Текст книги "Отчаянно ищу Сюзанну (ЛП)"

Автор книги: Элизабет Мичелс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Содержание

Обложка

Титульная страница

Один

Два

Три

Четыре

Пять

Шесть

Семь

Восемь

Девять

Десять

Одиннадцать

Двенадцать

Тринадцать

Четырнадцать

Пятнадцать

Шестнадцать

Семнадцать

Беглый взгляд на  Как потерять Лорда за 10 дней или меньше

Один

Торрент-холл, к северу от Брайтона

15 марта 1816 г.

“За кого ты себя выдаешь?” Спросил Холден, поправляя наброшенную на плечо звериную шкуру и пытаясь поудобнее устроиться в кресле.

“Я, конечно, Елена Троянская”, – заявила его кузина Эйприл, расправляя складки юбок на ногах. “Я просто обожаю одеваться к ужину, а ты?” Когда она выпрямилась, ее взгляд стал серьезным, и она, прищурившись, посмотрела на него. “А кто ты, в конце концов?”

“Гунн Аттила, хотя в данный момент я сожалею о принятом решении”.

Только семья Ратледж могла придумать такой план для вечера его возвращения домой – исторический ужин с костюмами, не больше меньше. Он наконец отодвинул меха, пожав плечами. Он носил эту проклятую штуковину весь ужин; конечно, теперь он мог снять ее без проблем. “Я полагаю, было бы диковинно одеваться как мы и говорить о сырой английской погоде”.

“Действительно, было бы”. Эйприл отступила в притворном смятении, наткнувшись при этом на одну из своих сестер, сидевших на диване рядом с ней, что вызвало звон чашек и визг.

Холден усмехнулся, взглянув на тетю Пенелопу и дядю Джозефа, которые сидели и болтали в углу гостиной, казалось, не замечая шума девичьих голосов вокруг них.

Было приятно вернуться. Ему нравились знакомые виды и звуки Торрент-холла, даже если иногда ему приходилось надевать нелепый костюм. Это была цена, которую он был готов заплатить, потому что это было самое близкое место к дому и семье, которое он когда-либо знал. Он ухмыльнулся и сделал еще глоток своего напитка.

Стопки книг выстроились вдоль стен гостиной, сложенные так высоко, что комната казалась сшитой из лоскутного одеяла из кожи. Брошенные вышивки, краски и канцелярские принадлежности покрывали боковые столики, оставляя лишь небольшие промежутки, где было видно полированное дерево.

Как это часто бывало, комната зазвенела от смеха, когда Эйприл попыталась драматично взмахнуть рукой, указывая на чайный поднос. Это была бы убедительная имитация Елены Троянской, если бы один из ее браслетов не слетел с руки и не ударил дядю Джозефа по голове.

“Прости, папа!” Эйприл поспешила по толстому ковру за потерянными украшениями, ее ярко-розовое платье развевалось вокруг нее при каждом движении.

“Ничего страшного, дорогая”, – ответил Джозеф, потирая лысеющую голову и сдвигая при этом венок из листьев Цезаря набок.

Холден не смог сдержать смешка над нарядом Эйприл теперь, когда он по-настоящему посмотрел на нее. Она воспользовалась своим историческим статусом, чтобы надеть все украшения, которые были у семьи. Ее руки были увешаны драгоценностями. Жемчуг лежал поверх бриллиантов, окруженных сапфирами, все переливалось серебром и доходило ей до локтей. Неудивительно, что она теряла их с каждым движением рук.

С каким джентльменом она связала бы себя в этом сезоне? До сих пор ее больше интересовало бальное платье, которое на ней было, чем джентльмен, с которым она кружилась в танце. Скоро это изменится. С темными волосами Ратледжей и экзотическими глазами она была слишком хороша, чтобы долго оставаться незамужней. Ему придется присматривать за ней, пока он в Лондоне – за всеми своими кузенами, на самом деле. Не то чтобы он был против окружить себя своими очаровательными кузенами. В конце концов, Холдена Эллиса, виконта Стилингса, всегда окружала красота. Красивые дамы, красивая одежда, прекрасно обставленный городской дом. Он был известен этим.

