Текст книги "Врата Атлантиды"

Автор книги: Эндрю Коллинз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 34 страниц)

Такое заявление на первый взгляд может показаться довольно странным, особенно если вспомнить, что мавры буквально только что были изгнаны с земель, которые они, по их мнению, с полным правом могли называть своими собственными. Тот факт, что на всем протяжении мавританской оккупации Испании и Лузитании между арабами и христианами были налажены многообразные контакты, не вызывает никаких сомнений. Многие европейцы ясно сознавали, что своей ученостью они обязаны знаниям, заимствованным ими из тайных учений исламских мистиков и философии, пышно процветавших в таких центрах мавританского образования, как Кордова и Толедо. Новые научные дисциплины, в том числе алгебра, астрономия, картография, география, геометрия, математика, навигация и классическая философия, были вполне доступны для тех, кто находил в себе силы преодолеть расовую и религиозную нетерпимость. Нет никаких сомнений в том, что именно мавры явились основоположниками многих наук в эпоху Средневековья.

Кроме того, исламские города представляли собой средоточие всевозможных алхимиков, оккультистов, мистиков и свободолюбивых мыслителей, прибывавших в Испанию в надежде познать истинное просвещение не только в официально признанных учебных заведениях, но и в общении с уличными диссидентами, которые за умеренную плату предлагали свой собственный набор запрещенных наук

Рыцари Храма

Среди тех, кто сумел осознать всю важность мавританских центров образования, были члены тайных воинских орденов, в частности – ордена Рыцарей Храма (тамплиеров). Согласно историческим свидетельствам, они часто общались с сарацинами во время Крестовых походов в Святую землю. Орден Рыцарей Христа и Храма Соломона (таково более пространное название ордена) был основан в 1128 г. для защиты в пути христианских паломников, направляющихся в Святую землю и возвращающихся в Европу. Однако уже через несколько лет Рыцари Храма превратились в одну из наиболее мощных и влиятельных сил во всем христианском мире. Обладая последователями, правом десятины и большими земельными владениями едва ли не во всех странах Европы, они умели заручиться расположением королей и монархов, защищая их интересы и организовав первую международную банковскую систему. В то же время рыцари возомнили, что они неподвластны никаким законам, признавая верховную власть одного только Папы Римского, и обратились к таким формам христианского и прочего мистицизма, что в конце концов и привело их к гибели.

В начале XIV в. французский король Филипп Красивый задолжал Рыцарям Храма огромную сумму денег. И тогда, с благословения Папы Римского Климента V, король в пятницу, 13 октября 1307 г., отдал приказ арестовать всех тамплиеров, находившихся во Франции. Одновременно с этим монархи других стран также отдали повеление арестовать храмовников и предать их суду. Рыцари были обвинены в кощунстве, ереси и отрицании божественной природы Христа. Многие под пыткой дали ложные показания, оговорив себя и других, и, когда рыцари наконец предстали перед французским судом, они были признаны виновными во всех тех ужасных преступлениях, в которых они обвинялись. Многие из них были приговорены к смерти, в том числе и Жак де Молэ, Великий магистр ордена, заживо сожженный на костре в марте 1314 г.

Папа в 1312 г. официально объявил о роспуске ордена Рыцарей Храма, и все земельные владения тамплиеров перешли к монархам разных стран, претендовавшим на них. Однако за пределами Франции приговоры суда не всегда были столь однозначными. В Шотландии, например, обвинения против храмовников были признаны несостоятельными, и дело против них было прекращено, а в Испании, Португалии, Германии и Швейцарии они были полностью оправданы.

Суды над тамплиерами продолжались по нескольку лет, и в результате процессов появились буквально тысячи документов, содержавших иной раз удивительные факты о контактах между храмовниками и их противниками – арабами. В одном из показаний говорится, что когда Иерусалим в 1187 г. пал под ударами сарацинов, «Магистр Храма и другие старшие рыцари ордера» принесли присягу в верности Саладину (1137–1193), султану Египта и Сирии. В другом свидетельстве говорится, что во время перемирий, когда стороны не вели никаких боевых действий, тамплиеры раболепствовали перед «солданом», т. е. султаном, и тот «милостиво принимал их». В другом свидетельстве сказано: «Он [свидетель] слышал, что христиане переносят немало страданий из-за особо близких отношений, возникших между Белло Йоко, в то время Магистром ордена, и султаном и его сарацинами, но сам он думает обратное». Наконец, в ходе судебных процессов было установлено, что статья 119 Устава ордена предписывает, что Магистр ордена обязан иметь при себе «сарацинского писца» в качестве переводчика.

