Текст книги "Графиня Харель (СИ)"
Автор книги: Эльза Скарлетт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 32 страниц)
– Не уступай, если ничего не чувствуешь, – посоветовал он. – Жалость хуже, чем раскаяние. Элдрин переживет, а тебя это сломает. И не вздумай никуда уходить из гостиной. Мне Тенебрей голову открутит даже в драконей ипостаси.
Я промолчала, снедаемая противоречиями, и кивнула, подтверждая, что никуда не собираюсь. Ребята вместе отправились на тренировку. А я перечитала письмо, дополнила его и, свернув, вложила в конверт, накрыла рукой, создавая портальное заклинание для писем. Письмо, вспыхнув, исчезло. Оно появится у дяди в кабинете на столе. И он сможет прочитать его, как только окажется на месте.
Закончив с домашними заданиями, отправилась в лабораторию, готовить камни к амулетам защиты для игр дальше.
Позже пришла и Линетта и присоединилась ко мне.
– Ты бы не работала сегодня с заклинаниями, если было плохо, – посоветовала она. – Это же поисковое заклинание?
– Я не чувствую себя плохо, – пояснила подруге. – И это не совсем поисковое заклинание. Я его изменила, так что магии нужно совсем немного. Сейчас оно работает как «маячок».
К нам присоединился Элдрин, устроившись напротив меня, и пристально всматривался во все, что я делала, подперев рукой подбородок. Я пыталась не обращать на него внимания и не отвлекаться от работы.
– Тебе чего Элдрин? – первой не выдержала Линетта.
– Просто любуюсь, Леей, – ответил ей парень.
– Иди отсюда. Дай пообщаться на женские темы, – шикнула на него девушка.
– Я тоже хочу побыть с Леей. И вам мешать не буду. Обещаю.
– Ты уже мешаешь, – не успокоилась Линетта.
И открыв дверь, позвала:
– Стомиан, забери Элдрина, он не уходит и мешает нам.
Дроу осуждающе посмотрел на нее.
– Линетта, это вообще-то ты у нас гость, – заметил парень. – И это не честно.
Дракон, облокотившись о косяк двери, оценил обстановку.
– Элдрин, иди делать домашние задания. Ты чуть портальную магию не провалил на зачете. Получишь еще один неуд – вылетишь из команды. И не сможешь вообще любоваться кем-либо из нас.
– Я по краней мере цел, в отличие от остальных, – пробурчал парень, и он со вздохом ушел за драконом.
Я посмотрела на Линетту:
– А сама, почему не идешь делать уроки?
– Подожду тебя. Я уже успела почти все сделать. У нас после обеда сегодня лекций не было, – пояснила подруга. – Как ты себя чувствуешь? Что у тебя вообще случилось?
Меня уже успели достать вопросами о здоровье.
– Болезненный лунный цикл, – призналась я. – Я надеюсь, больше такого не повториться.
Линетта участливо взглянула на меня.
– Бывает, – согласилась она. – Вот у меня почти каждый раз.
– Девочки, идем на ужин, – позвал Тирел, заходя к нам и окидывая меня профессиональным взглядом. – Лея, идем, вроде с тобой все в порядке.
– Тирел, спасибо, за помощь, – наконец то у меня появилась возможность поблагодарить и его. Лекарь подмигнул мне.
Подходя к столовой, заметила пристальный и тяжелый взгляд стоящего у стены дракона Йохана Ичивера. Он молча провожал меня взглядом. Неужели не успокоился? Мне стало не по себе.
Когда я вернулась в свою комнату уже поздно вечером, на столе меня ждала красивая корзинка с яркими и необычными ягодами фисаи. И я вспомнила совет целительницы. Подумала, что это возможно Тирел мне смог найти их. Так как именно он слышал, что мне говорила магистр. И когда вампир нашел время, чтоб найти редкие фрукты? Однако я тут же отвергла эту мысль, он не мог зайти в мою комнату. Тогда кто ее принес? Не иначе как без гоблинов не обошлось… Спросить у него уже не смогу, все разошлись.
В следующее мгновение я вспомнила, что дома мне периодически точно так же дарили фисаи. Видимо о свойствах этих ягод знал и мой отец. И я никогда особо не испытывала страданий в свои лунные дни.