Всегда была женщина, жаждущая оказаться под его рукой и связать свое имя с его именем на время, во всяком случае, на короткое время. Его мысли вернулись к настоящему, когда послышался лай щенка, с которым Джен играла на полу, ее темные локоны блестели в свете камина. По крайней мере, ему не нужно будет беспокоиться о ее присутствии в обществе еще несколько лет. У него будут заняты руки всего с тремя леди Ратледж в Лондоне.

“Мэй, ты не входишь в роль. Жанна д'Арк никогда бы так не сказала”. Джун поправила очки повыше на переносице, чтобы должным образом взглянуть на сестру.

“Я только попросила еще чая. Ты когда-нибудь носила доспехи? Они ужасно тяжелые. У меня прямо пересохло в горле от усилий”. Мэй сдвинула свой нагрудник в сторону и глубже погрузилась в кресло.

Глаза Джун пробежались по одежде сестры, прежде чем пожать плечами. “Я просто не представляю Жанну д'Арк любительницей чая. И тебе нужно, по крайней мере, говорить с французским акцентом, если ты не собираешься попробовать настоящий язык.”

“Ты тоже не вписываешься в образ, Джун”, – ответила Мэй, наконец бросив доспехи на пол и потянувшись за чайником на столе. “Может, на тебе и постельное белье, но ты еще не сказала ничего глубокого и умного”.

“Я Сократ!” Возразила Джун. “Я совершенно уверена, что он был самоуверенным”.

“Да, и он высказывал свое мнение на латыни”, – ответила Мэй с усмешкой.

“Это мертвый язык”.

“Именно”. Мэй улыбнулась и отвернула темноволосую голову от сестры.

Внимание Холдена переключилось на Эйприл, когда она спросила: “Мама, все ли запланировано для бала успели сделать?”

Глаза тети Пенелопы наполнились счастьем от возможности участия ее дочери. “Всегда есть чем заняться, если ты свободна”.

“Нет”, – ответила Эйприл немного поспешно, прежде чем улыбнуться матери. “Я спросила только для того, чтобы начать выбирать платье. Я хочу сочетаться с декором, но не сливаться с ним”.

Он услышал, как Мэй пробормотала что-то в свою чашку с чаем. “Почему это имеет значение? Оно будет выглядеть так же, как и все остальные твои платья – розовым”.

Тетя Пенелопа нахмурилась в ответ, прежде чем снова повернуться к Эйприл. “Ты будешь прекрасно выглядеть, моя сладкая. Только не забудь надеть маску”. Она просияла и сложила руки вместе. “Я уже попросила Сару подготовить мою к этому мероприятию”.

“Значит, в этом году будет бал-маскарад?” – Спросил Холден, не подозревая об изменении планов, поскольку прибыл в Торрент-Холл только этим утром.

“Да, я забыла упомянуть об этом факте? Я очень надеюсь, что у тебя есть с собой маска. Если нет, мы можем найти для тебя какую-нибудь другую”.

“Так получилось, что я захватил с собой одну”. Он давно обнаружил, что, оставаясь у Ратледжей, стоит быть готовым ко всем неожиданностям с гардеробом.

“О, прекрасно!” Тетя Пенелопа вскрикнула, подпрыгнув, отчего ее костюм Клеопатры отразил свет лампы и разлил зеленые искры по комнате. Она замерла, наблюдая за Холденом, заставляя его напрячься в ожидании того, что может произойти. “У меня такое чувство, будто я забыла тебе кое-что сказать ...”

Тетя Пенелопа часто так делала. Она была умной женщиной, хотя ее мысли часто блуждали в двух направлениях одновременно. На одном пути лежали блестящие маскарадные маски, а на другом – ее мнение о том, как Холдену следует жить своей жизнью. Он не возражал. На самом деле было приятно, когда о нем беспокоились. Он ждал, возвращая ей пристальный взгляд. Что будет на этот раз? Его светлые волосы отросли слишком длинно для моды? Ему нужно было как следует питаться или меньше пить?

“Леди Райтуорт заходила вчера на чай, пока тебя не было”.

“Райтуорт”, – повторил он, пытаясь вспомнить имя. “Это та, с крючковатым носом?”

