Текст книги "Еще одна жизнь (СИ)"
Автор книги: Елизавета Назарова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)
Это не укрылось от глаз всех присутствующих, танцующие расступились, образовав вокруг них живой круг. А Андрей произнес громко со всей страстью:
– Любимая моя Аленушка, предлагаю тебе руку и сердце! Выходи за меня замуж! Я не могу жить без тебя!
Все молчали, только тихо играла музыка. Елена стояла в центре, освещаемая разноцветными огнями, смотрела в глаза Андрея и думала, что сейчас она должна принять решение, которое может крупно изменить всю ее жизнь. Да, она всегда его любила. Да, она очень сожалела в той жизни, что у них ничего не получилось, но сейчас у нее другая жизнь, и она, только она, знает, что ошибиться уже не имеет права, третьего шанса не будет. Сумеет ли она осуществить свои планы в сфере образования, карьеры, которую она обязана сделать ради будущего своих детей, будучи замужем с восемнадцати лет за офицером. Ведь офицерские жены не имеют возможности делать собственную карьеру, и даже с образованием, не имея работы по специальности, можно потерять квалификацию. И вдруг ее юное Я взбунтовалось в ней:
"Ты что, выгоды ищешь?! Для чего ты влюблялась в него, для чего спала с ним, для чего вообще тогда все эти знакомства?! Да у тебя и детей-то не будет, если ты будешь думать только о карьере. Для чего тогда все твои планы? Чтоб жить долго старой образованной девой, обустроить собственный быт, приобрести престижную профессию, иметь хорошее питание и не умереть от рака в сорок восемь лет? Если ты его не любишь, то я люблю и выйду за него замуж!!!"
Ее глаза вспыхнули, и она выдохнула:
– Да. Я выйду за тебя замуж! Я буду твоей женой!
Среди ребят, окружавших их, раздались вздохи, ахи, тихое посвистывание, а потом аплодисменты, хотя все понимали, что это не спектакль, это жизнь. Андрей встал, поднял руку, призывая всех к тишине, и сказал:
– Вы все сейчас были свидетелями, как я попросил руки Алены, и она дала согласие, значит, мы можем смело называться женихом и невестой, то есть мы объявляем о своей помолвке.
Он повернулся к Елене, достал из кармана бархатную коробочку, раскрыл ее, вытащил маленькое золотое колечко в виде цветка с крошечной капелькой "росы" в середине, и надел ей на палец.
Сначала раздался голос Жени:
– Горько!
Затем его подхватили Леша, Жорик и Саша, а за ними девушки:
– Горько! Горько!
Андрей с Еленой не стали объяснять всем, что сейчас не свадьба, а эти слова кричат на свадьбе, они просто поцеловались. Целовались и целовались под дружный счет окружающих:
–...двадцать пять, двадцать шесть, двадцать семь...
А потом родились новые тосты, и все снова уселись за стол.
Надежда Вячеславовна пришла в первом часу, когда некоторые ребята уже собрались уходить. Остались только Женя, Саша с Таней и Елена с Андреем. Елена убирала со стола, Таня ей помогала, а ребята курили на лоджии и разговаривали о «своем – мужском». Надежда Вячеславовна подключилась к девушкам.
– Ой, Надежда Вячеславовна, мы сами все уберем и посуду перемоем. Идите, отдыхайте, Вам сегодня и так досталось, – защебетала Таня.
– Да, я вижу, девочки, что вы справитесь, – и уже больше обращаясь к Елене: – Ну, как прошел праздник?
– Замечательно, – ответила Елена, еще робея перед ней.
– У Андрюши хорошие друзья: водку не пьют, не хулиганят, не скандалят.
– А у такого человека, как Андрей, других друзей быть не может, – отозвалась Елена.
На сердце у Надежды Вячеславовны потеплело. Как всякая мать, она очень гордилась своим сыном, как видно, и его девушка правильно его оценивает:
"Молодец, мой мальчик! Хорошую девушку себе выбрал, не то что – Татьяна", – подумала Надежда Вячеславовна.
