Текст книги "Врата Атлантиды"

Автор книги: Эндрю Коллинз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 34 страниц)

ПОИСК НАЧИНАЕТСЯ

Вторник, 2 сентября 1998

Чтобы очутиться здесь, мне потребовалось почти 20 лет напряженных исследований. Оказавшись наконец на этом острове, буквально кишащем москитами, исполняющими свой неистовый танец, пока солнце медленно поднималось над восточным краем горизонта, я обнаружил себя окруженным со всех сторон толпой благожелательно настроенных местных жителей. Все они были преисполнены желания помочь мне или оказать какую-нибудь услугу.

Мы с моим коллегой на ломаном испанском кое-как постарались объяснить им цель нашего визита, состоявшего в том, чтобы попасть в пещеры Пунта дель Эсте, расположенные на юго-западной оконечности этого островка, лежащего в субтропиках. Мы все еще надеялись уговорить водителя местного такси доставить нас за какие-то 40 километров к месту нашего назначения, но все наши старания оказались тщетными. Местные лихачи все до единого отказывались везти нас в такую даль. Наконец мы поняли, что нам придется попытаться подыскать попутку в Нуэва Герона, единственном городишке, до которого мы кое-как – благо быстро – добрались на стареньком такси-развалюхе, которое и за версту не пустили бы на улицы Европы.

Осознав наконец все трудности предстоящего нам пути, мы решили подстраховаться и обзавестись не только машиной с опытным водителем, но и археологом из местного музея. Джонни Родригес, приземистый, ростом чуть выше пони, молодой человек лет двадцати с небольшим, почти не говорил по-английски, но зато был хорошо знаком с пещерами, куда мы направлялись.

Сюда еще не ступала нога туриста. А между тем в этой зоне, находившейся под контролем военных, сохранилось немало интереснейших для археолога мест, доступ к которым был разрешен только тем, у кого имелись соответствующие документы и пропуска. К несчастью, наши путеводители бессовестно умолчали об этом факте, так что все наши надежды на успех этого визита целиком и полностью сосредоточились в руках Джонни и водителя, утверждавших, что они сумеют провести нас через блокпост, охраняемый вооруженными коммандос. Они утверждали, что там у нас не возникнет никаких проблем, и оказались правы. После короткого разговора с двумя военными, попыхивавшими сигарами, шлагбаум поднялся, и нас пропустили. Дальше нам предстояло ехать по недружелюбно настроенной к нам территории, кишмя кишевшей крокодилами и всевозможной ядовитой живностью.

Да, это оказалось едва ли не самым изматывающим и опасным путешествием, которое мне когда-либо доводилось совершать! Проехав несколько километров по каменистой местности, мы столкнулись с тем, что дорога в самом буквальном смысле слова кончилась.

Утро уступило место полудню; солнце стояло уже высоко и немилосердно жгло нашу продубленную кожу, а над нашими головами недвусмысленно кружились черно-белые грифы. У самого края густо заросшего болота наша компания решила оставить автомобиль. Прямо перед нами виднелась группа заброшенных бетонных зданий, построенных в годы «холодной войны» и служивших телекоммуникационным центром. Одно из зданий, несмотря на свой непритязательный вид, служило жильем кучке мужчин, по виду отдаленно напоминавших военных, но без униформы. Что могло заставить этих людей поселиться в столь ужасном климате, оставалось неясным. Как бы там ни было, они превратились в настоящих стражей священных пещер Пунта дель Эсте, и без их позволения мы и шагу не могли ступить. И пока Джонни и водитель перекинулись с ними парой шуток и весело рассмеялись, мы предложили им несколько бутылок прохладительной воды и пачку сигарет.

Мне рассказывали, что самая большая беда во всей стране – это ядовитые насекомые, и за все время мне так и не удалось найти ни клочка земли, где я мог бы провести ночь в относительной безопасности. Мне хотелось броситься в ближайший аэропорт, схватить билет на рейс и навсегда улететь отсюда!

Увы, мне предстояло остаться здесь на многие месяцы… Во сне я даже уже побывал в пещерах. Я чувствовал, как некий невидимый genius loci [3]3
  Genius loci (лaт.) – бука «гений места», дух-покровитель места.


[Закрыть]уже окликает и манит меня в эти мрачные логовища. Причина, по которой я все же решился приехать сюда, заключалась в одном археологическом и историческом факте. Факте, который привел меня к заключению о том, что внутри одной из этих пещер может таиться ответ на одну из величайших загадок в мировой истории.

