Текст книги "Ножи Императора (ЛП)"

Автор книги: Энтони Ричес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)

Глаза секретаря расширились.

– Вы знаете о ...?

– Мы знаем обо всем, друг. Обо всем.

Мужчина нахмурился в знак непонимания.

– Но если вы знаете все, то понимаете, что все, что сенатор Пилиний забирает в свой дом,  это...

– Вот ты где, Беленус, я искал тебя повсюду! –  Громоздкая фигура в тоге с бритой головой поднималась по лестнице, кряхтя от напряжения. – Азиний Пилиний послал меня найти тебя  и сказать, что его гости готовы к началу представления.

Секретарь почтительно поклонился.

– Как скажете, господин. Я только сопровожу этих двух господ на нижний уровень, а потом...

– В этом нет необходимости! Иди и займись представлением, я сам отведу их вниз!

Не видя никакого выбора, Беленус почтительно поклонился, возвращаясь к своим обязанностям.

– Да, сенатор, как пожелаете.

Он вышел, оставив двух мужчин наедине с новоприбывшим. Марк наблюдал за ним, пока тот торопливо уходил, ответив на его испуганное оглядывание назад бесстрастным взором. Поднимаясь по оставшимся ступенькам, их новый сопровождающий протянул руку, по очереди удостоив обоих мужчин крепким, хотя и слегка влажным пожатием.

– А теперь, господа, от имени Асиния Пилиния, добро пожаловать на это небольшое занимательное мероприятие!  Я Тит Помпоний Авенус, один из его ближайших друзей и, должен добавить, один из первых членов этой избранной группы мужчин.  Вы новички в этом, я полагаю? Я не узнаю ваши лица ни по одной из предыдущих вечеринок, которые мы отпраздновали!

Скавр поклонился с должной степенью уважения.

– Действительно, сенатор, нас первый раз пригласили на это веселье. –  Авенус поднял бровь.  И понимая, что любая неспособность убедить человека в их добросовестности намерений может вызвать подозрения, которые раскроют их легенду,  трибун принял доверительный вид. –  По правде говоря, сенатор Пилиний сжалился над нами обоими, когда я проявил интерес к его вечеринкам, услышав о них от общего друга. Он отправил нам обоим приглашение, сопровождаемое четкими инструкциями держать рот на замке.

Авенус понимающе кивнул.

– И это мудрый совет, я бы сказал. Он не захочет, чтобы вы беспокоили его более уважаемых гостей, по крайней мере, до тех пор, пока вы не зарекомендуете себя как достойные члены нашей довольно обособенной группы. Чем вы оба занимаетесь?

Скавр скромно улыбнулся и снова поклонился.

Позвольте представиться мне и моему коллеге. Я Гай Рутилий Скавр, а это Марк Трибул Корв. Мы оба имеем честь служить Империи в качестве трибунов легиона. Недавно вернувшись в Рим из Британии, где представление, подобные тому, которое сенатор устраивает сегодня вечером, никакая не редкость, я только на прошлой неделе говорил с ним  о том, как сильно я соскучился по небольшому, скажем так, необычному развлечению?

Дородный патриций расхохотался.

– Значит, вы все-таки не новички в наших маленьких развлечениях! Держу пари, что вы получаете гораздо больше разнообразия, чем мы, со всеми этими экзотическими женщинами-варварами,а? –  Марк ухмыльнулся, обнажив зубы с выражением, которое было более похоже на  рычание, но их провожатый слишком далеко зашел в своих фантазиях, чтобы заметить такую тонкость. – Я не уверен, что у нас есть что-то столь же захватывающее, как развлечения, которые вы видели в Британии, но сегодняшнее представление обещает быть совершенно особенным. Сенатор нанял большое количество исполнителей всего неделю или около того назад, их хватит на всех присутствующих.  И поскольку я убежденный сторонник армии, я считаю своим долгом взять вас обоих, так сказать, под свое крыло. Сегодня вечером, господа, вы будете моими компаньонами. Идемте быстрее!

