Текст книги "Легенда о Чудограде. Книга первая Властитель магии. Часть первая Рувир (СИ)"

Автор книги: Елена Шихматова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 29 страниц)

– Я соберу отряд, и мы сейчас же отправимся в библиотеку.

– Ну, наконец-то! Я буду ждать вас на улице в своем экипаже.

К тому времени как Лиан вышел из здания, в управление вернулся местный начальник и, выслушав объяснения подчиненного, лично возглавил операцию по аресту настоятеля библиотеки, последний в этот момент метался по своему кабинету, словно загнанный зверь. Он понимал, что Лиан так просто все не оставит, и что в любой момент он может вернуться сюда с городской охраной. Кай Томилин преспокойно сидел и следил за Вителлием.

– Может, хватит?

Вителлий резко остановился.

– Что хватит? Неужели вы не понимаете, что нас вот-вот арестуют?

– На каком основании? Мальчишку они здесь не найдут, с лекарем можно договориться, а мы от своих слов откажемся.

– Как все просто! – передразнил его Вителлий. А как же Гедовин? Если она расскажет, что видела и слышала?

– Ну, не думаю, что, учитывая то, каким способом она все узнала, ей поверят. Вон, господин мэр не очень расположился к услышанной от вас новости о возрождении магии.

– Но вы же поверили!

Кай скептически посмотрел на него.

– Я? Нет! Просто я поверил в возможность поймать Гедовин, и если бы сам не видел, как мальчишка появился из стены и как этот ключ потом пролетел сквозь стену, то я так и считал бы вас, – с уст Кая едва не слетело обидное слово, и он тут же поправился, – ваше мнение абсурдным.

– Я еще и псих! Ну, спасибо!

– Без обид, Вителлий, но слышать такое…. Это, иначе как бредом, и не назовешь.

Вителлий промолчал и вновь зашагал по кабинету, на этот раз медленнее. Через минуты две он остановился.

– И мы будем здесь ждать, когда нас арестуют? = уточнил он, взглянув на Томилина.

– Нам нечего бояться. Мы ничего не сделали, а потому убегать и скрываться не собираемся. Все логично.

Вителлий тяжело вздохнул.

– Я напишу домой, Анна и Драгомир должны знать, где я.

– Так Драгомир или Никон?

– Я оговорился. Ничего такого, если учесть, что так звали его отца, напомню, моего школьного товарища.

– И все-таки, Вителлий, – медленно произнес Томилин, – вы не оговорились. Мы ведь оба с вам знаем, что Драгомиром он представился Гедовин, и что здесь его ни вы, ни я не ждали.

– То есть вы утверждаете, что я лгу?

– Очевидно, это в ваших интересах и я бы благополучно забыл об этом, если бы Гедовин не приходила к нему в ваш дом.

– И что же здесь непонятного? Она просила своего знакомого помочь.

– На каком языке он говорит?

– Это наречие, но я его знаю.

– Да, весь известный мир говорит на одном языке, но есть, оказывается, еще некое наречие, которое знают, в том числе, Гедовин и ваша племянница, – уточнил Кай очень недоверчивым голосом. – Но, вы знаете, я тоже не совсем неуч и узнал некоторые слова. Это древний язык. Так почему странный мальчик говорит на древнем языке и абсолютно не знает нашего? Сразу напомню, о том, что он не знает современного языка, сообщила ваша племянница.

Вителлий пристально посмотрел на него и, сложив на груди руки, спросил.

– Что вам это даст?

Кай несколько смутился. Действительно, ему нет особого дела до этого мальчишки. Но все эти странные факты: медальон Дэ Шоров, знание древнего языка, его непонятное появление и – от этого никуда не деться – связь с его дочерью, не могли не интересовать Кая, он так и сказал об этом, напрямую.

– Мне интересно. Меня до сих пор в дрожь бросает при мысли, что он был с моей дочерью наедине всю ночь. Нет, я выяснил, что ничего страшного не произошло.

– Кай, умоляю, прекратите. Неужели вы настолько не доверяете своей дочери!

Кай вновь смутился. А ведь, действительно, Вителлий прав. Но как он может доверять четырнадцатилетней девочке, которую он практически не знал? И все-таки она его дочь.

