Текст книги "Глубокий чёрный (ЛП)"

Автор книги: Энди Макнаб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

«Меня это удивляет».

«Некоторые находят моё прошлое немного… неприятным. Но я спасла множество жизней, включая те самые, которые ты мог бы спасти. Младич и его агрессоры убили тысячи. Пять тысяч только в Сребренице. Вот это меня отвратительно, Ник.

«И всё же Запад решил не убивать Младича в тот день. Похоже, они до сих пор рады, что он на свободе. Интересно, почему? Я сказал им, где он. Он в монастыре в Черногории. Но где бомбы? Где ваш спецназ?»

Я хотел отвлечь его гнев. Нам нужно было остаться лучшими друзьями, если мы с Джерри собирались уйти отсюда. «Джерри, скажи ему сам».

Джерри опустил камеру и рассказал о международном суде. «Всё просто. Похоже, они решили приберечь несколько громких имён, чтобы после войны посадить их на скамью подсудимых». Он сорвал целлофановую плёнку со второй камеры и подождал, пока её вспышка наберёт обороты.

Нуханович выглядел готовым взорваться. «Преступники вроде Младича и Карадича всё ещё на свободе, но я, не убийца, подвергаюсь такой враждебности со стороны Запада… настолько сильной, что мне теперь приходится переезжать в другую страну, чтобы продолжать свою работу».

Джерри рискнул и нажал кнопку спуска затвора. Вспышка заставила Нухановича снова моргнуть. Когда он открыл глаза, я увидел, как в его гневных глазах отражались масляные лампы.

Я тоже видел ужас на их лицах, когда оставил их на произвол судьбы. Но Бог поймёт. Он на моей стороне. То, что вы слышали от Бензила и, без сомнения, от других, – правда. Я могу и сделаю это, чтобы объединить ислам.

Запад и даже сам ислам попытаются остановить меня, но у меня есть вера и преданность – те самые качества, которые заставляют мать стать террористкой-смертницей, а мужа – врезаться в здание на «Боинге-747». Они также знают, что иногда их братья и сёстры должны умереть ради более великих свершений. Это вера, которую вам никогда не понять.

«Ты снова выглядишь удивлённым, Ник. Зря ты так. Сегодняшний террорист – завтрашний государственный деятель. Если Ариэль Шарон и Нельсон Мандела могут быть признаны лидерами, то почему бы не Хасан Нуханович, человек, чьи мотивы по сути чисты? Бог понимает, что мне пришлось сделать, чтобы продолжить и поддержать Его волю. Я сделал для своих мусульманских братьев и сестёр в борьбе с тиранией и империализмом Запада больше, чем любая террористическая бомба, – и моя работа только началась».

Джерри снова переставил лампы, пытаясь уловить меняющееся настроение своего объекта.

Нуханович кивнул ему. «Джерри, если моё лицо появится на миллиарде мусульманских футболок, предлагаю тебе просто продолжать снимать. Это будут последние фотографии на довольно долгое время. Я собираюсь принять предложение Бензила о предоставлении убежища и продолжить свою работу из его страны».

«Я благодарю Бога за то, что Бензил жив. Его преданность делу и тот факт, что Бог решил пощадить его, убедили меня в том, что принять его предложение – это правильное решение».

«Когда вы собираетесь в Узбекистан?»

«Скоро, как только мы с Бензилом поговорим. Последние несколько дней были очень напряжёнными – я знаю, что не могу вам об этом рассказать».

Дверь открылась, и появились два автоматчика. Один остался на месте, а другой подошёл к Нухановичу и тихо сказал ему на ухо.

Нуханович посмотрел на нас двоих, нахмурившись. Он кивнул парню из АК, помахал ему рукой, приглашая вернуться к своему приятелю, затем с сожалением встал и подошёл к раковине, чтобы помыть руки.

«Наша встреча подошла к концу. Похоже, не только вы двое помогаете мне ускорить выполнение графика. После инцидента в пещере началась активная деятельность, и лорд Эшдаун, похоже, считает, что СФОР приближаются к Карадичу или Младичу. Думаю, он был бы ещё более рад узнать, что его целью являюсь я».

