Текст книги "Принцесса параллели (СИ)"

Автор книги: Елена Сергеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 29 страниц)

   – Потом, я вспомню потом кто я и что жил здесь?

   – Вспомнишь, – заверила зеленоватая дымка. – И себя вспомнишь, и меня. Всё происходящее можно воспринимать как сон, а можно отнестись к миру так, как он устроен в действительности. Вернувшись к себе ты легко сможешь убедиться, что не ты первый и не ты последний кто путешествует в мирах и времени. Иногда людям жизненно необходимы знания, которые к сожалению они не могут найти подле себя в родной для них среде.

   Юный гость согласился погостить в чужом для него мире. Люди, находившиеся рядом, воспринимались для него как уже знакомые и очень положительно к нему настроенные. Что же ждало его где-то далеко, он не знал. И это неведение пугало и наводило на разные неприятные мысли. Всё же от хорошей жизни люди не сбегают в другие миры.

   Дарисса, Латиян и Раданна взяли гостя под свою опеку, и повели вверх по лестнице к свету и людям. Таларион остался один на один с духом и ждал, когда тот заговорит снова. Король знал, что не всё так просто вокруг этого юноши. Не часто путешественники в пространстве забредали в восьмую параллель, в первые пять да, но не в восьмую. Предпоследняя, находящаяся перед самым светлым девятым миром, параллель встречала необычных гостей лишь тогда, когда это было связанно с кем-то из жителей самого восьмого измерения. Талариону не пришлось долго ждать, Илл почтенно посмотрел на короля верховной страны и словно продолжая его мысли произнес:

   – Естественно он ни обычный гость. И связан он нерушимой нитью именно с вашей семьей, ваше величество. Он появился не совсем так, как когда-то Николай, верно? Того пригласили и в отличие от нашего гостя он помнил всё, что было в его прошлой жизни. Сегодняшнего гостя никто не звал. Никто кроме самой судьбы, и возможно здесь не обошлось без хранителей. Они как всегда любят во всём предельную точность и четкость действий. Сегодняшний гость пусть ничего не сможет рассказать о себе, однако о нас он должен унести в свой мир самые теплые и добрые воспоминания.

   – Откуда он? – спросил Рион рассчитывая, что правильно расценил слова всезнающего духа.

   – Разве имеет значение, – со вздохом произнес Илл и вновь сверкнул нечеткими очертаниями глаз. – Главное, что они встретятся, как встретилась Каролина со своим будущим супругом. Для истинной любви нет никаких преград, даже тех, что находятся по разные стороны граней мира. На самом-то деле Земля одна, планета крутится держа в своей оболочке людей всех измерений, параллелей и меридиан. И чтобы не случилось во Вселенной, если Земля останется, останутся и все существующие миры, ибо все мы являемся людьми одного целого и прекрасного мира.

   То ли от недостатка общения, то ли по своей природной натуре Илл часто впадал в философское забытьё. Король вежливо выслушал магического советника и не давая новой темы для размышлений быстро направился в свои покои.

   Гость, потерявший память был неслучайным. Он попал в Красстрану, чтобы познакомиться со страной и с её обитателями. В первую очередь с королевской семьей, потому что в дальнейшем сам мог стать её частью.

   Таларион старался размышлять медленно, чтобы не допускать ошибок. Илл не любил говорить прямо, стремясь заставить человека до всего доходить собственным разумом и душой. Если он намекнул на сестру короля и на её семью, так необычно образовавшуюся, значит на сей раз речь зашла об Анжелике, ведь это именно она умудрялась жить в разных мирах одновременно. И если здесь на самом деле не обошлось без Хранителей Судеб, то они вполне поступали разумно, предварительно показав человеку реальность истинного устройства мироздания, прежде чем столкнуть его с тем, чьи знания сильно продвинулись вперед в этом направлении. Тогда между людьми не должно было возникать недопониманий из-за разности в уровнях подсознания. Хранители преднамеренно приравнивали степени развития двух разных людей, чтобы в будущем они легко могли друг друга понимать. Король еще раз подивился верности и отлаженности порядка событий в человеческой судьбе. Как всё могло идти по жизни у людей правильно, ели бы они сами без конца не сворачивали с намеченного самими же пути.

