Текст книги "Принцесса параллели (СИ)"

Автор книги: Елена Сергеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 29 страниц)

   – Зачем тогда вам понадобилось меня убивать, если ваша ненависть направлена не совсем на меня? – учтиво спросила Анжелика. Ей понравилась манера графа. Разговаривать с врагом мирно и уважительно в тот момент, когда посылаешь сильные и далеко недружелюбные удары. Контраст только подчеркивал, какова нелюбовь между сошедшимися в поединке.

   – Это уже мое дело, и вам лучше не задумываться над этим, – предупредительно вымолвил Олизон, обходя противника с боку и начиная ключевое наступление.

   Теперь на Лику летели со стороны графа многоцветные энергетические шары и языки магического пламени. Бой принимал опасную, серьезную сторону. От подобного оружия сложно было оградиться, любой защиты хватало на пару минут, и приходилось ставить новую. При столкновении сходственного шара с человеком, последнему приходилось туго. Энергетический удар проявлялся в ожогах, ранах, ссадинах и большой потери сил и собственных энергий. Лика не надеялась на одну невидимую «серебряную» защиту, она прыгала по полянке словно маленький юркий зверек и элементарно уворачивалась от опасных выбросов черной магии. Принцесса несколько раз выбросила подобные шары, все они пролетели мимо графа. Джеймс приходил в бешенство, видя ловкость и поворотливость своего врага. Сам он начинал уставать, а принцессе хоть бы что.

   Анжелика хоть и смеялась на выпадки мага, но ощущала, что еще немного и она просто свалиться с ног.

   – Как я посмотрю вы, граф, устали, – Лика поставила очередную «серебряную» защиту и спокойно приблизилась к Джеймсу. – Может на сегодня хватит. Вы убедились, что я что-то могу, я имела возможность удостовериться в вашей силе, так что мы можем мирно разойтись.

   – Еще чего! – Черно-коричневые глаза Олизона злобно блестели, голос продолжал оставаться галантным, изредка прерываясь тяжелым дыханием усталости. – Вы так говорите, Анжелика, будто провозгласили себя победителем и на этом основании снисходительно предлагаете ничью.

   – Возможно победителем вы считаете себя?! – вызывающе воскликнула девочка и тут же отскочила от очередного заряда энергии. – Выходит я права, раз в ответ вы только злитесь.

   Джеймс действительно злился. Его выводило из себя возмутительное поведение принцессы. Что она о себе возомнила. Немного научившись простейшей магии и пару заклинаниям на защиту, как записала себя в число верховных магов. Верховный черный маг Красстраны он – Джеймс Олизон, а она всего лишь ребенок вставший на его пути к конечной цели.

   – На сегодня действительно пожалуй всё, – граф склонился в поклоне и взобравшись на коня взглянул сверху вниз. Анжелика казалась такой маленькой и беззащитной стоя на земле, и невозможно было поверить, что она за час битвы с могущественным магом истомила его так, что он был готов бежать с поля боя. Впрочем, Джеймс не собирался этого показывать. – Прощайте принцесса, – улыбаясь сказал он, пригибаясь к земле. – Не буду больше вас утомлять, а то ненароком прибью.

   Лицо Лики покрылась яркой краской, она рассердилась.

   – Не выйдет! – собирая ладони в кулачки грозно прошептала девочка, и тут же странно победоносно улыбнувшись вполне дружески напомнила: – да и насколько помнится вы именно к этому и стремитесь.

   «Ну и самообладание» непроизвольно восхитился маг и сказал:

   – Именно. Только я сделаю это чуть позже, ни без свидетелей и растянув удовольствие, понимаете принцесса. Я не хочу, чтобы вы случайно погибли в честном бою, всё должно быть запланировано. Вы меня понимаете? – недобро улыбаясь, уточнил Олизон.

   – Еще увидимся! – с вызовом отозвалась принцесса, демонстративно отвернулась и направилась к своей лошади.

