Текст книги "Ножи Императора (ЛП)"

Автор книги: Энтони Ричес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

Скавр снова слегка поклонился.

– Я сделаю все, что в моих силах. Его имя?

Сенатор понимающе улыбнулся.

Полагаю, ты уже с ним знаком. Его зовут Гай Карий Сигилис. Спаси его от рук палача ради меня, юный Гай. Хотя бы попытайся, и намекни моему другу о твоей невероятной смелости и невероятном везении, прежде чем он станет еще одной жертвой жажды крови этого режима, хорошо?

Лудус проснулся еще до рассвета, его обитатели, как обычно, были подняты из своих постелей, добровольцев подбадривали насмешками и сарказмом их тренеры, в то время как ряды приговоренных выводили на свет факелов вооруженные дубинками охранники. Ряды зевающих и испускающих газы  бойцов были необычно тихими, коллективно переваривая тот факт, что на предстоящей неделе большинство из них будут сражаться за свои жизни на Арене.  Саннитус вышел на плац, оглядел их ряды с ног до головы и кивнул сам себе.

– Вы, обезьяны, выглядите охеренно напуганными! И это хорошо!

Он прошелся по первой шеренге, по очереди встречаясь глазами с каждым человеком.

– Сегодня первый день Римских Игр! Великих Игр! Целых две недели гонок на колесницах, кулачных боев, легкой атлетики, акробатики и, конечно же, мы прольем достаточно крови на песке Арены, чтобы порадовать нашу взыскательную публику! Итак, в течение следующих нескольких дней мы отправим туда более двухсот бойцов ...  Он махнул рукой в сторону верхних ярусов Арены Флавиев, видимых поверх стен лудуса.  –  Вы будете сражаться с бойцами из других школ, и все они будут стремиться выиграть больше боев, чем мы! –  Он понизил голос до рычания, заставив горло напрячься, подбирая слова.  –  За все годы, что я был ланистой в этой школе, такого не случалось, и, ребята, поверьте мне ... –  Он снова оглядел ряды мужчин с гримасой, которая прояснила его чувства по этому поводу..  –  Это не изменится и в этом году. С кем бы вы ни столкнулись: с секуторами, ретиариями, гоплитами ...  –  Он пожал плечами, скорчив гримасу, которая точно отражала его презрение к другим гладиаторским дисциплинам. –  Вы победите . Вы выиграете, чтобы принести славу нашему лудусу. Вы выиграете, чтобы насладиться восхищением шестидесяти тысяч орущих плебеев и заполучить женщин, соперничающих за ваши напряженные члены. И вы выиграете, потому что знаете, что я буду ждать вас, и даже если вы проиграете и вам удастся спастись, я все равно буду вас ждать... Итак, пары ...

Он молча стоял, пока Эйд выходил вперед и по одному зачитывал имена ожидающих гладиаторов.

– Монтиферум!

Марк вздрогнул, когда чемпион лудуса  вышел из первых рядов, глядя на затылок убийцы своего отца прищуренными глазами.

– Ты сразишься с парой ретиариев с сетями из Галльской школы в последнем поединке дня через два дня!

Чемпион гладиатор кивнул с выражением безразличной уверенности и вернулся на свое место.

– Велокс!  Галльский лудус  послал своего  лучшего человека в тщетной надежде, что он сможет вернуть им немного гордости после жалкого выступления в прошлом году. Скорее всего, это будет гоплит!

– Я быстро с ним справлюсь!

По ожидающим бойцам пробежала волна смеха, они знали, что их чемпион обладает навыками, необходимыми для подкрепления своей бравады.

– Очень забавно. У тебя крайний бой дня в самый последний день игр.

Перекличка продолжалась до тех пор, пока горизонт не сменил фиолетовый цвет на розоватый оттенок, поскольку отдельные лица и небольшие группы менее способных  представителей школы были проинформированы об их распределении по парам на первую неделю игр. Когда последний из них вышел вперед и услышал приговор своей судьбе, круглолицый ланиста выкрикнул последний набор имен.

– Центурион, Дубн и Корв!