   Своими мыслями король поделился с супругой. Юному гостю решили ничего не рассказывать. В силу его молодых лет он мог ничего не понять и только испугаться таким затейливым сложностям. Однако Дарисса сочла нужным поведать тайну сыну. Там, где что-то знал Латиян, знала и Радочка, а если принцесса Раданна узнавала новую весть, она уж точно не могла её скрыть от самого виновника секрета. Так что через день Риону пришлось серьезно поговорить с гостем и предельно понятно и легко объяснить ему сложившуюся ситуацию. Юноша нисколько не испугался и даже не смутился, немалую роль в этом сыграла младшая дочь короля своей неподдельной и огромной радостью, с которой она поведала новому другу недавно образовавшуюся тайну. Данна в самом деле была счастлива, что у них в будущем будет такой интересный родственник. В тот же день королевскому гостю решили подобрать имя, раз уж он не помнил своего, а обращаться к нему как-то было нужно. Думали долго, хотелось подобрать что-то красивое и созвучное, но ничего не выходило. На каждое красивое имя находилось несколько знакомых людей, кто совсем не подходил по внешности и положению к новому члену королевской семьи. А юношу именно так приняли во дворце. Он действительно чувствовал себя как дома в кругу самых добрых, милых и родных людей. И относилась семья Анжелики к нему именно так. Как к дорогому давно знакомому члену фамилии.

   – Может мы будем называть тебя Роэсс? – предложила Раданна, словно лениво разглядывая свои ладони и в тоже время украдкой бросая веселый взгляд на лица родителей и брата.

   Они сидели в уютной светлой комнате на диванах с мягкими подушками и какой час старались подобрать достойное обращение для своего гостя. Казалось все имена были перебраны по несколько раз, а ничего так и не зацепилось за слух. Сам юноша не выдвигал никаких предложений, он ровным счетом не помнил ни одного имени, которое вполне мог слышать у «себя дома».

   – А мне нравится, – с радостью подхватил паренёк и энергично закивал головой в подтверждение слов. Ему нравились все предложенные имена, но каждый раз кто-нибудь вспоминал человека с таким именем и выяснялось, что это имя не подходит для дорогого гостя. Как же устал юноша во время этого подбора собственного имени. Ему уже совершенно безразлично было, как его назовут, лишь бы поскорее закончилось повышенное внимание к его персоне. Ему безусловно было приятно радушное отношение всех этих людей, к которым он сам чувствовал глубокую симпатию, но сейчас ему уделяли, по его мнению, излишнее внимание, которое было совсем ни к чему. В Красстране гость собирался погостить пару недель. Разве имело значение под каким именем его запомнят здесь, главное чтобы само впечатление о нем осталось добрым и хорошим, а имя само собой будет отражать его характер, каким бы оно не было.

   – Нет, только не Роэсс, – категорично взмахнув головой, возразил Латиян, – какие у нас были еще варианты?.. Например, Шэлл. Куда на мой взгляд лучше.

   Раданна обиженно бросила в брата декоративной подушкой.

   – Детишки, потише, – улыбнулась Дарисса и обратилась к сыну. – Тиян, отчего тебе не понравился Радочкин вариант?

   – Да Роэссом зовут её полярного медвежонка, – усмехнулся принц и возвратил подушку на место. – Как-то не особо красиво называть будущего принца кличкой медведя.

   – Моего мишку зовут Росси, – обиженно пискнула младшая сестра. – А Роэсс очень даже красивое имя!

   – На мой взгляд, Шэлл куда больше подходит для нашего гостя, – сердито не соглашался Латиян.

   Гость совсем пригорюнился. Не хватало еще, чтобы брат с сестрой перессорились пока подбирают ему имя.

   – Послушайте, – привлек к себе внимание юноша. – Мне очень нравятся оба имени. Позвольте мне выбрать и то и другое. Пусть меня будут звать Роэсс Шэлл. Хорошо?

   Его предложение было воспринято более чем одобрительно. Рада показала старшему брату язык и весело запрыгала вокруг дивана, Латиян сидел в кресле с довольным выражением лица. Взглянув на короля юный гость заметил в его глазах признательную улыбку. Рион благодарно кивнул Роэссу Шэллу за быстрое и мирное разрешение спора.

   С этого дня у юноши появилось сразу два имени. Латиян подчеркнуто называл его Шэллом, а Данна при всяком случае обращалась к нему по имени Роэсс. Король и королева терпеливо смотрели на продолжающуюся скрытую перебранку и старались как можно реже обращаться к гостю по имени. По причине повышенной занятости видели они его не особо часто.

