Текст книги "Графиня Харель (СИ)"
Автор книги: Эльза Скарлетт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 32 страниц)
Прозвенел звон колокола центральной башни на перерыв, и адепты поползли мимо меня на выход, по пути оглядывая стол. Подошел и декан Сомерсет:
– Как продвигается ваша работа, адептка?
– Пока все стандартно, – отчиталась я.
Он осмотрел стол.
– Работаете с карлитом?
– Впервые, – призналась я.
– Рискованно, – сделал он вывод, и отошел.
Я на перемену не пошла, мне предстояла еще работа, а времени было мало. Линия горизонта уже посветлела.
В качестве основы поисковика я выбрала синий сверкающий авантюрин, его редко использовали, так как камень был переменчив и не всегда работал как надо. Но что может быть лучше для поиска того, чего сам не знаешь? Авантюрин должен справиться.
Я снова зажгла горелку и поставила над ней решетку. Достала пучки трав. На решетку положила камень, чтобы он активировался и нагрелся, подожгла пучок пырея лугового. Самая распространённая трава – пырей, растет везде и всюду, все знает, везде проникает. Подожгла и зашептала заклинание связки. Дым от травы заклубился и коснулся камня, проникая в него тонкой белесой дымкой. Другой рукой взяла пучок скакун-травы, сорванный на надгробии, которую использовали для поиска кладов. Подожгла, пока дымка от нее соединится с дымкой от пырея, и переложила в левую руку, удерживая оба пучка. Следующим подожгла пучок полыни, читающей мысли. Когда дым от трав смешался и образовал единый неосязаемый жгут, вплетаясь в структуру камня, я прошептала на рунном языке желание: «Ищи то, чего не видно», – и дунула на камень, завершая ритуал. Заготовки зачарованы и готовы.
Я выпрямилась и оглянулась. Судя по всему, колокол уже оповестил об окончании перерыва, но я его не слышала. Часть адептов вернулась, к столам и продолжила работу, часть стояла вокруг меня и глазела во главе с деканом. Заметив, что я их увидела, сокурсники разбежались по своим местам. Декан подошел:
– Ритуал не из учебника, кто вас этому научил?
Мне стало страшно, правду я сказать не могла, поэтому пробормотала:
– Я что-то сделала не так? Или что-то запрещенное?
Декан хмыкнул скептически, но отошел.
Я продолжила. Вынула крылья. И разложила готовые заготовки. Сначала вставила в брюшко стрекозы аметист и авантюрин, прикрепила крылья на место, проверила подвижность брюшка и крыльев. Остается связать камни и активировать артефакт.
Снова создала матрицу, но не круглую, а треугольной формы, начертив вершиной к себе, в середину поместила стрекозу. Нарисовала руны связки и силовыми линиями соединила все камни. Разместив обе ладони рядом с кругом силы, так, чтобы последние фаланги больших пальцев касались линий, закрыла глаза и зашептала заклинание призыва сил рассвета. Первые лучи солнца упали на стол и линии вспыхнули. Я почувствовала головокружение. Открыла глаза и посмотрела на свое творение. Стрекоза выпрямила лапки и дёрнула крылышками. Получилось! Я радостно выдохнула.
Подняла взгляд от стола. Я готова была сдавать работу! И замерла… Вся аудитория пялилась на меня. Прошла минута молчания. Пробил колокол.
– Всем адептам оставить на столе свои амулеты и покинуть аудиторию. Адептка Харель, останьтесь, – распорядился декан.
Все засобирались и потянулись на выход из аудитории. Декан подошел ко мне.
– Покажите работу, – потребовал эльф. Он был чем-то рассержен.
Я подставила ладонь стрекозе, и она забралась мне на пальцы. Протянула руку к магистру. Эльф долго вглядывался в мой артефакт. А брошь вертелась у меня на пальцах и дергала крылышками.
– Я не вижу энергетических линий, – признался он. – Что она может?
– Искать скрытые предметы, – ответила я.
– Хорошо. Я загадал магический предмет, и он находится в этой комнате. Найдите.