Он повернулся и направился вниз по лестнице, двое мужчин последовали за ним, и, примерно через двадцать ступенек, они очутились в большой, освещенной факелами комнате.

– Довольно оригинальная маленькая комната для развлечений, вы не находите? В него нет другого выхода, кроме лестницы, по которой мы только что спустились, и двери, ведущей на территорию в задней части дома, а стена между этой и остальной частью дома настолько толстая, что я сомневаюсь, что вы могли бы  услышать трубача с той стороны, если бы даже он дул так, что вот-вот лопнет!

Марк оглянулся на вход на лестницу, отметив, что массивные железные ворота были готовы распахнуться, а к стене рядом с ними был прислонен тяжелый деревянный засов. Он огляделся и нахмурился, узнав черно-белый узор на кафельном полу.

– Это доска для игры?

Авенус ухмыльнулся.

– Я ожидал, что такой военный человек, как вы, сразу узнаете что это. Да, мы не всегда ее используем, но сегодня, кажется, у нас достаточно участников, чтобы все игроки были на месте . Разве это не интересно? А, вот и наш хозяин!

Они проследили за его рукой и увидели, Пилиния увлеченного беседой с парой мужчин, которые показались Марку смутно знакомыми.  Скавр кивнул, оглянувшись по сторонам с видом человека, старающегося не привлекать к себе внимания.

– Что ж, это было очень любезно с вашей стороны, Помпоний Авенус. Мы просто займем какое-нибудь скромное место и будем наблюдать, так сказать, со стороны. Я не хочу нарушать условия, на которых нам было предоставлено наше любезное приглашение.

Авенус оживился.

– Ерунда! Я уверен, что Азиний Пилиний просто хотел, чтобы вы не прерывали разговоры, участники которых пока вас никто не знает. Возможно, он сейчас занят, но скоро он найдет время, чтобы поприветствовать вас, я позабочусь об этом! В конце концов, какой же хозяин не удостоит своих гостей приветствием, пусть даже кратким.. А пока давайте найдем подходящее место для представления, хорошо? Вы можете отплатить мне за услугу, рассказав все об этих ваших ”развлечениях" в Британии!

Юлий толкнул Котту локтем, указывая на фургон, приближавшийся к ним по улице. Они стояли в дверях лавки, владелец которой давно закрылся.

– Что ты думаешь?

Бывший центурион выглянул из-за каменной арки дверного проема.

– Может быть, привезли прислугу. Хотя я бы ожидал больше одного фургона, если им понадобится достаточное количество  рабов для приличного ...

Он замолчал, когда второй фургон завернул за тот же угол и последовал вслед за первым вверх по пологому холму, наблюдая, как он проезжает вдоль длинной стены, отделяющей дом Пилиния от улицы.  По условленному сигналу ворота, к которым они направлялись, открылись, и первая повозка вкатилась внутрь, в то время как пара вооруженных охранников вышла на улицу, оглядывая холм со скучающим видом людей, выполняющих работу, которая ни разу не дала им повода  проявить беспокойство.

– Они явно приехали на сегодняшнюю вечеринку.

Юлий кивнул, наблюдая, как вторая повозка въехала на территорию дома и скрылась из виду.

– Похоже на то. Тебе лучше разогреть своих парней.

Пилиний вышел на середину зала, его лучезарная улыбка заиграла на лицах собравшихся вокруг него мужчин, когда он поднял руки и медленно повернулся вокруг, в манере руководителя выступления, собирающегося представить своего последнего экзотического зверя из-за пределов Империи.  Скавр отошел в сторону, поставив какого-то  человека между собой и сенатором,  благодарный ему за то, что тот прервал непрерывные и все более острые вопросы Авенуса.

– Господа, я рад видеть вас всех снова собравшимися здесь, чтобы взглянуть на  совершенно беспрецедентную коллекцию сегодняшнего развлечения. Сегодня вечером, друзья мои, я не буду угощать вас простым ассортиментом преступников, беглых рабов и гладиаторов-неудачников, которые являются нашим обычным блюдом. Нет!

Он огляделся с торжествующим выражением лица, растопырив руки, как будто пытаясь  обнять, собравшихся перед ним мужчин.