   Граф Олизон вернулся домой в приподнятом настроении. Как всё же мило было общаться с человеком неподозревающим, кто ты есть на самом деле. За последние десятки лет темный маг отвык от людей держащихся с ним на равных и вместе с тем дружелюбно. Впрочем случайный гость был действительно схож в своем положении с колдуном. Джеймс ровным счетом ничего не мог узнать о юноше. Ни откуда он, ни кто таков. И если магу просто можно было не говорить о темной натуре, оставаясь для гостя лишь хозяином южных земель, то перед графом становилось не простой загадкой истинность появления юного путешественника.

   – Здравствуй, отец, – прервал сын незамысловатую цепочку мыслей графа.

   – Доброе утро, – весело улыбнувшись, отозвался тот. – Сыграем? – спросил Джеймс, кивнув в сторону шахматного столика.

   Они сели в мягкие кресла обтянутые оливкого-золотой парчой и придвинули доску.

   – Могу я узнать, где ты был с утра пораньше и что за странный гость, о котором рассказывал мне Мики, – спросил Николас выдвигая вперед пешку, тем самым делая первый ход.

   – О, этот мальчишечка очень интересная личность, – отозвался Олизон всё еще пребывая в превосходном расположении духа. – Жаль, что ты с ним так и не познакомился. Он совершенно ничего не знает о себе. При том я могу поклясться о его нездешним происхождении. Он не из нашего измерения. Вот такая занятная история.

   – Он что же, житель девятого мира?! – недоверчиво спросил сын, однако глаза его уже искрились интересом.

   – Нет, – ответил маг. – Мой случайный гость не из старшего измерения. Это я точно не мог пропустить.

   – Тогда как же, – не понял молодой граф и, внимательно посмотрев на доску, сделал очередной ход.

   – Сам не понимаю, – усмехнулся Джеймс, – Есть одно предположение, его я проверю как-нибудь потом. Ну вот я опять тебе проиграл! – неискренне огорчился отец. Партия не была завершена до конца, но результат виделся очевидно. – Тебя становится всё сложнее обыграть... А пойдем-ка в столовую, что-то кажется мне по дому летают запахи ванильных эклеров.

   Николас улыбнулся.

   Невзирая на проигранную шахматную партию настроение верховного мага нисколько не ухудшилось и за чаепитием снова возник неспешный легкий разговор.

   – А сам, позволь узнать, где пропадаешь с утра до позднего вечера? – осведомился граф Олизон. Предчувствия не обманули, повар на самом деле приготовил нежнейшие пирожные и теперь они красовались на хрустальном подносе в центре круглого стола малой столовой дворца.

   – Надоел мне этот королевский мальчишка, – сморщился Николас и передернул плечами. – Никогда сражение до конца не доводит. Убегает, – усмехнулся молодой граф.

   – Вижу, твоя борьба с наследником престола не так и шуточна, как мне казалась раньше. Чем он тебя так достал?

   – Не знаю, – раздражительно бросил сын, – злит он меня. Своим существованием, словами произнесенными, поведением. Для меня неприятна вся его семья. Королевская семья Верховной страны, – язвительно пробормотал Николас, хмуря красивое лицо. – Все они мне... неприятны. Не будем о них.

   Олизон всё с той же задорной улыбкой на лице следил за гримасами сына. Тот на самом деле испытывал безграничную ненависть к семье Талариона. Раньше маг остался бы очень доволен этим обстоятельством, теперь же Олизону отчего-то стало тоскливо-равнодушно отношение сына к их общим врагам.

   – Оставил бы ты принца в покое, – посерьезнев глазами молвил маг и улыбка исчезла с лица оставляя после себя едва заметную тень. – Всё равно твои попытки ничем толковым не закончатся.

   – Я знаю, – вздохнул Николас, соглашаясь. – Но ничего с собой не могу поделать.

   – Я тут тебя спросить хотел... – промолвил Олизон и Николас поднял на него внимательный взгляд. Показалось ему или голос отца впервые звучал не совсем уверенно. – Ты живешь моей жизнью всё больше погрязая в мире темной магии и власти. Тебе не обязательно идти моим путем, связывая свою жизнь с бесконечной чередой сражений и побед. Наш мир, он может быть разным... Я просто хочу сказать если ты пожелаешь выйти из сообщества магов тьмы, то я не буду возражать. Ты имеешь право создать свою семью и жить жизнью обычного человека. Я всегда буду рядом и поддержу любой твой выбор.

