Текст книги "Когда герцог вернется"

Автор книги: Элоиза Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

Глава 37

Гостиница «Крикет энд сонг»

К западу от Лондона

4 марта 1784 года

Джемма, герцогиня Бомон, выглянула из кареты и обнаружила, что двор гостиницы покрыт толстенным слоем грязи. Застыв на верхней ступеньке экипажа, герцогиня с сомнением оглядела своих слуг, пытаясь оценить их силу. К сожалению, те двое, что стояли возле двери кареты, казались совсем хилыми. Меньше всего Джемме хотелось, чтобы ее уронили в грязь.

– Ваша светлость, – услышала она чей-то голос.

Вздрогнув, Джемма подняла голову и увидела, что дверь второй кареты, въехавшей во двор гостиницы, распахнулась и оттуда выглянул герцог Вильерс.

– Вильерс! – закричала она. – Ну скажите же мне, что у вас есть пара сильных лакеев, которые смогут отнести меня в гостиницу. Я ужасно боюсь, что мои слуги с этим делом не справятся.

Герцог ступил в грязь с таким видом, словно ее там и не было. Разумеется, одет он был изысканно и аккуратно. Капюшон плаща спадал на плечи так элегантно, как может спадать только вещь из очень дорогой шерсти.

Джемма невольно улыбнулась ему. Герцог выглядел великолепно, однако теперь, когда она узнала его лучше; его элегантность и великолепие блекли по сравнению со всем остальным. Вильерс подошел прямо к ней.

– Надеюсь, вы не ждете, что я сброшу с себя плащ, – проговорил герцог своим обычным медленным тоном. – Видите ли, я надевал его лишь один раз, и он мне очень нравится.

– Я жду, что вы одолжите мне крепкого лакея, Вильерс! Мне необходимо попасть в эту гостиницу. Я уже несколько часов провела в дороге, и мне необходимо отдохнуть, подкрепиться, потому что я умираю с голоду. Поверить не могу, что я выехала из Лондона вчера. Мы потеряли колесо, и мне пришлось провести ночь в какой-то захолустной гостинице, расположенной в часе езды от города.

Он протянул к ней руки:

– Идите ко мне!

Джемма застыла.

– Я смотрю, вы выздоровели, – заметила она.

Он забрал ее со ступеньки кареты с такой легкостью, словно Джемма была пятилетней девочкой.

– Я чувствую себя лучше, – сказал он. – Конечно, не исключено, что я переоценил собственные возможности. – Он замедлил шаг. – О!..

Джемма взвизгнула, потому что его руки внезапно слегка разжались и он чуть не выронил ее на землю.

– Нет! – закричала она.

– Да все в порядке, – поспешил успокоить ее Вильерс. В его голосе зазвучал смех.

– Вы – настоящий злодей! – бросила ему Джемма.

– И вы далеко не первая, кто говорит мне это, – довольным тоном отозвался герцог, опуская Джемму на землю возле двери в гостиницу.

– Что ж, – промолвила она, расправляя юбки, – в таком случае я должна поблагодарить вас. Само собой, я бы предпочла пройти к дверям по вашему шикарному плащу, но при сложившихся обстоятельствах лучше что-то, чем ничего.

– Разумное желание, – заметил Вильерс. – Но наша жизнь, увы, полна компромиссов.

Его замечание вызвало у Джеммы какое-то странное чувство.

– Ваша светлость, – невнятно пробормотал хозяин гостиницы. – Боюсь, в настоящее время у нас нет свободных комнат. Южный дымоход сломался.

Вильерс обратил на него свой холодный взгляд, и уже через мгновение выяснилось, что в общей комнате нет постояльцев. Хозяин оставил комнату за собой, но решил пустить в нее нежданных гостей.

– До тех пор, пока герцогиня не выпьет чаю, – вежливо сказал Вильерс.

Джемму все это настолько выбило из колеи, что она, к собственному удивлению, начала болтать, и когда они входили в комнату, она оживленно рассказывала герцогу о том, что едет навестить его бывшую невесту.