Об этой пещере известно очень мало. И хотя различные испанские археологи уже наведывались в эти места, статей о результатах их исследований практически не было. Однако, несмотря на явный недостаток информации, я инстинктивно чувствовал, что здесь явно скрыта какая-то тайна. Стены и потолки пещеры были густо испещрены странными петроглифами,выражавшими какие-то древнейшие мифы и легенды неведомого народа, посвященные истории человечества в самом начале времен. О, я должен был собственными глазами увидеть их и попытаться проникнуть в их смысл!

Мы брели по узкой тропинке, кишмя кишевшей огромными песчаными крабами, которым наше вторжение на их территорию явно не доставляло удовольствия. Нездоровый климат этих мест заставил меня усомниться в оправданности мотивов, побудивших меня отправиться сюда.

Наконец мы выбрались на чистое место, и прямо перед нами разверзлось устье большой открытой пещеры. Металлическая табличка на каменной стене пещеры извещала, что мы достигли цели наших странствий: «Punta del Este’s Cueva № 1» [4]4
  Punta del Este’s Cueva № 1 (исп.) – Пунта дель Эсте. Пещера № 1.


[Закрыть]. Неожиданно у меня заурчало в желудке. А что, если я ошибался и здесь нет ничего, представляющего хоть малейший интерес для меня?

Когда мы вступили в неприветливое чрево пещеры, перед нами вовсе не возник никакой сверхъестественный страж; разве что вспорхнули мотыльки да поднялся несметный рой москитов.

Но буквально через миг мы увидели прямо перед собой тусклые следы красных и черных петроглифов, по большей части образовывавших целые скопления кружков, колец и других геометрических фигур. Над головами у нас сияли два круглых световых окна, высеченных в мягких породах руками древних мастеров и позволявших солнечному свету проникать внутрь. На земле, прямо под ногами, я заметил обломки древних полукруглых раковин, много веков назад брошенных здесь местными обитателями – америнди [5]5
  Америнди (сокр. от «американские индейцы») – коренные жители Америки.


[Закрыть].

Джонни кое-как объяснил по-испански, что прямо под этими световыми окнами некогда находился каменный помост или алтарь, вокруг которого, вероятно, представители древних племен совершали некие церемонии и ритуалы. На месте древнего помоста сегодня возвышалась его грубая цементная копия, позволявшая нам воочию представить себе, как мог выглядеть древний алтарь в те доисторические времена. Джонни поведал также, что заднее световое окно, сегодня почти закрытое небольшой земляной насыпью, по мнению некоторых археологов, использовалось в качестве метки, показывающей прохождение планеты Венера. Однако когда мы задали ему вопрос о том, были ли когда-нибудь опубликованы академические работы по этой тематике, Джонни лишь покачал головой.

Затем Джонни привлек наше внимание к главной достопримечательности пещеры – огромному многоэлементному петроглифу, состоящему из последовательности концентрических колец; некоторые из них были наложены друг на друга, создавая впечатление огромных дождевых капель, от которых по воде расходятся бесчисленные круги. А в центре этих кругов, похожих на громадную мишень, находилось изображение громадного, похожего на стрелу дротика.

Пытаясь перевести и осознать взгляды Джонни на символическое значение этого пещерного рисунка, я принялся внимательно рассматривать отдельные петроглифы.Надо признаться, они напоминали образцы мегалитического искусства, высеченные на некоторых стоянках древнего человека эпохи неолита и раннего бронзового века в Бретани и на Британских островах. Как ни странно, эти образцы восходили как раз к этому же периоду. И было трудно не увидеть в них орбит планет или периодов рождения звезд.

