Текст книги "Отголоски тишины (ЛП)"

Автор книги: Энн Малком

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

– Веснушка, – раздался голос рядом со мной, пресекая мое бегство.

Я ощутила жар его тела и дала себе долю секунды, прежде чем встретиться с ним взглядом.

– Килл, – поприветствовала я ровным тоном. Мой взгляд сразу же остановился на исчезающем синяке у него под глазом, и мне пришлось сжать руки в кулаки, удерживаясь от того, чтобы коснуться его.

– Я скучал без тебя за обедом, – тихо сказал он, приближаясь ко мне.

Я затаила дыхание. Боль от его близости была невыносимой, когда внутри меня кипел эмоциональный коктейль.

– И ты не ответила на мои сообщения. Ни на одно. Я волновался.

Я посмотрела на него.

– Телефон разрядился.

Киллиан хмуро посмотрел мне в глаза.

– Где ты была? – тихо спросил он.

Я поджала губы. Не хотела ему говорить. Он не очень жаловал Джордана. Я не знала, как он отнесется к моему репетиторству с ним. Опять же, кого волнует, что он подумает? Это он мне нагрубил и не появлялся до сегодняшнего дня. А теперь даже не извинился. Я уже собиралась ответить, но меня прервали.

Я почувствовала на плечах сзади чьи-то руки.

– Просто напоминаю, что я навеки твой раб, – прозвучал у моего уха голос Джордана.

Киллиан замер передо мной.

– Спасибо за твои блестящие навыки репетитора, Лекси Спенсер, – добавил Джордан.

Он, очевидно, не заметил яростного блеска в глазах Киллиана, потому что наклонился и поцеловал меня в щеку, прежде чем подмигнуть мне и неторопливо спуститься по ступенькам в сопровождении компании своих друзей, которые махали мне и улыбались.

Стейси не помахала мне и не улыбнулась. Ее самодовольный взгляд не отрывался от нас с Киллианом, учитывая, что сжатая челюсть Киллиана, казалось, вот-вот треснет.

– Репетитора? – прошипел он, испепеляя взглядом футбольную куртку Джордана.

– Ты пытаешься выстрелить из глаз голубыми лазерными лучами? – пошутила я.

Взгляд Киллиана вновь обратился ко мне.

– Обед ты провела с ним?

Я приподняла бровь.

– Не знала, что это незаконно.

– Он отобрал у меня обед с тобой. За такое его надо пристрелить, – серьезно заявил он. – Он лишил меня возможности извиниться, – добавил он более мягким тоном.

Печальный взгляд Киллиана угрожал рассеять мою браваду. Я рисковала растаять перед ним. Но я этого не сделала. Не могла. Хотя его взгляд и слова заставили мое сердце колотиться, я все равно злилась. Не только на него и его чрезмерную реакцию на Джордана, но и на себя за то, что позволила ему так на меня повлиять.

Я отступила назад.

– Ты не владеешь каждым моим обеденным перерывом, Киллиан. Уверена, я не единственная девушка, с которой ты обедаешь, – подчеркнула я последнее слово. – Мне пора.

Повернувшись, я начала спускаться по лестнице, желая, чтобы мальчики появились.

Киллиан догнал меня и крепко схватил за руку, останавливая на ступеньках.

– О чем ты говоришь, Лекси? – прорычал он, нахмурив брови.

Я вырвала руку из его хватки.

– Я знаю, что не слишком разбираюсь в этом. – Я мотнула головой между нами. – Признаю, у меня ужасный опыт общения с мальчиками. Ужасный опыт, то есть полное его отсутствие.

Я остановилась и вздохнула.

– Думала, я другая, что между нами было что-то другое. Особенное, – прошептала я, опустив взгляд. Найдя в себе силы, я снова посмотрела в его льдисто-голубые глаза. – Я не собираюсь быть еще одной твоей девушкой в череде многих.

Его взгляд стал убийственным.

– Веснушка, о чем ты говоришь? Это…

К счастью, Вселенная не закончила принимать за меня эмоциональные пули, потому что рядом с нами возле обочины притормозил автомобиль.

– Залезай, неудачница. Мы едем за покупками, – позвал Сэм с усмешкой, высунувшись из окна. – Ты тоже можешь поехать, Килл, хотя испытание будет не из легких, – сказал он Киллиану, не замечая языка наших тел.

