Текст книги "Жемчужина Лабуана (сборник)"

Автор книги: Эмилио Сальгари

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 43 страниц)

Глава XVIII
Циклон

Ураганы, которые бушуют на полуострове Индостан, обычно весьма кратковременны, однако ярость их такова, что невозможно даже сравнить их с европейскими. В несколько минут она опустошают целые районы и могут даже разрушить города. Сила ветра неизмерима, и противостоять ей могут только самые большие здания и самые мощные деревья вроде баньяна.

Но и это не все. Почти всегда вслед за циклоном налетают так называемые горячие ветры, которые не менее страшны. Их жар таков, что непривычные европейцы не могут выйти из дому без риска умереть от удушья.

Ураган, который готов был обрушиться на джунгли, обещал быть не менее страшным, чем другие, и вызывал серьезные опасения Тремал Найка и погонщиков, которые были знакомы с его яростью. А вот Сандокан и Янес, казалось, совершенно не беспокоились. Хоть они и не встречались с индийскими циклонами, однако знали другие – те, что налетают на моря Малайзии, тоже довольно страшные и опасные. Хотя первые порывы ветра уже начали трясти палатки, португалец, как заправский повар, с помощью Сурамы приготовил завтрак.

– Ешьте побольше, – пошутил он, – чтобы стать потяжелее, и ветер вас не поднимет. Вместо музыки у нас будет гром – ну и что ж! Наши уши к нему привыкли, и потом…

Страшный грохот, подобный взрыву, раздался над головой, сопровождаясь оглушительным шумом, потрясшим землю и небо.

– Какой оркестр! – воскликнул де Люссак, растягиваясь на ковре. – Не знаю, дадут ли нам Юпитер и Эол закончить завтрак.

– Я бы сказал, что небо готово обрушиться на нас вместе со всеми своими мирами, известными и неизвестными, – сказал Янес. – Как удары большого барабана! Не так громко, музыканты, или вы разобьете свои инструменты.

Грохот все усиливался. Казалось, что тысячи повозок, груженных железом, несутся бешено по железным мостам.

Крупные капли дождя били по листьям растений, ослепительные молнии бороздили черное небо.

Неожиданно в отдалении послышался жуткий свист, который быстро приближался, превращаясь по мере приближения в свирепый рев.

Тремал Найк вскочил.

– А вот и первый шквал! – воскликнул он. – Держите палатку, или ее унесет.

Яростный вихрь обрушился на джунгли, вырывая с корнем бамбук, который встречал на своем пути. Ветки, тростник и кусты закружились в воздухе, как соломинки.

Шквал прошел над лагерем с оглушительным шумом, разрушив глиняные стены, которые еще оставались от старой деревни, но палатка, защищенная огромными телами слонов, чудом устояла.

– Неужели он повторится? – спросил Янес.

– Он ведет за собой других, – ответил Тремал Найк. – Не надейся отделаться так быстро. Ураган еще только начинается.

Несмотря на потоки дождя Сандокан и француз выглянули наружу, чтобы убедиться, что палатка малайцев тоже устояла.

Однако они увидели, что их люди бегут, как сумасшедшие, среди бамбука вслед за палаткой, которую ветер нес через джунгли, подобно огромной фантастической птице.

Шквал все разнес в окрестностях лагеря. Только самые могучие деревья устояли, да и то лишившись большей части своих ветвей. Тучи листьев, кусты, вырванные с корнем, летали во всех направлениях, а под ними бежали, подгоняемые ветром, антилопы и буйволы, аисты и павлины. Животные неслись по равнине, гонимые сумасшедшим страхом. Несколько антилоп, будто чувствуя себя в безопасности вблизи людей, остановилась и улеглись за стенкой, которая сохранилась около стоянки, скорчившись друг подле дружки и спрятав голову между ног.

– Пусть остаются здесь до утра, чтобы нам было чем позавтракать, – шутливо сказал Сандокан, указывая на них французу.