Трое мужчин посмотрели друг на друга и шагнули вперед.  Эйд вопросительно посмотрел на своего ланисту, а Саннитус молча прошел вдоль строя гладиаторов, протискиваясь в заднюю шеренгу.

– Сегодня у вас троих будет свободное время до середины дня. В разгар дневных боев плебеям нужно что-то особенное, чтобы взбодриться перед грядущими большими схватками, и прокуратор Юлиан посоветовал показать вам троим это зрелище.

Отвернувшись, он повысил голос, перейдя на  командный рев.

– Все бойцы, сражающиеся сегодня, оставайтесь здесь. Остальные, возвращайтесь к своим тренировкам. По местам!

Двадцать восемь человек, которые должны были принять участие в боях, собрались вокруг ланисты, который быстро пересчитал их по головам, хмуро глядя на одного человека, который подошел, чтобы присоединиться к группе.

– Ты же сегодня не будешь драться.

Велокс пожал плечами, легко улыбнувшись ему в ответ.

– Я подумал, что пойду с ними на парад, а потом, возможно, выведу их на Арену, чтобы осмотреться и привыкнуть к шуму.

Саннитус не надолго задумался, а затем кивнул.

– Ты что, не хочешь потренироваться перед боем? Тогда прямо сейчас иди и забери свое снаряжение, все, что ты наденешь позже. Надо  устроить плебсу представление, не так ли? Вы трое можете остаться здесь, ваши доспехи предоставит персонал Арены, поскольку вы будете сражаться в военном снаряжении.

Друзья некоторое время ждали в тишине, пока Гораций не уловил в воздухе что-то знакомое и в то же время неправдоподобное.

– Ты смотри, запах как ...

Он посмотрел на Марка, который пожал плечами и глубоко вздохнул.

– Теперь, когда ты упомянул об этом ...

Оба мужчины посмотрели на Дубна, разразившись неудержимым смехом от его застенчивого выражения лица.

– А ты везучий ублюдок!  Это, случайно, была не та самая рабыня, не так ли? –  Гораций вытаращил глаза, когда британец кивнул. –   Митра все видит ! Она что, приходила к тебе ночью? Напомните мне, чтобы я стал немного попроворнее, когда в следующий раз эти обезьяны попытаются напакостить ей, если здесь таким образом проявляют благодарность мужикам!

Марк поднял бровь, глядя на своего друга, но не увидел на его лице никакого веселья.

– Ее зовут Калистра. И я собираюсь ее освободить.

– Вот это впечатляет. –  Они оба повернулись к Горацию, который качал головой с вновь обретенным уважением. –  Она всего лишь позанималась с ним любовью, и все это за время одного быстрого сна.  Она, должно быть, кончает, как до упора заряженный болтомет ...

Как только гладиаторы, назначенные на сегодняшнее представление, вернулись в строй, большинство из них были одеты в то, что казалось более или менее стандартным боевым снаряжением для лудуса, ланиста огляделся вокруг с намеком на одобрение в слабой улыбке.  Гладиаторы были экипированы по большей части в широкополые шлемы, украшенные грифонами или гребнями, у каждого на лице была маска с отверстиями, достаточно большими, чтобы обеспечивать четкий кругозор зрения. Их правые руки были обернуты толстой набивкой из сегментированного материала типа тех, что носили легионеры на границе Данубия, а передняя нога каждого бойца была защищена металлическими поножами, надетыми поверх толстой набивки, чтобы защитить лодыжки от резких прикосновений металлических краев щитка голени.

– Очень мило, ребята, теперь вы почти похожи на гладиаторов! Мечи и щиты вам выдадут на Арене, просто чтобы убедиться, что никто не решит начать бой раньше времени или не захочет использовать свое оружие в отчаянной попытке вырваться на свободу! А тем из вас, кто находится здесь в качестве приговоренных, позвольте мне напомнить, что сопровождающая охрана выбьет из вас все мозги, если хотя бы заметит так, что вы попытаетесь сбежать. А теперь пошли!

