Текст книги "Графиня Харель (СИ)"
Автор книги: Эльза Скарлетт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 32 страниц)
-
Я ехала в карете и рассматривала столицу нашего королевства, город Изрегейт. Когда я ее видела в последний раз, то была слишком маленькой и не могла ничего помнить. Мысль посетить столицу никогда не прельщала меня, и этой поездке я совсем не радовалась. Однако надо было признать, что город впечатлял.
Из окна я любовалась красивыми каменными домами аристократов, выстроенными в три этажа, и роскошными фасадами. Здания отличались архитектурными стилями и цветом кирпича. Рассматривала каналы рек, по которым плыли лодки, нагруженные товарами. На личных и общественных судёнышках переправлялись пассажиры. Бесчисленное количество мостов соединяло берега реки, делящие весь город на множество небольших островков. Длинной чередой вдоль каналов тянулись дома ремесленников и дельцов с торговыми витринами на первых этажах, украшенные вывесками и подвесными вазонами с цветами. Весь город утопал в зелени насаженной в каменных клумбах. Столица очаровывала и восхищала.
То тут, то там торопясь по своим делам, или просто прогуливаясь, сновали существа различных рас. Много было эльфов и их темных сородичей – дроу, встречались гномы, орки, маленькие гоблины… Но больше всех было людей. Так как именно эта раса, была самой многочисленной в нашем королевстве. Столица слыла оплотом магов.
Сама я провела большую часть своей жизни на юге королевства в герцогстве Сорель, землях моего дяди, фельдмаршала Южного фронта герцога Эштона Даэрона Сореля, большая часть которых была покрыта песком и ранее принадлежала территориям выходцев нижнего мира – демонам. Там мой отец, герцог Норис Хардин – королевский артефактор, вел раскопки и изучал древние остатки от их цивилизации, некогда населявшей ту территорию. В главном городе герцогства Сорель – Сарнгейте, фактически военном гарнизоне, прошла большая часть моего детства. И вот уже два года я училась там же в академии магии.
Моя мать, Эмили Норис Хардин, в девичестве Эмили Даэрон Сорель, умерла, когда я была еще младенцем, поэтому воспитывали меня отец и дядя. И вот теперь моя маленькая семья снова уменьшилась: месяц назад в результате обвала свода гробницы, где вел раскопки отец, всю экспедицию завалило, а я осиротела. Когда завалы разобрали, выяснилось, что никто не выжил. Мы похоронили отца в родовом имении Гланде. Дядя вернулся на фронт в пустоши. А неделю назад мне пришел королевский приказ явиться на аудиенцию в столицу. И я была вынуждена ехать во дворец нашего королевства вместе с управляющим, являющимся одновременно поверенным моего отца.
Напротив меня, утирая пот с лица надушенным платочком, от которого по карете разносился приторный запах мускуса, сидел достопочтенный лаэрд Густав Вишер. Он явно нервничал, так как ему предстояло посетить дворец впервые, а также представлять интересы несовершеннолетней герцогини перед королем, что для человека среднего сословия было весьма нетипично и ответственно. И сейчас лаэрд Вишер потел, краснел и малодушно трясся, от возложенной на него моим дядей ответственности и «ноши» в виде моих интересов. Но, несмотря на это, выглядел весьма решительно и постоянно повторял про себя заученный наперед текст, чтоб не выглядеть глупо перед королем, растерявшись. Его сосредоточенное лицо и едва шевелящиеся губы, повторявшие мысленный текст, вызывали у меня улыбку и сочувствие. Сам фельдмаршал поехать со мной не смог. Дела на фронте резко ухудшились, требуя его личного присутствия и командования, поэтому доверил управляющему держать слово за себя, как опекуна несовершеннолетней герцогини.
