Текст книги "Любовница Его Величества (СИ)"

Автор книги: Елена Звездная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

– Катарина, – окликнул ее Дариан, – ступай в кабинет, по пути возьми свитки с указанием территориальных владений Гаоры.

Реверанс и, не поднимая головы, она отправилась выполнять поручение. Несколько часов Кати помогала королю, а перед закатом леди Анна передала просьбу королевы Еитары, в которой она просила Катарину сопровождать ее.

– Ступай, – холодно позволил король, – к ужину должна вернуться!

– Да, мой король!

Ей пришлось поцеловать Дариана при леди Анне, и когда Кати шла к королеве, взгляд фрейлины прожигал ее спину.

– Катарина, – Вдовствующая королева надевала перчатки, – набрасывайте плащ и поехали. Поступила жалоба на директора Рачета.

– Приют святой Маледы? – спросила Катарина. – Я говорила, что этот человек отличается собственническими взглядами на имущество приюта.

– Ты проницательна, милая Кати.

Вместе они выходили через внутренний двор, где уже ждала королевская карета.

Катарина поспешила придержать плащ вдовствующей королевы, когда раздался полный холодного гнева голос Алиссин:

– И куда собралась?

Юная королева, оставив фрейлин далеко позади, спешно приближалась.

– Ваше Величество… – только и сумела выдохнуть Катарина, уже отметив этот гневный взгляд, столь присущий Дариану.

– Алиссин, – Еитара решила вмешаться, – леди Катарина сопровождает меня в приют святой Маледы, Его Величество не возражает. Катарина всегда сопровождает меня и помогает заботиться о сиротах.

Сказать, что вдовствующая королева была поражена поведением Ее Величества, значит не сказать совершенно ничего, ибо Кати Еитаре ничего не рассказывала, но действия Алиссин сейчас говорили слишком о многом.

– Катарина, – юная королева протянула руку, схватив Кати за плечо рванула на себя, и едва их лица оказались рядом, прошипела. – Ты немедленно идешь к Дариану, и я запрещаю тебе покидать пределы его покоев!

Девушка даже не успела ничего ответить, как за фрейлину вступилась Еитара:

– Ваше Величество, что вы себе позволяете?

Алиссин бросила на королеву такой взгляд, что возмущенная женщина испуганно прижала руку к сердцу.

– Катарина, что непонятного в моем приказе? – ледяным тоном осведомилась Алиссин, сжимая пальцы на ее плече так, что девушка едва не застонала от боли.

– Что… что происходит? – прошептала Кати.

– Меры безопасности, – Алиссин взглянула на вдовствующую королеву, – а вам, дорогая, я более не доверяю!

– Я не могу понять, – Еитара с ужасом смотрела на юную королеву, – как вы смеете оспаривать право, данное Его Величеством?

И Алиссин приняла вызов, небрежным жестом толкнув Катарину своим верным фрейлинам. Кати изумленно почувствовала, как леди Линен схватила ее за руку, и с силой сжала, демонстрируя, что сопротивление бесполезно. В этот миг Алиссин сделала шаг к королеве и прошептала так, чтобы услышала только она:

– Вы все понимаете, Еитара! Среди ловчих были и ваши люди, так что все вам известно! А мне известно, что вы содействовали Катарине при первом побеге, и второго я не допущу!

Еитара вздрогнула, невольно опустила глаза, стараясь успокоить бешеный стук сердца, и прошептала:

– Звери! Вы звери, и ты, и Дариан!

– Звери, – спокойно согласилась Алиссин, – но только безумец рискнет отнять у зверя его добычу! Вы безумны, Еитара?

– Нет…

– Вот и замечательно, – львица плотоядно облизнула губы, – передайте князю Арнару, что он вторгся на МОЮ территорию. Он поймет, он умный! И то сообщение… которое вы должны были передать Кати, отдайте мне!

– Сообщение? – Еитара с трудом пыталась изобразить удивление. – О чем вы?

Ледяной взгляд Алиссин устремился на тайник, вшитый в плащ напротив сердца, и вдовствующая королева невольно сделала шаг назад, выдав себя с головой.