Невольно, ее мысли вернулись к бывшей девушке Андрея, которая бывала в ее доме. Надежда Вячеславовна уважала своего сына и доверяла ему, никогда не читала ему нотаций и не лезла в его личные дела, но Татьяна, с которой Андрей познакомил ее в прошлом году, не понравилась ей. На первый взгляд все в ней было вроде замечательно: красивая, с кукольным личиком блондинка, с длинными волосами, небольшого роста, приветливая, общительная, – но и во внешности, и в ее доброжелательности чувствовалась фальшь. Она уж очень напористо расхваливала их квартиру, Андрея, Надежду Вячеславовну, сама заводила задушевные беседы, будто у нее уже были какие-то права на Андрея. Надежда Вячеславовна была с ней ровна, но старалась держать ее на некотором расстоянии, а от Андрея ждала откровенного разговора. Но он молчал. Она даже не знала, что они расстались, так как Татьяна заходила к ней "поболтать" совсем недавно, недели три назад. Вот потому она и удивилась, когда Елена сказала ей, что знакома с Андреем уже месяц. Мысли ее снова вернулись к Елене – Алене, как назвал ее Андрей:
"Светлая девушка. Чувствуется ее степенность, уравновешенность, уважительное отношение к старшим. А главное, какая теплота звучала в ее голосе, когда она говорила об Андрее".
Надежда Вячеславовна знала, что ее сына нельзя не любить, но оценить сможет не каждая женщина. Ей захотелось поближе познакомиться с этой девушкой, и она решила остаться на кухне.
– Я, девочки, постараюсь вам не мешать, но посуды столько, что на кухонном столе она не поместится. Давайте, одна из вас будет посуду мыть, другая вытирать, вот полотенце, а я буду убирать на место. Согласны?
– Хорошо, Надежда Вячеславовна, пожалуй, так мы быстрее справимся. А то ребята, я смотрю, уже отдыхают, – согласилась Татьяна.
– Так может, пойдешь, потанцуешь. А мы с Аленой сами справимся.
– Нет. Что Вы! Я подругу не брошу, – ляпнула Таня и, поняв, что сказала что-то не то, принялась усиленно вытирать тарелки.
Надежда Вячеславовна улыбнулась, но ничего не сказала. Какое-то время они работали молча.
– Как я поняла, вы вместе работаете? – нарушила молчание Надежда Вячеславовна.
– Да. Только я техником, а Лена – копировщица, – начала задорно Таня, но осеклась, боясь снова что-то сказать лишнее.
– И в институте вы вместе учитесь? – продолжала Надежда Вячеславовна, зная, что Татьяна учится на вечернем отделении строительного института.
– Не совсем, – уже заговорила Елена, потому что Татьяна вытаращила на нее глаза с немым вопросом: что говорить? – Я раньше на год поступила, но сейчас хочу перейти в университет на мехмат.
– Почему? Не понравилось? Или чертежи не любишь?
– Напротив, чертить я очень люблю, но еще больше люблю математику. Хотелось бы, углубленнее ее изучить.
– Вот как? И кем ты себя видишь после окончания университета? Преподавателем?
– Нет, – усмехнулась Елена, чем удивила ее, – я хочу работать с вычислительной техникой.
– Но это же больше мужская работа? Чем же тебе не нравится преподавание?
"Как же ей объяснить, что в недалеком будущем профессия преподавателя будет, чуть ли не самой низкооплачиваемой и мало престижной?" – подумала Елена, а вслух сказала:
– Наступает век электроники, век компьютеров, я хочу "шагать в ногу с прогрессом". А учительство, даже в институте для студентов, – это не мое призвание.
"Вот, ты какая! Тихая, скромная, а планы строишь с размахом!" – подумала Надежда Вячеславовна: – "Хотя, если верить Тане, работать ты умеешь, думаю, что и добиваться своего тоже".
– Это хорошо, что ты думаешь о будущем, – сказала она вслух, – но девушке трудно добиться в жизни чего-либо.
– Я знаю. Но я все же попробую. Я должна, – проговорила твердо Елена, обращаясь, наверно, не столько к собеседнице, сколько к себе.
Почувствовав в ее голосе эту твердость, Надежда Вячеславовна, не совсем поняв ее причину, переменила тему:
– А кто твои родители, Алена?