   – Мог и не говорить, – Николас с облегчением облокотился о спинку стула. Волнение отца быстро передалось ему и он напряженно ждал о чем собирается поведать тот. Поняв к чему идет разговор молодой граф серьезно произнес: – Я есть и буду магом. Сыном верховного темного колдуна Красстраны. Никакая человеческая жизнь не заставит меня поменять своё решение. Для меня магия, отец, значит тоже что и для тебя. Можешь не сомневаться в моих словах: судьба обычного человека меня нисколько не прельщает.

   Джеймс заставил себя слабо улыбнуться. Получилось вымученно и грустно. Только магу было известно, сколько сил и сомнений стоил ему этот казалось малозначимый и краткий вопрос.

   После второго завтрака отец и сын решили устроить верховые скачки до южной границы, наперегонки. Забава полюбилась обоим Олизонам еще со времен детства Николаса. И как бы не уверял молодой граф своего отца, что простая жизнь ему скучна и кажется пустой, банальной; именно в такие «по-человечески» радостные минуты Николас был счастлив. От простой быстрой езды, от простого созерцания окружающих земель и от простого чувства восторга, когда к концу поездки перед взором на самом краю южных владений графства открывалась синяя морская гладь. Именно в простые мгновения жизни сын мага чувствовал себя хорошо, а ни когда сражался с наследным принцем или практиковался с новыми сложными заклинаниями.

   Повышенное внимание к магии только ухудшало настроение, принося привкус горечи и бесполезности проведенного времени. Николас же изо всех сил пытался внушить себе обратное. Что постигая всё новые и новые вершины он становился сильнее, способнее, опаснее для окружающих. Молодой маг доказывал себе правильность и красоту величия своих намерений, не давая разуму возможности рассмотреть иную точку зрения.

   Дни бежали не оглядываясь. Осень пробиралась сквозь еще теплые лучи солнца и окутывала землю багрянцем кленового листопада и желтыми снежинками березовых листочков. Небо было чистым и светло-голубым. Большое солнце не грело жарким летним теплом, но продолжало ослеплять своим задорным ярким светом. Жизнь в Красстране для юного гостя походила на добрую спокойную сказку. Все к нему относились с теплотой. Принцесса Раданна и принц Латиян стали для него лучшими друзьями. Они вместе проводили очень много времени. Особых способностей в высшей магии Роэсс Шэлл не проявлял, но неплохо справлялся с покорением стихий и прочими несложными заклинаниями. Он быстро научился передвигать предметы силой мысли, угадывать настроение других людей и качественно закрывать своё сознание от чужих.

   Король с королевой предполагали, что юноша скорее из пятого мира. Все его способности подтверждали это. По настоятельным рекомендациям Илла Таларион не стал посвящать старшую дочь в последние события происходящие во дворце. Анжелика еще летом предупредила семью, что до следующего года не сможет посетить восьмую параллель, потому что собирается учиться вне дома и возможности исчезать бесследно будет немного. Она часто общалась с родителями и сестрой на расстоянии из третьего измерения. Таларион и Дарисса намеренно ничего не рассказывали. Раданна всячески пыталась донести до старшей сестры знаменательную весть, но каждый раз как младшая принцесса собиралась заговорить на значимую тему, связь с другой параллелью прерывалась, и Рада с отчаяньем понимала, что есть вещи, которые от неё не зависят. Роэссу Шэллу было не время встречаться с принцессой Анжеликой.

   – Нет, Роэсс, ты опять не понял, – ворчала принцесса Раданна. Они стояли около водоема в королевском саду. – Если ты хочешь чтобы стихия воды принимала ту форму, которую ты посылаешь ей мыслью, то ты сам должен отчетливо видеть конечный результат, иначе ничего не выйдет. Вот посмотри.

   Принцесса закрыла глаза и сквозь опущенные веки непрерывно смотрела в сторону озера. Вода на середине сначала захлюпала, потом поднялась и, стекаясь к центру в узкую воронку, постепенно принимала обличие двухцилиндровой вазы. Затем движение воды прекратилось, и она однородной массой стала возвышаться над озером, искрящаяся и полупрозрачная в солнечном воздухе. Немного посияв, вода медленно опустилась на поверхность водоема, бесшумно и плавно расплылась по нему.

   – Попробуй сам, – велела Раданна и внимательно поглядела на старшего друга.

