Текст книги "Рапсодия - Дитя Крови (Симфония веков - 1)"

Автор книги: Элизабет Хэйдон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 40 страниц)

Рапсодия кивнула, не поворачиваясь. Как только Грунтор поймет, что с нею все в порядке, он оставит ее в покое.

– У Оя кое-что для тебя имеется. Сядь. Рапсодия вздохнула и повернула залитое слезами лицо к фирболгу, который улыбался ей из темноты. Теперь, когда Рапсодия привыкла к его улыбке, она не могла перед ней устоять и улыбнулась в ответ.

– Прости, Грунтор.

Он фыркнул:

– Порядок, мисси. Ой подумал, ты теперь все-все понимаешь. Давай руку.

Она неохотно подчинилась, жалея, что не может вновь погрузиться в сон. Рассеянно провела рукой по упавшим на лицо волосам, и тут Грунтор положил ей что-то на колени.

Предмет странной формы, твердый, но гладкий, как шелк... Рапсодия взяла его, чтобы получше разглядеть, и поняла: морская ракушка.

– Говорят, эти штуки умеют петь, но Ой никогда не слышал. По мне так она пустая. Приложи к уху.

– Где ты ее раздобыл? – удивленно спросила Рапсодия, с интересом рассматривая ракушку.

Огромный болг улегся обратно.

– У моря. Она застряла между обломками корабля – помнишь, мы рассказывали... Ой подумал и решил, что она тебе понравится. Особенно когда придут плохие сны.

В глазах Рапсодии вновь появились слезы.

– Знаешь, ты самый замечательный болг, который когда-либо жил на свете.

– Точно, – самодовольно ухмыльнулся Грунтор. Рапсодия рассмеялась, смахнув слезы.

– А теперь ложись на бок и приставь ракушку к уху. Может, она споет тебе, и ты заснешь.

– Я так и сделаю. Спокойной ночи!

– Спокойной ночи, мисси! Ой желает тебе приятных снов.

Рапсодия снова рассмеялась, а потом улеглась, слушая шумящее в ракушке море. Теперь ее сны были наполнены рокотом разбивающихся о берег волн, криками чаек и образом далекой темной расселины, змеиным зрачком одинокого глаза...

Через три дня им стали попадаться на глаза ориентиры, о которых упоминал Стивен. Это подтверждало, что они движутся в нужном направлении. Лес стал меняться, деревья расступались, открывая удобные тропинки, впрочем, путники не заметили на них свежих следов.

Постепенно древний лес сменялся более молодым. Появились тополя, сосны и березы, вытесняя дубы, ясени и клены. Пятна белого снега странным образом вселяли в сердце Рапсодии тревогу.

Подтаявший снег замерзал по ночам, образуя гладкий наст. С каждым шагом Грунтор и Рапсодия пробивали тонкую верхнюю корочку. Их шаги казались особенно неловкими рядом с почти бесшумной, стелющейся походкой Акмеда. Чем дальше они шли по тропе, тем холоднее становился воздух. Вскоре Рапсодия стала различать легкий туман своего дыхания. Казалось, оттепель накрыла своим покрывалом почти всю землю, но еще не добралась до густого леса, окружавшего Дом Памяти.

Рапсодия принялась тихонько насвистывать на ходу в такт шагам. На крыльях бодрящего ветра явился рассвет, и она изменила свою песню, стараясь побыстрее разогнать мрак на утреннем затянутом тучами небе.

Поразительный контраст между белизной снега и темными деревьями вызывал у девушки ощущение застывшей, но зловещей красоты. Она выругала себя за то, что говорила с друзьями о Гвидионе: их почти маниакальная осторожность портила приятную прогулку.

Время от времени Грунтор замедлял шаг и оглядывался по сторонам, а потом, склонив голову к плечу, прислушивался к далеким звукам. Он кивал Акмеду, который тоже к чему-то прислушивался и пожимал плечами. Великан вздыхал, ускоряя шаг. Всякий раз, когда они останавливались, Рапсодия переставала насвистывать. А когда вновь начинала свистеть, мелодия становилась все менее задорной. Под конец она и вовсе превратилась в грустный, слегка заунывный напев.

Грунтор опять остановился и огляделся по сторонам.

