Текст книги "1415. Азенкур. Новая история (ЛП)"

Автор книги: Энн Карри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 30 страниц)

Начиная с 12 августа и далее, отряды, развернутые для войны против англичан, можно найти под командованием Бусико, д'Альбре, Жана де Линьи, сира де Байоля и герцога Алансонского. Д'Альбре отвечал за тех, кто был размещен в Па-де-Ко, часть из которых находилась в Монтивилье в нескольких километрах к северу от Арфлера. "Le Héraut Berry" утверждает, что и д'Альбре, и Бусико во время осады находились в Кодбеке, имея по 1.500 человек. Это преувеличение с точки зрения численности, но войска, несомненно, находились в Кодебеке под командованием маршала во время осады.[437]437
  BN manuscript français 25766/714 (298), 26040/4981: 21 сентября Жан Дюзо и девять других оруженосцев были приняты на службу..


[Закрыть] Административные документы позволяют предположить, что д'Альбре часто находился в Руане, занимаясь его обороной, поскольку считалось, что англичане намеревались предпринять попытку захвата нормандской столицы.[438]438
  BN manuscrit français 26040/4989 and 4991 об оборонительных мерах в Руане в это время.


[Закрыть] При сдаче Арфлера Бусико, по словам дез Юрсена, отвечал за встречу в Лиллебонне тех, кто был изгнан из города, и организацию их перевозки в Руан. Об этом сохранилось очень мало информации в административных и платежных документах. Документ от 23 августа, предписывающий оплату посыльных и других расходов, включая поручение галиоту отправиться для помощи по морю, был издан на основании полномочий коннетабля и маршала, что позволяет предположить, что они действовали совместно. Это письмо также показывает, что сэр Роберт де Элланд, бальи Руана, был послан в Париж к королю, дофину и совету, чтобы проинформировать их о "отплытии и приходе англичан" и о том, какие меры д'Альбре считает необходимыми для спасения Арфлера и его окрестностей.[439]439
  BN manuscrit français 26040/4971.


[Закрыть] Ничего не было изложено в письменном виде. Байи должен был передать распоряжение коннетабля "из уст в уста" (par bouche), несомненно, потому, что опасались, что любые письменные распоряжения могут попасть в руки врага. В первые дни осады письма с просьбами о новостях и передаче информации летели в Руан и из Руана, связывая нормандскую столицу с Булонью, Аббевилем и Парижем.

Осада

Первым этапом плана Генриха была наземная осада. "Gesta" говорит только двух центрах командования осадой: король на западе и юге и Кларенс на востоке. Тит Ливий добавляет, что король передал управление одной частью своего участка осады другому своему брату, Хамфри, герцогу Глостерскому, а другой – Эдуарду, герцогу Йоркскому, который также был маршалом армии. Псевдо-Эльмхем в другом месте утверждает, что Глостер председательствовал в военном суде, хотя он также называет Йорка маршалом и констеблем. Хардинг помещает графа Хантингтона, Корнуолла, Грея, Портера и Стюарда в бастион – деревянное оборонительное сооружение, построенное английскими плотниками для осады. Оно было расположено напротив французской крепостной стены у Лерских ворот, в зоне командования короля. Хардинг добавляет также имя "граф Кентский", но поскольку пэра с таким титулом не было, вероятно, имеется в виду Гилберт Умфравиль, названный графом Каймом. Заметим, что это та же группа, которой было поручено проведение  разведки перед высадкой. Хардинг также упоминает позицию Кларенса "на дальней стороне", добавляя также имя "граф Мортайн". Опять же, в 1415 году ни один пэр не обладал этим титулом, и неясно, кого имел в виду Хардинг. Можно предположить, что у различных командиров были свои отряды. Это подтверждается частотой заболеваний. В отряде графа Арундела, который сам был отправлен домой, чтобы вскоре умереть, девятнадцать из девяноста латников и шестьдесят восемь лучников также отправились домой больными. В отличие от этого, в отряде Йорка не было ни одного человека, пораженного болезнью, а в отряде Кларенса их было относительно немного (сорок семь, но они включали слуг).[440]440
  E101/47/1 (Арундел), 101/47/40 (Йорк).


[Закрыть] Эта информация также может быть использована для того, чтобы предположить распределение людей между лагерями осады. Отряды, которые часто болели дизентерией, например, отряды Арундела и королевского двора, находились с королем в его большом осадном лагере к западу от города. Осадный лагерь под командованием Кларенса на востоке был меньше, но в нем также мог находиться отряд Йорка.

