Текст книги "Любовница Его Величества (СИ)"

Автор книги: Елена Звездная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Елена Звездная
Любовница Его Величества

Любовница Его Величества

– Король Дариан будет тебе хорошим мужем, – Леди Аннор осторожно возложила на золотистые волосы юной принцессы украшенную белоснежными цветами диадему, – Он не пьяница, не развратник, он благороден. И король молод, что очень важно.

– Почему? – прекрасная Алиссин любовалась своим отражением в огромном зеркале.

Сегодня был день ее свадьбы, и она едва дыша, рассматривала себя в облаке белоснежных кружев.

– Потому что только молодые мужчины не скупятся на чувства, – ответила королева Вианн, надевая на шею дочери фамильное бриллиантовое колье.

– Вот только… – леди Инера несколько смутилась, – поговаривают… что у Дариана есть любовница…

– Леди! – тут же оборвала словоизлияния Ее Величество, – Это не тема для разговора в такой день! К тому же… мужчина не обязан быть девственником до свадьбы, в отличие от невесты.

– Матушка, – Алиссин обернулась, с самоуверенной улыбкой взглянула на королеву, – Разве не я красивейшая из невест Лассарана? Разве не мне посвящают песни и стихи? Разве не с моим именем рыцари устремляются в бой? Его Величество будет любить меня и только меня, в этом нет сомнений!

И она вновь развернулась к зеркалу, чтобы полюбоваться собой. Алиссин так нравился этот образ невинной девы. И принцесса чуть надула красивые губки, похлопала ресничками и мило улыбнулась собственному отражению.

– У его любовницы, ни единого шанса, – насмешливо произнесла Алиссин. Дамы переглянулись, но никто не посмел высказаться вслух.

* * *

Храм Великого Огитана освещался тысячами свечей. Огромные колоны, поддерживающие сводчатый потолок, впервые освещались более чем наполовину, но стоящие в храме приглашенные боялись заговорить, словно зачарованные величием момента.

Алиссин остановилась перед огромными створками и глубоко вздохнув, шагнула в Главный Зал. Поднялись, приветствуя новобрачную, гости, заиграл орган, а прекрасный, темноволосый король с улыбкой встретил свою нареченную.

Принцесса Лассарана увидела своего будущего супруга впервые, и с этого самого первого взгляда ее сердце преисполнилось радостью – он действительно был молод, красив и благороден, как настоящий принц из сказок… Счастливая улыбка озарила лицо прекрасной Алиссин, и девушка с радостью вступила в новую жизнь.

– Я буду любить тебя вечно, – прошептала она, едва король коснулся ее руки.

– Как же вы прекрасны, моя принцесса, – прошептал ей в ответ Дариан.

С восторгом взирали гости на прекрасного короля и юную принцессу, для которых жрец произносил слова о вечном, добром, нерушимом.

Это был брак двух королевств, брак во имя спасения Лассарана, но именно сейчас, когда жених и невеста были столь похожи на героев волшебных сказок, гости хотели верить, что именно так рождается любовь.

Увы, если улыбка невесты светилась радостью, во взгляде короля проскальзывала грусть…

* * *

Отшумел свадебный пир, где гости поднимали тост за тостом. Отзвучали фанфары, приветствующее рождение новой семьи. Отгремели салюты…

Алиссин, уже переодетая в ночную сорочку, с трепетом ожидала супруга на брачном ложе, замирая от малейшего скрипа. Она не боялась, скорее, предвкушала их первую ночь. Весь вечер сердце девушки сладко замирало, стоило Его величеству прикоснуться к ней. И ожидание чего-то волшебного, не покидало сердца юной принцессы.

Услышав его уверенные шаги, девушка повернулась к двери и невольно улыбнулась. Она знала, что сейчас он войдет, в его взгляде появится восхищение, а затем он подарит ей настоящий поцелуй любви. Их самый первый поцелуй…

Дверь открылась. Усталый мужчина скользнул по прелестной женщине равнодушным взглядом и, закрыв двери, с какой-то обреченностью подошел к окну. С негодованием Алиссин проследила, как ее супруг с ненавистью смотрит на раскинувшийся у подножия замка город, а затем с грустью произносит:

– Я должен это сделать… Должен!

