Текст книги "Принцесса параллели (СИ)"

Автор книги: Елена Сергеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 29 страниц)

   К Лике подошел какой-то парнишка, попытался заговорить, спрашивал, почему такая красивая девушка столь печальна и одинока. Анжелика ничего не отвечая, посмотрела на незнакомца равнодушным отсутствующим взглядом, и тот, улыбнувшись, пошел дальше.

   Больше принцессу никто не беспокоил.

   Она посмотрела в небо. Светло-голубое, с ярким обжигающим солнцем, оно выглядело глубоким и одиноким без единого облачка.

   Анжелика снова опустила голову. Вода слабо колыхалась у ног.

   Завтра вечером Лесовские должны вернуться из Италии. Деловой круиз по Европе подошел к концу. Лика очень скучала по родителям, хотела скорее их увидеть. С этих минут она пребывала в отпуске. Он длился ровно месяц. Чем она будет заниматься всё время, принцесса не знала.

   Несмотря на невыносимую духоту на сердце было легко. Она научилась быть нужной в этой жизни, её присутствие здесь имело смысл. Спасатель – не работа – призвание. Жаль, что родители этого не поймут.

   Половина часа пролетела незаметно. Ни о чем не думая и никого не замечая принцесса стояла на набережной положив руки на парапет и смотрела на застывшую во времени реку. Та действовала успокаивающе.

   Высокий человек средних лет в светло-сером летнем костюме подошел к девушке и, не без удивления, посмотрел на неё, потом встал рядом и тихо произнес, обращая взор на водную гладь.

   – Так вот значит в каком городе живет принцесса Красстраны.

   Анжелика повернула голову на знакомый голос. Жара и городская духота имели усыпляющее действие, вызывали равнодушие ко всему окружающему, не оставляя сил на удивление.

   – Что вы здесь делаете, Джеймс? – спросила принцесса безразлично, отворачиваясь к реке.

   – Дела, – коротко ответил тот, тоже глядя в сторону. – Вы, наверное, слышали, что у некоторых верховных магов есть право покидать свой мир и посещать другие измерения. Я поначалу следил за пятым, но шесть лет назад мне надоело пятое, мало чем отличающееся от нашего и я впервые посетил третье. Оно мне понравилось. С тех пор увлекаюсь наблюдениями за различными сторонами этого мира. Не ожидал, что встречу вас.

   – И у вас есть разрешение пребывать здесь? – Анжелика говорила спокойно, словно со старым хорошим знакомым, а не врагом. Да и сколько времени прошло с их последнего столкновения. Лет шесть? Как раз.

   – Есть разрешение, – подтвердил граф. Отчего-то ему был не неприятен этот пустой, ничего незначащий разговор в разморенный жарой день. – Я могу наблюдать, изучать, делать выводы связанные с жизнью в этом мире. Немного и повлиять на ход событий не воспрещается. Конечно без сильного вмешательства. Знаете, принцесса, порой очень интересно посмотреть на чужую жизнь. Сравнить со своей. Я посетил многие страны, познакомился с обеспеченными людьми, незаметно следил за ними, пришел к ряду заключений. Здешние люди сами не знают, как много зависит от их поведения в разных ситуациях, чувств, мыслей. Вокруг происходят занимательные процессы.

   Необычным было стоять и говорить двум людям, привыкшим испытывать ненависть друг к другу, постоянно сражаться и стремиться победить.

   Графу Олизону незачем было говорить о причине нахождения в третьем измерении, но он рассказывал. Принцесса Анжелика не обязана была выслушивать, однако она молча слушала.

   – Граф, позвольте вопрос, – произнесла Лика, когда Джеймс замолчал. – Почему вы так ненавидите всю мою семью? Что вам сделали Виссельго?

   Вопрос звучал не требовательно, скорее риторически. Просто принцесса размышляла вслух. Анжелика не раз задавала его, каждый раз маг уходил от ответа.

   Ничего не толкало Джеймса Олизона на откровенность и сегодня. Или атмосфера тридцатиградусной жары действовала на разум «замораживающе». Заставляя забыть вражду, неприязнь, ненависть и настроиться на гармонию и умиротворение.