– Отец Роберты, маркиз Уортон и Малмесбери, женится на русалке, с которой познакомился на ярмарке, – сообщила она.

– Признаюсь, теперь я рад, что наша помолвка была разорвана, – медленно проговорил герцог. – А что, к русалке прилагается какой-нибудь забавный водоем?

– Само собой, – кивнула Джемма. – Думаю, ее подвешивают на ремнях, и она за несколько шиллингов декламирует стихи.

– Ну да, именно это и требуется от мачехи, – усмехнулся Вильерс. – Да, мне повезло, что я вовремя расстался с Робертой.

– Я хотела бы выпить чашку чаю, – сказала Джемма хозяину гостиницы. – И, если можно, чего-нибудь поесть. – У нее появилось какое-то странное ощущение в желудке, а в таких случаях всегда лучше перекусить. – Удивительно, что мы встретились в той же гостинице.

– Я направляюсь с визитом к герцогу Козуэю, ведь я говорил вам, что непременно съезжу к нему, – сказал Вильерс.

Владелец заведения принес поднос, и Джемма принялась разливать чай. Как-то неловко находиться в гостинице с Вильерсом. Можно подумать, что это свидание, хотя, конечно, это не так. Интересно, поверил бы ей Элайджа?

Даже удивительно, как ей хочется, чтобы Элайджа не счел это свиданием, любовной интрижкой.

– То, что нас с вами занесло в те места, куда люди нашего круга обычно не заглядывают, говорит само за себя, – заметил Вильерс. – Однако это неудивительно. К кому еще обратиться герцогу Козуэю и Роберте?

– Да к кому угодно, – сказала Джемма, уже жалея о том, что обратила внимание на письмо Роберты.

В общей комнате гостиницы царила суета.

– Но хозяин гостиницы сказал, что оставил эту комнату… – начала было Джемма, однако не успела она договорить фразу до конца, как дверь распахнулась. Подняв голову, она увидела маркизу де Пертюи в черном дорожном платье, подол которого был густо запачкан грязью.

– Какая радость! – воскликнула маркиза, проходя вперед. – Мой экипаж застрял в грязи, и я целый час проскучала в нем. Господи, как же замечательно, что я повстречала вас, моя дорогая герцогиня!

Заскрежетав зубами, Джемма присела в реверансе – почти неуважительном.

– Ого, да вы тут с герцогом Вильерсом, – продолжала болтать маркиза. – Как мне повезло, что всех нас занесло в этот угол!

Худшее, что могла сделать Джемма, – это преувеличить значение ее слов. Никто не поверит, что она с Вильерсом встретилась в гостинице случайно. Поэтому Джемма подчеркнуто холодно произнесла:

– В этом нет ничего странного. Не сомневаюсь, что мы все направляемся в одно и то же место.

Лицо маркизы застыло.

– Нет! – бросила она, однако у ее улыбки появился ледяной оттенок.

Джемма помедлила несколько мгновений, чтобы обратить внимание маркизы на то, что у нее нет приглашения.

– Впрочем, все в порядке, – торопливо промолвила она. – Я абсолютно уверена, что церемония будет совсем короткой. Разве герцог Козуэй не сказал вам об этом, Вильерс?

– Такой короткой, что мы ее и не заметим, – медленно проговорил Вильерс в ответ, чего делать не стоило.

– Да о какой же церемонии идет речь? – спросила маркиза, принимая у лакея чашку чая. Торжествующий вид, который она на себя напустила, увидев их вместе, исчез, и Джемма немного расслабилась. Уж пусть лучше маркиза чувствует себя не слишком популярной, чем пышет радостью, считая, что у Джеммы с Вильерсом любовная интрижка.

– О, речь идет о свадьбе, – вздохнув, ответила Джемма. – О свадьбе Козуэя.

Маркиза приподняла брови.

– Боже мой! – воскликнула она. – Я совсем не знаю английских… А кто этот Козуэй?