Я отошла от Киллиана.

– Нет, Киллиан с нами не поедет. Он занят, – холодно сказала я.

– Лекси… – Его взгляд метнулся к машине.

– До свидания, Киллиан. – Я быстро открыла дверцу, прежде чем он успел меня остановить.

Я видела, как Киллиан смотрит вслед улетающей прочь машине Уайатта.

Ной, сидя рядом со мной, одарил меня хмурым взглядом. Уверена, он уже собирался спросить об этой маленькой сцене, но, к счастью, вмешался Сэм.

– Ты сказал ей? – выпалил он Ною, повернувшись на своем месте.

Ной отвел от меня взгляд.

– Нет, поскольку ты угрожал заколоть меня барабанными палочками, если я это сделаю, – сухо ответил он.

Я ухмыльнулась, несмотря на подавленное состояние.

Взволнованный взгляд Сэма остановился на мне.

– Ты не поверишь, что я сделал для нас, – воскликнул он. – Серьезно, ты захочешь выйти за меня замуж, родить от меня детей, поставить мне памятник…

– Короче, Сэм, – одернул Уайатт дразнящим тоном.

Я не упустила его серьезный взгляд, направленный на меня в зеркале заднего вида.

– Чувак, такая новость требует вступления, чтобы добиться драматического эффекта, – простонал Сэм. – Ну, ладно.

Он поднял барабанные палочки и ударил ими по изголовью сиденья.

– У нас концерт! – крикнул он, выдержав соответствующую паузу.

Я подняла брови.

– Концерт?

Сэм быстро кивнул.

– Да, поскольку я бог среди людей и знаю кое-кого. – Он пошевелил бровями.

– Технически это я знаю кое-кого, – вмешался Уайатт.

Сэм пристально посмотрел на него.

– Ты их знаешь, но именно моя потрясающая харизма заставляет людей испытывать желание оказать нам услугу, – огрызнулся он. – Людей, которые знают людей, которые знают владельцев клубов. Клубов, где, как известно, зависают руководители звукозаписывающих компаний. И один из таких клубов готов закрыть глаза на тот факт, что мы еще несовершеннолетние.

– Ага, нам всего-то не хватает пять лет с мелочью, – добавил Ной.

Сэм не ответил, только кинул на него убийственный взгляд, прежде чем повернуться ко мне, и тут же улыбнуться.

– Итак, скажи-ка мне, как сильно ты меня любишь.

Я наклонилась вперед и поцеловала его в голову.

– Я очень сильно люблю тебя, Сэмми, – серьезно сказала я.

И это было правдой. Не только из-за концерта, от которого я пришла в полный восторг, но и из-за того, что он отвлек меня от состояния колотящегося сердца, потных ладоней и беспокойного ума.

Его щеки слегка покраснели, но он ухмыльнулся.

– Да, ну, извини, что разобью тебе сердце, милая, но я берегу себя для всех поклонниц, которые у меня обязательно будут. Наверное, хорошо, что мы сразу пресекаем наш зарождавшийся роман. Мне очень нравится мое лицо. Мне не нужно, чтобы Киллиан его поправлял. Что между вами происходит? Вы ведь пара, да? – впечатлительно быстро протараторил он.

От его вопроса все внутри меня упало, а во рту пересохло, пока я подыскивала объяснения, чувствуя на себе понимающие взгляды Ноя и Уайатта.

– Короче, вот почему мы отправились за покупками, – продолжил Сэм, к счастью, не дожидаясь моего ответа. – Мы… точнее, я, должен создать себе имидж.

– Имидж? – повторила я.

Сэм кивнул.

Не сдержавшись, я рассмеялась, этот смех разогнал внутренний холод.

– Хорошо, давайте обсудим варианты, – предложила я, потирая руки.

К счастью, оставшуюся часть поездки занимали разговоры о гардеробе и сет-листах.

– Лекси, твоя мама не будет возражать? – спросил Сэм, когда мы выходили из машины в Хоуп, городке неподалеку от Амбера.

На секунду я задумалась. Обрадуется ли родитель, если их несовершеннолетняя дочь-подросток будет играть в клубе в одиннадцать вечера?

– Нет, с ней проблем не возникнет, – ответила я.