   – Вы хотите услышать правду, – тихо безразлично молвил маг, – полагаете, что сейчас уместно честное признание?

   Он замолчал.

   Окружающая обстановка старой Москвы окутывала спокойствием, располагая к неспешному доброму разговору. Джеймс быстро посмотрел на принцессу. Серьезный профиль лица не был настроен на борьбу или усмешки.

   Она не глядела на него, значит не ждала привычной для их общения новой ссоры. Принцесса излучала мир и согласие со всем её окружающим, в том числе и с графом.

   – Старая история столетней давности, – медленно начал Олизон, точно не о себе собирался говорить, не о том, что так остро не давало покоя последний век. – Тогда я не был графом и верховным темным магом Красстраны. Мне было чуть больше двадцати. Я вырос веселым красивым юношей в родительском поместье. Жизнь шла светлой доброй полосой. Соседние земли принадлежали друзьям нашей семьи. Там жила друг моего детства, моя любовь, моя жизнь, моя половинка. Мы с княжной были одного возраста. Её звали Жозерика. Не удивляйтесь, принцесса, не ослышались. Ваша бабушка Жозерика. – Джеймс тяжело вздохнул. Настолько глубоко – человечески, с такой отчаянной болью и грустью, что Анжелика невольно обернулась и посмотрела ему в лицо. Правда ли? Граф Олизон тихо продолжил. – Мы любили друг друга и знали, что не одну жизнь прошли рука об руку, во всех воплощениях отыскивая друг друга и находя своё счастье. В этот раз мы тоже собирались связать судьбы и в скорости создать семью. Жизнь завертелась волчком. Мои родители рано покинули этот свет. Я понимал, что так должно быть, но было тяжело. Возможно из-за этого я утратил свою веселость, энергичность. Или просто повзрослел. Не знаю. Одновременно с этим недалеко от наших владений поселилась третья семья. Род Виссельго. У них был сын на год старше нас. Я ничего не подозревал, когда Жозерика в один прекрасный день сообщила о своём решении. Она хотела начать другую жизнь, создать другую судьбу и другую семью. Своим избранником она выбрала Дариона Виссельго. Моё сознание не могло понять, как она решилась в одиночестве, без моего мнения, убить нашу любовь. Любовь которая зародившись однажды, прожила с нами много тысячелетий, приходя на землю вместе с нами и уходя в вечность вслед нам. Жозерика не имела права принимать решение за нас обоих, но она сделала это. Она встала на новую дорогу с новым спутником и открыла для себя новый путь. Навсегда перегородив мне свой. Без неё я был ничто. Половиной Высшего прекрасного создания, однако всего лишь половиной его. Сказать, что я получил удар в самое сердце – ничего не сказать. Я не могу передать ту боль, горечь, ту трагедию души, которую тогда испытывал. Не знаю, не помню как произошло – моя боль перешла в страшную ненависть. Я возненавидел Жозерику и Дариона. Некому из родных мне было помочь в тот момент, успокоить, дать тепло. Я остался один. Холод захватил моё сердце и не отпустил его более. Я оказался слаб и незащищен.

   В Красстране тогда темной стороной правил Олиног. Дух, не человек. Сила его была значительна, творил он многое, забрав и меня в свои сильные щупальца. Так мы и стали одним целым. Половина моей несчастной души и дух зла. Появился граф Олизон. – Джеймс приглушенно закончил и замолчал.

   Анжелика хотела услышать конец истории, но не осмеливалась спросить. Перед ней стоял не маг, не черный колдун, а человек. Живой человек, которому было плохо. Джеймс наконец открыл картину, спрятанною тщательно и крепко. Скрытую и стертую из всех Баз данных, из всех хранилищ Происходящего. Теперь история существовала вновь. Окончание повествования Лика знала, но профессионально – психологически ощущала, что графу надо выговориться до конца. Один раз, но всё. Отпустить и жить дальше. Джеймс и сам осознавал это. На попятную идти было поздно.