– Если я не ошибаюсь, титул герцога даровал графу Козуэю король Генрих Восьмой, не так ли? – промолвил Вильерс.

Джемма никогда не обращала внимания на подобные вещи.

– Нынешний герцог Козуэй женился по доверенности, – сказала она. – Недавно он вернулся из долгих странствий за границей и собирается повторить церемонию.

– Бог ты мой, как трогательно! – заметила маркиза. – Опыт подсказывает мне, что большинство мужчин жаждет разорвать брачные узы, а не подтверждать их. – В ее глазах мелькнуло печальное выражение.

– А к кому вы направляетесь в гости, мадам маркиза? – спросила Джемма.

Маркиза повертела в руках чайную ложечку, и Джемма тут же пожалела о том, что задала ей этот вопрос. Потом маркиза слегка пожала плечами, но это был какой-то беспомощный жест.

– Глупо, что все так считают, – промолвила она со вздохом. – Просто до меня дошли слухи, что мой Генри может быть в Линкольншире, вот я и еду туда в надежде найти его там.

– Маркиз де Пертюи? – уточнил Вильерс. – В Линкольншире… самой заброшенной провинции Британии? Конечно, его там нет.

– Вполне возможно, – проговорила маркиза, положив в чай еще одну ложечку сахара, несмотря на то что, по мнению Джеммы, чай и так был чересчур сладким. – Но я не могу сидеть в Лондоне и переживать. – Ее голос был спокойным, но глаза – нет.

Вильерс взглянул на Джемму, и та поняла, что он, как и она, сочувствует маркизе де Пертюи. Неужели это возможно? Герцог был известен своим жестоким равнодушием.

А маркиза все помешивала и помешивала свой чайный сироп, и все они втроем невидящими взорами следили за ее чайной ложкой. Наконец она подняла голову и посмотрела на Джемму.

– А вы бы сделали это еще раз? – спросила она. – Насколько я помню, ваш брак был устроен специально для вас. Так вот, если бы у вас был еще один шанс, вы бы вышли замуж за своего герцога?

– Да, – ни секунды не раздумывая, ответила Джемма.

– Тогда вы по уши, до глупости влюблены, – с горечью проговорила маркиза. – Как и я была влюблена когда-то. Говорят… – в ее голосе зазвучала ярость, – что уж лучше полюбить хоть раз по-настояшему и быть брошенной, чем вообще никогда не любить. Это неправильно. Так что предупредите этого Козуэя, если он вам друг.

– Не верю я, что он влюблен, – спокойно сказал Вильерс, – стало быть, ему удастся уберечься от всех бурь и невзгод семейной жизни. Его женили, когда он был еще юношей.

– Когда у меня будут дети, я устрою их семейную жизнь, пока они будут еще совсем маленькими, – заявила маркиза, по-прежнему размешивая чай. – И выберу им супругов, основываясь на этических принципах.

– Вы уверены, что Козуэй не влюблен, Вильерс? – спросила Джемма. – Я получила письмо от Исидоры, и мне кажется, что дела там обстоят совсем неплохо, если внимательно читать между строк.

– А кто его предполагаемая жена? – поинтересовалась маркиза. – Она когда-нибудь бывала во Франции?

– Она несколько лет жила в Париже, – ответила Джемма. – Это леди Дель Фино.

– А-а, да-да… – Ложечка быстрее заходила в чашке. – Генри развлекался в ее компании.

– Как и каждый мужчина, – сказала Джемма. – А Исидора все же терпеливо дожидалась возвращения своего герцога из путешествий чуть ли не по всем континентам.

– Ничего плохого я о ней не слышала, – смилостивилась маркиза.

– Козуэй не влюблен, – повторил Вильерс. – Более того, я почти уверен, что он сомневается, стоит ли устраивать вторую свадебную церемонию.

Маркиза наконец опустила ложечку на блюдце, и ее глаза тут же наполнились печалью.

– Разумеется, брак еще не подтвержден, – заметил герцог.

– Ах! – вздохнула маркиза.