Я с осторожностью взяла корзинку. Отравить или заколдовать их невозможно, поэтому в их безопасности я даже не усомнилась. Но кто проявил заботу, меня это несколько беспокоило. Часть ягод я все же съела. Устоять перед их видом и ароматом было невозможно. И выпив лекарство, легла спать.
Мне приснился прекрасный сон о море, которого я никогда не видела, а на берегу его росли целые сады чудесных кустов с чудодейственными ягодами.
Когда утром я спросила Тирела о них, он с недоумением посмотрел на меня, ответив, что не он мне подарил фрукты, и даже видимо о чем-то догадавшись, ничего не сказал. Ничего не удалось мне выяснить и у гоблинов. Они хитренько хихикали и все молчали, даже болтливая Вешка, которая показала пальцами, что ее рот зашит.
Оставшаяся неделя прошла спокойно. В четверг и пятницу я занималась с орком Уквеа. И теперь он хотя бы не смотрел на меня волком. Я показывала, как варить зелье параллельно с ним. Объяснила, как применять «дыхание мага», объясняя некоторые его принципы. Орк с интересом повторял и даже задавал уточняющие вопросы. Работать стало немного легче, исчезла некоторая напряженность.
Заметила я и изменения со стороны боевого факультета. Ко мне больше не приставали. И парни больше просто улыбались, иногда подшучивая и дружески открывая двери, или пропуская на лестницах. Притихли девушки, не обсуждая в коридорах воткрытую. И лишь некоторые адепты все так же не поменяли своего отношения. Аранель редко присутствовал в столовой. Но, если и бывал, все также тяжело смотрел на меня. Клутвин не подходил, но провожал взглядом всегда. С ним рядом так и не появлялась его бывшая спутница, эльфийка Мейнира. Часто я замечала в коридорах дракона Йохана Ичивера, смотрящего на меня липким, тяжелым взглядом, от которого становилось не по себе.
По вечерам я помогала делать домашние задания Линетте, а утром бегала с Кираной. Девушка изредка присоединялась к нам на тренировках. Тогда мне приходилось тренироваться не с Тирелом, а с Элдрином, и тот был этому очень рад.
В пятницу на ужине Линетта напомнила мне, что я завтра отправляюсь с ней к ее родителям.
Я собрала немного вещей и учебники с конспектами, чтобы успеть сделать все, что запланировала до понедельника. А сразу после завтрака мы отправились в портальную комнату. Из нее адепты по очереди отправлялись с помощью своих связующих портальных артефактов домой. Народу было не много. Все же это был одним из самых дорогих способов передвижения, и многим он был не по карману. Драконы предпочитали передвигаться с помощью второй ипостаси. Некоторые в совершенстве владели собственной телепортацией. А у некоторых дома находились в столице или пригороде, и они использовали свои или наемные экипажи.
В портальной комнате дежурили пятикурсники, которые брали артефакты и настраивали их в специальной арке, а потом возвращали адептам. Так было и с нами. Но нас ждал еще и лорд Сенье, собираясь сопровождать.
Мы благополучно переместились в родовой замок родителей Линетты. Нас встречали выстроившиеся слуги и само семейство Сенье. Ректор предложил мне свою руку, так как сейчас он являлся моим представителем. И подвел к главе семейства, своему старшему брату – герцогу Голвету Бинтану Сенье.
– Дорогой брат, позволь представить тебе адептку четвертого курса, графиню Лею Харель. Графиня сирота и ее опекун сейчас отсутствует в столице, поэтому я взял на себя ответственность представить ее вам. Графиня является подругой вашей любимой дочери Линетты.
Я сделала реверанс перед герцогом Сенье и чинно выпрямилась, ожидая продолжения. Герцог поклонился мне. Статный мужчина с седыми волосами, бакенбардами и строгим выражением таких же, как у Линетты голубых глаз. Весь его вид излучал строгость и нетерпимость к окружающим. Герцог был одним из старейших магов стихийников в королевстве. На вид выглядел лет на пятьдесят, а на самом деле ему было около трехсот. Он внимательно оглядел меня и усмехнулся. Его взгляд не выражал ни одобрения, ни осуждения.
