Текст книги "Тайна французского порошка"

Автор книги: Эллери Куин (Квин)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

Глава 17
В КВАРТИРЕ: БИБЛИОТЕКА

Эллери расположился в удобном вращающемся кресле у письменного стола, а Уивер устроился на одном из стульев с кожаной обивкой, расставленных у стола для совещаний.

Взгляд Эллери скользил от вороха деловых бумаг на столе в центре комнаты к картинам, развешанным по стенам, и к стеклянной поверхности письменного стола, рассеянно задержавшись на листе голубой бумаги, оставленной рядом с телефоном. Он взял его в руки.

На официальном бланке было напечатано:

«СЛУЖЕБНЫЙ МЕМОРАНДУМ (копия)

Вниманию господ Френча, Грея, Марчбенкса, Траска, Зорна, Уивера.

Понедельник, 23 мая 19… года

24 мая в одиннадцать часов утра в комнате совещаний состоится внеочередное заседание совета директоров. Явка обязательна. Будут обсуждены вопросы отношений Френча и Уитни. Есть надежда, что в этот раз удастся прийти к окончательному решению.

Мистер Уивер встречается с мистером Френчем в комнате для совещаний в девять часов, чтобы подготовить все необходимые документы.

Подписано: Сайрес Френч

Подготовил: Уэстли Уивер, секретарь».

– Вполне возможно… – начал было Эллери, но так и не закончил фразы. – Послушай, Уэс, а ты когда отпечатал этот меморандум?

– Что? – Уивер вздрогнул от неожиданности. – Ах, этот! Я напечатал его вчера, после того как старик уехал в Грейт-Нек. Отпечатал и разослал директорам.

– И сколько экземпляров было сделано?

– Семь – по одному для каждого директора, один для себя и еще один для архива. Это экземпляр старика.

– Так каким же образом он оказался на столе? – немедленно поинтересовался Эллери.

Уивер, казалось, был удивлен столь неожиданным вопросом.

– Это простая формальность, – пояснил он. – Я оставил его здесь, чтобы старик утром увидел, что я обо всем позаботился.

– И он был на столе, когда ты вчера вечером уходил из квартиры? – допытывался Эллери.

– Конечно! А где же еще ему быть? И когда я пришел сюда сегодня утром, он тоже был здесь. – Уивер усмехнулся.

Однако Эллери был по-прежнему крайне серьезен.

– Ты в этом уверен? – Он взволнованно привстал с вращающегося кресла, затем снова опустился на него и пробормотал: – Как будто бы вполне вписывается в таинственную картинку и к тому же великолепно объясняет еще один непонятный пока момент… – Не складывая голубой листок, Эллери сунул его в просторный бумажник, извлеченный из нагрудного кармана. – Только никому не говори, – предупредил он.

Уивер с готовностью кивнул и вновь погрузился в невеселые раздумья. Эллери же подался вперед и, опершись локтями о стеклянную поверхность стола, обхватил голову руками и устремил взгляд в пространство перед собой. Казалось, ему не дает покоя какая-то мысль. Постепенно его взгляд переместился на книги, стоящие на подставках из оникса.

Эллери принялся изучать их названия. Затем взял в руки одну из них.

– Странная подборка! – пробормотал он в конце концов, глянув на Уивера. – Неужели твой босс зачитывается «Основами палеонтологии»? Или этот учебник для детей? Или взять хотя бы вот эту книгу старика Джона Поллока? Может, в тебе проснулся интерес к науке? Раньше я за тобой ничего такого не замечал.

– Ах, эти книжки! – Уивер, казалось, был смущен. – Так это все не мое, а старика. Честно сказать, я даже не обращал внимания на названия. Говоришь, палеонтология? Не знал, что это его интересует.

Несколько мгновений Эллери пристально смотрел на приятеля, а потом поставил книгу на место.

– Знаешь, – заметил он, – это просто потрясающе!

– Что именно? – нервно поинтересовался Уивер.

