Текст книги "Любовница Его Величества (СИ)"

Автор книги: Елена Звездная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

– Подождите меня в саду, Катарина.

Проходя мимо принца, Кати невольно вздрогнула, и слишком уж торопливо обошла его, едва не перейдя на бег.

– Леди Катарина, – уже у двери остановил ее насмешливый голос Его Высочества, – вы боитесь меня?

Не оборачиваясь, Кати тихо ответила вопросом:

– А вы еще сомневаетесь?

– Ах, да, – нарочито небрежно сообщил Дамиан, – его светлость просили передать вам, что до турнира не смогут появиться во дворце. Герцогу необходимо мно-о-о-о-ого тренироваться.

Судорожно вздохнув, Катарина повернулась и умоляюще взглянула на королеву:

– Ваше Величество, позвольте мне несколько дней провести в монастыре Святой Издары. Мне предстоит стать женой, и я хотела бы провести это время в молитвах и покаянии.

Еитара милостиво улыбнулась:

– Мне будет грустно без вас, Кати, но я поддерживаю ваше решение. Особенно учитывая тот факт, что вас сможет сопроводить герцог Виарта.

При всем своем желании, Дариан не мог воспротивиться решению матери, и счастливая Кати поспешила отклоняться.

– Тами, заверните и плащ, да и мне еще понадобятся три сорочки, в монастырских кельях холодно по ночам.

Катарина отдавала приказы служанке, застегивая ворот дорожного платья, и уже предвкушала длинную дорогу рядом с герцогом Виарта. И особенно радовало, что больше семи дней Дариан не сможет прикасаться к ней и пальцем.

– Госпожа! – внезапно испуганно вскрикнула служанка, а Кати замерла, опознав знакомый скрежет.

– Ты, вон! – приказал прислуге, метнувшийся из прохода Дариан, и схватил Катарину за руки. – А теперь слушай меня, – прошипел принц, – сильно умная стала, да? Если он хоть пальцем прикоснется к тебе, он сдохнет. Ты поняла, Кати?

Девушка едва не рыдала от боли в стиснутых запястьях, но ответила с вызовом:

– Нет! Не поняла. Вы не посмеете, Ваше Высочество! Предателей в Ортаноне уже казнили, и видят боги, я дорого заплатила за то, чтобы в списках не значились Вилленские! А когда Его Величество вернется, я расскажу ему все! И пусть это будет моим позором, но даже самый громкий скандал страшит меня меньше, чем этот страшный скрежет стены, предваряющий ваше появление!

Дариан улыбнулся. Ласково, восторженно и как-то восхищенно. Пораженная внезапной переменой, Кати уже поздравила себя с победой, как рука принца быстрым, властным движением закрыла ей рот. На секунду замерев от неожиданности, девушка в отчаянии попыталась вырваться, но еще одна жестокая усмешка и принц опрокинул ее на стол, удерживая сопротивляющуюся Катарину, начал медленно поднимать ее юбки.

– Ваша проблема в том, леди, что вы никак не желаете понять, что спасения нет! – прошептал Дариан, устранив все преграды.

Он вошел в нее резко, грубо, насладился полным отчаяния и боли стоном, и, продолжая закрывать ее рот, начал медленно двигаться.

– А когда я, вполне откровенно, заметьте, предупредил вас, драгоценная леди, вы не вняли предупреждению, и посмели откровенно выражать благосклонность, этому романтичному болвану! Тебе нравится меня злить, а, Катарина?

И он убрал руку, ожидая ее ответа. Кати рыдала не скрываясь, и все же сопротивлялась, в безумной попытке оттолкнуть его руку, удерживающую ее на столе. Дариан начал двигаться сильнее и глубже, и девушка, не выдержав боли, в отчаянии взмолилась:

– Прошу вас… прошу вас… мне больно…

– Вам больно? – заботливо вопросил Дариан, но уже в следующую секунду его издевательский смех оглушил ее. – Зато теперь, – еще одно движение, от которого девушка уже лишь обессилено всхлипнула и жестокое, – теперь ты не сможешь ему улыбаться, Кати! И смех, леди Катарина, вы отныне будете контролировать!