Она не имела права первая задавать вопросы супругу, но не сдержалась:

– Должны что, супруг мой?

Король взглянул на нее так, словно увидел впервые и печально улыбнулся.

– Ты прекрасна, принцесса Лассарана… но… Но!

Он подошел к столу, налил полный кубок вина и залпом выпил. Затем еще один, и еще… Словно пытался заглушить боль… Словно не желал ее, прекраснейшую из невест Лассарана! Щеки Алиссин вспыхнули от негодования, но она была принцессой, а потому сумела сдержаться и смолчать.

– Выпьешь? – внезапно спросил король. – Нет!

– Зря, – Дариан усмехнулся, – первый раз он не самый приятный.

– Мне говорили, – в голосе принцессы чувствовалась ярость.

– А что вам еще говорили? – король, с очередным кубком вина сел на пышно убранную кровать и с интересом посмотрел на свою жену.

– Что мужчины обычно желают момента соития, а не… – она с ненавистью взглянула на кубок с вином, недвусмысленно высказывая свое неодобрение.

– Обычно, – с нежностью протянул король, – обычно… И все же, это мой долг… И потянувшись, король задул свечи…

* * *

Кровавая простыня реяла над замком, сообщая всем, что принцесса была чиста до свадьбы, а прекрасная Алиссин впервые в жизни рыдала, ища утешения в покоях матери.

– Он не любит меня, мама! Не любит! Эта ночь… словно ему было противно даже прикасаться ко мне!

Королева позволила дочери плакать лишь несколько минут, а затем осадила резким голосом:

– Сядь, вытри слезы. Теперь ты королева, дочь моя, и отныне ты не должна позволять чувствам затмевать разум. Да, он не любит тебя сейчас, но пройдет время и… и все изменится! Он научится уважать тебя!

– А любить? – тихо спросила Алиссин.

– Любовь – не для королевских браков! – отрезала мать.

– Но я хочу быть любимой, – простонала девушка.

– Ты королева, – мать поднялась, поправила складки платья, – ступай!

– Мама! – простонала оседающая на пол юная королева, – мамочка…

– Ты должна быть сильной, дочь моя, – Вианн помогла ей подняться, – в твоих жилах кровь великих королей. Ты дашь жизнь наследнику престола, а все остальное… не имеет значения, дочь.

Алиссин вытерла слезы, устало взглянула на маму и задала лишь один вопрос:

– Где Аллес?

– Твой брат покинул дворец сразу после вашего бракосочетания, – королева неодобрительно поджала губы.

А юный ангелочек с голубыми глазами и золотистыми локонами вдруг перестал ломать комедию и с ненавистью поинтересовался:

– Отец рассказал?

Королева испуганно отступила от дочери, и отрицательно замотала головой. Но принцесса уже все поняла, и в голубых глазах вспыхнула ненависть.

– Знаешь, мама, я дам тебе совет, – прошипела принцесса, – готовься к статусу вдовы!

Алиссин в ярости покинула королевские покои. Взбешенная принцесса почти бежала по галереям дворца, стремясь в восточное крыло, туда где, она даже не сомневалась – он будет ждать.

Не ошиблась! Едва она вбежала в тайную комнату, как с кресла у окна поднялся высокий стройный юноша, с ярко-голубыми глазами и золотыми локонами, обрамляющими прекрасное лицо.

– Аллес, – простонала принцесса и стремительно обернулась, чтобы запереть дверь.

Она провернула ключ в замочной скважине и почувствовала прикосновения к своей талии, плечам, а после ощутила, как убрав волосы с ее шеи, Аллес прикоснулся к нежной коже губами.

– И как он тебе? – хрипло спросил принц.

– С тобой не сравнится, – она повернулась в кольце его рук и простонала, едва их губы встретились.

– Радует только одно, – он рванул шнуровку на ее платье, – теперь о сохранении твоей невинности можно не беспокоиться.

Алиссин рассмеялась, но вдруг отстранившись от любовника, шепотом спросила:

– Что сказал отец?