– Пожалуй, вы правы, я подумал так сгоряча. И все-таки вы не боитесь, что этот мальчишка дурит вас? Я так думаю, что он вор, иначе откуда у него медальон Дэ Шоров? Что если он все понимает и врет, что знает только древний язык, которому его вполне могли научить, ведь в некоторых специализированных школах его изучают довольно основательно. Я уверен, что он – сын богатеньких родителей, от которых сбежал, тогда понятно, за каким советом к нему приходила Гедовин.

Вителлий усмехнулся.

– Нет, не боюсь.

– Вы еще помянете потом мое слово, – остался при своем мнении Кай.

Вителлий вновь усмехнулся и подошел к окну. Ждать им долго не пришлось, уже через полчаса их арестовали. Арест производил лично начальник восточного управления городской охраны, всего их было семь человек, включая Лиана Нисторина.

– Что вы теперь скажете, господин Гарадин? Вспомнили, где мой сын?

– Не понимаю, о чем вы, – ответил Вителлий, он старался говорить спокойно, но полностью скрыть свое волнение ему не удалось.

– Что?! Как это вы не понимаете, о чем речь?

– Не понимаю потому, что вы врываетесь сюда с городской охраной и требуете, чтобы я сказал, где ваш сын. Но я уже все вам сказал, все, что мог и добавить мне нечего.

– Что вы с ним сделали? – требовательно спросил Лиан.

Наблюдавший за ними начальник восточного управления вмешался, и вовремя, Лиан уже шагнул к Вителлию, и взгляд его ничего хорошего не предвещал.

– Так, все это и не только мы выясним в отделении, здесь останетесь ты, ты и ты, – говорил он, указав в итоге на пятерых стражников, включая того плюгавого служащего, который первым говорил с мэром, – допросите сотрудников этого корпуса и всех, кого сочтете нужным. В данный момент, господин Гарадин и господин Томилин, вы арестованы по прямому приказу мэра города Рувира господина Лиана Нисторина. Пожалуйста, сложите руки за спиной.

Все внутри Вителлия клокотало от возмущения, стыда, обиды, негодования и страха. Он уже глубоко сожалел, что не согласился с Томилиным и не пошел по пути лжи. Ведь Кай прав, его заявления о магии сейчас действительно больше походят на бред безумного, чем на рассуждения здравомыслящего человека. Но это была правда, а лгать и изворачиваться, отказываясь от своих слов, он не собирался. С обреченным видом Вителлий сложил руки за спиной, его примеру последовал Кай, вместе они прошли за начальником управления, сзади них шли два охранника. Лиан остался здесь, пояснив, что хочет быть свидетелем допросов, начальник управления не стал препятствовать ему.

Уже вечером в дом Вителлия принесли письмо, которое он написал для Анны. Прочитав его, девушка не могла поверить в то, что дядю арестовали, но устное подтверждение тому пришедшего из библиотеки гонца не оставило сомнений: все так и произошло.

– Сейчас в библиотеке идут допросы, – продолжил рассказывать о ситуации служащий.

– А мэр города? – уточнила Анна, – он еще там?

– Да, он присутствует на допросах, иногда сам задает вопросы.

– А в какое именно управление отвезли дядю?

– В восточное.

– Спасибо. Скажите, вы на служебном экипаже?

– Да.

– Подождите меня, я поеду с вами.

– Хорошо.

Быстрым шагом, почти бегом, Анна дошла до Драгомира, на ходу она объяснила ему сложившуюся ситуацию.

– Мы едем в библиотеку, – поставила она в известность Кейдру.

– Но…

– Мы должны быть там, Кейдра, ты ничего не знаешь! К тому же мы едем на служебном экипаже, не переживай, лучше пожелай нам успеха, потому что только мы можем освободить дядю.

– Ну, хорошо, – неуверенно ответил Кейдра, – только будьте осторожны.

– Обязательно, – пообещала девушка дворецкому и, обратясь к служащему библиотеки, сказала. – Идемте!

