Текст книги "Совмещение"

Автор книги: Энтони Пирс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 27 страниц)

– Заложником! – воскликнула она. – Зачем?

– Дабы оказать на меня давление. Мой тайный враг не может одолеть меня напрямую, поэтому пошел окольным путем. Теперь, чтобы спасти жизнь Клипа, я должен заключить с ним сделку.

– Но что хочет этот Адепт?

– Кажется, очень скоро мне придется стать участником великих событий. Мои враги знают об этом, друзья – тоже. Все знают об этом, кроме меня. Думаю, мы очень скоро узнаем, что хотят мои враги.

– Но ни один Адепт не сможет повлиять на тебя таким способом!

– О да, он сможет! – нахмурил брови Стайл, чувствуя, как внутри нарастает первобытная ярость. – Он сможет вызвать мою месть, что бы не случилось с Клипом. Он сможет сделать меня своим врагом на всю оставшуюся жизнь. Сейчас он нападает на мою жену и скакуна вместо меня, ища рычаги воздействия. Но никто не может безнаказанно обращаться так с Голубым Адептом!

Она грустно улыбнулась:

– Медовый месяц окончен.

Стайл хмуро кивнул в ответ.

– Я обязан рассказать Верховному Жеребцу.

– А меня… Меня ты снова оставишь.

– Ты знаешь, я люблю тебя, Леди, однако есть вещи, которые сделать я просто обязан. И этого не изменишь.

– Я бы не стала ничего в тебе менять, даже если бы могла, моя любовь.

Внезапно они поцеловались – страстно и бешено, – их тревожное состояние трансформировалось в пылкую страсть. Затем Стайл перенес их в табун единорогов.

Они очутились на краю пастбища, на котором паслись единороги. Верховный Жеребец заметил их сразу же. Ростом он был восемнадцать ладоней в холке – или, по-другому, шесть футов, – и обладал очень развитой мускулатурой. Торс у него был жемчужно-серого окраса, плавно темнеющего до черноты ног; грива и хвост отливали серебром, а голова была золотистого цвета. Это был самый великолепный скакун из всех, когда-либо виденных Стайлом. По выражению лица Адепта Жеребец заподозрил неладное и тут же обернулся человеком и подошел к ним.

– Говори без промедлений, Адепт.

– Клипа взяли в заложники, – сказал Стайл, и у него тут же перехватило горло – он уже не мог произнести ни слова.

– Пойди проведай Нейсу, – ласково прошептала ему Леди. – Я поведаю Жеребцу, все как было.

Стайл с благодарностью воспользовался этим предложением и отправился сквозь табун искать своего самого близкого друга на Фазе. Вскоре к нему подошла Нейса – гладкая и упитанная, хотя и без бросающихся в глаза признаков беременности: зачала она совсем недавно, и у скакунов это было не так заметно, как у людей.

Нейса позволила себя обнять и в его руках тут же с присущим ей озорством моментально превратилась в девушку. Затем снова обернулась единорогом.

– Ох, Нейса, – произнес он, и по лицу его побежали слезы, – боюсь, по моей вине брат твой оказался в отчаянном положении.

Она заволновалась и издала звук тревоги на своем роге-гармонике. Она очень любила своего брата.

– Я находился в мире Протона, – начал он сбивчиво, – когда огры напали на Голубую Леди. Клип храбро сражался, защищая Леди, и убил трех огров. Но какой-то Адепт послал образ кобылы по имени Белла, той, что одолела тебя на Единолимпике, и Клипа захватили в плен и сделали заложником против меня. И я… даже не представляю, что этот враг может потребовать от меня, хотя Клип… – слезы уже без стеснения струились по его лицу, срываясь каплями с подбородка. – Я должен был быть там!

И, возможно, если бы он проверил, как обстоят дела с Клипом, в первую очередь, а не в самом конце, то, быть может, он бы успел предотвратить похищение. Стайл ошибочно предполагал, что Клип находится где-то поблизости.