– Здесь что-то неправильное, – негромко проговорил фирболг.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Рапсодия.

Акмед уже держал наготове квеллан.

Великан пригнулся. Солнце светило ему прямо в глаза.

– Ой не знает, мисси, но что-то не так. Я чую запах гниения, а вон там он совсем сильный. – И Грунтор кивнул вперед, в сторону тропы, по которой им предстояло пройти.

Все трое молча смотрели на тропу.

– Что это может быть? – Акмед оглянулся через плечо. – Люди? Животные?

– Ой не понимает, – ответил Грунтор. – Будто земля больная.

– Наклони ко мне голову. – Рапсодия провела ладонью по лбу великана.

Лоб оказался влажным и горячим.

– Дело не в земле, Грунтор, – это ты нездоров.

– Возможно, они оба больны, – сказал Акмед, вновь оборачиваясь назад и прислушиваясь, хотя в лесу, как и прежде, царила тишина. – Грунтор связан с землей. Помнишь, мы это видели? И если что-то отравляет землю, нет ничего удивительного в том, что оно оказывает влияние и на Грунтора. Приготовь-ка лучше оружие.

Рапсодия кивнула и передвинула ножны, но меч доставать не стала. Грунтор поудобнее перехватил секиру.

Акмед закрыл глаза и сосредоточился, обратив все свои мысли на тропу. В своем сознании он видел их троих как будто сверху, а также все вокруг под необычным углом. Тропа простиралась далеко вперед, над ней нависали ветки, заросли куманики отбрасывали длинные тени.

А затем второе зрение Акмеда помчалось по тропе со скоростью диска, выпущенного из квеллана. Деревья слились, превратившись в серую стену.

Он повторял все изгибы тропы, огибал упавшие деревья и неожиданно оказался на огромной поляне, где стоял большой дом с угловой башней. По обе стороны от дверей замерли вооруженные люди. Движение прекратилось, но изображение не исчезало. Постепенно картина начала краснеть, а стражники превратились в тени.

Акмед почувствовал, как ускорился его пульс, чтобы соответствовать биениям чужого сердца. В ушах нарастало давление, он начал ощущать ритм чужой жизни.

Это ощущение было ему знакомо – оно сопровождало его задолго до того, как Акмед стал известен в определенных кругах. Он чувствовал свою связь с кровью – связь, которую потерял, когда прошел сквозь огонь внутри Корня. Теперь она восстанавливалась. По мере того как видение тускнело, теряясь во мраке, голову сжала боль, а сердце – страх.

Грунтор не ошибся: впереди находилось нечто извращенное, злое. С усилием Акмед изгнал образ из своего сознания и тут же пошатнулся. К горлу подступила тошнота, ноги подогнулись. Он упал на землю, и у него началась рвота.

Рапсодия склонилась над ним, обхватив руками за плечи. Она ахнула, увидев, как снег окрасился кровью. Акмед кашлял, задыхаясь, и мучительно старался выбросить из головы отвратительный образ. Наконец он поднял глаза и увидел встревоженное лицо Рапсодии.

– Как ты? – спросила она.

– Думаю, буду жить, – сглотнув, ответил он.

– Что произошло? Что ты увидел?

– В том направлении, чуть дальше, стоит дом. Грунтор не ошибся что-то там не так.

Грунтор протянул руку Акмеду и помог ему подняться на ноги. Дракианин наклонился, сделал несколько глубоких вздохов.

– Тропа выглядит нормальной, – сказал он, – но как только я увидел дом, мое зрение затуманилось кровью и я почувствовал биение сердец.

– Но ты же говорил, что потерял свой контакт с кровью, – сказал а Рапсодия.

– Так и есть. Но сейчас все было иначе.

– А вдруг в новом мире ты все так будешь видеть? – предположил Грунтор.

– В новом мире я НИЧЕГО не должен был почувствовать. Ты помнишь, чтобы меня когда-нибудь рвало?

Грунтор покачал головой.

Холодный ветер швырнул горсть ледяных кристаллов в глаза Рапсодии. Ее охватил ужас. Друзья болги казались ей неуязвимыми, но она видела, что даже они дрожат от страха. Девушка несколько раз глубоко вдохнула холодный воздух, надеясь, что это поможет успокоить бешено стучащее сердце. И все же ее не оставляла уверенность, что им необходимо идти вперед. Нужно обязательно выяснить, что находится в древнем доме.