Елена на секунду замешкалась, ее опередила Таня, она не могла больше молчать:
– У нее никого нет. Она маму похоронила почти два месяца назад.
– А отец?
– Они давно развелись, мне два года было, я ничего о нем не знаю, – ответила Елена.
– Как же ты живешь? – растерянно, с сочувствием в голосе спросила Надежда Вячеславовна.
– Нормально. Работа есть, квартира тоже. Справляюсь.
"Бедная девочка! Как ей приходится нелегко!" – подумала Надежда Вячеславовна.
– А другие родственники есть?
– Здесь, в Самарканде, никого нет, – опередила Елену Татьяна, а та добавила:
– В России есть: тетушка, двоюродная сестра с мужем и племянник.
– А где именно?
– В Горьком.
– Далеко. Как же вы сюда попали?
– Приехали. С мамой вдвоем. Мы тепло любим, а там не только зимы длинные, но и лето холодное, – уже с улыбкой сказала Елена.
К тому времени посуда была вымыта, протерта и расставлена. Андрей уже не раз заглядывал на кухню, но, чувствуя, что лучше не мешать, уходил. Теперь же он по-хозяйски вошел и обнял обеих девушек за плечи со словами:
– Мы вас уже заждались. Ма, ты не против, что я увожу твоих помощниц?
– Идите, идите. Мы здесь все закончили. Я пойду отдыхать, а вы еще веселитесь.
Ее слова услышал Саша.
– Нет-нет. Мы не будем вам мешать, пойдем, погуляем, проветримся.
– Как хотите. Только одевайтесь теплее, там подморозило.
И она ушла в свою комнату. Ей хотелось еще поговорить с Аленой и с сыном, но она была "хорошая мама", потому решила, что случай еще будет, а сейчас надо дать молодежи погулять.
На улице действительно было холодно, потому молодые люди, немного прогулявшись, разбежались в разные стороны: Женя поехал домой, Саша отправился провожать Татьяну, а Андрей с Еленой с облегчением поспешили к ней. Наконец-то, они остались одни!
Еще у подъезда Андрей не выдержал: прижал ее к себе, поцеловал, подхватил на руки и легко, как пушинку, внес на пятый этаж, сам, своим ключом открыл дверь (ему это доставляло огромное удовольствие), бережно поставил в прихожей, снял пальто и сапоги, разделся сам и собрался уже снова взять ее на руки, но Елена выскользнула из его рук и скрылась в ванной, проговорив тихо через дверь:
– Я скоро.
В ванной, пока она принимала душ и приводила себя в порядок, она думала:
"Господи! Как стремительно складываются события! Я совсем не хотела так рано принимать решение, относительно семейной жизни. Я люблю Андрея, но можно было пока встречаться, любить друг друга, но вот так, при свидетелях обнародовать наши с ним отношения..." Вторая же, молоденькая Я в ней, тихонько смеялась: "Вот теперь ты не отвертишься. Теперь можешь решать свои карьерные вопросы, как хочешь, а для меня главное – Андрей! – Это я знаю, ты – это же я в восемнадцать лет. У меня еще не полный склероз, я помню, что в эти годы моей самой заветной мечтой было: выйти замуж за принца и заниматься только семьей. Ничего у тебя не выйдет, я видела твою будущую жизнь. Пока я молода, здорова, энергична, нужно обязательно создать собственный фундамент, на котором уже можно строить дальнейшую жизнь, в том числе и семейную. – Ты хочешь сказать, что Андрей на мне не жениться или бросит потом? – Нет. Я не знаю. В той жизни у нас с Андреем ничего не вышло, слишком поздно встретились... – Знаю, знаю, все же у нас с тобой один мозг и память в нем, все я о твоей жизни знаю. Но ведь ты сходилась с другими мужчинами, а не с Андреем, причем, все время помнила о нем и жалела, что потеряла. Но теперь же все по-другому. Почему ты ему не веришь? Ты не любишь его? – Люблю. И верю. Но боюсь. Я столько обманывалась в жизни. И к концу ее пришла к тому самому выводу, о котором я тебе все время твержу: нужно закончить образование и получить перспективную профессию, чтоб в будущем не остаться без работы. Потому что... – Знаю, знаю, можешь не