   – Что случилось с Джеймсом Олзоном? – тихо спросила принцесса.

   – Герцог Олзо превратился в графа Олизона, – горько усмехаясь, сообщил граф. – Не понимаю, как такое могло произойти, – глаза его блестели, но слез не было, – я начал копить ненависть, потом силы. Постигал вершины черного колдовства. Хочется спросить – я ли это был? Ответа нет. Олиног быстро покинул меня, канул в безбрежье. А я остался наедине с собой. И нет бы одуматься, не так уж поздно еще. Но, увы. Жозерика и Дарион заняли престол, стали учиться быть верховными мудрецами, стремиться к истине, справедливости. Образовалась новая королевская династия Виссельго. Гордо звучала. Они достигли верховного развития, и ушли молодыми продолжать дальнейший путь в вечности, оставив после себя на земле совсем юных принцессу Каролину и младшего Талариона, вскоре занявшего место отца у короны. Одновременно с их Светлым развитием развивался и я, укрепляя мастерство. Мастерство черной магии. Ненависть росла, и я решил – если нет возможности отомстить самой Жозерике, то сделаю это через её детей. Надеялся, что она там пострадает за них и поймет, как поступила со мной. Её дети относились к семье Виссельго, были для меня чужими. Они принадлежали к сильному чистому роду и убить кого-то из них, было нанести большой удар по всей верховной небесной семье, к которой теперь стала принадлежать Жозерика. Чего я и сделал. Таларион уже стал королем и достать до него было нереально. А вот принцесса Каролина... его старшая сестра не интересовалась силой, хотя и обладала ею в огромном количестве. Тогда она посвятила себя любимому мужу и только родившемуся сыну. Никакой защиты у них не было. Я не убивал их. Забрал только всю силу и неиспользованное могущество, что и стало причиной их гибели. После чего не удержавшись прихватил малые части их душ, дабы покидая землю они никогда не смогли на неё вернуться. Красивая история любви. Красивая история смерти. Вы, Анжелика, были третьей в моём списке, заключающей, – с самопрезрением произнес граф. – Теперь вы знаете, что я из себя представляю. И сколько зла желал вашей семье. Думаю ваше потеплевшее отношение ко мне изменилось. И вы, принцесса, не будите более так спокойно меня слушать. Что же. Объявляйте войну. На неё у вас хватит могущества, – с вызовом сказал Джеймс, не собираясь в дальнейшем бороться за жизнь.

   Она была всегда бессмысленна, подгоняемая ненавистью и чувством мести. Одиночество души и пустота вместо сердца. Он сам стал своим добровольным палачом.

   – Вы могли быть моим дедушкой, – неожиданно молвила Лика. – Герцогство Олзо. Я слышала; очень старый и истинный род. Вы были его последним представителем. Жаль, что такие души останутся в вечности.

   Граф Олизон был поражен до глубины души словами девушки.

   – Вы что, не хотите меня убить, после того, что я рассказал вам? – спросил он.

   – Нет, – доброй теплой улыбкой улыбнулась Анжелика.

   Джеймс никогда не видел её такой. Она казалась возвышенной, знающей никому неизвестную, всеми забытую мудрость. Она была превыше всего, наравне с тем Добром, которое обитает в вышине безвременья.

   – После услышанного я вам еще не противен, – не верил граф. – Теперь вы знаете сколько я сделал вашему роду и... – он замолчал на несколько минут. Потом в отчаянии продолжил: – я лишил дара душу, принадлежащую вашей небесной семье. Я настроил другого против своего рода, это верх зла. Подобное не прощается!

   – Чтобы прощать, надо сначала обидеться, – возразила принцесса. – Может все Виссельго и не простят вам, но я всегда привыкла оставаться при своём мнении.

   Она была другой, не той, которую Олизон знал в Красстране.

   – Я желал вам вечной тьмы, ставил запрет на земную жизнь, не раз пытался отнять дар, вашу магическую силу, это равносильно смерти. Обряд на «не воплощение» хуже её, – пораженно перечислял маг. – И вы полагаете, что сможете простить меня? Анжелика, вы не святая. Вы человек! – в отчаянье заключил он.