Ланиста повел группу вниз по лестнице в наклонный туннель, освещенный через определенные промежутки  свежеприготовленными факелами. Велокс рассмеялся, увидев изумление на лице Дубна.

– Ты же не думал, что мы собираемся пройти  на Арену Флавиев через толпу, которая уже собралась на улице не так ли? Она набросились бы на нас в ту же секунду, как только мы вышли бы за ворота, и потребовалась бы целая вечность, чтобы пробиться сквозь них. Так намного быстрее ...

Туннель шел под небольшим уклоном на протяжении пятидесяти шагов, прежде чем перейти в другой, более крупный подземный коридор, и Марк понял, что они достигли перекрестка нескольких таких скрытых переходов.

– Здесь сходятся туннели всех школ. Отсюда недалеко до Арены.

Группа двинулась в направлении, которое Марк определил как восточное, и через мгновение тусклый свет впереди превратился в лестницу, ведущую вверх, к утреннему солнечному свету, в то время как тускло освещенный туннель вел на запад и, как он предположил, в недра самой Арены. Наверху лестницы они вышли в переполненное пространство, заполненное гладиаторами всех типов,  Горожан со всех сторон держало на почтительном расстоянии кольцо охранников Арены, и Саннитус повысил голос, прокладывая себе путь в  этой толпе.

– Эй,  вы, презренные галлы, вы, люди-звери, вы, бойцы Гальской школы, уступите дорогу величайшим гладиаторам в мире! Уступите дорогу гладиаторам Дакийского лудуса!

Шквал грубости и нецензурной лексики соответствовал его очевидной напыщенности, но Марк понимал, что по большей части это было сказано добродушно, несмотря на очевидную нервозность мужчин, которым в этот день предстояло сражаться а, возможно, и  умереть. Вперед выступил другой мужчина примерно того же возраста, что и ветеран-ланиста, гигант с лысой головой, кожа которой был покрыт шрамами, как будто от когтей какого-то злобного зверя, и с одной глазницей, прикрытой повязкой. Он заключил дакийского ланисту в медвежьи объятия, с приветственным рычанием оторвав Саннитуса от земли, и еще двое мужчин столпились рядом, чтобы поприветствовать его: взаимное уважение читалось на лицах всех четверых.

– Значит, мы не слишком опоздали?

Одноглазый мужчина рассмеялся.

– С этой компанией, организующей парад? Маловероятно.

Держась вместе в своей тесной группе, представители Дакийской школа оглядывались по сторонам с понятным любопытством людей, которые вполне могли видеть либо своих жертв, либо своих убийц. Один или двое более опытных ветеранов узнали предыдущих противников и вышли из толпы, чтобы обнять друг друга и насладиться моментом беседы с людьми, которые, какими бы смертельными врагами не были на короткое время, теперь стали просто коллегами-профессионалами, подверженными тем же надеждам и сомнениям,  которые были и у них самих.

– Гладиаторы!  – Громкий голос раздался над толпой, разносясь по головам, когда бойцы ожидали команды двинуться. – Следуйте обычным путем к исходной точке ...

Трое друзей пошли вместе со своей группой, большинство из которых четко знали, куда они идут, обходя Арену мимо Восточных Ворот.

– Это Врата Жизни. –  Велокс указал большим пальцем через плечо. –  Выиграй свой бой или проиграй достаточно зрелищно, избежав смертельного ранения и завоевав благосклонность императора, и ты вернешься в лудус, даже если придется на носилках нести тебя обратно.  –  Они обошли изогнутые стены амфитеатра, и, наконец, он указал вперед, на ворота в западной части амфитеатра. –  С другой стороны, если ты умрешь или проиграешь так, что тебе придется получить удар милосердия, или просто навлечешь на себя гнев какого-нибудь вельможи за то, что недостаточно упорно сражался, тогда тебя вынесут через эти ворота. Это Врата Смерти.

Он на мгновение замолчал, пока беспорядочная процессия в молчании проходила под печально известной аркой.