   Только на прошлой неделе Анжелика научилась предугадывать сильную опасность за несколько секунд до её проявления и ставить очень сильную невидимую отражающую стену. Сейчас словно сработал рефлекс, выработанный на уроках. Почувствовав угрозу за спиной, принцесса воздвигла щит и круто обернувшись, кинула в Джеймса яркий светло-серебристый шар своей светлой энергии. Она не надеялась попасть. За всю дуэль ей не удалось это сделать и разу. Но граф не ожидал отражения своего выпада, тем более не ожидал такого внезапного и настолько сильного ответа. Как ядовита сила тьмы для светлого человека, так и отравлена светлая энергия для черного мага. От мощного энергетического удара, долетевшего беспрепятственно до колдуна, граф Олизон медленно повалился с лошади на густую мягкую траву. Он лежал не шевелясь, лишь его вороной конь взволновано хрипел, не понимая, что произошло с хозяином.

   Анжелику охватило смятение, она не думала причинять вред магу. Её взбудоражил поступок графа. Удар в спину был бесчестным и недостойным настоящего воина, она оскорбившись и разозлившись кинула в него что оказалось под рукой в тот момент. Вполне детский поступок, когда ничего не можешь поделать, просто кидаешь что-нибудь, лишь бы успокоиться. Принцесса только забыла, что она теперь полноправная волшебница и должна следить за всеми эмоциями и чувствами с особой чуткостью. Под рукой ничего не оказалось, а в руках была несоизмеримая сила. В эту силу вошли все неприятные эмоции и переживании девочки, которые начались еще утром. Обида за не подаренного дракона имела свою не отпущенную потайную мощь и теперь с полной силой вылилась на графа, прибавляясь к силе неприязни к самому магу. Анжелика не обладала мощью, которую только что выплеснула. Стечение обстоятельств и чувств сами всё сделали за начинающую чародейку. Граф продолжал лежать на земле. Принцесса нерешительно направилась к поверженному противнику. Её мучил страх и отчаяние, она не хотела убивать Джеймса Олизона.

   Не успев подойти девочка увидела как граф и его конь задернулись световым туманом и исчезли с приграничных лугов. Принцесса вздохнула с облегчением. Граф жив если смог перекинуть себя через пространство. Наверное, он уже в своем замке.

   Джеймс с трудом открыл глаза. Он сидел на мягком диване в своем кабинете. В потухшем сознании он слабой долей оставшейся воли представил свой особняк и чудом переместился сюда. Перед глазами все плыло, мягкие фиолетовые кресла, стол красного дерева, стеллажи с книгами. Графу показалось, что помимо него в кабинете еще кто-то есть.

   – Сильна принцесса, ничего не скажешь, – злорадно рассмеялся маркиз Гильван, – самого графа Олизона к земле приложила.

   – Замолчи, – пробормотал Джеймс, недовольно глядя на знакомого.

   Винсент Гильван был верховным черным магом Оранжеи. Человек пожилого возраста, разменявший четвертое столетие, выглядел старо хмуро и недобро. К нему когда-то обратился Джеймс за помощью, он просил научить его и наставить, чтобы он, Джеймс, мог стать темным магом. Учитель из маркиза Гильвана был никакой и вел он себя с графом слишком высокомерно и заносчиво. Тогда Винсент был страшным всесильным магом, а Джеймс всего лишь мальчишкой стремящимся попасть в высшую касту. Гильван смеялся над начинающим злодеем, не собираясь брать его к себе в ученики. Джеймс учился всему сам на своих ошибках и проигрышах. Теперь он был магом известным во всех семи королевствах, а Винсент стареющим колдуном своей страны. Однако два мага – молодой и непобедимый и старый, но не слабеющий, продолжали своё знакомство, изредка встречаясь и обсуждая свои успехи, да и к тому же они были соседями, два больших и могущественных королевства били в их власти.

   – Сдаешь дружище, – язвительно блестя маленькими глазками, обмолвился маркиз. – Принцесса видать не по зубам пришлась.

   – Замолчи! – уже грозно потребовал граф. – Что ты здесь делаешь? Я тебя не звал.