Страх поверенного я понимала. И дело тут было не в том, что предстояло отстаивать интересы целого герцогства в моем лице. Трудность заключалась в том, что наш управляющий не имел никакого титула. Да и магией его боги не наделили. Не сильно «важная птица» по меркам аристократии. Но мой отец управляющего имением очень ценил как честного и замечательного хозяйственника, ну и просто хорошего человека. Так же ему доверял и дядя, что и решило вопрос о кандидатуре моего представителя при дворе именно в его пользу.
Уважением аристократии в нашем королевстве могли пользоваться только маги. Вот у них были определенные привилегии, и чаще всего они по окончании обучения в академиях вместе с дипломом получали какой-нибудь низший титул и земли, если конечно не наследовали их. Надо отметить, что магов на самом деле рождалось немного. В основном дар передавался по наследству у таких существ как эльфы, вампиры, гоблины, наги, ну и некоторых других. У людей, гномов, орков дар мог и не наследоваться от родителей, а мог возникать спонтанно. Однако все же чаще появлялся, если хоть один из родителей имел магическую искру.
Что касалось остальных жителей королевства, то наиболее уважаемые, получившие образование и должное воспитание, занимающие высокие должности в обществе и при дворе, но не имеющие магии, заслуживали почтенного обращения «лаэрд». Аристократия пользовалась их услугами, но не особо уважала. Именно они работали в домах слугами, в государственных учреждениях клерками, занимались торговлей и ремесленничеством, выполняли всю нужную и необходимую обществу работу. И совсем уж презираемой высшим сословием, было простонародье. Существа без магической искры, без образования и воспитания, достаточного количества денег, не могли занимать ни руководящих, ни служебных постов. И таких в королевстве была большая часть.
Я расправила складки на юбке своего темно-синего траурного платья. Являться во дворец в оттенках черного цвета было ужаснейшим нарушением дворцового этикета. Дозволялись платья любого однотонного темного цвета и вуаль, которую я сейчас откинула с лица, так как в карете было душно.
Лаэрд Вишер, грузный обрюзгший мужчина шестидесяти лет, в парике, снова промокнул лицо надушенным платочком и тяжко вздохнул. А я, бросив на него короткий взгляд, подумала, что все же надеяться лучше на себя и свой характер при разговоре с королем. Я знала, что меня ждет во дворце, какие перспективы могут быть у монарха на осиротевшую, вполне взрослую герцогиню. Меня успокаивало, что дядя никогда бы не оставил меня в патовой ситуации: у нас были свои планы на эту встречу, а в самой безвыходной ситуации я смогу его призвать через амулет. Но это самый крайний вариант.
Отца и дядю уважали. Оба приносили не малую пользу королевству, были доверенными лицами короля. Их авторитет и заслуги были огромны. Отец – королевский артефактор, первый, кому, с высокого позволения, разрешили не служить во дворце, а выполнять свои обязанности из своего имения. Дядя – успешный военачальник, который силами армии не только удерживал целостность границы, но и смог отвоевать огромную территорию у демонов пустоши, позже и ставшей герцогством Сорель еще в бытность моего деда по матери Даэрона Сореля.
Карета въехала в главные ворота дворцового двора. Чинно и торжественно к нашему сопровождению присоединилась стража. Блестящие эполеты и начищенные сапоги солдат я видела не часто. Те, кто постоянно участвует в сражениях, не имеют идеально чистых сапог, а на дворцовой охране они сверкали, как драгоценные камни в лучах яркого осеннего солнца. Наше сопровождение им значительно уступало. Несколько часов езды оставили пыль и на сапогах, и на лицах солдат моего дяди.
Карета замедлилась и остановилась у центрального входа. Мы подождали, пока дверцу откроет лакей. Лаэрд Вишер вышел и подал мне руку, затянутую перчаткой. Я опустила на лицо вуаль и, подобрав юбку, осторожно спустилась на землю.
– Добро пожаловать во дворец короля Риардании Флегонта Дерека Фреэля, герцогиня Лейяна Норис Хардин. Меня зовут баронет Инглор. Я – королевский секретарь, и буду вашим сопровождающим, – доложил встречающий нас эльф.