В этом я не сомневалась. Больше всего на свете мама хотела помочь мне осуществить мою мечту. Она также знала, что я далека от мятежного подростка, насколько это вообще возможно. Она доверяла мне.

– А как насчет ваших родителей? – спросила я ребят, когда мы вошли в какой-то винтажный рок-магазин.

Сэм фыркнул.

– Уверен, мой папаша полностью одобрит это, вырубившись пьяным на диване, – сказал он.

– Своих мне придется убалтывать, но все будет в порядке, – добавил Уайатт.

– Мой отец только обрадуется, если меня не будет дома. Сомневаюсь, что он даже заметит мое отсутствие, – пробормотал Ной.

У меня защемило сердце от того, что у двоих моих мальчиков была такая тяжелая жизнь дома. Я и не представляла, что мама может меня в чем-то не поддержать.

Как такое возможно, я не знала, но мы потрясающе провели день, устроив показ мод, демонстрируя одинаково возмутительные наряды.

Я поймала себя на мысли, что благодарю свои счастливые звезды. Пусть у меня и не было Киллиана, но мои мальчики были со мной. Я лишь молила найти способ смириться с этим.

***

Киллиан: Задний двор

Сообщение не разбудило меня. Я еще не спала. День с моими мальчиками прогнал эмоции, вызванные Стейси и Киллианом, но с наступлением темноты они вернулись.

Я даже не раздумывала. Откинула одеяло и сунула ноги в расшитые блестками угги. Волосы я оставила распущенными и даже не накинула кардиган поверх кружевной майки. Так мне хотелось его увидеть.

Ускользая из дома без ведома мамы, я не думала ни о стыде, ни о вине. Я бросилась вниз по лестнице, тихо закрыв за собой дверь, и направилась к темной фигуре, стоящей ко мне спиной.

– Килл, я… – начала было я высказывать мысль, пришедшую мне в голову несколько минут назад.

Но Киллиан прервал меня, повернувшись, обхватив ладонями мою голову и прижавшись к моим губам поцелуем. На долю секунды я была парализована, совершенно не осознавая ощущения его губ. Затем расслабилась, и его руки обвились вокруг меня, а его губы уговорили мои раскрыться. Они сделали это инстинктивно, впуская его язык, пробуждая в моем теле огонь от первого в моей жизни удивительного поцелуя.

Я почувствовала его потерю в тот же момент, когда его губы оторвались от моих. Далеко он не отошел, прижавшись лбом к моему лбу. В темноте я видела только смутные очертания его тела, но чувствовала на себе его взгляд.

– Я собирался подождать, – пробормотал он хриплым голосом. – Подождать до первого настоящего свидания, чтобы ты была готова. Но увидев сегодня, как тот засранец подкатывает к тебе, мне пришлось заявить на тебя права. Убедиться, что его прикосновение не останется на тебе. Что в ближайшем будущем я буду единственным, кто тебя поцелует.

Я охнула ему в губы, все еще пылая тысячею огней. Киллиан крепко обхватил мои бедра, и я упивалась ощущением этого.

– Вау! – прошептала я в ответ.

– Просто «вау»? – спросил Киллиан. Я услышала улыбку в его голосе, и его руки на моей талии сжались.

– Пусть «вау» – маленькое слово, но оно заключает в себе очень многое, – заикаясь, сказала я. – Дай мне секунду, – мечтательно прошептала я.

– Если ты будешь в моих объятиях, я дам тебе целую жизнь, – пробормотал он.

– Ты не помогаешь.

Он усмехнулся, и я почувствовала вибрацию по всему телу.

– Раньше меня никто не целовал, – призналась я наконец.

Он поднял руку и обхватил мою челюсть.

– Знаю, Веснушка. У меня есть не так уж и много… машина, которую мы собрали с отцом, байк. Я считал их главными драгоценностями в этом мире.

Он замолчал и снова коснулся губами моих губ.

– Я ошибался. Если ты позволишь мне называть тебя своей, это будет самым драгоценным подарком, который я когда-либо получал. Моим подарком.

Мне не верилось, что все это происходит прямо сейчас. В моем животе смешались бабочки, радость и огонь.

– Нам нужно поговорить о том, что случилось сегодня после уроков, – пробормотал он, все еще крепко обнимая меня.