И хотя многое из того, в чем обвиняли тамплиеров, можно смело отбросить как заведомо сфабрикованные обвинения, документы судов ясно показывают, насколько сильны и оправданы были слухи о связях рыцарей с арабским миром. Нет никаких сомнений в том, что эти связи распространялись и на мавров, в частности, в крупных культурных центрах в Испании и Португалии. Так какую же именно информацию получили от мавров тамплиеры и в какой мере эти знания могли перейти в руки военных орденов, пришедших на смену Рыцарям Храма?

Рыцари Христа

Рыцари Храма привели армию крестоносных воинов к победе в битве за Альгарву в Португалии и в качестве награды за помощь получили поместья и право получать десятину со всей страны. Весьма вероятно, что после изгнания мавров тамплиеры стали владельцами по крайней мере некоторых из множества библиотек, существовавших в арабских центрах образования. Остается не вполне ясным, как именно этот примечательный факт мог повлиять на их дальнейшие интересы и развитие ордена, однако то, что произошло с тамплиерами в Испании и Португалии после официального роспуска ордена, является весьма показательным.

Как уже отмечалось, правящие верхушки в обеих странах оправдали Рыцарей Храма, сняв с них все обвинения. Несмотря на это, орден был распущен, и его место немедленно заняли другие ордена. Испанский монарх основал орден Рыцарей Сантьяго, главный рыцарский орден, во многом унаследовавший традиции тамплиеров. В Португалии король Дионисиус I способствовал созданию в 1317 г. ордена, который он сам назвал «Christi Militia» [20]20
  Christi Мilitia (лат.) – букв. «Воинство Христово».


[Закрыть], или Рыцари Христа. Орден получил в 1319 г. от Папы Римского Иоанна XII официальную буллу о признании им новой организации. Любопытно, что в том же 1317 г. король Португалии назначил генуэзского мореплавателя Эммануэля Пезаньо потомственным адмиралом португальского флота – поступок, знаменовавший собой начало новой эры в развитии морского могущества Португалии. Все прежние владения, финансовые средства и имущество, принадлежавшие некогда ордену Храма, были теперь переданы Рыцарям Христа, и вполне естественно, что португальские тамплиеры поспешили войти в ряды нового ордена. По преданию, в орден принимались лишь кандидаты, имеющие за собой четыре поколения доблестных предков, что указывает на то, что орден состоял исключительно из отборных братьев, то есть из потомственной аристократии.

Рыцари Христа, как и тамплиеры до них, внешне противостояли маврам. Решив, что орден должен заняться освоением дальних морей, они организовали целый ряд морских экспедиций против мавританских пиратов под командованием принца Генри. Победа, одержанная орденом в решающем сражении при Сеуте на африканском побережье Средиземного моря, знаменовала собой начало освоения португальцами заморских территорий. Двумя годами позже на пост Великого магистра ордена был назначен не кто иной, как принц Генри, занимавший его вплоть до своей смерти в 1460 г. Нет никаких сомнений, что в его уединенной крепости в Сагресе совершались ритуалы посвящения в рыцари и прочие таинства. Мы можем лишь предполагать наличие прямой связи, существовавшей между посвящением в разные степени ордена и достижениями в искусстве мореплавания.

Под влиянием принца Гейри Папа Римский Лев X предоставил Рыцарям Христа право представительства во всех епископских епархиях на всех заморских землях, имея в виду, что тем самым орден приобретал полномочный статус во всех странах, где бы ни оказались его рыцари. Не вправе ли мы усматривать в этом стремление самого принца Генри представлять свой орден в тех самых семи епископских епархиях, которые, как предполагалось, существуют на Острове Семи Городов?

Нет никаких сомнений в том, что к середине XV в. Рыцари Христа под покровительством принца Генри превратились в одну из наиболее сильных военизированных организаций Европы. Во многих отношениях орден представлял собой несколько видоизмененный вариант ордена Рыцарей Храма, а его центр находился теперь не во Франции, а в Португалии. На знаменах и парусах сотен кораблей ордена красовался хорошо знакомый знак – красный крест, и всюду, куда бы ни отправлялись Рыцари Христа, они учреждали военные представительства. Всего их насчитывалось 454, причем в одной только Африке их было 37.