– Вон там, видите? –  Он указал на туннель, открывающийся рядом с воротами. – Отсюда этот туннель ведет обратно на восток, под Ареной, отсюда до сполярия на дальней стороне Утренней школы. Если вы умрете на Арене, то персонал отнесет туда ваш труп, чтобы забрать оружие и доспехи и не дать бедолагам, которые были недостаточно хороши или быстры, или которым еще не сражались, напугаться и расстроиться. И вот худшая часть всего этого ... Он указал на толпу, собравшуюся у ворот. – Они прождали там большую часть ночи, что им достались лучшие места, и они смогли увидеть мертвецов, когда их будкт выносить.

– Гребаные упыри.

Шедший перед ними боец в гладком яйцевидном шлеме секутора, закрывающем все его лицо, бросил эти слова через плечо, и Велокс рассмеялся в ответ на ядовитость  его голоса.

– Они упыри, это правда. Но если ты не понимаешь шуток, то тебе не стоило возвращаться!

Гладиатор в шлеме  горько рассмеялся, его лицо было скрыто гладкой железной поверхностью шлема, а глаза были невидимы в отверстиях, прорезанных в маске, что позволяло ему немного ограничивать обзор.

– Как будто у меня был какой-то выбор в этом вопросе.

– Ах да, это было верно в течение первых нескольких лет, не так ли, Главк, но в наши дни это не совсем так. Ты больше не банкрот, которого вынудили выйти на Арену, чтобы расплатиться со своими кредиторами, не так ли? Сколько потребовалось усилий, чтобы соблазнить тебя принять участие в Играх на этот раз?-

Главк, которого, как предположил Марк, было достаточно легко опознать, несмотря на анонимность его закрытого шлема, учитывая отсутствие мизинца на руке, держащей меч, повернул голову, чтобы его было лучше слышно, и в его приглушенном голосе послышалась ирония.

– Не так  уж  и много, как они платят, чтобы увидеть тебя, а, Мастер Резни?

Велокс ухмыльнулся ему в ответ.

– Вероятно, это так, но я готов поспорить на хорошие деньги, что получение хорошей крупной выплаты – это еще не все, что привлекает тебя, не так ли? –  Некоторые из них может быть  и упыри, но в их преклонении есть что-то такое, что заставляет нас вернуться к Играм, не так ли, хотя мы знаем, что когда-нибудь нас вынесут  с Арены ногами вперед?

Гладиаторы прошли через Арку Тита и спустились на Форум, сквозь толпы, собравшиеся по обе стороны дороги за барьером из преторианцев. В тени Капитолийского Холма собрались остальные участники процессии, ожидавшие приказа к маршу.

– Акробаты, танцовщицы, музыканты, гладиаторы, карлики, одетые гладиаторами … Трахни меня! А что, во имя Коцидия, это такое?!

Велокс ухмыльнулся, увидев ошеломленную реакцию Дубна.

– Слоны. Из доставляют издалека, с юга Африки. Большие ублюдки, не так ли? Представь, что ты столкнешься с дюжиной таких на поле боя.

Тунгриец уставился на ближайшего из зверей, когда они проходили мимо, поморщившись при виде внушительной кучи навоза, скопившейся у него под задними лапами.

– Думаю, несколько сотен метко брошенных копий моими ребятами дали бы им пищу для размышлений.

Велокс поднял бровь.

– И я думаю, все, что вы могли бы сделать со своими копьями, так это только разозлить их. Ты действительно думаешь, что хотел бы увидеть, как что-то настолько большое разозлится  рядом с тобой?

Дубн пожал плечами.

– Я побеспокоюсь об этом, когда это случится. Он оглядел парад с ног до головы. – Это происходит каждый день Игр?

– Каждый день.  Это дает публике шанс увидеть гладиаторов, заметить, что они в хорошей форме для боя, и увидеть, что написано на лице каждого бойца.  Выглядят ли они готовым сразиться за свою жизнь и убивать, или просто похожи на жертву?  То же самое, и слоны. Публика любит слонов ...

Дубн удивленно покачал головой, затем заметил кое-что еще, что заставило его нахмуриться.

– А тот великан с молотом? Он что, собирается им драться?

Гладиатор улыбнулся.