При напоминании об этом, о словах Стейси, я напряглась.

Киллиан этого не упустил. Он ничего не упускал. По-прежнему не размыкая объятий, он чуть отстранился, коснулся моего подбородка рукой и приподнял его, заглядывая мне в глаза в тусклом лунном свете.

– Веснушка, – позвал он.

Я моргнула, глядя на его темный силуэт.

– Ничего не случилось. Это пустяки, – ответила я, надеясь, вообще, уклониться от этой темы.

– Ты была расстроена. Так что это не пустяки. И никогда ими не будут, – возразил Киллиан.

Я вздохнула, одновременно ощущая тепло и холод. Его слова и чувства, стоящие за ними, согрели мое сердце, но отголоски слов Стейси препятствовали этому теплу.

Отпустив мой подбородок, Киллиан потер мои руки, чтобы согреть их, будто чувствовал, как в моей голове происходит сражение. И в сердце тоже. Он терпеливо ждал, пока я подберу слова, словно у него было все время мира.

– Просто Стейси сказала кое-что о том… что ты хочешь от меня. И как ты бросал других девушек после того, как получал от них желаемое, а затем забывал о них, – мои слова вырывались в спешке. Я надеялась, что если скажу их достаточно быстро, они не повиснут в воздухе свинцовой тяжестью.

Я принимала желаемое за действительное.

Киллиан весь напрягся, и я ясно почувствовала перемену в его эмоциях, настолько осязаемой была его ярость.

– Она так сказала? – прорычал он.

Я медленно кивнула.

– Ну, не конкретно такими словами, но суть я уловила, – прошептала я.

Киллиан отпустил мои руки, обхватив ладонями мое лицо, касаясь носом моего носа и овевая дыханием мои губы.

– Такому ядовитому и пустому человеку никогда не понять, чего я хочу от тебя, – прошептал он одновременно твердым и нежным голосом. – Что я не хочу у тебя брать. А только давать. Весь гребаный мир.

Он остановился, тяжело дыша. Я, к примеру, не дышала, потому что его слова были моим кислородом.

– Ничто. Ничто не заставит меня забыть тебя, Веснушка, – яростно пообещал он.

Мы долго молчали, прильнув лбами друг другу, пока его слова разгоняли отголоски сомнений в моей голове.

– Обещай, что никогда не позволишь ничьим уродливым словам забыть об этом, – прошептал Киллиан.

– Обещаю, – прошептала я в ответ.

Киллиан запечатлел легкий поцелуй на моих губах, наэлектризовав этим все мое тело.

– Нам есть о чем поговорить, – продолжил Киллиан так просто, будто его слова не потрясли меня до глубины души. – Но не посреди ночи, когда на тебе нет свитера.

Он снова потер мои руки.

– Мне не холодно, – возразила я. Мне было жарко. Его руки были лучше любого свитера.

– И все же я не хочу, чтобы моя девушка простудилась. Кроме того, я не хочу, чтобы мы встречались крадучись по ночам. Ты должна быть на свету, Веснушка.

– Значит, я твоя девушка? – тихо спросила я.

Киллиан убрал волосы с моего лба.

– Нет, пока я не приглашу тебя на настоящее свидание, о котором будет знать твоя мама, – ответил он, глядя мне в глаза.

Я закусила губу.

– Значит, мы не можем быть парнем и девушкой, пока ты официально не спросишь об этом мою маму? – ошеломленно спросила я.

– Веснушка, я уже считаю тебя своей девушкой. С того самого момента, как увидел тебя. Но я хочу пригласить тебя на настоящее свидание, чтобы твоя мама и весь мир узнал, что ты моя. Только моя.

Я стояла в объятиях Киллиана, и при этих словах мое сердце сильно заколотилось. Я, черт возьми, была его девушкой.

Он склонил голову и еще раз нежно поцеловал меня. Я мгновенно растворилась в нем. Но он отступил, слишком скоро.

– Тебе нужно вернуться в дом, – пробормотал он мне в губы, потирая мои руки. – Завтра поговорим о сегодняшнем дне, обо всем, что ты мне сказала. И я по-настоящему извинюсь перед тобой за субботу, все объясню, – пообещал он.

– Тебе не обязательно извиняться, – быстро сказала я.