В комнате находилось множество магических предметов, но загадан был один конкретный. Задача была сложной, но мне самой было интересно, как будет работать мой артефакт.
– Ищи, – приказала я.
Стрекоза нервно дёрнула крыльями и полетела. Сделав малый круг над аудиторией, она опустилась на самопишущее перо на преподавательском столе.
Мы сопровождали взглядами ее полет. Затем встретились глазами. И я вопросительно приподняла бровь, глядя в глаза магистру.
– У кого вы учились, Лея? Только не врите!
Правду я сказать не могла.
– Я училась в академии Сарнгейта, – ответила, потупив взгляд.
– Значит так! Сейчас я вызываю ректора и хочу услышать правду. Вы либо гений-самородок, либо ученица гения.
– Гений-самородок? – скромно и с надеждой предположила я.
– Гениев тоже обучают! – рявкнул эльф. – Аран!
Дух-хранитель материализовался рядом.
– Сообщите ректору Сенье, что я его хочу видеть сейчас, сию минуту! И немедленно!
Мы стояли и ждали. Я разглядывала свои туфли, декан сверлил меня сердитым взглядом. Стрекоза, посидев на самопишущем пере, вернулась ко мне и села на плечо.
В вихре света появился ректор: в халате, домашних тапочках с милыми помпонами и мокрыми волосами. Мои глаза округлились, надеюсь, у ректора под халатом был не только он сам.
Ректор окинул злым взглядом декана, потом меня:
– Что к демонам случилось, что нужно меня так срочно вызывать? – прорычал он.
Мне стало страшно. Злой ректор, рассерженный тем, что его оторвали от гигиенических процедур, и декан, подозревающий меня непонятно в чем, против одной маленькой меня… Хоть бы сердитые мужчины меня не прибили! Я же еще жить толком не начала…
Я уставилась на тапочки ректора.
– Что случилось?! – в свою очередь в сарказме огрызнулся декан, не смущенный неподобающим видом главы академии. – Случилось то, что вы оба решили сделать из меня идиота!
– Конкретизируй уровень своего идиотизма! – ректор распалялся, с каждым словом краснея и злясь все больше.
– Вот она, – декан ткнул в меня перстом, – только что сделала зелье пятикурсников. Подобрала интуитивно камни-основы. Создала за одну пару три заготовки под артефакт. Ритуал создания, одного из которых, не описан в учебниках! А еще один из карлита! И самое расчудесное: завершила ритуал создания артефакта, уровня магистра! И я в артефакте не вижу силовых линий! Он закрытый, уникальный и индивидуальный! Да, я самый распоследний идиот, если поверю во всю ту лапшу, что ты мне вчера о ней навешал! Я хочу знать, кто эта девушка и, кто ее учитель! – по мере своего монолога эльф-декан все больше повышал голос, и будто становился выше, нависая надо мной и ректором, облокотившемся о мой стол.
– Где артефакт? – сквозь зубы задал единственный вопрос Сенье. И в следующую секунду уставился на мою стрекозу.
Я подняла виноватый взгляд. Ректор перевел глаза на меня. Злые глаза.
– Милые помпоны, – охарактеризовала я тапочки, не зная, что сделала не так и почему на меня так смотрят.
– Могу подарить! – рявкнул Сенье.
– Спасибо. Не нужно, они… для пожилых, – ляпнула я в панике, от того, что вызвала гнев обоих мужчин. А взгляд ректора потяжелел. – И совсем не завершила, – затараторила быстро, чтоб меня не перебили, – я еще хочу дополнить сканирующим камнем, но с киноварью нужно работать в полнолунье…
Протяжный стон от декана, видимо забил гвоздь в крышку моего гроба. Глаза лорда Сенье даже поменяли оттенок со светло-серого, на грозовой.
– Да не виноватая я! – из меня «поперло» праведное возмущение. – Мне задали задачу, и я ее выполняла! Мне Линетта рассказала правила этих ваших игр. И сказала, что нужен поисковый артефакт. А вы говорили, что мне обязательно нужно пройти отбор. Я его и делаю! Вы сами мне это сказали.