Парни из АК демонстративно поглядывали на часы. Нуханович протянул чистую руку. «Всё, о чём я теперь прошу, – это сопроводить Джерри обратно в безопасное место и проявите его фотографии. И опубликуйте мою историю. Передайте вашим западным друзьям, кем бы они ни были, что я знаю, что они отпустили Младича. У них руки в крови».

Мы пожали друг другу руки. Он повернулся, чтобы сделать то же самое с Джерри.

Оставался еще один вопрос.

«Когда мы получим наши сумки?»

«В Сараево».

Парни из АК выглядели ещё более взволнованными. Нам пора идти.

95

Четыре облачка пара висели в холодном, неподвижном воздухе. Ребята из АК зажгли по масляной лампе, и мы последовали за ними через двор к проходу. Небо всё ещё было совершенно ясным, но иней под ногами уже пронёсся.

Джерри натянул капюшон своей парки, но я не стал его натягивать. Мне хотелось получить как можно больше информации. Где-то с другой стороны здания для посетителей тарахтела машина.

Под светом масляных ламп мы вернулись по коридору к гостевому двору. Когда мы приблизились к двери, Джерри ускорил шаг, чтобы поравняться со мной. Его глаза смотрели из-под капюшона, словно выкрикивая безмолвный вопрос: «Что, чёрт возьми, мы теперь будем делать?»

Парни из АК придержали дверь и жестом пропустили нас. Паровоз находился по ту сторону стены. «Вы говорите по-английски?»

Один кивнул.

«Наши сумки? Мы пришли с сумками. Нам их вернут?»

«Конечно. Без проблем».

'Когда?'

'Позже.'

Мы пересекли двор и направились к арке. Машина по ту сторону двойных дверей не тарахтела. Это был не «Фольксваген».

Их распахнули, и нас ослепил свет фар. Фургон окутал клубы выхлопных газов.

Похоже, ребята из АК с нами не поехали. Они остались на месте и жестами пригласили нас залезть. Мы шагнули в облако и обнаружили Suzuki Vitara Hardtop. Дроссель работал на пределе возможностей, чтобы бороться с холодом.

В машине было двое, оба спереди. Я открыл заднюю дверь и пропустил Джерри вперёд. Сам сел позади водителя. Облако сигаретного дыма было таким же густым, как выхлопные газы на улице.

В салоне не было света, но я видел водителя в свете приборной панели. Короткая спина и бока, усы, лет сорока. Пассажир был длинноволосым. Между его ног, опасно упираясь дулом в грудь, лежал G3. Я посмотрел вниз. Пластиковый приклад был полноразмерным, а не складным. Гораздо важнее было то, что лежало рядом с ним в нише для ног: наши поясные сумки.

Эти ребята переоделись в чёрные кожаные куртки и джинсы для поездки. Может, мы и правда собирались вернуться в Сараево.

Фургон мотало из стороны в сторону, пока мы подъезжали к шикане, затем ещё шестьсот метров после неё, прежде чем свернуть направо на лесную дорогу. Никто из них не проронил ни слова. Водитель наклонился и включил радио. Это была местная телефонная связь.

Мы пробирались сквозь деревья. Джерри сбросил капюшон, но его взгляд всё ещё испытующе смотрел на меня.

Я проигнорировал его. Мне нужно было время подумать. Я уставился на пистолетную рукоятку G3. Предохранитель находился слева. Первый щелчок вниз – одиночный выстрел, полное нажатие – автоматический, в отличие от АК. Курок курка тоже находился слева, чуть выше середины приклада, и, как у MP5 и всех Heckler & Koch той эпохи, им приходилось управлять левой рукой. Магазин был прямой, а не изогнутый, и вмещал двадцать патронов.

Невозможно было сказать, было ли оно подготовлено. Пришлось предположить, что нет.

Хэрри закурил две сигареты, передал одну водителю, а затем предложил нам по одной из пачки. Я слегка наклонился вперёд между их сиденьями.

«Сумки?» – Я указал на пространство для ног. «А теперь можно нам взять наши сумки?»

Хэрри раздраженно махнул рукой в сторону лобового стекла. «Сараево, Сараево».

Водитель что-то пробормотал и крутанул руль. Мы выскочили на покрытую изморозью дорогу и повернули налево, обратно к амбарам и городу. Из динамиков зазвучало заявление Пэдди Эшдауна для прессы: что-то о законе и порядке, о привлечении злодеев к ответственности, всё та же обычная болтовня, а затем его затмил переводчик.