Он мог бы сжечь мой дом, и я бы его простила, поцелуй он меня после этого. Это была опасная мысль.

Киллиан сжал мои руки.

– Я извинюсь перед тобой. Ты этого достойна. Ты не заслуживаешь моего дерьмового поведения, – непреклонно заявил он.

Киллиан поцеловал меня в лоб.

– В дом, Веснушка, – приказал он.

На мгновение я замерла, вглядываясь в его темную фигуру.

– Спасибо, – прошептала я.

– За что?

– За самый драгоценный подарок: самый идеальный первый поцелуй в истории первых поцелуев.

И прежде чем почувствовать себя уязвимой, высказав ему свои мысли, я развернулась и умчалась в дом.

Я рисковала пуститься вскачь, но вспомнила о ничего не подозревающей маме, спящей наверху. По крайней мере, я думала, что она наверху. Но когда, тихо пританцовывая по своей темной комнате, я выглянула на улицу, то увидела маму, выходящую из дома Зейна и перебегающую через улицу.

Я замерла, а затем быстро задернула штору.

– Обалдеть, – прошептала я себе под нос.

Мама. Выходит из дома Зейна посреди ночи. В ночной рубашке.

Я ухмыльнулась.

Это полный улет.

И с улыбкой на лице я отправилась спать.

Глава 9

В столовую я вошла, нервничая сильнее, чем в любой другой день своей жизни. В голове крутилось воспоминание о прикосновении губ Киллиана, а мои губы все еще покалывало от его поцелуя. Мне очень хотелось его увидеть. Другая часть меня не хотела его видеть. О чем бы мы сегодня ни заговорили, это не будет соответствовать тем фантазиям, которые я выстроила в своей голове.

– Лекси! – поприветствовал меня мужской голос, но не тот, который я ожидала.

Я повернулась.

– Привет, Джордан, – поздоровалась я, надеясь, не выдать своего разочарования.

Он тепло улыбнулся мне, вертя в руках футбольный мяч, который, казалось, всегда был при нем. Абсолютно не клише, нет.

– Итак, когда бы ты хотела, чтобы я приступил к обязанностям твоего верного слуги? – спросил он.

Я засмеялась.

– Твоя служба совершенно не обязательна. Я была рада помочь.

Он нахмурился.

– Но я не могу позволить тебе жертвовать своим временем, не дав ничего взамен. Как насчет того, чтобы я угостил тебя ужином, а затем мы могли бы обсудить наши регулярные встречи? В обмен на еженедельную пиццу? – спросил он с блеском надежды в глазах.

Я на миг замолчала. Против компании Джордана я не особо возражала. Хотя он был не из тех людей, с кем бы я предпочла тусоваться. Разговоры с ним всегда носили поверхностный характер, что-то вроде социальной жевательной резинки. Все этапы пройдены, но итог нулевой. Также я не возражала помочь ему с домашним заданием. Но я не была круглой дурой, когда дело касалось мальчиков. Я поняла его скрытый мотив при первой же встрече. Я была новенькой, диковинкой для мальчиков из маленького городка. Их не интересовала моя личность, по крайней мере, не Джордана. Киллиана... ну, каждой частичкой себя я надеялась, что с ним все по-другому.

– Если тебе нужен репетитор, предлагаю посмотреть объявления, – ответил за меня грохочущий голос, гораздо менее дипломатично, чем попыталась бы я.

Помяни дьявола.

Улыбка Джордана сникла, когда ко мне подошел Киллиан и демонстративно обнял за талию.

– Привет, Веснушка, – пробормотал он, потянув меня за локон.

– Привет, – выдохнула я, на долю секунды встретившись с ним взглядом, после чего в его глазах блеснула сталь, и они обратились к Джордану, неотрывно смотревшему на руку Киллиана.

Он не единственный, кто зациклился на этой великолепной конечности. Мой разум гудел от его небрежных прикосновений, проявления привязанности и, если я не ошибаюсь, заявления на меня прав. Поцелуй прошлой ночью ознаменовал решающий сдвиг в наших отношениях.

– Прости, чувак, не знал, что ты теперь говоришь за Лекси, – в тоне Джордана сквозила резкость, на которую я не думала, что он способен.

– Она вполне способна говорить сама за себя, – вежливо ответил Киллиан. – Я просто избавляю ее от хлопот. Она будет слишком занята, чтобы заниматься репетиторством со спортсменами, учитывая, что ее время разделено между группой и школой… о, да, и мной.