   Роэсс сосредоточился и запустил творческую мысль. Вода долго не поддавалась на воздействия и, когда юноша решил бросить непосильное занятие, поток воды ровным столбом стремительно рванул к небу и так же молниеносно обрушился на озеро, покрывая сад брызгами прохладной чистейшей воды.

   – Не ладишь ты с водой, – сокрушенно подытожила Рада и сверкнув светом высушила свою одежду и обувь.

   Роэсс хотел так же высветить капли и на своем костюме, но вместо этого чуть не загорелся.

   – Давай лучше я, – остерегающе предложила девочка и подняв ладошку на долю секунды ослепила ярким белым светом. Когда Роэсс Шэлл сморгнул последствия вспышки, он был совсем сухим.

   – Спасибо, – виновато пробормотал он.

   – Видела бы тебя моя старшая сестра, – улыбнулась принцесса, – она настоящий мастер по укрощению воды.

   – Ты тоже самое говорила мне об огне, – недовольно напомнил юноша, ему не очень нравилось, когда Раданна слишком часто расхваливала свою сестру, какая она сильная умная и способная. По сравнению с ней Роэсс чувствовал себя ни к чему неприспособленным и бездарным чародеем.

   – Она и с огнем легко справляется и с остальными тремя стихиями. А ты пока по-настоящему хорошо освоил лишь землю и воздух.

   – Мне хватит, – улыбнулся Роэсс, – смотри.

   Он волей мысли поймал пролетающий над королевским садом ветерок и заставил его поднять с земли облетевшие сухие желтые листья, которые закружились над кустарником и быстро приобрели очертания человечка с ножками и ручками. Человечек из осенней листвы склонился над землей и стал кивать головкой, словно танцуя причудливый танец. Раданна звонко рассмеялась и согласилась, что с воздухом у Роэсса Шэлла дела обстоят куда лучше, чем с водой.

   – Сказать честно, я так не умею, – признала девочка. – Очень весело! Надо Тияну показать. Ты не видел его?

   – Нет, – улыбаясь, отозвался юноша, и человечек рассыпался в высохшую яркую горстку. – Сейчас найдем!

   Роэсс закрыл глаза и на уровне чувств стал искать друга. Его мысленное зрение уловило цветовую энергетическую оболочку принца, тот находился поблизости, в саду у Кленовой аллеи.

   – Странно, – удивился Шэлл, – я плохо стал видеть на уровне чувств. Раньше были такие яркие отблески, а сейчас слабый едва уловимый свет. – Он нахмурился. – У Латияна ведь такая сильная энергетика.

   – Пошли, – махнула рукой Данна. – Покажем ему твой воздушный фокус. Уверенна, что ему понравится. Чего стоишь, побежали!

   Девочка ухватила друга за руку, и они отправились к Кленовой аллее.

   На оклики принц не откликался, и они с трудом смогли отыскать его в самой дальней части рощицы, сидящим на низенькой мраморной скамейке возле желто-зелено-багряных кленов.

   – Тебе нехорошо, Тиян? – обеспокоенно спросил друг, подходя к бледному и неподвижному наследнику престола. – Вид у тебя больной.

   Латиян чуть поднял голову и сфокусировал уставший взгляд.

   – Ничего, всё в порядке, – ослабленным голосом ответил он.

   – Мы видим, как в порядке, – сердито возразила Раданна и взволнованно спросила: – что с тобой случилось? Позвать маму?

   – Ничего. Родителей не беспокойте, пожалуйста, – попросил принц.

   – Плохи дела, – констатировала девочка, – теперь понятно, почему ты стал нечетко видеть. Не в тебе дело, Роэсс. Посмотри на него, странно как ты вообще его заметил. У Тияна жизненные энергии настолько ослаблены, что он едва держится на ногах.

   – Надо проводить его во дворец, – решил Роэсс. – Поможешь мне?

   Рада согласно кивнула.

   – Подождите, – остановил Латиян, – дайте мне немного отдохнуть.

   – Что всё же случилось? – спросил Шэлл друга, сам в это время поднимая руки направленными ладонями на него и окутывая принца светлой голубоватой жизненной силой. Энергия мгновенно впиталась в человека. Силы принца были на самом исходе.

   – Опять случайно на Николаса наткнулся, – проговорил Тиян, неровно вдыхая воздух. – Чудом смог прервать бой и уйти.

   – Кто такой Николас?

   – Сын графа Олизона, – отозвалась девочка, подходя ближе к брату и беря его за руку. – Он жить спокойно Тияну не дает, постоянно устраивает сражения. Но они не равны. Николас старше на пять лет.