– Возможно, когда мы подойдем поближе, нам удастся понять, что происходит, – сказал а она.

Грунтор отер со лба пот и посмотрел на Рапсодию:

– Извиняй, конечно, твоя светлость. Только чего мы там забыли? Ты знаешь, Ой не против порезвиться, только Ой не видит причин искать неприятности на свою... голову.

– Нет, она права, – сказал Акмед и провел дрожащей рукой по спутанным волосам.

– Вот уж не ожидала, что ты со мной согласишься, – призналась Рапсодия.

– Только не слишком гордись собой, – проворчал Акмед. – Нам необходимо выяснить, почему ко мне вернулся мой дар и что вызвало твою болезнь, Грунтор. Мы должны убедиться в том, что прежние неприятности не преследуют нас в новом мире. Есть только один способ найти ответ на этот вопрос.

Рапсодия принялась рыться в своей заплечной сумке.

– У меня есть немного листьев грушанки. Они должны успокоить твой желудок. И если вы немного подождете, я дам каждому из вас влажный платок, протрете лицо.

Она взяла два льняных платочка, присыпала их снегом, а потом сжала в ладонях, сосредоточившись на своем внутреннем огне. Снег сразу растаял, платки промокли, и она отдала их фирболгам.

Акмед сумел выдавить улыбку:

– Вижу, ты научилась пользоваться своими новыми способностями. Так и знал, что рано или поздно ты к этому придешь.

Рапсодия улыбнулась в ответ и протянула ему лист грушанки:

– Пожуй. Ты прав, мне не стоит особенно гордиться собой.

– Ну ладно, пошли, что ли? – сказал Грунтор, вытирая лоб и щеки.

– Там у входа стоят два стражника, с которыми придется разобраться, добавил Акмед.

– Подожди, – нервно проговорила Рапсодия. Грунтор и Акмед недоверчиво посмотрели на нее.

– А что, если они не виноваты в порче и ничего плохого не сделали?

Фирболги продолжали молча ее разглядывать.

– Нельзя убивать людей только потому, что они оказались у нас на пути.

– Ну, мисси, какие пробл... – начал Грунтор, но замолчал, заметив быстрый взгляд, брошенный на него Акмедом.

– Послушай, – нетерпеливо проговорил тот, – мне показалось, что тебе понравился Стивен. А он ничего не говорил о стражниках, не так ли?

– Нет. – Рука Рапсодии, лежавшая на рукояти меча, начала дрожать.

– И какой можно сделать вывод?

– Никакого, – быстро ответила Рапсодия. – Они вполне могли прийти, чтобы осмотреть Дом Памяти, как и мы. Что, если они служат какому-нибудь важному лицу? Неужели после всего, что нам пришлось пережить, ты хочешь, чтобы за нами снова начали охотиться?

Акмед тяжело вздохнул:

– Ну и что ты предлагаешь, о Мудрая?

– Давайте попытаемся поговорить с ними. Грунтор открыл рот, чтобы возразить, но Акмед жестом остановил его.

Некоторое время дракианин молча смотрел на Рапсодию. Ее зеленые глаза, поблескивающие кристалликами льда, напоминали ветви вечнозеленых деревьев. Похожие на лепестки роз губы решительно сжаты, но на безупречном лбу появились морщины. Обычно ее лицо производило сильное впечатление, но сейчас, когда Рапсодия была взволнована, воздействие ее красоты стало почти гипнотическим. Что ж, пришла пора проверить ее силу...

– Ты возьмешься вести переговоры? – спросил наконец Акмед. – Грунтора и меня обычно принимают не самым лучшим образом.

Дракианин вновь переглянулся с великаном. Тот неодобрительно покачал головой, но промолчал.

– Ладно, пусть будет по-твоему, – пробормотал Акмед. – Мы спрячемся за кустами и будем тебя прикрывать.

Рапсодия неуверенно улыбнулась.

– Договорились, – сказал а она.

32

НА СМЕНУ серому свету дня пришли сумерки. В лесу задолго до того, как солнце скрылось за вершинами деревьев, наступила мертвая тишина. Даже ветер стих. Лишь потрескивали деревья под грузом снега, да изредка не выдерживала тяжести льда и падала на землю какая-нибудь ветка.