– Как только ветер утихнет, они убегут, как молнии, – отвечал лейтенант. – А вот и следующий шквал, пострашнее первого. Господин Сандокан, закройте палатку.

Издалека послышался страшный свист, и те деревья, которые пощадил предыдущий вихрь, начали падать, точно срубленные гигантским топором. Раскаты грома слышались почти без перерыва. Грохот стоял такой, что люди в палатке почти оглохли.

Оба слона, испуганные этими раскатами, взрывами и ревом ветра, начинали волноваться. Они больше не слышали криков своих погонщиков, которые, лежа за палаткой, пытались успокоить их.

Новый вихрь, приближающийся со страшной быстротой, готов был обрушиться на лагерь, когда первый слон вскочил, громко затрубив. С минуту он стоял, вытянув хобот, нюхая ветер, потом, объятый безумным страхом, бросился в джунгли, не обращая внимания на крики погонщика.

Сандокан и его товарищи выскочили, чтобы помочь двум погонщикам; но в этот момент вихрь налетел на них, и они почувствовали, что их сначала приподняло, а потом поволокло сквозь заросли. Палатка, сорванная с места, неслась за ними, хлопая, как парус.

Минут пять все они катились кубарем через заросли бамбука, пока не остановились у ствола баньяна, который, по счастью, оказался на пути смерча и выдержал страшный напор.

Когда шквал миновал и установилось короткое спокойствие, они поднялись, помятые, изрядно потрепанные, но без серьезных повреждений.

Первый слон исчез вместе со своим погонщиком, который бросился вслед за ним; а второй слон все еще лежал посреди лагеря, но в какой-то неестественной позе, спрятав голову между ног.

– А Сурама! – воскликнул вдруг Янес, когда они уже собирались вернуться в лагерь. – Где она?

– Она, наверное, осталась около слона, – ответил Сандокан. – Я не видел, чтобы она выходила из палатки.

– Скорее, господа, – сказал лейтенант, – чтобы вихрь не захватил нас здесь. Позади слона мы будем лучше защищены

– А как же второй?

– Не беспокойся о нем, Янес, – сказал Тремал Найк, – когда ураган пройдет, он вернется со своим погонщиком.

– Как и наши люди, надеюсь, – добавил Сандокан. – Где они укроются? Я их не вижу больше.

– Поторопимся, господа, – сказал лейтенант.

Они уже собирались бежать, когда сквозь свист ветра и раскаты грома услышали крик:

– На помощь, господин!

Янес подпрыгнул.

– Сурама!

– Кто ей угрожает? – закричал Тремал Найк. – Где Дарма? Пунти!.. Пунти!

Ни собака, ни тигрица не отзывались. Может быть, их тоже унес вихрь и они нашли другое убежище?

– Вперед! – закричал Сандокан.

Все бросились в лагерь: крик Сурамы слышался именно оттуда.

Нельзя было толком различить, что делалось в лагере. Было темно, как ночью, ибо огромная толща облаков полностью поглощала солнечный свет. К тому же вырванные вихрем растения носились в воздухе, крутясь и сталкиваясь, подхваченные порывами ветра, которые налетали беспрерывно. Только огромная слоновья глыба чернела сквозь мрак у разрушенной стены старой деревни.

Сандокан и его друзья неслись, как будто у них выросли крылья. Поскольку они оставили свои ружья в паланкине, то вооружились охотничьими ножами, страшным оружием в их руках, особенно в руках двух пиратов, привыкших к малайскому крису.

Меньше чем в пять минут достигли они лагеря. Второй смерч разметал все их вещи, мешки с провизией, ящики с боеприпасами, запасные палатки, и даже опрокинул паланкины, которые лежали вверх дном.

Там никого не было: ни Сурамы, ни погонщика, ни Дармы, ни Пунти. Только слон, казалось, дремал или был при последнем издыхании, потому что слышалось не то хрипение, не то храп.

– А где же девушка? – спрашивал Янес, обводя взглядом лагерь. – Ее нигде не видно, но ведь кричала именно она.