Лесной массив проплыл слева от нас. Мне скоро нужно было что-то предпринять. Я снова наклонился вперёд и похлопал Хэрри по плечу. «Моему другу нужно отлить».

Он непонимающе посмотрел на меня.

«Писать?» – Я указала на Джерри и сделала вид, что расстёгиваю ширинку. «Он хочет уйти».

Он просто снова махнул рукой в сторону лобового стекла. «Сараево».

Блядь, мы были гостями Нухановича. Мы могли отдавать этим парням приказы. «Нет, мы остановимся! Он хочет поссать!» Я ткнул водителя. «Стой!»

Пока они обменялись парой слов, я откинулся назад вместе с Джерри. «Выходи, спускайся и оставайся внизу».

Я наклонился вперед. «Ты что, останавливаешься?»

Когда фургон подъехал к обочине дороги, Джерри вышел из машины, расстегнул пуговицы и, обойдя фургон спереди, мимо фар, направился к опушке леса, будучи слишком скромным, чтобы позволить себе пописать на виду у всех.

Они посмотрели друг на друга и закатили глаза.

96

Джерри прислушался; он, казалось, потерял равновесие и с криком упал.

Я похлопал Хэрри по плечу и замахал руками. «Иди, помоги ему! Иди, помоги ему!»

Джерри не собирался получать «Оскар» за свои стоны, но, по крайней мере, продолжал их делать. Хэрри пробормотал пару проклятий, но всё равно открыл дверь. Вылезая из машины, он поставил G3 обратно в нишу для ног, прислонив его к сиденью.

Мой взгляд прикован к стволу. Второго шанса у меня не будет.

Я схватил намордник правой рукой, рванул его назад между сиденьями к себе и одновременно оттолкнулся назад, открыл дверь левой рукой и выехал на асфальт.

Я почувствовал, как задница отскочила от заднего сиденья и ударилась мне в грудь, когда я приземлился.

Левой рукой я схватился за пластиковый приклад, а правая соскользнула на пистолетную рукоятку. Когда я оттолкнулся от двери, дорога ударила меня спиной о твёрдую поверхность.

Не обращая внимания на крики спереди фургона, я сосредоточился на том, чтобы левой рукой взяться за курок, перевести его в положение, перпендикулярное стволу, а затем откинуть назад. Латунный патрон вылетел из камеры выброса, когда я позволил рабочим частям двигаться вперёд и подобрать следующий. Теперь я знал, что оружие готово. Крики не прекращались, пока я поднимался на ноги.

Прикладом в плечо я целился в Волосатого, широко раскрыв глаза и желая увидеть все.

Джерри неподвижно лежал на траве. «Джерри, вставай! Тащи его на землю, тащи его на землю!»

Я пнул водительскую дверь и отступил как минимум на три вытянутые руки. «Вон! Вон! Вон!» Если он и не понимал по-английски, то понял. Он выскочил из машины на огромной скорости, подняв руки в воздух, а затем опустился на колени и заложил их за голову.

К этому времени Хэрри тоже лежал на полу. Я наклонился к оружию, снял предохранитель, подушечка пальца на спусковом крючке. «Джерри, соедини их на свету».

Джерри сделал, как ему было сказано, и вскоре они легли лицом вниз на травяной обочине. Я переместился так, чтобы оказаться лицом к их макушкам. Я мог бы точно выстрелить в них, если бы они начали возиться. «Обыщите их. Убедитесь, что у них нет ни раций, ни оружия».

Джерри обшаривал их и рылся в карманах, отбрасывая длинные тени в свете фар. У Хэрри не было ничего, кроме бумажника и сигарет.

Он подошел к водителю. «Что мы будем с ними делать, Ник?»

«Они остаются здесь. Как только закончишь, заставь их ползти к опушке леса».

Мы оба последовали за ними, пока они шаркали к краю кроны, хрипло дыша, словно скаковые лошади. Первый ряд деревьев заслонил фары «Витары», отбрасывая причудливые тени на первые несколько метров леса.

«Свяжите их. Используйте их ремни, шнурки, всё, что сможете найти».