договаривать, иначе буду чувствовать себя "как г... в проруби", твое любимое выражение. Но, почему ты все-таки думаешь, что Андрей мне помешает? – Да не помешает он! Просто, кроме жизненных трудностей, будет еще Афган... – Я знаю, в твоей памяти есть это слово, какое-то черное, ужасное. Что оно означает? – Война... – Ах! Да ты что? У нас будет война?! – Не у нас. В Афганистане, но там за десять лет погибнет очень много наших мальчиков, в основном, моих ровесников. – Что они там будут делать? – Интернациональная помощь. – Но так долго! – Да. Влезем туда "по уши", еле выкарабкаемся. – И что? Андрей там... – Не знаю! Я не знаю! Я ничего о нем не знаю с тех пор, как уехала отсюда!" – в отчаянье кричала в ней опытная половина. – "Но почему ты думаешь, что его туда пошлют? – А как же: молодой офицер, училище среднеазиатское, они там заявления целыми курсами подавать будут. – И что?.. – Не знаю! – Ну и успокойся. Давай сделаем так. Так как мы все же не знаем своей дальнейшей жизни: мы ее изменили, – и замуж за него выйдем, и в университет поступим. Нас же двое – справимся. – Да. Замуж за Андрея я выйду... – А я? – Дурочка! Мы же одно целое. Хватит нам уже по разным углам разбегаться, как на боксерском ринге. – Это не я начала... – Да-да. Это я. Больше не буду. – Ну и что? Замуж за Андрея я выйду,... а дальше? – Этот вопрос решенный, если он не передумает... – Типун тебе на язык. – ...и университет закончить должна. – Приложу все силы и знания. – Договорились".
Когда Елена вышла из ванной в коротком сексуальном халатике, протянув Андрею навстречу обе руки, он взял их в свои, нежно поцеловал каждую и сказал с лукавой улыбкой:
– А теперь – я скоро, – и прошел в ванную.
Елена засмеялась.
"Как все же с ним легко и интересно! Думаю, мы не скоро друг другу наскучим. И как же с ним безопасно и надежно! Это и есть моя вторая половинка. Я всю жизнь ее искала, а нашла в своем прошлом. А может, именно поэтому меня сюда вернули? Может, это и есть "моя миссия"? Ерунда. Миссия – это какие-то дела, поступки, то, что приносит общественную пользу или хотя бы пользу другим людям. Но, исправляя свои ошибки и изменяя собственную жизнь, я вношу коррективы и в жизни других людей! Например, Таня с Сашей вместе. Ему Таня подходит больше, чем я и, тем более, Ирина. Я для него слишком самостоятельная была, мой характер сильнее, тверже, чем у него, рядом с такой женщиной мужчина, подобный Александру, чувствует себя неуверенно, подавленно. А Танечка – она мягче, пластичнее, настоящая "шея" для такой "главы", как он. Может, у них что получится? А мне именно такой, как Андрей, нужен: он сильнее меня, решительнее, увереннее, но с большим чувством такта, а может, он просто на энергетическом уровне чувствует меня, потому так верно угадывает мои желания. А это и есть вторая половинка".
Пока она так думала, стоя на темной кухне и прижимая к лицу розы, которые накануне принес Андрей, он подкрался к ней сзади, обхватил и прижал крепко к себе, потом подхватил на руки и унес в спальню...
Наутро Андрей проснулся раньше нее, на этот раз, он не торопился уходить, а лежал рядом с ней, приподняв голову на согнутой в локте руке, смотрел на нее и нежно, лишь кончиками пальцев, едва прикасаясь, поглаживал все ее тело.
"Она моя и только моя. Никому больше не позволю прикоснуться к ней. Как она меня назвала? Собственник? Да, я собственник. Никогда не думал, что могу быть таким. Всегда считал себя демократом, а сейчас я раб и рабовладелец одновременно: раб только одной своей госпожи и владелец самой очаровательной, самой прекрасной, самой замечательной женщины в мире! Я сделаю все, чтоб моя "сказочная королева" была счастлива. Да. Я принял решение. Пусть поспешное, пусть "сгоряча", но решение верное, потому что другой женщины и жены мне не надо".