– Нет, друзья мои! Сегодня вечером мы будем вкушать самое лучшее, что Империя может предложить нашему особому вкусу! Сегодня вечером, только на одну ночь, мы будем наслаждаться плодами ...–  он сделал драматическую паузу, подкупая аудиторию, –  падения дома Переннисов!

Его аудитория наблюдала за тем, что Марк мог истолковать только как беззастенчивый восторг: мужчины перешептывались со своими товарищами с широкими ухмылками на лицах.

– О да, в свое время мы наслаждались наследием других великих домов. Немногие из нас, присутствовавших при этом, никогда не забудут те развлечения, которые у нас были после позора и казни сенатора Аппия Валерия Аквилы! –  Марк застыл при этих словах, заставляя себя не броситься вперед и не напасть на сенатора, пока Пилиний продолжал свою речь. –  Но сегодня вечером, господа, у нас будет пир, который превзойдет даже ту эпическую вакханалию!  Взгляните на наших героев  вечера!

Дюжина мужчин, одетых и вооруженных так же, как стражники этажом выше, подтолкнули большую группу женщин вперед, в круг света факелов, в котором стоял сенатор. Половина из них были одеты в белое, остальные – в черное, и назначение клетчатой шахматной доски, вделанной в мозаичный  пол зала, стало слишком очевидным.

– Здесь вы видите перед собой жену Секста Тигидия Перенниса ...–  Двое его людей вывели вперед плачущую женщину, поставили ее на колени и представили им, мужчины собрались вокруг нее, бормоча свое восхищение, когда Пилиний разорвал ее тонкую тунику, обнажив грудь. Он обхватил одну из них, сжимая темнокожий сосок между большим и указательным пальцами. –  Кто из вас не хочет попробовать прелести этой дамы, особенно учитывая ее довольно экзотическое место рождения?

– Ты, знаешь, она,  ведь, дакийка. –   Авенус шептал мужчине рядом с собой. – Переннис всегда хвастался, что в постели она, как дикое животное...

– А  вот! –  Вперед вывели девочку, едва вышедшую из детского возраста. – Дочь преторианского префекта от его предыдущего брака, молодая и незапятнанная! Сегодня вечером один из вас лишит ее девственности! А это – служанка жены префекта, ее парикмахер, ее швея и большое количество домашних рабынь ...–   Пилиний сделал паузу, подождав, чтобы волна одобрительных комментариев утихла.  –  Да, господа, женщин достаточно, чтобы почти каждый из нас успел погрузить в них  свой член до конца ночи!   А что касается остального ... –  Он злобно ухмыльнулся. – У меня есть меньшее количество молодых и более привлекательных рабов мужского пола из семьи Переннисов. –  Он похлопал по лезвию кинжала, висящего в ножнах у него на поясе. – И если вам не понравятся стройные мальчики, то вы знаете, что с ними делать!

Собравшиеся вокруг него мужчины рассмеялись, обмениваясь возбужденными взглядами, которые красноречиво сказали Марку об их намерениях по отношению к пленникам.

– Итак, уважаемые гости, кто хочет поиграть в разбойников!

Вопрос был встречен одобрительным гулом, и охранники начали расставлять своих пленников по местам на игровом поле.

– А теперь, молодой человек, расскажите мне подробнее об этих ваших развлечениях в Британии. Заставлять пленных воинов сражаться друг с другом на аренах легиона  –  это все очень хорошо, но это не самое интимное развлечение, не так ли? А как насчет женщин, представительниц аристократии, а?   А как насчет дочерей королей племен?  Вы, должно быть, здорово позабавились с ними?

Марк выступил вперед, почтительно склонив голову и задав их сопровождающему единственный вопрос, который пришел ему в голову, чтобы отвлечь пристальное внимание сенатора от Скавра.

– Простите меня, Помпоний Авенус, но я заядлый игрок в такие игры. По каким правилам мы будем играть сейчас?

Авенус нахмурился.

– Правила? Кого, волнуют эти гребаные правила? Я полагаю, все будет как обычно: фигуры будут убраны, если противник зажмет их с обеих сторон, а король будет захвачен в окружении ...