А в следующую секунду, принц снова накрыл ее рот рукой, потому что Кати кричала от боли, уже молясь в душе чтобы хоть кто-то вошел и прекратил ее пытку…

Но даже самые страшные кошмары имеют свойство заканчиваться…

– Приятной дороги, леди Катарина, – небрежно произнес Дариан, оправляя свою одежду, и оставил ее одну.

Истерзанная девушка долго лежала, свернувшись на столе, и чувствовала, как кровь стекает по ногам. Она хотел умереть, просто умереть, чтобы больше не видеть этого надменного лица, этой жестокой ухмылки… Чтобы он больше никогда не прикасался к ней…

– Я не вернусь во дворец, – прошептала в пустоту Кати, – никогда не вернусь!

Эти мысли позволили ей встать, сдержав очередной крик, обессилено опустится на пол, и из последних сил крикнуть:

– Тами!

Когда служанка появилась, Кати уже лежала на полу, не в силах подняться.

Катарина планировала ехать верхом, в компании молодых придворных, но в таком состоянии с вежливой улыбкой отказалась от лошади и направилась в карету.

– Моя дорогая леди Катарина, – герцог Виарта подъехал ближе, спешился, помог ей сесть в карету и заботливо осведомился, – Вам нездоровится?

– У женщин… бывают подобные сложности, – слабо улыбнувшись, ответила Катарина.

– Вы позволите сопровождать вас? – с надеждой осведомился герцог.

– Боюсь… я буду плохой собеседницей, – прошептала Кати.

Она проклинала Дариана и за то, что произошло, и за то, что в ее состоянии даже говорить было больно. Хотелось просто закрыть глаза, и уснуть, чтобы не стонать. Несомненно, принц добился желаемого!

– Позвольте мне просто побыть рядом, – взмолился герцог.

– Разве я могу запретить? – грустно спросила Кати.

– Я ваш раб, леди Катарина, – с грустной улыбкой ответил Виарта, – одно ваше слово и я исполню.

– Мне будет приятно, если вы будете рядом, – искренне ответила Катарина.

Нет, их не оставили наедине, и напротив Катарины тут же сели недовольные леди Анна и леди Отира, но их присутствие не помешало герцогу бережно взять ладошку Катарины и не отпускать ее всю дорогу.

Так же бережно он помог, Кати выйти из кареты, проводил на территорию монастыря. И лишь прощаясь, решился произнести:

– Леди Катарина… мои тренировки… я хотел сказать, что ежедневно, на закате, буду проезжать под стенами монастыря, и…

– Я с удовольствием буду читать ваши послания, – заверила его Катарина, без труда разгадав намерения герцога.

– Благодарю вас, – и, поцеловав ее руку на прощание, герцог с видимым сожалением, покинул будущую супругу.

А Катарина, стараясь сдерживаться и не вскрикивать от боли, поднимаясь на ступени, проследовала к матери настоятельнице.

«… Вот так, ангел мой, завершилась наша охота на зубастую рыбу. Я был бы счастлив, если мой рассказ, хоть немного порадовал вас.

С нежностью и надеждой на встречу, Виарта.»

Катарина отложила исписанные страницы с улыбкой, и снова легла на подушку. Письма от герцога приходили ежедневно, а учитывая объем посланий, Кати вполне обоснованно полагала, что на тренировки времени у Виарты не остается. Не могла она отрицать и того, что с затаенным трепетом ожидает каждого послания.

Кати поднялась, уже легко и не сжимая зубы как прежде. Монашеская ряса несколько сковывала движения, зато позволяла свободно дышать, и Кати, подойдя к зарешеченному окну, вдохнула полной грудью, ароматы леса. Затем открыла глаза и вгляделась вдаль. Солнце уже клонилось к закату, и она ожидала появления герцога. И действительно, вскоре, поднимая клубы пыли, показался одинокий всадник, который мчался к монастырю.

Радостно вскрикнув, Катарина поспешила во двор, надеясь, что им и сегодня удастся поговорить, пусть даже и сквозь решетку в калитке.

К тому моменту, как Кати выбежала во двор, игнорируя неодобрительные взгляды монахинь, всадник уже въезжал в ворота, и это было первым, что насторожило девушку. Это оказался не герцог! Мужчина средних лет, о чем-то спросил привратницу. Пожилая женщина указала на Катарину и мужчина уверенно направился ней.