Он почувствовал под своими пальцами, как по ее телу пробежала легкая волна, и она тихонько застонала во сне. Он сначала застыл, боясь разбудить ее, но не удержался и поцеловал в полуоткрытые губы нежным глубоким поцелуем. Она снова застонала, не открывая глаз, обвила его руками за шею и крепко стиснула ртом его язык. И снова, в который уже раз за эту ночь, разыгралась буря сладострастия и наслаждения.
Казалось, они никогда не насытятся друг другом. Но, несмотря на свою молодость, энергию, желание, все же они устали. И еще, почувствовали страшный голод, поэтому решили, и решение было обоюдным, что пора позавтракать, тем более что время приближалось к обеденному.
Пока Елена приводила в порядок спальню, им ночью было некогда раскладывать вещи аккуратно по местам, Андрей по-хозяйски прошел в кухню, открыл холодильник.
"Ах, "голова садовая", совсем забыл, что дал слово заполнять его продуктами!"
Конечно, он не пустовал, но того изобилия, которое он оставил в прошлый раз, уже не было. А почти все накопленные им деньги он потратил на колечко для своей любимой Аленушки.
"Но ничего, я найду выход", – твердо решил он.
А пока он быстро приготовил нехитрый завтрак. За завтраком они, наконец, поговорили на волнующую их обоих тему.
– Андрюш, ты действительно хочешь на мне жениться?
– Да, конечно. Ты ведь не думаешь, что это была шутка?
– Нет. Не думаю.
– А ты действительно выйдешь за меня? – спросил в свою очередь Андрей, пристально всматриваясь в ее глаза, стараясь разглядеть в них малейшую неуверенность.
– Да, – твердо произнесла Елена, тоже не спуская с него глаз. Ей очень хотелось сказать, как долго она этого ждала, как мечтала об этом, но не могла: "Ничего. Когда-нибудь я тебе все расскажу, но не сейчас... и не скоро".
Он взял ее руку в свою, крепко сжал.
– Я очень люблю тебя, моя Аленушка.
– Я тоже очень-очень тебя люблю.
– На свете нет женщины равной тебе.
– На свете нет мужчины лучше тебя.
– Я все для тебя сделаю, что ты попросишь.
– Я знаю. Я верю.
– Я никогда не предам тебя.
– Я буду всегда тебе верна.
Они забыли о еде и только смотрели в глаза друг другу, читая в них подтверждение тех слов, которые они произносили, и даже больше. Их слова напоминали клятву, даваемую перед алтарем при венчании. И кто знает, возможно, в этот момент и заключался их "брак на небесах".
Они решили, что со свадьбой подождут до лета, когда у Андрея будут каникулы. Правда, он готов был расписаться в ближайшие зимние каникулы, но, видя категоричное несогласие Елены, настаивать не стал. Зато, настоял на том, чтоб они немедленно отправились к его маме и поставили ее в известность.
– Андрюша, а может, ты сам поговоришь со своей мамой. А? – Елена просительно сложила ладони и умоляюще на него посмотрела.
– Почему? Тебе не понравилась моя мама? Или она тебя чем-то обидела, напугала?
– Нет-нет, – поспешила она ответить, – просто, это же, прежде всего, ваш разговор. Я буду чувствовать себя неловко.
– Прежде всего, мы с тобой уже вместе, и я не хочу, пока имею возможность, отпускать тебя ни на миг. А маме я должен все сказать прямо сейчас, иначе кто-нибудь преподнесет ей эту новость в других красках.
Собирались они не долго и уже в полдень были у Андрея дома.
Надежда Вячеславовна будто ждала их. Едва Андрей открыл дверь, как она уже показалась в прихожей. Возможно, если бы он пришел один, ему бы попало за ночь, проведенную вне дома, но, увидев Елену, она промолчала, только, поздоровавшись, пригласила их проходить в гостиную. По их напряженным лицам она поняла, что предстоит серьезный разговор.
– Вы завтракали? – спросила она и, получив однозначный утвердительный ответ, предложила: – Может, кофе со мной выпьете?
Они согласились. Все это время Надежда Вячеславовна с тревогой всматривалась в лицо сына: какую новость он ей принес?