– А артефакты на карлите тоже я вам сказал делать? Вы хоть осознаете его свойства?
– Нет, – призналась я смущаясь. Подумаешь ошибка!
– ВЫ ПРИДАЛИ АРТЕФАКТУ РАЗУМ! – крик сотряс стены.
А моя стрекоза злобно замахала крыльями. Я же стала мечтать оказаться… да хоть во мраке.
– Разум? – у меня округлились глаза.
– Ты почему не остановил? – это уже к декану. – К чему я вас тут всех держу?
– Я думал у нее не получится и адептка провалит зачет, – услышала злобный ответ.
– Идиот! – это декану. – Останови ее или уничтожу! – а это уже мне.
Стрекоза взлетела, и молниеносными движениями атаковала ректора. Он уклонился. Затем резкими движениями стала метаться над нашими головами. Мне стало жаль брошь и своих трудов, то что ректор может ее уничтожить сейчас, не вызывало никаких сомнений.
– Радуга, лети ко мне, – позвала я и подставила ладонь.
Стрекоза, описав круг, послушно приземлилась.
– Вот демоны! – высказался декан на это.
– Лея, – простонал ректор, как-то обреченно. – Ты и дня не провела в академии, а так подставилась. Я же предупреждал! Нельзя было сделать просто ползающую и маскирующуюся букашку?
Я потупила взгляд и снова уставилась на тапочки.
– Значит так, – начал лорд-ректор, обращаясь к магистру Сомерсету, – ты поставишь печать молчания, и будешь помалкивать об этой адептке. Эта девушка – ученица Нориса Хардин, и ей может угрожать опасность. Я ее спрятал в академии.
– Очередная лапша! – проворчал магистр Сомерсет, отмахнувшись рукой. – У Хардина не было учеников. – И тут его лицо вытянулось: – Хардин? Это не просто ученица, это леди Хардин! – осенило эльфа. – Ха-ха! Ученица Хардина! И ритуал вдыхания свойств в камень – ритуал как у Нориса… И будет учится на моем факультете!
Лицо декана сияло теперь ярче летнего солнца.
– Хардин в команде академии по магическим играм! Освободил место для кубка? – задал он ироничный вопрос ректору. – Тенебрей, Гохрэ, Ризгас, Леманн и теперь Хардин!
– Ставь печать! Иначе я тебя просто убью, – сказано было вполне серьезно и устало. – Лея, подними глаза повыше.
Я покраснела и посмотрела ректору в лицо. Сомерсет молча задрал рукав мантии, начертил в воздухе магическую печать и произнёс:
– Даю клятву, что ни словом, ни делом не выдам тайну обучения в Объединенной королевской академии магии герцогини Хардин, и ни помыслом, ни действием, не наврежу ей, – печать вспыхнула и въелась в кожу, исчезнув.
– Зачет то я сдала? – задала волнующий вопрос, мечтая сбежать подальше от этих двоих.
Ректор и декан как-то снисходительно на меня посмотрели.
– Адептка, я надеюсь, следующий зачет вы сдадите менее помпезно, – обронил Сенье. – Теперь это твоя проблема ее прикрывать и следить, чтоб не прокололась, – объявил он эльфу. – Идите, адептка, зачет сдан!
Я собрала со стола свои вещи, быстро все покидала в сумку, посадила стрекозу на плечо и отправилась на выход. За спиной услышала тихое, и задумчивое:
– Это мои любимые домашние тапочки. Почему для пожилых?
Я прикоснулась к двери, и вспышкой разрушилось звукоизолирующее заклятие. От двери отскочили несколько адептов. Коридор был весьма наполнен. Мои сокурсники не ушли, а пытались под дверью подслушать. Чуть вдали стояла Линетта, сжимая сумку. Как только я вышла, она с тревогой в глазах подскочила ко мне, взяв за руку:
– Сдала?
– Кажется, – чуть растерянно ответила я, и мы вдвоем отправились на выход из корпуса.