Наконец путешественники вышли на поляну, по краям которой рос густой кустарник. Рапсодия рассеянно заметила, что на ветвях куманики нет и следа черных ягод. Дальше виднелось темное строение.

Трое друзей медленно продвигались вперед, стараясь держаться обочины дороги, пока не смогли осмотреться сквозь кустарник. На поляне действительно стоял большой дом – они нашли то, что искали. Над ним поднималась башня, построенная из древнего камня. Со всех четырех сторон двор окружала стена, на которой замерли часовые.

Во дворе стояло лишенное листьев дерево. Издали Рапсодии показалось, что оно мертво.

Когда-то стену побелили, но за долгие годы она заросла мхом и лишайником. Крыша была покрыта шифером, а большая входная дверь оставалась приоткрытой, словно здесь ждали гостей.

Акмед и Грунтор начали обходить дом с разных сторон. Рапсодия не уставала удивляться их умению бесшумно перемещаться и тому, как трудно их заметить – в особенности учитывая огромный рост Грунтора. Она огляделась по сторонам, отчаянно надеясь на то, что их никто не заметит.

Дверь охраняли два воина, вооруженные длинными копьями, в кожаных доспехах с нашитыми стальными кольцами. Спустились сумерки. В окнах царил мрак. Тишину нарушал лишь шелест ветвей, которые легонько постукивали по окнам, стенам и крыше Дома Памяти. Рапсодии показалось, что откуда-то донесся сдавленный крик, но она решила, что это завывает ветер.

– Ты готова? – послышался шепот Акмеда. Теперь Рапсодии показалось, что он стоит у нее за спиной, хотя на самом деле их разделяло несколько футов.

– Постарайся стоять так, чтобы мы тебя видели. Вероятно, Акмед вернулся, изучив все подходы к дому.

Рапсодия кивнула, и он вновь скрылся в тени. Грунтор приготовил секиру. Девушка сделала глубокий вдох и решительно зашагала к входной двери.

Стражники тут же опустили копья. От волнения у Рапсодии немного закружилась голова, однако она улыбнулась воинам, и неожиданно на нее снизошло спокойствие. Затем она почти равнодушно отметила, что чувствует запах гнилого мяса.

– Привет, – вежливо сказал а она.

Ее обращение оказало на стражников неожиданное воздействие: копья опустились еще ниже, а один задрожал, словно его зачаровал звук ее голоса.

– Не могли бы вы подсказать мне – это Дом Памяти? Один из стражников молча кивнул. Рапсодия заметила, что второй продолжает крепко сжимать древко копья. От него исходила смутная угроза.

– Вот видите, как просто, – продолжала она, одарив их улыбкой.

Теперь руки задрожали и у второго стражника.

"Очевидно, во мне произошли жуткие изменения, когда я прошла сквозь Великий Огонь, – удивленно подумала Рапсодия. – Неужели я произвожу такое устрашающее впечатление? "

Я должна встретиться здесь со своими друзьями. Вы их не видели? спросила Рапсодия, тщательно подбирая слова; она рассчитывала, что стражники скажут ей, если они заметили Грунтора или Акмеда.

– Вы... вы выйдете за меня замуж? – неожиданно произнес первый стражник.

Рапсодия удивленно взглянула на него, а потом рассмеялась. Она вдруг подумала о том, что сказал бы по этому поводу Грунтор, если бы слышал разговор.

– Вы знаете, – ответила она, слегка подавшись вперед, – моему другу может не понравиться ваша шутка. Он с большой теплотой ко мне относится, и у него бывают вспышки ярости, если ему кажется, что меня обижают.

На лице стражника появился ужас.

– Но, мисс, я...

– Не имеет значения. Скажите лучше, вы его видели? Я уверена, что вы его непременно узнали бы – у него такой жуткий вид.

Стражники переглянулись, и Рапсодия заметила, что оба напуганы. Она никак не ожидала, что они ТАК отреагируют на ее слова.

Наконец второй стражник набрался мужества и заговорил:

– Значит, вы пришли сюда, чтобы встретиться с НИМ? Сейчас ЕГО здесь нет, мисс, но мы ждем ЕГО сегодня попозже. Пожалуйста, заходите, вы можете подождать в тепле. Мой друг не хотел вас оскорбить.