– А что, если ее засыпало тростником и листьями, – сказал Сандокан.

Португалец три раза воззвал громовым голосом:

– Сурама! Сурама! Сурама!

Только хрипы слона были ответом.

– Но что такое со слоном? – спросил вдруг француз. – Кажется, он умирает. Слышите, какое у него свистящее дыхание?

– Правда, – ответил Тремал Найк. – Неужели его ранило каким-нибудь стволом дерева, принесенным этим проклятым смерчем? Я видел, как они кружились в вихре.

– Пойдем посмотрим, – сказал Сандокан. – Мне кажется, здесь произошло что-то необычайное.

Пока португалец обегал окрестности лагеря, разбрасывал кучи бамбука, которые ветер набросал в большом количестве, и тщетно окликал бедную девушку, другие приблизились к слону. Крик ярости вырвался у всех. Слон действительно умирал и был при последнем издыхании, но не из-за ствола, брошенного вихрем, а из-за удара, нанесенного преступной рукой.

Бедное животное получило две страшные раны в задние ноги, на которых были перерезаны жилы. Слон истекал кровью, так что вся земля вокруг пропиталась ею.

– Они убили его! – вскричал Тремал Найк. – Это сабельный удар охотников за слоновой костью!

– Но кто? – спросил Тигр Малайзии свистящим голосом.

– Кто? Туги, я в этом уверен.

– И слон вот-вот умрет, – добавил де Люссак. – Все кончено: ему осталось жить лишь несколько минут.

Тигр Малайзии взревел от гнева.

– Неужели эти негодяи воспользовались смерчем, чтобы напасть на наш лагерь? – спросил он.

– Вот доказательство, – ответил Тремал Найк, кивнув в сторону слона.

– А как им удалось избежать вихря, когда нас унесло, как соломинки?

Тремал Найк собрался ответить, когда его прервал крик француза.

Де Люссак бросился за глиняную ограду, единственную, которая устояла. В руках он держал две шкуры антилоп, в ярости потрясая ими.

– Проклятые туги! А мы приняли их за настоящих животных!.. О Боже, это непостижимо!

Сандокан и Тремал Найк поспешили к нему. Рядом с офицером они увидели на земле шкуры еще двух животных.

– Капитан Сандокан, – сказал француз, – вы помните тех антилоп, которые укрылись за этой оградой?

– Это были туги, напялившие на себя их шкуры, – усмехнулся Тигр Малайзии.

– Да, сударь. Вы помните, как они двигались, прижимаясь к земле и пряча ноги в траве?

– Да, господин де Люссак.

– Эти негодяи провели нас с невероятной наглостью.

– И воспользовались бурей, которая вышвырнула нас из лагеря, чтобы изувечить слона.

– И похитить Сураму, – добавил Тремал Найк. – Девушка, должно быть, досталась им.

– Янес!.. – крикнул Сандокан. – Бесполезно искать Сураму. Сейчас она уже далеко, но не отчаивайся. Мы устроим охоту на похитителей.

Португалец, который в глубине души давно уже питал нежное чувство к несчастной дочери раджи, впервые за всю свою жизнь потерял спокойствие. Его лицо было мрачным, грудь тяжело вздымалась.

– Хоть они и убили одного слона, – произнес Сандокан, – у нас остался второй. Начнем погоню за этими бандитами, не давая им ни минуты передышки.

– Слон уже возвращается вместе со своим погонщиком и малайцами, – сказал де Люссак. – Кажется, он успокоился.

В самом деле, огромный слон бежал, неся на своей могучей спине не только погонщика, но и малайцев Сандокана, которым все же удалось после долгой погони завладеть улетевшей палаткой, хотя ветер занес ее довольно далеко.

Не хватало только погонщика убитого слона и Сурамы. Не было также Дармы и Пунти.

Что туги убили первого и похитили вторую, еще можно было допустить; но что они могли схватиться и одержать победу над страшным тигром и огромным псом, поверить было бы трудно.

– Что ты думаешь, Тремал Найк, о своих животных? – спросил Сандокан.