Что такого дядя ответил господину Нисторину, что тот арестовал его? Анна недоумевала. Если бы мэр просто забрал сына, то вряд ли он был стал устраивать такую шумиху. Значит, он не забрал его. Тогда…

– Гедовин! – догадалась Анна. – Она забрала его, а мэр решил… Слушайте, Инар, а Модеста Нисторина в библиотеке нашли?

– Нет, если честно, я не верю, что он и был там.

– Но ведь мэр искал его там.

– Да, – отвечал он, подавая руку Анне и помогая ей сесть в открытый экипаж, – и говорят, что Кай Томилин сильно ударил мальчика, наш господин Вителлий вызвал лекаря, а та утверждает, что мальчика увели неведомые силы. Еще говорят, что господин Вителлий объяснил это, нет, скорее, предположил, что это могло быть волшебство.

Инар сам не верил в то, что говорит и в первую очередь в то, что господин настоятель мог так говорить. Не случайно он подчеркнул «говорят», призвав в помощь здравому смыслу существование сплетен и слухов.

– Тогда все понятно, – сказала Анна, наклонясь к самому уху Драгомира, она перевела ему ее разговор с Инаром, последний решил, что у них какие-то секреты и вежливо отвел взгляд в сторону.

Выехав на дорогу с улицы, Инар почти сразу отметил практически полное отсутствие людей на тротуарах. До него уже сейчас доносились отдельные крики, с каждой минутой перерастающие в общий гвалт.

– Что это? – удивилась Анна.

Все трое стали озираться по сторонам, но ничего определенного не увидели, однако стоило им свернуть за поворот, как они увидели довольно большое количество людей, среди которых была храмовая стража, она оцепила кольцом в центре толпы женщину и маленькую девочку.

– Я ведь буквально только что ехал по этой дороге! – изумился Инар, – все было в порядке.

Девочка испуганно прижалась к матери, а женщина с затравленным полудиким взглядом смотрела на стражников, простые люди вокруг них требовали проявить благоразумие, упрекали стражников за жестокость, которая не вписывалась в принципы учения Алина. Многие были уверены, что мать и дочь пойдут сами, добровольно и не нужно этого жуткого конвоя. Но некоторые, наоборот, требовали здесь и сейчас наказать обвиняемых, озвучивали их вину, и вспоминали не столько трагическую аварию на дороге и нападение на служащих храма, сколько главный аргумент – сговор с Алиной. Среди людей была рассредоточена еще одна группа стражников, которая сдерживала самых ярых обвинителей.

Если Анна и Инар могли хотя бы понять: в чем тут дело, то Драгомир видел только женщину и девочку, которых оцепили в кольцо вооруженные люди, и было не совсем понятно, защищают они их или же нападают. С одной стороны стражники сдерживали рвущихся к женщине и девочке людей, потрясающих кулаками и гневно кричащих на них, но с другой стороны часть стражников направила копья внутрь кольца, да и девочка выглядела очень испуганной. Анна говорила о случае на дороге, и она, и Драгомир, поняли, кто перед ними. Стражники меж тем тянули время, еще утром они вычислили двух беглянок и сейчас смогли поймать, но буквально за каких-то несколько минут собралась эта толпа и просто остановила все их продвижение. Старший из отряда, видя, как быстро ухудшается ситуация, отправил одного из стражников за подкреплением. Все-таки авторитет численного преимущества вооруженных людей должен был сработать. И он вы наверняка сработал, если бы сквозь толпу не прорвался неизвестно откуда взявшийся служитель храма, о его статусе говорили длинные серые одежды. Он несся с какой-то палкой в руке прямиком к Лере. Неожидавшие такого натиска стражники просто расступились перед ним. На этот раз Лера точно знала, что ее сила защитит ее и маму, стоит только направить силу через силовое поле, которая она увидела в храме Истории. Последовала вспышка, на миг оглушившая всех, мужчину словно игрушку откинуло в толпу, а стоящие рядом люди попадали. Девочку лихорадило и пугало то, что она делает, но она должна была защитить маму и никакого другого способа она не видела. Едва осознав, что слух вернулся и они могут подняться, люди стали вставать, многие из гражданских с криками убегали отсюда, но некоторые сгруппировались и, подобрав несколько копий, которые, падая, выронили стражники, направились к девочке и ее матери. Это могло плохо кончиться, ведь во второй попытке Лера могла не просто откинуть их. Выпрыгнув из экипажа, Драгомир бросился туда, Анна сразу же выскочила следом за ним. Инар только и успел крикнуть: «Куда?!», но за ними не пошел – страх пересилил. Подбежав к девочке и ее матери, Драгомир проскользнул между стражниками, которые еще не успели вновь оцепить их, и приказал идущим на него людям.