Молодой человек бросил взгляд на массивную игровую доску, увидев, что стражники поставили жену Перенниса на клетку, которую обычно занимает белый король, а один мужчина в насмешку водрузил ей на голову грубую деревянную корону. Затем мужчина, играющий белыми, вышел на доску и указал на одну из перепуганных рабынь, показывая, чтобы ее переместили на два места вперед.  Двое людей сенатора взяли ее под руки и заставили встать в назначенное место, а Авенус резко рассмеялся.

– Посмотрите на глупую сучку, она явно понятия не имеет об игре! Самое интересное, когда вы получаете достойного игрока в качестве одной из фигур на доске.  Как только одна или две из них будут утащены с доски, мы узнаем, какая из оставшихся фигур сможет  дальше участвовать в игре! Они постоянно оглядываются по сторонам, прикидывая, , вероятно, кого заберут следующим, и у нас даже однажды был человек, который начал выкрикивать советы игроку, контролирующему свою часть доски!  –   Он громко рассмеялся. – Как вы можете себе представить, наш парень сразу же начал играть на поражение, что вызвало у идиота еще большую истерику!  Это было очень, очень смешно, чтобы выразить словами!

Марк наклонился ближе к сенатору.

– А когда будут разобраны все фигуры?

Патриций одобрительно улыбнулся ему, подняв свой собственный жетон и с вожделением глядя на изображение женщины, которую нападающий в тоге насилует ножом.

– Ах, так вы не понимаете смысл игры! Когда, молодой человек, из сумки, которую держит секретарь Пилиния, вытаскивается лот, соответствующий номерам на жетонах, он дает нам право вступить в игру. Если ваш номер будет назван, вы можете наслаждаться фигурой, взятой с доски, любым удобным для вас способом. Вообще любым! –  Он ухмыльнулся молодому человеку.  – Я не знаю, как вы это делали в Британии, но здесь, в Риме, принято трахать  ее или его в зад любым удобным для вас способом. И после этого ...

Он провел пальцем по горлу.

– Конечно, это не обязательно должна быть быстрая смерть, все зависит от личного выбора. Он вытащил из тоги тонкий кинжал с лукавой улыбкой, обнажив зловеще острый клинок, прежде чем положить его обратно в ножны, спрятанные в рукаве. – Я предпочитаю перерезать им горло и сделать ставки на то, сколько времени им понадобится, чтобы умереть.

Марк уставился на него, очевидно ошеломленный.

– Вы их убиваете?

Авенус нахмурился, выражение его лица было между неодобрительнвм и удивленным.

– Ну, конечно, мы их убиваем! Иначе, зачем Азиний Пилиний так тщательно следил за тем, чтобы не было свидетелей этих исключительных собраний самых влиятельных людей Рима?

Молодой человек наклонился вперед и зажал рот рукой, его чуть не вырвало, и он вцепился в тогу Авенуса.  Сенатор оттолкнул его с выражением ужаса на лице.

– А, ты, оказывается  слабый  мужчина для таких зрелищ, не так ли? Эй, ты, иди сюда !  –  Он подозвал одного из охранников, который подошел к троим мужчинам с хорошо отработанным непроницаемым видом.  –  Выведи этого молодого дурачка на улицу подышать воздухом, пока его не стошнило на кого-нибудь.   Прояви к нему особую заботу, понимаешь?  Особую заботу.  –  Он подал охраннику какой-то знак пальцами, затем повернулся и окинул Скавра желчным взглядом. –  А ты, трибун, ты тоже слабоват для таких зрелищ?

Мужчина плотного телосложения бесстрастно кивнул и положил руку на  плечо  Марка. Позволив стражнику увлечь себя за собой, он оглянулся на Скавра, когда трибун с отвращением покачал головой, разочарованно отвечая на вопрос Авенуса.