Управляющий нашим имением солидно крякнул, приосанился и подал мне локоть. И куда вдруг девалась его нервозность? Видимо он сумел себя настроить должным образом и теперь преисполнился солидностью. Баронет Инглор скривился на этот жест, но ничего не посмел сказать. Во дворце знали, что фельдмаршал Южного фронта, лорд Сорель представлять мои интересы назначил лаэрда Вишера. А кто посмеет оспаривать мнение лучшего фельдмаршала королевства и доверенного короля? Мне же жест лорда Инглора не понравился. Баронет недавно получил титул мага, и сам не так давно принадлежал к среднему сословию. Об этом всём, а также о многих других тайнах и дворцовых порядках, назидательно поведал мне ответственный поверенный пока мы ехали.
– Позвольте сопроводить вас в приемную короля Фреэля, герцогиня Хардин, – почтенно поклонившись, сообщил баронет Инглор.
– Будьте столь любезны, баронет Инглор, – слегка наклонив голову, ответила я эльфу.
Королевский секретарь слегка улыбнулся и, развернувшись, пошел вперед к лестнице.
Дворец был великолепен и величественен. Облицованный белым камнем, с белоснежными, отдающими голубизной статуями внутри здания, зелеными деревцами в кадках, резной мебелью и позолоченными рамами картин, он кричал о величии нашего короля и всего королевства в целом. Камень отдавал прохладой, что в жаркий осенний день было весьма кстати, ведь день выдался по-летнему знойным.
Мы вошли в холл и свернули сразу в правое крыло, которое, как известно, было отведено для приемов и деловых встреч королевской четы. Секретарь вел нас по коридорам, и придворные, праздно шатающиеся в недрах «сердца королевства», с интересом нас рассматривали. Я думаю, для них не было секретом, кого сопровождает королевский секретарь, и теперь они жадно собирали тему для сплетен. Я ни с кем не была знакома, и была рада наличию вуали, которая скрывала меня и позволяла не отвечать на заискивающие и льстивые улыбки.
Наконец, мы дошли до королевского приема. Перед нами появилась закрытая двустворчатая дверь с конвоем. Завидев секретаря, гвардейцы выровнялись по стойке «смирно» и лакеи услужливо открыли двери. Первым зашел баронет Инглор, объявив во всеуслышание:
– На аудиенцию к королю прибыла герцогиня Лейяна Норис Хардин, по приглашению.
Видимо нас ждали, раз не пришлось ожидать в приемной вместе с остальными «страдальцами». Секретарь отступил в сторону и, поклонившись, жестом пригласил нас войти.
Кабинет короля был внушительных размеров и больше походил на малый приемный зал. Но все же здесь присутствовал и письменный стол, за которым король вел свои дела, и кресла для посетителей, диван, обитый кожей, стоявший перед камином, и другие атрибуты кабинета делового человека.
Королю на вид можно было дать более шестидесяти лет. Темноволосый, но уже с значительной проседью, аккуратной бородкой и такими же аккуратно подстриженными усами. Лицом болезненного серого цвета, с испариной на лбу и необычными фиолетовыми глазами, которые говорили о том, что передо мной сильный некромант. Он сидел, откинувшись на спинку кресла и тяжело дышал. Король явно чувствовал себя плохо и выглядел болезненно.
Вокруг стола собрались трое мужчин, и мне можно было только догадываться, кто они. Один, высокий, с чуть насмешливым пронзительным взглядом серых глаз и темными волосами. Второй, блондин, с волосами чуть ниже плеч, надменным аристократическим лицом, темными преломленными бровями, орлиным носом и хищным, прожигающим взглядом. И третий – низкий, полный, с лысиной на голове и крючковатым носом, весьма неприятный на вид.
На диване восседала королева, красивая женщина-шатенка. Сложную причёску на её голове украшал жемчуг. Платье глубокого зеленого цвета безупречно сидело на её фигуре и подчеркивало стройность. Овальное, правильное лицо и чуть раскосые синие глаза с темными ободками, смотрели проницательно, по-доброму и с ноткой печали. Королеву я узнала по изображениям на картинах.