Членами ордена Рыцарей Христа были некоторые из наиболее прославленных португальских мореплавателей. С орденом связано даже имя самого Христофора Колумба. Его корабль «Санта Мария», как гласит предание, плавал под знаменем красного креста. Эта загадка по сей день не дает покоя историкам. Высказывалось даже предположение, без всяких на то оснований, что Колумб тоже был членом ордена Рыцарей Христа и что именно орден снабдил его навигационными картами и схемами трансатлантических маршрутов будущих плаваний. Никаких официальных свидетельств этого не сохранилось, несмотря на тот факт, что после смерти своего тестя-португальца по имени Бартоломеу Перестрелло, первого губернатора Мадейры и рыцаря-правителя провинции, Колумб в качестве части его наследства получил «бумаги и мореходные карты». В этих бумагах рассказывалось о разных исследовательских плаваниях, в которых, по-видимому, участвовали португальцы. Таким образом, не вызывает никаких сомнений, что частые визиты Колумба в португальские поселения на побережье Гвинеи помогли ему стать одним из самых искусных мореплавателей своего времени.

Инвеститура [21]21
  Инвеститура – посвящение; церемония или акт возведения в сан, ранг и пр.


[Закрыть]Бехайма

Говоря об открытии Острова Семи Городов, надо признать, что нетрудно усмотреть непосредственную связь между Рыцарями Христа и португальскими интересами. Эту связь можно выявить, если мы обратимся к биографии Мартина Бехайма, немецкого навигатора и коммерсанта, изготовившего в 1492 г. первый в мире глобус. Его высокая репутация ученого и мореплавателя привела его в 1484 г. в Лиссабон, где он временами и жил вплоть до самой своей смерти в 1507 г. Почти сразу же после прибытия в Лиссабон Бехайм принял участие в двух морских экспедициях в Западную Африку. Архивы семьи Бехайма свидетельствуют, что в паузе между этими экспедициями он был посвящен в ранг рыцаря-правителя провинции, причем посвящение, состоявшееся 18 февраля 1485 г., совершил сам король Португалии Жоао II. В роли спонсоров этой пышной церемонии, происходившей в церкви Спасителя в городе Алькаковасе, кроме самого короля, выступили трое наиболее знатных представителей аристократии. Более того, как гласят хроники, на церемонии присутствовали «все принцы и рыцари [ордена], а также сама королева».

В документах не сказано, рыцарем какого именно ордена стал Бехайм, однако тот факт, что церемонию почтили своим присутствием столь высокопоставленные рыцари, придворные и даже члены королевской семьи, свидетельствует о том, что это – орден Рыцарей Христа. К такому выводу пришли самые разные историки, хотя биограф Бехайма Е. Г. Равенштейн в своей книге «Мартин Бехайм: Его жизнь и глобус», опубликованной в 1908 г., и ставит под сомнение его правомочность. Несмотря на все эти детали, мы можем с уверенностью сказать, что нам известно, что спустя всего несколько месяцев после этой инвеституры Бехайма попросили принять участие в экспедиции, отправлявшейся на поиски Острова Семи Городов. Корабль, возглавлявшийся двумя опытными капитанами, имена которых – Фернао Дулмо и Жоао Аффонсо, должен был отплыть из Терсейры на Азорских островах в марте 1487 г. Более того, в указе о сотрудничестве, санкционированном королем и датированном 12 июля I486 г., говорится, что капитаны должны принять на борт некоего «сavаllеirо alemao» [немецкого рыцаря]. Так как единственным немецким рыцарем, к которому можно отнести это упоминание, был Мартин Бехайм, можно с полной уверенностью утверждать, что именно он от имени португальской короны и был назначен на эту престижную роль.

Дальнейшая судьба этой отважной экспедиции неизвестна. Более того, можно утверждать, что Бехайм в ней не участвовал. Однако нам известно, что спустя пять лет после этого эпизода на знаменитом глобусе немца появилась надпись, кратко излагавшая историю основания легендарных Семи Городов и острова Антилия.