Нейса прислонилась горячим рогом к его щеке, молча страдая вместе с ним и как бы говоря, что прощает его. Она поняла. Они вместе побрели назад к Верховному Жеребцу, который опять обрел свою естественную форму. Очевидно, он только что услышал рассказ Леди и теперь топал по земле копытом, высекая искры, а из его ноздрей вырывался пар.

Когда Стайл подошел к Жеребцу, тот снова принял человеческий облик, при этом от него во время дыхания все еще исходил пар.

– Себя не вини, Адепт, – сказал он. – Клип должен был помогать и защищать тебя, а не ты его.

– Он и правда защищал меня, – сказал Стайл. – Я обязан ему жизнью. Тем не менее в плену он оказался, защищая не меня, а Леди. Я должен освободить его и отомстить за все страдания, что ему причинили.

– Он из моего табуна, – парировал Жеребец. – В конечном счете, месть по праву принадлежит мне, но… ты также вправе освободить его.

– Сперва надобно его отыскать, – сказал Стайл. – И если позволишь, я хотел бы взять временно на замену другого единорога. С силами, направленными против меня, неважно по какой причине, мне одному не справиться, и обычной лошади тут будет недостаточно. Мне нужна защита, которую может обеспечить лишь единорог.

Жеребец колебался. Нейса выдавила слабый звук из своего рога-гармоники – полупросьбу-полупредупреждение. Она подчинялась Верховному Жеребцу, но одновременно была другом Голубому Адепту – и многим другим. Она близкий, кровный родственник Клипа. Несмотря на свою беременность, Нейса хотела вновь стать скакуном Стайла.

Жеребец мог согласиться или отказать, и она бы подчинилась – но все же Стайл был бы рад, если б вожак удовлетворил просьбу этой маленькой, горячей кобылицы. Стайл определенно сочувствовал Жеребцу, учитывая нелегкий выбор, который перед ним встал.

– Я дам тебе другого единорога, – решил Жеребец. – Ты заслужил небывалое уважение в моем табуне, Адепт. Многие из них сделают для тебя то, что не сделают для других людей. Но сейчас я не вправе никого заставлять, и мне нужно время, дабы выбрать подходящего среди добровольцев.

Стайлу показалось, что Жеребец не особенно торопится, причем одновременно отказывая Нейсе в ее просьбе. Что ж, это был разумный ход.

– Мне понадобится время, чтобы отыскать Клипа и спланировать безопасную операцию по его освобождению, – сказал Стайл. – Мы имеем дело с магией Адепта, дело это очень непростое – простыми заклинаниями тут не обойдешься. Мне неприятно продлевать пленение Клипа даже на минуту, но было бы глупо наносить удар без подготовки. Дня и ночи будет достаточно? У меня есть дело в другом мире.

– Этого хватит, – согласился Жеребец. – Я поспрошаю тварей разных и отправлю гонца к Оракулу.

Оракул! Ну конечно! Так Клип найдется моментально… если ответ не будет превратно истолкован. С другой стороны, как насчет предположения, которое сделал Прозрачный Адепт касательно Оракула? Возможно, следует с осторожностью отнестись к любым полученным советам и открыто не высказывать сомнений в их подлинности.

Стайл повернулся к Голубой Леди.

– Сейчас должен я вернуть тебя в Голубые Владения ради безопасности твоей.

Нейса снова запротестовала. Верховный Жеребец, принявший естественный облик, протрубил аккорд, напоминающий по звуку аккордеон – в нем слышалась недовольная уступка Нейсе.

– Приглашают меня погостить в Табуне на время твоего отсутствия, – перевела Леди. – Здесь я буду защищена лучше, так как ни одно волшебство не проникнет внутрь табуна. Пока ты отсутствуешь, мой Лорд…

– Я сделаю тебе шатер, – сказал довольный Стайл.

Здесь она будет в гораздо больше безопасности.

– Не нужно, мой господин.

Стайл кивнул: Голубая Леди не хрупкий цветочек, она могла о себе позаботиться.

– Тогда я… – и внезапно голос Стайла смолк, а единороги оторвались от поедания травы.