– Леди ассер Вилленская, – мужчина склонился перед ней, затем выпрямился и в его глазах, промелькнуло что-то странное. – Я должен сообщить вам известие… Вам лучше сесть, леди.

– Я слушаю, – резко произнесла Кати, уже чувствуя, как леденеет сердце.

Но тут появилась мать-настоятельница, властно обняла ее плечи и увела к себе, приказав посланнику следовать за ними. Сидя на скамье, удерживаемая настоятельницей, Катарина с ужасом слушала как шевалье Терне, рассказывает о смерти ее нареченного:

– Это страшная, роковая случайность, леди. Неожиданно лошадь обезумела и понесла. Подпруга не выдержала, но герцог каким-то невероятным образом сумел удержаться. И все же лошадь, свалилась в обрыв… Мы ничего не смогли сделать… – а затем были сказаны слова, которые уничтожили ее окончательно. – Его Высочество пытался догнать лошадь, но не сумел… Принц нашел у покойного письмо, предназначенное для вас… Он приказал доставить вам и это печальное известие и… Вот.

Кати не смогла протянуть руку и взять испачканный кровью свиток. Она не могла и пошевелиться, раздавленная смертью того, к кому привязалась ее душа… Но хуже всего было то, что она единственная понимала, кто действительно виновен в смерти герцога Ларише…

– У меня тоже… будет к вам просьба, – каким-то чужим, не своим голосом произнесла Катарина.

– Я слушаю, леди, – шевалье склонился перед ней.

– Я прошу вас передать Ее Величеству, что… приняла решение… отречься от мирских радостей! – с усилием поднявшись, Катарина сняла с шеи кулон с гербом рода и передала пораженному ее действиями посланнику, – а это вы обязаны вручить королю. Отныне я подчиняюсь лишь светлым богам.

Шевалье принял родовой герб, но уже в следующую секунду, попытался воззвать к ее разуму:

– Леди Катарина, я искренне убежден, что это поспешное решение! И даже понимая каким тяжелым ударом стала для вас эта утрата, я не могу позволить вам… похоронить себя заживо!

– Ступайте, лорд. Я не изменю своего решения!

Взяв свиток, девушка побрела в свою келью, не в силах даже плакать, ибо сама мысль, что герцога больше нет, была болезненнее удара кинжалом. И все же она дошла, села на постель, дрожащими руками развернула свиток и зарыдала в голос – в конце послания, рукой принца было приписано: «Я посмел!».

Серые тоскливые дни, когда она снова и снова перечитывала послания герцога, прерывались сообщениями монахинь о том, что ее хотят видеть. Катарина отказывалась выходить и вновь перечитывала письма, которые знала уже наизусть. Но был посетитель, которого она обязана была выслушать.

– Леди Катарина, – высокий седовласый секретарь Его Величества с жалостью смотрел на бледную девушку, – Его королевское величество понимает, что невозможно измерить ваше горе, но просит прибыть во дворец.

– Я не поеду, – устало произнесла девушка. Передайте мои извинения Его Величеству.

– Его Величество болен, леди, – оборвал ее маркиз Ирото, – он не в силах приехать к вам и именно поэтому, просит вас прибыть во дворец. Вы еще не приняли сан, и мать настоятельница дала свое разрешение.

Она вспомнила доброе лицо короля Ранамира и… не смогла отказать.

Дворец сверкал огнями, когда карета въехала во двор. Катарина не стала переодеваться и во дворец вошла одетая в рясу послушницы. Уверенно поднялась по ступеням, следуя за маркизом, но в кабинет короля входила несмело. Ее обманули! Король Ранамир резво поднялся из-за стола и поспешил к ней навстречу:

– Катарина, дитя мое, как я рад вновь видеть вас!

Она позволила обнять себя, улыбнулась, когда король, как любящий отец потрепал по щеке, но слова Его Величества не радовали:

– Дитя мое, вы пугаете нас с королевой. Мы все понимаем, как сильно вы успели привязаться к герцогу Ларише, но вы молоды! Как можно в столь юном возрасте принимать решение о монашеском сане?