Перечень этих событий странным образом указывает на своего рода связь между инвеститурой Бехайма в португальские рыцари-правители провинции, адресованным ему приглашением отправиться в плавание к берегам Антилии и появившимися у него впоследствии сведениями о легенде, окружавшей Остров Семи Городов. Быть может, это являлось частью некоего секретного документа, с которым рыцарь, ну, скажем, Рыцарь Христа, мог познакомиться только после посвящения? Впрочем, никаких доказательств в пользу этого предположения у нас нет, хотя скандальные слухи, окружающие контакты между Рыцарями Храма и арабским миром, которые несомненно имели место, делают такую возможность более чем вероятной. Но если это так, то откуда же сами мавры могли почерпнуть знания о далеких островах на крайнем западе океана?

Лиссабонские бродяги

Вскоре после завоевания Испании и Португалии мавры начали свои собственные исследования Западного океана, плоды которых увековечил арабский географ Эль-Идриси (ок. 1099–1164). В своей прославленной книге под названием «География», созданной ок 1154 г., он подробно рассказывает об открытии нескольких островов в Атлантике. Оказывается, Эль-Идриси считал, что в Западном океане насчитывается не менее 27 000 островов, часть из которых он попытался изобразить на собственной карте мира, выкованной (!) из серебра специально для короля Сицилии Роберта. К сожалению, этот уникальный памятник не сохранился до наших дней.

Эль-Идриси говорит также об Аль-Халидате, или островах Фортуната, на которых, по его словам, на высоких пьедесталах в виде колонн высились бронзовые статуи, обращенные лицом на запад. Любопытно, что Эль-Идриси упоминает о шести таких статуях, причем одна из них находилась… в Кадисе (античный Гадес).

Эти сведения сами по себе указывают на всю важность той роли, которую арабы, по-видимому, сыграли в ознакомлении средневековой Европы с преданием об Атлантиде, ибо следующие упоминания об этих статуях, предупреждающих моряков, появляются только спустя 200 лет. Как мы уже знаем, такие же статуи упоминаются в легенде, записанной на карте Пиццигани, датируемой 1367 г., в связи с местоположением в Атлантике островов, именуемых «Атуллия», что, по всей видимости, представляет собой раннюю версию названия Антилия. Так как это свидетельство является наиболее ранним указанием на существование такого острова, не следует ли рассматривать его как еще одно доказательство того, что мавры послужили как бы инструментом, привнесшим идею об Атлантиде в сознание европейцев эпохи Средневековья?

Эль-Идриси также рассказывает нам об увлекательных приключениях восьми маджруринов («плутов»), известных под именем «лиссабонские бродяги», отправившихся в заморское плавание, чтобы разузнать «чем окружен Океан и каковы его пределы». Согласно легенде, они отправились в плавание из порта Лиссабон, по всей вероятности – под командой мавров. После многодневного плавания судно, как гласит легенда, оказалось в «море Тьмы и Тайны», то есть почти наверняка в Саргассовом море. После этого экспедиция открыла в Атлантике целый ряд островов, в том числе и остров, названный Аль-Джанам, Овечий остров, по всей видимости – о. Мадейра. Затем, согласно легенде, мавританский корабль изменил курс и направился к другой группе островов – скорее всего, это были Канарские острова. Высадившись на одном из островов, мавританские мореходы были взяты в плен туземными жителями. Но затем, оказавшись на свободе, маджрурины смогли продолжить плавание к берегам Африки и в конце концов взяли курс на Лиссабон.

Мавры, вне всяких сомнений, имели все возможности для исследования внешних районов Северной Атлантики. Так, они открыли такие важнейшие архипелаги, как Азорские и Канарские острова, а возможно – и острова Зеленого Мыса, которые были известны им под названием «острова двух колдунов».

Не вправе ли мы предположить, что мавры, в качестве наследников ликситов, унаследовали, хотя бы отчасти, те познания в искусстве мореплавания, которыми обладали карфагеняне, а также испанские потомки иберо-финикийцев, обосновавшиеся в прибрежных районах Андалусии? Быть может, первоначальный источник вдохновения для легенд, окружающих Антилию и Остров Семи Городов, восходит еще к карфагенянам и финикийцам? Если это так, то получается, что мавры послужили своего рода промежуточным звеном для передачи знаний о событиях за океаном, происшедших как минимум за 1700 лет до завоевания арабами Испании и Португалии. Чтобы продолжить наше исследование, нам придется обратиться к источникам самого названия Антилия.

