Текст книги "Завет"

Автор книги: Эрик ван Ластбадер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 36 страниц)

Дженни обернулась к нему. Ее светлые, слегка раскосые глаза блестели в полумраке. Он увидел нечто очень знакомое в выражении ее лица, во всей ее позе. Заключенные в теплом чреве старинного мавзолея, они стояли так близко друг к другу, и все движения были словно подчинены древнему ритуалу. Их окружила ожившая история ордена. Но дело было не только в этом. Браво чувствовал, как перекликается все происходящее с тайной жизнью отца, о которой он так долго ничего не знал. Стоило подумать об этом, и слезы навернулись на глаза. Словно наяву он увидел рядом ушедшего отца.

Дженни опустила голову; непокорные, огненно-рыжие в свете пламени пряди снова выбились из-за уха, отчетливо выделяясь на фоне едва различимого в темноте лица. Она взяла Браво за руку, наверное, пытаясь передать ему хотя бы частичку своего внутреннего спокойствия. Но нет, он почувствовал не спокойствие, а решимость, настолько глубокую, что кровь быстрее побежала по его жилам: Дженни была напряжена, точно стрела, готовая сорваться с тетивы, – точь-в-точь как та юная женщина с картины в гостиной ее дома.

– Нам так много нужно сделать. А времени, похоже, в обрез…

Словно в подтверждение ее слов, раздался гулкий звук, неприятный, пугающий, и маленький матово-черный баллончик, ударившись о камни, покатился к ним по полу. Входная дверь с грохотом захлопнулась.

Браво побежал к выходу, навалился на дверь, но она не поддавалась. Их заперли в склепе. Услышав тихое шипение, он обернулся и увидел, как из баллончика, медленно заполняя помещение, струится слезоточивый газ.

Глава 5

Донателла и Росси ворвались через бронзовую дверь внутрь мавзолея. Черно-серебристые противогазы превратили их лица в чудовищные маски. Они выждали около трех минут, прежде чем приступить к делу. С трудом открыв тяжелую дверь, они торопливо бросились внутрь, держа наготове оружие, и заняли заранее оговоренные позиции: Росси встал сразу за дверью, Донателла – в западном углу.

Внутреннее пространство мавзолея выглядело так, словно недавно здесь полыхал пожар. Газ заполнил помещение целиком. В воздухе, полностью скрывая потолок, висели напоминающие промышленный смог белесые полосы. Росси и Донателла явно были единственными живыми существами в этом склепе. Они посмотрели друг на друга. Даже толстые стекла противогазов не скрывали удивления и ярости, написанных на их лицах.

– Они должны быть где-то здесь, – приглушенно проговорил Росси.

Донателла пошла вдоль западной стены, рассматривая имитирующий мрамор затейливый рисунок на штукатурке.

– В ордене все помешаны на потайных ходах. – Она мотнула головой. – Ты знаешь, что делать.

Росси стоял в дверном проеме, освещенный лучами солнца.

– Теперь, когда пришло время, я понял, что не хочу оставлять тебя здесь одну.

Она подняла пистолет на уровень глаз и принялась простукивать рукоятью заднюю стену мавзолея.

– Теряешь время.

Он хмыкнул и исчез.

– Ну, – мягко произнесла Донателла, направляя все свое внимание на решение вставшей перед ней проблемы, – и где же вы прячетесь, мои бедные маленькие таракашки?

Когда баллончик с газом упал на пол, Дженни и Браво одновременно задержали дыхание. Но все равно почти сразу у них защипало глаза, потекли слезы, и мучительно засаднило в носу. Дженни повернулась к бронзовым дверцам в стене и, раскинув руки, нажала на потайные кнопки, совершенно незаметные на фоне мраморного рисунка.

