Текст книги "Мир Падшего. Дилогия (СИ)"
Автор книги: Елена Черепанова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 53 (всего у книги 65 страниц)
Кер конечно нужно было заниматься раньше, но руки все как-то не доходили. Ивон считал, что она и так под присмотром. За нее отвечают Клозе и Шлоз. Если эти двое поставлены, чтобы наблюдать за Кер, то как они могли допустить ее работу на стороне? Роне знал, что девчонка живет рядом с Зароном. После выяснения всех обстоятельств и разговора с держателями гнезд в единственном ковене города, он поехал на Остролистную улицу. Шел первый час ночи. Роне недовольно хлопнул дверцей своей синей вольво. По мобильному набрал Зарона, чтобы тот впустил его в подъезд, но Изер был в полной запарке и открыл дверь незнакомец. Что-то в нем казалось странным. Наконец Роне понял, пред ним был настоящий дракон, принявший человеческий облик. До этого он пару раз слышал о драконах, но, не веря, отмахивался.
Ну вот, мы и доигрались, теперь драконы маскируются под местных жителей. Ситуация в колонии может стать неуправляемой. Подходящая компания для Кер, которую так и не классифицировали и не смогли определить ее составляющие генетических линий. Какой у нее там коэффициент? Непонятно как такой может быть у человека, да? Что же драконы за нее так беспокоятся, они что, охраняют ее? Зачем им такие хлопоты из-за человека? Вот вам и объяснение. Она просто детеныш драконов, притворяющийся человеком. Талантливо притворяющийся, нужно добавить. Все объяснилось и встало на свои места. А мы ломаем в институте головы и копья, определяя, что такое Кер.
Роне поднимался на третий этаж, представляя, как он призовет хранящих небо к ответу. Повсюду в обеих квартирах на площадке горел свет. В зале у Кер сидели за шахматами двое. Лохматый маленький эльф с носом пуговкой и крупный брюнет с очень узкими губами, наверняка дракон. Вот, с него-то я и начну, решил святой отец.
– Вы родственник Кер? – раздраженно спросил у брюнета Роне.
– Возможно, что и так. – Злорадно ответил брюнет. – Но не думаю, хотя все возможно.
– Тогда почему вы здесь находитесь?
– Действительно, почему? Стрэсс, ты не знаешь, зачем мне этот детеныш, сам себе удивляюсь. Вот вы, святой отец, что о ней думаете? А ведь эта крошка вполне может стать генералом инквизиции, в будущем. Вы так не думаете? Совершенно напрасно. Очень многообещающий экземпляр.
Роне ошарашено осознал, что дракон не издевается, а говорит совершенно серьезно. В первую минуту Роне растерялся, потом решил, что у драконов такое чувство юмора.
– Скажите, наконец, что произошло? В гнездах паника. Вам удалось выяснить, в чем дело?
– Ну конечно, святой отец, без проблем. Четверо молодых и самонадеянных идиотов из местных гнезд решили отделиться и основать свое гнездо. И для полного счастья им не хватало только Кер, для инициации собственного подключения к порталу. Ей ничего не объяснили, только рассекли вену. Кровь потоком пошла на зеркало, которым никто, по сути не управлял, они даже круг не замкнули. У всех шок. А Кер вышвырнуло на край фрактальной зоны по инерции. Она вывалилась в операционно-временное поле, и слава богу, что не могла контролировать свое состояние. Последствия могли...
Дракон неожиданно замолчал. Роне вынужден был представлять возможные последствия самостоятельно. Но ему было не до вариантов развития и разветвления реальности.
– Что сейчас делает Кер?
– Спит, естественно, что ей остается делать?
– Чем я могу помочь?
– Лучше предложите свою помощь доктору, он пытается откачать тех троих, что в коме. Заодно познакомитесь с идущими через ад. Вы им нужнее, святой отец, как проводник в загробном мире. В гостиную вошел Грегор вар Брохэн с чашкой ароматного кофе в руках.
– Ивон, слава богу. У нас возникли некоторые проблемы. Кажется у нас на руках трое сумасшедших. Толком мы ничего не можем от них добиться, они стонут, иногда вскрикивают, мечутся и что-то говорят. Но что, не понятно, какие-то обрывки фраз. Зарон выбился из сил, пытаясь им помочь, но медицина оказалась бессильна. Боюсь, что это твой случай.