Неясно, издал ли Генрих официальный призыв к сдаче в момент своего первого прибытия или уже после осады. Текст не сохранился, но его содержание подразумевается в отрывках из "Gesta" и "Liber metricus de Henrico V". Король стремился к войне, а не к миру. С этой целью он предложил осажденным мир, в соответствии с книгой "Второзаконие", если они откроют перед ним свои ворота и вернут ему свой город, принадлежащий ему по праву. Подобные ссылки на библейские правила ведения боя были обычным явлением при осадах в Средневековье. Соответствующий отрывок из "Второзакония" давал право не только на осаду, если город отказывался от предложения осаждающего о сдаче, но и на то, чтобы предать мечу мужское население и увести женщин и имущество в качестве трофея, как только Бог отдаст ему этот город. На этот закон ссылались в последующих переговорах с городом. Всякий раз предложения о сдаче отклонялись. В "Gesta" говорится, что Генрих решил предпринять "мягкую атаку", чтобы убедить врага сдаться и в то же время не подвергать своих людей слишком большой опасности. Хотя мы можем списать это на преувеличение священника, подтягивание английской артиллерии к оборонительным сооружениям само по себе было актом, направленным на устрашение врага еще до выстрела. Эта тактика сработала в Манте в 1449 году, когда, столкнувшись с видом пушек Карла VII и предвидя ущерб, который они нанесут стенам, на которые они потратили столько денег и усилий за последние годы, городской совет решил сдаться, не оказывая никакого сопротивления.[441]441
  A. Curry, "Towns at War. Relations between the towns of Normandy and their English rulers 1417–1450", Towns and Townspeople in the Fifteenth Century, ed. J.A.F. Thomson (Gloucester, 1988), 149–53.


[Закрыть]

Однако в данном случае это не принесло желаемого результата. Генрих все же использовал свои пушки и другие камнеметные орудия. В "Religieux", предположительно отражающей восприятие французов после осады, утверждается, что у Генриха были "машины" огромных размеров, которые бросали огромные камни сквозь густой дым и с таким устрашающим шумом, что можно было подумать, что они "извергаются из ада". Он добавляет, что обстрел велся непрерывно, что достигалось с помощью системы ротации войск, ответственных за обстрел. "Gesta" предполагает, что Генрих намеренно начал длительную бомбардировку ночью перед общим штурмом города, чтобы заставить жителей бодрствовать и тревожиться и убедить их сдаться. Точное количество и характер артиллерии Генриха не зафиксированы в административных документах, поэтому трудно сказать, было ли в этом что-то необычное. В чем мы можем быть уверены, так это в том, что артиллерия Генриха нанесла значительный ущерб укреплениям и строениям в городе.[442]442
  Я благодарна доктору Ричарду Джонсу за предоставленную информацию.


[Закрыть] Это важно само по себе, поскольку подтверждается археологией и финансовыми отчетами о расходах на восстановление в последующие десятилетия. Если Генрих хотел использовать Арфлер в качестве базы в войне с Францией, то он уже сейчас нес расходы на ремонт, а также создал опасность того, что оборонительные сооружения будут настолько разрушены, что на долгие годы могут сделать город уязвимым для французской осады. Действительно, восстановление укреплений занимало годы и требовало специальных налоговых сборов. Кроме того, разрушенные дома в городе отбивали желание жить в нем, несмотря на усилия Генриха привлечь английских поселенцев, как только город оказался в его руках. Поэтому для достижения своей цели – захвата Арфлера – Генрих нанес ему слишком большой ущерб.

Это подводит нас к фундаментальному моменту, который заключается в том, что осада Арфлера была проблематичной для англичан. Отчасти это объясняется тем, что у Генриха была слишком большая армия для этой цели. В связи с этим возникли вопросы снабжения продовольствием, поскольку нужно было кормить лошадей и других живых животных. Содержать 12.000 солдат, их слуг и лошадей в достатке и кормить их было нелегко. Обычно при осаде осаждающие испытывали такие же трудности в продовольствии, как и осажденные. Предвидение трудностей с обеспечением продовольствием объясняет, почему король так стремился к тому, чтобы солдаты брали с собой в поход достаточно еды. "Gesta" также сообщает нам, что в самом начале осады Генрих обсуждал, какие отряды могут быть отправлены за продовольствием и фуражом.