– Мне обыскать вас? – лениво поинтересовалась Ее Величество. – Но учтите, я сделаю это в присутствии Дариана…

Еитара судорожно вздохнула, резким движением достала сложенный листок и передала королеве. На лице Алиссин мгновенно появилась полная любезности и уважения улыбка, а слова были преисполнены благоговения:

– Ах, Ваше Величество, ваша забота о сиротах вызывает мое восхищение. Мне искренне жаль, что сегодня я не смогу вас сопровождать, но в будущем… – хитрый взгляд, – я предоставлю вам возможность жить значительно ближе к этим сироткам, чем вы желаете. Удачной поездки, Ваше Величество!

Катарине оставалось лишь кусая губы, бессильно смотреть, как покидает дворец королевская карета, а она так надеялась провести вечер вне стен замка.

– Ты и я отправляемся к Дариану! – приближаясь, произнесла Алиссин, и добавила значительно тише. – Или пойдем ко мне?

* * *

Королевская карета в сопровождении стражников неспешно двигалась по городу, стремительно погружающемуся во тьму, на очередном повороте дверца распахнулась и в карету запрыгнул одетый в черное молодой мужчина.

– Алиссин! – с восхищением прошептал князь, узрев, что в карете находятся лишь леди Анна и вдовствующая королева, – Умна, тварь!

И тут же вернув себе приличествующее хладнокровие, Ранаверн Арнар склонился перед Еитарой, поцеловал протянутую руку.

– Я помогаю вам, – ледяным тоном произнесла королева, – только ради Катарины, но я не позволю, чтобы в моем присутствии порочили имя королевы Шарратаса.

– Прошу прощения, Ваше Величество, – тут же поспешил загладить свою вину князь, – Но как вы понимаете, я выполняю просьбу друга, и не хотелось бы не оправдать доверие единственного человека, которому я обязан жизнью. И все же, я позволю себе вернуться к нашему вопросу – Ее Величество обнаружила послание?

– Увы, – Еитара поняла, что у нее все еще дрожат руки, после разговора с супругой короля, – Ее Величество словно знала обо всем.

– Алиссин проницательна, – усмехнулся князь Арнар, – но мне казалось, в подобной… ситуации, Ее Величество не будет препятствовать моей миссии.

– Видимо… все несколько иначе, – запинаясь, начала Еитара.

– Вот как? – удивление в зеленых глазах и тихое. – Мне просили что-то передать?

– Вам просили передать, что вы… вторглись на ее территорию… Хотя мне сложно это понять… и даже не возможно, – королева совсем сникла.

Зато князь казался пораженным до глубины души. Он с трудом пытался вернуть себе былое хладнокровие, а затем задал единственный вопрос:

– Второй переданный вам плащ на леди Катарине?

* * *

Алиссин, схватив за руку, тащила Кати по коридорам и переходам, шагая быстро и уверенно.

– Ваше Величество, – взмолилась девушка, – я не понимаю… Что происходит?

Остановившись, королева прижала ее к стене, игнорируя вытянувшиеся лица стражников, и прошептала, почти касаясь губами ее рта:

– Святая наивность! Да если бы ты понимала, сейчас я не вела бы тебя к Дариану, а занялась воспитанием твоей хорошенькой попки сама! И поверь, удовольствие получила бы только я!

– Вы обидели королеву! – гневно прошептала Катарина, вспомнив безобразную сцену во внутреннем дворике.

– Правда? – правая бровь Алиссин взметнулась вверх. – И что ты сделаешь? Погрозишь мне своим нежным пальчиком, или пожалуешься милашке Дарри? Что ты сделаешь, Кати?

Кати сжала зубы и отвернулась.

– Ты ничего сделать не сможешь, – насмешливо протянула королева, – ни-че-го… Ты добыча, Кати, – и касаясь губами ее уха, Алиссин прошептала. – Моя добыча!

И львица вновь поспешила по коридорам, ведя не сопротивляющуюся Катарину за собой. Королева, не обращая внимания на стражников вторглась в кабинет Его Величества, жестом прогнала секретаря, и едва их оставили одних, жестоко ухватила Катарину за волосы на затылке и прижав к себе приказала:

– Ступай в спальню и раздевайся! Я устала ждать! Живо!