"У них что-то случилось. Алена отводит глаза, а по лицу Андрея видно, что он обдумывает слова, с которых собирается начать разговор. Может, она беременна? Теперь ясно, где он пропадал прошлую ночь и эту тоже. Но Алена говорила, что они знакомы лишь месяц, когда же она успела все выяснить. Даже, если они согрешили в первый же день знакомства, все равно, срок еще маловат, чтоб утверждать наверняка. Хотя, все может быть. Что же мне им говорить в таком случае? Девочка на первый взгляд не плохая, но не хотелось бы такой скоропалительной женитьбы. Еще вчера она говорила о своих планах на будущее, об учебе в университете. Что же она будет с этим делать?.. Ох!.. Что я себе голову дурными мыслями забиваю! Еще ничего не известно. Надо сначала их выслушать", – думала она, хлопоча на кухне.
Расставляя на журнальном столике чашки с кофе, сахар, пирожные, Надежда Вячеславовна заметила, что Алена нервно теребит на пальце кольцо, которого вчера при первом с ней знакомстве она не видела.
– Красивое колечко, – сказала она, понимая, что разговор придется начинать ей, так как Андрей с Аленой все еще молчали, – изящное и оригинальное. Наверно, от мамы осталось?
– Нет...
Елена запнулась, не зная, что говорить. Андрей, до сих пор размышлявший над тем, с чего начать, как объяснить маме причины столь скорого решения, принятого им, сразу поспешил на помощь:
– Это я подарил Алене кольцо. Мама, мы пришли тебе сказать, что мы решили пожениться, – и, увидев, как при первых его словах застыло лицо его матери, поспешил добавить: – Я сделал Алене предложение, и она согласилась.
На минуту воцарилось молчание. Елена сидела, опустив глаза, боясь поднять их на Андрея и на его мать. Андрей не отводил взгляда от лица матери. А Надежда Вячеславовна, выпрямив спину и вся подобравшись, совсем, как сын, задумчиво смотрела в свою чашку.
– И какие же причины у вас для столь скорого решения. Насколько я могу судить, знакомы вы недавно? – она посмотрела в глаза сыну.
– Мы любим друг друга, – ответил Андрей, обнял и прижал к себе Елену. Она сразу приободрилась и уже смелее, даже со счастливой улыбкой на губах, взглянула на мать. Потом подняла лицо к Андрею и посмотрела на него полными любви глазами. Все это не укрылось от Надежды Вячеславовны, внимательно наблюдавшей за ними.
"Она, по-видимому, действительно любит. Вон, как смотрит на него", – подумала она.
– И когда же вы решили пожениться?
– То есть, когда свадьба? Или когда приняли решение?
– И то, и другое.
– Свадьбу решили отложить до моих летних каникул, а решение, во всяком случае, я принял сразу, как только увидел мою Аленушку, – он еще крепче прижал ее к себе и поцеловал в волосы. А Елена уже пришла в себя и смотрела на мать чуть-чуть виновато, будто извиняясь за свое счастье.
На сердце у матери потеплело. Она поняла, что не беременность причина их поспешного решения, что они просто до безумия влюблены друг в друга. Она почувствовала благодарность к этой девочке за любовь к ее сыну и решила, что сделает все возможное, чтоб помочь им, чтоб защитить их любовь, их счастье от жизненных невзгод и черной людской зависти. Она улыбнулась и уже совсем мягко сказала, обращаясь к Елене:
– А как же твои планы?
– Планы не меняются: пока Андрюша учится, я тоже буду учиться на вечернем, а потом переведусь на заочный, если придется уехать, – уже совсем успокоившись и устраиваясь поудобнее в объятьях Андрея, ответила Елена.
– Что ж, дети мои. Дай вам бог счастья и благополучия!
Андрей сразу повеселел, как мальчишка, кинулся обнимать мать, повторяя:
– Я знал, знал, что ты поймешь меня! Ты у меня самая лучшая мама! Ты узнаешь Алену ближе и полюбишь ее: она замечательная! Я о такой девушке мечтал. Мамочка, если бы ты знала, какая она удивительная! Как я ее люблю!
А Надежда Вячеславовна смеялась:
– Успокойся. Я верю тебе, верю.