– Рад видеть вас, графиня Харель, в нашем доме, – произнес он басом. – И буду счастлив, познакомиться ближе с подругой Линетты. Надеюсь у нас вам понравиться.
– Лея, познакомься с герцогиней Нобирой Форн-Сенье. А также, братом и сестрой Линетты.
Когда ректор представил мне мать Линетты, я внутренне напряглась. Фамилия Форн, говорила о том, что герцогиня являлась сестрой бывшей королевы. Думая об этом, я не подала вида, сохраняя лицо, как и было положено. Присела в следующем реверансе.
Меня представили брату Линетты, Индису Голвету Сенье. Вполне взрослому молодому мужчине, и младшей сестре Гертруде Голвет Сенье, девочке лет двенадцати.
– Моя жена не может присутствовать, по причине плохого самочувствия. Но вы увидитесь на ужине, – поклонившись, произнес наследник Сенье.
– А я вынужден удалиться по служебным делам, – сообщил лорд-ректор. – Лея вверяю вас в заботливые руки своего брата и его супруги до вечера. На семейном ужине я присоединюсь к вам.
И лорд Сенье телепортировался. Когда с церемонией знакомства было покончено, мы поднялись по ступеням. В холле дворецкий представил мне горничную, выделенную мне на выходные, девушку-нага. Она и проводила меня в отведенные покои.
Несомненно, мне отвели одну из лучших гостевых комнат на первом этаже. В бежевых тонах и с собственным балконом, ведущим в сад. Пока горничная разбирала мой багаж и выбирала платье к обеду, я вышла на балкон.
Осенний сад в замке Сенье был прекрасен. Садовники во всю работали, собирая палые листья и развешивая на деревьях гирлянды. Воздух был свежим и прохладным.
Ко мне присоединилась Линетта, пройдя через комнату.
– Как тебе? – спросила она.
– У вас красивые земли и замок, – заметила я.
– Да, замок прекрасен, – печально вздохнула она. – Но это все пафос, за которым никогда нет тепла. Здесь можно «замерзнуть» даже летом. Как и в обществе моей семьи. Я каждые выходные жду, когда настанет вечер воскресенья, чтоб поскорей вернуться в академию.
– Твоя мать – сестра бывшей королевы? – напрямую спросила я.
– Двоюродная, – пояснила Линетта. – Ей повезло, что ее не коснулись санкции против всего семейства Форн. Она в это время была беременна мной, и отец выступил в ее защиту. Но ей запретили магичить на всю оставшуюся жизнь, и она носит блокирующие браслеты.
Я пытливо посмотрела на подругу. Сожаления при этих словах у нее не было.
– Поверь. В ней яда от этого меньше не стало, – пояснила Линетта. – С матерью у меня всегда были натянутые отношения. Да и с отцом, не простые. Хочешь погулять в парке?
Я кивнула. И мы спустились по ступеням в сад, где долго гуляли по дорожкам между еще действующими фонтами. Рассматривали статуи и клумбы с цветами. Вернулись в замок ближе к обеду, когда нужно было переодеваться.
Горничная помогла мне надеть платье и сделала прическу, сопроводив потом в столовую. Я заняла место возле Линетты, и мы стали ожидать главу семейства, чтобы начать трапезу.
Герцог Сенье не задержался. Поклонился всем, заняв свое место. После этого можно было приступать к обеду. Лакеи четко и слаженно меняли блюда.
– Графиня, – обратился ко мне герцог, нарушив молчание за столом. – Вы очень похожи на одну знакомую мне с давности особу. Скажите, покойная герцогиня Хардин не приходится вам родственницей?
Все домочадцы замерли, подняв на меня взгляд. И только моя железная выдержка не позволила мне выдать себя.
– Вы имеете в виду герцогиню Эмили Даэрон Сорель-Хардин? – как ни в чем не бывало, спросила я.
Герцог утвердительно кивнул.
– Это моя двоюродная тетка, – рассказала я легенду, придуманную ректором.
– А кто является вашим опекуном? – поинтересовался герцог Сенье.
– Двоюродный дядя, герцог Сорель, – снова ответила я.
Лорд Сенье-старший выпрямился, опустив вилку.
– У вас очень высокопоставленный опекун, – заметил отец Линетты.