– Я уверен, они скоро вернутся. Ты знаешь, как умен Пунти и как он ненавидит сектантов Кали, после того как был их пленником в подземельях Раймангала, а Дарма разделяет его злобу.

– Неужели тигр пойдет за собакой?

– Не сомневаюсь. Они выросли вместе и много раз, когда я охотился в Сундарбане, видел, как они помогают друг другу и даже…

Резкий звук, как бы исходящий из бронзовой трубы, прервал его фразу. Бедный слон отчаянным усилием поднялся на задние ноги, держа свой хобот почти горизонтально.

– Он умирает, – сказал де Люссак взволнованным голосом. – Трусы! Убить такое славное животное!

Слон задыхался, по телу пробегала крупная дрожь, которая заставляла шевелиться огромные уши. Сандокан и его друзья готовы были приблизиться к нему, когда колосс тяжело упал, повалившись набок и выпуская из хобота широкую струю крови, смешанной со слюной.

В тот же миг послышался жалобный голос, кричавший:

– Он мертв! Будь прокляты эти собаки!

Это был его погонщик, который появился среди куч бамбука и кустов, вырванных ураганом, в сопровождении Дармы и Пунти.

Глава XIX
Исчезновение баядеры

Погонщик возвращался в лагерь в жалком состоянии. Он был в грязи с головы до ног, одежда порвана во многих местах, голые ноги разбиты в кровь. Он потерял сандалии и тюрбан, но не выпустил из рук остроконечный свой жезл, которым пользовался, чтобы управлять слоном, – оружие, подходящее, чтобы, в случае чего, раскроить череп и человеку.

Все бросились ему навстречу, забросав вопросами. Бедняга тяжело дышал и отвечал только отчаянными жестами, указывая то на слона, то на джунгли.

– Глотни немного, – продолжил Сандокан, протягивая ему фляжку с коньяком. – Отдышись и расскажи нам все по порядку. Что произошло? Кто убил слона? Где девушка?

Погонщик жадно выпил несколько глотков и голосом, еще прерывающимся от волнения и изнурительного бега, сказал:

– Туги… они были там… спрятались за той оградой… надев шкуры антилоп… они ждали момента, чтобы напасть на нас.

– Спокойно, – сказал Сандокан. – Объясни лучше. Мы догоним их на втором слоне. У нас еще есть время.

– Страшный вихрь отнес меня шагов за двести или триста от моего слона, – начал погонщик, слегка успокоившись. – Едва я вскочил на ноги и собрался бежать вам на помощь, как услышал в лагере женский крик. Не видя вас нигде и полагая, что девушка в опасности, я побежал в ту сторону.

Первое, что я увидел там, были пять антилоп, которые прятались за глиняной изгородью. И вдруг эти антилопы сбросили шкуры из-под которых появились пять человек, худых и голых, как черви, обмотанных вокруг бедер арканами душителей.

Двое из них с длинными саблями бросились к моему бедному слону, нанеся ему два мощных удара по задним ногам. Другие кинулись к паланкинам, которые ветер опрокинул и среди которых забилась Сурама, прячась за туловищем слона. Схватить ее, связать двумя арканами и унести было делом одной минуты. Несчастная только и успела крикнуть: «На помощь, господин!»

– Мы слышали этот крик, – сказал Янес. – Она звала именно меня. А потом?

– Я бросился по следам похитителей, зовя в отчаянии собаку и тигра, которые, как я видел, покатились кубарем среди тростника и веток, когда ветер их подхватил. Они прибежали на мой зов, но туги уже исчезли среди хаоса перепутанных стеблей бамбука. Я бросился преследовать их, но все было бесполезно. Сквозь этот поваленный ветром тростник, не зная тайных тропинок, невозможно было пробиться.

– В каком направлении они бежали? – спросил Сандокан.

– На юг.

– Как ты думаешь, Тремал Найк, они узнали в Сураме одну из своих баядер?

– Не сомневаюсь, – ответил бенгалец. – Вопрос только в том, оставят они ее в живых или задушат, принеся в жертву своей гнусной богине.