“Нет! Она довольно красива, но это ни к чему”. Тетя Пенелопа отмахнулась от комментария тыльной стороной ладони. “Она спрашивала о тебе, хотела знать, будешь ли ты посещать лондонское общество в этом году, раз уж вернулся в страну. Я заверила ее, что ты так и сделаешь”.

“Зачем ей знать мое расписание? Я даже не совсем уверен, о ком мы говорим”.

“Я думаю, она положила на тебя глаз из-за своей дочери. В этом году она представляет ее обществу. Эванджелина, я полагаю ”.

Мэй ахнула. “Это ужасно несправедливо с ее стороны. Она должна сосредоточить свои усилия на Сью, которая и так почти на полке. Теперь, когда дебютирует Эванджелин, у Сью не будет ни единого шанса.”

Эйприл набросилась на сестру с надменным видом “Я намного старше и мудрее тебя”. “Мэй, ты не можешь заставлять джентльменов танцевать с такой очевидной простушкой, как Сью. Знаешь, некоторых леди вполне устраивает жизнь старой девы. Леди Райтуорт не может сделать из своей старшей дочери бриллиант первой пробы так же, как я не могу превратить муку в пирог.

“Ты когда-нибудь ходила на кухню и пыталась испечь торт? Что прекрасно доказывает мою точку зрения, просто чтобы ты знала.” Мэй скрестила руки на груди и нахмурилась.

Тетя Пенелопа вмешалась до того, как кто-то подрался, что она делала так часто, чтобы не расстраиваться из-за этого. “Девочки, не наше дело вмешиваться в то, что происходит в доме Гринов. Леди Райтуорт может заниматься своей семьей, как ей заблагорассудится. Я заговорила об этом только для того, чтобы сообщить Холдену, что о нем говорили вчера за чаем. ”

Холден наклонился вперед, чтобы привлечь внимание своей тети. “С чего бы ей интересоваться мной? Я никогда не встречался ни с одной из ее дочерей”.

“Холден, ты достигаешь возраста ...”

“Двадцать девять лет – это возраст, все верно. Тридцать, сорок и пятьдесят – тоже возраст, и я планирую увидеть их всех без ножных кандалов, спасибо ”.

Дядя Джозеф вмешался в разговор, его тога свисала с подлокотника кресла. “Не оправдывайся, Холден. Твоя тетя всего лишь пытается помочь. Возможно, сейчас самое подходящее время ознакомиться с доступными дамами.”

“Дядя, я изучаю дам при каждом удобном случае. Просто меня больше интересуют молодые вдовы, не заинтересованные в браке”.

Тетя Пенелопа ахнула и бросила на него неодобрительный взгляд. “Холден! Не говори о таких вещах в присутствии семьи”.

“Мои извинения, тетя Пенелопа. На данный момент я даже не уверен, как долго пробуду в Англии. Эта поездка была довольно внезапной ”.

“Говорить о чем в присутствии семьи?” Спросила Джен со своего места на полу перед камином. “Что сказал Холден? Это было умно? Что я пропустила?”

Холдену нужно было сменить тему на что-нибудь далекое от темы его брачных перспектив. Он взглянул на свою младшую кузину, которая сидела, свернувшись калачиком, на полу в костюме Леонардо да Винчи и играла со своей новой собакой. “Да Винчи убивал щенков ради развлечения”.

“Он этого не делал!” Джен крепче прижала к себе щенка, сидевшего у нее на коленях, чтобы защитить его от вреда.

“Ты права. Он предпочитал убивать щенков только коричневых с белыми лапами ”. Холден рассмеялся в ответ, когда только что описал меховой комочек, который держала Джен.

“Холден”, – пробормотал его дядя, когда разговор вокруг них зашел о новом питомце Джен.

Холден повернулся к нему лицом.

“Я понимаю твои сомнения в отношении брака. Каждый мужчина испытывает свободолюбие молодого человека, но как насчет одиночества старика? Посмотри на все, что у меня есть ”. Он улыбнулся своей семье, разбросанной по комнате. “Я хочу такого же счастья для тебя. Я только прошу тебя подумать об этом”.

Холден кивнул своему дяде, поджав губы, прежде чем вернуть свое внимание к Джен и ее щенку. Ему не потребуется много времени, чтобы обдумать вопрос женитьбы. Вот. Он обдумал это. И этому никогда не суждено было случиться. Этого не могло быть.