   – Люди тоже умеют прощать.

   От Анжелики шел настоящий сильный свет и добрая понимающая энергия, что Джеймс окончательно смущенный происходящим отвернулся от принцессы и внимательно-рассеянно стал рассматривать противоположный берег.

   Не могла она простить. Слишком сложная ситуация. Слишком много зла с его стороны. То, как поступила Жозерика одно, она сделала свой выбор. То, что совершил он намного хуже. Олизон не мог поверить в таких добрых и светлых людей

   – Мне не за что вас прощать, – принцесса подняла голову к небу, словно обдумывая, что собирается сказать, и обратилась к графу. – Благодаря вам я живу здесь, у меня есть семья, с которой я бы никогда и не встретилась. Принцессой восьмой параллели быть хорошо. Но то, что я представляю собой сейчас намного интереснее. Я получила бесценный опыт в третьем измерении. И я счастлива, что живу здесь. Всё зло, которое вы мне желали, принесло только пользу и новые нужные уроки. В гибели тёти винить вас я не имею права. Она сама должна была позаботиться о безопасности своей семьи. Зачем мне сейчас обременять свою душу обидами и обвинениями. Я не враг себе, причинять лишнюю отрицательность своему сердцу.

   – Не могу понять, как вы, принцесса, могли так спокойно меня выслушать. Будто всё сказанное не затрагивает вас.

   – Считайте это профессиональным долгом, – улыбнулась Лика. – Сегодня вы побывали на приеме у психолога. Вот и всё.

   – Вы выслушали меня, потому что поняли, насколько мне это необходимо? – поразился граф.

   – Да, – кивнула Анжелика, – и как специалист с определенным опытом, должна сказать, что не поздно начать жизнь заново.

   – Столетие мною было потрачено в служение тьме, – Джеймс развернулся и прижался спиной к парапету. Река оставалась позади. Он сложил руки и серьезно сказал: – После всего содеянного я не смогу начать жизнь сначала.

   – Можете, – убежденно не согласилась Анжелика, – ошибочно считать, что ничего нельзя исправить. Что может быть поздно. Никогда не поздно делать добро, никогда не поздно покаяться, никогда не поздно изменить свою жизнь – пока вы на земле. Можно упустить шанс, но не лишиться его.

   – Я мало знаю о психологии, она наука третьего мира, – увел разговор от темы граф Олизон, – но вижу вы в ней преуспели.

   – Вы считаете наш разговор окончен?

   – Думаю, да.

   – Прощайте, – коротко, но с теплотой в голосе произнесла принцесса. – Помните – жизнь сложна ровно настолько, насколько и проста.

   Принцесса Красстраны ушла.

   Граф Олизон медленным размеренным шагом пошел вдоль набережной.

   Он не сожалел о своей судьбе, прошлом. Он прожил жизнь так, как тогда хотел. Но он еще не стар. Всего-то сто двадцать четыре года. А сколько всего пройдено. Но впереди еще как минимум двести лет не престарелой жизни. Имеет ли он право попробовать создать семью и с кем? У него она могла быть и сто лет назад. Граф представил себя в кругу детей, внуков, они все со своими заботами, радостями приходят к нему, советуются. Вот кому он мог дать своё могущество, знания, богатства. Зачем он лишил себя такого счастья. Сам приговорил к медленной казни. Что хотел доказать Жозерике? Что справится и без неё и будет счастлив. Вместо этого загнал свою душу в заточение. Натворил страшных дел.

   Граф почувствовал острое чувство вины перед принцессой Каролиной, перед её молодым мужем совершенно далеким от магии.

   Но вина перед Николасом заглушала всё остальное. Он был ему сыном, а граф так жестоко поступил. Теперь был один. Как когда-то. Совсем один.

   Анжелика. Кто она такая на самом деле. Принадлежит ли к Виссельго или вообще сама представляет собой что-то высшее, чем обычный дух. Жозерика должна быть счастлива и гордиться такой внучкой.