Выдержать или не выдержать

Ученые полагают, что название Антилия происходит от латинского «анте», что значит «перед, до», и португальского «илья», означающего «остров». Но этот перевод основывается лишь на окончательной версии названия. На карте Пиццигани от 1367 г. острова именуются Атуллией, что представляется еще не сформировавшимся вариантом. Другие, более поздние версии этого названия звучат как «Атильяс» (зафиксировано на карте, датированной 1518 г.), «Атеальо» (приведено на каталонской карте от 1448 г.) и «Аттиаэло» (на другой каталонской карте XV в.). Если этот вариант более точен, то это означает, что название острова происходит не от анте-илья (ante-illha), а восходит к какому-то более раннему оригиналу неизвестного происхождения. Так как неоднократно высказывалось предположение, что эта деталь на каталонской карте, как и многие другие, заимствована со средневековых арабских мореходных карт, не естественно ли предположить, что этот оригинал имеет некий афро-арабский источник?

В 1830-е гг. Александр фон Гумбольдт (1769–1859), знаменитый немецкий натуралист, путешественник и государственный деятель, высказал предположение, что «Антилия» и другие версии этого названия происходят от «Аль-тин», что по-арабски означает «дракон». Если это соответствует действительности, то такое название может указывать, что остров некогда был обиталищем этих сказочных чудовищ (вспомните дракона, охранявшего золотые яблоки в саду Гес-перид). В пользу этой теории говорит и то, что как минимум один остров в арабском фольклоре известен под названием «остров Дракона». Может быть, ответ кроется именно здесь? Ответ может быть только отрицательным, ибо превращение Аль-тина в Антилию слишком маловероятно и с лингвистической точки зрения лишено всякого смысла.

Если происхождение этого названия не латинское, не португальское и не арабское, то каков же его источник? Быть может, оно финикийское или пуническое, то есть на языке, на котором говорили карфагеняне? Имея в виду эту версию, я провел небольшое исследование известных топонимов, бытовавших еще в библейские времена, и нашел среди них несколько весьма и весьма примечательных. Естественно, для начала я заглянул в Библейский словарь, и мои глаза сразу же наткнулись на Атталию, или Атталейю, порт на побережье Памфилии в Малой Азии (нынешняя Турция), построенный Атталом II, царем Пергама (159–138 гг. до н. э.). Первый слог этого названия достаточно близок к основному варианту Антилии, так что их вполне можно сопоставить. Хотя первоисточник слова Атталия неизвестен, он, скорее всего, греческого происхождения. Однако наиболее интригующим в этом топониме выглядит то, что в позднейшие времена он превратился в Анталию, и именно так звучит в наши дни название порта в Турции.

Цель этого исследования – показать, как легко топоним Антилия мог приобрести такую форму из более ранних версий «Атуллия» или «Атила». Более того, если опустить концевые гласные и второе «л», то лингвистический корень образующего произношения Антилии состоит всего из трех согласных – «а-т-л». Как мы убедились в главе III, корень «а-t-l (атл)», присутствующий в словах Атлас, Атлантида и Атлантика, по-видимому, происходит от греческого tlao, означающего «выдерживать» или «нести на себе».

Примерно полтора столетия тому назад возникла еще одна противоречивая версии, связанная с происхождением лингвистического корня а-t-l и имеющая столь важное значение для адекватного понимания загадки Атлантиды. За семь лет до того дня, как американский конгрессмен Игнаций Доннелли, неожиданно ставший историческим детективом, выпустил в свет на суд не слишком осведомленной публики свой монументальный труд «Атлантида: мир до потопа», в альманахе «Цинциннати Куотерли Джорнэл оф Сайенс» появилась любопытная научная статья. Статья эта, озаглавленная «Атлантида: Обоснование «атлантической» теории, описывающей первичную цивилизацию», принадлежала перу американского историка Л. М. Хоси и была посвящена лингвистическим первоисточникам, стоящим за самим именем Атлас, которое, как сообщал автор, по мнению ученых-лингвистов, происходит от греческого слова tlao. По его словам:

«Впрочем, надо признать, что эта версия выглядит малоубедительной, поскольку имя бога существовало еще до того, как он совершил свой подвиг [поддерживал тяжесть небесного свода]. Нет сомнений в том, имя это было привезено в Грецию в результате морских контактов с различными народами Африки. Куда более вероятно, что первоначальное значение Атласа… постепенно было утрачено, когда маршруты торговых путей изменились, и традиция, говорящая о существовании островов [под его властью], перестала быть в памяти у всех и постепенно трансформировалась во вторичную идею о «зиждителе столбов, поддерживающих небесный свод, отделяя небо от земли» – тех самых столбов, которые высились где-то у западного края горизонта, куда невольно устремляется взгляд в поисках легендарных островов. Так эти столбы выкристаллизовались в мифологии того времени. Таким образом, есть куда больше оснований полагать, что те немногие – а их действительно очень немного! – греческие слова, которые содержат корень atl или tl и так или иначе выражают идею о выдерживании некой тяжести, сами являются производными от этого вторичного значения слова «Атлас».

Хоси здесь говорит о том, что корень atl не может быть производным от памяти о наказании, возложенном на Атласа, и наоборот, так как имя должно было существовать прежде. И все же – существует ли такое решение этой проблемы, которое было бы приемлемым для научных кругов?

Возвышенный

Греческий принадлежит к семье языков, известных как индоевропейские, и восходит к одному из наиболее древних письменных языков Западной и Южной Азии. Таким образом, объяснение происхождения имени Атлас следует искать в каком-нибудь из древнейших и ключевых языков индоевропейских языков, например, в санскрите. Санскрит, родиной которого является Индия, – один из наиболее древних в этой семье языков. Здесь я хотел бы привести мнение Клиффорда Райта, профессора истории Южной Африки в Школе изучения Востока и Африки. По его мнению, единственное слово в этом языке (санскрите. – Прим, переев),имеющее лингвистический корень atl, – это санскритское tul или tol, означающее «взвешивать». Так как это означает действие, при котором предмет приходится поднимать, чтобы определить его вес, профессору Райту вполне понятно, почему греческий лингвист может сделать вывод о том, что слово tlao, означающее «выдерживать» или «нести на себе», возможно, происходит от этого общего индоевропейского корня. Более того, он отмечает, что именно этот санскритский корень лежит в основе латинского слова tollo, означающего «приподнимать, поднимать», а также «взвешивать». По мнению профессора Райта, сам акт взвешивания, выражаемый этим словом, не совсем полно выражает мысль о «выдерживании» или «несении на себе» тяжелого груза, который пришлось принять на свои плечи Атласу, когда он вынужден был поддерживать небесный свод. Кроме того, его имя начинается с буквы «а», которая в греческом языке, будучи использована в роли приставки, меняет смысл на противоположный. Тогда tlao с приставкой «а», как в atlao, будет означать «не выдерживать» или «не нести на плечах». Тогда утверждение о том, что Атлас получил это имя потому, что поддерживал тяжесть небесного свода, становится полной бессмыслицей. И последнее. Латинское «tollo» явно относится к значительно более позднему периоду и могло возникнуть под влиянием греческого слова tlao. Нет ли какой альтернативы этому истолкованию лингвистического корня слова «Атлас»?

Предполагается, что некоторые греческие имена собственные, бытующие в греческом языке, имеют на самом деле западносемитское происхождение. Эта ветвь семьи языков включает в себя арабский, еврейский (древнееврейский, т. е. иврит. – Прим. переев),финикийский и пунический. Геродот сообщает, что с «письменами» (т. е. алфавитом) греков впервые познакомили финикийцы. Именно они «рисовали свои буквы», пользуясь собственным 16-буквенным алфавитом. Более того, «впоследствии, с течением времени, их язык, а вместе с ним и форма знаков алфавита претерпели существенные изменения». Возможно, корень atl, присутствующий в словах «Атлас» и «Антилия», также имеет западносемитское происхождение?

Как это ни странно, изучение этой группы языков действительно дает ответ на некоторые вопросы. Оказывается, корень atl в самом деле присутствует в таком бедном гласными языке, каков древнееврейский, где он означает «возвышенный» или «приподнятый». Так, например, он присутствует в еврейском имени Atalyah (Аталиях), означающем «Бог (Ях[ве]) возвысил». Слово это состоит из корня atl, «возвышенный», и yah (ях[ве]), что означает «Бог». Тот же самый корень atl присутствует и в арабском языке, где также означает «возвышенный» или «приподнятый». Еще более показательно, что этот же корень был обнаружен и в аккадском, восточносемитском языке, бытовавшем в Древнем Ираке еще в III тысячелетии до н. э.