Роне вышел на площадку и позвонил в дверь напротив. Зарон выглядел совершенно измотанным.
– Бог в помощь, доктор.
– Спасибо, святой отец, входите. Его помощь мне то же не помешает. Я бы принял сейчас любую поддержку, у меня на руках трое буйно помешанных.
– Виновата Кер, конечно.
– Боюсь, что наоборот. Эти трое совершенно непрофессионально вели себя во время работы. Сколько можно учить дебилов. Нельзя же начинать работу без подготовки субстрата, тем более Кер.
– Чем я могу помочь, Изер? Я могу предложить себя только в качестве сиделки.
– С облегчением приму такую помощь, они постоянно бредят, после того, как вышли из комы. Двигательная активность повышена, судороги и толчки почти ни на минуту не прекращаются.
Ивон вошел и быстрым движением снял пальто, скинул его на маленький диванчик у входа, и, не разуваясь, пошел за Зароном. Троица лежала прямо на полу в комнате, примыкающей к кабинету доктора. Похоже, это помещение использовали и как склад, и при необходимости как лабораторию. Теперь она превратилась в лазарет. Стены, выложенные белыми кафельными плитками и матовый серый пол. Несколько шкафчиков со стеклянными дверцами под замком, кушетка и рабочий стол с передвижным креслом. Огромное количество различных склянок и скляночек. Ивон почувствовал себя неудобно. Трое пострадавших лежали прямо на полу, на сложенных вдвое шерстяных одеялах. Все они беспокойно метались в своем бреду. В углу, сжавшись в комок, сидел грустный сгорбленный Юлий Кардес. Холен торчал на кухне, точнее между кухней и комнатой, таская мокрое холодное полотенце с одной головы на другую. Так началось путешествие отца Роне по тропам безвременья.
Роне сел рядом с бредящими и прислушался.
– Кто этот, Юлий, рядом с тобой, справа?
– Это Шенон Лорк, из гнезда Таллеров.
– Что он бормочет?
– Не знаю, он все время говорит что-то о когтях и кольцах, бредит и мечется в своих кошмарах. Видит крошащийся лед и ледяную то ли гору, то ли могилу.
Роне передернул плечами и махнул перед собой пальцами, как бы, отгоняя нечистого.
– Солей вар Мена сказал как-то "Бывает на земле всякая тщета: есть праведники, а дана им участь в меру деяния нечестивцев, и есть нечестивцы, а дана им участь, в меру деяния добрых".
Зарон, недоумевая, поднял глаза на святого отца. Роне не выдержал и отвел взгляд.
– Я о молодых людях и Кер.
– Осталось выяснить только одно, кто есть кто, не так ли? Кто же из них праведник? И в чем состоит праведность. Знаете Ивон, иногда мне кажется, что Кер, как птичка божья, не ведает, что творит, и где гнездо ее будет.
– Хотите сказать, что ей дано, в ее безумии, бог или дьявол? Вы недооцениваете эту особу, Изер. На мой взгляд, она умнее, чем кажется, а хитра, просто неимоверно. Слышали, как она сдавала философию. Грегор не может поверить, что так легко поймался на столь простую удочку. Тот же автор свидетельствовал " Мужа одного из тысячи я нашел, а женщины – ни одной из всех не нашел я".
– Он в этой стране не искал, да и не было этой страны три тысячи лет назад, и Кер, естественно не было. Кстати, знаете, в этом мире так же чтят солей вар Мена, только переделали его наследие, сначала, в поучения Амен-ем-опе, а потом и просто в Соломона, приписывая воспитаннику академии Мор-э-Рии и любимцу Ях Вера, совсем уж человеческие черты.