Поставки продовольствия оставались проблемой по мере продолжения осады. 3 сентября Генрих написал в Бордо письмо с просьбой о поставках продовольствия и вина. Учитывая, сколько времени потребовалось для получения и ответа на это послание, можно предположить, что в этот момент Генрих считал, что осада может оказаться еще более продолжительной, чем оказалось на самом деле. В тот же день Жан Бордю, архидиакон Медока, который был с англичанами во время осады, также написал в город Бордо, сообщив, что в настоящее время поля дают достаточно зерна, но оно не сможет удовлетворить будущие потребности большой армии, которую Генрих держал при себе и которая – важное замечание – "увеличивалась с каждым днем". Он также просил прислать вина, но более оптимистично предсказывал, что Арфлер будет в руках короля максимум через восемь дней.[443]443
  Sources, 444–5.


[Закрыть] Бургундские хронисты также утверждают, что продовольствие, которое англичане привезли с собой, вскоре закончилось. Они, как и дез Юрсен, упоминают о английских набегах за провизией в этом районе, особенно отмечая захват крупного рогатого скота. Бургундские хронисты добавляют, что англичане пытались захватить другие поселения в этом районе, но им помешали французские войска. Дальнейшие завоевания во внутренних районах Арфлера были бы разумны с точки зрения обеспечения продовольствием, а также в качестве внешней обороны города после осады. Удивительно, что на Монтивилье не было предпринято никакой атаки.

Очевидно, что Генрих не хотел разделять свою армию в это время. Однако он посылал фуражиров и разведывательные патрули. Представление об этом можно получить из свидетельств, представленных на суде над Жаном Фузорисом. Рауль ле Гей, священник, согласившийся отвезти письма Куртене в Париж к Фузорису, рассказал, как 17 августа он был захвачен английскими солдатами между Эпрето и Сен-Роменом, в 12 км к востоку от Арфлера. Он рассказал, как они окружили его, но он никого из них не понимал, так как они не говорили по-французски. Его связали и отвезли в Сантивик, в лиге от Арфлера, к английскому рыцарю, который говорил по-французски, и который предложил ему выкупиться его за 100 экю. Когда он сказал, что не может заплатить, его посадили в палатку и на следующий день отвезли в английский лагерь перед Арфлером.[444]444
  Fusoris, 205–8.


[Закрыть] Там его спросили о состоянии Арфлера, сколько там людей и под командованием каких капитанов. Его продержали десять дней, а затем отпустили в обмен на его согласие отвезти письма Фузорису. Кроме того, Куртене велел ему передать Фузорису, что Генрих прибыл с 50.000 человек, 4.000 бочек муки и столько же вина, а также двенадцатью пушками. Он должен был спросить Фузориса, отправился ли французский король в поход, и если да, то были ли в его армии дофин и герцог Бургундский (еще один признак того, что Генрих не был уверен в намерениях Бургундии), и сколько еще сеньоров, латников и лучников сопровождали их. Вместо этого Ле Гей отправился в Монтивилье, где его арестовали и допросили.

Бургундские хронисты добавляют, что французы держали англичан под пристальным наблюдением во время их вылазок в сельскую местность, и что это способствовало нехватке продовольствия. Вполне вероятно, что французы проводили политику выжженной земли в близлежащих районах Па-де-Ко, тем самым лишая англичан возможности фуражировки. Это напоминает нам о том, что д'Альбре и Бусико, а возможно, и герцог Алансонский, прилагали усилия, чтобы преследовать англичан во время осады и принести посильную помощь осажденному городу. Генрих приказал устроить речную блокаду, расположив корабли на Сене и более мелкие суда в районе затопления долины. Для этого он использовал некоторые из небольших судов, которые перевозили войска через реку и хозяева которых получили плату за шестинедельную службу с 1 августа. Мы также видим, что французские командиры предпринимали серьезные усилия для противодействия блокаде, как под руководством Клинье де Брабанта, адмирала[445]445
  BN pièces originales 496 Breban 30 (12 сентября).


[Закрыть], так и под руководством д'Альбре и Бусико. К герцогу Бургундскому обратились за кораблями из Фландрии, а Жан Пике был послан в Слейс, чтобы найти галеры и гребцов. Жан де Каллевиль, сир де Довиль, также был послан к герцогу Бретани с просьбой предоставить суда для использования против англичан во время осады. К середине сентября небольшой флот вооруженных бальяжей был подготовлен и собран в Руане. Атака для прорыва английской блокады была предпринята между 14 и 16 сентября.[446]446
  BN pièces originales 573 de Calbrille 41 (квитанция от 12 сентября на поездку в Бретань): BN manuscrit français 25766/715 (297); BL Additional Charters 68, 259 (for Sluys); BN pièces originales 2289 Piquet 49, 51.