– Ругал декан? – поинтересовалась участливо Линетта.
– Ругали, – вздохнула я, пока мы спускались вниз по лестнице.
– Кто? – не поняла девушка.
– Декан с ректором, – ответила честно я.
– Что, совсем плохо?
– Наоборот, оказалось слишком хорошо!
– Так это же чудесно, Лея! – порадовалась за меня племянница ректора.
– Вроде как, – сказала с сомнением я.
Мы вышли во двор. Солнце почти взошло, и было светло.
– Лея, – замявшись, остановила меня девушка, – до завтрака еще два часа, можно я у тебя посижу? Я с девочками в общежитии поссорилась, и мне не хочется возвращаться.
Я удивилась, но не стала расспрашивать смущенную Линетту.
– Пошли спать, – согласилась я, обозначив намерения.
И мы отправились в сторону общежития команд.
– Что ты делала? – поинтересовалась первая подруга, появившаяся у меня в столице и в академии.
– Артефакт поиска магического предмета, – ответила я ей.
– Это замечательно! Покажешь?
Стрекоза с моего плеча слетела и закружилась перед Линеттой, демонстрируя себя. Кажется, она действительно имела разум.
– Какая красивая, ты ей управляешь? Как?
– Нет. Оказалось, я ей случайно придала разум.
– О-о! Такое возможно? Случайно?
– Оказалось, да, – ответила я коротко.
Перейдя двор, мы поднялись в гостиную.
– Слушай, – вспомнила я, – а дух-комендант не будет против твоего присутствия? А то он мне говорил никого не приводить.
– Уставом не запрещено водить в свою комнату гостей. Запрещено находиться вместе в одной комнате адептам противоположного пола. Но не все это правило соблюдают. Хотя если поймают, могут наказать или даже отчислить, в случае серьезного нарушения.
– Надо прочитать устав, – сделала заключение я.
– Да, его полезно знать. Нас всех знакомили на первом курсе.
Мы зашли в гостиную, покидали вещи на пол. Я принесла со своей комнаты подушки и одеяло с пледом и прямо в гостиной мы легли спать напротив друг друга.
И уже второй раз за это утро меня будил мой Кенор. Я разлепила глаза. Линетта уставилась на мою птицу:
– Что это?
– Мой будильник-органайзер, – ответила я.
– Лея, это очень дорогой артефакт! Ты его сама сделала?
– Нет, это – подарок, – я встала, собрала одеяла и подушки, отнесла в свою комнату. Мы привели себя в порядок в уборной и отправились на завтрак.
В столовой сидели за тем же столом. Он был негласно закреплен за командой Тенебрея. А вот соседний был, как оказалось, команды Клутвина, и пустовал сейчас совсем.
Линетта вяло ковыряла свою запеканку на тарелке и печально вздыхала. Я же наслаждалась яичницей.
– Чего грустная? – проявила я участие.
– Скоро я тут не смогу сидеть, и буду вообще, кажется, ходить голодной.
– Почему?
– Ректор запретил мне садится за этот стол из-за Тома, а с другими адептами у меня натянутые отношения. В столовой все столы фактически распределены межу студентами, и подсесть к кому-то, с кем не дружишь, сложно.
– Ты хочешь сказать, что родство с ректором и статус девушки одного из членов команды, не останавливают других адептов?
Линетта снова вздохнула:
– Это и является основой конфликта. Все думают, что я оценки получаю потому, что из рода Сенье. А то, что девушка Стомиана – предметом зависти со стороны адепток. Он-то меня защитит, но мстить будут в мелочах, в общежитии и на парах.
Я задумалась:
– А ты разве не можешь сидеть за столом, как моя подруга? Только парням можно приглашать за свой стол?
Девушка посмотрела на меня удивленно:
– Подруга? Ты меня считаешь подругой?
Я пожала плечами:
– Подруг у меня особо не было. Но мне нравится с тобой общаться. И я не против продолжить, больше я тут никого не знаю.