Понемногу привыкнув к рассеянному полусвету пещеры и неотвязным москитам, я начал замечать нечто более важное. Оказывается, на стенах и потолке этой доисторической «Сикстинской капеллы» сохраняется то, что можно считать символическим языком, выраженным в виде абстрактных символов. По-видимому, этот язык хотел поведать о каких-то событиях глубокой древности, произошедших в Западном полушарии задолго до рассвета истории человечества. Более того, я начинал понимать, что, может быть, именно здесь кроется ключ к пониманию роковой судьбы и причины гибели Атлантиды. Но, прежде чем поделиться волнением и радостной тревогой, которые я испытал во время своей поездки в Пунта дель Эсте на острове Молодости, нам придется вернуться к началу – в древние Афины, где примерно 2350 лет назад возникла легенда об Атлантиде.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ОТКРЫТИЕ

ГЛАВА ПЕРВАЯ
СЛОВА СТАРОГО ЖРЕЦА

Примерно около 355 г. до н. э. афинский поэт и философ Платон (429–347 гг. до н. э.), несомненно, испытал прилив вдохновения, внимая голосу муз и создав одно из самых загадочных произведений литературы классического периода. Он уже закончил книгу, озаглавленную «Республика», в которой излагал свои взгляды на Афины как на некое идеальное государство. Эти взгляды в определенной мере были основаны на философском учении Пифагора (род. ок. 570 г. до н. э.), оказавшего определяющее влияние на жизнь и воззрения Платона. Свою новую книгу он назвал «Тимей»; подобно своему предшественнику, она имела форму драмы, или диалога, в котором принимали участие четыре исторических персонажа. Действие диалога происходит в 421 г., когда самому Платону было всего восемь лет. Участники диалога – некоторые из них были действующими лицами и в «Республике», – это Сократ, великий наставник и друг Платона, который скончался в 399 г. до н. э., приняв яд; Тимей, астроном из Локри в Италии; Гермократ, ссыльный военачальник из Сиракуз, и Критий, который приходился Платону то ли прапрадедом, то ли дядюшкой с материнской стороны (см. главу III).

Этот стиль изложения, широко распространенный во времена Платона, позволял в живой и в то же время информативно насыщенной манере излагать основные темы книги. В своем новом диалоге, служившем как бы продолжением «Республики», участники вели оживленную дискуссию об устройстве Вселенной и природе материального мира. Но вместо

Сократа, которому наиболее подобала роль председателя, как это и было в «Республике», на этот раз эта честь была предоставлена Критию.

Уже в самом начале «Тимея» Платон затрагивает тему Атлантиды. Критий (другой, «младший») обращается к Сократу, и еще один участник, тоже по имени Критий (обозначенный как «старший»), его будущий прапрадед, рассказывает ему захватывающую историю. Он сам узнал ее от своего отца, Дро-пида, которому, в свою очередь, поведал ее его родственник и друг Солон. Как и все участники этого диалога, Солон (ок. 638–558 гг. до н. э.) также является историческим персонажем – знаменитым афинским законодателем, названным Платоном одним из семи величайших афинских мудрецов.

Седая древность

«Тимей» утверждает, что все свои знания об этой истории Солон почерпнул в Саисе, «городе [в Египте], откуда пришел царь Амасис». Этот Амасис, которого правильнее было бы назвать Аамесом II, правил Египтом со своего трона в Саисе примерно с 570 г. до н. э. на протяжении целых 44 лет. И хотя Солон жил как раз в это время, в тексте не содержится никаких указаний на то, что Солону довелось побывать в Египте. Ученик Платона, знаменитый философ Аристотель (384–322 гг. до н. э.), сообщает, что Солон посетил Египет в начале своих десятилетних странствий по Средиземному морю в бытность архонтом, то есть главой городского совета Афин. Так как этот срок приходится приблизительно на 594–593 гг. до н. э., то есть примерно на 22–23 года раньше официальной хронологии правления Амасиса, то здесь мы видим явное несовпадение. И тем не менее нам известно, что Солон посетил Египет примерно в это время, поскольку греческий историк Геродот (484–408 гг. до н. э.) сообщает в своей «Истории», что «царь Амасис установил закон, согласно которому каждый египтянин должен был однажды в год являться перед правителем своей области и указывать источники своих средств к существованию… Афинянин Солон заимствовал этот закон у египтян и распространил его на своих сограждан, которые с тех пор должны были подчиняться ему».

Это означает, что Солон, по-видимому, совершил путешествие в Египет ближе к концу своей жизни, уже после того, как Амасис стал фараоном (в 570 г. до н. э.) (см. также главу II).

Критий рассказывает, что, войдя в храм, посвященный почитанию Минервы (греческое имя Неит, богиня-покровительница Саиса), Солон разговорился с одним из жрецов храма, о котором сказано, что тот выглядел «глубоким старцем». Он рассказывал об уничтожении рода человеческого в давние века, то есть затронул тему, с которой афинский государственный муж, как ему казалось, тоже был неплохо знаком. Но старейшина жрецов тотчас показал Солону, как ничтожно малы все его познания об истинной истории рода человеческого, сказав: «…вы, греки, всегда точно дети; в Греции невозможно даже отыскать старика… Ваш разум еще слишком молод… он не способен хранить старинных представлений, основанных на давней традиции, не помнит знаний эпохи седой древности».