– Уже не имеет значения, – Аллес накрыл ладонью ее грудь, чуть сжал, улыбнулся, едва услышал ее тихий стон и продолжил. – Отец не осознает – он уже мертв! Ему не следовало становиться между нами.

– Три года и Дариан последует за ним, – умело расстегивая пуговки на камзоле принца, прошептала Алиссин, – и править в Шарратасе буду я.

– Год, и я стану королем Лассарана, сестренка, – в свою очередь пообещал Аллес, вновь накрывая ее губы.

– Слишком долго, – прошептала Алиссин, целуя податливые губы, – действуй сейчас. Перед отъездом я отдам приказ леди Аннор и король будет отравлен. Ее же ты и обвинишь в измене.

– Мой белокурый демон, – Аллес обнял сильнее, сжал, и прошептал, – поклянись, что ты не влюбишься в него.

Алиссин усмехнулась и проворковала:

– Клянусь.

– Поклянись, что ты не полюбишь никого другого!

– Аллес, поверь, среди всех мужчин ты вне конкуренции, – она рассмеялась, целуя его шею и плечи.

* * *

Ее провожал весь двор. Королева-мать на прощание поцеловала в лоб и сквозь зубы приказала быть достойной своей семьи. Король-отец обнял дочь, прошептал на ухо несколько слов, отчего лицо девушки окаменело, и пожал руку зятю, желая счастливого пути.

Садясь в карету, Алиссин в последний раз оглянулась на дворец и грустно улыбнулась брату – Аллес стоял на террасе, бледный, напряженный и едва сдерживающийся. Они всегда были вместе против всего мира, они всегда были рядом и вот она нелюбимая жена, а он наследник, от которого так стремится избавиться родной отец. Несмотря на планы и радужные перспективы, обоим было тяжело пережить расставание. В последний раз взглянув на брата, Алиссин стремительно отвернулась. Не время для сожалений.

Народ собрался на улицах города и женщины бросали перед кортежем белоснежные цветы, желая молодым счастья.

Алиссин сидела в карете, и смотрела на своего супруга, который с улыбкой слушал крики толпы.

– Они желают нам счастья, – проговорила юная королева.

– Я знаю, – Дариан улыбнулся шире, – я понимаю ваш язык. И мне приятно, что вы выучили язык моего народа.

– Это мой долг, – прошептала юная королева.

– Вы выполняете его с честью, – король вновь повернулся к окну.

Алиссин терпела до тех пор, пока за процессией не закрылись ворота города, и крики толпы более не были слышны, и только тогда она попросила:

– Супруг мой, взгляните на меня.

Дариан удивленно посмотрел на свою королеву, и удивление его лишь усилилось, когда она подняла вуаль с лица.

– Разве не я прелестнейшая из невест, супруг мой? – с болью спросила Алиссин. – Разве не дар для вас, обладать подобным украшением для вашей короны?

Он снова улыбнулся и чуть кивнув, ответил:

– Вы прекрасны, моя королева. Я счастлив и горд, быть вашим супругом. Вы станете истинным украшением моего дворца, и я даю слово, что ваши портреты украсят тронный зал.

Не этот ответ она желала услышать, и не для того спрашивала. Но король словно и не заметил, как Алиссин от досады кусает коралловые губы.

– Мы отъехали от города, – заметил Его Величество, – оставляю вас отдыхать, моя королева.

С этими словами Дариан на ходу выскочил из кареты, и вскоре ехал на коне впереди королевского обоза. Алиссин оставалось лишь с гневом разглядывать статную фигуру сквозь занавески.

Путешествие продлилось двенадцать дней, и каждый раз король находил предлог, чтобы на ночь оставлять ее одну или в окружении фрейлин. И лишь на тринадцатый день, когда с неба падали холодные капли дождя, король соизволил вспомнить, что в карете едет его королева и присоединился к супруге.

– Вы волнуетесь? – проницательно разглядывая Алиссин, вопросил Дариан.

– Нет. А разве я должна? – королева была в ярости, но внешне казалась совершенно спокойной.

– Нет, – он чуть склонил голову, – мы прибудем уже вечером.

