Текст книги "Лоно Заруны (СИ)"
Автор книги: Энн Лу
сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 35 страниц)
– Ух ты! Как интересно!
– Это случайно не дом Зарнара?
– Наверное, здесь когда-то было уютно…
– Ой! Это случайно не остатки ковра? Интересно, какого он был раньше цвета?
– Какой корявый стол…
– А это, вероятно, когда-то было креслом…
Помещение было достаточно просторным, так что внутри могли поместиться почти все, кроме ниясытей, которые привычно остались снаружи.
Я остановилась у основания дугообразной лестницы, ведущей вверх, на второй этаж. О том, что это была лестница, можно было судить по некоторым фрагментам перил и ступенчатому подъему. Вверху темнела дверь – вход на следующий этаж. Смотрела вверх и думала, зачем же нас сюда привели эти светлячки? Пока что они только покрыли черный потолок и просто слабо освещали все помещение.
Неяркий свет ложился на разрушенные временем предметы интерьера и длинные тени падали на черноту замусоренного пола. Для меня это было какой-то древней заброшенной пещерой сказочного гнома со старинными стульями, креслами, торшерами, корзинами и сундуками. Фантазия бурно рисовала время, когда все еще здесь жил герн. Приходил уставший вечером домой. Зажигал одинокую свечу. Ставил ее на подставку у камина. Садился в уютное мягкое кресло. Брал в руки книгу и при мерном стуке настенных часов читал, пока не догорит свеча. Из камина доносился треск горящих дров, одаривая теплом уставшие конечности. Теплый, желтый свет из него освещал уютную комнату. А где-нибудь за креслом, свернувшись в клубочек в плетеной корзине, спало пушистое домашнее животное…
Конечно, это было не так. Ведь к тому времени, как Зарнар покинул город, его цивилизация достигла невероятных высот и какие могут быть тут свечи? Всё же я себе всё представляла именно так.
Представляя себе эту картину, я застыла у балясины лестницы и смотрела перед собой невидящими глазами. Остальные тем временем лазили по всей просторной комнате и изучали интерьер. Делились размышлениями и догадками. Я же уже ничего не слышала, отстранившись от окружения.
– Что теперь? – совсем рядом услышала голос мужа и вздрогнула.
Вскинула глаза и пожала плечами:
– Не знаю. Внутренний голос пока молчит. Может, я его плохо слушаю?
– Мне показалась, что сейчас ты именно его и слушала.
– Да? Нет. Я представляла себе время, когда здесь жил Зарнар.
– А ты уверена, что это именно его дом?
– Почему-то да.
– Ясно. Так у тебя нет догадок, почему мы здесь?
Я глубоко вздохнула, качнув отрицательно головой, и оглянулась.
– Может, здесь что-то находится, что необходимо для меня, но что?
Пожала плечами и тут же меня словно озарило. Камин! Что-то в нем не так! Тогда я двинулась в его сторону, сопровождаемая внимательным взглядом мужа. Камин, спустя десятки сотен лет должен был быть засоренным, но он зиял пустотой. До сих пор. Но почему?
Остановившись ровно перед чернотой топки, я потерялась в замешательстве. Тут же под боком возник любопытный Зунг и с горящими глазами спросил:
– Что? Заговорил внутренний голос? Что он тебе шепчет? Может, чем подсобить?
Однако я не ответила ему, словно оглохла. В ушах начало шуметь и громко тукать пульс. Меня охватило такое внутреннее волнение, что казалось сердце выпрыгнет из груди. И все же я продолжала стоять в остолбенении перед камином и ловить странные образы, возникающие в голове.
Вскоре за моей спиной собралась почти вся группа и начала с энтузиазмом рассматривать заинтересовавшую меня часть интерьера. У остальных уже давно сформировалась устойчивая привычка сразу же окутывать вниманием все, что хоть немного привлекло мое внимание.
В полусумраке комнаты зев камина казался пугающим и зловещим. Некогда декорированный п-образный портал давно обломился во многих местах, остался нетронутым временем только основной обод, сделанный из неизвестного мне гладкого камня. Что же в нем было не так?