   Лика посмотрела на будильник. Начало десятого. До прибытия самолета, курсирующего Рим-Москва, оставалось чуть меньше десяти часов. Родители прилетали в семь вечера. Она не видела их два месяца. Приличный срок, чтобы сильно соскучиться. Весь день Анжелика планировала провести дома. Подготовить комнату к приезду родителей, прибраться, полить садовые кустарники и конечно помочь бабушке на кухне приготовить праздничный ужин. Она спустилась вниз и вышла в сад.

   Солнце озаряло зеленую лужайку перед домом. Клумбы, политые с вечера, радовали глаза пестрыми фиалками и нежными декоративными лилиями. Воздух наполнялся тонким запахом диких кустарниковых роз.

   Елизавета Дмитриевна возилась на аккуратных миниатюрных грядках за домом. Она собирала второй урожай редиса, когда её нашла внучка.

   Анжелика присоединилась к бабушке. В праздничный ужин был включен салат «Империя» с копченой курицей, капустой брокколи и свежей редиской.

   – Может ещё слоенных рулетиков с вишней напечь? – спросила Елизавета Дмитриевна собирая петрушку в пучок.

   – Боюсь мы не съедим всё и за неделю, – улыбнулась в ответ Лика.

   – Ничего, съедим, – не согласилась бабушка. – Поди в Европе-то забыли как выглядит домашняя пища. Всё по ресторанам да званым вечерам. А там чай еда не здоровая, всё заморское.

   Лика не стала возражать. Если бабушка что и задумала – её не переубедить.

   Вернувшись в дом, они вымыли собранный урожай и выложили на льняное полотенце сушиться.

   Несмотря на жару в доме было прохладно. В столовой висел мощный кондиционер «Bosch».

   Анжелика убирала родительскую спальню, когда прерывая бесшумный пылесос зазвонил телефон. Не отключая машину, она взяла в руки трубку домашнего аппарата, стоящего на прикроватной тумбочке.

   – Привет, Лесовская! – раздалось оттуда.

   Звонил однокурсник и коллега по работе Миша Стешкин. Он просил Лику встретиться с ним и помочь с новым заданием.

   – Не могу, – упрямо повторяла девушка в десятый раз. – У меня сегодня родители возвращаются. Я не видела их целую вечность. И вообще я в отпуске!

   – Ну, Анжелика, ну пожалуйста, – ныл с другого конца провода Михаил. – Мы же с тобой напарники, а ты бросаешь меня в безвыходной ситуации.

   – Я в отпуске, – устало пробормотала она. – Всё. Работай сам. Не всю жизнь на мне сидеть. Сначала контрольные списывал, а теперь хочешь, чтобы я за тебя работу выполняла.

   – Хотя бы посоветуй с чего начать. Ты как вчера ушла в отпуск, так у меня ничего не ладится. Профессиональную консультацию несчастному другу можешь дать?

   – Такой уж ты и несчастный, – проворчала Анжелика, – ты такой же специалист как и я. Но ладно, давай говори, что там у тебя стряслось. Может чем и помогу.

   – По телефону не получится, – оживился Стешкин, – тебе бумаги надо посмотреть, как там и что.

   – Сможешь ко мне домой подъехать? – спросила Лика, соображая, во сколько ей будет удобнее.

   – К тебе далеко, – заупрямился Михаил. – Лучше в кафе на выезде из города. Знаешь ресторанчик такой, «Закат и ужин» называется, что на Волоколамском.

   – Миш, мне удобнее если ты приедешь ко мне. У меня времени нет по ресторанам разъезжать.

   – Я к тебе не поеду. До тебя час добираться, да в пробке два стоять.

   – Сейчас утро, – напомнила Анжелика.

   – Всё равно до тебя трудно добираться. Так значит договорились! В одиннадцать в «Закате...» – быстро договорил Миша и тут же отключил телефон, не давая Лике возможности возразить.