– Хотя, повторю, я абсолютно уверен в том, что любви там нет.

– Ну разумеется!

Вильерс наклонился к маркизе.

– Я правда так считаю, Луиза, – сказал он.

Джемма изумленно заморгала, а Луиза – маркиза – без затей постучала герцога по руке своей ложечкой.

– Прошу вас, Вильерс, расскажите мне обо всем подробно, – взмолилась она. – Мне просто необходимо узнать что-нибудь интересное, чтобы было о чем подумать.

– Я обратил на это внимание, – отозвался Вильерс, откидываясь на спинку стула. – Ты должна научиться забывать о своем муже, моя дорогая маркиза.

«Моя дорогая маркиза»? «Луиза»? Джемма не могла припомнить, чтобы до нее доходили хотя бы отголоски сплетен, касающихся маркизы де Пертюи и герцога Вильерса.

Маркиза засмеялась.

– А знаете, что я подумала, войдя в комнату? – спросила она.

– Если только герцогиня простит мне бестактность, – пряча улыбку, произнес Вильерс. Однако звучали в его голосе и серьезные нотки, так что маркиза прищурилась. – Моя дорогая маркиза приходится мне кузиной, только дальней, – сообщил Вильерс, поворачиваясь к Джемме. – Нам не раз доводилось оказываться в одном и том же месте, когда мы были детьми.

– Даже не детьми, – пожала плечами маркиза. – Скорее, младенцами. Но мама никогда не позволяла мне оставаться с ним, как только я достигла определенного возраста. – Маркиза улыбнулась, и только сейчас Джемма заметила, что Луиза весьма привлекательна, когда счастлива.

– Все это грязные сплетни, – спокойно проговорил Вильерс. – Могу я побеспокоить вас, герцогиня? Налейте мне, пожалуйста, еще чашечку чая.

– Сплетни? – фыркнула маркиза. – Ну, раз уж мы теперь так близки, мои дорогие… Про тебя, Вильерс, между прочим, говорили, что у тебя родился ребенок лет в восемнадцать – в самом нежном возрасте. Это было не так уж давно, чтобы ты мог об этом забыть, Вильерс…

– Грязные сплетни, – повторил Вильерс.

– А сколько же вам было лет, когда родился этот ребенок? – с любопытством спросила Джемма. Ее всегда поражало, с какой легкостью мужчины оставляют по всей стране незаконнорожденных детей.

– Года двадцать два, – ответил герцог. – Однако вот что я вам скажу: это неприятная тема для разговора, которая к тому же наводит на мысли о моих юношеских глупостях. Так что, если позволите, поговорим о чем-нибудь другом.

– Хорошо, – кивнула маркиза. – Ты можешь объяснить мне, почему вдруг герцог Козуэй вздумал аннулировать свой брак. В конце концов, леди Дель Фино очень хороша, и мне трудно даже представить себе мужчину, который не захотел бы быть ее мужем.

– Но я не уверена также в том, что Исидора хочет выходить замуж за Козуэя, – промолвила Джемма, чувствуя, что возникла необходимость встать на защиту приятельницы. – За границей герцог набрался всяких неприятных привычек.

Маркиза поморщилась.

– Он отказался от обычая регулярно принимать ванну? – спросила она.

– Нет, но он регулярно бегает по деревне в коротких штанах, – ответила Джемма.

– А может, он нарочно выставляет свое тело напоказ? – предположила маркиза.

– Мне кажется, герцог полагает, что делает что-то весьма важное, – объяснила Джемма.

– Жду не дождусь, когда смогу это увидеть, – вставил Вильерс.

– Как бы там ни было, герцог Козуэй – глупец, – сказала Джемма. – Конечно же, ему следует еще раз узаконить свой брак. – Ее чай остыл, и она поставила чашку на стол нетронутой.

– Я с вами не согласен, – заявил Вильерс. – Если он чувствует, что его не тянет к этой леди, – а он говорил мне, что так оно и есть, – им обоим лучше воспользоваться случаем и аннулировать брачный союз.