– Это показывает, насколько хорошо вы разбираетесь в людях и сразу  обратили внимание на его реакции на самые простые вещи. Подумать только, офицер, который всегда был стойким перед лицом массированной атаки варваров всего шесть месяцев назад, превратился в задыхающегося слабака из-за простой задачи убить раба. Конечно, вы поступили правильно, приказав этому человеку убрать его, я сомневаюсь, что он держал бы рот на замке о том, что увидел бы здесь.

Патриций одобрительно кивнул, оглядывая комнату с явной надеждой поймать взгляд хозяина. Скавр осторожно потянул за тогу своего проводника, понизив голос до уровня, который заставил пожилого мужчину наклониться ближе.

– Конечно, нам придется пойти и рассказать Пилинию, что произошло, но сначала позвольте мне немного восстановить воинскую гордость, объяснив вам, как мы на самом деле действовали в Британии. Я весьма занятно развлекся с одним вельможей из варварского племени, которому я отрубил голову на глазах у его жены и дочерей, после чего я лишил девственности каждую из девушек по очереди, заставив их всех смотреть на это. И когда я закончил с ними, я замечательно развлекся с их матерью ...

Сенатор, заинтересованный, сосредоточил свое внимание на трибуне только для того, чтобы отвлечься на первую фигуру, которая будет захвачена на игровой доске. С криком ужаса, служанку,  чьи глаза закатились от страха,  грубо вытащили из-под двух фигур в черном, появившихся  по обе стороны от нее, и унесли из игры. Один из домашних рабов Пилиния опустил руку в кожаную сумку, его лицо оставалось бесстрастным, когда он прочитал номер, вырезанный на деревянном шаре, который он выбрал наугад.

–  Номер семь!

Один из гостей поднял свой жетон в воздух, блеснувший полированным серебром в свете факелов, когда он шагнул вперед, чтобы забрать свой приз, оттаскивая женщину за волосы.

Авенус одобрительно ухмыльнулся.

– О, этот человек  знает, как устроить себе  развлечение. Ее уход из этой жизни не будет быстрым, я могу это гарантировать!

Сенатор Альбинус появился у главных ворот дома Пилиния с властным видом, не обращая внимания на требование стражников показать свой пригласительный жетон..

– Жетон? Конечно, у меня нет вашего гребаного жетона! Я что, похож на извращенца, который посещает развратные представления твоего хозяина?  Мне нужно срочно увидеть сенатора, поскольку у меня есть для него чрезвычайно важные новости!

Он скрестил руки на груди, показывая охранникам, что если кто осмелится поднять на него хоть палец, то  его телохранители не будут стоять в стороне. Предводитель группы стражников, охранявших ворота, подозвал одного из своих людей.

– Иди и приведи секретаря сенатора, ты найдешь его у внутренних ворот. Скажи ему, что у нас гость без приглашения по имени сенатор ...?

– Альбинус. Домиций Клодий Альбинус!.  И поторопись! У сенатора Пилиния в его владениях нежелательные гости, люди, которые собираются совершить покушение!

Охранник быстро удалился через сад виллы, оставив Альбинуса с мрачным лицом прислушиваться к музыке, смеху и случайным крикам, доносившимся с дальней стороны стены. Он расхаживал взад-вперед, пока ждал, его гнев и нетерпение росли по мере того, как тянулось время, и он был уже на грани того, чтобы снова приблизиться к стражникам у ворот, когда между ближайшими из них вынырнул  среднего телосложения мужчина с высокими висками и чиновничьим взглядом.  Он поклонился Альбинусу с надлежащей степенью почтения, протянув руку, чтобы указать на сад за пределами охраняемой территории.

– Сенатор Альбинус. Сенатор Пилиний попросил меня передать вам теплые и дружеские приветствия и заверить вас, что вы можете присутствовать на главном приеме в доме и воспользоваться любыми развлечениями, которые придутся вам по вкусу. Вечеринки сенатора хорошо известны тем, что никто никогда не уходит, не насытившись едой, вином и самой лучшей женской компанией.

Альбинус нетерпеливо покачал головой.