А мать пронзила злым взглядом. Мне стало неприятно, видимо графиня Сенье не забыла, кто был в ответе за опалу рода Форн.
– Я мало с ним общалась, – приходилось врать, во благо своего инкогнито. Что мне совсем не нравилось.
– Понятен теперь интерес, который вы вызвали у наших соседей, герцога Клутвина, – заметил глава дома. – Он с семейством пожелал сегодня нанести нам визит, узнав, что в гости приезжает подруга Линетты.
Я замерла. Такого поворота событий я не ожидала.
– Не уверена, что мой опекун был бы рад, – заметила я.
– От чего же? – вмешалась герцогиня. – Разве ваш опекун не желает вам счастья и хорошего мужа?
– У меня уже есть договор на помолвку. И претензии герцога и его сына, о которых я знаю, не совсем уместны.
– Вот как? – удивился герцог. – Поздравляю. Но я в любом случае не мог отказать своему соседу. К тому же у меня есть две дочери, которые еще не помолвлены. Поэтому, надеюсь, вы не будете возражать, графиня, приятному вечеру в присутствии представителей дома Клутвин.
Я скрипнула зубами, выругавшись про себя. Побледнела Линетта и ее младшая сестра.
– И кто же является вашим женихом? – поинтересовалась снова герцогиня.
– Простите, я не могу вам ответить, так как сама не знаю пока имени жениха.
– Что ж, по крайней мере, у вас уже есть договор и будущее определено. Не понимаю, что вас так тянет всех учиться в академию, – проворчал герцог.
– Папа, Лея очень талантлива, – не выдержала Линетта. – Она создает очень качественные работы. Отлично учиться и ее хвалят преподаватели. Спроси у дяди, это одна из лучших учениц академии. А еще в этом году вошла в состав команды по магическим играм. И очень красиво поет.
Герцог раздраженно посмотрел на дочь.
– У графини, есть опекун и жених, которые и будут решать ее судьбу. Главная роль девушки не в том, чтобы быть хорошей адепткой. Так что между вами нет особой разницы. А участвовать в магических играх вообще неприемлемо! На месте вашего опекуна, я бы был против.
Линетта стушевалась, и ее глаза увлажнились.
– На моем участии в магических играх настоял ваш брат, – заметила я, посмотрев прямо в глаза герцога.
У лорда Сенье от неожиданности отвисла челюсть. И он с клацаньем ее закрыл.
– Демоны знают, что твориться в этой академии! И с моим братом в том числе, – прокомментировал он мои слова. – Ему давно пора жениться и выкинуть из головы эту работу. Когда появляются свои дети, немного иначе начинаешь смотреть на мир.
А я поняла, что родители Линетты действительно очень твердых взглядов о будущем аристократок.
Слуги сменили блюда на десерт, и за столом снова повисло молчание. Доели мы уже в тишине.
После обеда полагалось отдыхать несколько часов, перед вечерним приемом. Поэтому мы разошлись по своим комнатам. Горничная помогла мне раздеться. И я надела халат и вытянула учебник, собираясь читать тему, которую предстояло проходить. После ухода слуги, ко мне в комнату проскользнула Линетта.
– Ты собираешься отдыхать? – спросила она.
– Нет, я не устала. Собиралась читать, – призналась ей.
– Позанимаешься со мной? – спросила Линетта.
Я согласно кивнула. Из-за спины подруга достала учебник и конспект с пером. Мы устроились на кровати. Я жалела, что не могу еще и показать, то, о чем объясняла. Поэтому пришлось потрудиться, чтоб доступно пояснить все. Чертила прямо у Линетты в конспекте. Мы с удовольствием разобрали лекции, которые проходила подруга. А потом болтали и смеялись, вспоминая вечер в «хижине» и конкурсы, которые устроил Элдрин.
Ближе к вечеру Линетта ушла, а ко мне снова пришла горничная готовить к приему. Мне приготовили ароматную ванную. Мое тело долго массажировали и натирали ароматными маслами. А волосы вымыли сияющим составом. Только после этого меня начали одевать и делать прическу. На прием следовало спуститься к семи вечера, и я умудрилась немного опоздать. Волосы не хотели укладываться как нужно, пришлось звать еще и горничную герцогини.