Я стояла и смотрела. Через минуту безрезультатного стояния Наран, казавшийся самым свежим среди всех (фагот хорошо отдохнул благодаря паралитическому действию оружия зарнарян), склонился над топкой и заинтригованно хмыкнул.
– Что? – посунулся Зунг и положил руку на уцелевшую часть декора портала.
– Интересно, – протянул задумчиво фагот. – Из дымохода тянет сильным сквозняком.
– Что здесь интересного? Так и должно быть. Это же дымоход!
– Да. Но прошло уже несколько тысяч лет. Дом старый и засоренный. Дымоход по идее должен быть тоже засоренным…
– Почему должен быть? Может, его гении спроектировали. Герны вообще-то были очень способными инженерами, если ты не заметил.
– Ясное дело, но дом не спешит в первые ряды по гениальности инженерной мысли… Обычное простое жилище. Ничего сверхгениального. Даже весьма примитивно… – покачал головой Наран, продолжая рассматривать черноту топки.
– Значит, для Зарнара камин имел большое значение, – пожал плечами Зунг и выпрямился, заглянув мне в лицо. – Что думаешь, Лана?
Я бросила на него пустой взгляд, но ничего не ответила. Вместо этого шагнула ближе к порталу и положила ладонь на полку. В этот же миг светлячки, все это время висевшие под потолком, чтобы освещать темную комнату, ожили и тронулись с места. В процессе перемещения, они радостно защебетали, словно хотели подбодрить, что я двигаюсь в правильном направлении. Провожаемые любопытными взглядами, они собрались вместе в один шар и полетели к камину. Затем выстроились в ровную яркую линию точно над полкой и снова замерли. В комнате сразу стало темно, а над камином наоборот. Лица друзей осветились желтым светом светлячков, а позади осталась чернота комнаты.
– Мне кажется, они хотят сказать, что там за камином что-то есть, – вслух прокомментировал движения светящихся маленьких шариков библиотекарь. – Может, надо что-то здесь нажать или повернуть? – предположил он и начал носом водить возле серой пилястры камина.
Наран провел ладонью по карнизу, а Лахрет коснулся огневой коробки. Я продолжала стоять и смотреть на полку, словно там был ответ, который я никак не могла обнаружить из-за неясных образов в голове. Сердце продолжало взволнованно биться в груди, а в ушах пульсировать кровоток. Изнутри волнами наплывали странные картинки, похожие на давно забытые воспоминания. Однако что-то вычленить из них толковое я никак не могла. От этого пробрало раздражением, и вспотели ладони.
Тем временем друзья усиленно обследовали каждый закоулок всех возможных выступов и обломов портала камина. Остальные, кто не мог поместиться возле него, молчаливо стояли сзади и внимательно следили за каждым движением исследователей.
Я коснулась сознания Забавы, желая просить ее помощи. Каково было мое удивление, когда обнаружила сонный отзыв! Она спала! И Рогор тоже. Все ниясыти крепко заснули! Тогда я коснулась плеча мужа и сказала ему об этом. Он выровнялся. Нахмурил брови и кивнул, что точно все ниясыти спят.
– Странно, – вслух произнес он.
– Что странно? – выровнялся как болванчик Зунг, до этого сидевший у самого основания камина. – Ты что-то заметил?
– Нет. Ниясыти спят. Даже Рогор.
– Наш бдительный Рогор? – вскинул брови библиотекарь.
– Точно, – сидя на корточках у другого основания пилястры камина, кивнул Наран. – Натон тоже не отвечает. Спит.
– Что могло их всех усыпить? – Лахрет всем телом повернулся к распахнутому выходу.
Там, на фоне чернеющих ветвей прилегающего сада лежало шесть спящих свернувшихся клубочков ниясытей. Их глянцевая шкура ярко блестела в свете лун Заруны, а бока мерно вздымались в ровном дыхании.
– Я знаю только одну причину, что могла усыпить так скоро ниясыть, – свел брови Лахрет.
– Что?
– Техлону Алибистос.
– Чего?
– Это редчайший цветок, растущий в горах Нодсронского побережья. Когда он цветет, источает сильнейший аромат, который усыпляет ниясытей.