   – Да вот приехал поболтать о том о сем, – радуясь что смог задеть приятеля, пояснил Винсент. – Гляжу тебя нет, дай думаю посмотрю где, развернул «Карту» (магическую голограмму, наподобие ведьменного колодца, для просмотра людей на расстоянии). И тут увидел, как принцесса на тебя наехала, ваш бой надо сказать зрелище еще то. Я такой спектакль посмотрел!

   – Приехал зачем? – сухо осведомился Джеймс, осторожно вставая на ноги и подходя к узкому столику с бокалами и графинами. Налил себе светло-коричневой жидкости, отвара для восстановления сил и присел за широкий письменный стол.

   – Так говорю поболтать, – ехидная улыбка не покидала лица маркиза. Он зажмурил свои глазки, потом открыв их посмотрел возле себя. Перед ним в воздухе парил фужер с темным вином. Колдуны часто прибегали к образности, создавая себе желаемые вещи. Люди светлые предпочитали все настоящее и живое, не сотворенное магией, так как от этого не было пользы.

   – А ты знаешь какие слухи последнее время витают в нашем дружном мире магов, – щурясь на свет, спросил Гильван.

   – Понятия не имею, – рассержено ответил граф, и прямо глядя в лицо собеседнику, добавил. – Шел бы ты из моего дома, я отдохнуть хочу. Завтра приходи.

   – Не, завтра не приду, на завтра другие планы, – маркиз удобно расселся в мягком кресле, словно находился в собственном доме, чем немало злил хозяина и только сильнее радовался этому. – А говорят у нас такую штуку. Будто принцесса эта, ну Анжелика что ли, по твою душу к нам в измерение явилась. Она, говорят, посильнее тебя будет и счеты у неё с тобой какие-то. Так что ты, Джеймс, или прячься или будь готов покинуть этот мир.

   – Откуда подобный бред? – сдерживая себя, спросил Олизон.

   – Этого я знать не могу, – беспечно откликнулся маркиз. – Говорят пророчество чьё-то.

   – Меня не волнует, кто и что говорит. – Джеймс прошелся по кабинету с надменностью и презрением посмотрел на своего собеседника. – И если правда будет кто кого, то прятаться я тем более не собираюсь.

   – Не боишься погибнуть? – едко глянул Винсент. – Всё может быть.

   – Исключено, – граф заложил руки за спину и победоносно вскинул голову, точно и не он совсем недавно проиграл серьезную битву. – Я прекрасно знаю свои силы, и могу поклясться, что выживу эту девчонку из нашего мира. Нет! Ни только из нашего, но и со всей земли!

   – Смотри, не прогадать бы.

   – Я никогда не бросаю слова на ветер, – глаза графа блестели. Он знал, что никогда и ни при каких обстоятельствах не простит принцессе Красстране нанесенное сегодня оскорбление. И пусть что она так сильна, как показала сегодня, но он чтобы ему это ни стоило, уничтожит Анжелику.

   Анжелика уставшая и расстроенная вернулась домой. Никому ничего не рассказывая она пробралась в свои покои и заперлась в спальне. Комната, занимаемая принцессой, была огромна и празднична. В большие окна светило еще незаходящее солнце, под окном, в саду пели птицы, пахло сладковато розами, в комнате звучала постоянно играющая флейта. Лику ничего не радовало. Она без сил упала на мягкую, покрытую голубым с золотом парчовым покрывалом кровать и зажмурившись быстро уснула.

   Разбудила её младшая сестра радостно прыгающая на кровати.

   – Как ты сюда вошла, я же заперлась? – удивилась Лика.

   – Вот так, – девочка щелкнула пальцами в воздухе, – я научилась укрощать замки!

   – Поздравляю, меня-то зачем будить, – Анжелика потянулась и встала, – мама не знаешь где?

   – В саду! – Раданна спрыгнула на пол и, взяв старшую сестру за руку повела из комнаты. – И папа в саду и Тиян, там такое! – девочка закатила глаза. – Пошли скорее, тебе подарок привели!

   Анжелика шла вслед за сестрой рассуждая, что это могло быть. Вполне возможно, что и дракон, но вот беда, принцессе он был больше не нужен. Она была подавлена случившимся на границах земель графа Олизона. Дракон был теперь простой мечтой, осуществление которой могло отложиться и на три и на пять лет. Не имело значения.