Джордан, прищурившись, посмотрел на Киллиана.

– Килл прав, – вмешалась я, не желая, чтобы из-за меня завязалась драка. – Просто он выразил это не очень красноречиво и тактично.

Я бросила на него многозначительный взгляд.

– Извини, Джордан. Я не против помогать тебе время от времени, но не на постоянной основе, – попыталась я обойти прямой отказ, тем более, что Киллиан повел себя так жестко.

Черты лица Джордана смягчились, и он принял непринужденный вид.

– Без проблем. Я могу подождать, пока ты... не станешь более свободной, – его слова имели двойной смысл, напоминая о том, что накануне мне сказала Стейси.

«Как только он получит желаемое, ты станешь для него невидимкой».

Киллиан рядом со мной напрягся.

– Считай, что она занята до конца твоей школьной карьеры, которая может оказаться долгой, учитывая, что тебе, несомненно, придется остаться в одиннадцатом классе на второй год.

И не дожидаясь ответа Джордана, Киллиан схватил меня за руку и увел нас прочь.

– Прости, – виновато шепнула я, обернувшись к несколько обиженному и растерянному Джордану. – Килл, – упрекнула я, хлопнув его по плечу. – Это было грубо.

– Я грубый, – немедленно ответил он.

– Но не со мной, – возразила я, только сейчас осознав, что он уводил нас от столовой к лужайке, где в хорошую погоду тусовались ученики. Или когда им хотелось покурить.

– Ты – исключение из правил, Веснушка, – пробормотал он, сжимая мою руку.

– К моим мальчикам ты относишься хорошо, – возразила я, пока он уводил нас от пассивных курильщиков и шумных компаний.

– С ними я вежлив, – поправил он, сбрасывая куртку. Наши глаза встретились. – Опять же, из-за моего исключения из правил.

Он расстелил куртку на траве и осторожно потянул меня вниз. Мое сердце замерло от этого маленького, но значимого жеста.

Я поджала губы.

– Нужно ли было так обращаться с Джорданом? – спросила я, садясь рядом с ним и доставая обед из рюкзака.

Обед меня не особо интересовал, но я подумала, что было бы неплохо занять чем-нибудь руки, которые чесались пробежаться по волосам Киллиана, чтобы ответить на проявленную им легкую привязанность. Я не чувствовала в себе достаточной уверенности, чтобы проявить такую привязанность. Пока что.

– Да, – ответил он, откинувшись на локтях.

Я подняла бровь, показывая, что не приму односложного ответа.

– Ему нужен репетитор, поверь мне.

Киллиан ухмыльнулся.

– Не сомневаюсь, Веснушка. Только не ты.

Я нахмурилась.

– Не думаю, что это тебе решать. – Я выдержала паузу для пущего драматического эффекта. – Нет, подожди, я уверена, что это не тебе решать.

К моему удивлению, ни мой тон, ни сопровождающий его взгляд, похоже, не вывели Киллиана из себя. Он лишь покачал головой, наклонился вперед и обхватил меня за затылок, притягивая для поцелуя.

– Как бы мне ни хотелось убедиться, что ты не окажешься в компании придурков, которые абсолютно не заинтересованы в твоих репетиторских способностях, это решать не мне. Я просто должен сделать так, чтобы тебя больше заинтересовало проводить время со мной, и поверь мне, твои репетиторские способности меня тоже не интересуют.

Его рука на моей шее слегка сжалась и в этот самый момент в животе у меня все перевернулось.

– В тебе меня интересует гораздо больше, чем что-то одно. Фактически, ты вся, – пробормотал он тихим голосом. Мы обменялись искрящимися взглядами, прежде чем он снова откинулся назад. – Если только ты не общаешься со мной исключительно ради моих способностей преподавания математики, – добавил он легким тоном.

Без его близости я почувствовала себя неполноценной в своем пузыре, поэтому сосредоточилась на обеде.

– Ну, – признала я с легкой усмешкой, – дело не только в этом. Меня также очень интересует, как ты ухаживаешь за волосами.

Киллиан некоторое время смотрел на меня, а затем расхохотался. Я любовалась красотой его смеющегося лица. Таким я его еще не видела. Лукаво ухмыляющимся? Да. Открыто смеющимся? Нет. И это была моя заслуга.