Поведав Солону о «бесчисленных и многообразных разрушениях, нанесенных роду человеческому, самые страшные из которых причинили ему огонь и вода», жрец принялся объяснять природу этих ужасных катастроф, разрушивших все достопамятное в человеческой истории. Традиции памяти о них, утверждал он, сохраняются только в хрониках, принадлежащих храму, ибо это «самые древние записи на земле».

Солону было дано понять, что история и генеалогия Афин, которые он с гордостью процитировал было, «мало чем отличаются от детских россказней». Ему объяснили также, что «ваши люди [т. е. афиняне, жившие в эпоху Солона] помнят всего лишь один потоп [упоминающийся в истории о греческом герое Девкалионе], хотя бывали потопы и раньше; более того, вы и понятия не имеете о том, что в вашей стране некогда жила самая отважная и доблестная на земле раса людей». И по сравнению с той расой афиняне времен Платона несут на себе явные следы вырождения.

Затем старейшина жрецов, которого греческий биограф Плутарх (ок. 50 – 120 гг. н. э.) называет «Сенчисом Святым», поведал о том, как перед «самым ужасным уничтожением всего живого водой» граждане Афин были «самыми доблестными воинами», а их строй и правление почитались «самыми благородными под небесами».

Солону было открыто также, что «великие деяния» благородной расы детей Афин записаны в сведенных хрониках храма и что они, возможно, «позволяют воскресить всю историю в мельчайших деталях, читая записи, сделанные задолго до нас». Одним из великих деяний, которое Солон запомнил из беседы со старцем, было то, как «народ Афин некогда положил конец всемогуществу некой великой державы, которая беспрепятственно распространилась по всей Европе и Азии, начиная с берегов Атлантического океана(курсив автора)».

Само собой разумеется, что в заключение диалога жрец из Саиса поведал Солону историю, происшедшую прежде разрушения Атлантиды, родины этой всемогущей державы. В большинстве переводов «Тимея» на английский этот важнейший текст занимает всего каких-нибудь 50 строк. Однако каждая строка буквально переполнена ключевыми фактами, описывающими это погибшее царство. Платон пытается восстановить другие подробности о жизни атлантов в обширном продолжении «Тимея», озаглавленном «Критий». Однако мы не должны забывать о том, что хотя «Тимей» действительно содержит немало реальных астрономических и научных данных, практически не имевших себе равных в те дни, все произведение в целом написано как своего рода научно-фантастический трактат.

Необъятные земли

Жрец из Саиса рассказывает далее, что могучая сила, поднявшаяся на борьбу против власти Афин, была родом с «острова», находившегося где-то возле Геркулесовых столбов [6]6
  Геркулесовы столбы – древнегреческое название Гибралтарского пролива.


[Закрыть].

Это название в эпоху классической древности носили столбообразные скалы, высившиеся по обеим берегам Гибралтарского пролива и служившие как бы естественной границей Атлантического океана. Старец доказывает местонахождение этого острова в Атлантике тем, что заявляет, что «в те времена» «океан можно было легко пересечь».

Однако что имел в виду Платон под словом «пересечь?» Насколько мы можем представить, это означает, что «остров» в Атлантике, родом с которого были могучие агрессоры, в прежние века находился не только в пределах досягаемости, но на него можно было плавать на кораблях океанского класса, способных пересечьАтлантический океан.

Тогда где же, по представлениям Платона, находился этот остров, когда он впервые высказал мысль о некоем «острове» в Атлантике, на котором жил воинственный народ, противостоявший военной мощи древних Афин? Быть может, его представления были основаны на опыте древних морских походов на остров Мадейру? А может, на один из Канарских островов или даже Азорских? Все эти группы островов расположены у побережья восточной Атлантики и, вне всяких сомнений, были хорошо знакомы мореплавателям античности в первом тысячелетии до н. э. (см. главу V).