Линетта обрадовалась:
– О, Лея, это было бы так здорово! И дядя ничего уже не скажет точно. Спасибо тебе! Спасибо огромное! – она чуть не прыгала от радости.
После завтрака, мы пошли на пары. В главном корпусе нам пришлось разойтись: у меня была пара на втором этаже, у Линетты на четвертом.
Я пошла искать свою аудиторию. Первой парой у нас была история артефакторики. Нашла кабинет я быстро. Адепты сидели только с нашего курса, ждали начала занятия.
Я тихонько села на последний ряд и приготовила учебник и тетрадь. Бегло пролистала его. Предмет был для этого курса новый, на первом и втором, преподавали историю королевства. Я историю артефакторики знала средне. Даты и кто, когда какой артефакт создал, знала весьма слабо, а вот знаменитых артефакторов и какие артефакты ими были изобретены, знала хорошо. Мой преподаватель, дома меня постоянно этим терроризировал, заодно спрашивая последовательность ритуала создания каждого из них.
Зашел преподаватель, гном с длинной седой бородой и в очках. Адепты, поднявшись, почтенно поздоровались с метром Нимином Геверфутом, который залез по лесенке на стульчик у кафедры, уселся на высокий стул и начал читать лекцию. Он особо не обращал внимания на адептов пред ним, и был погружен в свои записи и размышления. Адепты, усевшись обратно на свои места, занялись своими делами: в основном тихо переговаривались между собой. Метра мало кто слушал. Мое самопишущее перо исправно записывало лекцию в тетрадь, а я вслушивалась в рассказ преподавателя. И сейчас очень скучала по своему учителю – метру Бошур, который мог увлечь интересной историей создания артефакта, или же историей становления артефакторов, рассказом как они становились великими. Эти истории у него были похожи на сказки.
Тема лекции была посвящена классификации артефактов. Снова ничего нового для меня. Четких критериев, по которым артефакт можно было определить, к какому классу он относиться не было. Границы классификации были весьма условными. Конкретика была только между понятиями амулет и артефакт.
Амулет – это изделие артефакторики, который имел короткий срок службы и восстановлению не подлежал после того, как ломался или полностью разряжался. Артефакт – вещь постоянная, длительная, или не имеющая срока службы. Но не все артефакты были одинаковы, существовала их иерархия, или уровень класса.
Артефакты первого класса требовали постоянной перезарядки, в них стояли кристаллы-накопители магии с низким качеством, самые простые. Если кристалл не вовремя заряжать, то он перестает работать. От постоянной подзарядки в самом артефакте могла нарушиться структура, и он в итоге выходил из строя. Они могли выполнять только одну конкретную функцию. Такие артефакты были бытовыми и использовались простым народом. Были широко распространены. В этом классе были холодильные шкафы, самогреющие печи, самозаполняющиеся чернилами перья и другие, нужные в хозяйстве вещи.
Артефакты второго класса могли выполнять несколько функций одновременно, но тоже требовали подзарядки. Вот мое самопишущее перо, принадлежало именно к таким артефактам, оно само заполнялось чернилами и записывало устную речь, при этом, не реагируя на фоновый шум. Ну и стоили такие артефакты соответственно дороже.
Артефакты третьего класса, подзарядки уже не требовали. В их состав входили полудрагоценные и драгоценные камни. Металлом-основой чаще было серебро. Камень-накопитель таких артефактов сам тянул энергию из пространства и мог нарушать работу артефактов более низкого качества.
Артефакты четвертого класса, были совершеннее, они выполняли несколько функций, имели дорогую основу, и камни-накопители впитывали магию только фоновую, не нарушали работу других артефактов. Именно по этой причине, хорошие артефакторы в быту использовали именно их. Не очень приятно было бы, если изделие артефактора выводило из строя хозяйственные артефакты его же дома. Они были сложны в изготовлении, но долговечны.
Ну и не имели вообще никакой дополнительной иерархии, но были весьма разнообразными, артефакты вне класса. Уникальные и индивидуальные в своем роде, они изготавливались магистрами и архимагами. Самое главное отличие этих артефактов состояло в том, что схемы и ритуалы их изготовления не раскрывались. Нарушить их структуру было очень сложно, так как силовые линии были спрятаны запечатывающей магией артефактора.