– Стойте на месте!

– Еще один приспешник Алины! – прошептал кто-то из стражников, к которым уже успел повернуться Драгомир, приказав им не шевелиться. Потом он повернулся к девочке.

– Я видел, что ты хотела сделать! – возмущенно, осуждающе сказал он ей. – Ты могла убить их!

Но девочка только непонимающе хлопала глазами, а ее мать испуганно озиралась по сторонам.

– А-а! – простонал Драгомир и умоляюще попросил. – Анна, прошу, переведи.

– Он говорит, что знает, что ты хотела сделать, и осуждает, потому что ты могла убить этих людей.

Девочка вздрогнула и, прикусив губу, опустила глаза, а горячие слезы побежали по ее щекам.

– Я не понимаю, что происходит, откуда во мне эта сила, и я не хотела так. Но я не знаю, как еще защищаться от них!

– Слушайте, – предложила Анна вместо того, чтобы перевести слова девочки Драгомиру, хотя слезы малышки говорили сами за себя, – нужно уходить отсюда. Идемте с нами, мы отведем вас в безопасное место. Отведем их к Гедовин, – перешла она на древний, – а там разберемся, карта у меня с собой.

К счастью, Анна взяла с собой сумочку с планом галерей и ключом от них.

– Но, – неуверенно сказала Клея, но замерла на полуслове, увидев показавшееся из-за поворота подкрепление, на которое наткнулся бегущий в храм Истории служитель.

– Что здесь происходит? – сразу спросил старший стражник, высокий сильный мужчина с шикарными рыжими усами.

Окинув взглядом неподвижно стоящих людей, разбежавшихся по углам зевак и выглядывающих из окон жителей близлежащих домов, он обратил внимание на то, что в центре стоят разыскиваемые девочка и ее мать, а среди двух подростков он узнал Анну.

– Госпожа Анна? – удивился он. – Что вы здесь делаете, среди этих?

– Бежим! – скомандовала девушка и, схватив Леру за руку, потащила за собой, Клея и Драгомир побежали следом.

– Стойте! Именем всеблагого и великого Алина приказываю вам: остановитесь! – крикнул он им вслед, но, сразу поняв, что простые словесные увещевания не подействуют, он скомандовал своему отряду. – Схватить еретиков и всех, кто им помогает!

Услышав это, Анна побежала еще быстрее, обернувшись, она с ужасом увидела, как двое стражников остановились и стали натягивать луки. Пока они собирались только пустить предупредительные стрелы, напугать беглецов, заявив, что это не шутки, и меры могут быть предприняты самые решительные.

– Драгомир! Останови их!

Стражники не поняли последних ее слов, и их сбило с толку поведение мальчика, который вдруг остановился и развернулся к ним. В следующее мгновение они узнали на себе силу его слов и могли только стоять и смотреть, как все четверо уходят. Остановив солдат, Драгомир мог бы заставить их забыть, что они видели, но фактически их видело столько людей! Они с опаской и восхищением смотрели из окон, из экипажей парализованного на дороге движения. Люди переговаривались, некоторые, наоборот, испуганно молчали, некоторые выкрикивали осуждающие лозунги, призывы бороться с приспешниками Алины; были и те, кто просто молился Алину с просьбой дать ответ происходящему, объяснить, как им вести себя. И если сначала случай с Лерой воспринимали как нечто из ряда вон выходящее, то теперь все видели: она не одна такая, и то, что происходит, является неким заявлением, и никто не знал, что оно принесет им.

До ближайшего спуска в тоннель с пограничной стеной галерей оставалось совсем недолго, но Анна даже не притормозила, она буквально тащила Леру за собой. Клея тоже не останавливалась, а Драгомир, после применения магии испытывал некоторую слабость, но остановиться и передохнуть он не мог, заставляя себя и дальше двигаться в том же темпе. Вся компания едва не налетела на вышедшую к ним навстречу городскую стражу. Окинув беглым взглядом всю разношерстную компанию, старший по званию стражник, который вел свой отряд туда, откуда доносились крики, приказал им задержаться.