– Это не то, за чем я пришел, придурок! Если я захочу развлечься, я сделаю это в каком-нибудь более уединенном месте, чем эта гребаная оргия в саду!  Я пришел предупредить Пилиния, что на его частной вечеринке присутствуют самозванцы!  Я думаю, ты понимаешь, что я имею в виду. Там внутри собрания, где твой сенатор убивает рабов для развратного удовольствия своих ближайших друзей?

Секретарь фыркнул.

– Я не имею права комментировать личные дела сенатора, господин, но если вы назовете мне имена этих людей, я позабочусь о том, чтобы они не получили доступа на территорию .

– Говорю тебе, они уже здесь! Двое мужчин, оба гладко выбриты, с военной стрижкой! –  Секретарь вздрогнул, и Альбинус ткнул его пальцем в грудь. – Ты их видел их, не так ли?!

Секретарь развернулся и побежал, прорвавшись сквозь удивленных охранников у ворот, и направился к дому, оставив Альбинуса стоять с открытым ртом. Он попытался проследовать за ним, но наткнулся на стену мускулов, преградившую ему путь.

– Но, я должен ...

Один из двух мужчин, преградивших ему путь, неодобрительно покачал головой.

– Извините, господин, я не могу впустить вас, пока сенатор или его человек не дадут вам разрешения войти, если у вас нет приглашения? Парни у черного входа скажут вам то же самое.

Альбинус кипел от злости, повышая голос, чтобы накричать на охранника с суровым лицом.

– Конечно, у меня нет вашего гребаного приглашения... –  Он остановился на полуслове. – Черный ход?

Марк набрал полные легкие прохладного ночного воздуха, когда его проводили через дверь, оглядываясь на залитый факелами задний сад дома, когда охранник полуобернулся, чтобы закрыть за ним дверь. Там, где передняя часть дома была украшена группами деревьев и кустарников, задняя часть представляла собой немногим больше хорошо упорядоченного открытого пространства. Его газоны были выложены белым камнем, а дорожка, ведущая к воротам, была посыпана гравием, который в лунном свете казался бледно-серой лентой. «Шансов скрыться не будет», –  понял он, поворачиваясь, чтобы схватить охранника за волосы и сильно ударить его виском о дверь, которую он только что закрыл, откинув голову назад и ударив костяшками пальцев оглушенного человека в горло, прежде чем тот успел опомниться и позвать на помощь. Позволив своей задыхающейся жертве упасть на землю, он сильно наступил на обнаженную шею мужчины краем ботинка, почувствовав, как позвоночник хрустнул под его каблуком. Быстро сорвав с себя тогу, он освободил труп от пояса и туники, переодевшись в форму мертвого стражника, прежде чем повернуться и целеустремленным шагом направиться к воротам. Гравий громко захрустел под его обутыми в сапоги ногами, и когда он подошел на расстояние дюжины шагов к воротам, из тени стены выступил другой охранник, в его голосе слышался хриплый акцент жителей трущоб.

– Ты вышел сюда  порукоблудить, да?  Я полагаю, они уже начали трахаться и резать...

Нож, который он вытащил из ножен убитого охранника, был воткнут в горло приближающегося телохранителя еще до того, как тот увидел угрозу, острие глубоко вошло в основание черепа несчастного, и он безвольно осел на гравий.

– Что за ...

Второй охранник вышел из тени ворот с длинным копьем, выставленным перед ним, с гневным рычанием наблюдая за происходящим, и когда он открыл рот, чтобы позвать на помощь, Марк бросил пригоршню пыли и гравия, которую зачерпнул секундой ранее. Наполовину ослепленный и опешивший стражник не глядя заанес удар копьем, но молодой центурион увернулся влево и ударил  основанием ладони по носу нападавшего, отбросив его с тяжелым стуком к воротам. Ошеломленный охранник, пошатываясь, двинулся вперед только для того, чтобы встретить сильный удар кулака нападавшего, сломавшим его трахею, он упал на гравий и шумно скорчился, когда его убийца распахнул задние ворота виллы.

– Эй, там, поторопитесь!