***

Сью обвела взглядом сад в поисках движения. Все оставалось по-прежнему. Только легкий ветерок шелестел в кронах деревьев за каменными стенами. Они были в безопасности.

Выпрямившись, она начала закрывать створку окна. Скрип! Она съежилась от этого звука, хотя стадо кошек за ее спиной в темном коридоре производило гораздо больше шума, чем могло произвести любое окно. Так она их называла, потому что именно так они и вели себя – всегда прихорашивались, расхаживали с важным видом и требовали внимания, плывя по жизни с улыбкой и застенчивым взглядом. Они также были известны как ее сестра и двоюродные сестры-близнецы. Сью закатила глаза и одним быстрым движением захлопнула окно.

Она повернулась, бросая одинаковые взгляды на своих одинаковых кузин сквозь дырочки в своей темной маскарадной маске. “Тссс ... нас всех поймают, если вы двое не перестанете спорить. Действительно ли имеет значение, почему она наступила тебе на ногу, Виктория?”

“Для меня это очень важно”, – фыркнула Виктория, поправляя ярко-зеленую маску, украшенную драгоценными камнями, повыше на скулах, отряхивая платье в тон и драматично отходя от сестры.

“Ради всего святого! Изабель не хотела повредить тебе палец на ноге”. Сью ускорила шаг, чтобы догнать свою сестру, таща за собой Изабель, когда та прошипела через плечо другой своей кузине: “Было темно, и она вылезала через окно”.

“Она сделала это нарочно”, – заявила Виктория, вздернув подбородок, выглядя как экзотический павлин, чтобы походить, перья, вплетенные в ее волосы, дрожали от возмущенного высокомерия.

“Я этого не делала”, – возразила Изабель со стороны Сью, ее желтая маска сдвинулась, когда она сморщила нос.

Они прошли уже половину коридора. Чем дальше они отходили от окна, тем больше Сью расслаблялась – а это было совсем немного. Это была ужасная идея. По крайней мере, она была совершеннолетней, но ее сестра и двоюродные сестры-близнецы еще даже не были представлены ко двору и не имели какого-либо представления об обществе и его правил. Это был всего лишь вопрос недели, так как через несколько дней они уедут в Лондон, но если их поймают на балу-маскараде, Сью точно знала, кто возьмет вину на себя.

Она сказала "нет", когда девочки впервые предложили ей прийти сегодня вечером. И все же, учитывая участие Эванджелины и Виктории, Сью знала, что они пришли бы в любом случае. Ей всегда приходилось быть адекватным голосом разума. Разумная, простая Сью Грин. Она закатила глаза. Неудивительно, что она все еще искала мужа после четырех неудачных сезонов. Кто захочет жениться на такой, как она?

Она посмотрела в сторону, наблюдая, как один из светлых локонов Изабель спадает ей на щеку идеальными волнами при каждом шаге. Она будет обручена в течение месяца. И, конечно же, у Эванджелины не возникнет проблем. У известных красавиц редко возникали проблемы с привлечением внимания джентльмена.

Эванджелина вытянула руку, останавливая их путешествие по затененному коридору. Сью врезалась в сестру, уткнувшись носом в спинку темно-синего платья Эванджелины.

Сью провела пальцами по своей маске, проверяя, нет ли вмятин, и огляделась вокруг сестры, чтобы увидеть, что остановило их продвижение. “Что? Ты что-то слышала? Кто-то идет?”

“EEEEE!” Эванджелина взвизгнула, повернувшись к ним лицом. “Я слышу музыку из бального зала!”

Сью толкнула Эванджелину в плечо за то, что у нее остановилось сердце, пусть и ненадолго. “Конечно, ты слышишь музыку из бального зала! Мы пробираемся на бал”.

Виктория подошла к ним и заглянула через их плечи, чтобы посмотреть, почему они остановились. “Мне нужно найти зеркало, чтобы взять себя в руки. Я не могу показаться на людях с листьями на юбках”.

Изабель напряглась рядом со Сью. “Я извинилась. Мне показалось, что я увидела приближающегося слугу”.

“Я не понимаю, каким образом, столкнув меня в кусты, можно было бы спасти твою шкуру, даже если бы в саду патрулировал лакей”, – ответила Виктория.