Однако Платон, по-видимому, имеет в виду вовсе не один из этих островов, поскольку старейшина жрецов сообщает Солону, что «остров» Атлантида по размерам превосходил «Ливию и Азию вместе взятые». Это совершенно фантастическое заявление. Во времена Платона под Ливией понимался весь Северо-Африканский континент к востоку от Египта, то есть его территория сравнима с размерами современной Европы. С другой стороны, Азией именовалась полоса суши между Египтом на западе, Кавказскими горами (юг современной России) на севере, Аравией на юге и Индией на востоке. Азия во времена Платона была сопоставима с территорией современной Северной Америки. Таким образом, это подтверждает более древние указания на существование грандиозной территории, настолько огромной, что она вряд ли могла уместиться в Северной Атлантике!

Так как остров-континент таких масштабов, которые называет Платон в своем «Тимее», по-видимому, вряд ли мог в действительности существовать в сколь угодно удаленную от нас геологическую эпоху, ученые склонны считать рассказ Платона о колоссальном острове вымыслом чистой воды. Большинство специалистов, занимающихся изучением Атлантиды, отлично знакомы с этой проблемой и часто пытаются приуменьшить размеры платоновской Атлантиды, высказывая предположение, что под Азией автор понимает всего лишь Малую Азию, т. е. примерно территорию современной Турции. Однако на основе имеющегося текста Платона нет никаких причин для такого допущения. Он просто не имел этого в виду, вот и все. Действительно, оказывается, что при сравнении размеров Антлантиды, с одной стороны, и Ливии с Азией вместе взятых – с другой, он, Платон, просто хотел дать представление об огромных размерах Атлантиды, не располагая точными геометрическими сведениями.

Другие ученые приняли допущение о том, что если Платон действительно имел в виду территорию столь гигантских размеров, как та, что названа в «Тимее», значит, он просто имел в виду Американский континент. Обе Америки (Северная и Южная) как раз совпадаютс размерами «острова» Атлантида. Действительно, мысль о том, что платоновской Атлантидой могли быть Северная или Южная Америка, была впервые высказана испанским исследователем и ученым Франсиско Лопесом де Гомара вскоре после открытия Нового Света.

Если Атлантида действительно существовала и ее размеры были идентичны тем, что указаны в платоновском «Тимее», то лучшей гипотезы и желать нельзя. Быть может, говоря об острове Атлантиде, Платон на самом деле имел в виду Американский континент? Это мнение получает в последние годы все более широкое распространение.

На самом деле эта гипотеза страдает одним весьма существенным недостатком, поскольку, назвав размеры острова Атлантиды, старый жрец из Саиса поведал Солону, что «с нее (т. е. с Атлантиды) путешественники в те дни могли попадать на другие острова, а с тех островов – на континент на противоположной стороне(курсив автора).

Последнее утверждение должно рассматриваться в контексте той эпохи, в которую было создано. Если быть точным, в классическую эпоху никакого континента «с противоположной стороны» не существовало! Согласно официальной картине мира, Американский континент не был открыт вплоть до третьего плавания Христофора Колумба, имевшего место в 1498 г. Если, разумеется, проигнорировать поселения викингов, основанные на Ньюфаундленде около 1000 г., и, разумеется, самих местных жителей, населявших этот континент в последние 15 000 лет.

_{Карта античного мира, согласно Гекатею Млетскому, ок. 500 г. до н. э. Обратите внимание на отсутствие какого-либо «противоположного континента» по ту сторону Океана, Океанской реки – тема, которая стала предметом всевозможных слухов и домыслов в эпоху Платона и Аристотеля.}

И все же Платон недвусмысленно указывает на Америку, говоря, что ему известно о существовании какого-то огромного континента по другую сторону Великого Западного океана. Любопытно, что примерно около 300 г. до н. э. другие авторы классической античности тоже знали о существовании отдельного материка за пределами Океана. Согласно тогдашним воззрениям, мир омывала великая река Океан. Труд под названием «De Mundo» [7]7
  «De Мundo» (лат.) – «Об устройстве мира».


[Закрыть], созданный около 300 г. до н. э. и ложно приписывавшийся философу Аристотелю, рассказывает о представлениях о мире как «едином океаническом острове, окруженном со всех сторон морями, которые именовались рекой Океаном». Автор этого сочинения – а он, по-видимому, был одним из учеников Аристотеля – ведет свое повествование в следующей, весьма впечатляющей манере:

«Впрочем, вполне вероятно, что существует множество других континентов, отделенных от нашего морем, которое нам необходимо переплыть, чтобы добраться до них. Одни из них больше, другие меньше, чем наш, но все они незримо для нас охраняют его».