Одна дверца отворилась, и за ней Браво увидел вовсе не деревянный гроб, как можно было ожидать, а неопределенный темный провал. У него уже болели легкие: тело судорожно требовало кислорода. Он понимал, что этого последнего глотка воздуха им с Дженни хватит ненадолго. Очевидно, она думала так же, потому что резко махнула рукой в сторону открывшегося отверстия. Браво осторожно втиснулся внутрь, вжав голову в плечи, чтобы не стукнуться головой. Подняв руки, он нащупал потолок, отчаянно борясь с приступом клаустрофобии. Почувствовав, что Дженни вслед за ним забралась в стенную нишу, он еще немного продвинулся вглубь. Пальцы Дженни, окруженной мерцающим ореолом света, плясали по стене, управляясь с каким-то механизмом. Тяжелая дверь с щелчком закрылась. Вслед за этим раздался необычный звук, похожий на шипение проколотой автомобильной камеры. Браво, чувствуя приближение очередного приступа паники, догадался, что сработала система герметизации двери. Наверняка когда-то ее установили для лучшей сохранности покоящихся в нише останков. Иррациональный страх уже почти полностью завладел им, когда Дженни включила карманный фонарик. Браво увидел, как по ее лицу пробежала удовлетворенная улыбка, и тут же понял, что герметично закрытая дверь – единственное, что может спасти их от отравления газом. Неважно, насколько насыщен ядом будет воздух в основном помещении; сюда он не проникнет.

Они оба вздрогнули, услышав совсем близко громкий резкий звук. Браво почувствовал, как спина покрывается потом, хотя во рту у него совсем пересохло. Он вспомнил рассказ отца о последних ужасных днях в Найроби, перед вынужденным бегством из посольства. «Я весь вспотел, но вот что удивительно, во рту у меня при этом пересохло… Страх, Браво, страх способен сделать с тобой и не такое. Я спасся, и это, в общем-то, было еще удивительнее. Видишь ли, такова жизнь: те, кто не испытывают страха, как правило, умирают раньше…»

Донателла внимательно обследовала двери, закрывающие стенные ниши с останками усопших. Она ритмично и очень, очень аккуратно простучала поверхность дверей, придвинувшись достаточно близко, чтобы слышать эхо, возвращавшееся с той стороны.

Внезапно ее зрачки расширились. Она вытащила из кармана кусок пластичного вещества, напоминающего оконную замазку. Не спеша, аккуратно Донателла заполнила податливым материалом щели между петлями нижней двери. Вытащив зажигалку, она поднесла огонек к замазке и держала так, пока смола не вспыхнула и не загорелась, выделяя поразительное количество тепла. Донателла усмехнулась.

– Ну вот вы и попались, – с мрачным удовлетворением произнесла она.

Снова послышался зловещий звук, напоминающий треск колец на хвосте гремучей змеи. Металл двери разогрелся, они почувствовали идущий снаружи жар, словно от огромного паяльника.

Браво услышал решительный голос Дженни:

– Они выплавляют дверные петли. Скорее, Браво! Давай же!

Она махнула включенным фонариком куда-то направо, и Браво неуклюже повернулся в этом направлении, все еще недоумевая, что же там может быть.

Словно отвечая на его немой вопрос, Дженни направила тонкий луч света в темноту. Браво увидел резко уходивший вниз коридор; видимо, он вел под фундамент мавзолея. Он двинулся в нужную сторону, мельком с удивлением подумав, что, судя по всему, этот потайной ход заложили еще при постройке здания.

Он полз в темноте ногами вперед, со всех сторон окруженный каменными стенами, а сзади наступали на пятки невидимые, зато хорошо слышные враги. Острый запах мокрого известняка смешивался с запахами разложения, и в воображении Браво невольно мелькали картинки: свежевскопанная земля, прелые листья, черви, роющие свои ходы в почве среди древних останков… Дженни дышала ему в спину, а впереди, как Браво было теперь совершенно ясно, проход сужался еще больше. Вот уже места совсем не осталось, и он почувствовал, как разрастается внутри страх, иррациональный и потому непреодолимый. Он боялся, смертельно боялся застрять в этом узком туннеле, зажатый со всех сторон, лишенный возможности даже пошевелиться…

– Что такое? – раздался сверху шепот Дженни. – Почему ты остановился?

Браво молчал. Его точно парализовало, он и вправду не мог двинуться ни назад, ни вперед.