– Тогда среди них должен быть кто-то, кто ее знал.

– Я полагаю, что эти люди следят за нами с того самого вечера, когда мы присутствовали на празднике огня.

– А ведь мы приняли все меры, чтобы нас не выследили.

– У меня возникло одно подозрение, – сказал Янес.

– Какое?

– Что несколько человек из экипажей тех парусников высадились на берег одновременно с нами и с тех пор за нами следят.

– Я думаю, ты прав. – Сандокан помолчал минуту, потом добавил: – Циклон успокаивается, и ветер слабеет. Начнем погоню за похитителями. Погонщик, твой слон может нести нас всех?

– Это невозможно, господин.

– Разделим наш отряд, – посоветовал Тремал Найк. – Мы пустимся в погоню за этими негодяями на слоне, а твои малайцы догонят нас в бухте Райматла.

– А кто их поведет?

– Погонщик второго слона, который знает Сундарбан не хуже меня.

– Это правда, господин, – подтвердил погонщик.

– Отправим с ними Дарму и Пунти, которым трудно поспеть за нами.

– Да, – сказал Сандокан. – Нас вполне достаточно, чтобы схватиться с похитителями. И потом, мне нужно связаться с людьми на «Марианне».

– Еще одно слово, друг мой. Бухта Райматла большая, и нужно, чтобы твои люди нашли нас сразу, дабы нам не потерять драгоценного времени. Погонщик, ты слышал о старой башне Баррекпорре?

– Да, господин, – ответил погонщик слонов. – Я сидел в ней три дня, спасаясь от тигров.

– Вот там мы и будем тебя ждать.

– Она находится почти напротив северной оконечности Райматла, на самом краю джунглей. Я отведу туда твоих людей: за четыре-пять дней мы доберемся до нее.

– Прикажи поставить паланкин на слона.

Два погонщика с помощью малайцев снарядили слона, который уже успокоился и снова стал покорным, широкими ремнями и цепью укрепили на нем паланкин, а затем погрузили багаж и ящики с боеприпасами. Янес, Сандокан, Тремал Найк и француз заняли места в паланкине, и слон, по свистку своего погонщика, пустился рысью, направляясь на юг, то есть туда, куда скрылись похитители Сурамы.

Ураган после трех или четырех мощных шквалов, которые перевернули все джунгли, совершенно опустошив их, быстро успокоился. Облака убегали к Бенгальскому заливу. Небо светлело, и сквозь разрывы в тучах уже сверкали лучи солнца, освещая погром, произведенный чудовищными порывами ветра. На многие километры вокруг джунгли превратились в хаос растений, разбросанных кучами там и сям. Поверженные стволы, огромные кучи листьев, множество мертвых животных, в основном оленей и антилоп, виднелись вокруг. Встречались огромные груды бамбука, высотой в несколько метров, которые слону приходилось обходить.

К тому же почва была так пропитана водой, что превратилась местами в болото, войдя в которое, слон иногда проваливался по самый живот, подвергая паланкин таким резким толчкам, что охотникам приходилось хвататься за веревки, чтобы не вывалиться наружу.

Но похитители Сурамы не оставили никаких следов. Тщетно Сандокан, Янес и их друзья шарили взглядами во всех направлениях: тугов нигде не было видно, хотя теперь, когда бамбук был повержен бурей, а трава полегла на земле, заметить их было бы нетрудно.

– Неужели они обманули нас, и мы двинулись не в ту сторону? – спросил Янес после часа непрерывного галопа. – Мы прошли уже миль десять за этот час.

– А вдруг мы их уже обогнали? – сказал Тремал Найк.

– В таком случае мы бы их увидели. Джунгли открыты, и с такой высоты легко увидеть человека.

– А слона еще лучше, – возразил бенгалец.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Что туги раньше увидели слона, чем мы заметили бы их. А увидев, могли спрятаться и пропустить нас.