– Но я, кроме плесени и гнили, ничего больше не обоняю! – развел руками Зунг.
Остальные тоже оглянулись к выходу.
– Это тоже странно, – лоб Лахрета прорезала задумчивая морщина.
– С ними же все в порядке?
– Да. Они просто спят…
– Я пойду проверю, – вдруг ожил Мэнона, который все это время постоянно нервничал и с опаской оглядывался по сторонам, будто повсюду на него мог кто-то напасть.
Когда я спрашивала гадака о мыслях, он сказал, что сильно боится и не знает, почему. Рядом с ниясытями он чувствовал себя комфортнее всего. Мне даже смешно стало. Тарак! И прячется за ниясытями – природными врагами. Вот, что значит проведенные рядом с ними годы. Даже кот с собакой могут быть преданными друзьями.
– Хорошо, – кивнула я. – Заодно поправь перевязь Забавы, ладно?
– Да-да, конечно, – раскланялся гадак и поспешил на улицу, нервно оглядываясь на устрашающие силуэты мебели, будто оттуда мог кто-то выскочить и схватить его.
Я провела его задумчивым взглядом, и, в тот момент, когда за косяком скрылся черный силуэт хвостатого существа, в голове яркой вспышкой возникла четкая как день картинка.
Это был герн, что я видела в Зарнаре на голограмме Памяти. Он возник в проеме входа. Над ним роилась уже знакомая стая светлячков и издавала радостное щебетание. Герн прошел, не спеша, по комнате, заложив одну руку за спину. Во второй он что-то нес, похожее на тонкую коробку. Положил предмет на столик. Оглянулся на выход. Махнул рукой, и дверь сама затворилась. Затем он повернулся к камину, подошел к нему и коснулся середины полки. Надавил на нее и та часть, что находилась у него под ладонью, провалилась, как клавиша на пианино. Затем внутри что-то едва слышно заклацало, и полка камина вместе с прилегающей к ней стеной поднялась вверх до самого потолка, отворив вход в туннель. Он еще раз оглянулся к выходу, словно проверив, никто ли за ним не следит, и вошел вовнутрь. Затем видение как появилось, так же быстро и исчезло.
Все это время я с расширенными невидящими глазами, распахнув рот, следила за перемещениями гадака от входа до камина.
– Лана, что с тобой? Тебе плохо? – Лахрет обхватил меня за плечи. – Ты побледнела как снег.
Я слышала, как с хрипом из горла вырвалось мое дыхание, чувствовала как дрожали руки. Сколько еще мне находить повод для страха? Когда же это закончится?
– Я… Я… – засипел мой голос. – Вы это тоже видели?
– Что видели?
– Герна, что только что вошел?
– Нет. Мы ничего не видели. Ты что-то видела?
– Да. Я видела герна. Он вошел сюда в дверь… Это было так реально! Он был как живой! Вы точно ничего не видели??? – я повернула к выходу взволнованный взгляд и прижалась к груди мужа. – Что это было?
– Видение, – неожиданно ответил Хим Дан, стоявший дальше всех от меня и наблюдавший за происходящими со стороны, как, впрочем, и его спутники.
– Видение?
– Да. Такое бывает у некоторых из зарнарян. Ученые говорят, что это связано с последствиями вмешательства гернов в наши гены. Люди словно видят прошлое. Когда-то герны в ходе своих экспериментов, перед тем как использовать наш генетический материал, чтобы создать гибриды, вводили людям какие-то препараты, которые сближали их генотип с гернским. Потом это отразилось на многих по-разному. Одни видят прошлое. Другие – способности силы или телекинеза. Разве во Внешнем Мире не так?
– Нет, не так… – это ответил Лахрет, крепко прижимая меня к груди.
– Вероятно, – продолжил размышлять Хим Дан, шагнув ко мне поближе, – когда Лана получила ключ, чтобы пересекать границу, ей было внесено в ДНК небольшое изменение. Это позволило ей беспрепятственно проходить через все защитные барьеры гернов. Я думаю, Зарнар оставил именно свою генетическую особенность, чтобы открыть его секреты. Так что Лана видела прошлое, когда Зарнар был еще жив и жил в этом доме. А эти светящиеся шарики привели нас именно к нему домой.