Как правило, по портрету сложно сказать о характере человека, но явь совпадала со сложившимся у меня ранее мнением от картины, и легкая, добрая улыбка лишь подтверждала мои впечатления. Злые языки поговаривали, что королева, приходящаяся второй женой короля, уже второй раз теряла ребёнка. Может это и наложило печать тоски на её взгляд? Грустное лицо источало доброту и участие. Располагало к себе.
При нашем появлении женщина встала и плывущей походкой подошла. Лаэрд Вишер немного отставил руку, позволив мне отпустить его рукав, и на полшага отошел в сторону.
– Дитя мое, – обратилась королева ко мне, – мы так рады твоему приезду, и сочувствуем твоей и нашей утрате. Твой отец сделал немало хорошего для нас и для королевства. И очень большое упущение, что он не оставил после себя учеников. Эта потеря невосполнима. Я надеюсь, служба безопасности быстро разберется в причинах несчастного случая и выяснит, как такое могло произойти. – Королева сложила руки на груди в трепетном жесте, выражающем волнение и скорбь. – Позволь мне, Лейяна, взглянуть на тебя… Мы с твоей матерью дружили долгие годы.
Она вежливо просила, хотя могла бы и просто приказать. Для меня это было жестом проявления учтивости и заботы. Отец рассказывал, что королева, в девичестве Мишель Каллери, действительно училась с матерью на одном курсе. С самого первого дня она и ее сестра, жили в одной комнате с моей матерью и были долгое время подругами. Я послушно откинула вуаль, взглянув прямо в лицо ее величества.
Чуть слышный вздох с уст королевы и более громкий со стороны придворных немного меня смутил.
– Ты еще красивее, чем Эмили Сорель, – воскликнула женщина, – со стороны твоего отца было совсем эгоистично, долгие годы скрывать тебя от нас.
Улыбка королевы была полушутливой, поэтому я не стала переживать по поводу сказанного.
– Видимо, у моего отца были свои мысли на этот счет. Я не могу вам ничего ответить на это, – сказала я, так как этикет требовал отвечать на вопросы монарших особ.
Королева взяла мои руки в свои:
– Конечно, дитя мое, за его поступки ты не можешь отвечать.
«Ну почему же?» – подумалось мне. Королевская чета прекрасно знает, что на несколько приглашений со мной во дворец, отец всегда отвечал категоричным отказом. Королю не отказывают, но мой отец в этом смел отказать. И причина была в том, что во дворце убили мою мать и пытались убить меня. После этого отец забрал меня и вернулся сначала в наше герцогство, а потом на юг. Туда, где велась война и где, как он считал, для дочери будет безопаснее, чем в охраняемом гвардией дворце. Взгляд королевы говорил о том, что она поняла мои мысли, но не могла ничего сказать сейчас вслух. Видимо наш разговор снова натолкнул на воспоминания о моих родителях, и тех обстоятельствах, при которых погибли оба. Глаза Мишель Фрэль увлажнились, после чего она отвела взгляд и, держа меня за руку, повела ближе к столу, за которым восседал король.
– Флегонт, не правда ли, Лейяна очень красива?
– Несомненно, душа моя, – чуть хриплым голосом ответил монарх.
Грузный и давно потерявший атлетическую форму король, проницательно смотрел мне в глаза. Отец говорил, что Флегонт Дерек Фреэль раньше был сильным и ловким молодым монархом. Ввязывался в войны, наводил порядки внутри страны и вел активную политику и экономику, много путешествовал и подавал надежды как будущий Темный лорд. Его все боялись. А своей силой и властью он не только навел порядок в королевстве, но и оттеснил армии других королевств, претендующих на земли Риордании.