Немыслимый жар, казалось, настигал их, становилось все теплее. Браво показалось, что он видит наверху, под герметично закрытой дверцей первую светящуюся трещину. Петли постепенно поддавались…

Увидев, что Браво не в состоянии даже пошевелиться, Дженни быстро проговорила:

– Лежи на спине и не двигайся. – Она поползла вперед, забралась на него сверху. – Прижми лопатки к полу, иначе мне не пролезть.

Теперь ее лицо было прямо над ним, Браво чувствовал на своей щеке горячее дыхание, тепло ее тела согревало его, но свободного пространства не осталось совсем, и ужас охватил его, примитивный, всепоглощающий ужас. Он отчаянно сопротивлялся, не желая поддаваться слепому животному страху.

– Браво!

Стало светлее, по камням поползла узкая яркая полоска, напоминающая лезвие ножа. Браво вздрогнул, услышав женский голос, без сомнения, принадлежащий Донателле. Своим низким мелодичным контральто она ласково пропела:

– Давайте, давайте, вылезайте, где бы вы ни прятались…

Дженни взяла его за подбородок и посмотрела в глаза, снова и снова что-то настойчиво повторяя. Словно в полусне, он сделал то, о чем она просила: изо всех сил выдохнул. После нескольких мучительно долгих мгновений ей удалось протиснуться над ним. Браво почувствовал, как сдвинулись ее бедра, потом живот, плечи, и вот она уже целиком была впереди.

Она ободряюще сжала его руку.

– Дальше будет немного просторнее.

Не сразу, но до него все-таки дошли ее слова. Дженни теперь шла первой. Браво оставалось только надеяться, что потайной ход приведет их к желанной свободе.

Стены и вправду раздвинулись, но очень незначительно. Наклон туннеля стал еще круче, и теперь они не столько ползли, сколько съезжали вниз под действием силы тяжести, задевая о стены, набивая синяки на бедрах и сдирая кожу на локтях, – отвратительный способ передвижения, но ничего было нельзя поделать. В этом отчаянном бегстве было нечто непередаваемо зловещее. Браво чувствовал себя загнанным зверем, слышащим приближение погони и знающим, что лучше ему не попадаться в руки охотников живым…

Наконец туннель расширился настолько, что можно было передвигаться дальше на четвереньках, опираясь на руки; и все-таки Браво то и дело задевал спиной потолок, раздирая в клочья и без того уже основательно потрепанную одежду. Он испытывал невыносимый соблазн оглянуться, но это означало бы потерю нескольких драгоценных секунд. К тому же в тоннеле по-прежнему было слишком тесно. Скорее всего, Браво не удалось бы даже повернуть голову, чтобы бросить взгляд назад через плечо.

Наконец туннель закончился. Впереди в слабом свете фонарика блестела влажная, покрытая конденсатом бетонная стена. Вертикально вверх, исчезая в тумане, уходила железная лестница.

Дженни без колебаний ухватилась за перекладину и рывком забралась на лестницу. Браво начал карабкаться следом. Не успел он оторвать от пола вторую ногу, как в глубине туннеля показался яркий свет.

Дженни поднималась по лестнице быстро и уверенно и вскоре выбралась наверх. Лестница заканчивалась изнутри округлой каменной постройки. Снаружи выход из потайного туннеля напоминает обыкновенный колодец, догадался Браво. Им понадобилось еще несколько секунд, чтобы перелезть через каменные стенки колодца, и они очутились на небольшой поляне, окруженной густым подлеском. Над поляной низко нависали ветви двух старых плакучих ив, служивших превосходным естественным укрытием. Деревья образовали подобие беседки; густая листва тяжелых ниспадающих ветвей почти полностью закрывала небо.

Поляна была неровной, слева – крутой спуск, справа – подъем, выводящий на широкую плоскую площадку, за которой виднелось между деревьями самое старое надгробие кладбища.

Дженни ободряюще улыбнулась Браво и свернула направо. Слева раздался шорох, и на поляну из-за ствола старой ивы вышел Росси. Он направил на них пистолет, придерживая его снизу левой рукой, готовый в следующую же секунду выстрелить по намеченной мишени.