Первый стражник неловко отступил назад и распахнул дверь. Рапсодия оглянулась, но Грунтор и Акмед исчезли.

Раздался крик – стражники предупреждали своих товарищей о появлении гостьи. Рапсодия вдруг представила себе, как бормочет проклятия Акмед.

Небрежно положив руку на рукоять меча, она последовала в дом за первым стражником. Они оказались в темном коридоре, по обе стороны которого располагались тяжелые двери, а впереди виднелся проход в большой сад. Рапсодия остановилась и ахнула от ужаса.

Она сразу же почувствовала сильный запах разложения. Почти осязаемое облако отвратительно сладковатого воздуха вызвало у нее сильную тошноту. Рапсодия задохнулась и побледнела. Однако то, что она увидела, оказалось гораздо ужаснее запаха.

Весь внутренний двор занимал сад с мертвым деревом в центре. Снег был так сильно испачкан красным, что походил на расшитое розами одеяло. Посреди двора Рапсодия заметила два больших деревянных сооружения. Нечто похожее она видела в крестьянских дворах, где резали свиней.

Между ними стоял каменный алтарь с темными пятнами. В основании алтаря был вырублен канал, ведущий в желоб, который, в свою очередь, разделялся еще на два, уходящих под каждое из деревянных сооружений, где имелись большие чаны.

Все три желоба в конечном счете сходились в большой, почерневшей от огня жаровне. В чанах виднелась вязкая темная жидкость.

На алтаре и над каждым из деревянных сооружений, головой вниз, висели тела детей. Их горла и запястья были перерезаны. От этого зрелища Рапсодия едва не потеряла сознание.

Стражники не ожидали такой реакции. Первый вопросительно взглянул на девушку. Она почувствовала, что второй резко развернулся у нее за спиной, словно готовился к нападению. Послышалось шипение квеллана, и в тот же миг стражник упал.

Рапсодия обнажила Звездный Горн. Раздался мелодичный звук, словно и в самом деле запел горн. Клинок ожил. Рапсодии еще не приходилось видеть, чтобы он горел так ярко.

Пока она вытаскивала меч, оставшийся в живых стражник неловко попытался ее атаковать. Пламя Звездного Горна разгоралось все сильнее.

– Бросай копье! – приказала Рапсодия. Страх в ее голосе мешался с гневом.

Стражник метнулся к ней. Она сделала быстрый шаг в сторону, как учил Грунтор, легко ускользнув от вялого выпада копья. Звездный Горн, почти не встретив сопротивления, легко вошел в грудь стражника. Воздух наполнился отвратительным запахом горящей плоти.

Глаза стражника широко открылись, он разинул рот, чтобы закричать, но лишь коротко всхлипнул – его легкие сжег огненно-белый жар меча.

Рапсодия подхватила стражника и опустила на землю. Лицо несчастного исказила гримаса удивления и боли. Его глаза, смотревшие уже в другой мир, продолжали искать ответа на мучивший его вопрос: "Что происходит? "

Тот же вопрос интересовал и Рапсодию. К моменту, когда тело стражника коснулось земли, все было кончено, но рана в груди продолжала тлеть. Рапсодия вдруг услышала легкое шипение – клинок ее меча жег мертвую плоть. С растущим ужасом она быстро вытащила меч и выронила его из рук, хотя рукоять оставалась холодной. Она молча смотрела на лежащее у ее ног тело, а мир вокруг начал вращаться все быстрее.

– В чем дело? – послышался голос Акмеда у нее за спиной.

Рапсодия не слышала, как он подошел. Она обернулась и увидела, что они с Грунтором смотрят в сад.

– Он мертв? – ответила Рапсодия дрожащим голосом.

– Да. Ты отлично научилась обращаться с мечом.

– Мне еще не приходилось никого убивать.

– А теперь ты убила человека, – ответил Акмед. – Пошли.

Рапсодия сделала глубокий вдох и кивнула, не в силах оторвать взгляд от жуткой картины в саду. Акмед жестом показал, чтобы она подняла меч.

– Ты тут видела кого-нибудь еще?

– Нет, – ответила Рапсодия. – Но здесь есть и другие. По крайней мере, еще один. Они ждут кого-то.