Я прикрывал их обоих, пока Джерри усаживал их у дерева. Тут ему пришла в голову идея: он побежал к «Витаре» и вернулся с пустыми поясными сумками и набором проводов для запуска. Он связал им руки поводками, а затем пристегнул поясные сумки им на шею и к дереву. Они не сопротивлялись: они хотели жить.

Я поставил G3 на землю и стянул ботинки и носки. Трава, покрытая инеем, была ледяной, но оно того стоило. Хрен знает, кто может быть поблизости, но я не хотел, чтобы они всю ночь орали во весь голос.

Я снова надел влажные ботинки и засунул им в рот по носку. Затем мы засунули им в рот как можно больше мешков и затянули ремни вокруг стволов деревьев, чтобы они держали головы и затыкали рот. Если не заполнить всю полость рта, звук может издаваться и распространяться. Заполнив пустоту вонючим носком, они будут больше беспокоиться о дыхании и предотвращении рвоты, чем о звуках.

Теперь, когда с ними разобрались, нам нужно было вернуться домой. Мы побежали к «Витаре», а я схватил «Турая».

«Есть ли у этих штук беззвучный режим оповещения, вибрация или что-то еще?»

Джерри пожал плечами, запихивая паспорт и бумажник в парку.

Я положил G3 на капот и завёл его, пока доставал свои документы. «Мы не можем рисковать и использовать фургон». Я не отрывал глаз от светодиода телефона. «Он будет слишком шуметь при подъезде, и его могут сломать до того, как мы вернёмся к дому. Иди и припаркуй его в лесу, сними рычаг ротора, и мы оставим его с собой. Мы используем его, чтобы свалить отсюда. Не забудь ключи».

Я включил «Тюрайю» на вибрацию. Пять делений спутникового сигнала и пять делений питания. Я пролистал список набранных номеров, когда Джерри запрыгнул в машину. «Точно, этот длинный ублюдок, номер Джорджа?»

Я сделала пару глубоких вдохов и нажала «Отправить», когда он направился к деревьям.

Нет ответа. Телефон просто звонил. Я подождал ещё двадцать секунд, прежде чем отменить звонок. Остался только Эзра. Я позвонил в службу спасения. Baby-G показал 00:11. DC отставал на шесть часов. Может, он всё ещё там, рассуждает о доверии с другим подхалимом Джорджа.

Я услышал автоответчик. Я говорил медленно и чётко: «Это Ник, Ник Стоун. Мне нужно срочно поговорить с Джорджем. Скажи ему, что я знаю, что происходит, что я закончу работу, но сначала должен поговорить с ним. Он должен позвонить мне по «Турае». Это вопрос жизни и смерти, Эзра, не думай об этом, просто сделай это. Позвони ему, пойди к нему, что угодно».

Джерри загнал «Витару» в деревья, оставив за собой два длинных следа в замёрзшей траве. Капот со щелчком открылся, и Джерри вылез. Я подошёл к нему, когда он склонился над двигателем. «Ты его поймал?»

Я положил телефон и G3 на пассажирское сиденье, вынул магазин и нажал на патроны. Он был полон, не считая патрона в патроннике и того, который я вытащил. Я прикрепил его обратно к оружию и снял парку, поглядывая на выброшенный патрон в кузове. «Просто сообщение».

Не повезло с раундом. Я обернул рукава парки вокруг талии. Джерри последовал моему примеру. «Это была чертовски потрясающая встреча. Что ты о нём думаешь?»

«Вера, чёрт возьми. Он такой же долбанутый, как любой смертник, бен Ладен без бороды». Я мог бы сказать ещё много чего, но с этим придётся подождать. С G3 в левой руке и «Турайей» в правой, я был готов.

Мне было плевать, что он сделал с продажами кока-колы, играя с западным интересом к дисфункциональности, или что он не красил ногти на ногах в красный, белый и синий цвета. У меня были свои причины желать ему смерти.

97

Джерри завязал рукава парки двойным узлом на талии. Я протянул руку, чтобы остановить его. «Ничего не изменилось, приятель, предложение всё ещё в силе. У тебя семья, у меня – всё. Бери фургон, жди в городе. Если я не вернусь через два дня, езжай домой и попытай счастья с Джорджем – скажи ему, что тебе удалось сбежать, или что-нибудь в этом роде».