К ним приближался дракон – огромное летающее существо опускалось и поднималось: очевидно, дракон кого-то искал. Он заметил табун и устремился прямо на него. Единороги тотчас же выстроились в круг, рогами наружу. В центре расположились жеребята, старые особи и… Нейса, которую особенно оберегали в связи с ее беременностью. Верховный Жеребец находился снаружи, сбоку от него расположились самые сильные из младших самцов. Все с тревогой поглядывали на чудовище.

– Я разберусь с этим, – предложил Стайл.

У него было припасено большое число заклинаний против драконов. К счастью, дракон не нападал, он был просто транспортным средством – поводья держала старуха, сидящая высоко между большими хлопающими крыльями, и она размахивала белым платком в левой руке.

– Флаг перемирия, – произнес Стайл, а затем немного погодя добавил. – Это Желтый Адепт!

Верховный Жеребец гневно фыркнул. Он чтил перемирие, но не любил Желтого Адепта, ведь она зарабатывала тем, что ловила и продавала разных животных, включая единорогов. Дракон с грохотом приземлился, так что его пассажирка аж подпрыгнула, потом сложил крылья, а старуха сползла вниз.

– У меня послание для Голубого, у меня мало времени, мое зелье не удержит надолго это чудовище.

Стайл, онемевший ненадолго от удивления, шагнул вперед. Обычно эта ведьма выбирается на публику только после принятия зелья, создающего иллюзию молодости. Что за послание могло заставить ведьму сорваться с места в ее истинном, неприглядном виде?

– Я здесь, Желтая.

– Оно упаковано, мой миленький, – сказала она, доставая из своего платка длинную коробку.

Стайл внезапно вспомнил о своем собственном одеянии – на нем одежда Гражданина Протона. В суматохе событий он не позаботился наколдовать одежду для Фазы. Но это не имело особого значения: Адепт, как и Гражданин, мог носить, что пожелает.

– Хочу, чтобы ты знал: я не имею к этому отношения. Предмет был доставлен мне с помощью колдовства, и к нему прилагалось сообщение: «Голубой, не вмешивайся». Я поторопилась доставить его тебе, опасаясь, что за промедление ты на меня рассердишься. Мои зелья подсказывают, что в этом замешан не один Адепт, а несколько.

Она поспешила назад к своему дракону-перевозчику, пока Стайл не открыл пакет.

– Подожди, Желтая. Может, я захочу расспросить тебя подробнее! – позвал Стайл, у него было очень нехорошее предчувствие по поводу этой посылки.

– Не смею оставаться, – отозвалась она. – Я бы с радостью помогла тебе, чем смогла. Ты красивый мальчик, Голубой. Но я не могу.

Она пришпорила дракона, существо расправило крылья и побежало вперед на шести маленьких ножках, набирая нужную для отрыва от земли скорость. Находясь в воздухе, оно выглядело куда грациознее. Через несколько секунд дракон скрылся вдали.

Стайл начал вскрывать пакет, предчувствуя недоброе. Посылка определенно не могла содержать ничего, что обрадовало бы его. Возможно, это было послание от похитителя Клипа, какое-нибудь доказательство, что единорог действительно взят в заложники, например, прядь его голубой гривы.

Когда Стайл разворачивал пакет, из него выпало два красных носка. Носки Клипа, которые можно волшебным образом снять и использовать отдельно, также как белые носки Нейсы. Но в пакете было еще что-то. Стайл развернул пакет полностью… и остолбенел от ужаса. Все остальные тоже смотрели, не мигая и не в силах поверить в увиденное.

Это был отрезанный рог единорога.

У Стайла задрожали руки. Он услышал, как быстро вдохнула воздух в легкие Голубая Леди, а Нейса издала звук дикой боли.

Стайл медленно поднес рог к губам и дунул в полое основание. Раздался звук, напоминающий неумелую игру на саксофоне. Это определенно был рог Клипа.

Нейса рухнула на землю, будто сраженная ударом молнии; Голубая Леди упала рядом, обнимая Нейсу руками за шею и тщетно пытаясь успокоить ее. Стайл молчал, его разум частично оцепенел от ужаса. Для единорогов рог был альфой и омегой – тем, что отличало их от обычных лошадей.