   В саду среди кустов боярышника и шиповника был невысокий вольер, где обычно обитали павлины. Сегодня их там не было. Вместо птиц в ограждении лежала большая белая кошка. Вернее белая тигрица. Анжелика как увидела это чудо, так и встала на месте.

   – Анжелика, – обратился к дочери король. – Теперь тебе не будет скучно. Снежане год и она очень умная и ручная. Не бойся, подойди поближе. Понимаю, тигр не дракон, но существо тоже хорошее. Ты со мной согласна?

   Лика кивнула и приблизилась к зверю. Тигрица сразу поднялась на лапы и потянулась мордой к девочке.

   – Здравствуй Снежа, – ласково молвила принцесса. – Меня зовут Анжелика, будем дружить.

   Девочка поклонилась тигрице, та в ответ тоже повела мордой. Диалог состоялся.

   – Спасибо, – слабо улыбнулась Лика и присела на корточки около кошки.

   Король и королева переглянулись. Таларион забрал младших детей, а Дарисса осталась с дочерью.

   Утренний разговор сильно обеспокоил обоих родителей. Принцесса вела себя не просто капризно, она была неправа. Дарисса долгое время пыталась понять, что руководствовало в тот момент дочерью и когда ей открылись эти чувства, она сильно расстроилась. Анжелика завидовала принцессе Ванессе. Она чувствовала несправедливость, не понимая, что сама создает её. Маленькая принцесса чрезмерно много отрицательных чувств допускала в свое сердце. Королева не знала как вести себя с ней. Она боялась обидеть дочь, быть с ней слишком строгой, отдалить её от себя. Но надо было объяснить Лике и указать на её ошибки, ненавязчиво помочь разобраться в окружающем.

   – Анжелика, – королева присела на внезапно появившуюся скамью, созданную мыслью и образностью. – Давай поговорим, доченька.

   – Я слушаю, – печально отозвалась девочка.

   – Я понимаю, что ты мечтала о другом, но запомни, пожалуйста, что нарушение закона не есть сила перед ним, а есть слабость перед самим собой и своими желаниями. Надо уметь ждать и воспринимать происходящее как должное. Обида, недоверие и зависть – страшные чувства, их необходимо избегать и не допускать в свою душу.

   – Я согласна, – кивнула Лика. – Мама, научи меня всей магии, которую ты знаешь.

   – Зачем тебе? – Дарисса была удивлена просьбой дочери. – Да ты и так всё умеешь.

   – Ты сама говорила мне, что невозможно всё знать и уметь, – кротко возразила Анжелика. – Я хочу достичь большего мастерства.

   – Похвальное стремление, только не забывай что тебе всего десять, и что положено для твоего возраста ты уже знаешь.

   – Кем положено? – спросила принцесса.

   – Людьми, такими как мы, – вздохнула королева и зная следующую фразу дочери продолжила: – мы не будем ничего менять и исправлять. Ни в этот раз. Расскажи, что у тебя произошло, ведь что-то случилось?

   – Долго рассказывать и я не смогу как надо, – отказалась Лика.

   – Тогда покажи, – мягко, но требовательно попросила мама.

   Анжелика провела ладонью по воздуху, словно стирая пыль с невидимого стекла, и в воздухе возникло изображение. Королева бесстрастно проследила весь ход боя и, не подав испуга, проговорила:

   – Понимаю, зачем ты просишь доступ к знаниям высшей магии. Но пока ты постараешься справляться без неё. Пообещай только, что не будешь больше участвовать в сражениях, кто бы тебя на них не вызывал.

   – Обещаю, – смиренно согласилась дочь.

   Дарисса оставила Анжелику в саду с новым питомцем, а сама поспешила к Талариону. Нужно было рассказать о дуэли в лугах.

7.

Наше время.