– Ты только послушай, что за названия! «Торговля и коммерция в XIV веке» Стани Срезневского. Тебе это не говорит ни о чем, но для хозяина большого универмага, наверное, вполне естественно интересоваться историей торговли. А вот «История музыки для детей» Раймонда Пяченца. Заметь, для детей! Или вот – «Новые тенденции в филателии» Хьюго Суонсона. Страсть к почтовым маркам! Весьма забавно. Бог ты мой, да здесь у него и «Антология абсурда» этого идиота Честера! – Эллери бросил взгляд на изумленного Уивера. – Конечно, можно еще как-то понять неисправимого библиофила, хранящего у себя на письменном столе столь странную подборку, но будь я проклят, если это соответствует моей концепции Сайреса Френча, главы Лиги борьбы с пороками, торгового магната… Твой босс не производит впечатления человека, обладающего интеллектуальным потенциалом палеонтолога, увлеченного филателиста, всерьез изучающего средневековую коммерцию, чьи познания в музыке настолько скудны, что ему приходится читать детские пособия, и в то же время опускающегося до сборника безвкусных водевильных острот!

– Я не понимаю, – покачал головой Уивер.

– Так тебе и не понять, друг мой. – Эллери встал и направился к книжной полке слева от него. Мурлыкая себе под нос, он принялся разглядывать названия на корешках за стеклянными дверцами. Затем, вернувшись к письменному столу, взялся снова рассеянно перебирать книги на подставке.

Ничего не понимающий Уивер следил за каждым его движением.

– Книги на полке, – заговорил наконец Эллери, – вроде бы подтверждают мои подозрения. Ничего, кроме работ об общественном благосостоянии, а также сочинений Брета Гарта, О.Генри, Ричарда Хардинга Дейвиса и тому подобного. Все это полностью соответствует вкусам человека с интеллектом типа твоего славного шефа. Но вот на столе… – Он помолчал. – Создается такое впечатление, что книги с подставок никогда даже не раскрывали, – с горечью проговорил Эллери, словно расстроенный столь вопиющим преступлением против литературы. – В двух из них даже листы не разрезаны… Уэстли, скажи откровенно, Френч интересовался вот такими вещами? – Он щелкнул пальцами по переплетам расставленных перед ним книг.

– Насколько мне известно, нет, – поспешно ответил Уивер.

– А Мэрион? Бернис? Миссис Френч? Директора?

– Я могу говорить с уверенностью только за семью Френч, – объявил Уивер, вскакивая со стула и принимаясь расхаживать перед письменным столом. – Никто из них таких книг не читает. Что же касается директоров – ну ты же сам их всех видел…

– По-моему, Грея вполне могла бы заинтересовать столь разношерстная подборка, – задумчиво проговорил Эллери. – Он как раз такого типа. Но вот история музыки для детей…

Вынув из кармана записную книжечку, Эллери старательно переписал на форзац авторов и названия книг со стола. Затем, тяжело вздохнув, сунул карандаш обратно в карман жилета и снова принялся разглядывать книги, поглаживая рукой основание подставки.

– Нужно будет не забыть расспросить об этих книгах самого Френча, – пробормотал он, обращаясь скорее к самому себе, чем к Уиверу, продолжавшему нервно расхаживать по комнате. – Слушай, Уэс, ты бы сел, а?! Ты сбиваешь меня с мысли…

Уивер пожал плечами и покорно сел.

– Милые вещицы, – продолжал Эллери, указывая на подставки. – Замечательный пример резьбы по ониксу.

– Наверное, Грею пришлось основательно потратиться, – заметил Уивер.

– Значит, они достались Френчу в подарок?

– Грей подарил их старику на день рождения – это было в марте. Товар импортный – помнится, Лавери совсем недавно восхищался их красотой и редкостной работой.

– Так, говоришь, в марте? – внезапно переспросил Эллери, пристально разглядывая одну из сверкающих черным отполированным камнем подставок. – Всего два месяца назад, но… – Взяв в руки вторую подставку, Эллери поставил ее на стекло стола рядом с первой. – Видишь разницу между ними? – взволнованно спросил он у Уивера.

Секретарь протянул было руку к одной из них.

– Не трогай! – порывисто остановил его Эллери. – Ну?

Уивер выпрямился.

– Не кричи так, Эллери, – с упреком в голосе попросил он. – Насколько я могу судить, фетр под этой подставкой потускнел.