– Это Харон, или, по крайней мере, человек, который играет его роль. Если ты умрешь на Арене, то перед тем, как тебя унесут на разделку, этот ублюдок резко стукнет тебя молотком по голове и раздавит  череп, ровно настолько, чтобы убедиться, что ты действительно мертв. Я полагаю, это самый быстрый способ убедиться, что никто не притворяется, и избавить всех, кто еще дышит, от страданий...

Они присоединились к хвосту парада, наблюдая, как группа из дюжины ликторов прокладывает себе путь вперед с обычными связками фасций на плечах. Марк заметил озадаченный взгляд своего друга и объяснил их назначение, в то время как Велокс принимал аплодисменты тех участников толпы, которые поняли, кто он такой.

– Это что-то вроде государственных телохранителей, видишь у них в руках связки березовых розг, перевязанных красной ленточкой, которые называются  фасциями, хотя двенадцать человек, сопровождающих Коммода, когда он выходит из дома, на самом деле находятся при нем, чтобы придать  достоинство императору, а не в качестве его телохранителей. Связки прутьев, которые они несут, предоставляют их право внушить уважение любому, кто достаточно глуп, чтобы встать у них на пути и  воспрепятствовал продвижению вельможи, а здесь они находятся, чтобы убедиться, что парад пройдет по расписанию. Они сопровождают не только императора, а большинство высокопоставленных государственных чиновников, чтобы показать, что никому не сойдет с рук проявление к ним неуважения. Даже у Девственной весталки есть свой ликтор, который будет сопровождать ее на церемонию, если потребуется ее присутствие ...

– Хотя это скорее она  охраняет его от изнасилования, чем он ее!

Они рассмеялись над старой шуткой, и Главк поклонился, явно наслаждаясь происходящим за своим шлемом.

Мгновение спустя отдаленная часть Арены взорвалась одобрительным ревом, и Главк повернулся, чтобы окликнуть Велокса, который болтал с несколькими взволнованными  матронами у края толпы.

– Значит императорская задница уже на своем месте!   Давай, Велокс, прекращай морочить головы этим матронам! Пора снова включай мозги! И убедитесь, что ты не вступишь ни в какое слоновье дерьмо, там глубина три фута!

 8

Как только парад гладиаторов завершился, процессия прошла через Форум к Вратам Смерти и далее в амфитеатр для ритуального обхода боевой площадки, а дневных бойцов увели обратно в свои школы, в то время как бестиарии – бойцы со зверями заняли свою очередь на солнце.

Саннитус подозвал к себе своих людей, указав на Врата Жизни.

– Теперь давай, отведи наших людей обратно в туннель, где ты сможешь направить все свое разочарование от парадного марша на пританцовывающих девушек или  на какую-нибудь более серьезное развлечение для разнообразия!

Велокс подошел к нему и, наклонившись, что-то прошептал ему на ухо, кивнув головой в сторону трех центурионов, и через мгновение ланиста тоже кивнул и подошел к ним.

– Ваш новый друг считает, что он должен провести для вас экскурсию по Арене, показать, как все здесь работает, чтобы вы не испытывали никакого шока, когда придет время сражаться. Ведите себя прилично и помните, что вы отдали свои жизни лудусу. Если сбежите, то, когда мы вас поймаем, вы будете распяты над воротами в назидание другим. А ты ... – Он указал на чемпиона гладиатора. – Не испытывай судьбу с персоналом Арены. Возможно, в данный момент ты и золотой болванчик, но найдутся несколько таких, кто с радостью отыграются на тебе, особенно если они все еще переживают свои поражения после боя с тем  ретиарием в прошлом месяце. Хорошо? А  я отправляюсь на поиски прокуратора и постараюсь точно узнать, с кем эти трое будут сражаться позже.  Эйд, ты будешь за главного, отправь остальных обратно в лудус, чтобы никому не пришло в голову увильнуть от тренировок  в остаток дня, а?

Он отвернулся и повел своих людей к Вратам Жизни, а Велокс ухмыльнулся им с видом человека, освободившегося от обязанностей на день.

– Тогда пошли быстрее, давайте уйдем с песка, пока не началась битва зверей.