Более того, Стайл осознавал, что рог есть вместилище волшебства единорога. Без него Клип не сможет менять форму или противостоять злым чарам; он будет, как ослепленный или кастрированный человек, обречен на безрадостное существование. Худшего наказания и придумать нельзя.

Верховный Жеребец обернулся человеком. Он потянулся своей большой ладонью за рогом. Его глаза горели, словно жерла вулканов, а от лица исходил пар.

– Они посмели! – проскрежетал он, глядя на рог.

– Я увижу, как будут гореть Владения каждого Адепта, кто в этом замешан, – произнес Стайл, наконец обретя возможность говорить. – Это коснется любого существа, кто помогал им. Если придется, я сравняю горы, лишь бы добраться до них. То, что Голубой Адепт сделал с троллями и шакалами, покажется им цветочками.

И тут же воздух стал насыщаться силой создаваемой им клятвы. В водовороте закружились темные кольца тумана.

– Просто дайте мне создать музыку и рифму подобрать…

– Нет, Адепт, – резко прервал его Верховный Жеребец. – Клип из моего табуна. Не твоя это месть, а моя.

– Но не можешь ты оставить табун без защиты, – возразил Стайл.

– Другой Жеребец поможет по такому случаю.

– И не можешь ты в одиночку сражаться с Адептами. Только Адепт может противостоять Адепту.

Жеребец фыркнул так, что из его человеческих ноздрей повалил дым – не смотря на собственную ярость, Стайлу пришлось прислушаться к нему.

– Это правда. Один я это сделать не смогу. Мне по праву принадлежит только половина отмщения.

– Просто дай мне скакуна, и я…

– Я буду твоим скакуном! – вымолвил Жеребец.

Лежащая на земле Нейса навострила уши. Глаза Голубой Леди округлились, когда она представила возможности этой парочки. Еще ни одному человеку не доводилось ездить на Верховном Жеребце, можно сказать, на уникальной породе. И если мощь Адепта соединить с силой единорога-Жеребца…

Стайл не возражал. Они разделят эту месть на двоих.

Глава 8
ПАРИ

– Значит так, на Протоне я могу провести почти двадцать четыре часа, – сказал Стайл Шине, – прежде чем Жеребец и я начнем операцию отмщения и спасения. Часть времени придется потратить на сон, так как мне нужно набраться сил. Я надеюсь, вы здесь хорошо справляетесь без меня?

– Справляемся, – с гордостью подтвердила она. – Меллон составил список богатых Граждан, которые горят желанием ободрать тебя как липку. Мои друзья придумали способ отследить маршрут исходного сообщения для гражданина Калдера, но реализовать его можешь только ты, как заинтересованный Гражданин. Плюс к этому, появились первые недовольные отклики на новость о назначении тобою наследника.

– Для начала этого достаточно, – сказал Стайл. – Может, это отвлечет меня ненадолго от моих настоящих дел на Фазе. Давай посмотрим, с чем мы можем справиться с ходу. Неизвестно, когда я снова вернусь на Протон после приключений на Фазе.

– Возможно, никогда, – мрачно заметила она, а затем как ни в чем ни бывало продолжила: – С чего начнем, господин? Ты же не можешь делать все одновременно.

– Почему не могу?

– С игроками, как и прежде, можно встретиться в Звездной Гостиной. Присяжные для слушания о наследовании находятся в другом куполе на расстоянии ста километров от нас. А в пятидесяти километрах от нашего купола в частных владениях Гражданина расположен первый известный узел в цепочке передвижения анонимного сообщения. Любое из этих дел может отнять у тебя много времени.

– Ты слишком много думаешь как машина, – пожурил он ее. – Вези меня на слушание и свяжись со Звездной Гостиной.

Насупившись, она привела транспортную капсулу в движение и сделала звонок. Появилось трехмерное изображение Меллона.

– Очень рад видеть вас, господин. Могу я уведомить Граждан, что вы готовы приступить к заключению пари?