– Не обращай внимания на мои дурацкие манеры, старик, – извинился Эллери. – Значит, мне это не померещилось. Оттенки действительно отличаются.

– Не понимаю, почему зеленый фетр вдруг поблек, – озадаченно проговорил Уивер, снова усаживаясь на свое место. – Поставки практически новые. Когда старик получил их в подарок, они были в совершеннейшем порядке – иначе я сразу заметил бы разницу в цвете.

Эллери промолчал, сосредоточенно разглядывая подставки из резного оникса. Обе они были сделаны в форме цилиндра, резьба выполнена по внешней стороне. На нижней же части, соприкасавшейся со столом, были наклеены полоски зеленого фетра. При ярком солнечном свете, залившем комнату, разница в цвете была хорошо заметна.

– Очень интересно, – пробормотал Эллери. – Еще одна загадка, и ответ на нее мне пока еще не известен… – Он взглянул на Уивера, и в его глазах появился азартный блеск. – С тех пор как Френч получил эти подставки в подарок, кто-нибудь когда-нибудь выносил их отсюда?

– Нет, никогда такого не было, – покачал головой Уивер. – Я прихожу сюда каждый день и заметил бы, если бы их вдруг здесь не оказалось.

– А они, случайно, не ломались? Их подвергали ремонту?

– Разумеется, нет! – изумленно воскликнул Уивер. – Эл, ну что за вздор!

– Это может оказаться очень важно. – Эллери снова сел за стол, принимаясь вертеть в руках пенсне, не сводя взгляда с подставок. – Насколько я понял, Грей довольно близкий друг Френча?

– Самый близкий. Они знакомы уже около тридцати лет. Иногда ссорятся по поводу проституции и других вопросов, насчет которых у старика просто навязчивые идеи, но это так… несерьезно.

– Очень интересно…

Эллери сунул руку в карман и достал небольшое увеличительное стекло. Увидев это, Уивер рассмеялся.

– Эллери, ну ты прямо совсем как Шерлок Холмс! – Его веселость была такой же добродушной и беззлобной, как и он сам.

Эллери тоже улыбнулся.

– Конечно, со стороны это выглядит довольно театрально, – согласился он, – однако иногда лупа оказывается очень кстати. – Он подался вперед и поднес увеличительное стекло к подставке с темно-зеленым фетром.

– Отпечатки пальцев ищешь? – поинтересовался Уивер.

– Может быть, все может быть, – пробормотал Эллери. – Хотя лупа тоже далеко не безупречна. Чтобы получить наилучший результат, нужен порошок для снятия отпечатков…

Отодвинув в сторону первую подставку, он поднес лупу ко второй. Внезапно его рука дрогнула. Не обращая внимания на нетерпеливые вопросы Уивера, Эллери продолжал сосредоточенно разглядывать тот участок подставки, где фетр соприкасался с ониксом. Тонкая полоска, которая показалась бы невооруженному взгляду всего лишь волоском, под лупой стала гораздо шире. Она проходила через все дно подставки и представляла собой засохший клей, крепивший фетр к камню. На второй подставке была заметна точно такая же полоска.

– Уэс, возьми лупу и взгляни на место стыка фетра с ониксом, – попросил Эллери, указывая на подставку. – А теперь скажи мне, что видишь, только не трогай ничего руками!

Уивер наклонился и заглянул в лупу.

– Ну, как будто к клею пристала пыль… Но только ведь это не пыль, да?

– Да уж, вид у этой пыли весьма необычный, – мрачно проговорил Эллери, забирая у секретаря лупу. Он принялся снова разглядывать фетр рядом с полоской клея, провел лупой по другим сторонам. Потом проделал то же самое со второй подставкой.

– Эл, неужели это тот же самый наркотик, который ты нашел в помаде Бернис? – воскликнул Уивер. – Кажется, ты сказал, что это героин.