Браво предупреждающе крикнул. Дженни начала оборачиваться. Росси спустил курок. Девушка посмотрела на Браво широко раскрытыми глазами, потом колени у нее подкосились, и она навзничь упала в траву.

Росси развернулся. Браво сорвался с места и помчался петляя вниз по крутому спуску, туда, где стояла вторая ива. Что-то просвистело над ухом; он вильнул в сторону, споткнулся о выступающий из земли корень и кувырком покатился по склону.

Сзади раздавался какой-то немыслимый шум, словно по пятам за Браво гнался разъяренный дикий зверь. Росси стремительно несся следом, откинув голову, отведя назад плечи в попытке удержаться на ногах на крутом склоне. Двигаясь с такой скоростью, он не мог толком прицелиться.

Поднявшись с земли, Браво помчался к берегу озера, раздираемый необходимостью смотреть себе под ноги и инстинктивным желанием оглянуться. Поскользнувшись на покрытом влажным мхом камне, он снова упал, успев инстинктивно выставить вперед руку. Запястье пронзила острая боль от удара. Почва на берегу была болотистая, влажная и мягкая, под его весом она подалась вниз, лунки моментально заполнились водой. Падение сильно задержало Браво, Росси был уже рядом.

Частично инстинктивно, частично сознательно пытаясь защититься, Браво вытянул ногу и подставил врагу подножку. Росси, опасавшийся нырнуть головой вперед на крутом спуске, был все еще поглощен удержанием равновесия. Он не успел отреагировать, запнулся и растянулся на земле. Браво моментально вскочил и кинулся на противника. Покатившись вместе с Росси по траве, Браво изо всех сил сжал запястье его правой руки. Они катились все быстрее, стиснув друг друга в смертельном объятии. Подминая попадавшиеся на пути растения, разбрызгивая жидкую грязь из луж, они наносили друг другу удары кулаками, царапались и пинались. Оскаленные зубы, бешено колотящиеся сердца, – они походили на двух обезумевших хищников, дерущихся за территорию, за самку, за логово с детенышами. Трещали кулаки, круша плоть и кости. Они сражались отчаянно, каждый пытался получить хотя бы секундное преимущество, чтобы нанести противнику смертельный удар. Разум отступил перед захлестнувшей их темной волной первобытных инстинктов. Поглощенные борьбой, они не заметили, как оказались слишком близко к озеру. Через мгновение они скатились под воду. Вода стала врагом для обоих; она замедляла движения, тянула вниз, на дно, в свои вечные объятья.

С шумом они вынырнули на поверхность, жадно хватая воздух ртами и по-прежнему сцепившись друг с другом. Ноги скользили по илистому дну, оба противника опускались все ниже и ниже. Росси подался вперед и лбом что было сил ударил Браво по переносице. Браво показалось, что в голову ударила молния. Видимо, он на мгновение потерял сознание, а когда пришел в себя, понял, что снова находится под водой. Вода попала ему в нос, он поперхнулся.

Руки Росси сомкнулись на горле Браво. Он навалился на жертву всем своим весом, встав коленями ему на грудь. Браво сопротивлялся вслепую, ничего не видя за пеленой воды. Отчаянным усилием он попытался ослабить хватку Росси, но сжимающие его горло пальцы были словно из стали, а Браво нечего было использовать в качестве рычага.

Перед глазами у него поплыли круги, сначала белые, потом черные; в голове помутилось, пальцы на ногах и руках начали неметь. Откуда-то выползла змеей равнодушная мысль: «Почему бы и нет? Можно просто закрыть глаза…»

Его руки разжались. Браво понял, что умирает. Его сведенные судорогой пальцы коснулись дна. Снова и снова, словно по собственной воле, они медленно загребали мягкий ил, в который под нажимом Росси постепенно погружалось почти бездыханное тело Браво. Неожиданно на дне обнаружилось что-то твердое. Еще мгновение понадобилось цепенеющему мозгу, чтобы осознать произошедшее. Браво стиснул пальцы, поднял онемевшую руку и с размаха ударил неведомым предметом по левой скуле Росси.