   Ночью прошел мелкий быстрый дождь. Трава, прибитая к земле, выглядела ярко и освежено. Погода была безветренной и теплой. После утреней обязательной пробежки вокруг дома Анжелика осталась на открытой белой веранде, примыкающей к дому со стороны кухни. Там стояли садовые бежевые пластмассовые стулья и круглый стол покрытый клеенчатой голубой скатертью. Сегодня в дом Лесовских приезжала вторая племянница Маргариты Алексеевны. Родион Петрович предупредил, что не сможет встретить родственницу, после завтрака у него была деловая встреча. Непредвиденное волнение беспокоило Лику с раннего утра. Она связывала беспокойство с последним контрактом отца, который не давал ей покоя. Другой причины для тревоги принцесса не могла найти.

   День Лесовского не заладился с утра. Еще до рассвета ему позвонили на личный телефон и высказали новую угрозу. Номер определить не было возможности. Промаявшись и так не уснув, Родион Петрович спустился вниз и встретил на кухне Инну. Пришлось напомнить служащей, что она уволена. На что домработница не без дерзости заявила, что на работу её нанимала жена Лесовского и уволить может только она. А Маргарита Алексеевна вчера вечером позволила продолжать работу. Огорченный всем, что происходит в его жизни, отец Лики вышел на веранду где и встретился с дочерью.

   – Доброе утро, – сказал он, садясь на соседний стул, – хорошо спала?

   – Нормально, – Анжелика протянула открытую упаковку кедровых орехов, – будешь?

   Родион Петрович отказался.

   – Сегодня опять звонили, – хмуро признался отец, до конца не осознавая нужно говорить об этом или нет. Ему необходима была поддержка и мнение со стороны. Вряд ли Лика могла её оказать, но она по крайней мере умела выслушать.

   – Говорят тоже самое? – спросила дочь, перебирая камешки на коралловом браслете.

   Отцу она показалась равнодушной и усталой. Зачем было её посвящать в подобные неприятности.

   – Извини, не будем об этом. Лучше поговорим о тебе. Вчерашний разговор сильно меня... поразил.

   – Что обо мне говорить. Итак всё сказано не раз, – Лика вздохнула прохладу утреннего воздуха. – Если угрозы изменятся или к звонкам прибавится что-нибудь еще, сообщи пожалуйста. Чтобы разобраться надобно хоть какое-то начало.

   – Забудь, – попросил Родион Петрович. – Ответь, пожалуйста. Ты видишь будущее?

   Анжелика вопросительно посмотрела на отца.

   – С чего ты взял? – спросила она.

   – Помнишь вчера ты говорила об Инне, о чае. Ты угадала. Но как такое возможно? Как можно жить, зная все заранее? Давно у тебя такие способности?

   – Я не угадываю будущее, – возразила дочь. – Такое действительно невозможно. Можно видеть его варианты, но не само. Будущая жизнь очень обтекаемая и изменяется каждое мгновение, её нельзя предугадать или увидеть. Мне не по силам такое.

   – Но домработница, ты же сказала о ней правду.

   – Забудь, что я сказала. Всего лишь нечаянно услышанные мысли. Вчера рассказывая это, я только хотела показать, что меня сложно обмануть. Люди задумавшие нечистое, никогда не вызовут у меня доверие. Я могу многое узнать о человеке не успев заговорить с ним. Вот и всё. Возможно пример с Инной вышел не совсем удачный.

   – То есть если к тебе подойдет человек желающий причинить зло, ты сразу это поймешь? – не поверил Родион Петрович.

   – Рада, что ты понял, наконец, – по-доброму улыбнулась девушка. – Не волнуйся за меня. Спокойнее относись к звонкам. Не позволяй себя запугивать. А обо мне и не беспокойся. Я у вас почти что ведьма, – засмеялась она.

   – Неслабое заявление, – усмехнулся отец. – Ты можешь пользоваться магией и в нашем измерении?

   – Магией? – Лика снова рассмеялась. – Ты уж так буквально не воспринимай мои слова. Так немного телепатии, телепортации ну и еще чуточку фокусов присущих йогам.

   – Веселая у меня дочь, – повел головой Лесовской. – Хорошо поговорили. Оставим всё как есть. Ты обещаешь мне не покидать дом одной, лишний раз не выезжать из поселка и предупреждать меня о передвижениях заранее.