“Клянусь, я все же видела, как он двигался”. Глаза Изабель под маской расширились, когда она слегка покачала головой.

“Изабель, это была статуя, точная копия Давида. Собирался ли он бросить камешек, который держал в руке, и изгнать нас с территории? На самом деле, ” огрызнулась Сью.

С нее было достаточно. Почему она не осталась подальше от выходок стада этим вечером? Она могла бы вернуться в дом своей кузины, рисовать, спать – что угодно, только не слушать эту непрекращающуюся перебранку. “Перестань спорить! Виктория, мы найдем место, где починить твое платье. Изабель, перестань вздрагивать при каждом скрипе половицы. Эви, если ты еще раз завизжишь, да поможет мне бог, я тебя убью. Мы леди, и нам нужно слиться с толпой, иначе нас выставят за дверь ”.

“Сью, успокойся”, – ответила Эванджелина с легким смешком. “Мы в масках. Конечно, мы смешаемся с толпой. Как мы можем не слиться? Пойдемте.”

Эванджелина прошла по коридору, попробовав две двери, прежде чем обнаружила, что одна не заперта, и проскользнула внутрь. Она рассмеялась и развернулась, распахнув дверь, чтобы впустить Сью и ее кузин. Похоже, это была частная гостиная. Лампы были приглушены до мерцающего свечения, которое Виктория быстро усилила, пробормотав: “Надеюсь, хозяйке этой гостиной нравятся розовые розы, потому что в противном случае она бы убежала в ужасе”.

Ярко-розовый. Каждая поверхность в поле зрения была вымыта им, задрапирована им или иным образом покрыта им. Сью удивленно моргнула. Розовые шторы, розовые стулья, даже ковер с изображением розовых роз украшал пол. “Это, должно быть, принадлежит Эйприл Ратледж. Никто другой не потерпел бы такого богатства одного цвета”.

“Ты ее знаешь?” Спросила Изабель.

“Только при виде ее розовых ансамблей узнаю ее”, – ответила Сью. “Это ее цвет. Я думаю, эта комната принадлежит ей”.

Изабель подошла к боковому столику, задрапированному бледно-розовой тканью. “Смотри! Здесь даже две бутылки шампанского”.

Виктория присоединилась к своей сестре, подняв одну бутылку для исследования. “Как предусмотрительно со стороны нашего любезного хозяина снабдить нас шампанским, пока мы приводим себя в порядок”.

“Я не думаю, что нам следует...” Слова Сью потонули в хлопке пробки и трех вскриках. О чем она думала, когда соглашалась прийти этим вечером? Она была уверена, что их поймают. Если не из-за пропажи шампанского, то визги восторга наверняка выдадут их. Был ли какой-либо смысл пытаться остановить их действия? Ее семья была непреодолимой силой. Она плюхнулась в розовое кресло, чувствуя себя протухшим товаром с распродажи в своем темно-розовом платье и тонкой накидке.

“О, я в таком беспорядке”, – воскликнула Эванджелина, глядя в позолоченное зеркало, стоявшее в углу комнаты. Она ущипнула себя за розовые щеки и легким движением пальца водрузила на место бледно-голубую маску.

Сью фыркнула. “Не думаю, что я когда-либо была настолько близка к совершенству, что щипок за щеки мог бы сделать что-то еще, кроме увеличения прыщей”. Она склонила голову набок, наблюдая, как прихорашивается ее младшая сестра. Временами было трудно поверить, что они родственники.

Виктория пригладила локоны на голове и прикоснулась пальцем к губам, прежде чем заявить, что готова, и потянулась за бутылкой шампанского, которую держала Изабель. Передавая бутылку своей сестре-близняшки, Изабель на мгновение разгладила юбки, прежде чем посмотреть на Сью со смесью жалости и решимости. О дорогая. “В последний раз, когда у тебя был такой взгляд, у меня была бахрома волос вокруг лица, на отрастание которой ушло больше года”.

Изабель фыркнула в ответ, ее глаза по-прежнему были прикованы к Сью. Она хотела как лучше; просто, казалось, Сью никогда не играла в пользу того, что она принимала участие в планах своей кузины.