[Закрыть] Однако не похоже, что она была успешной, равно как и то, что какая-либо помощь пришла из Фландрии или Бретани. Неудача этой атаки, возможно, стала одним из факторов, повлиявших на решение города вступить в переговоры о капитуляции 18 сентября.

Еще одной проблемой, с которой столкнулись англичане, были условия жизни. Генрих не оценил риск сосредоточения такого большого войска в сырых и неблагоприятных условиях. Были созданы все условия для дизентерии, болезни, характеризующейся диареей с кровью ("кровавый поток"). Открытие шлюзов загрязнило пресную воду в Лезарде, а отходы жизнедеятельности солдат и лошадей усугубили ситуацию. Твердой земли, в которой можно было бы захоронить эти и другие отходы, было мало. Уолсингем рассказывает о гниющих трупах погибших животных, которые вместе с другим мусором выбрасывались в воду, вызывая ужасное зловоние. Комментарии Штрихе о плохих последствиях употребления недозрелого винограда, других фруктов и моллюсков также согласуются со вспышкой желудочно-кишечных заболеваний.[447]447
  Taylor, "Chronicle of John Streeche", 152.


[Закрыть] Псевдо-Эльмхем говорит нам, что было не по сезону тепло, что могло способствовать распространению болезни, хотя Уолсингем приписывает болезнь очень холодным ночам. Более того, болезни продолжались даже после окончания осады, о чем свидетельствуют даты смертей и увольнений домой, которые продолжаются и в начале октября. Болезни поражали как осажденных, так и осаждающих. Это отмечено в Псевдо-Эльмхеме и подтверждено более поздним свидетельством де Гокура[448]448
  Nicolas, Appendix, 25.


[Закрыть], но поскольку английская армия была намного больше, последствия болезни были более заметны, особенно для тех, кто находился в королевском осадном лагере.

В результате Генрих потерял нескольких своих ближайших друзей и советников. 15 сентября умер Ричард Куртене, епископ Норвича, а через три дня – граф Саффолк. Герцог Кларенс и граф Маршал заболели и были среди тех, кого после падения города отправили домой. Они выжили, но Томас, граф Арундел, умер 13 октября через некоторое время после прибытия в Англию. С точным определением вида заболевания в средневековье имеются серьезные трудности. Существует два вида дизентерии, оба с похожими симптомами. Только в бактерии shigella dysenteria вызывает эпидемию через прямое заражение от человека к человеку. Как мы увидим в следующей главе, уровень смертности в Англии кажется слишком низким по сравнению с тогдашними вспышками этой формы. Поэтому более вероятно, что дизентерия во время осады имела амебную форму. Другими словами, каждый человек заразился ею индивидуально, хотя она могла передаваться косвенно, если больной не мыл руки перед приготовлением пищи или загрязнял воду своими отходами. Дизентерия всегда была проблемой при осадах. Мы уже видели, как она нарушила планы французов при осаде Арраса в августе 1414 года. Однако важно помнить, что, учитывая большое количество людей, с которыми Генрих отправился в путь, не было никакой опасности, что болезнь помешает ему взять Арфлер. Тем не менее, ему пришлось продолжать кампанию без некоторых из своих главных сторонников.

Восстановить хронологию событий во время осады непросто. Даже в "Gesta", где приводится больше всего дат, нет ни одной между 20 августа и 10 сентября, причем в последний день Куртене заболел и через пять дней умер. В письме Жана Бордю от 3 сентября утверждается, что к тому времени береговая линия стен была прорвана, а внутри города были большие разрушения. Кроме того, англичанам удалось перекрыть реку под Монтивилье (еще одно свидетельство активности английских солдат в окрестностях), который арфлёрцы ранее запрудили. Ослабление течения позволило бы англичанам приблизиться к городу с западной и южной сторон, хотя, устранив проток воды, англичане, возможно, невольно увеличили предпосылки для дизентерии. 3 сентября Бордю предсказал, что для взятия города потребуется еще восемь дней. Однако только 18 сентября был заключен предварительный договор, который предусматривал прекращение огня и соглашение о том, что если французский король не пришлет помощь к 22 сентября, то город сдастся.