   – Папа, – Анжелика сокрушено опустила голову. – О чем говорили два дня, непонятно.

   Она встала и вошла в дом. Не умела она убеждать в своей силе. Знала ли она её сама. Принцесса в крайних случаях прибегала к «фокусам», малым и наипростым знаниям восьмой параллели. Высшую магию она не использовала. Давно данное обещание было не забыто. Принцесса получила ряд разрешений. Могла влиять на сознание другого человека, усыплять, обездвиживать его, подавлять волю. Имела право ставить защиту на людей, призывать к лечебным энергиям. «Боевая» магия Красстраны была недоступна в России, и не нужна. Защищать себя и семью подвластными ей методами дозволялось.

   За завтраком Родион Петрович сообщил, что остается на весь день дома. Англичанин был приглашен в гости к обеду. На самом деле отец Лики боялся оставить семью одну, когда все были рядом, было спокойнее. На изменение планов повлиял утренний звонок.

   После завтрака Лесовской пригласил к себе начальника безопасности и дал распоряжение о начале негласного частного расследования относительно запугиваний. Антон поклялся, что всё будет известно в ближайшее время.

   К одиннадцати дня за окном распогодилось. Солнце по-летнему ослепляло землю. Становилось жарко. В доме ожидали скорого появления Полины, сестры-близняшки Тины. Елизавета Дмитриевна готовила праздничный обед, утку в яблоках и торт «Версаль», для которого потребовались особые пряности. Пришлось попросить кого-нибудь из охранников съездить на рынок.

   Лина приехала в начале первого, к тому времени Родион Петрович встретил своего английского партнера и они расположились в кабинете Лесовского.

   Маргарита Алексеевна сидела с племянницами в гостиной и расспрашивала Полину о жизни в Щебекино и о проделанной дороге. Девушка охотно отвечала, радуясь искреннему гостеприимству тёти.

   Анжелика услышав о приезде двоюродной сестры сразу спустилась к ним и присела на диван около Тины.

   Гостиная была шикарной, просторной и по-своему уютной. Пол покрывал светлый паркет из липовой доски и мягкий белоснежный ковер. Стены были выкрашены жемчужной краской. Мягкая мебель, состоящая из двух диванов и четырех кресел, была выполнена на заказ. Кремового цвета она стояла посредине комнаты. Диваны разместились друг против друга, а между ними пристроился стеклянный низкий столик расписанный перламутром вручную. Кресла парами стояли по другую сторону от столика, замыкая его кольцом. Из гостиной вела широкая лестница на второй этаж. Около неё раскинулся белым лебедем рояль. На противоположной стене висел домашний кинотеатр. По свободным стенам расположились картины в темно-красных местами позолоченных рамах.

   Маргарита Алексеевна сидела на диване рядом с гостьей. Она выглядела привлекательно и ухоженно. Темные крашеные волосы были уложены в высокой по-домашнему небрежной прическе, что скорее придавала шарму, чем небрежности вида. В мягком льняном платье приталенного кроя хозяйка дома смотрелась моложе своих сорока с небольшим лет.

   Внешность Полины значительно отличалась от сестры. Её лицо казалось нежнее и вместе с тем взрослее, чем у Алевтины. В отличие от Тины она не красила волосы и у неё была светло-русая длинная красивая коса. Одета она была просто – в голубые джинсы и белую блузку в желтый редкий горошек.

   Анжелика не без удовольствия заметила, что новый член их семьи добрый честный и ранимый человек. Принцесса позволила себе узнать о кузине немного больше, чем та рассказывала.

   Она определила своим внутренним зрением, что душа родственницы очень молодая, сошедшая на землю впервые. Дух был светлым и звенящим, стремящимся обрести в жизни истинные ценности и необходимый опыт. Цвета и ритмы Лины были ясными и чистыми. Анжелика невольно залюбовалась «невидимой» оболочкой сестры. Потом спохватилась, что нельзя так бесцеремонно изучать человека без его разрешения, тем более ведома.