Дариан никак не прокомментировал поведение своей королевы, и лишь заинтересованно ожидал объяснений. Кати с мольбой взглянула на него и монарх сдался:

– Катарина, ступай в спальню, я вскоре подойду.

К подобному варианту событий девушка относилась уже лучше, и спешно покинула королевскую чету.

– Моя королева изволит гневаться? – Дариан усмехнулся, – В вашем положении это не слишком благоразумно, вы согласны?

– Уже знаешь? – Алиссин тяжело вздохнула. – Сейчас рано что-либо говорить, задержка лишь несколько дней.

– И все же, я более чем уверен в удачном исходе событий, – Дариан насмешливо смотрел на нее. – Теперь потрудитесь объясниться.

Но вместо объяснений Алиссин задала вопрос:

– Ортанон объявил о своей независимости? Дариан чуть сузил глаза и хмуро осведомился:

– Как… это стало известно вам?

– Догадалась! – выдохнула Алиссин, и достав уже прочитанное ею послание, швырнула королю.

Неторопливо взяв листок, Дариан медленно развернул его, прочел… И стол рухнул от полного гнева удара! Король едва успел отскочить, затем пинком отправил кресло вслед за останками резного столика.

– Всегда считала, что это новомодное стремление делать столы из легких пород древесины более чем легкомысленно, – спокойно заметила королева.

– Она не должна узнать, – прорычал Дариан, – а я решу данную проблему в течение пары месяцев!

– Ах, вы решите… тогда к чему столь явные проявления гнева? – полюбопытствовала Алиссин. – Катарину не сложно будет не только оградить от некоторых излишне… сердобольных, но и запереть.

– Вы не знаете Катарину, – мрачно ответил король. – Как только ей станет известно, что причинить вред ее родным я не в силах, она…

– Она что? – потребовала продолжения Алиссин.

– Катарина покончит с собой, моя королева, у нее достаточно решимости, чтобы сделать это!

Изумленный взгляд королевы и прекрасное лицо медленно бледнеет.

– Когда я увидел ее впервые, – начал Дариан, – эта хрупкая белокожая девочка с лицом как у ангела, стала моим наваждением. Я возжелал ее с первой секунды! Но на корабле Катарина рассказала легенду о Черном рыцаре, и я понял, что в случае бесчестья, она выбросится из окна, дабы скрыть свой позор. И я искал, ждал, просчитывал варианты, пока не подвернулся шанс.

– Так это не было насилием в прямом смысле? – полюбопытствовала королева.

– Это был шантаж, – признался Дариан.

– И как долго вы ждали?

– Около четырех месяцев…

– О, да… долго! – Алиссин взяла записку из его рук, методично сожгла над огнем свечи. – Но что примечательно, как-то глупо со стороны Арнара… да и если вдуматься, записка содержит слишком… мало информации.

– Согласен, – задумчиво ответил король, – а на Кати ваш плащ?

Алиссин побежала первая, двигаясь как стремительная львица…

* * *

Кати нервно вышагивала по спальне, пытаясь осознать произошедшее. Она вышагивала и не понимала. Ничего не понимала. Край плаща резанул по рукам, когда она пыталась расстегнуть ворот, и девушка невольно ощупав, поняла, что там что-то есть. Поспешно вскрыла неровные швы, и в ее руках оказался квадратик желтоватой бумаги… с гербом Вилленских!

Катарина перестала дышать, она перестала слышать окружающие звуки, а ноги обессилено подогнулись, и девушка сползла на пол. Дрожащими, непослушными пальцами развернула листок и несколько секунд не могла понять, почему буквы размываются и прыгают, а затем догадалась и вытерла набежавшие слезы.

«Катарина, возлюбленная сестра моя, надеюсь, ты прочтешь это послание. Я писал тебе, ждал твоих ответов, но ты безмолвствовала. Я понял, что ни одно из моих писем ты не прочла, лишь, когда был сослан указом Его Величества и получил от него краткое послание, с требованием забыть, что у меня есть сестра. Указом Его Величества имя твое вычеркнуто из Книги Рода, наш отец не желал этого, но под давлением дяди был вынужден…»

Записка выпала из дрожащих рук, а все окружающее вновь заволокло пеленой слез… И все же Кати нашла в себе силы не всхлипывать, и вновь смахнув ненужные слезы, углубилась в чтение.