Елена сидела на диване, смотрела на них и думала:
"Какая счастливая мать, такого сына вырастила! Надо будет с ней побольше пообщаться, выяснить ее секреты воспитания, пригодятся..."
Андрей снова сел на диван, обнял Елену, поцеловал, и они стали мирно обсуждать дальнейшие планы их будущей жизни, попивая кофе.
Затем Андрей с Еленой отправились на рынок, закупать продукты ей на неделю. На рынке он сам приценивался и торговался, а Елена с удовольствием за ним наблюдала.
День выдался тихий, солнечный, и они решили после рынка прогуляться в центр. Когда они возвращались назад, на остановке троллейбуса к ним подошла девушка: небольшого роста блондинка с длинными распущенными волосами.
– Андрей? Здравствуй. Что же ты ко мне не заходишь? – она потянула его за замок "молнии" на куртке, слегка ее расстегнув, повернулась к Елене спиной и заслонила его собой от нее. – А я недавно была у Надежды Вячеславовны, мы с ней славно поболтали.
Она попыталась прижаться к нему. Андрей отстранился, убрал ее руку и аккуратно отодвинул в сторону, обнял Елену за плечи и спокойно сказал:
– Здравствуй, Таня. Извини, но у меня нет желания заходить к тебе. Думаю, что и мама не испытывает восторга от твоих визитов. Мы с тобой уже давно все обсудили и пришли к выводу, что должны расстаться.
Большие серо-голубые глаза девушка сузились и побелели, но она произнесла все тем же сладким голоском:
– Но мы же остались с тобой друзьями.
– Мы не были с тобой друзьями и, поэтому, не можем ими остаться.
– Да, – девушка метнула злой взгляд на Елену. – Мы были любовниками, но иногда, и любовники остаются друзьями.
– Это не обо мне, – жестко сказал Андрей, давая понять, что разговор окончен.
В это время подошел троллейбус, и Андрей с Еленой вошли по ступенькам внутрь. Татьяна крикнула вдогонку:
– До свидания, Андрюшенька, еще увидимся.
– Нет. Прощай, – бросил Андрей через плечо.
Они не разговаривали ни об этой встрече, ни вообще об этой девушке. Андрею не хотелось касаться этой темы, а Елене, итак, было все ясно.
С двадцать пятого декабря у Андрея начались зимние каникулы, и они почти не расставались две недели, если не считать ее работы. Он пытался настоять, чтоб Елена не брала работу домой, но она не согласилась.
– Андрюша, – объясняла ему она, – нам предстоит много расходов. Мне не в тягость, и на работе на меня надеются, я же не могу подвести Сонечку.
Как всегда, перед Новым годом, возникала какая-либо авральная работа, которую нужно было обязательно закончить в текущем году, и Сонечка просила Елену выполнить несколько таких чертежей. Андрею пришлось смириться, но при условии, что все домашние заботы он берет на себя. Хотя, он тоже не сидел у Елены и матери на шее: днем, пока Елена была на работе, он подрабатывал грузчиком за "наличку" на вокзале и на соседнем хлебокомбинате. Надежда Вячеславовна сначала огорчилась, что Андрей все время пропадает у своей невесты, но сын старался и ее навещать, когда Елена полтора-два часа работала дома. Нельзя сказать, что он совсем смирился с этим: каждый раз, когда она усаживалась за чертежи, он сухо целовал ее в щеку и молча уходил к матери. Он знал, что он не прав, что поступает, как эгоист, но ничего не мог с собой поделать. Он ревновал ее к работе, к сослуживцам, которые могли быть с ней рядом девять часов подряд. Сам страдал от этой ревности, но старался не показывать этого Елене. Зато, ночью всю свою накопившуюся за день страсть и нетерпение он выплескивал в постели, наполняя любимую Аленушку своей любовью и нежностью. И хотя на сон у них оставалось немного, утром они чувствовали себя бодро, готовые "свернуть горы".