– Великолепная догадка, Уэстли, – улыбнулся Эллери. – Но я в этом не уверен… Нужно будет провести срочный анализ. У меня на душе что-то очень тревожно. – Отложив увеличительное стекло, он снова задумчиво посмотрел на обе подставки и потянулся к телефону. – Срочно! Соедините меня с сержантом Вели! – Держа трубку у уха в ожидании ответа, Эллери приказал Уиверу: – Если это именно то, что я подозреваю, то это значительно усложняет дело. Ну ладно, сейчас посмотрим… Принеси-ка мне из шкафчика в ванной пачку ваты. Алло, Вели? – заговорил он в трубку, когда Уивер вышел из комнаты. – Говорит Эллери Квин. Да, я все еще в квартире наверху… Пришлите мне кого-нибудь из ваших лучших людей, и поскорее… Кого? Да, Пигготта или Хессе. Немедленно! И ни слова Уэллсу… Нет, вы мне пока ничем не поможете. Удачной охоты! – усмехнулся он и положил трубку.

Уивер вошел в комнату с большой коробкой, наполненной ватой. Эллери тут же взял ее.

– А теперь, Уэс, внимательно следи за каждым моим движением! – предупредил он. – Вполне возможно, что очень скоро тебе придется давать свидетельские показания в подтверждение того, что я буду делать сейчас… Ну что, готов?

– Я весь внимание, – усмехнулся Уивер.

– Алле-оп! – Ловким движением фокусника Эллери извлек из большого кармана свободного пальто металлическую коробочку и нажал кнопку на крышке. Крышка откинулась, обнаружив под собой кожаные подушечки, на которых при помощи тонких вощеных нитей были закреплены миниатюрные инструменты. – Вот это, – широко улыбнулся Эллери, обнажая ровные белые зубы, – одно из моих величайших сокровищ. Это я получил в подарок в прошлом году с благословения самого бургомистра Берлина за скромную помощь с моей стороны в поимке Дона Дики, американского вора, промышлявшего кражей драгоценностей… Тонкая работа, правда?

– Наверное, а что это такое?

– Это одно из величайших изобретений в помощь расследующим преступления, – пояснил Эллери, перебирая кожаные подушечки. – Изготовлено специально для твоего покорного слуги в знак особой благодарности за сотрудничество с германской полицией. Сделано все точно по моим указаниям – я же знал, что мне нужно. Обрати внимание, какое огромное число предметов собрано в этой миниатюрной коробочке из легкого алюминия. Здесь все, что может понадобиться первоклассному детективу для проведения научного расследования. Все очень миниатюрно, однако компактно, надежно и функционально.

– Будь я проклят! – воскликнул Уивер. – Я и не думал, что ты этим настолько серьезно увлекаешься.

– Ну тогда взгляни на содержимое моего рабочего несессера и убедись сам, – улыбнулся Эллери. – Вот две запасные линзы для моей лупы – кстати, фирмы «Цейсе», – они гораздо сильнее обычных. Автоматическая стальная рулетка в девяносто шесть дюймов, шкала в сантиметрах нанесена на обратной стороне. Красный, синий и черный пастельные мелки. Миниатюрный циркуль и специальный карандаш. Флакончики белого и черного порошка для снятия отпечатков пальцев с подушечкой и щеточками из верблюжьей шерсти. Пакет с прозрачными конвертами. Пинцет. Складной зонд, запросто меняющий свою длину. Булавки и иглы из закаленной стали. Лакмусовая бумага и две маленькие пробирки. Складной ножик с двумя лезвиями, штопором, отверткой, шилом и напильником. Компас, изготовленный по специальному заказу, – и не надо смеяться, далеко не все расследования проводятся в центре Нью-Йорка… Но и это еще не все! Вот красная, белая и зеленая бечевки, тонкие, не толще нити, но необычайно прочные. Сургуч. Миниатюрная зажигалка – сделана специально для меня. Ножницы. А вот этот секундомер изготовлен одним из лучших в мире часовых дел мастеров – швейцарцем, состоящим на службе у германского правительства… Ну что, Уэс, как тебе мой дорожный несессер?

– Ты хочешь сказать, что все эти вещи находятся вот в этой маленькой алюминиевой коробочке? – недоверчиво уточнил Уивер.

– Именно так. Все вместе это богатство умещается на площади в шесть дюймов в длину, четыре в ширину и весит менее двух фунтов. Толщина с небольшую книжку. Ах да, забыл упомянуть хрустальное зеркальце, укрепленное на одной из алюминиевых граней… Ну да ладно, мне пора браться за работу. Смотри внимательно!