– История этой планеты содержит не мало подобных фактов. Люди всегда стремятся присвоить лавры, если не себе, то уж своим сородичам и предкам. Они искажают истинную историю планеты и своих народов без всякого зазрения совести, умаляя значение других народов, и увеличивая свое. Смотрите, население этой страны, похоже, потомки выходцев с Бореи а их переделали в гиперборейцев. Среди них нашли убежище мятежные лесные эльфы и маги из гнезд, пытавшихся противопоставить себя Лорду Ле Пору, а их мифы, донесли его до современности как бога Перуна. Да и сейчас философия и фантазии русских тяжеловесны и наполнены дикой, почти звериной силой Вей Леса. И все это смешалось с изначальными кланами самого Ри Нона. Во многом, возможно именно русы принесли знания сил природы на Лейду. Конечно я преувеличиваю, но что делать. Что же другие? Борейцы неплохо ужились с избежавшими гобели Атланы гнездами, хотя те и принесли чуждый им культ верховной матери. И все у них гармонично сочеталось. Каких сил лордам Ях Веру и Ги Зесу с их ортодоксальными христианскими доктринами стоило уничтожить, стереть память этого народа. Какие труды были потрачены на это. И что, ищущий находит тут и там остатки прежних культов и прежних попыток владетелей подчинить своей воле третью планету.
– Да мы выбрали интересное место для института.
– Не преувеличивайте, Зарон, для нас выбрали. – Роне на минуту замолчал. Шенон застонал, пытаясь извернуться и закричал: – Он жжет..., огонь, голубой огонь..., уберите! Жжет, жжет, жжет!
– Да, неприятная история с ними случилась. У Кер такие же кошмары?
– Нет, напротив, она полностью спокойна и все уведенное помнит, но далеко не все говорит, мне кажется. Хейлин весьма сообразительна, но сейчас сильно напугана. Вы не пытались с ней разговаривать?
– Нет, там дракон и эльф, играют в шахматы.
– Эльф это Стрэсс, третий хранитель Пар-э-Мора. Вот он точно, больше всех переживает за Кер.
– Что за дело хранителям Пар-э-Мора до нашей студентки?
– Боюсь, что вопрос не ко мне. – Зарон ухмыльнулся, вспомнив похищение рабыни императора Арманна. Но даже тот, простил Кер, ее безобразия.
– Зарон, чему вы смеетесь?
– Нет, нет. Я вспомнил, Хейлин то же что-то говорила про крошащийся лед.
– Так что лед, сейчас зима, и все здесь покрыто снегом и льдом. Как вообще можно жить в снежной пустыне, доктор?
– Не знаю, я не пробовал жить в пустыне, а этот город совсем на пустыню не похож. А что вы думаете святой отец по поводу Кер? Что она – рус, или гиперборей, или ее предки с Атланы?
– Я ничего не думаю, но внешне она часто напоминает мне лесных эльфов Альвэ, любимцев Ги Зеса – Дакийнэ. Они крупные, у них такие же глаза как у нее, только уши поострей, вот и вся разница.
– Говорят, что Ги Зес использовал собственные клетки кожи, чтобы создать их?
– Говорят, что они лучшие воины и разведчики в Кольце, только Кер здесь не причем, скорее всего.
– Она, вообще, не человек, – подал голос из своего угла Юлий. – Или она настолько ненормальная, что ничего не боится.
Мужчины вздохнули. Зарон предложил святому отцу чаю, тот не стал отказываться, ночь предстояла долгая, и по всей вероятности, тяжелая.
– Скажите, Юлий, почему вы так говорите?
– А как вы думаете, святой отец? Двое мужчин, ближе к ночи, везут одну девушку на тридцать второй километр, за город. Вы, будучи в здравом уме и твердой памяти, поехали бы?
– Я, безусловно, нет, но она не я. Многие женщины делают гораздо большие глупости, которым невозможно найти объяснения. Вы же собирались привезти ее обратно?
– Инициировав гнездо, шутите? Конечно нет, зачем бы мы ее отвозили? Если бы она выжила, ее можно было бы использовать во второй раз.
– В таком случае, Юлий, вы должны быть счастливы, что вернулись без особых потерь. Вы живы, все остальной можно исправить. – Зарон протянул чашку святому отцу. – И знаете, самой большой проблемой, когда возишься с девушками и Кер, является то, что на них невозможно сердиться за содеянное.