Новый год решили встретить по-семейному, втроем. Это, кстати, было предложение Елены пригласить Надежду Вячеславовну к ним в гости, ей хотелось пообщаться с ней в празднично-раскованной, но домашней обстановке. Андрей сначала даже удивился, но тут же с благодарностью принял ее предложение. Конечно, сшить новое платье к празднику ей не удалось, совершенно не хватало времени. Потому она встречала Новый год в том же синем платье, только без пиджачка, но на шее и в ушах у нее красовались новые серьги и цепочка с кулоном, подаренные Андреем и Надеждой Вячеславовной: серьги напоминали колечко, но подходящего кулона Андрей не нашел, он был в виде солнца, но тоже неплохо смотрелся с кольцом и серьгами.
Правда, чисто семейного праздника не получилось. Сначала, еще не было десяти, пришел Евгений с большой бутылкой домашнего красного вина, привезенного его родителями из Краснодара от родственников. А в одиннадцать завалилась еще компания: Саша с Таней и Леша с Ольгой, – с тортом, испеченным Александром, салатами, колбасой, фруктами и конфетами. Накрытый уже стол пришлось снова убирать, раздвигать и накрывать заново. Но в половине двенадцатого все уже сидели за столом и еще успели проводить Старый год.
Праздник получился веселый, шумный, с играми и танцами. По традиции встречали Новый год дважды: по местному времени и по московскому, в два часа ночи. Женька принес ракетницу и стрелял прямо с лоджии, а все вокруг прыгали и кричали "Ура!". Надежда Вячеславовна веселилась вместе со всеми. Молодые люди не обделяли ее своим вниманием за столом и наперебой приглашали танцевать. В этот раз Андрею даже доставляло удовольствие восхищение друзей его невестой, он спокойно позволял ей танцевать с ними, словно ревность, бушевавшая в нем последнее время, не добившись своей цели, отступила, сдалась. Наконец, Жене удалось поговорить с "королевой" о "куколке" Марине, Елена обещала познакомить его с ней в самое ближайшее время. В благодарность (а может, и не только!) Женька поцеловал ее в щеку. Это не укрылось от глаз Андрея, ревность снова вспыхнула в нем, но он подавил ее в себе, ничем не выказав внешне.
После двух молодежь ушла гулять к елке, которую ставили на площади возле вокзала. Народу у елки было много, и не только молодых: пришла компания людей среднего возраста с гармошкой, молодые люди с гитарами и магнитофонами. Играла музыка, все пели песни и танцевали. Андрей прихватил с собой шампанское, Женя вино, пили прямо "из горла", захлебывались и смеялись. Вернулись домой почти в шесть.
Надежда Вячеславовна, которая осталась одна, убрала со стола грязную посуду и сейчас дремала на диване. Едва компания молодежи ввалилась в квартиру, она встала и засобиралась к себе. Андрей виновато подошел к ней.
– Ма, прости, мы тебя бросили. Почему ты с нами не пошла?
– Андрюша, о чем ты говоришь? Я прекрасно встретила Новый год. Но у меня уже не тот возраст и не то здоровье, чтоб гулять всю ночь. Я немного подремала, а сейчас пойду досыпать. А вы веселитесь дальше. Все замечательно! – и она ушла.
Девушки снова накрыли на стол, после прогулки по свежему воздуху у всех разыгрался аппетит. Затем варили и пили крепкий кофе, слушали музыку (Андрей уже перенес свой магнитофон и светомузыку сюда, а Александр принес кассеты с записями), танцевали. Разошлись по домам только в двенадцатом часу.
Наконец-то, Андрей и Елена остались одни. Андрей, не позволив ей ничего убирать, сразу утащил ее в спальню. Он упивался ею и не мог насытиться. А Елена чувствовала себя такой счастливой, какой никогда не была в прошлой жизни.
Еще неделю они жили вместе, а затем, снова началась учеба в училище.
Глава вторая
ВИЛЬДАМ
В конце января Вильдам Хабибович сообщил: он договорился со своим другом из университета, что Елену могут принять на второй курс мехмата с сентября с условием, если она сдаст во время летней сессии экзамен по математике за первый курс, остальные дисциплины зачтутся ей переводом. Ее это устраивало. На первом курсе училась ее бывшая одноклассница Марина-первая («куколка»), которую Елена познакомила с Евгением. Теперь Марина часто бывала у нее и согласилась поделиться с ней конспектами.