– Да, валяй, – ответил Стайл. – Но расскажи им, что у меня припасены необычные и многообещающие пари, и пригласи их на слушание о назначении моего наследника. И сам отправляйся туда же.

– Да, господин, – и Меллон отключился.

Тут же поступил входящий вызов – это была Гражданка Мэл.

– До меня дошли слухи, что ты вернулся в город, – радостно начала она. – Ты обдумал мое утреннее приглашение?

Только не это!

– Мэл, я польщен твоим приглашением, но есть кое-что, что ты должна знать.

– О твоей любимой жене из другого мира? Стайл, такой брак ничего не значит на Протоне.

– Речь идет о моей помолвке с рабыней Шиной, в этом мире, – пояснил Стайл, его раздосадовала осведомленность Мэл о его частной жизни. Слишком большое число Граждан знает о нем слишком много.

– Да, знаю. Я собираюсь сделать ставку на исход твоего слушания. Я болею за тебя, Стайл, и ставлю на то, что ты добьешься одобрения, хотя и не без борьбы. Граждане совершенно свободны в своих любовных связях. Я подарила своему мужу много прекрасных наложниц, а он отправлял ко мне в постель мужчин, которые, по его мнению, были в моем вкусе. В любом случае, тебе не нужно беспокоиться о чувствах какой-то там рабыни.

От накатившего приступа гнева Стайл был готов взорваться. Шина тут же сделала знак: не оскорбляй эту Гражданку! Тогда Стайлу в голову пришло удачное решение.

– Мэл, меня в самом деле заботят чувства этой рабыни. До недавнего времени я и сам был рабом. Пока я не разберусь получше с тем, насколько она готова делить меня с другими, я не смогу ответить тебе наверняка.

Мэл улыбнулась.

– О, малыш, ты такой милый! Ты как драгоценная рыбка, пытающаяся соскочить с крючка. Попозже я снова свяжусь с тобой, – и она отключила связь.

– Господин, я никогда не запрещала тебе… – начала было Шина.

– Включи приватный режим! – скомандовал он.

Она настроила блоки управления связью.

– Защита включена, господин.

– Слушай, почему ты называешь меня господином?

– Стайл, наши отношения стали другими. Даже номинально мы не принадлежим к одной касте, и я предпочла бы соблюдать установленный порядок. Господин.

– Ты на меня обиделась?

– Машины не умеют обижаться, господин.

Как бы не так!

– Шина, ты же знаешь, наш будущий брак – это брак по расчету. Я делаю это, чтобы дать твоим друзьям эффективное средство в их борьбе за признание. Предстоящее слушание имеет особое значение. Если мы там одержим победу, это будет гигантский шаг вперед для твоих соплеменников. Ты мне очень нравишься, я почти люблю тебя… но главный ключ от моего сердца всегда будет у Голубой Леди.

– Я понимаю, господин, – ее лицо сохраняло спокойствие.

– Итак, сейчас мы обсуждаем вопрос моей верности тебе в этом мире, – продолжил он, ожидая от нее больше эмоций, дабы узнать, что она чувствует на самом деле. – Я верен Голубой Леди, а все остальное лишь видимость. Если я обручен с тобой, но буду иметь связи на стороне с живыми женщинами, в особенности с Гражданками, то всем станет очевидно, что наша женитьба – это формальность, просто чтобы назначить наследника. А это может лишить нас того рычага, которого мы добиваемся.

– Да, господин, – уклончиво согласилась она.

– Поэтому ни при каких обстоятельствах я не пойду на свидание с Мэл. Если я и буду встречаться с кем-нибудь на этой планете, то это будешь ты. Потому что ты моя невеста. И потому что на этой планете не найдется ни одного человека, с кем бы мне захотелось сделать это охотнее, чем с тобой. Так что в этом смысле я верен тебе. Мне хотелось убедиться, что ты это понимаешь.

– Я понимаю, господин. Нет нужды возвращаться к этому.

Значит, он ее не убедил.

– Да, мне нужно было вернуться к этому вопросу, потому что сейчас я намереваюсь совершить чертовски циничный поступок, достойный истинного Гражданина. И мне понадобится твоя помощь.