Кати отступила на шаг, понурив голову, спросила:

– И поэтому… вы сочли достойным обманывать леди, любящую вас как отца? Король весело подмигнул ей:

– Я мог бы приказать привести вас силой… Дариан порывался съездить за вами, но, как видите, решил действовать хитростью. Катарина, я давно хотел поговорить с вами.

Ее подвели и усадили в кресло, Ранамир устроился рядом, с нежностью посмотрел на девушку:

– Катарина, я понимаю вашу боль, но дитя мое – монастырь, это не выход, особенно для вас. Вы прекрасны как ангел, Кати, и добры, как и эти призрачные существа. Я знаю, что дворец тяготит вас, и не настаиваю на вашем проживании тут… по крайней мере, до тех пор, пока вы сами не пожелаете этого. Я предлагаю вам провести некоторое время в Школе Матиса, среди детей, которых вы так любите. И естественно, все приличия будут соблюдены – с вами отправятся две придворные дамы, – а затем шутливо-серьезно добавил, – Жду вашего решения.

Кати невольно улыбнулась. Она уважала и любила старого короля и его предложение так же было заманчиво.

– Я согласна, Ваше Величество.

– Очень-очень рад! Вы позволите старому человеку навещать вас? Кати кивнула с улыбкой, и король продолжил в своем приказном тоне:

– Тогда, дитя мое, немедленно ступайте к себе, снимите этот унылый хлам и подарите нам ваше общество за ужином, а на рассвете мы проведем вас.

Ночь в замке! Кати вздрогнула, испуганно сжалась и отрицательно покачала головой. Ранамир с удивлением проследил за ее реакцией, и в его вопросе, больше не было шутливых ноток:

– Катарина, кого вы так боитесь в моем замке?

– Мне бы хотелось… ночевать в другой комнате, – очень тихо попросила Кати, – или покинуть замок немедленно. И прошу вас – не спрашивайте ни о чем. Мне больно, я не хочу причинять боль и вам.

Король молча смотрел на нее, затем кивнул:

– Хорошо… Ступайте к Ее Величеству, она безумно скучает по своей маленькой фрейлине, а я прикажу, чтобы подготовили экипаж. Видимо придется вам, дитя мое, путешествовать ночью.

– Это будет чудесно, – с благодарностью произнесла Катарина, поднимаясь.

Король задумчиво проследил за выходящей из его кабинета девушкой, затем его посетила не слишком приятная мысль, и он решил догнать Кати.

Катарина быстро шла по длинному коридору, стараясь как можно скорее преодолеть безлюдный участок. Сердце испуганно сжималось каждый раз, когда ей казалось, что сзади раздаются шаги. И девушка шла все быстрее, часто оборачиваясь и едва не переходя на бег. Она обернулась в очередной раз, с облегчением выдохнула, увидев, что сзади никого нет, и тут ее схватили, сжали так, что не было возможности вдохнуть и тот, кого она так боялась, тихо произнес:

– Меня там нет, я здесь, Катарина!

Закрыв ее рот рукой, Дариан потащил девушку к ближайшим дверям. Слезы текли по щекам Кати, она в отчаянии вцепилась ногтями в его руку, в безумной надежде освободится, но казалось, Дариан и не замечает ее тщетных попыток.

Закрыв двери, принц прижал фрейлину к стене, и хрипло произнес:

– Дни без вас, моя Катарина, это пытка, которую я не в силах вынести!

Девушка замычала, забилась в его руках, но Дариан, победно усмехнувшись, вплотную занялся ее юбками, и застонал прикоснувшись к обнаженным бедрам.

– Катарина… моя Катарина…

Она билась в истерике, и каким-то образом извернувшись, укусила его за руку. Дернувшись, Дариан на секунду отпустил ее.

– Ненавижу вас, ненавижу! – закричала Кати. – Мерзкое, грязное, отвратительное чудовище!

Дариан схватил ее руки, прижал к стене, не давая возможности вырваться, и выдохнул ей в лицо:

– А я одержим вами, Катарина! С той самой секунды, как увидел в белом платьице на пристани! С той секунды как вас увел ваш брат! Вы мое наваждение, моя болезнь, мое дыхание!