Приветствую тебя, трибун. Я не думал, что увижу тебя снова так скоро, учитывая твою озабоченность поисками Ножей Императора?

Скавр поклонился Сигилису, тунгрийцы позади него повторили жест, как им было велено. Сенатор принял их без каких-либо задержек, несмотря на не объявленный характер их визита, и, оглядевшись по сторонам, Скавр отметил, что в его вестибюле не было ни одного посетителя, несмотря на относительно ранний час.

– Вы мои первые гости за этот день, Трибун, вы и ваши люди. Мой обычный постоянный поток клиентов, похоже, сошел на нет, теперь, когда стало известно о моей предстоящей судьбе. Никто не хочет общаться с человеком, находящимся под подозрением, не так ли? Ты и твои люди – – желанные посетители, чтобы нарушить однообразие моего пустого дня

Трибуна снова сопровождала та же троица варваров и его примипил,  а последнего сопровождала пара солдат.

– Я подумал, что вы могли бы сами оценить небольшие новости по этому вопросу, сенатор. В конце концов, я подозреваю, что вы, скорее всего, не видели своего бывшего информатора в последние несколько дней?

Сигилис кивнул, жестом приглашая эскорт трибуна следовать за ним.

– Действительно. Я воспринимаю это, как еще один признак того, что пальцы трона сжимаются вокруг того, что осталось от отведенной мне жизни. За моими людьми следят всякий раз, когда они покидают дом, и  какие-то люди следят за  моим домом круглосуточно. Сегодня утром я обнаружил, что оба моих предположительно скрытых выхода из этой виллы взломаны, а  рядом выставлена вооруженная охрана. Подозреваю, что мне осталось недолго. В любом случае, расскажи мне свои новости, трибун, и, надеюсь,  ты доставишь мне немного удовольствия в эти серые будни.

Скавр почтительно склонил голову.

– Я полагаю, что мои новости лучше всего обсудить в обстановке, обеспечивающей конфиденциальность, сенатор. Не могли бы мы, если это возможно, посетить ваш сад, как мы сделали в прошлый мой визит?

– Ну что ж, Юлиан, вот тебе кубок вина. Это сицилийское, то, которое тебе так понравилось в прошлый раз, и оно уже разбавлено водой.

Прокуратор принял напиток из рук слуги, который подошел к нему по сигналу хозяина, сделал глоток и одобрительно кивнул.

– Восхитительно! Ничуть не хуже, чем в прошлый раз, когда я его пробовал, если не лучше!

Он махнул рукой на переполненную и гудящую Арену, которая возвышалась высоко над их местом на втором этаже, рядом с императорской ложей. Сам император отдыхал в дальнем конце площадки, отведенной для его двора, пара молодых женщин наперебой угощали его со стола деликатесами, разложенными перед ними, в то время как его распорядитель Клеандр стоял недалеко от группы высокопоставленных гладиаторов, к которым присоединился Юлиан, оглядываясь по сторонам со своим обычным выражением расчетливости на лице.

– И должен ли я воспринимать это кажущееся состояние расслабленности как признак того, что в первый день Игр все будет так, как и должно быть?

Его администратор, ответственный за эксплуатацию Арены, пренебрежительно покачал головой.

– Так и должно быть? Я очень сомневаюсь в этом, но тогда для чего еще  нужен мужчине посох? Они будут бегать вокруг, как люди, которых в зад в эту самую минуту ужалили шершни.  – Мужчины, стоявшие вокруг стола, одобрительно рассмеялись над наигранной беззаботностью в его аристократическом произношении. – Точно так же, как у вас, прокураторов, есть свои ланисты,  у меня есть небольшое количество очень способных и в одном или двух случаях безжалостных людей, чья специализация – искусство добиваться успеха, чего бы это ни стоило.  Итак, Игры, господа, пройдут более или менее по расписанию, и никто, не знакомый с тем, как работает организация, управляющая этой Ареной, никогда не заметит разницы. Давайте просто понадеемся на то, что ваши гладиаторы смогут соответствовать великолепию декораций?