Счастливая улыбка Дариана заставила сердце Алиссин забиться быстрее, но король уже утратил к ней интерес и его взгляд устремился вперед.

Когда впереди показались очертания огромного белокаменного замка на фоне темнеющего неба, король вновь выскочил из кареты, оседлал коня и… остановился. Как-то сник. Поехал шагом рядом с каретой, видимо проклиная свой долг в эту минуту.

И снова их ждал пышный прием, и снова карету осыпали лепестками цветов, вот только во взгляде и в жестах молодого короля читалось нетерпение. Медленно поднималась процессия вверх, пока не въехала во двор королевского замка. Вдовствующая королева Еитара встречала молодых с короной для новобрачной.

Дариан спешился и помог супруге выйти из кареты, торжественно подвел к матери, но при этом постоянно озирался. Попытался изобразить радость, когда королева надела венец на голову Алиссин, а затем нетерпеливо спросил:

– Где Катарина?

Из рук юной королевы выпал букет цветов, но казалось король не обратил на это и малейшего внимания, и все так же испытующе глядя на мать.

– Сын, проводи супругу в тронный зал! – пытаясь следовать этикету, приказала вдовствующая королева, – Еще предстоит церемония принятия присяги дворянства.

– Где она? – доброе лицо Дариана исказила гримаса ненависти. Вдовствующая королева побледнела, снизила тон и прошептала:

– Сын, ее нет во дворце, и ей здесь не место. Леди выбрала скромную жизнь в монастыре и…

– Ты ответишь! – громко, и не пытаясь следовать законом приличия, произнес король, – Сабгар, коня!

Через минуту Его Величество с охраной покинули замок. Глядя вслед кавалькаде, вдовствующая королева с грустью прошептала:

– Бедная Кати… она так надеялась, что теперь он оставит ее в покое…

* * *

Монастырь Святой Издары словно прятался среди огромных дубов. Здесь жили те, кто желал посвятить свою жизнь служению великому Огитану и среди облаченных в белые одежды монашек были как пожилые женщины, так и совсем юные, принявшие свет Огитана чтобы уйти от ужасов жизни в миру.

И сегодня монастырь готовился принять еще одну сестру.

Неярко горели свечи, тусклые блики словно ползли по стенам, под заунывное пение сестер. Перед алтарем на коленях стояла улыбающаяся девушка, с восторгом взирающая на наставницу.

– Дитя, – следуя ритуалу, вновь вопрошала пожилая женщина, – отрекаешься ли ты от мира людского, правил его, законов и соблазнов?

– Да, матушка, – искренне ответила прекрасная послушница.

– Дитя мое, принимаешь ли ты веру Огитара, и клянешься ли следовать закону Светлого?

– Да, матушка.

Пение стало громче. Мать наставница протянула руку и коснулась головы коленопреклоненной:

– Дитя мое, клянешься ли хранить наши устои, и подчиняться им во всем?

– Да, матушка!

– Тогда прими…

Слова матери настоятельницы были прерваны стуком в ворота и громким криком:

– Именем короля, откройте!

Монахини испуганно замолчали, а послушница внезапно побледнела и осела на пол:

– Матушка, – взмолилась бледная девушка, – матушка, не отдавайте меня!

Она слышала, как в монастырский двор въезжают всадники, как шумят королевские стражники, а затем… Распахнулись от сильного удара двери, ведущие в храм. Словно обрадовавшись порыву ветра, ярче вспыхнули свечи… А девушка вздрогнула, не в силах удержать бессильных слез…

– Катарина! – король с ненавистью смотрел на сжавшееся от испуга тело, – Катарина…

Для него весь мир сузился до этой хрупкой фигурки, скрытой волнами светло каштановых волос, и на мгновение Дариан замер, разглядывая женщину, к которой так стремилось его сердце.

– Ваше Величество, – мать настоятельница пришла в себя и двинулась навстречу монарху, – Подобное поведение в стенах монастыря недопустимо. Как служительница…

– ВОН!!! – с такой яростью рявкнул король, что монахини и не подумали воспротивиться повелению.