   – Бабуль, я отъеду ненадолго, – сообщила Лика пробегая по кухне возле Елизаветы Дмитриевны. – Буквально на часик. Потом мы с тобой всё приготовим.

   – Беги, беги, – отозвалась бабушка, согласно кивая головой.

   Дорога была относительно свободна, машина летела быстро, ветер шумел в голове.

   Лика приехала в ресторан ровно к одиннадцати часам, а вот Михаил опоздал на двадцать минут. Как она и предполагала Стешкин не мог разобраться с простейшим. Ему дали перепроверить налоговую документацию одного подозрительного предпринимателя и в случае нарушений разобраться с этим делом и привлечь виновного к ответственности. Михаил окончательно запутался в двойной бухгалтерии и безуспешно просидев с ней вчерашний день, решил обратиться к своей «палочке-выручалочке».

   Лика без труда разобралась с отчетами и даже разработала план работы для Стешкина. Тот сидел за столом и как первоклассник записывал за ней каждое слово.

   – Спасибо тебе, Ликочка, – горячо благодарил он, собирая разложенные по столу бумаги в толстую пластиковую папку. – Проси что хочешь, любое желание.

   – Надо подумать, – Анжелика прищурила один глаз и склонила голову на бок. – Просто так ты от меня не отделаешься. Для начала я хочу «Прагу» и «Капучино».

   – Идет, – засмеялся Михаил и, позвав официанта, сделал заказ.

   Через минуту принесли пирожные и две чашки дымящегося кофе.

   Десерт был свежим и приятно пах темным шоколадом.

   Стешкин болтал без умолку, рассказывал все мыслимые и немыслимые сплетни их отдела.

   Анжелика сидела и медленно наслаждалась вкусом сладкого с горчинкой пирожного. Принцессу беспокоило смутное ощущение нестандартных для третьего измерения ритмов. Словно кто-то из других параллелей находился неподалеку. И этот кто-то не был человеком, потому что не излучал жизненную силу, ни обычную, ни магическую. Хранители пространства?

   Лика удивилась своей мысли и обвела зал пристальным взглядом. Народа было немного. Люди сидели за круглыми, покрытыми розовыми скатертями, столиками и тихо переговариваясь между собой, обедали. Обычный маленький ресторанчик за городом. На окнах темные бархатные занавески, не позволяющие дневному солнцу мешать посетителям наслаждаться полумраком и прохладой, создаваемой вентиляторами. Тихий шелест человеческих голосов смешивался с негромкой музыкой из динамиков, играл французский шансон. Легкий и веселый он задавал приятное настроение всему заведению. Очень милое и недорогое место. Кто мог сюда зайти из потусторонних? Принцесса еще раз внимательно оглядела каждого. За её спиной стоял один столик, который она не видела. Решая не поворачивать головы, она закрыла глаза и мысленно посмотрела себе за спину.

   «Опять он» с удивлением подумала девушка. За соседним столиком сидел граф Олизон. С ним сидели двое, оба с невзрачной внешностью и в скучной неброской одежде. Лика поняла – стражи Девяти миров, хранители. Оставалось загадкой, что им нужно было от графа и почему встречались они в третьей параллели. Неужели места в Красстране не нашлось?

   И почему она здесь оказалась? В этот час и в этот день? Не похоже чтобы маг что-то затевал. Что тогда?

   – Эй, ты меня слушаешь? – обижено напомнил о себе Миша, – перестань мечтать, с тобой говорю. Ну вот, а осенью помнишь в Алдан летали...

   Лика улыбнулась и закивала головой. Всё она помнит. Не надо мешать ей думать. У неё тут намного интереснее, чем в Алдане.

   Анжелика снова «посмотрела» назад. Удивительно, но Олизон даже не догадывался, что она сидит в метре от него. О чем тогда они говорят? Не заметить он её мог, но чтобы не почувствовать?! Она же как радиационный ключ излучает свою магию. Обычные люди никак это не ощущают и не догадываются даже. Но граф? Выходит разговор у него на самом деле сложный, раз он выпал полностью из реальности.

   – Лика, о чем ты думаешь? – вконец обиделся Стешкин полным невниманием знакомой.