– Логично, – кивнул Лахрет и заглянул мне в лицо. – Что делал этот герн в твоем видении?
– Он вошел в дом, закрыл за собой дверь и подошел к камину… потом он… он открыл вход в туннель через него…
– Как он это сделал?
Вместо ответа я шагнула к камину, протянула руку к тому месту, куда положил ладонь Зарнар, и так же надавила. Как и в видении, послышалось негромкое клацание, раздался неприятный визг несмазанных колес, и механизм поднятия тайной двери пришел в действие. Полка вместе со стеной начала медленно подниматься вверх. Туго, со страшным треском и визгом, она дошла до потолка и застыла. Потом задняя стена камина, покрытая многолетним слоем сажи, грязи и какой-то непонятной нарости, тихо отошла в сторону, открыв чернеющий проход куда-то вниз.
Неожиданно светлячки, все это время парящие над камином, защебетали, как в видении, и поспешили вниз, осветив длинную узкую лестницу так, чтобы мы могли свободно спуститься.
– Я думаю, нам туда, – заглядывая внутрь, протянул Наран.
– Я с тобой согласен, – кивнул Зунг, но, как и фагот, не двинулся с места.
– Кто первый? – подал сбоку голос Март, нерешительно чухая затылок.
Не дожидаясь энтузиастов, первым в туннель, ведущий куда-то вниз, шагнул Лахрет.
– Кто бы сомневался, – буркнул себе под нос Март, провожая ятгора все тем же нерешительным взглядом.
Когда он ступил на первую ступеньку, ничего не произошло. Путь был безопасным. Мало того сама лестница, в отличие от комнаты, не имела вид ветхости и разрухи. И еще, как только нога Лахрета ступила на лестницу, потолок прохода начал медленно набирать свет. Тогда светлячки, будто его почувствовав, закружились в радостном хороводе и поспешили вниз.
– Путь безопасен, – оглядываясь назад, произнес Лахрет и поманил всех за ним. – Думаю, ловушек быть не должно.
Я, оттолкнув было решившего идти вслед за Лахретом капитана, поспешила первой.
– Подожди! – почти крикнула я ему. – Почему ты так уверен, что ловушек не может быть?
– А зачем? Если бы остальные герны узнали о существовании лаборатории, они бы легко их преодолели. Они – не люди. Ума у них побольше будет.
Хотя мне слова мужа показались логичными, я все-таки опасливо оглядывалась на идеально отполированные каменные стены. Они контрастом смотрелись на фоне очень простого жилища Зарнара. Они были настолько гладкими и чистыми, что никак не вписывались в древний интерьер дома герна. Казалось, будто кто-то тщательно следил за тем, чтобы эта гладь и глянец сохранялись всегда, до скончания века. Не поверив глазам, я протянула руку и коснулась стены. Гладкая и холодная. Но ни привычного гула, ни вибрации не последовало. Простая стена и более ничего.
Продолжая пальцами скользить по стене, я поспешила за Лахретом. Другие неспешно последовали за нами.
Извилистая дорога вниз, длившаяся около пяти минут, действительно, оказалась спокойной и безопасной. Вскоре мы оказались перед тупиком на небольшой пятигранной освещенной площадке. Свет, как и в коридоре, лился сплошным потоком из потолка. Какого-то определенного оформленного источника света не было, будто белый потолок и был светильником. Причем, как только последний человек уходил с определенного участка, за ним сразу свет гас. Коридор словно чувствовал наше присутствие и реагировал на движения. Выходило так, что свет был только на том участке, где были люди. Только мы покидали отрезок лестницы, потолок темнел.
– И что дальше? – поинтересовался у меня Наран, глядя на все те же серые отполированные стены тупика. – Ты больше не видела видения?
– Нет, – качнула я головой, но мне уже и не нужно было никакого видения.