Он склонился и начал покрывать поцелуями ее мокрое от слез лицо, а Кати с отчаянием выкрикнула:

– Лучше убейте меня! Я не вынесу этого больше, не вынесу! Если вы прикоснетесь ко мне снова, я выпрыгну с башни, я убью себя…

Но принц не слушал ее слов, целенаправленно развязывая ворот монашеской рясы, и Катарина взмолилась:

– Остановитесь, прошу вас… Остановитесь! Я не вынесу этого!.. Как же вы не понимаете!

– Ш-ш-ш, – и Дариан снова накрыл рукой ее губы, – все будет хорошо, Катарина…

Рыдания девушки не отвлекли его от борьбы с плотной шнуровкой, а попытки прикрыться руками, только распаляли желание… Кати понимала, что спасения нет, но ее мучителя остановил полный ярости крик:

– Дариан!

Принц вздрогнул, и одним движением вернул ее платье, уже спущенное до груди, обратно. Обессиленная, рыдающая Катарина сползла по стене вниз, не в силах поверить в свое спасение.

– Ваше Величество, – Дариан отвесил поклон в лучших традициях придворного этикета и осведомился. – Чем вызван ваш визит?

– Ты дал мне слово! – прорычал Ранамир, подходя ближе. – Дал слово, сын!

– Увы, – принц снова иронично поклонился, – в тот момент я еще не понимал, чем жертвую в угоду вашим желаниям. Мои желания оказались сильнее!

Король в отчаянии смотрел на единственного сына, на своего наследника, на гордость и опору его державы. Он знал о пристрастиях принца, и о его методах достижения целей был осведомлен, но Дариан впервые нарушил данное отцу слово.

– Она же ребенок, Дариан, – простонал король, – Чистое, невинное дитя! Дариан невозмутимо пожал плечами и лениво ответил:

– Не такое уж и чистое и да-а-а-а-авно уже не невинное.

– Мерзавец! – не сдержавшись, король ударил сына по щеке, впервые в жизни прибегнув к насилию, по отношению к своему ребенку.

Ударил и мгновенно успокоился, потому что осознал, что его сын не ребенок, а полный ярости и гнева мужчина.

– Как ты не понимаешь, – устало произнес король, – ты губишь ее! Катарина ассер Вилленская не мелкая дворянка и не простолюдинка, для нее твоя любовь – это позор! Но ты не понимаешь, да, Дариан?! Зато я начинаю понимать… что герцог погиб не случайно, это так?

– Да, – спокойно ответил принц.

– Идиот! Ты поставил свои желания, выше политических реалий, сын! Союз между Ларише и Ортаноном укрепит наши границы! Об этом ты не думал?

– В каком смысле «укрепит»? – в вопросе принца послышалась угроза.

– Катарина отправится в герцогство, в школу Матиса немедленно. А через полгода, когда траур по герцогу Виарта будет завершен, его наследник и брат герцог Ниар Ларише и Катарина объявят о помолвке. Их свадьба будет несколько поспешной, но она будет, Дариан! Этого требует политическая действительность, и этого желаю я! А теперь убирайтесь с моих глаз, сын!

Дариан отвесил поклон, и с трудом сдерживаясь, вышел. Король с отчаянием посмотрел ему вслед, и, подойдя к девушке, подал ей руку:

– Катарина, – король обнял ее, – вам следовало мне сказать. Следовало сказать, едва это началось! Ах, бедное дитя… Мое бедное дитя…

Катарина не ответила ничего, потому что король, даже ее добрый покровитель, видел в ней лишь средство, для достижения политических целей. Было горько, и все же девушка была безмерно благодарна за свое спасение.

Она покинула дворец той же ночью, с огромным количеством платьев, приготовленных для любимой фрейлины королевой. Еитара, которой король не сообщил о поведении сына, прощалась с Кати не скрывая слез.

– Катарина, мне так жаль… И все же я надеюсь, что после помолвки вы вернетесь к вам, моя дорогая.

Кати растроганно прощалась, и когда король помогал ей сесть в карету, прошептала:

– Я даже не знаю, как выразить свою благодарность, Ваше Величество.

– У вас есть шанс, – Ранамир подмигнул, – приезжайте с маленькими герцогами. Катарина невольно улыбнулась и кивнула.

– Обязательно, Ваше Величество.

– Счастливой дороги, леди Катарина.