Меня ждали. Герцог Сенье недовольно поджал губы при моем появлении. Как только я вошла, ко мне подошел ректор, и поклонился, предлагая свою руку.
– Я жалею, что пригласил вас, Лея, – признался он, так чтоб не было слышно остальным. – Я не ожидал, что Клутвин узнает.
Меня повели к гостям. И глава дома Сенье по очереди представил всем собравшимся. Старший Клутвин внимательно смотрел на меня, будто пытаясь давить взглядом, как некогда у короля. Со старшим братом Тарина я знакома не была, как и с матерью. Все они были очень похожи друг на друга.
Старшего Клутвина – Ибота, от Тарина, отличала длинна волос и более удлиненное, скуластое лицо. Его мать была светлой шатенкой, с таким же с вытянутым лицом, как у старшего сына, тонкими губами и длинным носом. Звали ее Ирисса Форн-Клутвин. И я поняла, благодаря кому Клутвинам стало известно, о том, что я буду гостить у Сенье.
Представили мне и жену Индриса Сенье. Миловидная невысокая девушка Села Шариф-Сенье, имела слегка голубоватую кожу со скулами, будто покрытыми блёстками (такие могли быть только у русалок в человеческой ипостаси). Девушка была на ранних сроках беременности, и округлый животик только начал угадываться. Стали понятны утренние недомогания. Она сидела тихо и почти неподвижно.
Нас пригласили на ужин к столу. Преследуя свои цели, герцог Сенье посадил меня между ректором и герцогом Клутвином. А Линетту усадили между Тарином и Иботом. За столом в основном разговаривали мужчины. Я не прислушивалась к их разговору. И почти ничего не ела, так как ловила на себе постоянно взгляд Тарина.
После ужина нас провели в гостиную, где женщины сели пить чай с пирожными. А мужчины отправились в рядом расположенный кабинет разговаривать о своем, оставив двери распахнутыми настежь.
Герцогини, начали обсуждать меня и Линетту, нашу учебу в академии. Герцогиня Клутвин осталась недовольна тем, что нам нравиться учиться. И долго сетовала, о потерянном на «такие мелочи» времени. Сестры долго и со вкусом обсуждали и мое участие в магических играх. Поскольку нас не спрашивали, а прерывать старших не полагалось, нам с Линеттой пришлось слушать нелицеприятный диалог. Я оценила старания моей гувернантки, которая обучала меня в каких ситуациях сохранять спокойствие и выдержку. Сейчас ее уроки как никогда пригодились. Линетта так же оставалась спокойной. И через время, видя, что слова нас никак не задевают, герцогиня Сенье попросила Линетту сыграть и спеть. Подруга покорно села за арфу и запела арию, которую исполняла очень хорошо.
– Ну, а вы, графиня Харель, надеюсь, играете на музыкальных инструментах? – задала вопрос герцогиня Клутвин.
– Нам днем Линетта рассказывала, что вы хорошо поете, помниться, – вспомнила хозяйка дома.
– Немного играю на пианино, и вроде неплохо пою, – ответила обеим.
– Лея, очень хорошо поет, – сдала меня с восторгом Линетта.
– Тогда просим вас, – попросила настойчиво гостья, похлопав по ладони пальцами другой руки.
Отказать было невозможно, это значило обидеть сразу хозяйку дома и ее гостью. Я пошла к роялю, стоящему рядом с арфой. Прошлась пальцами по клавишам, отмечая, что он прекрасно настроен. И коснулась пальцами кристалла, дополнявшего инструмент звучанием. С выбором песни я определилась почти сразу. Меня вдохновила русалка. Я видела нечасто представителей их расы, и хотелось порадовать печальную девушку.
Я заиграла первые аккорды, и кристалл дополнил мелодию. Песня была о любви, в ее мелодии были брызги волн, выступы скал, полет чаек и дуновение бриза[14]. Инструмент вторил моему голосу, отзывался эхом. И я наслаждалась тем, чего никогда не видела: бескрайним простором океана и силой ветра, свободным полетом мыслей, брызгами волн.
Песня закончилась, и я опустила руки вставая. Русалка смотрела на меня круглыми глазами с застывшими в них слезами. Я подошла к своему месту на диване, и она встала. Я не думала, что песня ее так расстроит.
– Спасибо, – едва слышным шепотом сказала она.