Эллери взял с одной из кожаных подушечек пинцет. Вставив в лупу более мощные линзы, он положил на стол перед собой первую подставку, левой рукой поднес лупу к глазу, а правой осторожно приставил пинцет к слою клея, на котором осели подозрительные пылинки. Попросив Уивера держать наготове один из прозрачных конвертиков, собрал несколько практически невидимых пылинок и поместил их внутрь.

Отложив пинцет в сторону, Эллери старательно запечатал конверт.

– Думаю, я собрал все, что было можно, – с довольным видом проговорил он. – А то, что пропустил, – достанется Джимми. Войдите!

Пришедшим оказался детектив Пигготт. Бесшумно прикрыв за собой входную дверь, он вошел в библиотеку, стараясь ничем не выдавать охватившего его любопытства.

– Сержант сказал, мистер Квин, что я вам нужен, – проговорил он, глядя на Уивера.

– Совершенно верно. Подождите секундочку, Пигготт. Я скажу вам, что делать.

Эллери торопливо нацарапал на конверте короткую записку. В ней было написано:

«Дорогой Джимми! Сделайте анализ порошка в конверте. Извлеките его оставшиеся частицы из полоски клея в подставке, помеченной буквой «А». Попробуйте отыскать такие же частицы в подставке «Б». После проведения анализа – но не раньше! – проверьте, есть ли на подставках отпечатки пальцев, кроме моих. Если таковые будут обнаружены, то сфотографируйте их в лаборатории, а снимок как можно скорее пришлите мне. Также позвоните мне лично и сообщите о результатах, когда работа будет закончена. Я сейчас нахожусь в квартире Френча, в его магазине. Остальное вам расскажет Пигготт.

Э. К.».

Пометив подставки красным мелком буквами «А» и «Б», Эллери обернул их ватой, упаковал в бумагу, которую Уивер нашел тут же в столе, после чего вручил пакет и конверт детективу.

– Вот, Пигготт, доставьте это как можно скорее в лабораторию к Джимми, – отдал указание Эллери. – Действуйте без промедления. Если вас остановят Вели или мой отец, то скажите им, что я дал вам поручение. Комиссар ни при каких обстоятельствах не должен узнать, что вы что-то вынесли из здания. Бегите же!

Пигготт молча вышел из комнаты. Он был слишком хорошо знаком с методами работы обоих Квинов, чтобы задавать вопросы.

Выйдя за дверь, Пигготт увидел сквозь матовое стекло стены силуэт поднимающегося лифта. Стремительно развернувшись, он опрометью бросился бежать вниз по лестнице запасного выхода, а в следующий момент дверь кабины открылась и на площадку вышли комиссар Уэллс, инспектор Квин и еще несколько детективов и полицейских.

Глава 18
ПУТАНИЦА СО СЛЕДАМИ

Всего за пять минут в коридоре перед квартирой Френча на шестом этаже стало многолюдно. У двери дежурили двое полицейских. Еще один стоял спиной к лифту, держа под наблюдением находящуюся тут же дверь на лестницу запасного выхода. В прихожей так же дымили сигаретами несколько детективов.

Улыбающийся Эллери сидел за письменным столом Френча. Комиссар Уэллс с важным видом расхаживал по комнате, отдавая приказы детективам, открывая все двери подряд и по-совиному разглядывая каждую безделушку близорукими глазами. Инспектор Квин беседовал с Вели и Краутером, стоя у окна. Уивер уныло стоял в углу, никто не обращал на него никакого внимания. Время от времени его взгляд останавливался на двери в прихожую, за которой, как ему было известно, находилась Мэрион Френч…

– Так вы утверждаете, мистер Квин, – пыхтел Уэллс, – что сигаретные окурки и игра в этот… как его… банк – это единственные признаки нахождения здесь мисс Кармоди?

– Не совсем так, комиссар, – возразил Эллери. – Вы забываете о туфлях и шляпе в шкафу. Кажется, я рассказал вам о свидетельстве экономки…

– Ну да, конечно! – проворчал Уэллс. Сурово нахмурившись, он внезапно громко крикнул: – Эй, дактилоскописты, а вы проверяли эту комнатушку рядом с комнатой для игры в карты? – Не дожидаясь ответа, он отдал невнятное распоряжение фотографам, суетившимся вокруг стола с картами и окурками. Наконец, утерев пот со лба, властно заговорил с инспектором Квином: – Ну, Квин, а вы как думаете? Ничего сложного, все вроде бы предельно ясно, так?