Пока мы спускались, внутри возникло твердое ощущение, что я здесь уже когда-то была. Подойдя к противоположной от лестницы грани стены, я положила на нее ладонь и сосредоточилась на мысли о том, что хочу войти. Стена, как и у скалы у второй печати, заволновалась и медленно растворилась, открывая вход в огромное помещение.
– Ясно, почему в этом месте нет ловушек. Вход здесь только по пропускам, – негромко прокомментировал Март за спиной.
Помещение, в которое мы попали, оказалось огромной лабораторией. Оно имело форму восьмигранника. У каждой грани по периметру стояла масса аппаратного оснащения, шкафы с медицинскими препаратами и медоборудованием. А одна стена была полностью пустой и отличалась особо глянцевой поверхностью и светлым тоном. Посредине помещения стояла большая горизонтальная капсула с прозрачной дугообразной крышкой.
В то время как многие разбрелись вдоль периметра, я прямиком направилась к ней. Внутри родилось устойчивое чувство, что она – и есть цель нашего путешествия. Она настойчиво манила меня и овладела всем вниманием. Все остальное было лишь бесполезным хламом. Только эта капсула имела для меня значение. Только она стояла в голове и манила. И чем ближе я подходила, тем сильнее было это чувство. Лахрет и Наран последовали за мной.
Когда я подошла, остолбенела.
Ещё у порога лаборатории я снова видела образ незнакомой женщины. Короткий, яркий и размытый. А теперь…
Там, на мягкой нежно-кремовой поверхности лежала женщина! Прекрасная как само небо, женщина. Та самая, что мерещилась все это время по пути. Но больше всего меня поразило другое. От потрясения я не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Лахрет и Наран подошли ближе и слегка склонились над камерой. Фагот присвистнул от удивления:
– Невероятно!
– Как такое может быть? – лицо Лахрета искренне вытянулось в изумлении, а ладонь легла на стекло на уровне лица женщины. – Как же она похожа…
– Где?! Что? – тут же у центрального объекта очутился вездесущий библиотекарь. – Ого! Вылитая Лана!
Действительно, черты девушки очень сильно напоминали мои собственные. Вскоре возле камеры собралась вся группа.
– Кто это?
– А почему она так похожа на Лану?
– Разве такое может быть???
– Что это за женщина?
– Почему она спит?
– Она живая?
– Невероятно! Даже жутко как-то…
Некоторые начали оглядываться на меня, желая сравнить и убедиться, что им это не мерещится. А я тем временем медленно поднесла ладони к лицу и коснулась лба, носа, щек.
– Зачем мы здесь? Где подсказки?
– А тут нет никаких охранников? Мы сможем отсюда выйти?
Отойдя от первого потрясения, я шелохнулась и протянула руку к остову камеры. И только я коснулась его, раздался короткий шепот, и тут же рядом у изголовья возникла голограмма герна.
– Ааа! – подпрыгнул на месте стоявший рядом Зунг и поджал ногу к животу в защитном рефлексе, а руками прикрыл рот.
– Твою… – взмахнул рукой капитан и шарахнулся в сторону. – Нечисть какая! Так и обделаться можно!
Другие тоже воскликнули от неожиданности. Кто отпрыгнул, кто отшагнул в сторону. Лахрет механически загреб меня за спину и отступил от голограммы назад.
– Приветствую тебя, Ищущая Правду, – не замечая произведенного эффекта, произнесла уже знакомая голограмма Зарнара.
Да-да, это был именно он. Я узнала его сразу, и что самое поразительное, я меньше всего испугалась его явлению. Поэтому выскользнула из-за спины мужа и шагнула навстречу голограмме. Он смотрел ровно на меня.
– Позволь выразить удивление, что ты довольно быстро прибыла сюда после того, как преодолела первый Рубеж защитного поля земель Градасса. Не думал, что так скоро пребудешь к месту назначения. Это значит, что ты можешь прислушиваться к внутреннему голосу. Прости, что мне пришлось вмешаться в твой генном, однако по-другому бы ты не прошла. Наши барьеры очень сильны и могут пропускать только гернов. Нет-нет, ты не станешь герном… но теперь у тебя есть участок в ДНК, который необходим для запуска всех устройств, созданных моей расой. Это никак не отразится на твоих физических и биологических процессах. Спасибо, что решилась на такой смелый шаг и пришла в мой дом, чтобы завершить дело всей моей жизни. Ты уже должна была познакомиться с моими электронными уменьшенными копиями, которые привели тебя сюда. Я основная версия искусственного интеллекта, созданная Зарнаром, чтобы ввести тебя в курс дела и завершить начатое. Думаю, вначале я пока должен ответить на все твои вопросы, а потом говорить то, что ты должна знать. Спрашивай.