– Мы больше никого не боимся! –  Новий, прокуратор Галльского лудуса, поднял свой кубок, указывая на Юлиана. – В этом году мы вырастили отличный урожай бойцов, крепких, как гвозди, вплоть до десятого ранга, и не зависим, как, кажется, некоторым школам, от нескольких громких имен, поддерживающих репутацию своих лудусов.

Он громко фыркнул, и другие прокураторы захихикали над уколом, еще глубже вонзив его в тонкую кожу Юлиана.

– В Дакийском Лудусе есть нечто большее, чем Велокс и Мортиферум!

– Есть? –  Его коллега недоверчиво поднял бровь. Кто там у вас еще  выступает в третьем ранге? Я слышал  имя Гермеса, хотя у мало верю в то, что он даст моему гладиатору третьего ранга достойный отпор. Признайся, Юлиан, как только мы одолеем парочку  твоих, по общему мнению, смертоносных бойцов, остальные места в твоем рейтинге станут совершенно обычными.

Юлиан ощетинился от оскорбления, отмахнувшись от слов своего соперника экстравагантным взмахом руки.

– Что показывает, как мало на самом деле знают твои информаторы о моей школе. Коллега, я бы посоветовал тебе остаться на послеобеденный коктейль, а не тащиться в свой любимый бордель после первой послеобеденной схватки, что, похоже, является твоей обычной привычкой. Возможно, ты увидишь что-нибудь такое, из чего узнаешь кое-что о тонкостях поиска хороших бойцов.

Новий прищурился, вопросительно взглянув на прокуратора Арены, и администратор вяло махнул рукой в сторону Юлиана.

Прокуратор Юлиан набрал новую команду простолюдинов для последнего не рейтингового боя дня, чтобы снова заставить толпу кричать, прежде чем мы отправим на Арену громкие имена. Мы собираемся сопоставить их с соответствующим количеством варварских военнопленных и посмотреть, так ли они хороши, как он утверждает.

– И сколько у тебя этих бойцов, от которых мы уже дрожим от страха, Юлиан? Десять. Дюжина?

Дакийский прокуратор улыбнулся ему в ответ.

– Только трое. Но трое мужчин такого уровня, что я ожидаю, что они справятся с твоими варварами без каких-либо проблем.

– И сколько  пленных даков ты бросаешь на этих новичков?

Юлиан пожал плечами, делая вид, что ничего не понимает и ему все равно, несмотря на очень подробные инструкции своего ланисты по этому поводу.

– Это довольно щекотливый вопрос, хотя я припоминаю, что Саннитус  бормотал что-то о двух против одного.

Он посмотрел на свои ногти, но Новий увидел лазейку и воспользовался ей.

– Два к одному? Но если они так хороши, как ты говоришь, наверняка  они смогут справиться с более высокими коэффициентами? Возможно, нам стоит заключить пари на этот счет?

Юлиан взглянул на него из-под полуприкрытых век.

– Пари? Но, Новий, ведь в прошлый раз, когда мы ставили на результат боя, ты проиграл...

– И, судя по всему, сейчас у меня появился шанс отыграться. Ставлю тысячу сестерциев, но на бой трое против одного?

Не имея возможности отступить, Юлиан решил атаковать.

– Тысяча? Нет, если уж соглашаться, то только на пять тысяч.

Новий  отшатнулся.

– Пять? –  Он огляделся, понимая, что загнал себя в угол, из которого не было выхода. –  Очень хорошо, пять, так пять.  –  Он махнул рукой прокуратору Арены, и Юлиан улыбнулся ему,  в то время как небольшая часть его мозга начала беспокоиться о том, как Саннитус отреагирует на изменение плана. –  Мы хотим обеспечить честную игру, так?  Поэтому, прежде чем ты вскочишь на ноги, чтобы убежать и предупредить своего ланисту, эта ставка будет действительна  до тех пор, пока об условиях боя не будут знать твои новые простолюдины.  Пусть для твоих людей будет сюрпризом, что шансы против них изменились, когда дакийские пленники выскочат из своих ям, а? Или это будет для них перебор?