Он прекратил смеяться и покачал головой.

– Что же, мне придется хранить этот маленький секрет при себе, чтобы продлить наше время вместе, – ответил он, посмеиваясь.

Я кивнула.

– Ты должен, – согласилась я, отправляя еду в рот.

Взгляд Киллиана обратился к моему контейнеру.

– Веснушка, что это? – спросил он, наклонившись вперед и рассматривая мой обед, как странное насекомое.

Я застенчиво проглотила.

– Салат с курицей и киноа под лимонно-базиличной заправкой, – ответила я, надеясь, что ни одна частичка базилика не застряла у меня в зубах.

Широко распахнутые глаза Киллиана вернулись к моему лицу.

– Киноа? – поддразнил он.

Я оборонительно выпятила челюсть.

– Это суперфуд ацтеков, – встала я на защиту своего обеда.

Киллиан, посмеиваясь, покачал головой.

– Господи, – пробормотал он.

– Это полезно.

– Без сомнения, – согласился он, но прозвучало так, будто он думал совсем иначе.

Я наклонилась вперед, передав ему контейнер и вилку.

– Нельзя выражать столько презрения к блюду, не попробовав его, – заявила я.

Замерев, он посмотрел на контейнер, а затем на меня.

– Верю тебе на слово, Веснушка, – сказал он с улыбкой.

Вместо ответа я потрясла перед ним контейнером. Мама точно так же высказывалась о моих «здоровых привычках». Говорила, что здоровое питание равносильно нюханию клея… пока не попробовала мою стряпню. На мой взгляд, я хорошо готовила.

Киллиан драматично вздохнул и наклонился за контейнером, устраивая настоящее представление из того, с какой медлительностью подносил вилку ко рту.

– Я не заразная, – выпалила я.

Киллиан остановился, его взгляд обратился ко мне.

– Я прекрасно об этом знаю, – сказал он, сверкая глазами.

От его слов мои щеки вспыхнули. Больше я ничего не сказала, и он сунул вилку в рот и поморщился. Прожевал, проглотил, а затем посмотрел на вилку и на меня.

– Вкусно, – сказал он в изумлении и сунул в рот еще порцию.

Я победоносно ухмыльнулась.

– Очень вкусно. Ты, должно быть, хороший повар, если киноа в твоем исполнении такое вкусное. – Он вернул мне контейнер.

– Мне, вроде как, приходится готовить, живя с мамой, чей главный кулинарный талант – это разморозить пиццу, – ответила я с усмешкой.

Его лицо быстро утратило дразнящую улыбку.

– Да, но это лучше, чем у меня, Веснушка. Я почти уверен, что выживал на хлопьях, пока сам не научился готовить, и не стал достаточно взрослым, чтобы зарабатывать деньги на продукты. – Он несколько секунд помолчал. – Что произошло примерно через год после смерти отца. А до этого я ел горячее, только когда Эви притаскивала меня к себе и Стегу на ужин, что случалось часто. И все же.

Я перестала улыбаться в тот момент, когда он начал рассказ. Отложив в сторону контейнер, я полностью о нем забыла.

– Килл, это… – начала я срывающимся голосом.

– Такова была моя жизнь, Веснушка, – прервал он. – После смерти отца она развалилась довольно быстро. Моя мама слабая. Она и при жизни отца была дрянной матерью, но хотя бы что-то делала. Еле-еле. Но после его смерти…

Он замолчал, покачав головой.

– Она почти забыла о моем существовании. Не большая потеря для меня, – сказал он, встретившись с моими слезящимися глазами. – У меня был клуб. Они – единственная семья, которая мне нужна. Они дали мне работу. Познакомили с мотоциклами. Кейд отдал мне кучу хлама, которую я отремонтировал, чтобы на нем можно было ездить.

Киллиан с благоговением говорил об этом «Кейде», которого я встречала всего один раз. Он был президентом мотоклуба Сыны Тамплиеров, семьи Киллиана.

– Только благодаря им я могу прокормить себя и принадлежу чему-то большему, не перебиваясь отбросами. Я рассказываю все это не для того, чтобы добиться от тебя сочувствия, – сказал он, вытирая слезу с моей щеки. – Только понимания и прощения.

