландшафтов.
Вместо электрического кипятильника и переполненной книжной полки, на которую я смотрела в течение всего семестра, на низком столике стоял японский чайный сервиз. К столу, приглашая, были придвинуты два стула, как будто разговоры должны были состояться там.
– Никаких учениц? Разве ты не должна помогать людям справиться со своей жизнью?
– Невзирая на табличку на двери, я не учитель-консультант. Я не пытаюсь поощрять кого-то из них к повторным посещениям.
Она опустилась на один из стульев и скрестила ноги.
– Мило. Послушай, ты должна передать за меня послание Паскалю.
– Я что, похожа на служанку.
– Это важно. Я не могу встретиться с ним сегодня вечером.
– Что? – спросила она, как будто не поняла меня. – Ты хочешь отменить встречу с одним из Кварторов? Что, ради всего святого, может быть более важным?
Я стиснула зубы.
– Бал.
Она рассмеялась, забавляясь и в тоже время ужасаясь.
– Школьный бал?
– Я знаю, что это звучит глупо.
– Это глупо. Невероятно глупо.
Она наклонилась вперёд и налила себе чашку чая.
– Возможно в твоих глаза. Но в этой школе есть всего один человек, готовый со мной дружить. Если я брошу её сегодня вечером, то это число опуститься до нуля. Не говоря уже о том, что сестра Донна аннулирует мой испытательный срок, если я не буду работать на этом балу, и тогда меня никогда не примут в НЙУ.
– И ты действительно думаешь, что твои проблемы Плоской играют какую-то роль, учитывая опасность, в которой находится мой мир?
– Для меня они играют роль. А так как я нужна вам, чтобы спасти ваш мир, возможно, было бы хорошей идеей сохранить мой и не дать ему лопнуть.
Она сделал жест рукой.
– Что ж, хорошо. По крайней мере я уверена, что его реакция на твоё сообщение повеселит меня. Это всё?
– Как дела у Констанции? – спросила я и села, чтобы взять быка за рога и убедиться в том, что Кварторы тоже соблюдают часть сделки. – Она делает успехи?
– Вполне. Она, как я полагаю, когда-то будет располагать значительной силой. – Она отхлебнула чай, прежде чем продолжить. – Она очень эмоциональна. А это делает её управление Линиями непредсказуемым.
– Ты можешь научить её самообладанию.
– В некоторой степени. Я могу научить её технике, с помощью которой можно держать свои эмоции под контролем, но она одна, испуганна и сильно растеряна.
– Она не одна. У неё есть я.
– Это более слабое утешение, чем ты полагаешь.
– Люк говорит, что она уже нашла первых друзей.
– Думаю да. Другие ученики с её практических занятий. Они родом из старых, уважаемых семей. Это должно открыть ей путь. – Она покачала головой. – Есть ещё кое-что. Мне передали, что Серафимы планируют вскоре публично выступить против Кварторов. И чтобы сделать это, они хотят использовать тебя.
Кожу моей головы начало покалывать от неприятного ощущения. Я задавалась вопросом, где она это слышала. Ниобе была в курсе многого. У неё были связи с кругами общества Дуг, в которые даже не мог проникнуть Люк, и в прошлом он полагался на её информацию.
– Как?
– Этого я не знаю. Не забывай, что Дуги хотя и в долгу перед тобой, потому что ты остановила Разрушительный поток, но в то же время не доверяют тебе, потому что ты обладаешь таким большим влиянием – Плоская, которая знает о них и связана с кем-то, у кого такая высокой позицией как у Люка. Не нужно будет прикладывать много усилий, чтобы превратить благодарность в неудовольствие, и на это рассчитывают Серафимы.
– Почему ты рассказываешь мне это? Я ведь тебе даже не нравлюсь.
Казалось она размышляет над вопросом, и музыкальные подвески на одно мгновение зашевелились, прежде чем снова замолчать.
– Нет, не особо. Но ты нравишься Люку, а я… питаю к нему определённую слабость. Это сентиментально, но теперь ты знаешь, – она протянула мне пропуск. – Я передам твоё сообщение Паскалю. Теперь тебе нужно вернуться на уроки.
Глава 26
Сообщение по электронной почте от Дженни Ковальски пришло во время урока журналистики. Я сидела за компьютером, направив курсор на заголовок текста и размышляла над слухами. О том что история, которую обычно слышишь, редко та, которая на самом деле произошла, даже если напечатана в газете. Я думала о том, как давно был судебный процесс моего отца и как истина, на протяжение лет, исчезала и затихла словно эхо, так что осязаемыми остались только некоторые детали.
Я проводила исследования, но даже газетные сообщения того времени казались предвзятыми и неполными, как будто их авторы знали больше, чем могли написать. Дженни знала что-то, и не боялась говорить об этом.
Колина она тоже знала.
Я открыла электронное сообщение.
«Мо, дай мне знать, когда захочешь поговорить. Д.»
Я пробежала глазами первое приложение неофициального протокола суда с процесса моего отца. На протяжение лет я пыталась заполучить копию официальной версии, но это была конфиденциальная информация. Этот файл содержал правду, не изменённую тем, чего желали достичь разные люди. Не колеблясь, я распечатала его, прислушиваясь, как старый лазерный принтер на другой стороне комнаты пыхтя, пришёл в движение.
Папка Колина была намного короче и ставила передо мной проблему посложнее. Если я загляну в неё, то докажу, что не достойна его доверия. Но у меня нет другого выбора. Мой дядя утверждал, что Колен свободен уйти, но сказал это с уверенностью человека, который знает, что такого никогда не случиться. Если я хочу помочь Колину освободиться, то должна знать, что у Билли есть против него.
Я нажала на «печатать», а потом прошла через класс, чтобы забрать распечатанные листы.
– Исследование? – спросила Лена, когда я собирала в охапку бумагу.
– В некотором смысле.
Я так прижала пачку бумаги к груди, что она не могла прочесть, что там написано.
– Во сколько мне забрать тебя сегодня вечером? Подойдёт в семь?
– Конечно.
Не то, чтобы мне было нужно переживать о прическе и макияже. Как правило, место за стойкой регистрации доставалось какой-нибудь девушке из десятого класса, которая отчаянно надеется, что её примут в НСП. В этом году это буду я, в такой же отчаянной попытке не потерять там своего места. Когда я надеялась на незабываемый последний, учебный год, я представляла себя нечто совершенно другое.
– Может ты сможешь прокрасться в бальный зал, когда все будут уже там, – сказала Лена с явным сочувствием.
Я пожала плечами. Без Колина бал всё равно не привлекал меня.
– Для чего?
Она изумлённо покачала головой.
– Чтобы посмотреть и показать себя? Из первых рук узнать, о чём все будут болтать в понедельник? Я уже постепенно начинаю беспокоиться о тебе.
Я отмахнулась.
– Значит в семь, да?
Она улыбнулась, и образовались две ямочки.
– Жду не дождусь!
Зазвенел звонок. Я схватила мою школьную сумку и аккуратно засунула в неё распечатанные страницы. Папка Колина была такой безобидно маленькой стопкой бумаги… Я не могла поверить, что его прошлое, которое он при каждом удобном случае так сильно хотел от меня скрыть, сокращено всего до нескольких страниц. Конечно папка была бы такой же толстой, как телефонная книга, если бы всё было настолько ужасным, как он всегда намекал.
Когда я вышла на улицу, ветер хлестал меня, лишая дыхания. Колин прислонился к грузовику. Его единственной данью холоду была тёмно-серая вязаная шапка, соответствующая цвету его глаз. Я попыталась не смотреть на него с виноватым видом, когда пересекала тротуар.