Но важнее всего для нас то, что корень atl присутствует в качестве имени собственного в пуническом языке. Джо Энн Хакетт, профессор библейской гебраистики Гарвардского университета, сообщил мне, что этот корень обнаружен на памятном камне из Карфагена и читается как ATLA. И хотя мы не располагаем точными данными о том, действительно ли это личное имя означало «возвышенный» или «высоко стоящий», у нас есть все основания полагать, что так оно и было. И хотя точный возраст этого камня пока неизвестен, он, по всей видимости, был установлен где-то между IV и II вв. до н. э.

Здесь-то и начинается самое интересное. Помимо значения «возвышенный», древнееврейское слово atl, а также все производные от него могут означать и «высокий», что в любом словаре истолковывается как «занимающий высокое положение, а также относящийся к стилю (высокий стиль)». Это прилагательное, естественно, является производным от существительного «возвышение», что означает «сам акт подъема, возвышения; возвышенное состояние; возвышенное положение или рельеф местности; положение над уровнем моря; высоту здания» и, наконец, «угловое положение небесного тела над горизонтом».

Раскрыв стандартный Словарь классических древностей Лемпьера на статье «Атлас», находим следующие данные:

«Легенда о том, что Атлас держал на своих плечах тяжесть небесного свода, возникла благодаря его особым познаниям в астрономии, и он часто выбирал возвышенныеместа и горы, откуда мог наблюдать небесные тела (курсив автора)».

Так как нам известно, что гора Атлас считалась окаменевшим титаном, державшим на своих плечах небесный свод, то имя Атласа постепенно стало ассоциироваться с его деянием: он – тот, кто взошел на эти туманные возвышенности или высоты. Несомненно, эта связь указывает, что имя Атлас происходит не из индоевропейского языка греков, а из пунического языка карфагенян. Более того, корень слова atl означает не «нести на себе», а «возвышать» или «поднимать». Таким образом, гора обязана своим названием тому факту, что «небеса» над ней «приподнимаются» над уровнем земли, и именно это деяние и совершает могучий каменный гигант. В этом отношении Атлас становится персонификаций этого акта, в том смысле, что поднимает или возвышает небеса, воздевая их в воздушное пространство. Если эта версия соответствует действительности, это означает, что существительное, в данном случае Атлас, или, точнее, ATLA, можно перевести как «поднимающий», «возвышающий» или просто «возвышенный».

Гомер и Гесиод

Итак, если Атлас своим именем обязан карфагенянам, не вызывает никаких сомнений, что и Атлантида, и Антилия происходят от одного и того же лингвистического корня. Однако так как корень atl обнаружен также в древних текстах, написанных на одном из восточносемитских языков, а именно аккадском, это свидетельствует о том, что его использование отодвигает в далекое прошлое первые упоминания о богоравном герое Атласе в классической античной литературе. К числу таких произведений относятся «Одиссея» Гомера, созданная в период ок. 800–600 гг. до н. э., где рассказывается, что Атлас поддерживает небесный свод, и «Феогония» Гесиода, написанная ок. 700 г. до н. э. и повествующая об Атласе в связи с Гесперидами.

К сожалению, теперь невозможно установить, что появилось прежде: титан Атлас или гора того же названия. Все, что нам известно, – это то, что оба они ассоциируются с древней Мавританией, страной мавров и карфагенян, и что Атлас имел некое отношение к астрономии, навигации и морским пучинам, лежащим где-то на западе, где заходит солнце. В этой связи можно с уверенностью утверждать, что греческие острова, расположенные где-то в Западном океане, считались «дочерьми» Атласа, или Атлантидами, а об их существовании говорилось либо в форме мифа, либо в легендах и преданиях, бытовавших среди моряков. Даже в конце XVI в. острова в Атлантике по-прежнему именовались «Атлантидами». Антонио Кальвао в своей книге «Открытие мира» упоминает о том, что в платоновском «Тимее» говорится, что «в давние времена в Океане, именуемом Атлантикой, существовали некие большие острова и страны, носившие название Атлантид».