Она коснулась холодной стали клинка, на котором не осталось ни капли крови, и, вздрогнув, вложила меч в каменные ножны.

– Ну, пора навести тут порядок, – заявил Грунтор, захлопнул за собой дверь, а потом вставил в пазы здоровенную балку – открыть дверь снаружи будет совсем непросто. – Сэр, Ой думает, что теперь мы знаем, почему ты снова начал чувствовать кровь.

– Давайте выясним, кто здесь еще есть, – ответил Акмед, оглядывая коридор.

Потом он повернулся к одной из боковых дверей и жестом показал на нее. Рапсодия встала с одной стороны, Грунтор с другой. По сигналу Акмеда великан ударил в дверь рукой. Раздался треск ломающегося дерева, и сорванная с петель дверь рухнула на пол. Акмед поднял факел над головой и увидел пустую комнату.

Точнее, это был вытянутый зал, уставленный полированной деревянной мебелью. Пол в центре покрывал большой тканый ковер, один край которого портило темное пятно. Несколько окон выходило во двор.

Акмед пересек комнату, остановился возле темного пятна, наклонился и потрогал его пальцем. Пятно давно высохло – возможно, с тех пор прошло несколько лет, – но он сразу понял, что это кровь. Здесь убили человека, и кровь еще долго вытекала из раны, прежде чем тело унесли.

Грунтор стоял возле двери, сожалея о том, что здесь мало места и он не сможет воспользоваться секирой. Пока они находятся внутри дома, великану придется орудовать Перышком. Он бросил быстрый взгляд в окно и почувствовал, как внутри у него все сжалось, хотя фирболг многое повидал на своем веку и давно научился держать свои чувства в узде.

Рапсодия подошла к следующей двери, некоторое время прислушивалась, а потом покачала головой:

– Ничего. Что дальше?

– Сюда, – сказал Акмед после коротких раздумий и остановился возле следующей двери.

Грунтор и Рапсодия заняли прежние позиции, и все повторилось снова. Они оказались в зале, который заканчивался у самой башни. Большие окна выходили во двор, а на противоположной стене висели выцветшие гобелены, оскверненные экскрементами. В дальнем конце зала находилась широкая лестница. Несколько дверей вели во двор.

Возле стены с гобеленами стоял костяной трон. Он был построен из реберных клеток, бедренных костей и позвонков и украшен семью черепами. На сиденье валялась мягкая красная подушка из бархата. А в центре зала сидели и лежали дети, прикованные друг к другу за щиколотки тяжелыми железными цепями. Они напоминали стаю загнанных волчат. Рапсодия сразу заметила, что здесь собраны представители самых разных народов и возрастов.

На лицах и телах пленников выделялись синяки и кровоподтеки, а детские глаза видели такое, что и представить себе невозможно. Они дрожали на холодном зимнем ветру, который задувал сквозь открытые окна и двери. С того момента, как в зал вошли Рапсодия и двое болгов, никто не произнес ни слова и не заплакал.

Трое друзей сразу все поняли.

Это были наварнские дети.

33

ПЕЧАЛЬ НАПОЛНЯЛА ДУШУ Рапсодии, когда она заглядывала в маленькие лица. Дети испуганно дрожали – лес человеческих листьев на жестоком ветру.

Однако никто не шевелился, за исключением старшей девочки, на вид лет шестнадцати, связанной по рукам и ногам, но продолжавшей бороться с путами. Наконец шок прошел, девочка успокоилась, заморгала и опустила глаза.

– Не бойтесь, мы пришли вам помочь, – сказал а Рапсодия и улыбнулась. – Мы заберем вас отсюда и вернем домой.

Дети молча смотрели на нее, а Грунтор и Акмед быстро двинулись к дальней двери.

Рапсодия повернулась к Акмеду:

– Ты не видел у стражников ключи?

– Сейчас на это нет времени. Нам нужно выяснить, кто тут главный.

– Их по меньшей мере девять, – сказал а девочка, связанная по рукам и ногам.

– Ты знаешь, где они находятся? – спросила Рапсодия.

– Нет, – ответила девочка. – Но приходят через эту дверь. – Она кивнула в сторону дальнего конца зала, который болги еще не успели осмотреть.