Если предположить, что Генрих установил эффективную блокаду с 23 августа, то получается четыре недели полной осады. Поэтому осаду нельзя назвать долгой, но она потребовала больше времени и усилий, чем предполагал Генрих. В самом начале король обсудил со своими советниками вопрос об установлении дозоров против вражеских вылазок и засад. Хотя в "Gesta" упоминается только одна вылазка, предпринятая из Арфлера, бургундские хронисты предполагают, что их было больше, утверждая, что огневая мощь английских лучников заставила французов вернуться в город. Как мы увидим через некоторое время, англичане тратили много времени и усилий на защиту своих позиций от вражеских атак. Согласно Титу Ливию и Псевдо-Эльмхему, рота Кларенса понесла потери при нападении защитников или гарнизона Монтивилье, когда он совершал обходной маневр, чтобы достичь восточной стороны города. Однако в "Gesta" говорится, что в этом случае ему сопутствовала удача: он захватил повозки с пушками, порохом, ядрами и катапультами, которые были отправлены из Руана для использования в городе. Комментарий о том, что маневр был ночным, позволяет предположить, что французы надеялись провезти материалы под покровом темноты, и что англичане не заметили бы их, если бы Кларенс не предпринял обходной маневр, отнявший много времени, чтобы добраться до места назначения.

Хотя английские пушки и камнеметные машины наносили ущерб строениям, защитники проводили ремонтные работы ночью. Для этого они использовали древесину, а также кадки, наполненные землей, навозом, песком, камнями и всем, что попадалось под руку. Стены укрепляли связками хвороста, землей, глиной и навозом. Улицы засыпали песком и другими материалами, чтобы пушечные ядра не раскалывались при попадании. Когда такие укрепления, как барбаканы, уже не годились для защиты городских стен, их переносили внутрь руин, ведя огонь из других мест, где, как говорится в "Gesta", "укрыться было невозможно". Другими словами, осажденные перенесли войну на осаждающего. На стенах были расставлены кувшины, наполненные горящими смесями, серой и негашеной известью, которые можно было бросать в глаза англичанам, когда они нападали. Более крупные сосуды наполняли горючими смесями и горящим жиром, чтобы поджигать английские осадные башни, когда их подводили близко к стенам.

Автор "Gesta" был явно очарован этими стратагемами, как и английскими контрмерами. Когда Генрих устанавливает свои пушки, чтобы попытаться принудить город к скорейшей капитуляции, он рассказывает, что для них были сделаны защитные щиты из досок, расположенных так, что когда верхняя часть опускалась, нижняя поднималась, чтобы открывался вид на город. Это упоминание и комментарии о защите осадных орудий напоминают нам о том, что ранняя артиллерия требовала много времени для зарядки и перезарядки, оставляя тем временем прислугу уязвимой. Для защиты орудий и других машин, а также для защиты тех, кому поручалась их охрана, поскольку они были очевидной целью для вражеских вылазок, и для прикрытия войск, наблюдавших за барбаканами, были вырыты траншеи и по их краям расставлены пищали. Согласно Титу Ливию, Генрих сам проводил ночные инспекции английских линий осады, "хваля тех, кто хорошо выполнял свои задачи, и исправляя и наказывая других". Посещения короля также отмечены Лефевром и Вавреном, но с конкретным упоминанием, что он искал лучшие места для установки крупнокалиберных пушек, а Ваврен добавил, что он также искал самые уязвимые места в обороне города.

Хотя некоторые отряды были отправлены во внутренние районы, основной задачей солдат во время осады было проведение земляных работ. В "Gesta" говорится, что "те, кто был назначен на караульную службу, непрерывно копали день за днем, продвигаясь к барбакану", пока вода не помешала им приблизиться к нему. Для защиты позиций войск под командованием Кларенса были вырыты дополнительные траншеи. Они считались особенно уязвимыми, учитывая их положение у подножия холма, из-за чего они находились слишком близко к стенам и, следовательно, подвергались вражескому огню, а также были изолированы от основной части армии. По приказу короля он тоже вырыл траншею, используя землю для создания вала для защиты своих людей, который он еще больше укрепил, вбив бревна и колья, установив пушки и метательные орудия. В "Gesta" упоминается, что все это было сделано "в соответствии с теорией мастера Джайлса". Считается, что Генрих знал "De regimine principum" Джайлса Римского[449]449
  Джайлс Римский (лат. Aegidius Romanus; итал. Egidio Colonna; ок. 1243 ― 22 декабря 1316), философ, и богослов-схоластик, монах-августинец, архиепископ Буржа.