   – Почему он так поступает? – не понимал Роэсс, – я знаю графа Олизона, он хороший человек. Неужели сын на него не похож?

   – Хороший человек, – усмехнулся принц, – Николас как раз очень даже похож на графа. Ты разве не слышал, что Олизон верховный темный маг нашей страны? Он много раз пытался уничтожить нашу старшую сестру. Он очень страшный человек. А ты говоришь хороший.

   – Мне так показалось во время нашего знакомства, – пожал плечами юноша. – До дворца меня проводил именно граф.

   – Видимо и на Олизона находят благородные порывы, – резонно заметила принцесса, – Роэсс, помоги мне.

   Они взяли принца под руки и направились вдоль аллеи ко дворцу. Перемещаться в пространстве, когда принц находился в столь тяжелом состоянии, было опасно.

   Латияну оказали необходимую помощь и всё пошло по привычному ритму. Дни летели подобно ласточкам на юг. Пришло время прощаться с королевским гостем. Все члены семьи Талариона искренне сожалели о разлуке. Дарисса привязалась к юноше как к собственному сыну, Данна и Тиян полюбили друга, точно родного брата. Однако тяжелее остальных прощание давалось самому Роэссу Шэллу. Впереди его опять ждала пугающая неизвестность, а здесь оставалась его самая настоящая и любимая семья. Он по очереди крепко обнял принца и принцессу и вежливо поклонился Талариону и Дариссе. Королева не сдержала хрустальных слезинок в глазах и тоже обняла мальчика.

   – Береги себя, – велела она. – И помни, что мы всегда будем рады видеть тебя.

   Король проводил гостя в подземельные залы к магическому духу, а обратно вернулся один.

   Роэсс Шэлл покинул Красстрану и возвратился в свой неведомый мир.

   Зима переступила во вторую половину, когда в Красстране наконец объявилась старшая дочь Талариона. Анжелика не успела как следует пообщаться с родителями как младшая сестра завела её в свои покои и стала рассказывать о всем, что приключилось за последние пол года. Главным героем её повествований, несомненно, являлся будущий жених сестры. Эти рассказы сильно озадачили Анжелику. Раданну было не остановить. Она с упоением рассказывала о Роэссе Шэлле и о том, как он стал им настоящим членом семьи. Старшая сестра долго слушала восторженную девочку, терпение закончилось ближе к вечеру, и принцесса прервала сестру:

   – Я очень рада, что этот Роэсс такой замечательный, только давай пока больше не будем о нём. Я же еще даже Латияна не видела, хотя и ужасно соскучилась по нему.

   – Да, точно, – спохватилась Раданна, – Латиян. Пойдем, он рад будет если мы его навестим.

   – Навестим? Что произошло? – распахнула синие глаза Анжелика.

   – Всё тот же Николас. Покоя от него нет. Пол года Тияна мучает. Родители сильно взволнованы. Папа говорил с графом. Толку никакого. Ты же знаешь Джеймса. Сынок его в него пошел. Теперь нашему брату нелегко, никуда один выйти не может. Он бы на месте сидел. Но Латиян это ведь Латиян! Он не прячется за стенами дворца, его на подвиги тянет! Вот и получает каждый раз за свой излишний героизм.

   Анжелику всерьез огорчили известия. Но сильнее принцесса расстроилась, увидев брата безжизненно-бледного и мрачного. Он лежал в кровати с книгою и, по-видимому, не вставал несколько дней. Стоило сестрам показаться на пороге, как Латиян сразу заулыбался и немного привстав, пригласил их пройти. Данна и Лика провели возле брата весь вечер, они шутили и подбадривали его как могли. Перед сном к ним присоединилась королева. Анжелика невольно вспоминала себя несколькими годами раннее, как также лежала в своей комнате в окружении любящей семьи и не находила силы даже чтобы выйти в сад.

   По возвращению в Россию остался тяжелый осадок и переживания. Лика всячески старалась поддержать младшего брата, давая советы и разрабатывая с ним новые системы защиты, только всё это едва могло помочь принцу.