И вскоре в храме остались лишь разгневанный король и сжавшаяся от испуга девушка, которая все еще была не в силах заставить себя взглянуть на мучителя.

– Катарина, – он снял перчатки, небрежно бросил их на пол, подошел, опустился рядом с ней на колени, нежно обнял, – Моя Катарина… я так скучал.

Сильные руки сжали ее, губы начали целовать плечи, шею, руки, заплаканное лицо… Поцелуи становились все сильнее, требовательнее, настойчивее… Но девушка попыталась возмутиться лишь тогда, когда ощутила спиной холодный пол храма.

– Ваше Величество, – прошептала она, – Ваше Величество, прошу вас… Только не здесь… Мне холодно.

Он тихо рассмеялся, ловко избавляя ее от единственной белоснежной сорочки, в которой она принимала посвящение, и вновь безжалостно укладывая на холодный каменный, пол прошептал:

– Тебе будет жарко, Катарина… – шептал Дариан, целуя обнаженное тело, – это я тебе гарантирую…

Он надавил коленом на ее ноги, заставляя раскрыться, и вскоре в храме слышались полные наслаждения стоны короля, смешанные с тихими всхлипами той, что боялась даже просить о пощаде.

* * *

Всадники мчались через темный лес, навстречу мелкому дождю и моросящему ветру. Король бережно придерживал закутанную в одеяло и девушку, время от времени ласково целуя ее влажные от дождя волосы. Он долго молчал, но пришло время задавать вопросы:

– Катарина, – от звука его голоса девушка вздрогнула, – зачем ты решила уйти в монастырь?

Она боялась ответить, но он не желал более молчать:

– Кати? Ты не отвечаешь!

– Ваше Величество… Зачем вы мучаете меня… – слезы снова потекли по бледным щекам, – Зачем?

Он не ответил, и, ударив лошадь шпорами, заставил мчаться быстрее. Дариан не знал ответ… Он не знал его тогда, не знает и сейчас. Просто внезапно пришло это странное осознания, что ему нужна Кати… и он не смог оставить ее.

– Я не отпущу тебя, Катарина! – уверенно и властно произнес король. – Ни боги, ни демоны не заставят меня отказаться от возможности сжимать тебя в объятиях. И появление новой королевы, не меняет ничего, Кати! Ничего!

Больше не было сказано ни единого слова, в молчании отряд добрался до королевского замка. Дариан спрыгнул с коня, подхватил хрупкое тело любовницы и уже улыбаясь, направился в свои покои. Несмотря на позднее время в его гостиной горел свет. Несколько удивленно король толкнул двери ногой и вошел, все так же удерживая Катарину в руках.

Его удивление усилилось, когда в своих покоях он застал нервно вышагивающую Алиссин.

– Моя королева? Вы ли это? – насмешливо поинтересовался Дариан и спокойно прошествовал мимо супруги, неся желанную ношу, весьма покрасневшую от стыда, в свою спальню.

– И как прикажете это понимать? – Алиссин ворвалась следом.

Очень аккуратно Дариан положил любимую на постель, с ухмылкой повернулся к королеве и преспокойно начал раздеваться.

– Вы можете понимать это так, как вам будет угодно, моя королева. А сейчас я просил бы вас оставить меня. Дорога была дальней и я устал. Я уделю вам время завтра… – он бросил взгляд на пытающуюся быть белее простыни Катарину и с усмешкой добавил. – Или послезавтра. Я долгое время отсутствовал и у меня очень много дел.

Алиссин была вынуждена проглотить и это и лишь с ненавистью уставилась на испуганную любовницу собственного мужа. Ее соперница оказалась бледной, белокожей девушкой, с огромными карими глазами, чем-то напоминавшими глаза лани, и длинными волосами, оттенка темной карамели. Но что особенно «порадовало» королеву, так это припухшие губы незнакомки и следы засосов на шее. И Алиссин даже не сомневалась в том, кто оставил следы страсти на юном теле.

– Желаю приятной ночи, мой супруг, – едва сдерживаясь, произнесла Алиссин, – надеюсь среди ваших… «дел», – она гневно взглянула на девушку вновь, – найдется несколько минут, чтобы уделить время своей законной супруге.