Котта выступил из мрака справа от него, командно махнув рукой, и его люди поднялись со своих пригнувшихся позиций позади него. Каждый из дюжины ветеранов был вооружен коротким пехотным гладиусом и небольшим круглым щитом, их лица казались  зловеще пугающими  из-за темных теней, отбрасываемых  их шлемами. Когда они заскочили во двор, Юлий  закрыл ворота и задвинул засовы, в то время как Котта вручал Марку его пояс и мечи, оглядывая сад виллы, пока его бывший ученик вооружался.

– Есть что-нибудь такое, что нам нужно знать?

Марк покачал головой в ответ на лаконичный вопрос ветерана, улыбаясь, несмотря на серьезность ситуации.

– Пока ничего серьезного.  А дальше посмотрим…

Котта пожал плечами.

– Понятно. Вы, как никто другой,  должны   знать, что когда человек сталкивается с тысячами орущих  ублюдков-убийц на поле боя и выходит оттуда, забрызганный их кровью  своих товарищей, все остальное не кажется таким уж серьезным.  Итак, центурион, займемся тем, зачем сюда пришли?  На чем нам сосредоточиться.

Молодой человек кивнул.

– Внутри десять или двенадцать легко вооруженных охранников и около тридцати гостей, у большинства из которых есть ножи.  Все рабы, которых привели сюда на бойню, одеты либо в белые, либо в черные туники.

Котта повернулся к своим людям.

– Если на вас бежит мужчина, расправьтесь с ним. Если он убегает, но на нем нет черной или белой туники, тоже убейте его. И остерегайтесь женщин, они  навряд ли в таком беспорядке отличат  этих  ублюдков  от вас, и им, возможно, удастся вооружиться. Судя по рассказам, нас будет в три раза меньше, поэтому мы будем разделываться  сними особым способом… по очереди и по номерам.  Вы двое ...

Двое его людей выступили вперед с жесткими лицами и омертвевшим взглядом.

– Вы все время говорили  всем, что готовы сразиться с Велоксом и Монтиферумом  за деньги,  которые им платят, так что вот ваш шанс доказать это. Как только начнется бой, вы окликните нашего  трибуна, пробейте себе к нему лорогу и сражаетесь рядом  с ним, понятно?  Каждый получит по золотой монете в дополнение к тому, что вам уже полагается..,  если добьетесь успеха,  –  Он повернулся к Марку. –  Мне кажется, вы тоже собираетесь ввязаться в драку?

Марк кивнул в ответ.

– Было бы стыдно  не сделать этого после  стольких лет  обучение владения мечом, которое ты и наш общий друг сумели вбить в меня, не так ли?

Ответный взгляд Котты был почти по отечески озабоченным.

– Просто помните, что большинство мужчин, которые бросаются в толпы недружелюбных туземцев, платят за свою беспечность кровью.  Это правило действует здесь так же, как и во всей Империи

Молодой человек на мгновение задержал на нем взгляд, прежде чем ответить.

– Мою мать и сестер привезли сюда, над ними издевались, унижали, насиловали и убивали, Котта. И что бы ты сделал на моем месте?

Ветеран положил руку ему на плечо, покачав головой.

– Я бы проявлял осторожность. Просто постарайтесь  не присоединиться к ним раньше времени, хорошо?

Внутри зала Скавр и Авенус наблюдали, как первая жертва  оцепенела от ужаса, в то время как толпа ликующе закричала, когда с игральной доски сняли еще одну фигуру и двое охранников оттащили брыкающуюся и кричащую женщину туда, где в тени  ее ждал другой гость, держащий нож, сверкнувший бледно-серым лучом в темноте.

– Марий Приск.  Он бывший легат. Бестолковый человек во всех отношениях,  даже учитывая, что его далекий предок был консулом не менее трех раз. Большую часть своего времени проводит, хвастаясь своими достижениями в войне с Германией. –   Авенус повернулся к Скавру с выражением отвращения на лице. – Он даже заплатил известному историку, чтобы тот написал книгу о его блестящем  полководческом таланте!  Он не только неприятный человек, но и вообще не имеет никакого права принимать участие в наших сборищах  Он мог бы овладеть женой Перенниса еще раньше, но все равно,  все, что он хотел бы, с ней сделать, это перерезать ей горло и полюбоваться, как она умирает. Интересно, какая химера, заставляет нашего хозяина  постоянно приглашать его сюда.  Я думаю, надо пойти и спросить у  Азиния Пилиния  мне самому.  Пойдем, засвидетельствуем ему наше почтение!