Я удивленно моргнула.

– Прощения? – повторила я недоверчиво. – Мне нечего тебе прощать. Килл, ни в чем из этого ты не виноват.

– Ни в чем из этого я не виноват, – согласился он. – Но в прошлые выходные я плохо с тобой обошелся.

Его голос звучал непреклонно.

– Ты – единственно хорошее, прекрасное создание, вошедшее в мою жизнь с тех пор, как мне исполнилось двенадцать. Меня… вывернуло наизнанку, когда я увидел свое прекрасное создание так близко к тому уродству, от которого я пытался тебя оградить. – Он отвел взгляд в сторону. – Я не хотел, чтобы это уродство было рядом с тобой, Веснушка. Черт, я провел все выходные, споря сам с собой о том, стоит ли мне вообще быть с тобой, тянуть тебя вниз, запятнать тебя тем, что ты с кем-то вроде меня.

Не в силах слушать, как он отзывается о себе, я двинулась вперед и встала перед ним на колени.

– Килл…

– Это, – перебил он, указывая на исчезнувший синяк под глазом, – я получил, отбиваясь от дилера моей матери, который хотел воспользоваться ею, пока она лежала в отключке на диване.

От этих слов, рвущих сердце на части, я вздрогнула, мой разум не мог даже представить нечто подобное. Такое я видела в кино, в новостях, но не в реальной жизни. Не в той реальной жизнь, к которой я привыкла.

Киллиан наклонился вперед и коснулся моей щеки пальцем.

– Видишь, – прошептал он, – даже слова об этом портят прекрасный мир, частью которого ты являешься. Сотрясает его, рвет на части. Зная, что в моей жизни есть такое дерьмо, что оно каким-то образом может затронуть тебя… – Он сделал паузу, черты его лица стали суровыми. – Я не могу этого принять, Веснушка.

– Остановись, – приказала я. – Прекрати немедленно, Киллиан.

Киллиан ничего не сказал, скорее от удивления, чем от чего-то еще.

– Ты много в чем ошибаешься. Во-первых, мне нужно тебе кое-что сказать. Родители моей мамы были алкоголиками. Она росла в трейлере. У нее было тяжелое детство. Подробностей я не знаю, потому что она не слишком любит ими делиться.

Мама рассказала мне самый минимум о своем детстве и раскрыла эти подробности только в прошлом году, когда почувствовала, что я достаточно взрослая, чтобы справиться с ними. Мне было интересно, что еще она от меня скрыла, для чего, по ее мнению, я недостаточно взрослая.

Мои мысли вернулись к текущему моменту.

– Из всех людей в этом мире моя мама для меня важнее всех, самая особенная. Моя лучшая подруга. Могу только предположить, но мне кажется, у вас с ней было схожее детство, к несчастью.

Я проглотила лезвия, царапающие горло при мысли о том, что маме приходилось иметь дело с мыслями, подобными тем, что озвучил мне Киллиан. Уродливые, ошибочные мысли, вызванные людьми, которые должны были защищать от подобных вещей.

– Самый важный человек для меня, которого я люблю и уважаю превыше всего, являлся частью мира, в который ты, судя по всему, меня не включаешь. Твое детство каким-то образом заставляет тебя считать, что оно определяет то, кто ты есть. Ты прав. Оно определяет, кто ты. Но не делает тебя плохим. Оно делает тебя еще прекраснее, чем я могла бы стать, если бы росла в этом уродстве и превратилась… в тебя, – тихо сказала я.

Киллиан долго смотрел на меня, момент, который казался почти вне времени. В его глазах отражалась такая сила. А затем он наклонился вперед, с чрезвычайной нежностью обхватил мое лицо и поцеловал. Его губы двигались медленно и терпеливо, отгоняя звуки окружающих нас людей, отгоняя демонов, пришедших вместе с разговором. Вокруг нас все исчезло. Были только я и он.

– Как же я рад, что встретил тебя, Веснушка, – сказал он, прервав поцелуй и прильнув лбом к моему лбу.

– Я тоже, – прошептала я.

Я не думала, что когда-либо за целую жизнь смогу быть более рада встрече с человеком. С человеком, который быстро стал огромной частью моего мира.

***

– Меня сейчас стошнит, – простонала я.