Шенон снова застонал, словно его скрутило веревками, некоторое время он делал мостик, корчась в судорогах. Потом из его рта потекла кровь. Корчи становились сильнее. Зарон, не выдержав, бросился проверять пульс, потом схватил ампулу, готовя шприц. Потом, отбросил его и попытался делать массаж сердца. Но через несколько минут, покрывшись потом, все бросил.
– Все, он мертв, одного мы уже потеряли.
– Что двое оставшихся? – тяжело вздохнув, спросил Роне.
– Они без сознания, но по крайней мере, их не мучают кошмары и судороги. Это послужит хорошим уроком для молодых и излишне самостоятельных.
– Всем на этой планете не хватает опыта и образования. Ресурсы Земли практически безграничны, но пытаются их использовать те, к кому звание маг, можно применить с большой и большой натяжкой. – Вздохнул Ивон. – По хорошему счету, всю молодежь из местных гнезд, нужно собирать и учить практической магии, хотя бы азам. Не понимаю, как можно работать, не имея базовых знаний. А с Кер, ничего не случиться?
– Скорее всего, – ответил Зарон, завтра узнаем.
Убедившись в стабильности ситуации, Роне предпочел встретиться с держателем гнезда Таллер, отцом Тео, сокурсника Кер. В гнезде встретили известие о смерти Шенона без особых эмоций, но тело пообещали забрать. Пока инквизитор вел степенную беседу с главой гнезда, доставили труп. Но светская беседа, после этого продолжалась не долго. К ужасу присутствующих, выяснилось, что Шенон погиб от большой потери крови и разрывов сердечной мышцы. Известие вызвало новую волну паники. Роне тут же позвонил Зарону и попросил выяснить состав крови оставшихся двоих молодых людей.
К утру паника достигла катастрофических размеров. Вся колония была охвачена ужасом. Что могло произойти такого, что привело бы к потере крови, еще в живом человеке, после окончания рабочего сеанса. К тому же молодой человек находился под присмотром доктора, двоих здравствующих наблюдателей и святого отца. Суть произошедшего, из-за своей абсурдности, ускользала от понимания общественности гнезд, а выявить причину, используя портал не было ни какой возможности. Все чаши для зеркал были пусты. Земные драконы, хоть и обещали помочь, никаких конкретных шагов, чтобы прояснить ситуацию не делали.
К тому моменту, когда Кер протерла утром свои глаза, ректор издал приказ задействовать любые механизмы для устранения создавшейся неприятной ситуации. Наконец, институт снизошел до того, чтобы официально обратиться к драконам, но те делали непонимающее выражение лиц, ссылаясь на то, что у них то же выкипела вся кровь земли. Получался замкнутый круг.
Вар Лерон, вместе с деканом академического отделения предложил самый последний вариант. Собрать со всех гнезд, крыльев и института остатки зеркал и поработать с Кер на чаше, чтобы установить портал для переброски крови земли с Альвэ, или Мары. Драконы выразили полное недоумение, в том, что это даст. Вар Лерон настаивал, заходясь в нервном крике, и его неожиданно поддержал Канел вар Форнел. К тому же, по мнению всех присутствующих, опять же, кроме драконов, именно Кер, была виноватой в создавшейся ситуации. Если бы она была как все, молодежь, обычным способом установила бы портал, не возникли бы жуткие проблемы.
Святой отец, не согласился с данной оценкой ситуации. По его мнению, такие заявления, были, по меньшей мере, спорными. Но гнезда, его не слушали, ректор то же. Зарон ответил только тем, что не осматривал Хейлин сегодня и поэтому, не может сказать, готова она к работе или нет. Вечером, она совершенно не могла работать. Посланцы крыльев открыто выражали свое несогласие. Вар Форнел соглашался со всеми. И говорил, что никто не намерен наносить здоровью Кер, ни малейшего вреда. Но как только ассамблея разошлась, и драконы покинули институтский конференц-зал, его мнение диаметрально изменилось. Теперь, он настаивал на том, чтобы в максимально короткие сроки собрать всю кровь земли и начать работу. Конечно, он предлагал использовать студентку для наполнения чаш, а не для выяснения обстоятельств, никому не интересного дела. Ректор поддержал его предложение, и Зарона отослали за Кер. Отец Роне вынужден был поехать вместе с ним. По дороге, доктор предложил заскочить к нему и проверить состояние остающихся в коме. Слимз удрал, решив, что он никому не обязан. И за состоянием пострадавших теперь наблюдал только Юлий.