Сразу со всех сторон посыпался миллион вопросов. В лаборатории поднялся такой балаган, что в ушах зазвенело. Кто что спрашивал: начиная от ловушек на пути, и заканчивая оружием, что уничтожит тараков. Голограмма лишь обводила присутствующих безмятежным взглядом и молчала. И я молчала, да Лахрет с Нараном и некоторыми девушками. У меня всегда так. Только говорят слово «спрашивай» или «говори» начинается полное отупение.
Тогда Лахрет тронул меня под локоть и вскинул руку в жесте призыва к молчанию. Все сразу смолкли.
– Лана, он будет отвечать только на твои вопросы, – сказал он.
– А что мне у него спросить?
– Думаю, правильно будет спросить о цели нашего прихода.
– Об оружии против тараков?
– Да, – кивнул Лахрет и посмотрел на мерцающее полупрозрачное изображение герна.
Тот, услышав мой вопрос, видимо отнес к себе, и сразу ответил:
– Оно перед вами, – он жестом указал на спящую в камере женщину.
– Это и есть оружие??? – мне показалось, что этот вопрос все произнесли хором.
– Да, – коротко ответил герн.
– Кто это?
– Я назвал его «возобновляющийся». Разрабатываемое наноразмерное устройство, способное собирать из отдельных атомов или молекул сколько надо сложные конструкции по вводимому в него плану. На разработку программы для его создания я рассчитал, что нужно потратить все программные ресурсы этой лаборатории. Потом на его образование потребовалось энергии столько, сколько мог накопить генератор лаборатории из источника защитного поля около ста лет так, чтобы не вызывать вопросов у моих сородичей.
Возобновляющиеся? Я когда-то слышала это лет пять назад… что это было? А! в каком-то фантастическом фильме на Земле! По-другому их называли репликаторами. Но вслух эту мысль я не озвучила. А Зарнар продолжил:
– Я думаю, мне стоит сперва объяснить историю возникновения идеи, принцип и условия работы данного устройства, – он качнул головой в сторону женщины. – История довольно увлекательная.
Герн очень естественно хмыкнул, повел подбородком и нахмурил чешуйчатые брови. Ну, точно, как живой! Потом продолжил:
– В тот день, когда стало ясно, что наши дети… я имею в виду генетический гибрид Т-975 аналог прототипов АР-584 и АК-5, который мы сокращенно называли ТАРАК, начал подавать признаки агрессии, я понял, что мы создали чудовище, которое сможет нас истребить. Я, как член инженерной исследовательской группы, настаивал на том, чтобы уничтожить этот образец. Но меня не послушали, посчитав эту «деталь» незначительным минусом, с которым герны в состоянии справиться. Я думаю, причина была в том, что многие устали экспериментировать и ждали результатов. Первые пробы постоянно оканчивались провалами, а этот образец был не только жизнеспособен, но также мог самовоспроизводиться и развиваться. Многие торжествовали. Вскоре группа специалистов усиленно занялась «усовершенствованием» образца и внесением небольших поправок в его генотип. А потом запуск на полномасштабное воспроизводство. Из капсул Центрального Исследовательского Института генетической практики появилось на свет десять единиц «Потомков». Так мы их называли. Две матки и восемь трутней. Поселили в Специальный Воспитательный центр и начали пристальные наблюдения. Образцы подрастали и вели себя вполне адекватно. Матки проявляли особую сообразительность и смышленость. И уже через пять лет казались полноценными личностями. Еще через пять лет матки вступили в свой первый репродуктивный цикл, спарившись с трутнями, и отложили первые свои яйца. Кстати, хочу отметить, что они начали друг к другу проявлять странные агрессивные действия. И несколько раз даже дрались друг с дружкой, словно выясняя лидерство, так что пришлось их разделить.