Сейчас же это был обрюзгший больной мужчина с лицом серого оттенка. Ходили слухи, что его состояние вызвано тем, что король не справился с внутренней тьмой, которой часто пользовался раньше. И теперь она постепенно отравляет его самого. А кто-то, в том числе и мой отец, придерживался мнения, что Флегонта постепенно травят в его собственном дворце проклятием. В поддержку этой версии было то, что отец своему другу раз в полгода делал и отсылал амулеты для подавления проклятия. Они-то и поддерживали потоки энергии в теле и нейтрализовали действие вредоносной магии. Свои силы также вкладывала и королева, являющаяся сильным зельеваром и целителем. До вмешательства отца и Мишель Каллери все шло к тому, что король вскоре умрет. Но об этом знали лишь не многие лица. Поэтому принца Бентана Фреэля усиленно готовили к правлению.
Надо сказать, что амулеты делались из редкого минерала, который добывался в нашем герцогстве Хардин. Это являлось одной из причин, почему король позволял и допускал нахождение главного артефактора королевства вдалеке от двора. Меня же отец посвятил в тайну, так как я была его ученицей, и в последние несколько лет делала амулеты сама, о чем уже не знали остальные. В мое образование отец вложил все свои силы и знания, обучал тому, что не могли знать другие. Передавал самые тонкие нюансы и секреты, заставлял заучивать схемы амулетов, артефактов и формулы заклинаний наизусть.
В кабинете повисло молчание, во время которого король внимательно изучал меня взглядом. О чем он думал, я даже не могла предполагать. Остальные почтительно молчали, и я украдкой решилась взглянуть на присутствующих.
Первый мужчина, высокий и темноволосый, со слегка скучающим взглядом проницательных глаз, с интересом разглядывал меня. Заметив моё любопытство, он задорно подмигнул и лукаво улыбнулся, чем тут же смутил.
Второй, полный и низенький, с маленькими глазками, хищно скользил взглядом по кабинету, будто выискивая что-то, даже особо не обращая на меня внимания.
Третий мужчина, высокий и светловолосый, хищно взирал на меня. И в его взгляде голубых, льдистых глаз я видела расчет и холодную решимость, от чего мне стало неуютно. Моя кожа тут же покрылась неприятными мурашками.
Я была благодарна королеве за то, что она не отпустила мою руку и периодически успокаивающе поглаживала. Это внушало спокойствие. Она все же подруга моей матери, а я по ее меркам, еще ребенок. Оставалось надеяться, что она не даст меня в обиду, как бы сейчас не повернулся разговор. Ведь не для того меня позвал король, чтобы просто посмотреть. До главного мы еще не дошли.
Наконец, король нарушил молчание:
– Лаэрд Вишер, – обратился он к моему поверенному, – вы должны были привезти нам последнюю волю герцога Нориса Хардина.
Поверенный тут же бойко подскочил к секретарю и передал запечатанный свиток. Баронет Инглор чинно принял его и передал королю. По этикету низшим сословиям не положено было приближаться к королю и лично что-либо передавать в руки, для этого были титулованные особы и приближенные.
Король принял свиток и, сломав печать, принялся изучать документ. Все замерли, ожидая дальнейших действий монарха. А у меня остановилось сердце, ожидая его реакции. Я знала, что было написано в завещании. Отец написал его два года назад, когда я поступила учиться в академию магии, сжато пересказав и передав при мне поверенному. По его воле, я должна была продолжить обучение в академии магии. За это время мне исполнится двадцать один год, и я стану совершеннолетней, получу диплом мага и смогу принимать все решения самостоятельно. А также, как единственная наследница своего отца, наследовать земли и управлять ими. В течение этого времени распоряжаться делами герцогства предстояло дяде, как моему опекуну, а герцогство частично оставалось под контролем управляющего, который не имел титула, но которому мой отец доверял безоговорочно. Если все обернется таким образом, то я смогу сама выбирать себе мужа-консорта. А уже после рождения наследника, герцогство по закону о майорате, должно было перейти моему наследнику. Я бы стала регентом до его совершеннолетия. Несколько лет в моей жизни могли значить многое, а завещание и диплом могли мне обеспечить относительную независимость и свободу выбора.