– Можешь на меня рассчитывать, господин.

– Я хочу, чтобы твои друзья заключили пари на исход домогательств Мэл. Это должна быть анонимная, закодированная ставка, равная всем моим свободным денежным средствам на момент принятия решения – ставка на то, что я не пересплю с Мэл. Я, конечно, стану отрицать свое намерение вступить в любовную связь, однако время от времени буду делать вид, будто колеблюсь в нерешительности. Я и ты знаем, чем все закончится, но другие Граждане могут захотеть поставить на другой исход. С их стороны поставить на это будет сущим безрассудством, но им, кажется, нравятся такого рода глупости.

Шина улыбнулась.

– Это и в самом деле цинично, господин. Я обо всем позабочусь.

– И думаю, ничего страшного не случится, если ты позволишь себе поиграть немного в ревность на публике, даже если ты ничего такого не чувствуешь.

Она помолчала немного.

– А ты становишься бесчестным, господин.

– Я стал частью бесчестного общества. К тому же от Мэл я буду держаться подальше, но на словах, разумеется, все будет иначе. И дразнить ее буду лишь до тех пор, пока смогу поддерживать интерес Мэл. Проследи, чтобы Меллон тоже был в курсе. Он определенно должен знать.

* * *

Капсула подъехала к куполу, где проходило слушание. Они вошли в просторное здание суда с белыми колоннами и мраморным полом. Здание напоминало греческие развалины из прошлого. Трое Граждан сидели за возвышающимся столом. Четвертый Гражданин стоял перед ними – очевидно, слушалось чье-то другое дело и очередь Стайла еще не подошла.

Сюда же постепенно подтягивались Граждане-игроки. К Стайлу подошел полный мужчина, одетый, словно древнеримский сенатор, и протянул руку.

– Приветствую, Стайл. Мое имя Вальденс, и меня заинтересовало твое предложение. Так в чем суть пари?

– Благодарю, Вальденс. Я собираюсь принять участие в слушании на предмет законности назначения моей невесты, человекоподобного робота, наследником моего Гражданства. Я предлагаю сделать ставку на решение судей.

– Интересное предложение! – согласился Вальденс. – Сомневаюсь, что они разрешат такое наследование.

– Я готов поставить столько, сколько разрешит мой финансовый советник, на то, что они одобрят мое прошение, – сказал Стайл. – В конце концов, это право Гражданина объявлять наследником, кого он пожелает.

– Так-то оно так… но про робота нельзя сказать «кого», скорее – «что». Только существо, признанное человеком, может наследовать Гражданство.

– Есть действующий закон на этот счет?

– Это мое предположение. Просто здесь так принято.

И вот подошел Меллон. Стайл быстро обрисовал ему ситуацию.

– Сколько ты разрешишь мне поставить на кон? – спросил Стайл. Он понимал, что Меллон, как разумная машина, связанная по сети с другими такими же машинами, наверняка уже имеет ясное представление о юридической подоплеке дела.

Однако раб засомневался.

– Господин, это бессмысленно. На слушании решение судей будет носить рекомендательный характер, без обязательной силы. Если вы захотите продолжать судебный процесс, то тогда будет созван официальный суд…

– Кончай трепаться, раб! – прервал его Вальденс. – Мы просто заключаем пари на данное конкретное решение. А то, что суд решит дальше, станет темой для следующих ставок. Сколько сейчас протонита может поставить Стайл?

– Он запретил мне ставить больше ста граммов за раз, – предупредил Стайл, уловив еле заметный знак одобрения от Шины. Это означало, что машины изучили этот вопрос и решили, что у Стайла неплохие шансы. Он должен выиграть это пари, но будет играть очень осторожно.

– Сто граммов! – засмеялся Вальденс. – Я бы не стал лично приезжать сюда ради такой ерунды!

– Мне жаль, что мое состояние все еще небольших размеров, – сказал Стайл. – Но оно неуклонно растет, до сегодняшнего дня я выигрывал все пари. Уверяю тебя, мой аппетит растет очень быстро, и, когда смогу, я начну делать очень большие ставки. Я планирую многократно увеличить свое состояние.