– Доброй ночи, моя королева! – Дариан вежливо склонился.

Еще раз взглянув на любовницу мужа, Алиссин отметила страх в карих глазах и невольно ощутила желание защитить ту, что царила в сердце короля. Для королевы это ощущение стало полнейшей неожиданностью, но все же Ее Величество покинула покои Дариана, гневно вышагивая по пурпурным коврам.

Проводив супругу задумчивым взглядом, король взглянул на испуганную девушку и тихо произнес:

– Я же сказал, что ничего не изменилось, Катарина. Ничего! Ты была, есть и будешь моей всегда, Катарина!

Одинокая слезинка скатилась по бледному лицу той, что так желала свободы. И отдаваясь во власть его требовательных поцелуев, растворяясь в силе и желании короля, Катарина с болью вспоминала, как стала Любовницей Его Величества.

* * *

В то яркое солнечное утро своего пятнадцатилетия она бежала наперегонки со старшим братом Гарсаном.

– Кати, догоняй! – Гар не сбавляя скорости, взлетает на крутой склон.

– Я же в платье, – обиженно кричит девушка, стараясь придержать край юбки и не удержавшись, падает.

– Кати, ну как можно быть такой неуклюжей? – Гар спрыгивает к сестре, подбегает ближе, – ну вот и руки расцарапала.

– Я не хотела, – Кати было безумно жаль не столько израненных ладошек, сколько испачканного платья, – мама будет ругать…

– Придется вернуться, – серьезно произнес Гар.

– Я так хотела увидеть короля и королеву, – обиженно всхлипнула Кати.

– Ладно, – брат схватил ее за руку и потянул за собой, – одним глазком глянем и побежим обратно.

Два подростка бежали по короткой дороге, через поле, спеша в порт. Они увидели белые паруса королевской галеры, когда мчались по прибрежным склонам. Кати радостно закричала и помахала кораблю рукой, Гар с восхищением рассматривал королевское судно.

А в порту гремели пушки, народ приветствовал правящую чету радостными криками, женщины бросали на дорогу цветы…

Гар и Кати оказались на пристани как раз к тому моменту, как корабль причалил, и королевская семья сошла на берег.

Восторженная баронесса Катарина ассер Вилленская во все глаза разглядывала как по сходням, верхом на белоснежном жеребце съезжает наследный принц Дариан. Но принц не заинтересовал девушку, потому что с затаенным трепетом Кати ожидала появления той, чьей фрейлиной ей надлежало стать. Королева Еитара вступила на берег княжества Ортанон, ведомая возлюбленным супругом и девушка с облегчением выдохнула – теперь она не боялась своего предназначения. Она с первого взгляда поняла, что ей предстоит прислуживать доброй и благородной женщине, и тревога за будущее покинула Катарину.

– Гар, все, бежим обратно, – попросила Кати, дергая брата за рукав.

– Он смотрит сюда, – напряженно прошептал ассер Вилленский.

– Кто? – удивленно спросила Кати.

– Наследник. Идем.

Гар провел ее сквозь толпу, затем через подворотни и вскоре они снова бежали по дороге через поля, надеясь успеть домой вовремя.

Это был день, когда ее дядя, князь Виленсо Ортанон подписал договор, в котором признавал свое княжество вассалом королевства Шарратас. После публичного принесения князем клятвы верности королю Ранамиру, в княжестве были объявлены празднества. И лишь на третий день Катарина ассер Вилленская, была призвана в княжеский дворец – юной баронессе предстояло еще с тремя девушками из княжества поступить в услужение к королеве.

Ее королевское величество ожидала фрейлин в саду, в окружении первых дам княжества.

– Позвольте представить вам мою племянницу, Катарину ассер Вилленскую, – произнес князь Виленсо Ортанон, подводя девушку к королеве. – И моя личная, нижайшая просьба, устроить судьбу Катарины.

Королева была высокой, светловолосой женщиной с доброй улыбкой и Кати сразу почувствовала к ней расположение. Ее величество в свою очередь рассматривала хрупкую темноволосую девушку, с огромными светло карими глазами и кожей, настолько белоснежной и гладкой, что придавала Кати сходство с фарфоровой куклой.