«Должен сообщить, что Ортанон объявил о своей независимости, наместник изгнан, гарнизоны заняли наши войска. Мы воспользовались поддержкой империи Ратасса, так же получили поддержку княжества Гаора, Данесс, Октарон. Катарина, я молю тебя – возвращайся! Теперь, когда ты знаешь что семья в безопасности, ты найдешь способ, я уверен. Воспользуйся помощью князя Ранаверна Арнар, он мой должник и сделает все, чтобы быть полезным.

Кати, молю, не поступай необдуманно. Ты нужна мне! Ты нужна нам! Не проходит и дня, чтобы мать не скорбела о любимой дочери.

Любящий и верящий в твое возвращение, Гарсан ассер Вилленский.

И самая печальная новость – дядя предел нас, остерегайся князя Ортанон!»

Медленно поднявшись, Катарина сожгла послание над пламенем свечи и улыбнулась первым звездам.

– Прости, Гар, – прошептала Кати, – мне нет спасения… слишком много грязи…

Скинув плащ, Кати вышла на балкон… Вздохнула полной грудью и прошептала:

– Ты свободна, Катарина… Ты свободна!

И улыбаясь, шагнула навстречу такой желанной смерти…

Яростное рычание и резкий рывок назад, вызвали лишь полный отчаяния стон.

* * *

Алиссин ухватила ее первой, Дариан втянул сопротивляющуюся девушку на балкон, схватив за волосы, протащил до постели и швырнул, даже не заботясь о том, будет ли падение для нее безопасным.

Катарина упала на кровать, но уже через мгновение вскочила, со злостью глядя на короля. В ее глазах больше не было страха, больше не было покорности – только ненависть. Обжигающая, испепеляющая ненависть.

– Она знает! – Алиссин пнула лежащий на полу плащ.

– Я вижу, – хмуро заметил король, не сводя глаз с Катарины.

– На что ты надеешься, Катарина? – Алиссин едва сдерживала ярость. – Хочешь умереть? Я не дам! Надеешься сбежать? Не позволю! Веришь в то, что Ортанон теперь вне нашей досягаемости? Ты слишком мало смыслишь в политике в этом случае! Аллес поддержит мою идею, и мы огнем и мечом пройдем по земле, что взрастила тебя! Ничего не изменилось, Катарина!

Кати улыбнулась, тряхнула волосами и тихо ответила:

– Нет… все изменилось. Хватит… Никогда… никогда больше, я не буду покорной жертвой, для двух жестоких хищников!

Лев взглянул на свою львицу и оба нагло ухмыльнулись – сила была на их стороне.

– Что безумно заводит в данной ситуации, – произнес Дариан, – так это возможность начать охоту снова!

Катарина знала, что они сильнее, знала, что сопротивляться бессмысленно, но подчиняться более не желала!

– Подержи ее, – не отводя напряженного взгляда от Катарины, прошептала Алиссин, снимая одно из колец, – а я гарантирую, что наша сладкая Катарина сегодня будет о-о-очень страстной!

Рывок и Дариан сжимает в объятиях извивающуюся девушку, которая предчувствуя действия Алиссин, отчаянно сжимает губы.

– Катарина, наивная Катарина, – королева, медленно приближаясь, ссыпала белоснежный порошок на руку, – не каждый наркотик нужно пить.

Король едва успел отвернуться, как Алиссин дунула на ладонь и Кати обволокло облачко пыли. Судорожный вздох… Еще один и королева предвкушающее улыбнулась, медленно начала расстегивать платье. Катарина пошатнулась, взгляд стал рассеянным, дыхание участилось, руки на ослабели, как и ноги и девушка практически упала в объятия короля.

– Все, мой король, – Алиссин улыбнулась шире, – теперь Кати сама будет умолять о любви… Да, Катарина?

Но Его Величество уже не слушал, страстно целую шею не сопротивляющейся девушки и невольно вдыхая остатки белого порошка, он тоже ощущал дикое, неконтролируемое желание и впервые они с Кати дышали и желали в унисон.