Зарон сначала позвонил в Ликину квартиру, чтобы она впустила отца Роне. Звонить пришлось очень долго, пока на пороге не появилась заспанная Лика, протирая глаза. Зарон вздохнул с облегчением. У нее не было драконов и третьего хранителя, они бы никогда не отпустили свою подопечную. Роне попросил разрешения войти. Лика пожала плечами, пропустила гостя и скрылась в ванной. Связываться и ссориться с инквизицией, особенно накануне сессии ей не хотелось. Хотя, конечно, незваный гость, хозяину не всегда в радость. Пока Хейлин плескалась под краном, а Роне рассматривал квартиру студентки вернулся взволнованный Зарон.
– Что случилось, – спросил озадаченный Ивон. – Без улучшений?
– Напротив, сильные ухудшения. Начался бред и судороги, а так же сильнейшая анемия и обезвоживание. Я ввел физиологический раствор, глюкозу, поставил гормоны, в надежде поддержать сердечный ритм, но что делать, ума не приложу. Все повторяется, но уже в удвоенном размере. Юлий страшно испуган, боится оставаться один. Что же произошло, Ивон?
– Я не врач, Изер, мне даже в голову не приходят объяснения.
– Это хуже всего, что может быть, святой отец. Ведь с Кер сегодня собираются работать наши преподаватели.
Ивон нахмурился. А из ванной, наконец, вылезла разбуженная Лика.
– Что случилось, господа, у вас такой убитый вид. – Поинтересовалась Мышка вполне здоровым голосом. – Что у нас сегодня, эпидемия или землетрясение? Господин Зарон, вы как-то возбуждены. Что случилось?
– Кер, – неуверенно начал доктор, – у нас крупные неприятности, благодаря вам...
– Неужели? – возмутилась Лика. – Конечно, это мне нужно было гнездо.
– Если бы не вы... – начал святой отец...
– А если бы не Совет владетелей, то не было бы никакого института и меня в нем. Почему всегда стараются сделать крайним самого слабого, по возможности чужого. Я идеально подхожу на эту роль, да? Так вот, господа, уверяю вас, что не позволю делать из меня козла отпущения.
– В каком смысле? – не понял святой отец. Соединение в одной фразе козла и отпущения после бессонной ночи его смутило, он не сразу понял значения фразы, потому что думал совсем о другом. Ему было нужно уговорить Кер работать.
– В смысле мальчика для битья, – пояснила ему Кер. – Не получится, господа.
– О чем вы, Хейлин? Никто вас ни в чем не обвиняет и ничего из вас не делает, но сложилась очень трудная ситуация из которой нужно в кратчайшие сроки найти выход. И это вынужден делать институт.
– Что делать? – уточнила Хейлин.
– Хейлин, давайте сядем? – предложил святой отец, – разговор у нас будет длинным и важным. Где можно удобнее устроиться?
– В гостиной, располагайтесь, я сейчас приготовлю кофе. Есть хочется зверски. – Зарон нахмурился. Лика продолжила: – Доктор, не принимайте мои идиомы близко к сердцу, ладно?
– Хейлин, вам не нужно завтракать, – как-то очень тихо произнес святой отец.
– Хорошо, – быстро согласилась Лика. – Я не стану ничего есть, но мое чувство долга хозяйки дома заставляет меня пойти и приготовить кофе для вас. Вы в зеркало на себя посмотрите, у вас вид такой, точно вы два совершенно утомленных привидения. Всего две минуты, у меня кофеварка.