   – Извини, – та повинно улыбнулась. – Мне домой пора, дел много...

   Мимо них прошли те самые два стража, что сидели с Джеймсом. Михаил и внимания не обратил. Лика проводила хранителей взглядом.

   – Тогда, пока. Спасибо за помощь. Ты когда из отпуска выходишь?

   Лика рассмеялась и встала из-за стола.

   – Сегодня первый день моего официального отдыха, а ты о возвращении на работу спрашиваешь. Через месяц жди.

   – Слишком долго, – пожаловался напарник, – без тебя скучно будет.

   – Ничего, может самостоятельности научишься, – она взяла со стола маленькую сумочку. – Не скучай. Пока!

   Однако ей и пару шагов не удалось совершить.

   События раскручивались как в банальном боевике. Быстро, тихо и в атмосфере нереального времени. Для Анжелики и Михаила подобное стало уже привычным в определенном понятии, но и они на этот раз были застигнуты врасплох. Одно дело на задании, когда ты знаешь и подготовлен встретиться с преступником, другое, когда сам не ожидаешь и прибываешь в веселом нерабочем расположении духа.

   В ресторан влетели четверо вооруженных людей в масках. Они приказали всем лечь на пол и достать из своих сумок деньги, телефоны, снять с себя украшения.

   – Везет нам сегодня с тобой Лесовская, – шептал лежа рядом с Ликой Стешкин. – Удачно в кафе посидели.

   – Что, время икс. Пора проявить себя.

   – Ты же не хочешь сказать, что мы должны обезвредить четырех вооруженных автоматами сумасшедших террориста.

   – Именно, – Лика пригнула голову и вытряхнула из сумки кошелек, один из нападавших двигался в их сторону.

   – Я не идиот, – взвился Михаил. – И вообще я не на работе, у меня обеденный перерыв. К счастью клятву Гиппократа я не давал и спасать людей невзирая ни на что не собираюсь.

   – Отставить, старший лейтенант, – жестко прошептала Анжелика. – Выполнять указания старшего по званию! Незаметно отползти в сторону и следить за безопасностью граждан в левой части зала.

   – Есть, товарищ майор, – недовольно огрызнулся Стешкин и посмотрел на приближающегося захватчика.

   Лика опустила голову к полу. Она прошептала одно короткое заклятие и накинула на всех людей слабую энергетическую защиту. Поставить более сильные щиты на десяток человек у принцессы не хватало сил.

   И отчего ей всегда везло на приключения. Разве она говорила когда, что ей такое нравится?

   Анжелика понимала – не время шутить. И доверять судьбе тоже не приходилось. Картинки рисовались в сознании сами. Захватчики непростые грабители, им не нужны деньги посетителей и касса придорожного ресторана. Люди в камуфляже и масках – террористы, у которых четкий заказ – всполошить Москву и навести панику на горожан. В их планы не входит выходить из «Заката...» живыми, это относилось и к заложникам.

   Террористы. Заложники. Автоматы.

   Хорошее начало отпуска. Нескучное, боевое даже. Принцесса не могла не иронизировать. У неё жизнь была такая. Если относиться к ней серьезно, то сразу можно попрощаться. Юмор помогал выжить и даже жить нормально.

   Грабители тем временем занимали отчетливо намеченные позиции. Один занавесил окна, запер входную дверь и встал около неё, словно заступил на пост.

   Еще один передал сумку для денег администратору и велел поторопиться. Присоединился к двум товарищам, стал собирать телефоны и деньги с перепуганных людей. Некоторые всхлипывали, кто-то потерял сознание и неподвижно лежал на полу. Две девушки, вероятно студентки, в страхе забились под крайний от выхода столик и натянули скатерть до пола.

   Страх, паника, отчаяние, ужас – все человеческие чувства мешались в страшную смесь. Атмосфера была ужасна. Как Лика не старалась, у неё не выходило оградить себя от чужих переживаний. Сама она не боялась. Что особенного в нападавших? Террористы как террористы, ничем непримечательные. САРФОД и на более опасные задания не раз посылал своих работников.