Тот дернулся от боли и ослабил хватку. Собрав последние силы, Браво вырвался из его рук, поднялся, вдохнул полной грудью воздух. Теперь он видел, что держит в руке; это был пистолет Росси, оброненный на дно в пылу драки. Размахнувшись, Браво нанес врагу очередной удар – по уязвимому участку над ухом.

Росси начал падать, но успел ухватиться за рубашку Браво скрюченными пальцами и дернуть, снова сбив его с ног, утаскивая под воду. Вслепую он ударил Браво кулаком один раз, другой, попал сначала по щеке, потом по шее. Браво пошатнулся, почувствовав стремительно накатывающее головокружение. Росси тем временем поднимался из воды, намереваясь поменяться с Браво местами и снова оказаться наверху. Браво понимал, что в этом случае его ждет неминуемая гибель. Ничего не видя, он наугад протянул руку, нащупал голову Росси и вцепился в густые волосы. Удерживая противника на месте, он принялся снова и снова наносить ему отчаянные удары рукоятью пистолета, все еще зажатого в другой руке. Наконец Росси перестал двигаться и затих.

Больше всего Браво был сейчас необходим воздух. Он порывался встать, но мертвые пальцы Росси до сих пор сжимали его одежду. Браво пытался разжать их, но ничего не получалась. Он принялся лихорадочно срывать с себя рубашку, но кислород в легких был на исходе, илистое дно затягивало, он проваливался все глубже, понимая, что это конец…

В последний момент чьи-то руки схватили его и с неумолимой силой потащили наверх, через темноту. Сквозь его стиснутые зубы пробивались, поднимаясь к свету, пузырьки воздуха. Браво с ужасом увидел тонкие гладкие запястья. Женские запястья… «Донателла нашла меня, – подумал Браво. – Я убил ее любовника, и меня уже ничто не спасет…»

Глава 6

У Браво хватило присутствия духа, чтобы попытаться использовать единственное оружие, которое было в его распоряжении. Но силы почти покинули его, пистолет Росси казался огромным и невероятно тяжелым. Браво приподнял его дрожащей рукой, но удар по внутренней стороне запястья свел на нет все его усилия. Браво вяло удивился, – удар был совсем слабый.

– Браво… где Росси?

Женский голос. Донателла. Конечно, она хочет узнать, где ее приятель. Если он скажет… Он попробовал освободиться, но безуспешно. Голос Донателлы показался ему знакомым. Откуда? Слышал ли он его раньше? Браво не мог вспомнить. Видимо, слышал… Она трясла его за плечи. Он пытался разглядеть женщину, посмотреть ей в глаза, но из-за стекающей по лицу воды и налипших кусочков озерной грязи и ила толком ничего не видел и только продолжал отчаянно вырываться. Это было единственное, о чем он мог думать. Но все старания были тщетны – его держали слишком крепко.

– Браво!

Женщина провела по его лицу рукой, стряхивая ил. Голос… он знал этот голос. Браво моргнул, всматриваясь в ее лицо, и обнаружил, что и оно ему хорошо знакомо.

– Дженни! – произнес он, – ты же погибла…

Упираясь в чавкающую почву широко расставленными ногами, Дженни вытянула его на берег, крепко держа за запястья.

– Я видел, Росси выстрелил в тебя. Ты упала, и…

Она нагнулась над ним, лихорадочно блестя глазами.

– Браво, где он? Где Росси?

– Он мертв. А ты…

– А я жива.

Он непонимающе смотрел на нее. Дженни расстегнула блузку и показала ему синеющий кровоподтек под ключицей.

– Я… я ничего не понимаю. Пуля должна была пройти насквозь!

Дженни забрала у него пистолет Росси, вытащила пулю и положила ее на ладонь.

– И прошла бы. Но пистолет был заряжен резиновыми пулями.

Браво приподнялся и сел, закашлявшись; Дженни подала ему руку и помогла встать. Он взял с ее ладони пулю, покатал между пальцами, словно осязание могло помочь ему во всем разобраться.