Под таким благим предлогом Мышка ускользнула в кухню. Первым делом она кинулась к холодильнику, запихивая в рот, все, что попалось под руку. Сегодня, ей попалась копченная курица, ветчина и селедочные рулетики с перцем. Так вам, думала Лика, набивая рот мясом, конечно, не ешь, как же, а работать как, я едва на ногах стою от голода. Интересно, с чего бы я так сильно хочу есть? Кофе потек по чашкам, ударяя в ноздри крепким ароматом. Лика выпила стакан томатного сока, остановилась на несколько секунд, и вытащила из холодильника маленькую бутылочку гранатового соку. Говорят, это для кроветворения очень полезно. Она поставила на поднос две чашки и вернулась в гостиную. Роне к этому времени весь извелся. В гостиной на диване валялся Юнг "Психология и алхимия", остался от экзамена по философии. Она пыталась разобраться с аналогиями, типичными символическими образами и парадоксами.
– А вы, согласны с Юнгом, святой отец?
– В чем? – удивился Роне.
– В том, что алхимики представляли собой философское движение, основанное на бессознательном.
– В каком смысле, конечно нет, то есть в каком смысле, Хейлин? То, что вы говорите, бред человека, не знакомого с сущностью вопроса философии алхимии. Но вы же все-таки учите общую теорию алхимии и трансмутаций!
– Весьма однобоко, с точки зрения химии и субатомной теории вещества. Но ведь кроме практики средневековая алхимия содержала еще и философский пласт?
– Мы слишком по-разному подходим к сути этого вопроса. На вашей планете основная часть теории была потеряна и передавалась от поколения к поколению только в виде образов, а не конкретных понятий. Если вам так интересен этот вопрос, давайте побеседуем в другой раз, несколько позже, когда ситуация стабилизируется.
– Ловлю вас на слове, но что не стабильно в настоящее время?
– Все не стабильно. – Прежде, чем продолжить, отец Роне надолго замолчал. – Понимаете, Хейлин, сложилась очень непростая ситуация, гнезда остались без зеркал, как и крылья драконов. Причины этого непонятны.
– Вранье, драконы прекрасно знают в чем дело, просто не хотят рассказывать. У них все на мордах написано.
– Тогда вы расскажите. – Аккуратно влез в их диалог Зарон.
– А я не знаю. – Улыбнулась Хейлин, разводя руками. – Не имею понятия, отчего потекли зеркала, но драконы за них совсем не волнуются, значит, для них добыть красную ртуть труда не составит. Но они, пока не собираются ее менять, вот в чем проблема. Вот над этим я предлагаю вам хорошенько подумать.
– Хейлин. кроме того, умирают люди. – Настаивал отец Роне.
– Ну, а я тут причем?
– Сначала умер Шенон, который делал на вас рез, теперь, стало хуже еще двоим, которые были с ним у чаши. Они бредят, от чего-то меняется формула их крови. Таллер умер, не столько от шока, связанного с бредом, сколько от потери крови и разрыва сердца. Поверьте, что это не от страха.
Лика прикусила губу, и пожалела, что выпила мало гранатового сока.
– Вы считаете, что я могу что-то изменить?
– Нет, но мы хотели бы понять, что случилось? – продолжал настаивать Зарон.
– А о чем они бредят?
– Они говорят о голубом огне, который выжигает их.
– Всех троих? – изумилась Мышка. Ей стало, наконец, по настоящему страшно.
– Да, и еще они просят его убрать, они кричат бессвязные слова о льде, когтях.
Лика непроизвольно нахмурилась, потом вскочила с кресла и начала ходить по комнате.
– И вы, вы, хотите заставить меня работать, да? По принципу, пусть мне будет хуже. Одного не понимаю, что за голубой огонь?
– А лед и когти?
– Ну, это как раз не страшно. Это было первое, что я увидела в зеркале. Крошащийся лед и царапающие когти. Мерзко, но понятно. При чем же здесь огонь, огня я не помню?
– Стоп. – Остановил ее отец Роне. – Почему же вы не бредите?
– А почему я должна?
– А есть хочется? – поинтересовался Зарон.
– Уже намного меньше, спасибо. Я немного закусила, вот если только еще гранатового соку?
– Хейлин! – возмутился Зарон.
– Я очень хотела есть. Знаете, господин Зарон, если вы хотите, чтобы я работала, возьмите у меня анализ крови на гемоглобин. Только после его результатов я дам согласие.
– Хейлин, поймите, никто не спрашивает вашего согласия. – Пытался закрыть тему отец Роне. – Это приказ. Вы обязаны работать на институт.