– В убежищах тут нет недостатка, – сказал лейтенант. – Достаточно залезть в одну из этих куч листьев и бамбука, чтобы стать невидимым.

– Пожалуй, – сказал Сандокан, поворачиваясь к Тремал Найку. – Как ты думаешь, куда они ведут девушку?

– В Раймангал, конечно, – ответил бенгалец.

– Раймангал – это остров, так ведь?

– Да.

– Что отделяет его от джунглей?

– Река Мангал.

– Чтобы добраться туда, где, по-твоему, они должны сесть в лодку?

– В каком-нибудь заливе обширной лагуны.

– Значит, если мы встретимся близ острова…

– Мы сможем захватить их врасплох, если придем первыми и будем иметь в распоряжении шлюпку.

– У тугов быстрые ноги, но нашего слона им, пожалуй, не обогнать. Как ты думаешь?

– Нет, конечно.

– Итак, решено, – задумчиво сказал Сандокан, прикидывая все еще раз. – Мы гоним слона как можно быстрее, с тем чтобы добраться до берега Сундарбана раньше их. Там мы свяжемся с нашим судном, вооружим людей и на шлюпке будем наблюдать за побережьем Раймангала.

– И захватим их прежде, чем они высадятся на свой остров, – сказал де Люссак.

– И перестреляем их, как собак, – добавил Янес.

– Тогда вперед, и все время галопом, – сказал Сандокан. – Эй, погонщик, получишь еще пятьдесят рупий, если довезешь нас до побережья Сундарбана до полуночи. Как ты думаешь, Тремал Найк, это возможно?

– Да, если слон выдержит, – ответил бенгалец.

– У этого слона длинные ноги, и он необыкновенно вынослив. Гони, погонщик, гони быстрее!

– Да, господин, – ответил погонщик. – Только дайте мне мешочек сахару, и слон будет бежать без остановки.

Слон бежал действительно быстро, не вынуждая погонщика пользоваться жезлом, хотя прокладывать путь в этих болотистых землях было нелегко. Меньше чем за два часа он пересек пространство, пострадавшее от бури, и добрался до тех участков, которые не затронул циклон.

Еще через час непрерывной рыси он вошел в густую чащу бамбука, необыкновенной толщины и высоты.

– Смотрите в оба, – предупредил Тремал Найк. – Это удобное место для засады, тут могут убить нашего слона ударом в задние ноги.

Однако ничего не случилось, никакая опасность не угрожала слону.

Ближе к закату Сандокан приказал остановиться, чтобы дать немного отдохнуть славному животному, а для людей приготовить ужин. Все чувствовали необходимость какой-то передышки – беспрерывная гонка и толчки паланкина утомили всех.

Погонщик, который обрадовался обещанной прибавке в пятьдесят рупий, особенно старательно ухаживал за слоном. Он удвоил ему рацион и дал сахара, чтобы исполин сохранил свои силы. В девять часов вечера, хорошо поев, а также выпив целую бутылку джина, которую он опустошил одним духом, словно это была простая вода, повеселевший слон снова пустился рысью, стремительно ломая огромные заросли бамбука.

Влияние морского воздуха начинало чувствоваться. Легкий бриз, довольно свежий и пропитанный солью, тянул с юга, указывая на близость огромных лагун, которые тянутся между берегом континента и множеством островков, образующих Сундарбан.

– Через пару часов, а то и раньше мы выйдем к берегу моря, – сказал Тремал Найк.

– Но мы не подумали об одной вещи, – неожиданно вспомнил Янес. – Если судно ждет нас в бухте Райматла, как мы доберемся до него, не имея шлюпки?

– Нет ли там рыбачьих поселков на берегу? – спросил Сандокан.

– Когда-то были, – отвечал Тремал Найк. – Но туги уничтожили их обитателей. Там нет ничего, кроме маленькой английской станции Порт-Каннинг, однако она слишком далеко и мы потеряем драгоценное время.

– Ба! Построим плот, – решил Сандокан. – Бамбук прекрасно для этого подходит.

– А слон? – спросил Янес.