– Зачем он использовал резиновые пули?

– Не знаю, – ответила Дженни. – Сейчас некогда это обсуждать. Мы слишком уж на виду, а Донателла наверняка где-то поблизости.

Донателла! Браво огляделся. Сквозь листву плакучих ив пробивалось солнце. Он посмотрел на вершину холма, где остался мавзолей, укрытый кустарником и ветвями деревьев. Донателла могла появиться в любой момент. Удивительно, что это до сих пор еще не произошло. Он кивнул, и Дженни повела его через буковую рощицу вдоль северного берега озера. Добравшись до низенькой каменной стены, они перелезли через ограждение. Браво казалось, что его голова вот-вот взорвется. При каждом шаге его словно пронзало током; все синяки, оставленные Росси на его теле, отзывались мучительной болью.

С другой стороны стену кладбища отгораживала от дороги узкая аллея из серебристых кленов. Они услышали шум двухполосного шоссе, остро напомнивший им о существовании спокойно идущей своим чередом, обыкновенной, нормальной жизни. Браво на секунду прислонился к шершавой стене. Древние камни словно шептали ему о чем-то важном; он прислушался…

– Браво, нам нельзя останавливаться, – сказала Дженни; в ее голосе звучали тревожные нотки.

Браво понимал, что она права, но не двинулся с места. Ему необходимо было вновь обрести внутреннее равновесие, но он не мог справиться с подступающим отчаянием. Он только что убил человека. Что с того, что этот человек пытался убить его самого? Он преступил черту… Мелькнула запоздалая мысль: «А отец? Неужели ему доводилось убивать рыцарей святого Клемента, чтобы защитить свою жизнь и сокровищницу ордена?» Раньше подобная идея повергла бы Браво в состояние шока, но теперь он смотрел на вопрос совсем иначе. Наверняка и его отцу приходилось так поступать… Эта догадка, словно луч света, рассеяла тьму отчаяния, окружившую Браво. Мысль об отце, долгие годы жившем в мире, полном тайн и смертельных опасностей, стала спасительным тросом, за который Браво ухватился, вновь обретая твердую почву под ногами. Секунда, и он уже бежал вслед за Дженни по зеленой траве. Перепрыгнув через низкое заграждение, они побежали вдоль ряда кленовых деревьев с покрытыми грубой морщинистой корой стволами.

Донателла наконец выбралась из колодца. Долго, гораздо дольше, чем рассчитывала, она возилась с механизмом, герметично закрывавшим изнутри бронзовую дверь, ведущую к потайному ходу. Драгоценные секунды уходили, и добыча убегала все дальше. Донателла успокаивала себя соображением, что беглецы с каждым шагом приближаются к Росси, но, по правде говоря, ей не хотелось, чтобы Росси встретился с ними первым. Она мечтала сама насладиться этим моментом, мечтала с того самого дня, как увидела Браверманна Шоу на залитой солнцем улице. Тогда она улыбнулась ему. Глупо было привлекать к себе ненужное внимание, но она ничего не могла с собой поделать. В нем было что-то… что-то от дикого зверя, глубоко запрятанное под внешним спокойствием. Донателла определила это с первого взгляда и невольно откликнулась. Их взгляды встретились, и ненадолго она почувствовала глубокую, первобытную связь с ним; в эту секунду они были двумя дикими животными, учуявшими друг друга в глухом лесу. С тех пор она хранила это воспоминание, словно фотографию в нагрудном медальоне.

Так же было у них с Иво. Где бы Донателла ни находилась, Росси всегда был с ней, в ее мыслях. Она была одинока; тем важнее были для нее их отношения. Кроме Иво – и, разумеется, приказов босса – ничто не имело значения. Они с Иво могли пожертвовать друг ради друга чем угодно. Если один из них заболевал, другой нежно ухаживал за ним. Они вместе охотились за своими жертвами, а мгновения их близости были ослепительны, словно солнце.