Сью отвела взгляд, глубже погружаясь в кресло. Возможно, если бы она не смотрела прямо на Изабель, ее кузина отвлеклась бы. Она могла надеяться.

“Сью”. Версия Изабель о дерзком объявлении войны прозвучала у нее в ушах как раз в тот момент, когда ей в руку вложили бутылку шампанского.

“Да, Изабель?” Невинность сочилась из ее голоса, как горячий воск.

“Выпей немного этого. Тебе это нужно”.

Сью вздохнула. “Я полагаю, если мы собираемся быть пойманными на незаконном проникновении, то можем с таким же успехом насладиться шампанским, прежде чем нас уведут в цепях”. Сказав это, она сделала большой глоток, позволив пузырькам скатиться вниз по горлу. Она почувствовала, как часть напряжения покидает ее тело, уступая место теплому шипению шампанского.

“Моя маска в порядке?”Спросила Эванджелина.

“Да. Ты выглядишь идеально”, – сказала Сью, не глядя. “Вы все выглядите прелестно. Теперь мы можем идти?”

“Сью, а как насчет твоей внешности?” Голос Изабель был тихим и окутанным нежностью, которой ее властная сестра никогда не могла достичь.

“А как же моя внешность?” Сью оторвала ноги от пола и вытянула их, чтобы как следует рассмотреть свое платье. Она выглядела прекрасно. Она всегда выглядела прекрасно. "Хорошо" – это не так уж плохо. В прекрасном не было ничего плохого.

“Ну, ты немного выглядишь"… Эванджелина, можно мне забрать брошь, которую ты сняла?”

“Конечно. В любом случае, это никак не повлияло на этот ансамбль”. Она порылась в ридикюле, достала брошь и протянула ее Изабель.

Изабель жестом попросила Сью встать. Вряд ли ее можно было отвлечь от очевидного плана превратить Сью в экзотическую красавицу. Не видя выхода, Сью поставила шампанское и встала – и в этот момент Изабель запустила руку прямо в грудь Сью.

“Что ты делаешь?” Сью ахнула.

“Сделай еще глоток шампанского и доверься мне”, – приказала Изабель, собирая ткань между грудями своей кузины и закрепляя ее брошью.

Сью никогда в жизни не обнажала так много кожи. Ее глаза расширились, но прежде чем она смогла заговорить, Виктория сунула бутылку обратно ей в руку. Сью сделала еще глоток.

“Вот. Возьми эти перья и воткни их ей в волосы. Я все-таки не собираюсь ими пользоваться. ”Эссенция из перьев" – это все, что мне нужно сегодня вечером". Виктория вздернула подбородок и запрокинула голову, чтобы продемонстрировать перья, которые остались у нее на голове.

“О, ты не обязана...” Слова Сью потонули в море приказов пить.

“Виктория, ты привезла румяна, которые купила в городе на прошлой неделе?” Спросила Изабель, вставляя перья в волосы Сью.

“Румяна? О нет!” Сью попыталась отстраниться, но Изабель удержала ее на расстоянии вытянутой руки.

“Тебе нужно немного подрумянить щеки, Сью. И что-нибудь на губы не помешало бы”.

“Я не хочу выглядеть как женщина легкого поведения, Изабель”.

“Ты будешь выглядеть соблазнительно. Просто сиди тихо и выпей еще для уверенности”.

“Жаль, что у нас нет ленты. Этому платью не помешало бы немного ленты здесь, там и, возможно, немного здесь”. Изабель схватилась за ткань своего платья, собирая ее в складки и при этом обнажая треугольники более темной нижней юбки.

“У меня есть немного черной ленты”.

Сью начала терять равновесие, когда три пары рук принялись за работу, придавая ей презентабельный вид. Каждый раз, когда она жаловалась, они говорили ей сделать еще глоток шампанского, что, скорее всего, усиливало окружавшее ее неприятное ощущение.

Она не могла перестать смеяться над Викторией и Изабель, пока они работали. Они были близнецами. Близнецы были забавными. Она не знала почему. Затем Эванджелина нанесла что-то на ее губы и сказала ей сжать их вместе. Почему у нее онемели губы? “Онемели”. Это было забавное слово. Онемевшие губы и близнецы, онемевшие близнецы. Она фыркнула про себя. Через несколько минут Изабель отступила.