– Дитя мое, – королева протянула руку, повинуясь Кати подошла ближе, присела в реверансе, – воистину вы прелестнейшая из дочерей Ортанона.

Смущение, проступившее румянцем на личике Кати, покорило королеву окончательно, и девушка была назначена в приближенные фрейлины королевы.

А вскоре Катарина вдыхала соленый воздух, и надеялась что соленые морские брызги будут достаточным оправданием, для горьких слез, которые катились по бледным щекам – она покидала родину, родителей, свой дом… В сердце юной баронессы была и радость встречи с неведомой, но желанной придворной жизнью одного из великолепнейших дворов Ассарана, и горечь от расставания с тем, что было близким и родным.

– Дитя мое, – королева подошла к фрейлине, и ласково улыбнулась, – год пролетит как сон, и вы сможете навестить родных. А возможно, – королева хитро подмигнула, – вы вернетесь уже как невеста.

– Ваше Величество, – Кати склонилась в реверансе, – я буду ждать возвращения на родину, но прошу простить меня за неуместные слезы. Моя обязанность развлекать вас, а не грустить.

– Моя добрая Кати, – королева ласково коснулась ее щеки, – у меня всегда найдутся для вас слова утешения, помните об этом.

– Спасибо, – уже улыбаясь, ответила девушка.

Королева Еитара отличалась не только красотой, но и удивительно доброй улыбкой. Эта высокая седеющая голубоглазая блондинка, несмотря на долгие годы жизни среди дворцовых интриг, сумела сохранить в себе доброе отношение к людям, и королеву любили все, от придворных и до простых людей, которые видели в Еитаре воплощение добродетели. По приказу королевы строились сиротские приюты, больницы, выдавались пособия вдовам с маленькими детьми. И Катарина знала об этом, поэтому с радостью была готова повиноваться той, в чьих руках было право решать ее судьбу.

– Дитя мое, – королева взглянула на очертания берега, – а что за замок был на том покатом склоне?

– Там? – Кати взглянула на место, куда они бегали еще детьми, – вам поведать истинную историю, или легенду?

Звонкий смех королевы, а затем чуть задумчивое:

– Давайте начнем с легенды. Облокотившись о перила, Кати начала рассказ:

– В давние-предавние времена, когда небо еще награждало поцелуями землю, у самого побережья, в черном-пречерном замке, жил черный-пречерный рыцарь. В душе его была тьма, тьма царила и в сердце, и поговаривают, что даже в глазах его была тьма.

Сзади послышался сдавленный смех, Кати обернулась и увидела двух фрейлин Патини и Ериа, которые откровенно кокетничали с Его Высочеством. Дариан пугал Кати! Наследный принц был высоким, статным и привлекательным молодым мужчиной, но его взгляд…

– Не отвлекайтесь, дитя мое, – напомнила о своем присутствии королева. И Катарина продолжила:

– Много лет Черный рыцарь жил один, и каждый раз, когда он покидал пределы черного замка, он нес тьму за собой… И тьма пировала поедая души людей, танцевала огнем на домах крестьян, вползала черной змеей в замки вассалов Черного рыцаря. Пока однажды он не увидел прекрасную деву из рода Ортанон. И тьма покинула его сердце, потому что отныне там сиял свет истинной любви…

– Как красиво, – изумилась королева. – И что же было дальше?

– Юная дева не смогла полюбить того, кто нес лишь тьму и боль, но Черный рыцарь не смирился с отказом. Много дней он готовил черный план, и вскоре светлая дева из рода Ортанон была схвачена и привезена в его замок. Черный рыцарь надругался над ее честью, надеясь, что это заставит светлую деву примириться со своей участью.

– Разумное решение, – королева улыбнулась, – но жестокое.

– Сложно назвать насилие разумным, – парировала Кати и продолжила. – Дева не смогла жить с позором, и едва Черный рыцарь заснул, дева Ортанонская поднялась с окровавленных простыней, вышла на балкон и полетела вниз, моля богов о прощении.

– И долго она летела? – недоверчиво вопросила королева.