– Хорошо, Стайл. Ты беден как церковная крыса, но мне нравится твой настрой. Надеюсь, это будет забавно. Я сыграю на небольшую ставку, но позже я надеюсь сыграть с тобой по-крупному, если ты будешь готов. А сейчас… может, сойдемся на полкило?

Меллон принял страдальческий вид, но под сердитым взглядом Вальденса ему пришлось уступить.

– Половина килограмма протонита, – согласился Стайл, бледнея лицом.

Пятьсот граммов – это половина начального состояния Гражданина и больше половины всех свободных средств Стайла. Его состояние составляет 1219 граммов, но 250 из них он должен был оставить на текущие расходы. То, что он ставил на кон сейчас, достаточно для покупки сотни современных роботов, наподобие Шины или Меллона, или равноценно полному сроку пребывания на Протоне пятисот рабов. И все это за одну ставку, которую противник Стайла считает просто мелочью, досадным одолжением смеха ради!

Тем временем прибывали все новые Граждане, заинтригованные исходом слушания. Для тех, у кого и так все есть, новизна становится очень ценным товаром. Двое заключили между собой пари на исход слушания, поставив по полкило. Еще двое заключили пари на то, последует ли немедленная апелляция на рекомендательное решение судей, каким бы оно ни было. Несомненно, Граждане обожали азартные игры!

Завершилось предыдущее дело, и настала очередь Стайла предстать перед судейским жюри.

– На рассмотрение выносится ваше прошение о назначении человекоподобного робота вашим наследником, – произнес председательствующий Гражданин. – Будете как-то обосновывать?

Стайл знал, что такое обоснование могло стать неплохим подспорьем для него. Перед ним были не объективные машины, а субъективные люди, чье решение трудно предугадать. Но в такой ситуации неверно подобранные слова могут и навредить делу.

– Я совсем недавно стал Гражданином, и до последнего времени моя жизнь часто висела на волоске. Я осознаю бренность моего существования и хотел бы, чтоб мое имущество сохранилось и после меня. Поэтому я определил своим наследником того, кто для меня является самым близким существом на Протоне – мою будущую жену, присутствующую здесь Леди Шину.

Он указал на Шину, которая стояла, скромно потупив глазки.

– Так случилось, что она женщина-робот. Как вы знаете, сейчас роботы – это очень сложные устройства. В повседневной жизни она практически ничем не отличается от живого человека. Она может есть, спать и производить сложный набор действий. У нее даже может быть плохое настроение.

– Типичная женщина, – согласился председательствующий Гражданин, немного улыбнувшись. – Пожалуйста, переходите к сути дела.

– Шина несколько раз спасала мне жизнь, и она значит для меня больше, чем остальные люди на этой планете. Я сделал ее своим управляющим и доволен тем, как она ведет мои дела. Я хочу сделать наш союз более прочным. Если не существует предписаний, запрещающих делать жену своим наследником, то я не вижу тут проблемы.

Судьи какое-то время совещались.

– Такого прецедента еще не было, – сказал председательствующий Гражданин. – Робота раньше никто не назначал наследником. Машины неплохо справляются с ролью обслуги, любовниц, дублеров и тому подобным, но на них редко женятся, и уж тем более никогда у нас не было Гражданина-нечеловека.

– А если когда-нибудь инопланетное существо выиграет в Турнире, ему подарят Гражданство? – спросил Стайл.

– Разумеется. Вы задали хороший вопрос, – кивнул Гражданин, – но роботам не разрешается принимать участие в Играх, поэтому они не могут одержать победу на Турнире.

– Хотите сказать, что слизь с глазами лягушки и щупальцами, прилетевшая из самого отдаленного уголка галактики, может стать Гражданином, а эта женщина – нет? – спросил Стайл, снова указывая на Шину.