Покосившись на сына, инспектор загадочно улыбнулся:

– Вряд ли, комиссар. Работа только началась. Ведь сначала необходимо найти девушку… У нас не было времени проверить ни одно алиби. И, даже несмотря на все улики против Бернис Кармоди, нельзя с уверенностью сказать, что за этим не стоит нечто другое. – Он покачал головой. – Так или иначе, комиссар, предстоит проделать еще большую работу. Вы желаете кого-нибудь допросить? Все ожидают в коридоре.

– Нет! – отрезал комиссар. – Сейчас мне еще рано заниматься этим. – Он прокашлялся. – Итак, каковы ваши планы? У меня назначена встреча с мэром в муниципалитете, а потому нет никакой возможности заниматься этим делом лично, хотя оно, без сомнения, того стоит. Ну так как?

– Мне хотелось бы прояснить кое-какие моменты, – сухо сообщил Квин. – Несколько человек будут допрошены. Сам Френч…

– Да-да, Френч… Какая жалость! Такое ужасное потрясение. – Нервно оглядевшись по сторонам, комиссар сильно понизил голос: – Полагаю, Квин, вы ничего не нарушите в профессиональном смысле, если все-таки отпустите Френча домой, где он сможет получить полноценную медицинскую помощь… ну, вы меня понимаете. Что же до всей этой истории с его падчерицей, то я надеюсь… – Наступила неловкая пауза. – То есть, я хотел сказать, у меня такое ощущение, что девушка пустилась в бега. Вы, конечно, будете ее разыскивать… Какая неприятность… Ну да ладно, мне пора.

Бесцеремонно обернувшись к двери, комиссар со вздохом облегчения направился к выходу, сопровождаемый несколькими детективами. Уже из прихожей он крикнул:

– И поторопитесь, Квин, мне нужен быстрый результат. За последние два месяца у нас слишком много нераскрытых убийств. – После чего его массивная фигура окончательно скрылась из вида.

После того как дверь в прихожую закрылась, в библиотеке на несколько секунд воцарилась тишина. Затем инспектор пожал плечами и подошел к Эллери, который тут же придвинул отцу стул и в течение нескольких минут что-то увлеченно ему шепотом объяснял. Время от времени слышались короткие обрывки фраз и отдельные слова: «бритва»… «подставка для книг»… «книги»… «Бернис». Эллери продолжал увлеченно говорить, а лицо старика вытягивалось все сильнее и сильнее. В конце концов он в отчаянии махнул рукой и встал со стула.

В это мгновение за дверью в прихожую раздались возмущенные крики и послышалась какая-то возня. Взволнованному женскому голосу сердито возражал низкий мужской. Уивер пришел в необычайное волнение и, опрометью бросившись через всю комнату, настежь распахнул дверь.

Мэрион Френч пыталась прорваться в библиотеку, преодолевая сопротивление массивного детектива, преградившего ей дорогу.

– Мне необходимо видеть инспектора Квина! – кричала она. – Мой отец… Да не прикасайтесь ко мне!

Уивер схватил детектива за руку, пытаясь оттащить его в сторону.

– Уберите от нее руки! – сердито заорал он. – Я сейчас покажу вам, как нужно обращаться с леди!

Ему наверняка пришлось бы иметь дело с детективом, если бы только Мэрион не бросилась к нему на шею. К тому времени в прихожую вышли Эллери и сам инспектор.

– Отойди, Риттер! – велел инспектор. – Мисс Френч, в чем дело? – терпеливо спросил он.

– Мой отец! – взволнованно воскликнула девушка. – Это жестоко!.. Неужели вы не видите, что он очень болен? Ради бога, позвольте мне отвезти его домой! Он только что снова потерял сознание!

Они вышли в коридор. Несколько человек склонились над неподвижно лежащим на мраморном полу Сайресом Френчем. Лицо его заливала смертельная бледность. Вокруг него суетился маленький смуглый врач универмага.