Уезжая в ночь, она смотрела на короля и королеву, которые держались за руки, и надеялась, что Ранамир ничего не расскажет супруге.

* * *

Школа Матиса располагалась в городе Лари, у подножия холма, на котором возвышался огромный герцогский замок. Катарина старалась не обращать внимания на тяжело вздыхающих придворных дам, которых оторвали от придворной жизни, не особо прислушиваясь к их мнению.

Их встретил настоятель, провел в отведенные комнаты, попутно рассказывая о школьных правилах и выражая надежду, что леди не будут здесь скучать. Катарина скучать и не собиралась, а вот ее сопровождающие едва не рыдали от злости, что столько времени им придется провести в четырех стенах.

Спустя неделю Кати уже посвящала все свое время детям, а перед сном читала письма герцога, с улыбкой вспоминая этого доброго человека.

– Леди Кати, – маленькая Тали нетерпеливо дергала ее за рукав, – а дальше что? Что дальше?

Катарина сидела на скамье в школьном саду и как обычно после обеда читала древние легенды, а дети часто начинали тормошить ее, если девушка вот так, внезапно замолкала, предаваясь воспоминаниям.

– А дальше, – Кати улыбнулась и снова устремила свой взор в книгу. – И когда исцелился от ран великий рыцарь Ладенге, прибыл к нему король великой Панноны, и возвестил, что отныне нет ему места в государстве, которое спаслось благодаря его силе и отваге, ибо бароны и герцоги не желают подчиняться недостойно рожденному…

– А что такое недостойно рожденный? – тут же поинтересовался мальчик с безгранично синими глазами.

Катарина смутилась, подняла голову в поисках одной из монахинь, которая могла без смущения объяснить все детям, и вздрогнула, увидев, что невдалеке, на поваленном дереве сидит высокий молодой мужчина и пристально наблюдает за ней.

– А на этот вопрос, вам ответит сестра Изольда, – поднимаясь, произнесла Кати, – и как узнаете, бегом обратно, мы дочитаем сказание о великом рыцаре Ладенге.

Дети несколько недовольно поднялись и степенно отправились к показавшейся у входа сестре – бегать здесь было запрещено. С улыбкой проводив их взглядом, Катарина направилась к мужчине.

– Леди! – он поднялся, сделал несколько шагов навстречу, и галантно поклонился. – Могу ли я надеяться, что имею честь лицезреть леди Катарину ассер Виленскую?

Она поклонилась и вежливо осведомилась:

– Могу ли я узнать ваше имя, лорд?

– Ваш будущий супруг и повелитель, герцог Ниар Ларише, – представился мужчина, напряженно следя за ее реакцией.

Кати тяжело вздохнула. Ниар был выше брата, стройнее, и соответствовал суровым канонам красоты, но… девушка с грустью подумала, что Виарта вызывал в ней гораздо больше расположения.

– Мой будущий супруг и повелитель, – она чуть иронично склонилась в реверансе, – могу я просить вас об одолжении?

– Мы едва знакомы, – Ниар насмешливо улыбнулся, – а вы уже изволите просить об одолжении. Ну что же, я с трепетом ожидаю нижайшей просьбы.

Кати была более чем удивлена подобным поведением, но просьбу решилась озвучить:

– Ваш брат упоминал о собрании книг посвященных Паннонии, я была бы благодарна, за возможность прочитать хотя бы несколько из них.

Герцог в изумлении смотрел на свою будущую невесту, и с трудом осознавал сказанное.

– Вы желаете… чтобы я… привез вам книги почитать?!

– Я была бы благодарна, – тихо ответила Катарина.

– Вы… удивили меня, леди, – Ниар усмехнулся, – но я рад, что мой дорогой покойный брат оставил мне столь… приятный сюрприз. Признаться, я ожидал худшего от этого брака. Я выполню вашу просьбу, леди Катарина.

– Благодарю и не смею вас задерживать, – произнесла Кати и, поклонившись, покинула герцога.

В тот же вечер ей доставили первый том «Сказаний о Паннонии», коробку конфет и маленький букетик фиалок. Как ее жених, пусть и неофициальный, герцог был вправе присылать небольшие подарки. Но сюрпризом стала выпавшая из книги записка: «Виарта много рассказывал о вас, но вынужден признать – я был искренне убежден, что в силу своей романтичности, Виарта вас идеализирует».