Маркиза открыла было рот, чтобы что-то сказать, но передумала.

– Он не имеет права говорить о любви и подобных глупостях, – проговорила Джемма. Судя по ее тону, это интересовало ее куда больше, чем она хотела показать. – Козуэй согласился жениться на Исидоре много лет назад. Она ждала его и по доброте душевной не устроила скандала. Поэтому он не имеет права аннулировать соглашение между ними. Никакого права!

– Но это будет наиболее честным поступком, – заметил Вильерс. – Правда, честь – далеко не лучший критерий, по которому следует оценивать жизнь, достойную счастья.

– Если он неуважительно относится к своей жене, – вмешалась маркиза, – их брак не будет счастливым.

– Возможно, брак и не предполагает счастья, – вздохнула Джемма. – Господи, когда мы все стали такими нелепо эмоциональными, по-детски наивными? Козуэй обязан жениться на Исидоре и выполнить свои же обещания.

– Непохоже, что леди Дель Фино будет трудно найти себе жениха, – промолвил Вильерс. – Она и красива, и богата. Так что на обочине жизни не останется.

– Едва ли это ее волнует, – заметила Джемма. – Будет ли она герцогиней? Наверстает ли упущенное за те годы, что она ждала, пока Козуэй вернется из своих путешествий?

– Совершенно с вами согласна, – кивнула маркиза. – Брак по договоренности, в котором ни один из супругов не испытывает чувств к другому, – это всего лишь условность. Козуэй никогда не будет беспокоиться о том, где она. И наоборот.

– Но ведь ты любила Генри, Луиза, – продолжал атаковать Вильерс. – Я прекрасно помню вашу свадьбу, ты была полностью очарована. И сама очаровывала. Скажешь ли Козуэю, что он не имеет права на подобную радость?

Джемма и Луиза обменялись понимающими взглядами. Вильерс никогда не был женат и понятия не имел, о чем толкует.

– Дождемся, пока Вильерс женится, – сказала Джемма маркизе, проигнорировав его наивный вопрос.

– Да, – кивнула маркиза. Ее улыбка стала шире. – Достойная месть! Может, он повстречает кого-то подходящего на свадьбе Козуэя, если она вообще состоится. Мой кузен по уши влюбится!

– В таком случае этой женщине, увы, придется меня дождаться, – сказал Вильерс.

Джемма приподняла бровь.

– Я только что вспомнил, что у меня свидание в Лондоне, – промолвил герцог.

– Как это на вас похоже, Вильерс, – сказала Джемма. – Вы вспомнили об этом свидании только сейчас?

– Он боится, – улыбнулась маркиза, помешивая чай. – Боится того, что его захлестнут чувства во время этого трогательного обряда и дело кончится тем, что он и сам женится.

– Боюсь, для того, чтобы напугать герцога, нужно нечто большее, чем пустая угроза, – вымолвила Джемма. – Ну скажите мне, Вильерс! О каком это невероятно важном свидании вы напрочь забыли до этого момента?

Леопольд Дотри, герцог Вильерс, должен был первым сказать, что пустой угрозой его не испугаешь. Но, к собственной досаде, он только что понял, что страх – это неотъемлемая часть человеческой натуры.

Если Джемма едет навестить свою родственницу, то Элайджа будет вечером дома один. А это показалось Вильерсу невыносимым. Глупо, конечно, что он стал таким чувствительным, однако отогнать от себя эти переживания он не мог. Элайджа не умрет в одиночестве, пока его лучший друг может помешать этому.

– Ничего особенно важного, – ответил он, аккуратно положив ложечку на блюдце рядом с чашкой. – По-просту я забыл о партии в шахматы, которую обещал сыграть с вашим мужем, моя дорогая.

– С Элайджей?! – изумилась Джемма.

– Именно.

– Вы возвращаетесь в Лондон и игнорируете письмо, которое прислал вам герцог Козуэй, опасаясь, что пропустите партию в шахматы с моим мужем?