– Что? Обморок? – с тревогой в голосе поинтересовался инспектор.

Врач кивнул.

– Его нужно немедленно уложить в постель. Он очень слаб.

Эллери что-то шепнул на ухо отцу. Тот лишь обеспокоенно щелкнул языком и покачал головой:

– Я не имею права так рисковать, Эллери. Этот человек болен.

Квин подал знак двум детективам, которые занесли безжизненное тело Сайреса Френча в квартиру и уложили на одну из кроватей. Вскоре он начал понемногу приходить в себя и застонал.

Джон Грей проскочил мимо полицейского и ворвался в спальню.

– Кем бы вы ни были – инспектором или еще кем-нибудь, – но у вас нет права вот так обращаться с людьми! – пронзительно выкрикнул он. – Я требую, чтобы мистера Френча немедленно отправили домой!

– Не надо так волноваться, мистер Грей, – примирительно проговорил инспектор. – Он скоро поедет домой.

– И я тоже поеду вместе с ним! – продолжал разоряться Грей. – Я должен быть рядом. И еще я обязательно поговорю с мэром об этом вопиющем случае, я…

– Заткнитесь, сэр! – рявкнул Квин, гневно багровея. А затем обратился к детективу Риттеру: – Вызови такси. Мисс Френч! – обратился он к Мэрион. Девушка вздрогнула от неожиданности, а инспектор привычно полез в карман за табакеркой. – Вы можете уйти вместе с вашим отцом и мистером Греем. Но я попрошу вас оставаться сегодня дома до нашего прихода. Нам нужно будет осмотреть ваш дом и, возможно, задать мистеру Френчу несколько вопросов, если, конечно, он будет в состоянии уделить нам минуту своего внимания. И… примите наши соболезнования.

Девушка улыбнулась сквозь слезы. Уивер отвел ее в сторону.

– Мэрион, дорогая, я очень сожалею, что не побил этого нахала, набросившегося на тебя, – пробормотал он. – Он не сделал тебе больно?

Глаза Мэрион подобрели.

– Ну что ты, милый, не говори глупостей, – шепнула она. – Не ссорься с полицией. Я помогу мистеру Грею отвезти отца домой и останусь там с ним, как велел инспектор Квин. А ты сам… с тобой все в порядке?

– Со мной? – Уивер рассмеялся. – Обо мне не беспокойся! А что касается магазина, то я тут позабочусь обо всем. Так и скажи отцу, когда он придет в себя… Ты меня любишь?

На них никто не смотрел. Уивер быстро наклонился и поцеловал девушку. Ее глаза засияли в ответ.

Пять минут спустя Сайрес Френч, Мэрион Френч и Джон Грей покинули здание магазина в сопровождении полиции.

Вели выступил вперед.

– Я отправил двоих своих ребят на поиски этой девицы Кармоди, – доложил он. – Просто не хотел говорить вам при комиссаре – времени все не было.

Квин нахмурился, затем улыбнулся.

– Что ж, все мои ребята подались на службу городу, – вздохнул он. – Томас, я хочу, чтобы ты поручил кому-нибудь установить, куда направилась миссис Френч после того, как около четверти двенадцатого вечера она ушла из дому. Вполне возможно, что она взяла такси, так как без четверти двенадцать ее уже видели здесь. Полчаса на дорогу – вполне достаточно, тем более если учитывать, что после окончания вечерних спектаклей на дорогах интенсивное движение. Все ясно?

Вели кивнул и вышел.

Эллери вновь занял место за письменным столом, что-то негромко насвистывая и рассеянно глядя перед собой.

Инспектор тем временем вызвал в библиотеку управляющего Маккензи.

– Мистер Маккензи, вы уже проверили служащих?

– Да, только что получил доклад от своего помощника.

Эллери начал слушать с интересом.

– Насколько нам удалось установить, – продолжал управляющий, сверяясь с листом бумаги, который держал в руке, – вчера и сегодня все пришедшие были на своих рабочих местах. Вот список отсутствующих.

– Мы ими займемся, – сказал инспектор, передавая листок с отчетом детективу. – Итак, Маккензи, пусть магазин работает в обычном режиме. Только витрина со стороны Пятой авеню будет пока оставаться закрытой, и там должна быть выставлена охрана. Мы будем вынуждены ее временно опечатать. Это все. Все свободны.