Он перестал завязывать парку, но ответа не последовало.

Я поднял G3 между нами. «Если Джордж не позвонит, мне придётся воспользоваться этой штукой. Твое присутствие там не обязательно».

Он всё ещё думал: «Спасибо, Ник, но нет. Мы оба получили одну и ту же работу, по разным причинам. Мне всё равно нужно быть там».

«Тогда нам лучше поторопиться, пока он не смылся с Бензилом в Шангри-Ла. Мы не можем спрятаться под навесом, пока Джордж не позовёт. Но нам нужно перекрыть дорогу G3, чтобы он не смог уйти».

Я убедился, что «Турайя» всё ещё включён, и мы побежали трусцой вдоль обочины, стараясь удержаться на траве, чтобы хоть немного удержаться на морозе. Вскоре я услышал, как он тяжело дышит позади меня. Должно быть, мой голос был примерно таким же после стольких месяцев сыра и Брэнстона.

Парка ритмично хлопала по ногам. Пот стекал по пояснице. Руки и ноги кипели.

Мы проехали, наверное, около четырехсот, когда телефон в моей руке завибрировал.

Джордж не был любителем пустых разговоров. «У тебя есть Нуханович?»

«Да, но ненадолго». Я глубоко вздохнул, желая, чтобы меня поняли с первого раза. «Вот в чём дело. Я отмечу цель по спутниковому телефону. Ты получишь сигнал, я передам боеприпасы, мы уходим, и все квиты. Пожалуйста, хватит лезть в детские жизни, Джордж».

«Согласен. Но вы должны лично определить цель».

«Мы примерно в четырёх часах езды от Сараево. У него мало времени. У тебя есть «Хищники»?

«Я знаю, где ты, я тебя вижу. Сейчас в воздух поднимаются три беспилотника. Жди звонка от операторов. Подтверди уничтожение. Мне нужна его смерть, сынок, а не просто куча обломков. Не выключай спутниковый телефон, они будут звонить». Телефон замолчал.

Я повернулся к Джерри: «Мы договорились».

От облегчения у него чуть не подогнулись колени.

Я развернулся и побежал. Не только потому, что хотел побыстрее добраться до перекрёстка. Мне не хотелось отвечать на вопросы о том, согласен ли Джордж на сделку.

Мы добрались до трассы и двинулись к первой полосе деревьев. Трава была мокрой, а не замёрзшей. Я опустил оружие, засунув «Турайю» в джинсы, чтобы почувствовать, когда она выстрелит. Я снова надел парку и медленно и тихо, чтобы он ничего не пропустил, объяснил, что сказал Джордж.

«Ключи и поворотный рычаг можете оставить здесь. Это наше место встречи, если мы разделимся, хорошо?»

Джерри кивнул и положил их у основания того, что осталось от ближайшего дерева, затем развязал рукава и снова надел свою парку.

«Ладно, действия при контакте, на пути к цели. Возвращайся сюда. Забирай повозку и убирайся в город. Не теряй времени, если будет шумно. Я постараюсь добраться до цели и заняться этим. Ты сможешь обойтись без оружия».

«Турайя» урчала мне в живот. Я опустился на колени и нажал зелёную кнопку. Холод пробирал до костей, пока я всматривался в темноту на дороге, надеясь не увидеть свет фар.

«Кто у меня говорит?» – монотонный американский голос, словно синтезированный компьютером.

«Это Ник. Ты уже нас нашел?»

«Повтори еще раз, Ник, медленнее. Я тебя не понимаю».

«Вы уже нашли нас?»

«Это утвердительный ответ, Ник».

Я посмотрел на дисплей. Номера не было. «Какой у вас номер?»

«Это секретно».

«Ради всего святого, мы тут пытаемся управлять огнём по паршивому спутниковому телефону. Мне нужен номер. Мы пока не на цели. Ты скоро потеряешь связь. Мне нужно будет позвонить тебе, как только мы на цели».

Последовала пауза, затем: «Подождите».

Джерри подошел ко мне сзади, его лицо было скрыто капюшоном. «Какого хрена они делают, мужик?»

Я поднял руку, чтобы остановить его. Голос снова стал монотонным. «У меня есть номер».