Зарнар горестно вздохнул и продолжил:
– К сожалению, первый их помет оказался почти на девяносто процентов стерильным. Лишь десятая часть малышей проклюнулась на свет, и удивила нас не только внешним видом, но и слишком агрессивным поведением. Практически неуправляемым поведением. Их могли контролировать только матки. Это меня испугало не на шутку, и тогда еще больше утвердился в том, что мы создали чудовищ, которые со временем нас погубят. Тогда я начал втайне ото всех работать над оружием, способным уничтожить гибридов. А остальные тем временем, вместо того, чтобы их истребить, занялись вопросом контроля Потомков. Через время узнали о моей работе. Тогда Главный Совет вынес мне порицание и приказал прекратить работу. Я сделал вид, что согласился, а втайне создал эту лабораторию. Мне помогали друзья и соратники Партор и Гариратар. Первым я спроектировал СМУБАП – самоуправляемый беспилотный аппарат, – голограмма герна шагнула к чистой стене, где ничего не было, и махнула рукой.
Стена вспыхнула и на весь свой размер показала изображение летательных аппаратов, которые мы имели честь повстречать перед входом в город, и которых я наименовала дронами. Причем на экране был показан внешний вид, а также рядом его внутренняя схема, цифровые данные и чертежи. Все в помещении переглянулись и опять посмотрели на огромный монитор лаборатории. Зарнар стоял перед ней и задумчиво глядел на изображение. Мне показалось, или у него на лице мелькнула грусть? Потом он вновь продолжил:
– Помню тот день, когда Совет попросил воспользоваться изобретенным мною оружием. Тогда был запланирован очередной сеанс трансляции телеметрии с новооткрытой планеты через Червоточину – Портала в другие миры. Случилось непредвиденное. С другой стороны кто-то зафиксировал его, и в наш мир ворвалась неизвестная нам инопланетная агрессивная форма жизни, – голограмма снова махнула рукой и на экране задвигалась запись.
И я пораженно уронила челюсть, так как увидела именно то видение, что еще вечером показала Забава на склоне горы. Два обелиска со светящимися шарами над ними, волнующийся воздух, вращающийся по спирали, и оттуда вылетали ниясыти один за другим. Вылетали и приходили в неописуемую истерию. Они не понимали, что происходит. А внизу стояли странные существа, похожие на бежевых ящеров, которые смотрели на них с перепуганными лицами. Тогда, виня в непредвиденном, ниясыти, решив, что защищаются, начали нападать на гернов.
– Я запустил первую серию СМУБАПов и они легко атаковали эту форму жизни, – продолжал тем временем повествование Зарнар. – И хоть некоторые сумели сбежать, сумев создать самостоятельно портал, многих мы лишили жизни. Вскоре Портал удалось закрыть и больше мы не рисковали его открывать. Да и не до этого было. На тот момент в Воспитательных Центрах было около пятисот особей ТАРАКОВ. Тогда все и началось. Они подняли мятеж. Не буду описывать, как это происходило. Скажу лишь одно – они истребили почти всех гернов, оставшихся после вынесенного нам Создателем Приговора. Нас осталось около сотни. Благодаря созданному мною оружию, после пролития рек крови и безумия хаоса, мы прогнали тараков со своей территории. Потом мы создали и запустили защитное поле вокруг гор, где мы обитали, чтобы оградить свои последние дни от насилия. Я же понимал, что поле – лишь видимая защита и только для гернов. А люди, что попали во Внешние Земли, обречены на погибель или жизнь на выживание. Тогда я начал работу над планом спасения невинного человечества. Ведь мы были виновниками их беды, забрав их из родного мира. Оружие, которое прогнало тараков из города, имело один большой недостаток – малый объем аккумуляторов. Им необходима была постоянная подзарядка. Поэтому далеко от города они не могли улетать. И были защитой только для города. Необходимо было что-то универсальное и грандиозное, однако управляемое и надежное, чтобы не повторить нашей главной ошибки – восстания творения.