Через три дня, возвращая книгу со слугой, Катарина написала ответ:

«Герцог Виарта был чудесным человеком, и мое сердце будет помнить его всегда. У меня сохранились его письма, и если вы желаете, я готова поделиться с вами своей единственной радостью. На время!

Катарина ассер Вилленская».

Наутро ей доставили второй том сказаний, букет белоснежных роз и шоколадные конфеты, которые она, как и в первый раз, раздала детям. Зато записку из книги на этот раз достала сама, тщательно пролистав книгу в поисках бумаги.

«Леди Катарина, я жажду увидеть его письма и желал бы лично приехать, если вы позволите. Но, прекрасная леди, развейте мои сомнения и ответьте искренне – действительно ли вы, были готовы принять сан после гибели моего брата?

С искренней надеждой на скорый ответ, герцог Ниар Ларише.»

Спустя месяц Кати с трепетом ожидала нареченного в саду, под пристальным вниманием двух монахинь, которые никогда не оставляли их наедине. Настоятель бы с радостью запретил общение леди с герцогом, но указ короля требовал дать им возможность привыкнуть друг к другу, учитывая горечь потери, которая терзала обоих. Ниар, несмотря на врожденное высокомерие и наличие излишне черного юмора, оказался чудесным собеседником и Катарина радовалась их встречам в вечернее время.

Она снова отвлеклась на чтение и невольно вздрогнула, когда на книгу положили букет белоснежных кувшинок.

– Не могу сказать, что достать их было просто, – садясь рядом и отряхивая грязь с сапог сообщил герцог Ниар, – но я старался.

Кати аккуратно взяла мокрые цветы, достала платок, вытерла книгу, закрыла и лишь после этого произнесла:

– Благодарю вас, лорд. Особая благодарность за совершенный во имя цветов подвиг… – она выразительно взглянула на его сапог, – и за то, что собираетесь пожертвовать во имя меня кровью!

– Чем? – удивленно спросил герцог, проследил за ее взглядом и вскочил, – Ах, чертовый бог! Пиявка! Мерзость какая!

– Что же вы так жестоко? – смеясь, спросила Катарина, – это же живая божья тварь.

– Ага, – согласился Ниар, держа извивающуюся тварюгу двумя пальцами, – а божья тварь любит божьих невест!

И с этими словами он метко забросил пиявку, в вырез ворота одной из монахинь. Визг несчастной женщины разнесся по саду, а затем монахиня открыла рот, и даже герцог был поражен набором отборных ругательств, которые выдала благообразная женщина.

– О-о-о, леди Катарина, неразумно со стороны короля было оставлять вас здесь, – снова присаживаясь рядом, произнес герцог, – столь… эм-м-м… непозволительные выражения даже мои конюхи не знают… Придется прислать их для дополнительного образования, ибо даже стыдно как-то стало. Простите, – обратился он к покрасневшей от гнева и стыда монахине, – вот я не совсем понял последнее предложение. Как именно вы представляете себе мою смерть?

– В диких муках! – пытаясь сохранить достоинство, гордо ответила женщина.

– Э-э-э, нет, вы мне повторно озвучьте вот тот вариант, где я и сотня чертиков предамся неуставным отношениям. Это какие же извращенные мечты, посещают чистых и невинных невест пресветлого!

Монахиня покраснела, побледнела и поспешила покинуть сад, старательно избегая взглядов удивленной Кати и второй монахини.

– Печально, – Ниар сел удобнее, подмигнул Катарине, – зато теперь за нами наблюдают всего три глаза.

– Почему три? – не поняла Кати.

– Ну как же – два принадлежат еще одной, будем надеяться, непорочной деве, а третий глаз господень. Я уверен, что он хоть одним глазком, да подглядывает.

– Почему только одним, – уже смеясь, спросила Кати.

– А смотрел бы он за своими невестами двумя глазами, они не были бы столь осведомленными в некоторых вопросах, – Ниар с улыбкой смотрел на смеющуюся Кати. – В общем, поговорю с королем, возможно, он позволит ускорить нашу свадьбу, что скажете?