Псевдо-Аристотель заканчивает свое сочинение поэтическим утверждением о том, что «как наши острова связаны с нашими морями [т. е. морями Средиземноморского бассейна], так и обитаемый мир связан с Атлантидой, и многие другие континенты связаны с Мировым океаном, ибо все они – необъятные острова, окруженные необъятными морями».

Страна меропов

Другое свидетельство в пользу взглядов, что авторам эпохи классической античности было известно о существовании Американского материка, можно найти в трудах младшего современника Платона по имени Феопомп Хиосский – греческого историка, родившегося ок 378 г. до н. э. До наших дней сохранились лишь небольшие фрагменты его сочинений; они обнаружены в книге, озаглавленной «Разные любопытные случаи», автором которой считается римский натуралист и историк второго века Элиан.

Феопомп рассказывает, как во время одного рокового путешествия по Фригии, стране в Малой Азии (на территории современной Турции), Силен, сатир и учитель бога Бахуса, напился пьяным и заснул в розовом саду, принадлежавшем легендарному царю Мидасу. Проснувшись, Силен увидел, что его окружают царские садовники, старающиеся прогнать его подальше от царского дворца. Силен был взят под стражу и получил свободу лишь после того, как вдоволь позабавил своих охранников любопытными историями.

Одна из историй, рассказанных Силеном, имеет для нас особый интерес, так как в ней он поведал царю, что «с внешней стороны мир окружает некий «континент», который «неописуемо велик». Там живут «люди ростом вдвое выше обитателей здешних мест. Продолжительность их жизни тоже не как у нас, ибо живут они тоже вдвое дольше»; кроме того, «они могут вести разный образ жизни». Кроме того, там существуют «два огромных города»; один из них носит название Махи-мус, или «Воинственный», а другой Эйсебес, или «Благочестивый». Затем Силен рассказал Мидасу, что помимо обитателей этих городов на континенте живет раса людей, названных меропы, которые обитают в бесчисленных огромных городах. На границе их территорий есть «место, называемое «Точка, откуда нет возврата» [Аност], которое весьма напоминает расселину [залив], и заполнено оно ни светом, ни тьмой, а каким-то туманом красноватого цвета». Рассказывают, что в той местности протекают две реки; одна из них называется Услада, другая – Скорбь. По берегам обеих рек растут деревья высотой с огромный платан».

По словам Феопомпа, жители того отдаленного континента некогда собрались в путешествие «к нашим островам». По его утверждению, не менее 10 миллионов их переплыли океан на парусных судах (что служит доказательством того, что они умели ходить под парусами) и достигли Гипербореи, неведомого острова, обычно отождествляемого с Британскими островами (см. главу VII). Выйдя на берег, гости с другого континента убедились, что гиперборейцы были «жалкими существами, влачившими убогое существование, и по этой причине отказались от продолжения своего путешествия».

Случайные свидетельства

Помимо свидетельств, перечисленных выше, греческий географ Страбон (60 г. до н. э. – 20 г. н. э.) упоминает о существовании неизвестного континента, которым могла быть только Америка. Это упоминание он делает в дискуссии по поводу мнений греческого геометра и астронома по имени Эратосфен (276–196 гг. до н. э.), утверждавшего, что «если бы нам не препятствовала безмерная ширь Атлантического моря, мы могли бы переплыть из Иберии [античное название Испании] в Индию, следуя одной и той же параллели». В ответ на это утверждение Страбон высказал мнение, что «мы называем обитаемым тот мир, в котором живем сами и который нам известен, хотя вполне возможно, что в такой же температурной [климатической] зоне существуют два обитаемых мира или даже несколько миров, в частности, вблизи от параллели, проходящей через Афины и затем пересекающей Атлантическое море».

Очень легко принять эти важные свидетельства о существовании Американского континента либо за ошибочную концепцию, как поступила часть авторов, в том числе и я сам, либо за случайные свидетельства столь хорошо информированных и авторитетных фигур античности, как Платон, Псевдо-Аристотель, Феопомп и Страбон. И все-таки, если мы согласимся, что знания о существовании «противоположного» континента и в век Платона были уделом немногих избранных, означает ли это, что такая информация сознательно скрывалась от остальных жителей? Возможно, существовали истории и предания, циркулировавшие в Греции и/или Египте, в которых рассказывалось о существовании где-то там, далеко за Геркулесовыми столбами, другого, неведомого континента. Но за пределами узкого круга мореплавателей никто толком не представлял себе полной картины, и это приводило к возникновению всевозможных домыслов, запечатленных Платоном в своем «Тимее».