Была еще одна особая группа внеклассовых артефактов, они были условно вечными, наделенными особыми свойствами. Артефакты настолько уникальные, имеющие общий разум с их обладателем, что сложно было понять вообще их принцип действия. Они сами настраивались на своего владельца, работали с ним в связке. Еще одним уникальным свойством таких артефактов было, то, что такой артефакт должен признать хозяина. Они не всех принимали. Их бережно хранили и передавали из поколения в поколение. Почти у каждого знатного рода имелся один или несколько таких артефактов. Я знала о нескольких.
Артефактом моего рода было кольцо – вечный источник силы. Оно помогало не испытывать нехватки магической энергии. В пределах моего уровня дара, я могла использовать накопленную магию своего внутреннего магического источника и частично черпать магию из пространства. Родовое кольцо давало мне возможность брать еще дополнительную магию из родового камня, то есть всего рода. Его отдал мне отец, и оно было надето на средний палец левой руки. Аккуратное кольцо из серебристого металла с прозрачным камнем в центре вытянутой формы было больше похоже на самое простое украшение, и совсем не фонило. При создании своей стрекозы я чувствовала головокружение, скорее всего, влила весь свой магический резерв в ритуал, и, если бы не кольцо, могла выгореть. Оно вовремя отреагировало и восполнило мой баланс.
У дяди таким артефактом был кулон, контролирующий костяную гончую. Грозное, свирепое и не убиваемое создание некромантии практически не приручалось в естественных условиях. Его можно было натравить на объект, после чего гончая находила свою жертву в любом из миров. Она с легкостью преодолевала пространства и настигала даже демонов, которые могли перемещаться из одного мира в другой. Несколько гончих, которые были на службе инквизиции, имели ошейники, которые не позволяли им нападать на других существ. Но никто не давал гарантий, что ошейник удержит подчиненное существо. А вот кулон дяди создавал связь гончей с владельцем и делал эту связь совершенной. Кулон создал, и сделал привязку к хозяину, мой отец. А вот гончую поймал мой дядя.
Знала я и об артефакте королевской семьи, мече Разящий. Самое совершенное оружие, которое могло убить любое существо, само удлинялось в бою и принимало любую другую форму оружия. Именно так рассказывал мне о нем отец. Про артефакты других родов я не имела понятия.
Под монотонный бубнеж гнома, я подумала: а как можно классифицировать мою Радугу? Выше четвертой, но ниже уникальных артефактов. Общего сознания у меня со стрекозой не было. Декан сказал, что мой артефакт уровня магистра, значит вне класса. И это благодаря карлиту. Я впервые создала такой высокоуровневый артефакт сама. Обычно схемы плетений и ритуалы моих разработок дорабатывал отец, а артефакты не были одушевлены. Сама работа для меня была не нова, но впервые выполнена полностью мною.
Время занятия подходило к концу. Магистр также монотонно, как и читал лекцию, задал вопрос. Спящие и разговаривающие адепты не отреагировали, попросту не расслышав его.
– Адепт Глорт, ответьте на вопрос, – прозвучало чуть громче, и наконец, в аудитории все замолчали.
Искомый студент поднялся с третьего ряда и растерянно сказал:
– Я не услышал вопрос, метр, – и нахально улыбнулся.
– Может, вы тогда назовете нам отличия артефактов четвертого класса? С примерами?
Адепт скис:
– Нет, магистр.
– Плохо! Адепт, «параметры» некоторых адепток второго курса вы знаете лучше, чем историю артефакторики. Самый низкий балл, адепт, садитесь. И минус десять баллов к вашему рейтингу.
В аудитории захихикали.
– Кто желает ответить на вопрос? – вопрос был задан уже всей аудитории.
Я подняла руку.
– Слушаем вас, адептка… – метр зашуршал бумагами в поисках списка.
Я встала и подсказала:
– Адептка Харель, метр Геверфут.