Лестница вывела ее из колодца под сень плакучих ив. Внизу располагалось озеро. По склону шли следы троих; двое убегали, один преследовал. Донателла начала спускаться и остановилась, заметив нечто интересное. Присев на корточки, она провела рукой по вмятинам на влажной илистой почве; на этом месте, она была уверена, происходила яростная борьба. Донателла вскинула голову и огляделась, прищурив глаза. Потом поднялась, держа палец на взведенном курке, и двинулась вдоль полосы примятого грунта, заканчивающейся у самой воды.

Остановившись на берегу, – вода лизнула носки ботинок – Донателла уставилась на плоскую гладь озера. Парочка уток, прилетевших с юго-западной стороны, шумно опустилась на воду и направилась в сторону стайки крякв, устроивших здесь гнездовье. Над озером пронеслось возмущенное кряканье, а потом все снова затихло. Лучи клонящегося к закату солнца окрасили воду в красноватый цвет.

Внезапно внимание Донателлы привлекло какое-то движение там, где вода блестела ярче всего; словно рыба, охотящаяся на серебрянок и низко летающих мошек, плеснула у самой поверхности. Еще мгновение, и над утратившей спокойную безмятежность гладью воды показалось что-то светлое… мокрые пряди пшеничного цвета. Там, под водой, что-то тяжело перевернулось, и Донателла увидела четко очерченный римский профиль, губы, высокие скулы…

Она стояла совершенно неподвижно, но сердце, сердце грохотало так, что ей казалось – сейчас тело разорвется на тысячу кусочков! «Нет, – беззвучно прошептала она, – нет, этого не может быть!» Мертвое лицо повернулось, и невидящие глаза взглянули прямо на нее. Донателла сорвалась с места, побежала по воде, забыв обо всем. Мягкое дно с чавканьем затягивало, замедляло движения, заставляя что было мочи напрягать сильные ноги. Наконец Донателла остановилась рядом с телом Росси. Обхватив разбитую голову ладонями, она целовала холодные, окоченевшие губы, чувствуя, как ледяная игла все глубже входит в сердце.

Она откинула назад голову и открыла рот, глотая воздух. Легкие наполнились, и она выдохнула в крике его имя:

– И-во-о!

В ее душе разверзлась пустота, заполнить которую могла только кровь врагов.

Браво и Дженни услышали тоскливый звериный вой на полдороге к административному зданию, и кровь застыла у них в жилах. Они обменялись тревожными взглядами, но ни один не решился вслух произнести имя Донателлы.

Ускорив шаги, они почти побежали к невысокому строению. Браво остался снаружи, а Дженни отправилась на разведку. Он прислонился к стволу огромного каштана, трясясь в ознобе, хотя дневная жара еще не спала. Постепенно шок от случившегося проходил, а боль, напротив, усиливалась, накатывая волнами, вздымавшимися все выше и выше с каждым ударом сердца. Он никак не мог избавиться от видения искаженного злобой лица Росси. Никогда прежде ему не приходилось сталкиваться с человеком, страстно желающим лишить другого жизни, и Браво казалось, что это леденящее душу воспоминание он унесет с собой в могилу.

Звук взревевшего рядом мотора заставил его испуганно вскинуть голову. Посторонившись, Браво хотел пропустить катафалк, но тут стекло со стороны водителя опустилось, и он увидел за рулем Дженни. Она притормозила, и Браво, оторвавшись от ствола старого каштана, подошел к машине, распахнул громоздкую дверь и залез на сиденье. Не успел он захлопнуть дверь, как машина рванула с места. Из-под колес брызнул гравий.

Дженни, ловко объезжая препятствия, вывела неуклюжую машину с территории кладбища. Браво не стал спрашивать, как ей удалось стянуть катафалк; честно говоря, его это не интересовало. Ему было все равно. Дженни снова сумела найти выход, – вот единственное, что имело значение.

– Значит, Росси мертв… Что произошло после того, как он выстрелил в меня?