– И все-таки, папа, я хотел бы задать несколько вопросов оставшимся директорам, если тебе самому не о чем их больше спрашивать, – проговорил Эллери, дождавшись, когда выйдет Маккензи.

– А я-то о них и думать уже забыл, – признался Квин. – Хессе, приведи сюда Зорна, Марчбенкса и Траска. Поглядим, удастся ли из них что-нибудь вытянуть.

Детектив вышел и вскоре вернулся с тремя директорами. Все они выглядели встревоженными и сердитыми. Марчбенкс свирепо жевал потухшую сигару. Инспектор сделал приглашающий знак Эллери и сам отошел в сторону.

Эллери встал из-за стола:

– У меня к вам только один вопрос, джентльмены. Надеюсь, после этого инспектор Квин разрешит вам отправиться по своим делам.

– Давно бы так, – проворчал Траск.

– Мистер Зорн, – продолжал Эллери, не обращая внимания на подтянутого и франтоватого Траска, – собрания директоров проводятся в строго установленное время?

Зорн нервно перебирал толстую цепочку, на которой висели массивные золотые часы.

– Да, конечно…

– Прошу извинить мне мою настойчивость, но не могли бы вы сказать, когда именно это происходит?

– Первая и третья пятницы каждого месяца, во второй половине дня.

– И что, этот распорядок строго соблюдается?

– Ну… в общем-то да.

– Тогда как объяснить тот факт, что собрание было назначено на сегодня – утро вторника?

– Это было экстренное собрание. Мистер Френч устраивает их, когда того требуют обстоятельства.

– Однако обычные собрания при этом все равно проходят по установленному графику?

– Да.

– Следовательно, в прошлую пятницу собрание состоялось?

– Да.

Затем Эллери обратился к Марчбенксу и Траску:

– Вы подтверждаете показания мистера Зорна, джентльмены?

Оба сурово кивнули. Эллери улыбнулся, поблагодарил их и снова занял свое место за столом. Инспектор вежливо объявил директорам, что они свободны, проводил их до двери, где шепотом отдал дежурившему там полицейскому какое-то распоряжение.

– Эл, снаружи нас дожидается еще один весьма интересный персонаж, – сообщил Квин сыну. – Винсент Кармоди, первый муж миссис Френч. Пожалуй, я займусь им. Хессе, приведи его сюда.

– Ты уже осмотрел вход на склад со стороны Тридцать девятой улицы? – спросил у отца Эллери.

– Разумеется. – Инспектор задумчиво запустил пальцы в табакерку. – Интересное место, Эл. Когда сторож и водитель грузовика находятся в будке, то пробраться в здание, наверное, не составляет труда, особенно под покровом ночи. Кстати, это может стать ответом на вопрос, каким образом убийца проник вчера в универмаг.

– Да, это отвечает на вопрос, каким образом убийца вошел, – заметил Эллери, – но отнюдь не дает ответа на вопрос, каким образом он потом вышел. После половины двенадцатого тот выход закрыт. И если предположить, то он покинул универмаг именно через те ворота, то, следовательно, ему пришлось бы сделать это не позже половины двенадцатого.

– Но миссис Френч прибыла сюда, только без четверти двенадцать, Эл, – возразил сыну инспектор, – и если верить Праути, то убита она была около полуночи. Так каким же образом он мог уйти отсюда до половины двенадцатого?

– Ответ прост и очевиден, – объявил Эллери, – он не мог этого сделать и, следовательно, не сделал. А есть ли там дверь, через которую можно проникнуть из склада в само здание?

– Да, есть такая дверь, – раздраженно проворчал инспектор. – Находится в самом дальнем углу помещения. К тому же ее никогда не запирают, так как местные идиоты считают это излишним, если запирается наружная дверь. Внутренняя дверь выходит в коридор, параллельный коридору, который проходит мимо каморки ночного сторожа. Думаю, что под покровом темноты можно запросто проскользнуть в дверь, незаметно прокрасться по коридору, потом свернуть за угол, а там уже преспокойно пройти еще около тридцати шагов до лифта и лестницы. Возможно, все именно так и было.