Я стояла, не понимая, за что она меня благодарят. Девушка уронила чашку, прямо на ковер, и твердым шагом пошла на выход. Окликнув, за ней поспешил Индрис.
Я обернулась, ко мне уверенно шел ректор. Остальные мужчины стояли у дверей. Снова поймала на себе взгляд Тарина, но не такой как раньше, а какой-то другой, растерянный, немного непонимающий.
– Выйдем, – прошипел ректор, хватая меня за плечо. Мы вышли на балкон. Он закрыл стеклянную дверь.
– Лея, – злобно начал лорд Сенье. – Как вам удается сделать скандал там, где он не предполагается? Что вы опять творите?
– Да что я не так сделала? – не понимала я.
– Вы знаете, как трудно русалкам оставаться далеко от моря?
Я отрицательно покачала головой.
– Я всего лишь хотела сделать приятно невестке вашего брата.
– О, боги, Лея! Вы сделали только хуже!
– Хуже? Вы хотите сказать, что русалку заставили жить на суше, из-за чего она страдает, а виновата я?
– Лея… – у лорда-ректора не было слов.
Двери на балкон открылись, и к нам присоединился Тарин.
– Лорд Сенье, разрешите прогуляться с леди Харель?
Злой ректор повернул к нему лицо.
– Клутвин, вы не вовремя! И у леди Харель есть жених. Я не позволю вам с ней гулять по полутемному парку.
– У леди Харель, нет жениха! Вы же не имеете в виду неизвестную личность или Элдрина Ризгаса?
Ректор сделал шаг в сторону Тарина.
– Умерьте свой пыл! Я сказал, нет!
– Хорошо, – примирительно поднял руки Тарин. – Тогда разрешите поговорить здесь. Дверь стеклянная, света хватает, из гостиной все видно. Обещаю не трогать леди без ее позволения.
Ректор выдохнул и посмотрел на меня.
– А знаете… хорошо. Но только здесь и не больше десяти минут.
Ректор ушел, оставив меня с Клутвином и прикрыв двери. Я отошла к перилам, сжав себя за плечи. Разговор с ректором расстроил.
– Я теперь понимаю, почему в тебя влюблена половина мужской части академии, – начал Тарин подходя ближе и опираясь на перила. – И ты волшебно поешь, нельзя не заслушаться. Я ведь не поверил, когда рассказывали.
Я промолчала.
– Лея, дай мне шанс. Чем я не устраиваю?
– Знакомство видимо не задалось, – напомнила я ему.
Тарин усмехнулся.
– Я не знал. И уже не злюсь за ту встречу.
– Зато я не забыла.
– Ты думаешь, что Элдрин лучше? Да ты его просто не знаешь настолько хорошо. У него девок… девушек было больше, чем у меня и всего боевого факультета вместе взятых!
– Мне безразличен и Элдрин, и ты одинаково, – пояснила я Клутвину. – И напомню тебе, что у меня все же есть жених.
– О котором ни ты, ни кто-либо другой не знают? Да и договор, можно расторгнуть. Ты сама знаешь… – не сдавался парень.
– Тарин, – я повернулась к нему. – Я тебе не нужна. Что угодно, только не я. Тебе нужен титул… статус… герцогство… просто очередная победа на любовном фронте, возможно. Но не я.
Тарин молчал, упрямо смотря на меня.
– Что будет, если мы подпишем договор? – задала я вопрос.
– Не знаю, – растерялся парень. – Как обычно. Я готов дать тебе клятву перед богами. Ты переедешь в наш замок, или если захочешь, можно вместе жить в твоем. И будешь готовиться к свадьбе.
Я наклонила голову на бок.
– А как же то, чего хочу я? Ты говоришь о том, что устроит тебя и твоего отца. А я так не хочу!
Тарин молчал.
– Тарин, у тебя же есть договор с Мейнирой, она сама мне рассказывала. Она любит тебя. И ее все то, о чем ты сейчас говорил, устроит. Если она тебе не безразлична, не порти жизнь себе и мне несчастным браком.
– А если я скажу, что влюблен в тебя?
– Ты сейчас себя убеждаешь, или меня? Влюбленность – не любовь, Тарин. Она проходит, и ей на смену не всегда приходит именно любовь.