   К их разговору ненадолго присоединилась бабушка, но быстро ушла отдохнуть, пожаловавшись, что домработница совсем не умеет готовить, и ей старушке приходится всё равно всё делать самой.

   Приближалось время обеда. Инна сервировала в столовой стол на семь персон.

   – А где папа? – спросила Лика у матери.

   – У себя в кабинете. К нему англичанин приехал, – ответила Маргарита Алексеевна, глядя на большие напольные часы. – Просил не беспокоить. Однако придется. Обедать пора.

   В это время дверь соседней комнаты – кабинета открылась и оттуда вышел Лесовской со своим иностранным гостем.

   – Согласно русской традиции гость не имеет право покинуть дом, не отобедав с хозяевами, – говорил Родион Петрович на английском провожая партнера через двойные двери в гостиную, – прошу познакомиться, моя семья.

   Родион начал представлять собравшихся англичанину.

   – Моя жена, Маргарита Алексеевна, – при этих словах Рита встала и протянула гостю руку, тот слегка пожал её. – Дочь Анжелика, – продолжал Лесовской, – и мои племянницы Алевтина и Полина, – указывая на гостя сказал, – Джонсон Элиот, компаньон из Англии.

   Девушки-близняшки улыбнулись на учтивый кивок иностранца.

   Маргарита и Родион не сразу заметили, что произошло с Ликой.

   Она сразу поменялась в лице, улыбка исчезла и вместо неё возникло жестко-серьезное непроницаемое выражение. Глаза особо колко смотрели на гостя. Гость тоже как-то странно смотрел на молодую хозяйку, словно не понимая сам что происходит, он перевел взгляд на Лесовского и снова посмотрел на его дочь.

   – Джонсон Элиот значит? – ледяным внушительным тоном молвила Анжелика.

   Такого голоса родители ни разу не слышали. Создавалось впечатление будто Лика хотела одним взглядом, одной интонацией убить англичанина. На того это подействовало именно так. Немного приходя в себя, он повернулся к Родиону Петровичу и сказал:

   – Предупреждать надо о таких родственниках. Будьте добры принесите наш контракт, вы ему еще не дали хода?

   – Нет, я не успел отправить факс в офис, – растерянно ответил Лесовской. – Сейчас принесу.

   Он вышел из комнаты, а Рита, с опаской поглядывая на дочь, предложила иностранному гостю пройти с ними в столовую.

   – Вынужден отклонить ваше предложение, премного благодарен, – вежливо отказался Элиот, – случай боюсь немного неподходящий.

   Тина ничего не понимала из сказанного. Разговор с самого начала пошел на беглом английском языке. Поле приходилось легче, она помнила со школы уроки иностранного.

   Атмосфера наэлектризовалась до невозможного. Казалось еще мгновение и искры сами начнут вспыхивать в воздухе.

   Лика и англичанин за неуловимую долю секунды успевали обменяться многоговорящими взглядами, смысл которых оставался для присутствующих непостижимой загадкой.

   – Анжелика, позвольте объяснить, – выговорил, в конце концов, Джонсон Элиот.

   – Даже и не пытайтесь! – медленно, тихо и угрожающе произнесла принцесса.

   В её голосе была страшная сила. Сила необъяснимая, но скрывающая непомерное могущество. Принцесса не была в гневе, она чувствовала нечто более сильное и переходящее за грани ярости, бешенства, ожесточения. Чувство, переходящее границы зла, не относящееся к добру, и живущее между ними. Чувство, связанное с защитой и заботой о своей семье.

   «Вы совсем потеряли разум, явившись сюда, – начала мысленный диалог принцесса, посылая не озвученные фразы в лицо незваного гостя. – Хотите войны? Получите! Но уже настоящей. Я подам на вас в Верховный суд Девяти миров и выдвину все существующие обвинения. Вы не могли входить в мой дом и вредить здесь. Ваша компетенция далека от России и всей третьей. Вы нарушаете межпространственные законы. Не поверю, что вам не известны их наказания. – Мысленный голос Лики звучал спокойно и убеждено. Она не угрожала, а рассказывала о своих дальнейших действиях. – Опускаться до телефонного шантажа, мелких угроз. Граф! Неужели для вас подобное немелочно. До чего вы опуститесь еще. А письма? Неужели несмотря на всё вы до сих пор будите преследовать его. Как я в вас заблуждалась. Ошибочно полагая будто вы изменились. Но объясните мне – зачем и что задумали на этот раз?»