– Я побежал, – сказал Браво, – побежал вниз по склону, поскользнулся и упал, как последний идиот. Он догнал меня, я подставил ему подножку. Мы сцепились, покатились к озеру, упали в воду. Он действительно собирался меня прикончить, я видел это в его глазах, чувствовал с каждым ударом его кулака…

– Росси был профессиональным убийцей. И все же ты жив… – пробормотала Дженни, почти не разжимая губ.

– Наверно, мне повезло. Не знаю. Я убил его, вот чем все закончилось.

– Ты сделал то, что должен быть сделать. Отец хорошо подготовил тебя.

Браво взбесил ее восхищенный взгляд. Он отвернулся и стал смотреть через затемненное стекло на дорогу. Что он здесь делает? Его преследовали, зверски избили, и он убил человека! Для чего все это? Это была битва отца, а он здесь ни при чем. Это не его ума дело! Можно просто выйти из машины, купить новую одежду и улететь обратно в Париж. Вернуться к работе, как будто ничего не случилось. И тем не менее… мир вокруг казался чужим, отгороженным полупрозрачной завесой, словно машина неслась по неведомой территории, по совершенно незнакомой стране. Испытывал ли Декстер подобное чувство отстраненности от окружающего повседневного мира? Нет, определенно то, что творилось вокруг, касалось не только его отца, но и его самого. Он больше не был тем Браво, что совсем недавно встречался с Декстером за чашкой слишком крепкого кофе.

«– Я же сказал – это срочно.

– Я слышал…»

Ничего он тогда не слышал. Теперь же отец был мертв, а его слова звучали у Браво в голове…

– В первый раз всегда тяжело, – сказала Дженни, неверно истолковав его молчание.

Его передернуло.

– Надеюсь, первый раз будет и последним.

– Похвальное желание. Но разве Росси предоставил тебе возможность выбирать?

– Обстоятельства были исключительные. Не думаю, что…

– Разумеется, обычному человеку в здравом уме и в голову не придет, что его попытаются намеренно лишить жизни совершенно неизвестные ему люди из какого-то таинственного рыцарского ордена. – Дженни не смотрела на Браво, устремив пристальный взгляд на дорогу. – Но пойми, Браво, в обычном мире невозможен был бы даже этот наш с тобой разговор. Ты больше не принадлежишь обычному обществу. Ты вошел в мир Voire Dei. Нравится тебе это или нет, но это так. И поверь, чем скорее ты это осознаешь, тем больше у тебя шансов остаться в живых.

Браво невидящими глазами смотрел на проносящиеся за окном машины пейзажи. Он не хотел думать об этом сейчас, он просто не мог осмыслить происходящее, несмотря на уговоры Дженни. Вместо этого он, как всегда, применил свой любимый метод отвлечения от душевных невзгод – сконцентрировался на решении логической задачи. Почему пистолет Росси был заряжен резиновыми пулями? Почти сразу же в памяти всплыла сценка: Росси отводит в сторону руку одного из своих людей, прицелившегося в угнанный ими черный «линкольн»… Росси не хотел, чтобы их подстрелили, он не собирался убивать их с Дженни. И все же эта гримаса ярости, – Браво был уверен, что не ошибся, – исказившая его лицо во время схватки в озере… неужели Браво вывел его из себя настолько, что заставил забыть обо всем, сорвать разработанный план?

Он облизал пересохшие губы и произнес:

– Мне кажется, Росси и Донателле приказали оставить нас в живых.

– С какой стати ты так решил? – с интересом откликнулась Дженни.

– Во-первых, резиновые пули, – ответил Браво, – и потом… – Он рассказал Дженни о том, как Росси не позволил подстрелить их возле ее дома.

– Звучит логично, – протянула она. – Значит, рыцари полагают, что ты в курсе всех дел Декстера. Они надеются, поймав тебя, получить доступ к недостающей информации.

– Но я не знаю ровным счетом ничего о тайнах отца!

– Нам с тобой это известно, – кивнула Дженни, – а вот им, и это совершенно очевидно, – нет.

– Значит, надо открыть им глаза.

Дженни сухо рассмеялась, качнув головой.

– Ты слышал крик Донателлы у озера… Думаешь, она тебе поверит?