– Адептка Харель, слушаем вас, – одобрительно попросил метр-гном.
– Артефакт правды, был создан архимагистром Колен, и принадлежит к артефактам вне класса. Используется инквизицией на допросах с момента правления Селара Фреэля, – прозвучал мой ответ.
– Превосходно, адептка. Плюс десять баллов, за внимание и дополнительные знания.
Прозвучал звон колокола академической башни, означавший, что занятие подошло к концу.
– Дома составить список самых известных артефактов всех классов и их изобретателей, объем – один свиток, – объявил метр. – Все свободны.
Адепты потянулись к выходу. Я не спеша собрала свои вещи и отправилась искать следующую аудиторию. На меня неодобрительно косились сокурсники.
Следующей парой были «Основы проклятий». Я самостоятельно дошла до аудитории. Пара была совместно с зельеварами и лекарями, то есть общей для направления «Прикладная магия». Адептов собралось гораздо больше.
Я зашла в аудиторию, огляделась. Здесь более популярными были задние ряды. Почти все они были заняты, а вот первые парты оставались еще свободными. Я пошла вниз к кафедре. Если адепты будут также себя вести, как на прошлой лекции, то я имела шансы ничего не услышать. Поэтому более предпочтительными для меня показались передние столы. В след мне послышались шепотки, кто-то из парней оценивающе присвистнул, то-то пригласил присесть с ними. Я не обернулась. Шла я к ряду, где с краю одиноко, как будто в некой изоляции, сидела девушка и были свободные места. Миловидная, с темными волосами, в потертом костюме с простой короткой косой она читала свой конспект. Я остановилась и вежливо спросила:
– Добрый день. Можно присесть рядом?
Девушка подняла на меня большие зеленые глаза и утвердительно кивнула, чуть подвинувшись и сдвинув свою сумку. Вид соседки говорил, что она не из знатного рода и не обеспечена. Простая тетрадь, простое самозаполняющееся перо, да и вид девушки были весьма скромными. Нашивка на костюме говорила о том, что девушка с факультета зельеварения.
Я поняла, что адептка не желает общаться, поэтому стала готовиться к лекции молча.
Снова раздался звон колокола, и преподаватель возник вспышкой света в аудитории. Портальная магия была очень популярной, но доступна только магам с определенным уровнем. И чем сильнее маг, тем на большее расстояние он мог переместиться целым, так как при отсутствии должного расчета, могло произойти и расщепление, часть ауры рвалась, а иногда и разрывало тело. Адепты встали и поклоном поздоровались с преподавателем – метром Рессеном, девушки обычно делали легкий книксен. Все дружно сели.
– Добрый день, адепты, – начал энергично дроу, – мне сегодня выпала честь познакомить вас с новой адепткой третьего курса факультета артефакторики переведенной из Академии темного искусства Сарнгейта, Леей Харель. Адептка является претенденткой на место артефактора в одной из команд по магическим играм.
Мне стало неуютно, но пришлось подняться и, развернувшись к остальным адептам сделать книксен. От рядов понеслись свист и смешки, кто-то пошутил о том, каким местом я получила такие привилегии.
– Эти привилегии адептка получила тем местом, которым вы работать не привыкли, адепт Готреш. Иначе бы не остались на повторный год обучения, – ответил ему преподаватель. И хохот уже понесся в сторону шутника. – Ректор лично хлопотал о переводе талантливой студентки, так что шутить не советую. Если не хотите обсудить вопрос справедливости с лордом Сенье.
Адепты замолчали. Это было что-то новенькое, о таком мы с ректором не договаривались. Но, по крайней мере, может это удовлетворит любопытство страждущих сплетен.
– Сегодня мы с вами будем изучать типы проклятий и их условия.