[Закрыть], но это невозможно доказать на основании формулировки автора. Более вероятно, что автор сам был с ней знаком. Он также дает интересное представление о том, как были организованы земляные работы: мастера работ назначались для надзора за латниками и лучниками, которым отводилась определенная длина траншеи для рытья.

На стороне Кларенса также проводились земляные работы, в ходе которых был выполнен подкоп под стены, что предполагает, что бомбардировка была менее масштабной или менее эффективной на восточной стороне города. Можно также предположить относительную нехватку квалифицированных артиллеристов. Как мы видели, все набранные для этой кампании были иностранцами. Хотя бургундские хронисты дают более позитивный отчет об успехе того, что они называют "тремя шахтами", английские авторы считают эту операцию полным провалом. Поскольку места было очень мало, землекопам приходилось действовать на виду у защитников. Последние ответили контрподкопами и вылазкой против людей Кларенса, что снова привело к потерям. Таким образом, от плана отказались, и подкоп был засыпана в первые годы английской оккупации. Псевдо-Эльмхем добавляет интересное замечание о том, что англичане утратили навык ведения осадных земляных работ из-за длительного периода военного бездействия и перемирий в недавнем прошлом, и что некоторые дворяне не были увлечены подземными боями. Поэтому в том, как велась осада, были некоторые недостатки.

Осаду можно назвать "войной окопов". Как мы видели, город был хорошо защищен рвами, что затрудняло доступ к стенам. Тем не менее, Генрих должен был подобраться к ним, если он намеревался начать штурм. Поэтому он приказал изготовить связки фашин, которыми солдаты засыпали рвы, одновременно готовя деревянные подвижные башни и лестницы, по которым можно было бы забраться на стены. Со стороны Кларенса для той же цели было заготовлено большое количество фашин, хотя осадные башни не упоминаются. Герцог обнаружил, что противник планирует поджечь фашины, пока его солдаты пытаются засыпать рвы, поэтому ему пришлось отказаться и от этого плана. К счастью, люди, охранявшие землекопов, смогли завладеть одним из внешних рвов города, из которого они выпускали снаряды из катапульт и камнеметов (судя по всему, не пороховой артиллерии). Это был полезный прорыв, но он был сбалансирован вылазкой противника из главного барбакана 15 сентября, в ходе которой были подожжены английские оборонительные сооружения, расположенные напротив окопов. Согласно Хардингу, эта атака была направлена на деревянный осадный бастион, который удерживали Хантингтон, Умфравиль, Корнуолл, Грей, Портер и Стюард, а также Уильям Буршье.[450]450
  Буршье, которому, вероятно, было около сорока лет, был одним из придворных рыцарей Генриха как принца и короля, и вскоре после возвращения экспедиции был назначен констеблем Тауэра: CP, V, 176–8.


[Закрыть] Серьезных потерь не было, но это вызвало насмешки противника по поводу недостаточной бдительности англичан. Словесные войны были обычным явлением при осадах. Это событие произошло в воскресенье, в день смерти Куртене, поэтому король и его люди могли позволить другим заботам отвлечь их.

Это единственная вылазка, о которой говорится в "Gesta", хотя есть четкие утверждения, что английские траншеи, особенно те, что были построены напротив барбакана, были построены для защиты солдат от врага при вылазке. Если порядок событий в "Gesta" верен, то вылазка и повреждения английского лагеря, по-видимому, стимулировали обе стороны к более агрессивным действиям. Это было примерно в то же время, когда французы пытались организовать прорыв речной блокады. Заманчиво думать, что они стремились к скоординированным действиям против англичан как на суше, так и на воде. На ночь король приказал завалить ров перед барбаканом фашинами. Утром французы снова предприняли вылазку, но граф Хантингтон (которого "Gesta" описывает как "рыцаря храброго и высокодуховного, хотя и молодого") отразил их. Затем он поджег их барбакан с помощью горящих стрел, а также с помощью людей, засовывавших горящий материал в отверстия, проделанные предыдущим обстрелом. Пламя раздували с помощью горючего порошка (предположительно серы). Граф установил контроль над барбаканом, водрузив над ним свое знамя в знак победы. Французы отступили во внутренний барбакан, который подвергся такому же поджогу. Таким образом, они были вынуждены оставить барбаканы и отступить внутрь стен, заблокировав вход (предположительно пролом в стенах, сделанный ранее, а не ворота) деревом, камнем, землей и навозом, чтобы англичане не смогли прорваться. День был за Генрихом, хотя огонь продолжал бушевать в главном барбакане в течение трех дней, а удушливый дым от сгорающего навоза распространялся вокруг еще две недели.