– Я все равно хочу попробовать, – упрямо заявил Клутвин. – Нам не обязательно любить друг друга, чтоб жить счастливо вместе.
Я усмехнулась. Да, так считало большинство. Да и я сама не сильно верила в ту самую любовь, о которой прочитала когда-то в случайном романе. Но я понимала, что слова могут быстро забыться, а привычки – вечны. Привычки Тарина мне были отвратительны.
– А я не хочу! В отличие от тебя, я не влюблена и навряд ли когда-нибудь полюблю тебя. Мы разные по характеру.
Тарин молчал, смотря под ноги.
– Я попробовал по-хорошему… Мой отец не отступит. Он уже давно написал твоему дяде и прошение королю.
– И мой дядя, судя по всему, уже должен был ответить. Хотя бы устно, – ответила я, глядя Клутвину в глаза.
Он снова промолчал, так как я угадала ответ.
– Тарин, прими это. Я никогда не полюблю тебя. Между нами нет ничего общего.
Парен поднял на меня голову.
– Если получится так, что отец сумеет уговорить короля, и твой договор будет расторгнут, я постараюсь сделать все, чтоб ты не страдала. И, Лея, откажись от участия в магических играх, пока не поздно…
– Поздно, Тарин. Я буду участвовать!
И ушла, не желая продолжать разговор. В гостиной меня за руку схватила Линетта, и потянула к лестнице.
– Идем скорей. Села хочет тебя видеть.
Девушка была взволнованна.
– Линетта, прости, что так вышло. Я не знала, что могу причинить боль жене твоего брата, – извинилась я, пока мы шли.
– Брось, Лея. Это уже давно длится. С тобой или без тебя, но нечто подобное должно было случиться.
Меня завели в покои на втором этаже, судя по всему хозяйские, и провели в купальню.
В округлом бассейне, в центре большого помещения лежала русалка в своей истинной ипостаси. Её красивый длинный хвост с плавниками, сверкал в свете светящих кристаллов. Волосы девушки изменились и имели зеленовато-голубой отлив. Тело покрывала мелкая сверкающая чешуя. Она была еще красивее, чем в человеческом виде. Рядом, прямо на коленях, держа русалку за руку в поцелуе, сидел Индрис и из его глаз текли слезы.
Мне стало неловко от такого интимного момента. Мы с Линеттой остановились. А Села подняла на меня глаза и протянула вторую руку. Я подошла и присела, отвечая на рукопожатие. Русалка меня не отпустила.
– Извините меня, – пробормотала я.
– Нет, графиня Лея. Вам не за что извиняться. Вы пробудили во мне, лишь то, что спало. Я разрушаю себя и нашего ребенка в этом доме. Мне здесь не место. Это все ни для кого из нас не закончится хорошо, если будет так продолжаться.
Я не могла поверить услышанному. Русалка собралась уходить? Я способствовала разрушению семьи? Мне стало неимоверно плохо и совестно.
– Я хотела вас еще раз поблагодарить, на прощание, – продолжила она. – Мы встретимся еще. Наш народ обладает даром предсказания. И я хотела вам сделать ответный подарок.
Она сняла со своего пальца кольцо с крупной черной жемчужиной.
– Это кольцо Судьбы. Когда почувствуете, что оно вам отвечает – ответьте согласием на любое предложение, которое услышите. Оно изменит вашу жизнь, так как вы хотите. Вы сможете быть счастливой. И не бойтесь.
Я надела кольцо на правую руку, и оно уменьшилось, до моего размера. Очень красивое и необычное. Я поблагодарила девушку.
– Но почему не жить там, где вам нравиться? Ведь не все так плохо.
– Индрис скован обязательствами перед отцом и герцогством. А меня гнетут эти обязанности. Я медленно умираю здесь вдали от моря, – русалка была печальной. Но в то же время, и какой-то менее зажатой, раскрепощенной, почти счастливой.
– Не бросай меня, – простонал Индрис.
– Так будет лучше, – ласково обратилась она к нему. – Пора. Пока не вмешался твой отец, или еще кто-нибудь.
Русалка освободила свои руки, а Индрис снова застонал. Мне было очень грустно. Линетта подошла, беря меня за руку. Русалка улыбнулась печально и нырнула в бассейн, дно которого засияло голубым свечением. Она исчезла.