   Рождественские каникулы закончились, и предстояло возвращаться в Академию. Лика выбрала её из огромного перечня предоставленных ВУЗов по одной элементарной причине. Учебное заведение МЮПАРФ требовало от своих учеников нечеловеческих усилий. Обучающиеся жили в общежитие, в отдаленном пригороде. Предоставленные комнаты просторные и светлые рассчитывались на два места, и комфортом своим могли конкурировать разве что с бостонским Гарвардом. Соседкой Лики была Оля Зарина, простая и добрая девушка, отличница. Академия являла собой элиту высшего образования, учащихся было мало, преподавателей много. Свободного времени не было вообще. Всех студентов распределяли парами, и задания они должны были выполнять вместе. Ольге повезло, её записали с Николаем Артамоновым. Схожие по характеру они отлично поладили, и в результате на радость всей группе наряду с выпускным сыграли беззаботную студенческую свадьбу. Лике же «достался» Михаил Стешкин, очень веселый и талантливый лодырь с поразительно феноменальной памятью. Во время учёбы принцесса замечала вокруг себя много людей с неординарными способностями. Не то чтобы они были магами, нет, просто люди со способностями. Хорошая память, большое стремление учиться, исключительная терпимость и выносливость. Однако к концу первого курса из тридцати зачисленных человек осталось лишь шестнадцать. Академия представляла собой курорт для фанатичных студентов с несколькими отличными библиотеками, инновационными компьютерными классами, огромными спортивными залами и площадками. Поверх стандартных дисциплин по психологии и праву учащиеся обязывались учиться восточным видениям боя, психической устойчивости, серьезной военной подготовке, стрельбе из нескольких видов оружия и многому другому. Почти для всех обучающихся академия была школой выживания, именно так её называли за глаза; для Лики всего-навсего игрой, увлекательной и достойной, состоящей из пяти туров, из пяти долгих и занимательных лет.

   (Несколько лет спустя)

   Лето пребывало в самом разгаре. Несмотря на повсеместно изнуряющую жару, Северский лес отличался прохладою приграничных гор и свежестью сосновой хвои. Кругом стояла удивительная тишина в сочетании с гармонией музыки природы. Звери и птицы молчали. Ветер не подавал о себе не единой весточки, отчего величественные деревья застыли в пространстве, словно на полотне искусного художника. Сквозь темно-зеленые вершины проглядывало лазурно-голубое небо. Солнце слепило сквозь кроны и озорно бросало блики на светлую чистую воду. Мелкий ручеек атласной лентой тянулся по пологому склону леса, извилисто петляя возле крупных вековых деревьев. Вода будто говорила свой неспешный рассказ, местами переходя на таинственный шепот, местами звонко заливаясь, словно песни соловья.

   Голос ручья неторопливо-приятный и одобряюще-печальный в полном собственном безмолвии слушал Николас Олизон. Он сидел на траве возле воды и заслушиваясь перезвончатым говорком долго смотрел сквозь пространство, позабыв о времени, месте и всём существующем мире.

   После вечернего разговора с Миком, старым слугой, молодой граф задался вопросом о своих прошлых жизнях и о том почему он ничего о них не помнит. Магу его уровня вполне были подвластны эти знания, а он даже ни разу не задумывался по данному поводу. Теперь в лесной тиши и спокойствии молодой человек сосредоточено стремился открыть незнакомые страницы собственной книги. Ему было интересно понять, кем он являлся в прошлом. Жил ли здесь или в ином неизвестном измерении. Был ли магом или человеком недалеким. Был ли он красив или обычен. Был ли он таким как сейчас или представлял собой нечто другое.

   Но ответов на вопросы не было. Будто не было и прошлого. Не было самого человека. Человека, которым теперь являлся Николас Олизон.

   Вместо прошлого перед внутренним взором сознания встал образ красивой девушки. Граф хотел отогнать его. Иногда такое бывало. Встретится на каком-нибудь балу юная особа, заприметит сына мага, а потом посылает свой портрет в надежде хоть немного понравиться незнакомцу. Такие образы всегда отправлялись обратно оставленные без внимания. Николас был истинным могущественным магом и разные барышни его не интересовали. Почему появилось данное видение молодой человек не знал, но что-то заставило его не отгораживаться от увиденного и в это мгновение портретный образ превратился в живую картину. Младший Олизон позволил развернуться видению в полную силу красок и объема. Он словно просматривал художественный фильм в собственной голове.