– А об этом вы скажите драконам. И разговаривайте с ними, сколько хотите. Устроит? Кстати, драконов не заинтересовал голубой огонь? Нет? Тогда, с большой вероятностью можно определить, что это такое. Но нужно проверить.
– Вот и проверите на чаше, – ласково предложил отец Роне.
– Нет! – Пискнула Мышка. – Я не стану искать это, не буду!
– Что, это? – вкрадчиво спросил святой отец.
– Кольцо Ри Нона, перстень Лейды!
– А где, это кольцо? – совсем тихим, проникающим в душу бархатным голосом допытывался Роне.
– Кольцо на пальце, палец на руке, у него отвратительно длинные ногти, как когти, вмороженные в лед вместе с телом. – Лику передернуло. Ей показалось, что кольцо воочию встало перед ее взглядом. – А где монета я не знаю! Что вы еще хотите! Я не стану искать это кольцо в чаше. Может, это он выпил кровь из этого идиота с ножом. За сто тысяч лет и не так можно проголодаться. Я не хочу быть на месте того придурка, что брал у меня кровь!
– Хорошо, хорошо, Хейлин. Никто вас не заставляет. – Нежно разговаривал с ней отец Роне. – Но вы должны нас понять, всем нам нужна красная ртуть. Вы ведь сможете удержать портал для ее переброски?
– Может быть, не знаю. Но искать в зеркале Ри Нона точно не стану.
– Хорошо, замечательно, никто вас не заставляет это делать, нам нужны только зеркала. Поедем в институт. Но у меня к вам две просьбы, Хейлин. Никому не рассказывайте о том, что видели в зеркале и когда говорите о лордах владетелях, добавляйте титул к имени, хорошо?
– Хорошо, но почему в Англии то же говорят лорд, когда обращаются к родовой аристократии?
– Это очень старая традиция. Она осталась от владетеля земли, в смысле земельного владения. Потом земля, в некоторых случаях сократилась, а владетель остался. Эту традицию англичане переняли у других народов. В Англии изначально обосновалась часть кланов и беженцев с Атланы. От них традиции, часть традиций перешла в корни языка. – Ответил Ивон Роне. – Поторопитесь, Хейлин, нас очень ждут.
– Нет. Сначала пообещайте мне, поклянитесь, от имени всего института, что меня не заставят искать этот голубой огонь и когти во льду. Я не хочу!
– Мало ли, чего мы хотим?
– Нет!
– Хорошо, я обещаю вам, что никто не заставит вас искать лорда Ри Нона. Обещаю.
Лика развернулась и пошла одеваться, спорить с ними было бесполезно, оставалось надеяться, что она сможет сама контролировать сеанс переброски. Она одела эльфийский костюм из шелковистых нитей какого-то растения, типа льна. Сшитые новые кожаные ботинки без железок, по крайней мере, на первый взгляд. Толстые носки, на всякий случай. Хейлин вышла в комнату.
– Переодеваться я не буду! – Уточнила она совершенно безаппеляционным тоном.
Мужчины тяжело вздохнули, и уже через пятнадцать минут Зарон вел ее вниз по лестнице с танцующими лентами на стенах. Роне пошел разговаривать с ректором. Когда он вошел в ректорат, Ларрия не было, зато Терон, Грегор и Канел вар Форнел оказались на месте.
– Зовите Вейга, – снимая пальто, сказал Роне. – Мы привезли Кер.
– Слава богу, – влез Канел. – Все уже извелись. Будем выяснять...
– Нет, выяснять не будем. – Прервал его святой отец. Грегор удивленно поднял на него глаза. – Кер будет работать только на переносе.
– Почему? – возмутился вар Форнел.
– Я пообещал ей это от лица всего института. Иначе, она отказывалась работать вообще.
– Она не имеет права. – Повысил голос вар Лерон. – Главное выяснить, в чем дело. Мы не можем допустить, чтобы умирали маги.
– Терон, вам работать с ней на чаше. Хотите узреть голубой огонь, как бредящие? Боюсь, это чревато последствиями.
– Что вы выяснили? – прервал пререкания Грегор.