– У них своя магия, – пояснила подруга. – В воде они почти всесильны.
Индрис не по-мужски плакал уже во всю. Но это было так трогательно и от души, что обвинить его в слабохарактерности не поворачивался язык.
– Почему не жить у моря, где ей будет хорошо? – обратилась я к нему. – Герцогство Сенье ведь имеет выход к морю.
– Отец не позволит, – простонал молодой мужчина. – Он никогда не одобрял этого брака.
Линетта потянула меня на выход. А я не могла вот так просто уйти.
– Если не знаешь, как поступить – поступай так, как велит сердце, – процитировала я ему.
Мужчина поднял на меня глаза, и мы встретились взглядами.
– Долг рода – превыше всего, – ответил он на девиз моего дома, девизом своего.
– У каждого свои «долги», – пробормотала я. – Вы не обязаны их нести.
Мы вернулись в гостиную. Нас встречали хмурыми взглядами. А вот обе герцогини оставались на удивление довольными.
– Ушла? – спросила мать Линетты, ничуть не расстроенная, отпивая вино из своего бокала.
Подруга ничего не ответила, с достоинством усаживаясь на диван. Я присела рядом. Герцогини переглянулись и промолчали.
– Графиня Лея, – обратилась ко мне герцогиня Ирисса, – вы не хотите как-нибудь приехать к нам в гости? Познакомимся поближе? Погуляете в наших чудесных винодельнях с Тарином.
За меня ответил лорд Сенье-младший.
– Дорогая герцогиня, до приезда опекуна леди Леи, это невозможно.
– Ну, конечно. Я предлагаю наперед. Не думаю, что лорд Сорель ответит отказом, если леди Лея, будет непротив.
– Я не думаю, что это возможно, – ответила я, глядя герцогине в глаза. – Я учусь и участвую в магических играх. Почти все мое время сейчас занято.
– И что вас так потянуло участвовать в этих… играх? Это не женское дело, – заметил герцог Клутвин холодно.
– От чего же, – возразил уже успокоившийся лорд-ректор. – Вы не видели Лею на арене. Поистине, она способный участник.
– Все равно, не понимаю, как вы допустили подобное, лорд Сенье, – проворчала леди Ирисса. – Это не дело для такой красивой девушки и аристократки.
– Я не совсем согласна, с тем, что вы считаете «делом» для аристократки, – моему терпению за вечер пришел конец, и я возразила.
В гостиной повисла напряженность.
– Лея, раз уж вы начали, то спойте нам еще, – прервал неловкое молчание ректор.
Я снова пошла к роялю. Хотелось чего-то дерзкого. Рояль отозвался на мои прикосновения, и я заиграла песню о непокорности[15].
– Странный выбор, – заметила герцогиня Сенье, когда я закончила. – Совсем не мелодично.
Нервно болтал ногой ректор. Я пожала плечами вставая. До конца вечера мы с Линеттой просидели почти молча, лишь иногда тихо разговаривая между собой. И была даже рада, когда нас отправили отдыхать. Остальные остались в гостиной продолжать вечер.
Я ложилась спать немного расстроенная. Вечер вышел неприятным во всех смыслах, и я долго не могла уснуть.
…
Утром меня разбудила Линетта.
– Лея, просыпайся! Поедем на пикник? Пока матушка не проснулась, мы сможем спокойно погулять и позавтракаем заодно. Позже придут учителя по музыке, танцам или этикету. И нас отправят на занятия. Все утро будет испорчено. Я знаю одно прекрасное место, где мы спрячемся от всех.
Я встала быстро собираясь. Во дворе нас ждала карета с сопровождением из служанок и охраны. Линетта отдала приказ кучеру, и мы поехали за пределы имения.
Приехали мы на чудесный луг, нависающий над рекой. Берег был крутым, но не высоким и к воде можно было спуститься по тропинке. Пока мы бегали по берегу, служанки расстелили покрывала для отдыха и накрыли стол, расставив удобные походные стулья.
Мы завтракали, глядя на воду. Рядом пели птицы и скакали зайцы. Солнце хоть и не сильно грело, все же светило ярко. И я почувствовала, как загар ложиться на лицо.