Юлиан пожал плечами, понимая, что из-за столь высокой ставки у него не было особого выбора в этом вопросе.

– Как ты сказал, давай посмотрим, как настоящие гладиаторы смогут справиться с неожиданностями.

Сигилис провел небольшую компанию в сад дома и занял свое место в тени круга деревьев, защищавших его обеденную зону снаружи.

– Пожалуйста, присаживайся, трибун, и расскажи мне свою историю.

Скавр занял свое место.

– Простите меня, сенатор, если я поручу одному из моих людей проявить интерес к этому великолепному саду. Не стоит, чтобы нас подслушивали. – Сенатор кивнул, и один из двух солдат, сопровождавших Юлия, уверенно зашагал к массивной стене, ограждавшей территорию, в то время как другой уверенно направился к дому. – Итак, вам будет приятно услышать, что с тремя из четырех человек, терроризировавших Рим последние несколько лет, мой мстительный центурион уже расправился

Он вкратце описал смерть Дорсо, Брута и Пилиния, а при упоминании последнего из трех Сигилис медленно улыбнулся.

– Что касается этого конкретного отвратительного образца извращенного человечества и его приспешников, я искренне рад услышать твои новости. Я слышал, что с ними что-то случилось, из слухов, распространившихся по городу, но чтобы правосудие свершилось так достойно ... –  Он посмотрел через безупречно чистый сад туда, где солдат, отправленный на поиски подслушивающих, добрался до стены, развернулся и направился обратно к ним в той же уверенной, обдумывающей манере. –  Ну, а что с четвертым? Он все еще жив?

– Мортиферум!

– Я должен был догадаться ...–  Он понимающе покачал головой. –  И как вы собираетесь до него добраться, могу я спросить?

– Итак, вот она перед вами.  Арена Флавиев во всей своей красе.

Велокс указал, через близко расположенные железные решетки, которые защищали смотровую площадку, на открывшийся вид песка Арены, ухмыльнувшись, когда Дубн и Гораций протиснулись вперед, чтобы посмотреть на многоярусные ряды сидений на дальней стороне амфитеатра. Их окно, выходящее на боевую площадку, находилось на уровне земли,а комната, в которой они стояли, была частью лабиринта подземных ходов и камер Арены. Подняв глаза, они увидели, что все места были заняты, битком набитые галереи кишели массой народа, чьим единственным инстинктом, казалось, было жажда крови людей, шагающих по полю боя перед ними. Поскольку их головы возвышались всего на пять футов над поверхностью Арены, четверо мужчин могли беспрепятственно видеть песок, хотя на представлении было всего два бойца, и ни один из них не проявлял никаких признаков враждебности по отношению к другому. Вооруженные длинными прямоугольными щитами и чем-то похожим на гладкие деревянные дубинки, они медленно продвигались к наспех смонтированной роще небольших деревьев в горшках в центре амфитеатра.

– Ты видел все это раньше, не так ли?

Тихий вопрос их сопровождающего на ухо Марку был задан понимающим тоном, и его ответ в равной степени удивил его..

– Да. Но обычно я сидел на дорогих местах.

Чемпион гладиатор криво усмехнулся.

– И теперь ты смотришь через другую сторону жизни, да?

Римлянин кивнул, указывая на низкий потолок над их головами.

– И этот шум!

Переполненные трибуны над ними гудели от хриплой какофонии, поскольку толпа кричала, ревела и улюлюкала, выражая свои предпочтения происходящему перед ними бою, массивное сооружение, казалось, сотрясалось от эха.  Дубн изумленно покачал головой.

– Что они кричат?

Велокс приложил палец к уху.

– Послушай внимательно, и ты все поймешь.

Крупный британец напряг уши и через мгновение понял, что толпа выкрикивает два слова, казалось бы, нескончаемым хором.

– Черный Брут! Черный Брут! Черный Брут!

– Черный Брут?

Гладиатор указал на Арену перед ними, указывая на железную клетку, достаточно большую, чтобы вместить в лучшем случае двух мужчин, дверцы которой была широко открыта в ожидании какого-то узника.