– Пару секунд, ровно до тех пор, пока тело ее не разбилось о скалы, – серьезно ответила Кати.

– Неплохо, – и королева нетерпеливо потребовала, – Дальше!

– Черный рыцарь проснулся, услышав предсмертный крик, и тьма охватила его! Он не смог пережить смерть любимой и метался по замку, как раненный зверь. Но боги услышали просьбу светлой девы скрыть ее позор и Черный замок охватило пламя, погубив всех тех, кто жил в нем.

– Какой ужас, – королева прижала руку к губам. – А теперь хотелось бы услышать реальную историю.

Кати рассмеялась и начала рассказывать уже быстрее и без трагических пауз в повествовании:

– На самом деле это замок князя Аквиа, который был захвачен и разрушен предками князя Ортанон, в период борьбы за княжество. Ну а так как замок разрушили и сожгли, то камни и почернели. Вот так.

– Очаровательно! – высказалась королева, – и много еще легенд вы знаете?

– Много, – Кати улыбнулась королеве, – обычно на одни развалины приходится до двадцати легенд, а те легенды, которые забываются, легко придумать вновь.

– Ах, Кати, вы очаровательная рассказчица. Надеюсь, вы не против продолжить нашу беседу за чашкой чая.

– Как пожелает моя королева.

Катарина присела в очередном идеальном реверансе, а когда поднялась, невольно вздрогнула – Дариан не сводил с нее пристального, оценивающего взгляда. Словно зверь выслеживает добычу… Ее Величество заметила и взгляд сына, и откровенный страх своей юной фрейлины.

– Дариан, сын мой, – с улыбкой произнесла королева, – прекратите пугать леди Катарину, она еще не понимает, что это ваш излюбленный способ развлечься.

– Моя королева, – Дариан чуть склонил голову, а Катарина вздохнула с облечением, едва принц отвел глаза.

И лишь когда королева и Кати оказались в каюте Ее Величества, Еитара поспешила успокоить девушку:

– Дитя мое, – королева улыбнулась, – Дариан молод и для него любая красивая леди привлекательна, но вы можете не опасаться. Король дал слово вашему дяде, что сумеет оградить вас от некоторых… особенностей придворной жизни. К тому же мы планируем устроить ваш брак с герцогом Ларише.

– Это большая честь для меня, быть опекаемой королевской четой, – искренне ответила Кати.

И в тот же день король серьезно поговорил с сыном, запретив прикасаться и пальцем к той единственной, что вызвала искреннее расположение королевы.

– Умейте обуздывать низменные желания, сын мой, – завершил неприятную беседу король Ранамир, – Катарина ассер Вилленская не только слишком юна для того, чтобы стать женщиной, но весьма высокопоставленна. Не забывайте о наших общих целях!

* * *

Дни летели за днями, но Кати не смогла бы сказать, что придворная жизнь ей нравится. Увеселениям она предпочитала общество Ее Величества, многочисленным охотам прогулки с королем Ранамиром, а пирам, которые устраивал Дариан, посещение приюта для сирот. Она носила закрытые до подбородка платья, в то время как при дворе в моде было открытое декольте, и просыпалась на рассвете, чтобы лечь уже на закате, в то время как придворные веселились от полудня и до полуночи. Но, несмотря на заверения других фрейлин, что она губит лучшие дни молодости, Катарина была вполне счастлива.

– Леди, – окликнула ее королева, – вы снова витаете в облаках.

– Простите, Ваше Величество, – Кати продолжила вышивать золотой нитью звезды, – я подумала о том, что вот уже третий месяц, как я вдали от дома.

– Разве не обрели вы дом здесь? – поинтересовалась Еитара.

– Обрела, – Кати радостно улыбнулась, – именно об этом я и размышляла.

– Рад это слышать, – в покои вошел король, и Кати тут же поднялась, чтобы приветствовать монарха реверансом, – Ах, Кати, оставьте эти условности, когда мы наедине. Моя королева, – Ранамир с любовь поцеловал протянутую ладонь супруги, с нежностью погладил тонкие пальчики. – О чем беседовали две самые прелестные дамы моего королевства?