“Сью, я думаю, ты готова к балу”.

“Я почти боюсь смотреть”. Сью протолкнулась сквозь свою семью, чтобы подойти к зеркалу в углу. Мгновение она изучала свое отражение, не узнавая того, что было перед ней. Никогда прежде она не выглядела так скандально, как сейчас. На самом деле, она не верила, что это возможно. Даже ее невзрачный оттенок светло-каштановых волос, казалось, искрился в мерцающем свете свечей. Она прикоснулась к губам, пораженная тем, как эффектно красный смотрелся на ее бледной коже. Должно быть, именно так чувствовала себя красавица.

Ее простое розовое платье было присборено местами по юбкам и на плечах черной лентой, завязанной в аккуратные маленькие бантики. Широкая лента теперь стягивала пояс на высокой талии платья, что только привлекало внимание к скандальному количеству обнаженной кожи в области декольте.

“Я не похожа на Сью. Нет, дамы”. Она повернулась с улыбкой. “Сегодня я Сюзанна!”

“Сюзанна?” Эванджелина выгнула бровь в ее сторону.

Сью развернулась к двери, черные ленты, скреплявшие ее платье, развевались вокруг нее, как струйки дыма в ночи. “Да, она необузданна и неотразима для всех джентльменов, которые положат на нее глаз”.

Изабель хихикнула. “Ах. Тогда она твой злобный близнец”.

“Почему это всегда злой близнец?” Виктория усмехнулась. “Меня, например, возмущает такой намек. Я не злая, Изабель. Я просто более внимательная, чем ты.”

Эванджелина встала между ними с улыбкой, адресованной Сью. “Я думаю, нам пора спуститься вниз и устроить наше торжественное появление”.

Возможно, сегодняшний вечер, в конце концов, не будет таким катастрофическим. Звуки музыки плыли в воздухе вокруг нее, убаюкивая своим очарованием. Идя по коридору, словно во сне, она чувствовала пульсацию мелодии в своих венах. Было ли это из-за шампанского или наркотического эффекта от ощущения себя по-настоящему прекрасной? Сью не хотела знать ответа. Она знала только, что сегодняшний вечер был особенным.

Сегодня вечером может случиться все, что угодно. Сегодня вечером она, наконец, присоединилась к рядам своей кошачьей семьи.

“Сегодня вечером мир принадлежит нам! Принесите шампанское на серебряных блюдах! Приведите красивых джентльменов – тоже на серебряных блюдах!” Она захихикала, даже не обращая внимания на болтовню своей семьи. Ничто не могло сравниться с этим волшебным чувством, когда они приблизились к верху лестницы.

Торрент-Холл был грандиозным поместьем, построенным на склоне холма, который спускался к ряду озер, видимых с террасы и южной лужайки. Дом принадлежал одной семье на протяжении нескольких поколений и с годами пристраивался в различных стилях. В результате получилось хаотичное поместье с поворотными коридорами и множеством лестниц, соединяющих коллекцию комнат, из которых состоял дом.

Они проникли через окно со стороны верхних садов, ближайших к границе нового поместья кузин Сью. Бальный зал был спрятан в задней части дома, на один уровень ниже, в очень нетрадиционном стиле – очень похожем на обитателей дома, если верить слухам. Двух старших девочек в семье она знала в лицо, но не более. Они выглядели нормально, но о семье постоянно говорили.

Эванджелина разгладила юбки и посмотрела на свою кузину, стоявшую рядом с ней. “Изабель, одерни немного платье, и ты обязательно привлекешь внимание джентльмена с этим вырезом”.

“Как тебе мой вырез?” Виктория опустила взгляд в глубокий, отделанный кружевом вырез своего платья.

“Виктория, если ты спустишь платье еще ниже, оно окажется у тебя на коленях”.

“Эванджелин, я не показываю ничего такого, чего не следовало бы показывать на балу-маскараде. В твоих устах это звучит так безвкусно! Между тем, ты показываешь больше кожи, чем все мы вместе взятые ”.