Грунтор убрал секиру и достал Перышко. Друзья приготовились взломать дверь.

– Спасибо тебе и ни о чем не беспокойся, – сказал а Рапсодия. – Мы освободим вас, когда вернемся. – И она еще раз улыбнулась детям.

– Только не рассказывайте им, кто их выдал, если вас схватят, ледяным тоном произнесла девочка.

Рапсодия кивнула в сторону двух болгов:

– Можешь за них не беспокоиться. Как тебя зовут, милая?

– Мы готовы, – позвал Акмед, вставший у двери.

– Ну, во всяком случае, не МИЛАЯ, – сверкнув глазами, заявила девочка.

– Ее зовут Джо! – сообщила хорошенькая девчушка лет шести. – Она сказал а им, когда они начали ломать ей пальцы. А я – Лизет.

Джо неодобрительно глянула на девчушку, но та этого не заметила. Она смотрела на Рапсодию, не в силах оторвать взгляда от Певицы.

– Ты закончила? – нетерпеливо спросил Акмед.

– Мы вернемся, – еще раз обещала детям Рапсодия.

Она обратилась к ним как Дающая Имя, используя мелодию истины. И спустя мгновение увидела, как в глазах детей появилась вера. Певица отправила им воздушный поцелуй и подошла к фирболгам. Старшая девочка что-то пробормотала, но Рапсодия не расслышала ее слов.

Из соседней комнаты донеслись крики и звук шагов. Рапсодия быстро заняла свое место возле двери, которая почти тотчас распахнулась. Двое стражников, вооруженных копьями, вбежали в зал и оказались как раз напротив Акмеда и его квеллана.

Рапсодия услышала хорошо знакомый шипящий звук и краем глаза увидела, как серебристая полоска из тонких дисков пронеслась мимо стражников в открытую дверь.

"Он стреляет в людей в соседней комнате", – с отстраненным восторгом подумала Певица: быстрота и точность движений, с которыми Акмед перезаряжал свое оружие, до сих пор поражали ее.

Она сделала выпад пылающим мечом, и Звездный Горн вошел в бок стражника, пытавшегося атаковать Акмеда. Противник упал, и меч легко выскользнул из раны. Взмах пятифутового клинка Грунтора – и голова второго стражника покатилась по полу. Ужас происходящего заставил реальность отступить, словно девушка наблюдала за схваткой со стороны.

Акмед указал на распахнутую дверь.

– Вперед, – прошептал он.

Они с Грунтором едва не столкнулись, но Рапсодия успела проскользнуть первой. Великан бросился вслед за ней.

Прошло всего несколько коротких мгновений – и на полу распростерлись шесть тел.

Посреди комнаты стояла одетая в белое женщина, отчаянно отдающая приказы горстке мужчин, сбегавших вниз по широкой лестнице. Вдоль каменных стен тянулись ряды полок, на которых лежали книги и манускрипты. Кроме того, Рапсодия успела заметить несколько удобных кресел и больших столов. Судя по всему, здесь когда-то была библиотека.

Рапсодия и Грунтор бросились вперед, стараясь не попадать на линию огня: Акмед продолжал стрелять. Ревущему во всю мощь луженой глотки Грунтору потребовалось пять шагов, чтобы добраться до середины комнаты. При виде такого чудовищного противника солдаты в ужасе застыли.

Рапсодия подскочила к женщине в белом. Горящие ненавистью глаза женщины уставились на Рапсодию.

Потом женщина вытащила единственное оружие, которое у нее имелось, длинный обсидиановый кинжал. Рапсодия почему-то сразу поняла, что именно этим оружием приносили в жертву детей. В ее глазах зажглась ответная ненависть, когда ей стало ясно: незнакомка в белом – она, она! – убивала ребятишек.

Певица вложила в удар меча всю ярость, которая накопилась в ней, Грунтор мог бы гордиться своей ученицей. Однако женщина отступила и сделала выпад кинжалом.

Рапсодия потеряла равновесие, и острая боль пронзила левое плечо. Она поморщилась, сделала вдох и бросилась в новую атаку. Женщина в белом даже не успела вскрикнуть, когда Звездный Горн вонзился в ее сердце. И вновь воздух наполнился едким запахом горящей плоти, но ни капли крови не пролилось на пол. Тело женщины еще не успело упасть, а огненный клинок уже прижег рану.