Дроу очень энергично и быстро рассказывал, параллельно его словам магический карандаш рисовал схемы и формулы прямо над кафедрой. Мое перо прекрасно успевало все повторить в тетради, поэтому я с удовольствием слушала лекцию, следя за конспектом и спокойно вникая в суть рассказа. Моя соседка, от тетради почти не отрывала взгляд, усердно конспектируя. Мне было видно, как ей трудно успевать писать за энергичным магистром таким примитивным пером. Оно скрипело и с трудом двигалось по листу, оставляя неровные линии. Мне стало жаль старательную девушку. Я понимала, что не всем так в жизни повезло как мне.
Лекция закончилась. Нам задали задание, и я побежала на следующее занятие по левитации. Аудитория находилась уже на первом этаже. И снова я занималась со своей группой.
Занятие вел уже человеческий маг, мэтр Шанис. Курс должен идти до зимней сессии, после чего мы будем сдавать по нему экзамены. После короткой теории, нам предстояло леветировать небольшой предмет. Данный курс относился к стихийной магии, но поскольку левитацией пользовались часто, то курс был выделен отдельно. В конце семестра, предупредил преподаватель, чтобы сдать экзамен на высший балл мы должны были научиться леветировать и свое тело, что было весьма непросто. Светлым магам левитация лучше удавалась днем, темным – ночью. Но при должных усилиях и тренировках левитацию можно было освоить в любое время суток. Я была темной, но предметы перемещать умела. И когда ко мне подходил метр Шанис, успешно демонстрировала свои умения. Половине группы левитация вообще не удавалась. У кого-то предметы лишь слегка подрагивали, у кого-то скакали по столу. Преподаватель подходил и спокойно объяснял ошибки, делая акцент, что тренироваться нужно и в свободное время, а также усерднее заниматься медитацией, для концентрации энергии на предметах. Занятием я осталась довольна. Как самой способной, метр дал задание леветировать несколько предметов разных по форме в разные стороны. После должной концентрации у меня все получилось.
Лекция закончилась, и все пошли в сторону столовой обедать. Я неторопливо набрала еду и села за привычный уже стол, лицом к залу. У меня было время, чтобы разглядеть всех адептов. Я уже разобралась с отличительными знаками на костюмах и платьях. Справа на костюме был пришит герб академии, слева на широкой полосе цвета факультета был нанесен номер курса. У старост групп была еще одна нашивка на левом рукаве. В академии было три направления: боевая, прикладная и общая магия. На направлении прикладной магии числились факультеты: артефактрорики – с оранжевыми нашивками, лекари – с белыми, и зельеварения с зелеными. На боевом направлении: стихийная магия – с нашивками красного цвета, некромантии – с фиолетовыми, и проклятийники с черными. Направление общей магии имело факультеты: портальной магии с синими нашивками, ментальной магии – с голубыми, и бытовой – с желтыми.
Больше всех мелькали нашивки парней с боевого факультета и девушек с бытового. Много было зельеваров и лекарей, остальных – меньше.
Пришла и села рядом Линетта. Я продолжала есть рассматривая адептов. Лучшие места занимали боевые маги, они шумно встречали друзей и давали комментарии проходящим мимо девушкам. Девушки чаще кокетничали и шутили в ответ, были и такие которые огрызались, и парни тогда дружно улюлюкали и подшучивали над ними. Некоторые парочки сидели, обнимаясь прямо в столовой. Мне это все было ново, и я с интересом наблюдала за происходящим. Заметила я и свою соседку с лекции по основам проклятий. Она скромно и одиноко сидела за дальним столом, и парни с факультета портальной магии кидали в нее булкой. Девушка не реагировала.
– Идешь делать уроки? – спросила Линетта, когда мы уже запивали обед чаем.
– Нет, пойду сначала к гоблинам. Дело есть.
– А я тогда – в библиотеку, писать доклад. Пройдемся вечером к озеру?
– Хорошо. Только после боевой подготовки.
– Так у всех курсов она в одно время, полигона на всех хватает, – посмеялась Линетта.
– Тогда встретимся, – попрощалась я и пошла из столовой вниз по лестнице в ателье.
В ателье гоблинши приветствовали меня. Я присела в книксене и поздоровалась.
– Лешка, проводи меня на кухню, я готова выполнить свою часть сделки, – попросила я.