– Видите ли, Бомона я знаю почти всю свою жизнь, а Козуэя – лет десять или около того, – сказал он. – Я понятия не имел о том, что вы уехали из дома, а Бомон остался в одиночестве. Вот я и решил, что должен выполнить свое обещание.

– Это не из-за того, что вы так долго избегали друг друга? – поинтересовалась Джемма. Она повернулась к маркизе. – Не думаю, что это секрет: мой муж и Вильерс были друзьями с детства, но потом из-за какой-то глупости их пути разошлись.

– Из-за собаки, – пояснил Вильерс.

– Точно! Глупость мужчин не перестает меня удивлять, – сказала Джемма. – Как бы там ни было, они лишь недавно снова наладили отношения.

– Именно из-за этого мне не хотелось бы хоть чем-то обидеть его, – медленно проговорил герцог. – Ваш муж такой ранимый.

– Элайджа? Что за ерунда! Я ни на мгновение не поверила в вашу болтовню, Вильерс. Думаю, есть еще что-то…

– Вильерс внезапно вспомнил о свидании после моего вопроса о детях, – приподнимая бровь, заметила маркиза.

– Больше меня в Лондон не гонит ничего, – уверенно сказал Вильерс. – Хотя…

– Я так и знала! – воскликнула Джемма. – Так что хватит болтать чепуху! Так как же обстоят дела с этими несчастными, забытыми вами детьми, Вильерс?

– Я пообещал молодой женщине, которая ухаживала за мной во время болезни, что буду не только содержать их, но и не забуду о своей отцовской роли, – ответил Вильерс в надежде, что эта история послужит для Джеммы наживкой и отвлечет ее.

– Боже мой! – вздохнула маркиза. – Должно быть, она была пуританкой. Чего она от тебя ожидала? Что ты сам их вырастишь?

– Полагаю, – отозвался Вильерс, допив последний глоток чаю, – что так оно и есть.

– Что за чушь, – равнодушно проговорила маркиза. – Если бы ты собрался поселить своих бастардов под собственной крышей, Вильерс, тебе было бы очень непросто заключить союз с уважаемой женщиной.

Герцог посмотрел на нее с улыбкой в глазах.

– Ты правда так считаешь? – спросил он.

– Вы провоцируете его, – засмеялась Джемма. – Так вперед же, Вильерс! Откройте собственный приют, а затем объявите, что собираетесь жениться и что вам нужна жена.

– Между прочим, люди с голубой кровью могут быть особенно вульгарными, – заметила маркиза, и по ее тону было понятно, что она думает о собственном муже.

– Полагаю, сам факт существования детей свидетельствует о моей вульгарности, – сказал Вильерс. – Но я серьезно обдумаю этот вопрос. Чрезмерное внимание общества никак не вяжется с моим ощущением собственного «я».

– Понятно, что о детях должны хорошо заботиться, – сказала маркиза. – Если этого не произойдет, ты будешь достоин морального порицания. Однако я не вижу причины, которая обязывала бы тебя принимать этих детей.

Вильерс просто улыбнулся в ответ.

– Мне пора в путь, – вставая, сказала маркиза. – Я надеюсь, что до вечера мне удастся проехать еще часа четыре.

Они расстались у входной двери. Хозяин гостиницы предусмотрительно сделал настил из досок, чтобы по нему можно было пройти к экипажам, не ступая в грязь.

– Моим сапогам этим уже не поможешь, – сказал Вильерс. Дождавшись, пока маркиза взберется в свою карету, он наклонился к Джемме. – Извините меня также за эту деревянную дорожку, да и за все остальное.

Его дыхание коснулось ее уха, и Вильерс заметил, что Джемма слегка порозовела.

– До свидания, – сказала она, отворачиваясь. – Передайте Элайдже привет.

– Непременно, – сказал герцог. И повторил: – Непременно.

Вильерс смотрел Джемме вслед, пока она пробиралась к своей карете, но она так и не оглянулась на него.