Я подключил его прямо к «Турае». Это был ещё один спутниковый телефон. «Хорошо, слушай. Цель примерно в двух километрах от этого места. Это жилой комплекс в лесном массиве. Как вас поняли?»

«Это утвердительный ответ».

«Вы потеряете эту связь, когда мы будем двигаться под навесом. Я сообщу вам, как только достигнете цели. Как вас поняли?»

«Это утвердительный ответ».

«Вы на корабле?»

«Это секретно».

«Мы на одной стороне? Просто скажи, сколько времени у тебя есть, чтобы нацелиться».

Снова пауза. «Время до цели – один час тридцать четыре минуты. Один час три-четыре минуты».

«Понял. Подожди».

Я закрыла дверь и повернулась к Джерри, застегивая парку. «Один час тридцать четыре».

Эти штуки летели со скоростью около восьмидесяти миль в час, так что они достигли цели слишком быстро, чтобы стартовать с авианосца в Адриатике. Возможно, они были с какого-нибудь удалённого аэродрома в Косово. У США там было довольно крупное миротворческое присутствие.

Он кивнул куда-то под капюшон. Я стянул его вниз. «Заставь уши работать. Скоро мы всё увидим. Когда будем двигаться, я хочу, чтобы ты считал расстояние. Я делаю примерно сто шестнадцать шагов на сто метров. Знаешь свою скорость?»

«Понятия не имею».

«Ладно, тогда у нас там два «К» перед развязкой. Посчитай мои шаги и скажи, когда дойдём до тысячи восьмисот метров. Мы не можем позволить себе пропустить эту развязку».

Я проверил магазин G3, предохранитель и целостность «Турая» во внутреннем кармане парки. Ноги начали мерзнуть.

«Ты готов?»

98

Он больше не был Нухановичем, он был просто мишенью. Мне всегда было легче думать о людях именно так, прежде чем убить их.

Опустив капюшон, я быстро помчался по трассе. Если бы на дороге появилась машина, мне пришлось бы шуметь и открыть огонь из G3. Если бы цели не было на борту, мы бы точно её потеряли, но разве у меня был выбор?

Пока я пробирался сквозь хвою, мне царапали лицо еловые ветки. На меня лилась скопившаяся вода.

Каждые десять шагов я останавливался, держа левую руку за спиной, пока Джерри не втиснулся в неё. В темноте нам приходилось держаться вместе. Под ногами было хорошо: мягкие сосновые иголки приглушали шум.

Я прошёл ещё метров десять и остановился, положив приклад G3 на землю, наклонившись вперёд, опираясь обеими руками на ствол, отдыхая, глубоко дыша и ожидая, когда Джерри врежется в меня. Я был весь мокрый от пота под всеми слоями одежды, он капал по лицу, отчего царапины жгло.

На этот раз он подошел совсем близко, его прерывистое, сбивчивое дыхание обдавало мое лицо. «Это чуть больше тысячи восьмисот».

«Теперь мы поедем немного медленнее. Следите за перекрестком слева, хорошо?»

Я закрыл рот, пытаясь выработать хоть немного слюны, чтобы облегчить сухость в горле, и заставил себя сесть на G3.

Через несколько минут я был на перекрёстке с дорогой, ведущей к дому. Я снова остановился и подождал. Теперь настала его очередь учуять мой запах. Было жутковато тихо, ни малейшего дуновения ветра, способного шевелить деревья. «На этот раз отсчитай пятьсот, хорошо? После этого мы срежем направо и проберёмся сквозь деревья к ограде. Я хочу обойти этот контрольно-пропускной пункт».

'Понятно.'

Мы снова тронулись, держась середины пути. Я держал G3 в руках. Времени на тактические маневры не было, оружие у плеча. Я просто двигался, наклонив голову вправо, прислушиваясь к дороге. Глаза были заведены прямо в глазницы, я всматривался в темноту впереди, пытаясь уловить хоть какое-то движение, хоть какой-то свет, хоть какой-то след присутствия людей.

Я останавливался и прислушивался каждые пять-шесть метров, стараясь делать глубокие, контролированные вдохи. Пот ручьём лился по моему лицу. Наконец Джерри подошёл, его губы приблизились к моему уху. «Пятьсот».