– Многое. – Коротко пояснил Роне. – Я никогда не задумывался над тем, что собой представляет Кер. Нужно будет поговорить со Шлозом. Что он о ней знает?
– Что говорит Хейлин об огне? – Настаивал Грегор.
– Она считает, что это перстень Ри Нона, на его руке с большими когтями, вмороженная в лед. Говорит, что он может пить кровь на расстоянии, будучи полумертвым и находясь во льду. Понятно, почему у драконов нет вопросов по поводу бреда?
– А зачем нам лорд Ри Нон? – удивился Канел. – Нам нужна только красная ртуть для зеркал, чужие владетели, да еще замороженные, нам не нужны. Не так ли, Грегуар?
– Возможно, Канел. Терон, успокойтесь. Лишние проблемы никому из нас не нужны. А подтверждение этим догадкам есть?
– Нет, но двое оставшихся начали бредить и то же теряют кровь. И плазму, и красные тельца, всю кровь. Этому нет объяснений, бред усиливается. Терон, я вынужден удержать вас от любой самодеятельности.
Вар Форнел нахмурился. Грегор неодобрительно качал головой, о чем-то задумавшись.
– А Кер, она видела огонь? – наконец не удержался и спросил декан.
– Нет, Кер никакого огня не помнит, она считает, что это перстень с кристаллом Лейды, он ведь голубого цвета. Но почему огонь? Непонятно. Почему она считает, что это перстень? Мне опять не понятно. – Уточнил Роне.
– Возможно... – невнятно произнес декан – Пойдемте работать. Канел, вы представляете нам резервуар ртути, мы рассчитываемся с вами переносом. Почем, вы собираетесь ее продавать?
– Давайте обсудим этот вопрос после, Грегуар, не будем делить шкуру неубитого медведя.
Мужчины спустились в рабочий подвал здания.
– Глубина у вас маленькая, – констатировал вар Форнел. – Метров пятнадцать?
– Семнадцать, Канел. нам хватает, мы не гнездо.
Лика ждала их с Зароном у чаши. Ртути в ней было меньше половины. Лика испытывала странное ощущение, когда смотрела в зеркало. Ей казалось, что это ошметки чего-то другого. При каждом их движении, зеркало дробилось на куски и дергалось как живое. Если бы не зеркало, Терон обязательно разорался бы на нее. Но все молчали, библиотекарь дулся. Канел не понимал, что происходит. Разве можно использовать неподготовленный субстрат в работу? В конце концов, за всех принял решение Грегор. Он взял Лику за руку и тихо дернул. Мышка вздохнула и закатала рукав, протягивая ему сгиб правого локтя. На левом еще не зажил вчерашний надрез.
Снова послышались шаги на лестнице, зеркало задергалось как припадочное. Грегор испугался, поверхностное натяжение целостного зеркала было утеряно, как теперь пойдет работа? Брызги летели до самого края чаши. Лика вскинула левую руку и провела над поверхностью мечущегося металла. Волны и брызги погасли, Канел метнулся к чаше, не сводя с Лики жадных глаз. У подопечной драконов оказались очень полезные и нужные в гнезде свойства.
Вошел Ларрий, в черной накидке с капюшоном. За ним, в такой же одежде серого цвета, Вейг. Грегор прижал палец к губам предупреждая реакцию ректора на одетую Хейлин. Ларрий подошел к чаше, не понимая, что в такой позе, делает его студентка, и резко скинул ее руку. Зеркало взорвалось недовольным фейерверком. Темный эльф испуганно отпрянул от чаши. Лика снова успокоила зеркало ладошкой, погладив его, как гладят взъерошенную кошку, успокаивая и лаская. Ртуть присмирела. Вейг достал самый тонкий из своих металлических коготков. Лика протянула ему сгиб локтя. Глаза Канела хищно сузились. Мужчины перестроились. Вейг стоял у Лики за спиной, фиксируя ее положение у чаши. Справа и слева разошлись ректор и декан, Канел остался стоять напротив. Терон встал за спиной Вейга, а Зарон вышел. Лике такое построение жутко не понравилось, сразу захотелось вырваться и удрать, но она только сглотнула.