– Катарина, – шептал король, разворачивая ее лицом к себе и овладевая податливыми губами, – моя Кати… Жизнь моя, счастье мое, дыхание мое… Катарина…

– Дариан, – любовница впервые выгнулась в его руках от страсти, позволяя его губам соскользнуть по краю ворота, позволяя его рукам нетерпеливо раздевать, сминая ткань, – Дариан… Люби меня, мой король… мой Дариан…

На мгновение Его Величество оторопел от удивления. Кати, его Кати умоляла о любви, стонала в его объятиях, отвечала на его поцелуи…

– Нет, не останавливайся, – шепчет возбужденная красавица и тянется к его губам…

И он не желал останавливаться, не сейчас, и никогда! В это мгновение Дариан понял одно – он жизнь отдаст за то, чтобы Кати действительно любила, чтобы стремилась разделить с ним постель, чтобы стонала от страсти, а не от боли… И пусть сейчас она была во власти дурмана, но как сладок был этот дурман… И он снова целовал ее нежные губы, ласкал ее язык, впервые сплетающийся с его языком, и млел каждый раз, когда слышал, как сквозь стон, она произносит его имя…

– Мой король, – насмешливый голос Алиссин, вырвал его из сладкого плена, – вы тоже вдохнули порошок. Ступайте и выпейте воды, еще лучше чай, а если этого не сделать, ваша страсть извергнется слишком быстро.

– Не желаю, – простонал король, – не желаю останавливаться!

– Когда вы вернетесь, – королева хитро улыбнулась, – она будет желать вас еще сильнее. Это лаандан, он будет усиливать ее желание еще несколько часов. Неужели вы желаете пропустить кульминацию?

Дариан остановился, посмотрел на Катарину с горящим страстью взором, на белоснежную грудь, виднеющуюся в расстегнутом вороте платья, и понял, что ему действительно следует притормозить.

– Займись ею, – приказал король, – я сейчас.

– Нет… – простонала Катарина, с отчаянием глядя ему вслед, но Дариан не поддался эмоциям и покинул спальню.

И едва дверь за ним захлопнулась, Катарина ощутила, как сильные пальцы Алиссин обнимают ее сзади, проникают под платье, ласкают грудь. Снова спальню огласил полный наслаждения стон и королева тихо рассмеялась:

– Ты будешь любить меня, Кати, и только меня… Наш Дарри слишком глуп, чтобы осознать и еще один эффект лаандана – тот, кто получит тебя первым, воцарится и в твоем сердце на полгода как минимум. А потом… мы повторим, да, Кати? И если потребуется, – тон королевы вдруг стал угрожающим, – мы будем повторять до тех пор, пока ты не прекратишь упрямиться!

Кати вздрогнула. Она притворялась с самого начала, пытаясь усыпить бдительность Дариана, но сейчас… сейчас ощущала, что притворству более нет места – все ее тело желало и жаждало прикосновений Алиссин… и это повергало в отчаяние.

«Я не имею права проиграть, – приказала сама себе Катарина и перешла к решительным действиям».

Девушка развернулась сама, обхватила лицо королевы и потянувшись поцеловала Алиссин, вложив все свое нарастающее желание в этот неистовый поцелуй. Как они полетели на постель, королева не поняла, и только замурлыкала от невыразимого блаженства, едва Катарина стянула с нее платье и Алиссин окунулась в прохладу шелковых простыней.

– Я сейчас, – простонала Кати, целуя обнаженное тело своей королевы, – только разденусь…

– Катарина, – блаженно прошептала Ее Величество в ответ.

Кати ощущала эту сжигающую тело страсть, чувствовала, как кружится голова, желала прикосновений к своему телу… Но ненависть была сильнее! Два шага к старинному гобелену, легкое касание секретной панели, которую Дариан закрывал на ее глазах в их первую и такую страшную ночь и путь открыт.

– Катарина! – гневный оклик королевы, она слышала, уже сбегая по проходу. – Тварь!

Добежать до конца, выскочить в своей комнате и набросив черный плащ с капюшоном, захватив небольшой кошелек с золотыми, бежать по коридорам и проходам, на бегу застегивая платье. Катарина знала, как будет действовать! Именно об этом она думала, пока Дариан целовал ее, именно это проносилось в мыслях, когда она дарила ласки Алиссин. Она знала, что перекроют все выходы, а значит, следовала бежать туда, где не успеют сообщить стражникам. Головокружительные лестничные спуски и темные, грязные переходы. Пробегая через кухню, девушка не обращала внимания на кухарок, спешащих приготовить королевский ужин, она бежала к черной калитке, через которую слуги ходили на рынок.