– Погонщик отведет его туда, где у нас назначено свидание с твоими малайцами, – сказал Тремал Найк. – Если потом… Но что это?..

Громкий вой, донесшийся из джунглей, внезапно прервал его речь.

– Крик шакала? – спросил Сандокан.

– Хорошо сымитированный, – ответил Тремал Найк, который резко поднялся, не закончив предыдущую фразу.

– Ты думаешь, это не настоящий шакал?

– А что скажет погонщик?

– Что кто-то пытался подражать пожирателю падали, – ответил тот с беспокойством в голосе.

– Ты ничего не видишь?

– Нет, господин.

– Неужели за нами следят? – спросил француз.

– Молчите, – приказал Тремал Найк.

Резкий металлический звук раздался в густых зарослях колючего бамбука, сопровождаемый какими-то модуляциями.

– Опять рамсинга! – воскликнул Тремал Найк.

– И музыкант, должно быть, не дальше, чем в трехстах шагах, – добавил Янес, хватая карабин и щелкая курком. – Я же говорю, что место самое подходящее для засады.

– Что они, дьяволы или духи, эти туги! – воскликнул Сандокан.

– Или птицы? – сказал де Люссак. – Надо иметь крылья, чтобы так неотступно все время следовать за нами.

– Слушайте! – воскликнул Тремал Найк. – Вот и ответ!

Другая рамсинга ответила, и довольно далеко. Она прозвучала три раза в разных тонах, потом все смолкло.

Четверо охотников в живейшем волнении вскочили с карабинами в руках, внимательно вглядываясь в высокий бамбук джунглей. Однако он был такой густой, а темнота такая глубокая, что невозможно было различить человека, спрятавшегося даже вблизи.

– Неужели все-таки они готовят засаду? – спросил Сандокан, прерывая молчание. – А если мы остановим слона и дадим им бой? Что ты на это скажешь, Янес?

Португалец готов был ответить, когда несколько ярких молний сверкнули среди бамбука, сопровождаемые грохотом выстрелов.

Слон резко остановился, при этом так тряхнув паланкин, что люди, которые в нем сидели, едва не вылетели. Потом он припал на задние ноги и страшно затрубил.

– Слон ранен! – послышался крик погонщика.

Сандокан, Янес и их товарищи выстрелили наугад туда, где сверкнули молнии. Им показалось, что они слышат крик, но убедиться в этом времени не было: слон отчаянно бросился вперед, наполняя джунгли оглушительным ревом.

– Господин! – закричал погонщик со слезами на глазах. – Слон ранен! Слышите, как он жалуется?

– Пусть бежит до последнего вздоха, – холодно ответил Сандокан.

– Вы потеряете удачу, господин!

Тигр Малайзии пожал плечами, не отвечая.

Исполин, который, должно быть, получил не одну пулю, обезумев от боли, продолжал бежать со скоростью скаковой лошади, все валя и сокрушая на своем пути. Он беспрерывно трубил и так тряс паланкин, что четверым друзьям приходилось крепко держаться за борта и канаты, чтобы не вывалиться наружу.

Этот безумный бег продолжался минут двадцать, потом слон остановился. Он стоял на берегу лагуны, но был уже при смерти, на что указывала дрожь, сотрясавшая его тело, и трубные звуки, которые быстро слабели, переходя в тяжкий хрип. Слон умирал, но его миссия была выполнена. Охотники находились на краю джунглей, и болотистый Сундарбан расстилался перед ними по ту сторону лагуны.

– Спускайтесь! – закричал погонщик. – Слон вот-вот упадет!

Охотники быстро сбросили веревочную лестницу, схватили свое оружие и поспешно спустились, в то время как погонщик соскользнул по правому боку гиганта.

Едва они отошли на несколько шагов, как бедный слон тяжело упал головой вперед, подогнув ноги, и замер неподвижно. Он был мертв.

– Вот еще пятьдесят тысяч убытку, – сказал Янес. – Ну что ж, туги нам заплатят и за эту смерть!