Сью повернулась, бросив свирепый взгляд на свою семью, которая остановилась в коридоре. “Дамы, если вы хотите показать кожу, Сюзанна покажет вам, как это делается”. Она повернулась, бросив через плечо то, что, как ей казалось, было знойной улыбкой, и ступила на верхнюю ступеньку затемненной лестницы, ведущей в бальный зал на втором этаже.

Ухватившись рукой за перила, она подобрала юбки и подняла один острый носок к колену, прежде чем выбросила ногу в ударе, обнажив обтянутую чулком ногу до бедра. Сделав шаг вниз, она покачала грудью на пустой лестнице и выбросила другую ногу. Повернувшись, подобрав платье в руках на талии, она поцеловала воздух перед своей сестрой. Наслаждаясь окружающим смехом, а также действием шампанского, она сделала еще несколько шагов вниз по лестнице.

“Сделай пинок еще раз!” Сказала Изабель между смешками.

“Да, ты должна!” Эванджелина подбадривала, вытирая то, что, должно быть, было слезами от смеха, прежде чем они упали на ее маску.

Сью улыбнулась, поспешила на площадку, где лестница поворачивала налево, и развернулась лицом к своей семье. Она держалась за перила за спиной и позволила своим рукам соскользнуть в стороны, когда выгнула спину и бросила соблазнительный взгляд через плечо в темноту. Девочки засмеялись, когда Виктория крикнула: “Сюзанна, ты похожа на женщину легкого поведения!”

Еще раз подобрав подол своего платья, Сью опустила одну ногу на следующую ступеньку, как будто пробовала прохладную воду в пруду. Затем она закинула ногу на другую ногу и начала брыкаться при каждом шаге вниз по лестнице. Она останавливалась каждые несколько ступенек, чтобы потрясти грудью на радость своей семье. Они все еще смеялись, когда она приблизилась к подножию лестницы. Она подняла юбки до неприличия и закинула ногу так высоко, как только позволяла, пытаясь изящно завершить свой танец.

Только когда носок ее расшитой бисером туфельки наткнулся на что-то твердое, она остановилась и тут же с глухим стуком упала обратно на ступеньку позади себя.

Ее глаза расширились под маской, когда она посмотрела на фигуру в черном у подножия лестницы. Его золотисто-светлые волосы были единственным пятном цвета, сияющим в тусклом свете лампы, отбрасываемом единственным настенным бра. Его голова была наклонена в сторону от нее, так что она не могла видеть его лица. Кого она ранила? Он видел, как она танцевала? Ее даже не должно было быть здесь. О, что она натворила?

Два

“Ты сломала мне нос!” Его низкий голос был приглушен рукой.

“О ... я ... я не ... ну”. Она попыталась собраться с мыслями, в то время как ее сердце учащенно билось о боже, о боже, о боже. “Если бы ты не прятался в тени, наблюдая за моим танцем, развратный мужчина, этого бы не случилось!”

“Это что ли моя вина, не так ли?” Он прорычал этот вопрос, вытаскивая из кармана носовой платок и закрывая им лицо.

Услышав его повышенный голос, ее семья протиснулась мимо нее с Эванджелиной впереди, убегая от опасности и оставляя ее убирать ... кровь? У него шла кровь? Этого не могло быть. Услышав последний шорох платья Изабель за углом, ведущим в бальный зал, Сью еще глубже опустилась на деревянную ступеньку за ее спиной. Если бы она захотела достаточно сильно, смогла бы она просочиться сквозь древесную балку и приземлиться в луже под домом – одна? Она закрыла глаза, но когда открыла их, она все еще была там, на лестнице, с истекающим кровью мужчиной. Она вздохнула.

Она должна найти какое-нибудь оправдание тому, что причинила ему боль. И все же, впервые в жизни она изо всех сил пыталась заставить слова сорваться с ее губ. Она никогда раньше не пыталась подобрать слова. Болтливость была одним из ее лучших качеств, хотя ее мать сказала бы совершенно обратное. Она открыла рот и, наконец, пробормотала: “Знаешь, я не знала, что у меня есть аудитория. Я только... Она махнула рукой в сторону лестницы у себя за спиной. “А потом ты появился из ниоткуда”.

Теперь его голова была запрокинута назад, когда он пытался остановить кровотечение. “Я направлялся в свою спальню в доме моей семьи. Что ты здесь делаешь?”