   Девушка была прекрасна. На бледной нежной коже проступал румянец, глаза светились темно-синими сапфирами, черные шелковые волосы спадали на плечи крупными волнистыми кудрями. Она была похожа на сказочную принцессу. Казалось, что от неё идет едва уловимый свет. Принцесса гуляла по саду, незнакомому, весеннему и цветущему. Лица касалась легкая милая печаль. Девушка выглядела потерянной и чем-то немного расстроенной. Она молчала, но Николас отчего-то знал, что беспокоит прекрасную незнакомку. Она не могла найти себе супруга. Ей было за тридцать, но во всём мире не было человека к кому бы она почувствовала теплые чувства и согласилась разделить общую дорогу по жизни. Образы сменялись один за другим. Молодой граф видел, как незнакомая принцесса часами просиживала около своего окна. И интересовалась она далеко не открывающимся пейзажем, а тем, что видела поверх него. Её сознание пребывало в других мирах в поисках своей половинки. Она искала своего принца, тщательно изучая атмосферы чужих измерений и все больше разубеждаясь в положительном исходе поисков. Графу стало жалко незнакомку, было в ней что-то доброе и трогательное. Он искренне желал ей найти свою любовь и даже обрадовался, когда она добилась своего. Казалось, вроде чужая история, неизвестно как уловленная Николасом, так сильно запала в сердце, точно книга настоящего мастера с сильными героями и ярким сюжетом. Ему хотелось узнать всю историю, и неважно было, почему он её увидел. Устроившись поудобнее на земле и расслабив плечи, молодой маг продолжал смотреть сквозь пространство на чужую жизнь. Возникал интерес как же два человека из разных миров познакомятся. Избранник принцессы жил в более низшем мире, намного низшем. Прекрасная принцесса долго наблюдала за своим суженым, около трех месяцев, потом начала посещать его измерение, изредка показываться на глаза и в итоге знакомство состоялось. Николас видел как дружеская симпатия перерастала в настоящую вечную любовь, прекрасную и всесильную. И его крайне позабавила реакция молодого человека, когда его избранница рассказала о своем доме. Тот даже какое-то время не мог её видеть, считая и её и себя безумными. Весь мир тогда перевернулся для него, всё представление о мироздании рассыпалось песчаным песком. Граф видел волнения принцессы и переживания её друга. Как он и надеялся, они быстро помирились и тот перешел в другой, совсем иной мир. В родном измерении молодого человека больше ничего не удерживало, вся жизнь его теперь заключалась в руках прекрасной принцессы. Он без всякого сожаления оставил свой старый дом, своих друзей выбирая новую судьбу и разделяя её со своей необычайно красивой и доброй невестой. Олизону очень понравилась неожиданно развернувшаяся перед ним легенда, а может быть реальная история. Чем это было на самом деле, молодой граф не знал, но посчитал, что повествованию пришел конец. Однако предположение оказалось весьма ошибочным. Картины продолжали сменяться одна другой. Николас видел, как замечательна оказалась жизнь в незнакомом измерении для того человека, как он подружился с единственным родственником принцессы – её младшим братом. Брат этот показался графу чем-то похожим на принца Латияна, но он не обратил на факт повышенного внимания. Мало ли кто с кем может быть схож. Особенное упоение и трепет в душе молодого мага вызвал образ радостной молодой семьи – принцессы, её избранника и их маленького ребенка. Настолько маленького, что он завернутый в шелковые одеялки всё время находился на руках у родителей. Все те чувства и эмоции которые испытывала молодая семья гуляя по солнечному редкому леску передавались и молодому графу. Теплота и нежность отношений, сильная любовь и привязанность к маленькому малышу сейчас отчетливо ощущались Николасом. Словно ему важно было прочувствовать, как живут добрые и истинные люди. Пережить с ними их безграничное счастье и прикоснуться к столь сильному и великому душевному свету. В картине к молодым супругам присоединился брат принцессы, он весело о чем-то болтал, на вид ему не было и пятнадцати лет. Он заразительно смеялся над какими-то шутками рассказанными шурином. Общая атмосфера была восхитительна своей легкостью и чистотой жизни. Николас ощущал, как сам улыбается солнечным картинам в своей голове, как радуется вместе с героями своих видений. Легкое изумление коснулось мага, когда он увидел в том же леску своего отца. Джеймс появился перед молодой семьей внезапно и величественно. Судя по улыбчивым и приветливым лицам с Олизоном они знакомы не были. Принцесса о чем-то спросила незнакомого человека, но тот лишь странно сверкнул глазами в ответ и промолчал. Дальнейшее разворачивалось так стремительно, что Николас едва улавливал сменяющие друг друга картины и образы.