   «Случайность, – спокойно телепатировала другая сторона. – Я сам удивлен не меньше вашего, принцесса».

   «Вы хотите, чтобы я поверила?» – глаза были холодно-насмешливы.

   «Да не верьте! – незлобно рассердился „англичанин“. – Доказывать ничего не стану. Обижаться на оскорбления тоже».

   «Оскорбления! – вспыхнула Лика, – я не ослышалась? Вы вторгаетесь в мой дом и еще оскорбляетесь. Чем же интересно я вас обидела? Тем, что не позволяю причинить зло своим родным?»

   «С вами невозможно разговаривать, – Элиот передернул плечами. – Я вам говорил о своих делах в Москве, вы в курсе, что я собирался подписывать здесь договор».

   «Вы говорили о жалком олигархе, которого решили обанкротить. При чем тут я?!»

   «В том и дело что не при чем. Не мог я знать что моей „жертвой“ окажется ваш отец. Помыслить такого не мог, понимаете!»

   Мысли летели на космической скорости, обмениваясь между собой. Прошло пару минут, взгляды стоявших друг против друга людей менялись, ни одного слова не прозвучало в воздухе.

   Рита не понимала, что могло значить громкое молчание. Ситуация складывалась сверх натянуто. Конфликтность, происходящая между дочерью и деловым партнером Родиона, приобрела опасный характер. Тина и Лина стояли около тети в метре от безмолвных «собеседников» и чувствовали тяжесть воздуха.

   «Будьте хоть раз в жизни честны, – сухо молвила принцесса, – что вы задумали?»

   – Ничего, – вслух и на русском устало сказал Джонсон Элиот.

   От его голоса Маргарита Алексеевна с племянницами вздрогнули. В зал вошел Лесовской.

   – Пожалуйста, – протянул он толстый договор в прозрачном файле.

   – Смотрите и убедитесь, – обратился Джонсон к дочери Лесовского. – Случайность, и на уме у меня ничего не было против вашей семьи.

   С этими словами компаньон достал из дорогого темно-коричневого портфеля свой экземпляр контракта и взяв оба документа разорвал их на четыре части.

   – Что вы делаете? – опешил Родион Петрович невольно протягивая руки к разорванным бумагам.

   – Наше сотрудничество есть большая ошибка, – ответил англичанин.

   – Так вы знаете русский язык, – больше прежнего удивился Родион. – Вы говорили, что впервые у нас...

   – Мистер Элиот, – Лика сделала ударение на имени гостя, – может говорить на многих языках. А тебе, папа, следовало тщательнее и осторожнее выбирать партнеров.

   «Ваш отец не виноват, я умею составлять документы; ни один юрист не заподозрит», – не понимая зачем «сказал» Джонсон.

   «В этом как раз я и не сомневаюсь», – так же мысленно ответила принцесса.

   «Вы сменили гнев на милость?», – с иронией спросил гость.

   Она только что получила ответ на свой запрос в Базу происходящего на Земле. Джеймс Олизон действительно случайно оказался в их доме. И не подозревал с чьим отцом подписывает контракт.

   «Да, теперь знаю, – послала Лика графу, – вы не стремились увидеться со мной. Встреча правда незапланированная. Хоть я в случайности и не особо верю, но на сей раз именно это и произошло. Примите мои извинения за недружеское гостеприимство. На данный момент у меня в наличии имеется враг, о котором я не знаю, вот и перепутала немного».

   – Перепутали немного, – беззаботнее отозвался вслух Олизон. – Вы меня убить были готовы, не дав и последнего слова сказать. Да, интересная встреча случилась, – он улыбнулся и посмотрел на ничего непонимающие лица присутствующих, – рад был с вами познакомиться. Прощайте!