Граждане из числа судей и игроков посмотрели на Шину, оценивая степень ее человечности. Она стояла с гордо приподнятым гладким подбородком и сверкающими зелеными глазами. Ее светло-каштановые волосы ниспадали на плечи, а лицо и фигура делали ее очень изящной женщиной, на ее шее даже выступил легкий румянец. Шину изначально создали красивой женщиной, а сейчас она была просто великолепна.

– Но у роботов нет человеческих чувств, – возразил другой судья.

– А у скольких Граждан они есть? – спросил Стайл.

Участники пари засмеялись.

– Точно подмечено! – буркнул Вальденс.

Судьи не разделяли этого веселья.

– У роботов нет своей воли, – заявил председательствующий Гражданин. – Роботы не живые.

Щекотливая ситуация. Стайл пообещал не раскрывать тайну разумных машин, у которых на самом деле была своя воля. Тем не менее он нашел другое решение.

– Шина – это очень необыкновенный робот, лучший в своем классе машин, – сказал он. – Ее мозг наполовину цифровой, наполовину аналоговый – почти как человеческий мозг, если говорить образно, два полушария с разными режимами работы. Она максимально приблизилась к человеческому сознанию и самостоятельности, насколько это возможно для машин. Она запрограммирована быть во всех аспектах максимально похожей на живую женщину и думать о повседневных заботах и проблемах. Она верит, что обладает чувствами и волей, потому что это заложено в ее программу и конструкцию.

Пока Стайл говорил, он вспомнил свой первый разговор с Шиной на эту тему, до того, как он обнаружил мир Фазы. Тогда он пожурил ее за иллюзии, будто она обладает самостоятельным сознанием, а она в ответ предложила ему попробовать самому доказать, что он обладает свободной волей. Она выиграла тот спор, и он полюбил ее как личность – машинную личность. С момента женитьбы на Голубой Леди он стал забывать, как глубоки были его чувства к Шине. Теперь он вспомнил. Он ведь в самом деле верит, что она настоящий человек. И пусть ее внутреннее устройство – так уж случилось – отличается от его собственного, однако личность Шины такая же человечная, как у него.

– У многих существ бывают иллюзии, – заметил один из судей. – Это не является необходимым условием для получения Гражданства.

Стайл понял, что придется приложить еще немало усилий, чтобы преодолеть предвзятость судей. Ему придется пойти на неприятный шаг.

– Шина, что ты чувствуешь ко мне? – спросил он.

– Я люблю тебя, господин, – ответила она.

– Но ты же знаешь, что я не смогу полюбить машину по-настоящему.

– Знаю, господин.

– А ты – машина.

– Да, господин.

– Я женюсь на тебе и сделаю тебя своим наследником, но никогда не полюблю тебя, как мужчина может полюбить женщину. И тебе известно, что это будет брак по расчету.

– Знаю, господин.

– Почему же ты готова терпеть такое унижение?

– Потому что она хочет Гражданство! – крикнул какой-то Гражданин.

Это был один из тех, кто поставил против признания наследования. Стайл повернулся к нему.

– Как может хотеть машина? – затем он повернулся к Шине. – Ты хочешь Гражданство?

– Нет, господин.

– Тогда почему ты согласилась на это?

– Потому что твоя жена с Фазы попросила меня.

– А-а, робот заменяет жену из другого мира! – произнес Вальденс со знающим видом. – Ты, наверно, и выглядишь как она?

– Нет, господин, она прекрасна, – ответила Шин. – Я никогда не смогла бы заменить ее.

– Как интересно, – заметил председательствующий судья. – Робот, ты способна чувствовать? Ты на самом деле чувствуешь или только думаешь, что чувствуешь? Есть ли у тебя хоть какие-то желания?

– Мой ответ – да, господин, на все три вопроса.

– А что именно ты хочешь, если не Гражданство?

– Я хочу любви Стайла, господин, – сказала она.

Судья обратился к рядом сидящему коллеге.

– Занесите в протокол, что робот плачет.

Все Граждане пристально посмотрели на Шину. Ее поза и выражение лица не изменились, но по щекам текли слезы.

– Почему женщины, люди или роботы, сразу начинают плакать, стоит только задать простой, прямой вопрос? – спросил судья.