Успела, добежала, степенно прошла, скрыв лицо до самых глаз и лишь оказавшись на улице, побежала вновь.

Из столицы проще всего было выбраться через главные ворота и по центральной дороге, но Катарина знала, что именно там ее и будут искать. И все же было страшно, до ужаса страшно попасть на нож бандитов, которыми с наступлением тьмы кишели темные переулки. Остановившись, девушка огляделась. Даже в быстро сгущающихся сумерках она привлекала внимание дорогой отделкой ее плаща, роскошной тканью. Но под плащом было еще более дорогое, хоть и скромное платье, и Кати понимала, что без плаща ее остановит даже самый тупой стражник. И тут она увидела нищего, старательно кутающегося в грязную серую от пыли, проеденную молью ткань. Преодолев омерзение, девушка сняла плащ и поклонившись протянула его нищему. Это оказалась старуха, которая очень быстро сообразила, что от нее хотят.

– Милостыню решила подать? – спросила нищенка, – Благослови тебя бог, дитя.

Схватив дорогую ткань, старуха спешно заковыляла прочь. С омерзением Катарина закуталась в этот вонючий кошмар, потом вспомнила ужасные сутки в «Сыне ветров» и омерзение значительно уменьшилось. Старательно прихрамывая, девушка двинулась по дороге вниз, следуя к городским воротам.

Горели факелы, тускло освещая проезжую часть, прохожие, кто торопливо, кто степенно, шли по своим делам, а Катарина боялась услышать голос Его Величества позади.

Но внезапно все изменилось – испуганно прижимаются к стенам прохожие, и Кати действует так же, инстинктивно вжимая голову в плечи, едва услышала стук копыт – Они снова охотились вместе – лев и львица! Алиссин с распущенной гривой сверкающих в свете факелов волос, и Дариан, в черном охотничьем костюме, верхом на лошадях, цепко оглядывая прохожих, неслись к городским воротам. Катарина едва дышала, словно спиной ощущая взгляды, когда кавалькада всадников мчалась мимо.

Она поторопилась вперед, чтобы скрыться в темнеющем в нескольких метрах переходе, как вдруг надрывно заржала лошадь. Повернув голову, Катарина увидела, что Алиссин подняла коня на дыбы, разворачивая несчастную лошадь на полном скаку, и сердце замерло.

– Живее! – послышался смутно знакомый голос, вырывая ее из оцепенения.

И Кати сгорбившись, изображая хромую старуху, поспешила завернуть в проулок. Едва она скрылась с глаз высокородной хищницы, как услышала ее гневный голос:

– Катарина! Она там! Это она!!!

– Вот сука, – восхищенно усмехнулся кто-то в темноте, а затем Кати рванули вперед с такой силой, что девушка едва не упала, – Поторопитесь, – произнес ее спаситель, – эта тварь весьма… быстра.

Внезапно мужчина остановился, резко развернувшись, стянул с нее вонючую накидку и бросил кому-то кто стоял в стороне и Катарина скорее догадывалась, чем видела.

– Отвлеки королевскую суку, она идет по следу. Встретимся на старом месте.

– Да, господин, – произнес невидимый собеседник, затем Кати услышала звук удаляющихся шагов.

– Нашли записку? – осведомился мужчина, уверенно продолжая вести ее по темным переулкам.

– Да, – прошептала девушка.

– Гар был прав – вы сумели! Хотя признаться…

Легкий звон выпускаемой на свободу стали и два тела падают под ноги. Но Кати неумолимо влекут вперед, и приходится перепрыгивать через бьющихся в агонии, спеша за тем, кто непостижимым образом пришел на помощь.

– Где городские стражники? – возмутился ее спаситель, небрежно стряхивая кровь со шпаги, – Разбойники совершенно распустились, а еще даже не полночь! Ну да ладно, – мужчина чуть сжал ее ладонь. – Как я уже говорил, я восхищен тем, что вам удалось.