Но это перечило законам королевства. В нашей истории женщина еще никогда не управляла целым герцогством и не была регентом. Дядя же будет вынужден длительное время распоряжаться делами сразу двух огромных территорий, что при его образе жизни весьма рискованно и тяжело. К тому же, он на длительное время получал сразу два голоса в малом королевском совете, за себя и как мой опекун, что было недопустимо. И уж тем более, не может быть управляющим лаэрд из среднего сословия. Проще и законней в этом случае было бы королю выдать меня замуж. Тогда бы герцогом стал мой законный супруг, получивший полные права и мой титул. Как несовершеннолетняя я не могла полноправно принять обязанности и распоряжаться своей судьбой. Передавать вашу вотчину постороннему в планы моего отца не входило.
Король прочел завещание и громко откашлялся. После чего резким движением руки передал свиток высокому темноволосому лорду. Тот плавным жестом забрал документ и закрыл глаза. По завещанию пробежали силовые волны. Он использовал для чтения магию, что было удивительно. Обычно маги не расходуют силы на такие мелочи, как чтение документов. Да и заучивать лишние заклинания не утруждаются. Он так силен?
– Мы вас пригласили на аудиенцию, леди Хардин, для решения вашей дальнейшей судьбы. Вы являетесь несовершеннолетней и не можете принять на себя обязанности вашего отца в герцогстве. Я вижу наиболее легкое решение этой проблемы – выдать вас замуж по истечении срока траура. Но, как сказано в завещании вашего родителя, ваш батюшка не хотел торопить события. Это для меня странно… На данный момент есть письменное соглашение вашей помолвки с одним из представителей герцогских домов, хотя с каким конкретно не ясно, записанное вашим же отцом в книге титулов. И еще несколько личных претензий на ваш брак. А именно, от герцога Тинода Капре Клутвина с его младшим сыном Тарином Тинодом Клутвином, – король небрежно махнул рукой в сторону высокого светловолосого с хищным взглядом лорда. – И герцога Дранатана Фейрн Миллёра. – Следующий жест был направлен в сторону круглого и лысеющего человека.
На этих словах моя челюсть медленно поползла вниз, а глаза стали как тарелки – жест не достойный леди. Но отец меня не предупреждал ни о каких соглашениях. Тем более о помолвке. И этого я просто не ожидала и не была готова услышать.
Я непроизвольно взглянула на герцога Клутвина, который все также продолжал сверлить меня взглядом. Единственной его реакцией на слова короля были сжатые пальцы на скрещенных руках. А вот герцог Дранатан Миллёр наоборот, опустил взгляд на свои туфли.
О сыне герцога Клутвина, Тарине Клутвине, я знала со слов дяди. Какое-то время он учился в Академии темного искусства Сарнгейта, так как академия больше считалась военной и готовила боевых магов, а род Клутвин всегда славился военным воспитанием. Сам герцог был назначен Главой внутренней безопасности королевства, после смерти предшественника. Тарин Клутвин был отчислен за нарушение устава учебного заведения и третирование адептов низших сословий. Вмешался в конфликт дядя. Это по его приказу Тарин был отчислен и отправлен домой. Мне с младшим сыном герцога Клутвина встречаться не приходилось, так как училась я на домашнем обучении, и преподавателей мне подбирал отец. Появлялась в академии я только во время экзаменов.
Герцог Дранатан Миллёр являлся главным казначеем королевства. Был сейчас не женат, трижды вдов и детей не имел. На вид герцог выглядел лет на пятьдесят. И это несколько настораживало. У магов возраст определить было сложно, магия поддерживала здоровье, молодость и продлевала жизнь на очень длительное время. Чем сильней был маг, тем дольше срок его жизни. Но герцог Милёр выглядел даже хуже короля – старым и обрюзгшим, хотя его род был древним, и испокон веку славился сильными магами-стихийниками. А это означало, что магический источник у него был слаб, и не мог сохранять здоровье и молодость.