Новые диски просвистели совсем близко от головы Рапсодии. Она не удостоила упавшую противницу взглядом, а принялась оглядываться по сторонам. Живых врагов здесь больше не осталось.

Два тела, разрубленных на части, валялись на ступенях лестницы. На остальных трупах виднелись аккуратные раны от дисков квеллана. Рапсодия насчитала пятнадцать человек. Интересно, остался ли в доме еще Кто-нибудь?..

Грунтор стоял на нижних ступеньках лестницы, спокойно ожидая новых врагов, буде те появятся.

– Похоже, допросить ее не удастся, – заметил Акмед, глядя на неподвижное тело женщины.

Краска стыда появилась на щеках Рапсодии.

– Мне очень жаль, – сказал а она.

– О чем тут жалеть? – раздраженно заметил Акмед. – Кто бы она ни была и какие бы силы за ней ни стояли, ее следовало убрать. Конечно, хотелось бы задать ей несколько вопросов под пыткой, но иногда приходится принимать мир таким, каков он есть. Это серьезно?

– Что? – не поняла Рапсодия.

– Твое плечо... Рана серьезная?

– Ах, вот ты о чем... Нет, ранение неглубокое. – Рапсодия посмотрела на края раны. – Займусь этим позже.

– Яд? – Акмед наклонился, чтобы понюхать рану.

– Не думаю.

– Ладно, давай посмотрим, нет ли поблизости других стражников, предложил Акмед, взял стоящий в углу шест и закрыл им дверь, после чего направился к лестнице. – Пусть незваные гости стучат.

Они обыскали башню, быстро и бесшумно поднявшись по лестнице, но больше никого не обнаружили. В комнатах второго этажа жили солдаты – те, кого перебили болги. На последнем, вне всякого сомнения, располагались покои женщины в белом, хотя нашлись там и следы пребывания мужчины.

В спальне имелся надежно запертый сундук, который Грунтор захватил с собой вниз, чтобы изучить его содержимое, когда появится уверенность, что в Доме Памяти их больше не ждет никаких сюрпризов. Друзья осмотрели остальную часть дома и нашли лишь несколько небольших пустых комнат и кухню, в которой совсем недавно что-то готовили.

Рапсодия стала искать ключ, чтобы открыть детские кандалы, и в конце концов отыскала его на цепочке, висящей на шее женщины. Певица быстро вернулась в зал, где находились пленники, и принялась снимать цепи.

В отсутствие фирболгов дети быстро прониклись к ней доверием – все, за исключением девочки по имени Джо, которая продолжала следить за нею с подозрением. Рапсодия переходила от одного ребенка к другому, негромко разговаривала с ними и тихонько напевала. Больше она ничего для них сделать не могла – пока. Но и это помогло. Вскоре даже Джо немного расслабилась.

Между тем Акмед, расположившись в библиотеке, ловко вскрыл сундук. Под крышкой обнаружилось несколько безделушек, которые дракианин передал Грунтору. Великан исполнял роль казначея и носил в своей сумке все ценности. Кроме того, в сундуке лежала маленькая тетрадь, запечатанный свиток и большой медный ключ с четырьмя канавками и зубцами необычной формы.

Акмед осторожно распечатал свиток и увидел, что он написан на неизвестном ему языке. Впрочем, внешняя форма свитка показалась дракианину знакомой. Контракт, что ли?.. Акмед позвал Рапсодию.

Когда та вошла в библиотеку, за ней потянулась цепочка детей. Всего их оказалось пятнадцать человек, большинству еще не исполнилось и двенадцати лет. Самые маленькие старались держаться поближе к Рапсодии. Увидев фирболгов, они тут же спрятались за ее спину, не понимая, что видят своих спасителей.

– Все в порядке, – обратилась Джо к лиринскому мальчику лет семи. Возможно, они и уродливы, но именно благодаря этой парочке вы оказались на свободе. Вам не стоит их бояться.

Грунтор фыркнул.

– Мы не сделаем вам ничего плохого, только вернем домой, – с улыбкой сказал а Рапсодия.

Посмотрев в ее сияющее лицо, дрожащие дети поверили.

– Посмотри, – сказал Акмед, протянув свиток Рапсодии.