– Как вы… догадались, что это я? – задыхаясь от усталости, спросила Кати.

– Мой человек следил за дворцом. Он сразу узнал вас, затем передал сообщение мне. Как видите – я успел вовремя.

– Да уж, – Катарина вздрогнула, вспомнив вопль королевы, – своевременное вмешательство. Благодарю вас… князь.

Мужчина остановился, и невольно Кати налетела на него, а князь обнял, чтобы удержать на ногах.

– Вы узнали меня? – Ранаверн пристально смотрел на нее, сейчас в свете свечи из окна напротив, у него была такая возможность.

– Вас сложно было не узнать… Точнее, – Кати внезапно ощутила вожделение и запнулась, стремительно краснея. Потом вспомнила слова королевы и поняла, что желание к этому притягательному мужчине, будет только расти. – Нам… нужно идти…

– Нет, не нужно, – разглядывая ее с мечтательной улыбкой на губах, ответил князь, – прислушайтесь – впереди стража, нам нужно переждать.

Сквозь плотную ткань платья, Катарина ощущала жар его ладоней, чувствовала дыхание на своем лице и все мысли отступали, подчиняясь только желанию… Она уже с трудом контролировала себя и надеялась, что Ранаверн воспримет ее тяжелое, срывающееся дыхание, за последствия быстрого бега.

– Нет, вы не понимаете, – она не узнавала свой хриплый от страсти голос, – нам нужно идти… Мне нельзя останавливаться… Нельзя…

– Знаю что нельзя, – столь же хрипло ответил князь, – проклинаю себя за это, но… я с трудом сдерживаю безумное желание целовать вас, Катарина. Вы сводите с ума, – горькая усмешка, – и вероятно сами не осознаете этого… Наваждение какое-то!

Арнар тряхнул головой, и белоснежные пряди взметнулись, завораживая своим танцем. Катарина застонала, отчаянно, тяжело, пытаясь сдержать желание принадлежать этому мужчине здесь и сейчас. Она не могла больше думать о короле, не могла думать о спасении, только бы князь прикоснулся, только бы накрыл поцелуем ее жаждущие ласки уста, только бы погасил пламя страсти.

– Катарина… – ошеломленно прошептал Ранаверн, – что с вами? Вы… святые хранители, вы желаете меня?!

«Он будет считать меня распутницей до конца своих дней, – в отчаянии подумала девушка, – он возненавидит меня!».

– Нет, – стремительно отступая, прошептала Катарина, старательно отводя взгляд, – просто я испугалась и…

Ее стремительно схватили, и мужские губы, удивительно нежные и невероятно страстные прикоснулись к ее губам. Стон и Катарина обвила его шею руками, прижимаясь сильнее, целуя в ответ, запуская пальцы в белоснежные пряди волос и забывая обо всем…

– Святые хранители, – простонал Ранаверн, сжимая в объятиях стонущую от страсти Катарину. – Чудо мое… Моя…

Послышавшийся впереди шум заставил их разорвать объятия. Тяжело дыша, не отрывая взглядов, они смотрели в глаза друг друга и кровь горела от дикого, невыразимого желания. Шаг, и подхватив Катарину на руки, стремительный ирбис понесся по темным переулкам, унося свое сокровище от переругивающихся стражников, от бегущих по следам преследователей, от той страшной прежней жизни, которой она чудом избежала. А для Катарины уже было не важно – смерть или жизнь, уже не важно – свобода или плен, только бы продолжалась эта сладкая пытка, только бы вновь испытать прикосновения его губ. И Ранаверн, проклиная все на свете, уступил охватившей их страсти.

Торопливо, не чувствуя усталости, он взбежал по ступеням, стремясь окунуться в плен ее тела… Смятые простыни, трепещущие огни трех зажженных свечей и страстный танец двух горячих тел… Они умирали и воскресали, падали, чтобы вновь подняться на встречу друг другу, устало ложились и снова бросались в бой… Ночь страсти, казалось, иссушила обоих, но они искали успокоения в устах друг друга, и снова горела от желания кровь, снова смешивались стоны, унося их к звездам…

Лишь в предрассветных сумерках Ранаверн с рычанием остановился, замер, разглядывая прекрасное обнаженное видение на измятой постели без одеяла и подушек и сдержав себя, простонал:

– Нельзя… Нельзя! Нельзя!!! У нас второго шанса не будет!