Можно считать установленным, что Платону уже было известно о существовании Америки, так называемого «континента на противоположной стороне», и он включил эту мысль в диалог о природе Вселенной. Нас не должно слишком волновать, откуда именно он мог почерпнуть эти сведения. Куда более важно для нас то, что эта теория получает более широкие подтверждения, если мы в первую очередь выделим тот факт, что в платоновском «Тимее» сказано, что с Атлантического острова, т. е. Атлантиды, «путешественники в те времена могли попасть на другие острова, а с тех островов на континент на противоположной стороне моря».

Путешественники через Атлантику

Это важнейшее утверждение необходимо перечитать еще и еще раз, до тех пор, пока не станет понятно, что же именно имел в виду Платон. Он говорит, что Атлантида находится прямо перед некими «другими островами», выполняющими роль перевалочных пунктов для мореплавателей, стремящихся достичь «континента на противоположной стороне моря», который мы сегодня отождествляем с Америкой.

Имеет ли эта информация смысл с точки зрения географических терминов? Со времен первой (состоявшейся в 1492 г.) высадки Колумба на острове Сан-Сальвадор, Багамский и Карибский архипелаги использовались точно таким же образом – как перевалочные пункты для парусных судов, направляющихся к материку Америки либо напрямую, либо через побережье Флориды или Мексиканский залив. Более того, цепочка островов, известных под названием Малых Антильских, которые связывают Пуэрто-Рико – самый восточный из гряды трех главных островов Карибского архипелага – с северным побережьем Южной Америки, может рассматриваться как выполняющая точно такую же функцию.

Возможно, это и есть тот самый процесс перевалки с острова на остров на пути к Американскому континенту, который и описывает Платон в своем рассказе об Атлантиде? Эту гипотезу признают довольно убедительной специалисты по изучению Атлантиды и ученые других специальностей. И все же – откуда, каким образом греческий философ и поэт мог получить столь бесценную навигационную информацию, которой в его дни, вне всякого сомнения, просто не существовало? Впрочем, Платон сам подсказывает нам ответ на этот вопрос, поскольку своими знаниями он обязан… путешественникам через Атлантику, которые еще в античные времена «пересекали» Атлантический океан и наведывались на эти острова и островки по пути к Американскому континенту.

Это само по себе впечатляющее открытие – но ученые часто не замечали его просто потому, что считалось, будто мореплаватели до Колумба вообще не могли достичь берегов Америки. Но если Платон действительно знал о трансатлантических путешествиях античных мореплавателей, имевших место в прежние времена, как может эта информация повлиять на наши представления об Атлантиде? Существовала ли она как некий остров в Атлантике и где именно такой остров мог находиться?

Хотя «Тимей» не говорит прямо о том, где именно находится Атлантида, он оставляет весьма мало сомнений в том, что этот остров был расположен в другом океане. В литературе эпохи классической античности мы время от времени встречаем ссылки на такой же райский остров, носящий самые разные имена, по большей части – острова Гесперид (см. главу VI). Обо всех них без исключения обычно говорится, что они расположены либо в Западномокеане, либо за ним, в пределах бога-героя Атласа, и именно там нам следует начинать поиски легендарной Платоновой Атлантиды.

Возвращаясь опять к сведениям, сообщаемым в «Тимее», старый жрец говорит Солону:

«В наши дни на Антлантиде собралась несокрушимая сила под властью царей, которые управляли не только всем островом, но и множеством других островов и даже частью [противоположного] континента…»

После такого утверждения у нас уже не остается никаких сомнений. Атлантидой, как нас уверяют, правят монархи, которые, настаивает Платон, господствуют и над «другими островами», которые, видимо, имеют деловые связи с «противоположным континентом». Более того, эти цари, по-видимому, простирают свою власть и над «отдельными частями противоположного континента». Какое же царство способно установить такую власть? Был ли народ атлантов преимущественно островной цивилизацией, овладевшей искусством мореплавания, позволявшим ему взять под свой контроль не только обширные территории в Западном океане, но и даже некоторые регионы Американского континента?