– А вас интересует мое мнение? – изумилась Катарина.

– Я же спрашиваю!

Катарина попыталась сделать серьезное лицо, даже ущипнула себя за руку, чтобы не смеяться, но тут герцог самым возмутительным образом, сохраняя серьезное выражение на лице, ущипнул ее тоже. Возмущенная Кати, ткнула в него пальцем, герцог в долгу не остался и нагло защекотал свою невесту. Катарина взвизгнула, подскочила и попыталась убежать.

Далеко убежать не получилось, потому что ее догнали у дерева, и скрывшись, таким образом, от монахини, нежно поцеловали. Катарина замерла! Как не было похоже это ласковое прикосновение, на терзающие ее губы прикосновения Дариана.

– Я испугал вас? – спросил герцог, ласково поглаживая ее щеку.

– Нет, – Катарина улыбнулась, – просто я не думала, что это бывает так…

– Вы так невинны, – Ниар наклонился и поцеловал ее снова, медленно лаская языком плотно сжатые губы, заставляя раскрыться навстречу его ласкам и молить всех богов о том, чтобы их не прервали.

Герцог остановился, замер, тяжело дыша, и тихо произнес:

– Если свадьба будет без торжеств, то мы можем не дожидаться окончания траура…

– Я согласна, – прошептала Кати.

– Вы чудо, – с нежностью произнес Ниар. – Меня не будет лишь несколько дней, а по возвращению нас обвенчает настоятель. С ним я уже говорил.

– А-а-а… тогда зачем вам требовалось мое согласие? – возмущенно спросила девушка.

– Потому что я люблю вас, Кати! – Ниар снова прикоснулся к ее губам, – И если бы вы отказались… я… ждал бы положенный срок.

Катарина улыбнулась и, отбросив все мысли, обняла своего нареченного.

– Леди Катарина! – монашка догнала их, и теперь стояла, гневно разглядывая влюбленных.

– Простите, сестра Олира, – Кати покраснела и, отойдя от герцога, смущенно отправилась к скамье.

Ниар невозмутимо направился следом, и небрежно сел рядом с девушкой.

– И раз вы столь благосклонно восприняли первое мое предложение, – нарочито небрежно произнес герцог, – у меня есть еще одно.

– Как много предложений для одного вечера, – Кати улыбнулась.

– Этот вечер предваряло длительное ожидание, – Ниар внезапно взял ее за руку, игнорируя возмущенное «Святые боги» от сестры Олиры, – я настаиваю… эм-м, нет, это не совсем верно, я прошу… И все же тут больше подойдет «настаиваю», чтобы вы переехали в мой замок, и находились там до моего приезда!

Монашка испуганно взирала на Катарину, а Кати не менее испуганно на герцога. Ниар поспешил продолжить:

– Я покидаю герцогство сегодня же, таким образом правила приличия будут соблюдены. Я ожидаю вашего решения, леди.

– Могу я узнать… повод вашего требования? – спросила девушка.

Герцог смотрел на нее столь пристально, что Кати невольно ощутила страх, но затем несколько жестко Ниар произнес:

– Если верить… некоторым слухам, а вы дали мне повод убедиться в их достоверности, Его Высочество имеет отношение к… Впрочем, не будем об этом. Вы должны знать, Катарина, что даже королевское войско не заставит меня отказаться от Катарина опустила голову, и с трудом могла поверить в сказанное, а затем, забыв обо всем, повернулась к герцогу и взмолилась:

– Вам не стоит ехать в Шарратас! Молю вас! Вы… вы не знаете, на что он способен!

– Кати, – Ниар ласково поцеловал ее пальчики, – успокойтесь, прошу вас. – Затем герцог посмотрел на отчаянно кашляющую монахиню и приказал. – Исчезните!

К изумлению Катарины сестра действительно оставила их одних, отойдя на значительное расстояние, и это напугало девушку.

– Послушайте меня, Катарина! – Ниар взял ее за подбородок, вынуждая смотреть на себя, – Я рос при дворе вместе с принцем, и поверьте – я знаю, на что он способен! Виарта не знал, да, впрочем, и не догадывался, у кого на пути он встал!

– Тогда вы должны знать и о том… – Кати содрогнулась от отвращения, попыталась сказать и не смогла.