Кати протянула руку, ища одеяло, чтобы прикрыться… Не нашла, но увидела как алеет восток… Вот и завершилась самая прекрасная ночь в ее жизни… Вот и все…

– Катарина, нам нужно спешить, – прошептал князь, поспешно отворачиваясь, – нужно…

* * *

– Ранаверн! Мразь! Ублюдок! Сын шакала! – ругань Алиссин отвлекала от тягостных мыслей.

Дариан следовал за своей королевой, которая безошибочно шла по следу. Где-то там подыхал тот, что увел их с верного следа. И Алиссин покарала его жестоко, затолкав в глотку ту самую грязную накидку… На дороге билась в предсмертных судорогах старуха-нищенка, у которой обнаружили накидку Катарины… Король не мог не восхищаться своей королевой, но это было восхищение сродни любованию дикой неудержимой стихией. Алиссин была неудержима, если шла к своей цели. Для нее было неважно, сколько жизней падет на пути, сколько разрушений она оставит за спиной, только цель, ее цель…

Королева напала на верный след лишь перед рассветом и теперь двигалась быстро и уверенно, окруженная стражниками с пылающими факелами и упорно осматривала переулки, выискивая следы… Два окоченевших уже трупа Алиссин осмотрела бегло, только вновь помянув Ранаверна и всех его предков недобрыми словами, и снова вперед. Пуговка, волос, а в проулке перед воротами и сережка Катарины.

Поднимая тускло сверкающую серьгу, которая еще вечером украшала столь желанное ушко, Алиссин прошептала:

– Ублюдок не внял предупреждению… Дьявол! Быстрый взгляд на Дариана и король понял все без слов!

Проклиная князя, проклиная собственную идею с порошком, королева последовала дальше, и спустя час, кусая от ярости губы, смотрела на смятые простыни в гостиничном номере, не обращая внимания на воющего и ползающего на коленях трактирщика, который не мог понять, в чем его вина. Она оттолкнула его ударом ноги, и, не отрывая взгляда от постели медленно подошла. Села, протянув руку, схватила простынь и поднесла к лицу, принюхиваясь как хищник. Алиссин чувствовала запах Катарины и резкий, мужской запах того, кому девушка отдавала свою страсть. Полный ярости и отчаяния крик раненной львицы разнесся по всей гостинице и заставил вздрогнуть даже тех, кто был на улице.

Дариан пинком выставил хозяина гостиницы, закрыл дверь, подошел ближе и нанес хлесткий удар по щеке Алиссин, возвращая ее к реальности.

– Держите себя в руках! – гневный приказ короля произвел не тот эффект, который ожидал Дариан.

Алиссин заплакала. Королева рыдала в голос, упав на измятые простыни, которые хранили следы чужой страсти, рыдала, выгибаясь, словно не в силах выдержать разрывающую изнутри боль. Истерика прекратилась столь же быстро, как и началась. Резко поднявшись, Алиссин подошла к окну, устремила свой взор вдаль и ледяным тоном произнесла:

– Я убью его!

Его Величество подошел ближе, схватив за подбородок, развернул и заставил смотреть на себя:

– Вы возвращаетесь во дворец и ведете себя соответственно матери будущего наследника!

– Ты не посмеешь! – прошипела Алиссин, с нарастающим отчаянием понимая, что он посмеет.

– Мне нужен наследник, – спокойно произнес Дариан, – и жизнь этой мерзавки! И я убью ее сам!

Алиссин дернула головой, освобождаясь от его пальцев, и рассмеялась:

– Катарина была под действием лаандана! Она едва ли соображала что делает.

– О, нет, – король грустно усмехнулся, – я видел ее реакцию на Ранаверна в тронном зале! Видел!!!

– А вы не безнадежны, мой король, – Алиссин вновь взглянула на смятые простыни, и все ее хладнокровие рухнуло, как разбитое стекло. – Катарина возненавидит себя за то, что здесь произошло, а значит, у вас будет не так много времени, чтобы найти и вернуть. Но действовать нужно быстро…