На этот раз я двинулся очень медленно, держа оружие в правой руке, чтобы оно не ослабевало. Левой рукой я потянулся за Джерри, чтобы мы всё время были на связи.

Примерно за сто пятьдесят до контрольно-пропускного пункта я всё ещё ничего не видел и не слышал. Мы могли бы перестраховаться и срезать направо, в лес, но это бы ещё больше нас замедлило. Нам просто нужно было как можно дольше оставаться на тропе.

Ещё двадцать, и раздался лязг металла, спереди и слева. Я замер. Я видел только чёрное, потом ещё больше чёрного.

99

Я затаил дыхание и наклонился вперёд, закрыв глаза и склонив голову. Всё, что я слышал, – это дыхание Джерри слева от меня.

И вот снова металл о металл.

Я повернулся к Джерри и медленно потянул его в лес. К чёрту мины. Люди цели были под навесом по другую сторону пути, так что там, очевидно, было безопасно. Если бы они не зачистили эту сторону, мы бы скоро об этом узнали. Если этому суждено было случиться, это должно было случиться. Может, часть этого фатализма всё-таки передалась и мне.

Я крепко держала Джерри за рукав. Даже на расстоянии в несколько метров мы могли потерять друг друга, и мы не могли просто крикнуть друг другу, чтобы перегруппироваться. Сейчас нужно было сбавить темп.

В кромешной тьме так легко потерять ориентир, но я хорошо ориентировался по изредка доносившемуся лязгу и обрывкам разговора на другой стороне тропы, которые становились всё яснее по мере приближения. Если повезёт, мы скоро доберёмся до опушки леса, а там будет небольшой участок открытого пространства, а за ним – стена.

Я пробирался на ощупь, размахивая левой рукой перед собой, чтобы убедиться, что нет препятствий, а правая всё ещё держала оружие. Рука Джерри сжимала рукоятку, чтобы не потерять контакт.

Я остановился, когда ветка преградила мне путь, сделал несколько шагов назад или в сторону, попытался обойти препятствие и не шуметь. Теперь, когда я замедлил шаг, я стал острее ощущать царапины на лице. Солёный пот причинял им боль, как укусы ос. Мои ноги без носков в ботинках превратились в волдыри. Всё тело словно кипело под всеми слоями одежды.

Я сосредоточился, пытаясь не потерять направление. Слева от нас завёлся мотор. Полагаю, он где-то дальше по тропе, по ту сторону ежей. Я надеялся, что он не тронется. Если же тронется, да ещё и пойдёт к дому, придётся предположить, что он берёт цель. Придётся вылезти из деревьев и ввязаться в бой. Начнётся настоящая групповая драка, вокруг столько трупов, а патронов всего девятнадцать.

Мы дошли до края лесного участка. Я опустился на колени и прополз последние два метра самостоятельно. После чернильной тьмы звёзды казались такими же яркими, как солнце.

Стена, обращенная ко мне, тянулась вдоль правой стороны участка, если смотреть с тропы. Дверь во двор семьи находилась примерно в сорока метрах от неё. За стеной я мельком увидел терракотовую крышу. Трёх-четырёхметровая полоска жёсткой травы между стеной и опушкой леса была белой от инея. Сегодня ночью вдоль неё не было ни машин, ни тел.

У кого-то возле блокпоста начался приступ кашля. Возможно, это были выхлопные газы. Двигатель всё ещё работал, но машина стояла неподвижно.

Я отступил назад, чтобы схватить Джерри, и вместе мы пошли вдоль опушки леса от контрольно-пропускного пункта к семейному входу. Мы поравнялись, и я медленно продвинулся вперёд.

Я посмотрел налево. Никакого движения со стороны блокпоста. Машина всё ещё стоит.

Я двинулся по траве, оставляя след на инее. Между дверями не было щели, но, может быть, дюйм-полтора под ними. Я опустился на колени, а затем распластался на земле. Трава обледенела у моей щеки. Я не видел ни света, ни движения на уровне земли. Выше не было перспективы.

Я поднялся на ноги и легонько толкнул двери в месте их соединения, на случай, если они не заперты. Как будто.

Я вернулся к Джерри и опустился на колени рядом с ним. Так мы и стояли, всего в нескольких сантиметрах друг от друга, пока я доставал «Тюрайю» и включал её, прикрывая дисплей одной рукой.