– Работа над новым прототипом усложнялась тем, – говорил Зарнар, – что я основал поселок, где жили спасенные мною и оставшиеся в горах Градасса люди. Когда-то они были исключены из программы ˮПотомокˮ еще в начале проекта из-за дефективности генома после влияния некоторых экспериментальных препаратов. Мне пришлось вытягивать их с того света. Там, в поселке, и родилась идея Пути человека из Внешнего Мира сюда, в Ахель-Итар. Спасибо преданной работе Партора и Гариратара. Они успели помочь мне с аппаратным обеспечением этой лаборатории прежде, чем покинули мир живых. Я кремировал их и запустил алгоритм программы. Также разработал условия использования Возобновляющегося андроида и внес главные директивы и протоколы передачи данных в центральную программу нанитов. Потом я планировал уйти во Внешний Мир. Если вы здесь, значит, мне удалось это сделать прежде, чем и я покинул мир живых. Теперь, Избранная, все в твоих руках. Ты должна справиться с возложенной на тебя задачей.
Так легко все и просто звучало в его устах. Так понятно. Все же что-то заставляло меня волноваться не на шутку. И тут я поняла, почему. Мэнона! А что будет с ним, если я запущу эту машину убийства? И вообще, как ею пользоваться, если я с трудом свои мысли контролирую, а если руководить мегасложной машиной? Как? Я не могу взять на себя такую ответственность! Я не справлюсь! Это замешательство ясно выразилось на моем лице.
Тем временем, когда Зарнар смолк, Йен отделился от основной массы зрителей и подошел к экрану. Его не на шутку заинтересовал первый защитный проект гадака. Этот маленький беспилотник, или как я его назвала, дрон, имел примитивный вид, но от увиденной на экране записи сражения, воображение дрогнуло. Если этот механизм свободно проникал за защитное биополе ниясытей, то, что тогда оно может сделать с тараками? От такого роя сложно защищаться излюбленным оружием ближнего боя тараков. Другими словами – это смерть для них. Эта мысль захватила умы пришедших. А если подумать, на что способна эта особа, что лежала в капсуле, учитывая возможности ее предшественников… Уму непостижимо.
В то время как другие шепотом обсуждали нашу находку, я все больше и больше приходила в смятение. Потом подняла глаза на голограмму и спросила вопрос, который, уверена, беспокоил каждого:
– Как это оружие действует?
– Принцип ее работы заключается в обнаружении врага и его полном обезвреживании.
– Как?
– Андроид способен расчленяться на множество частей, и проникать в предметы на наноскопическом уровне. Наниты могут воздействовать на ДНК живых организмов и влиять на их работу, как положительную, так и отрицательную. Другими словами, они разрывают объект на мельчайшие частицы, либо полностью изменяют его функции.
Здесь я поняла, насколько страшное и мощное оружие создал герн. Понятно, почему он переживал, чтобы оно не попало в злые руки. Потом я спросила:
– Как им управлять?
Изображение герна дрогнуло, и одобрительно кивнуло:
– Это самая важная часть. Чтобы обезопасить мир от непоправимого вреда влияния одной личности, я внес важные условия в его работу. Им могут управлять только два ума, действующие в полном согласии. Если же между ними будет хоть в чем-то мысленное расхождение, андроид перестает работать, входя в статическое состояние. В остальном процесс управления происходит в таком же порядке, что и все технологии гернов – мысленном, иногда – в жестовом. Система способна обучаться и прогрессировать в отдельных моментах, приспосабливаясь к обстоятельствам. Однако обучение ограничено главными директивами. Одна из них – беспричинное истребление. Основан он на мыслительных процессах живого организма. Если он излучает злобу и агрессию, это повод к решительным действиям. Важной задачей андроида является также защита его Управляющих, – голограмма вновь мигнула, и Зарнар шевельнулся так, будто вспомнил что-то важное. – Хочу отметить еще один важный момент, который не связан с управлением андроида. Так как эта система создавалась в основном для уничтожения тараков, как расы, не имеющей вообще права существовать на Заруне, хочу отметить один протокол, который я внес в ее функции.