   «Мир опять в опасности. Мир опять надо спасать» грустно улыбнулась Лика сама себе. Боевой настрой уже был при ней.

   Захватчики грубо отдавали приказы. Не позволяли плакать, звать на помощь и вообще произносить какие-либо звуки. Они ходили по залу, натыкаясь на столы и лежащих на полу испуганных людей, начинали ругаться. Сложно было разобрать, что они говорили. Произносимое звучало громко и быстро. Заложники не сразу понимали, что от них требуют. К счастью, террористы пока не открыли огонь, обходились одними угрозами.

   За окном послышалась полицейская сирена. На улице собирались люди, останавливались машины, проезжавшие мимо по шоссе. Сотрудники правоохранительных органов попробовали вести переговоры, но бандиты выдвинули стандартные условия – самолет и миллиард долларов, и отключили телефон, по которому с ними связалась полиция. Им ничего не нужно было. Они пришли чтобы наделать как можно больше шума и не оставить в живых ни одного, кто находился в ресторане, в том числе и себя.

   – Какая встреча, принцесса, – Джеймс выглядел удивленным. – Рад вас видеть.

   Он подполз и присел рядышком с Ликой. Заложникам разрешили сесть на пол.

   «Представляю вашу радость, граф, – одними мыслями ответила она. – Лучшей ситуации для меня вы и желать не могли».

   «Анжелика, – сморщил аристократическое лицо маг, – я не желаю вам зла. К тому же что для вас могут представлять эти потерянные люди. Их жизнь закончилась сразу после сделанного выбора».

   «Вы хотите поговорить со мной о человеческих заблуждениях? – Анжелика напряженно следила за всеми, кто находился в зале. Держать ситуацию под контролем – вот что от неё требовалось. Не допустить ни одного выстрела. Ни одной жертвы. – Предлагаю отложить дискуссию на более подходящее время».

   Граф хотел согласиться, но не успел завершить мысль, к нему подошел один из террористов, тот что был всех ниже и приказал заложнику подняться на ноги.

   С появлением правоохранительных захватчики засуетились и стали выбирать для себя живые щиты на случай обстрела. Каждый брал себе по одному заложнику и ходил по залу, прикрываясь им.

   Низкорослый бандит выбрал себе графа, как самого высокого и широкоплечего. Чтобы удачнее спрятаться во время непредвиденного штурма.

   Тот, который стоял у двери выбрал себе молодого официанта. Оставшиеся двое, один из которых явно был главой схватил за руку женщину средних лет, она была одной из посетительниц «Заката и ужина». Второй, крупный великан, немного страдающий излишним весом, не отпускал ни на шаг администратора ресторана, мужчину сорока лет в сером офисном костюме.

   Лика закрыла глаза и поставила защиту на всех «прямых» заложников, за исключением графа. Тот сам был в состоянии о себе позаботиться.

   Сотрудница МЮПАРФ взглядом нашла своего коллегу. Напарник дал ей знак и показал на незаметно собранную со стола тройку столовых ножей. Оружие неважное, но для отвлекающего маневра подойдет. Стешкин оказался молодцом, выбрал удачное место. Его видно было плохо, а он видел почти всех.

   Надеяться на помощь полиции не приходилось. Телефон зазвонил вновь и террористов оповестили, что к зданию ресторана подъехали работники прокуратуры и министерства внутренних дел, которые просили изменить условия требований и сбавить суму, иначе её не будет возможности собрать.

   Глава захватчиков не стал долго спорить с переговорщиком и быстро отключив телефон выстрелил в него автоматной очередью. Пластик разлетелся на миллионы микроскопических осколков. Люди запаниковали, снова послышался плач и всхлипывания.

   Времени терять было нельзя. Анжелика понимала это. И жалела, что не может воспользоваться силой в полную силу. Она даже не имела права усыпить нападавших. А сколько всего можно было сделать получи она предварительное разрешение от хранителей. Но разрешения у неё не было, и приходилось действовать «человеческими» методами.