Для обоих брак со мной приносил выгоды. Младший наследник Клутвина не мог претендовать на герцогство отца, а женившись на мне, стал бы полноценным герцогом, и род Клутвин приобрел бы большее голосов в малом совете. Ну и соответственно, больше влияния в экономической и политической жизни всего королевства. Герцог Милёр, помимо территорий и влияния, получил бы магически сильную жену и мог бы использовать мою магию, так как магические ауры супругов частично сливаются.
Меня накрыла паника. Худшие варианты будущего для меня прозвучали. Справиться с волнением помогла королева, она снова ласково погладила меня по руке, передавая свое участие и поддержку.
Я взяла себя в руки. Сейчас было не время отчаиваться.
Тем временем король продолжил:
– Я хочу услышать ваше согласие на такой ход событий, герцогиня.
От меня требовали ответа в виде подчинения.
– Милый, – тем временем заговорила королева, – но девочка еще не готова к замужеству! Для нее это неожиданность. Обычно от помолвки до свадьбы должно пройти полгода, не меньше! Мы же не простолюдины, чтобы поспешно женить детей! К тому же срок траура длиться год. Я не верю, что Норис, хотел в спешке выдать Лейяну замуж.
– Срок траура для незамужней леди составляет три месяца, а договор о помолвке можно подписать сегодня, – заискивающе склонился над королем казначей. – И уже через полгода отпраздновать свадьбу. Все документы готовы.
«Надо же», – подумала я. Даже документы уже успели приготовить. Явно на меня у многих были свои планы.
– Без присутствия опекуна и потенциального жениха нельзя расторгнуть предыдущее соглашение о помолвке герцогини, – значимо возразил сероглазый лорд, которого мне так и не представили. Но я была очень благодарна ему за вмешательство. – А лорд фельдмаршал Южного фронта, не соизволил нас сегодня почтить своим присутствием, – это уже было произнесено насмешливо и с существенной долей сарказма.
– Есть поверенный! – возразил герцог Клутвин. – Лорд фельдмаршал, передал ему полномочия представления интересов герцогини.
Король вздохнул.
– Спросим тогда у лаэрда Вишера, какое решение нам принять. Да и хотелось бы знать: с кем заключен настоящий договор? В книге титулов есть лишь запись, но имени жениха нет. Должен существовать письменный договор двух домов и, судя по всему, это не представители домов Фреэль, Сорель, Хардин, Клутвин и Миллёр.
В нашем королевстве существовало девять великих герцогств. Управление ими, как и титул, как правило, передавались по наследству, изменить это мог только сам король. Главы родов входили в малый королевский совет и фактически правили страной, как на самих территориях, так и занимая все главенствующие посты государства. Значит, отец заключил договор о браке с одним из девяти домов. Пять из них и исключил король: Фреэль – королевский род, король бы точно знал о помолвке, да и принца мой родитель недолюбливал; Сорель – род моего дяди и матери; Хардин – мой род, и я осталась единственным его представителем; роды Клутвин и Миллёр – являлись претендентами на брак, и будь у них договор, они бы уже воспользовались этим. Если соглашение заключено и записано в книге титулов, то остается только жениху и невесте подтвердить намерения магически перед богами или духом рода, после чего брак фактически признавался заключенным. Официальное торжество можно было даже не проводить. Оставшиеся герцогства принадлежали нескольким великим домам: Сенье – род светлых стихийных магов, Ризгас – герцогство дроу, Истэд – герцогство светлых эльфов и Тенебрей – род некромантов и проклятийников, родственный королевскому. У всех имелись наследники и неженатые мужчины. Мне оставалось только гадать, с кем из них мог договориться отец.
Наш поверенный чуть вышел вперед и поклонился:
– Герцог Сорель не желает брака своей племянницы, и высказался за продолжение обучения в Академии темного искусства Сарнгейта.