100

Я прополз пару метров, поймал сигнал и нажал кнопку «Отправить» на новом номере. Раздался всего один гудок, прежде чем монотонный голос ответил.

Я говорил как обычно, но понизил голос. «Это Ник. Уточните: в какое время наводить прицел?»

Монотон ответил: «Одиннадцать минут, двадцать две секунды до цели».

Медленно и, как я надеялся, ясно я начал объяснять ему устройство дома, как будто он входил через гостевые двери: прямо по курсу – гостевой двор с одноэтажным зданием, слева – двухэтажные гостевые апартаменты, а там, где здания сходились, находился проход в семейный комплекс.

После каждой детали я спрашивал: «Как вас понял?» И каждый раз получал ответ: «Утвердительно».

«Последним местоположением цели был дальний правый угол длинного здания во дворе семьи. Как вас поняли?»

«Утвердительно. Мы вас вычислили. Повторяю, мы вас вычислили».

«Понял. Ждите приказа на управление огнём: у меня пока нет цели. Это не зона, свободная от оружия. Понимаете?»

Последовала пауза в секунду-другую. Затем: «Утвердительно».

«Понял. Подожди».

Я не выключал «Турайю». Я хотел иметь возможность вытащить его, поймать сигнал со спутника и начать переговоры, как только мы найдём цель. До тех пор я не хотел, чтобы какой-нибудь полковник или кто-то там, кто следил за экранами в оперативной комнате и принимал решения, пошёл и ударил по тому, что увидел по ту сторону стены, потому что он кричал, что всё испортил.

Нам нужно было быть подальше отсюда, когда нагрянут «Хеллфайры». Цель должна была умереть. Права на ошибку не было.

Операторы системы АВАКС будут следить за экранами, проверяя данные наблюдения «Предаторов», пока Босния пролетает под ними. Передний инфракрасный объектив будет показывать операторам зелёный негатив ландшафта. Тепловизоры на борту БПЛА будут наводиться на тепло: чем горячее источник, тем белее изображение. Тела будут легко распознаваться даже сквозь фонарь. Не менее важным будет и дальний радиолокационный датчик в носовой части, а также обратная связь, сообщающая о готовности «Хеллфайров» к вылету.

Я пополз обратно к Джерри. «Слушай, они будут здесь примерно через десять. Двери заперты. Мне нужно, чтобы ты перелез через стену и открыл их. Мне нужно оставаться здесь. Если эта машина приедет за ним через другие двери, мне нужно будет спуститься туда с G3».

Он начал подниматься на ноги. Я схватил его. «Когда доберёшься до другой стороны, можешь не открыть, понимаешь? Там может оказаться замок, и тогда ты окажешься в дерьме, если не сможешь вернуться. Понимаешь, что я тебе говорю?»

Не было смысла его морочить. Мы зашли слишком далеко, и ему нужно было знать.

Он крепко положил руку мне на плечо и посмотрел мне в глаза. «Я уже в дерьме».

Он отпустил меня и начал рыться в парке. «Думаю, мне лучше их разделить». Он протянул мне одну из камер. «На всякий случай. Рене заработает немного денег. Она с Хлоей, у её матери в Детройте».

Я сунул его в карман.

«Она останется там, пока я не вернусь из Бразилии. Ты её найдёшь. Отдай ей. Она будет знать, что с этим делать».

Мы оба пошли по траве. Я положил G3 на землю и прислонился спиной к стене, напрягая взгляд вправо, в сторону контрольно-пропускного пункта. Двигатель фургона всё ещё ревел в темноте.

Я согнула ноги и сложила ладони между бёдер. Джерри немного отступил назад, поставил правую стопу в них, как в стартовую площадку, и подпрыгнул. Я продолжала держаться за его стопу, разворачиваясь к стене и отталкиваясь, пока она не оказалась рядом со мной. Затем я прижала её к стене, чтобы ему было от чего оттолкнуться. Он зацепил руки за край и, казалось, пролежал так целую вечность. Я не знала, хлопает ли он, не хватает ли сил перекинуть остальную часть тела, или что-то заметил.

Через несколько секунд он начал перелезать через стену, и его нога покинула мои руки.