Скавр невозмутимо кивнул, изобразив на лице то, что, как он искренне надеялся, сошло бы за жестокою улыбку.

– Почему бы и нет? Вы идите, а я догоню вас через минуту. Я просто хочу посмотреть, как эта сука умрет.

Авенус рассмеялся, покачав головой.

– О, Нижние Боги, еще один ненормальный человек! Что с вами, солдатами творится?  Ладно, иди и утоли свою жажду крови, но только смотри не подходи к нему слишком близко, пока у него в руке нож, у него ужасный характер!

Он хлопнул трибуна по плечу и двинулся в толпу людей, направляясь прямиком к хозяину, в то время как Скавр быстро подошел к тому затемненному углу, где отставной легат уже явно одержал короткую  победу в  схватке со своим выигрышем.  Увидев приближающегося к нему молодого трибуна, он замер с ножом, готовым ей нанести удар, и выкрикнул Скавру, все еще держа за волосы измученную  женщину, находившуюся  в полубессознательном состоянии.

– Какого хрена ты сюда приперся?!

Скавр продолжал приближаться, с застывшим  выражением уважения на своем лице и с пустыми широко разведенными руками.

– Просто, чтобы выразить свое уважение к вашим достижениям, легат. Я прочитал вашу книгу о германских войнах и был восхищен блеском вашей тактики

Марий усмехнулся и снова  повернулся к женщине, подняв нож, чтобы довершить убийство.

– Ну, теперь, когда ты их высказал, можешь отвалить, ты, маленький тунгрийский засранец с коричневым носом...

Не сбавляя шага, трибун перехватил его поднятую руку с ножом, вывернул запястье и с силой опустил лезвие вниз, вонзив его между горлом и ключицей легата.

– Что?! Что ты ...

Глаза Мария закатились вверх, когда умело нанесенная рана прервала приток крови к его мозгу, и он обмяк в объятиях Скавра.  Трибун уперся ногой в грудь измученной женщины и опрокинул ее, опустив на нее мертвый вес легата и прошипев слова, которые, как он надеялся, проникнут в ее помутившееся сознание.

– Лежи и держи его на себе, если хочешь жить. Кричи и двигайся, не сбрасывая его с себя, чтобы они подумали, что он тебя насилует…

Она  недоумевающим взглядом уставилась на него, но ее спаситель уже отошел от них и  быстро направился обратно к лестнице, по которой они с Марком вошли в холл.

Авенус подошел к Пилинию и сжал его руку, одобрительно кивнув на  картину вечернего развлечения.

– Вы превзошли самого себя, мой друг, об этом вечере мы будем вспоминать долгие годы. Я бы подошел засвидетельствовать свое почтение раньше, но я нянчился с двумя новенькими гостями, которых вы пригласили сегодня вечером,  Скавром и Корвом.  Имейте в виду, я невысокого мнения ни о ком из них, честно говоря.  Один из них даже чуть не потерял сознание, глядя  на характер наших развлечений...  –  Он наклонился ближе и перешел на доверительный тон, не заметив озадаченности на лице Пилиния.  –  Я приказал вашим людям вывести его наружу и разобраться с ним потихоньку.  Другой, судя по его словам, просто хочет полюбоваться, как здесь убивают людей.  Типичный легионер, без всяких изысков ...

Он замолчал, осознав, что Пилиний смотрит на него с озадаченным выражением лица.

– Новенькие? Какие новенькие? Вы действительно думаете, что я настолько глуп, чтобы приглашать незнакомцев на вечер, где мы расправляемся с семьями самых важных людей Империи, идиот!

Авенус протестующе поднял брови.

– Но он вон там, любуется, как Марий наносит свой привычный удар!  Он ведь тоже трибун из Британии ...

Он замолчал и отступил на шаг, увидев выражение лица Пилиния.