Король забарабанил пальцами по подлокотнику своего кресла.
– И ваш отец хотел, чтобы вы доучились и стали магом с дипломом, – подтвердил он. – Я же не вижу в этом смысла. Вы, герцогиня, не сможете ни воевать, ни вести дела, ни служить на госслужбе. Это желание бессмысленно, в моем понимании. Разве вы не хотите замуж, Лейяна?
Я поняла, что если сейчас не переломлю ход разговора, то скорого замужества мне не избежать. Король может не учитывать завещания отца, записи в книге титулов о помолвке, о которой никто не имеет понятия, желания дяди, и приказать заключить помолвку здесь и прямо сейчас.
– Нет, Ваше Величество, – ответила я, глядя королю прямо в глаза. Теперь меня сверлили взглядом все присутствующие. И я продолжила: – К тому же, вы зря думаете, что я не смогу работать магом и приносить пользу королевству. Мой отец был прекрасным магом и королевским артефактром, отвечал за развитие науки и реформировал в королевстве образование, при этом не работал при дворе. К тому же вы ошиблись, у отца были ученики, он обучал меня. Может я и не так, пока что гениальна, как мой батюшка, но мое герцогство еще может послужить короне. А мои амулеты, которые я для вас делала в течение двух лет, надеюсь, вы по достоинству оценили.
Мне очень хотелось надеяться, что король поймет, о чем я только что намекнула. Я выложила свои козыри, упомянув и минералы, входящие в основу амулетов здоровья и сами амулеты. Оставалось только надеяться, что ум короля остался таким же острым и гибким, как говорил отец. Напрямую о том, какие амулеты я делала, сказать не могла – была связана печатью молчания.
Говорят, ожидание казни, хуже, чем казнь. Вот и я сейчас себя ощущала, идущей на плаху. Закрыла глаза и в звенящей тишине досчитала до десяти. Когда я их открыла, первое, что увидела, были круглые, лихорадочные, как у пристрастившегося к мандрагоре мага, глаза короля. Они горели неверием и надеждой.
– Все во-он! – от крика Его Величества сотряслись стены.
– Ваше Вели… – начал было казначей.
– Вон, я сказал! Мишель и Сенье, останьтесь!
Король обессиленно откинулся в кресле. Все, кроме королевы и высокого темноволосого лорда, поспешили на выход. Пока они дружно топали за дверь, я посмотрела снова на лорда, оставшегося в кабинете. А он насмешливо пялился на меня, задумчиво о чем-то размышляя.
Значит, его фамилия Сенье… Не сам герцог. Герцог был стар, ему было гораздо больше, чем триста лет, я это помнила. И являлся самым старым магом-стихийником среди представителей великих домов, однако продолжал исправно здравствовать. А этот представительный аристократ, даже если сильный маг, на солидный возраст не тянул. Следовательно, сын или брат.
У герцога Сенье был один сын и две дочери, а также несколько бастардов не признанных отцом как наследники, но получивших имя рода. Сыну было сейчас больше двадцати пяти лет, и он недавно женился. О бастардах я ровным счетом ничего не знала, зато слышала о его брате, о котором ходило много слухов. Очень давно, когда еще мой отец был ребенком, он внезапно исчез, и долго о нем не было ничего известно. Имя младшего брата герцога Сенье даже убрали из книги титулов, и надолго забыли, так как считалось, что он пропал, умер или был убит. Но потом, неожиданно, появился в родовом замке, участвовал в подавлении восстания магов в столице и раскрытии заговора с участием первой жены короля – Сесилии Форн-Фреэль. Отличившись, таким образом, он стал советником короля, доверенным лицом, и был награжден высшим знаком доблести – орденом Огненной мантикоры. Король даже хотел его назначить в одно время Главой внутренней безопасности, но тот отказался категорически, приняв только должность ректора лучшей академии магов королевства – Объединенной королевской академии магии.