– Объясните, в чем дело?

Выступив вперед, за всех ответила Анна.

– Мы оттуда, там такое творится! – Анна запыхалась и сейчас очень натурально изображала уставшую и испуганную девушку. – Пожалуйста, остановите их!

– Кого остановить? Вы можете толком объяснить, что там происходит?

– Мы и сами не знаем. Но, пожалуйста, вы должны быть там. Там храмовая стража, они стреляют. И мы, мы…. – Анна расплакалась.

Лера, не совсем понимая ее действия, сочувственно погладила ее по руке.

– Не плачь!

А Драгомир, подойдя к Анне, положил руку ей на плечо. Вперед вышла Клея и как можно более невинным голосом попросила отпустить их домой.

– Да, да, идите, но, если что, вам необходимо будет дать показания.

– Конечно, мы живем на пятой Березовой улице.

– Хорошо, – согласился стражник и, сделав знак рукой своему небольшому отряду, быстрым шагом, почти бегом отправился на место.

– Они нас не узнали! – удивленно и в то же время радостно произнесла Лера.

– Да, нам крупно повезло! – ответила Анна. – Идемте!

За следующим поворотом они, наконец, спустились в сточный люк. Если бы не все увиденное до того, Клея могла возмутиться такому, но выбора у нее не было, она покорно последовала за подростками, но когда они исчезли сквозь стену!

– Проходите, ключ в стене, поэтому стены на самом деле нет.

С замиранием сердца Клея взяла дочь за руку и сделала неуверенный шаг в стену, но, вопреки ее ожиданиям, она не наткнулась на преграду и ничего не почувствовала так, словно стены и правда не было.

– Ух, ты! – восхитилась девочка, когда из сырого темного сточного люка она оказалось в хорошо освещенном подземном коридоре.

– Что это за место? – сразу спросила Клея, в отличие от дочери ее эти чудеса пугали и настораживали, словно мало ей было новых способностей Леры!

– Мы в подземных галереях и никто без этого ключа не может войти сюда, здесь мы все в безопасности.

– Но почему все это происходит? – почти прошептала Клея, она едва сдерживала слезы. – Что вообще происходит? Я ничего не понимаю!

– Ваша дочь волшебница, – просто объяснила Анна. – Магия вернулась в наш мир, и Лера смогла воспользоваться своей силой.

Однако для Клеи это объяснение простым не было, скорее, это больше походило на заявление помешанной или насмешку богатенькой девушки. Видя ее недовольное лицо, Анна поспешила пояснить.

– Я знаю: это звучит странно, но это правда. Или вы можете дать другое объяснение тому, что делала ваша дочь? Тому, что делал Драгомир, или хотя бы то, как мы сейчас прошли сквозь эту стену? Даже если предположить, что все это, действительно, происки Алины, то последнее сложно таковым назвать.

Клея смутилась.

– Нет, но… это все так странно. Невероятно! Немыслимо! – она с минуту молчала, но Анна терпеливо ждала, что она скажет. – И что же нам теперь с этим делать? Как с этим жить?

– Как-то надо. И самое главное и сложное сейчас не это, а то, как убедить людей не нападать на волшебников, провоцируя их на самозащиту.

– А те стражники были из храма? – спросил у Анны Драгомир.

– Да, и они уже считают тебя и эту девочку еретиками, а меня и, – Анна перешла на современный язык и уточнила. – Извините, как зовут вас и вашу дочь.

– Я Клея, а эта Лера. Что это за язык?

– Древний язык, на нем говорили во времена волшебников, – пояснила ей девушка и договорила фразу Драгомиру. – Да, меня и Клею назвали помощниками еретиков.

– Еретик? – переспросил Драгомир. – Что это?

– Это тот, кто отрицает главенство всеблагого и великого Алина, то есть бога, а есть еще его злая сестра Алина, приспешниками которой нас уже назвали, и за одно это нас могут казнить. Если, конечно, верховный суд храма докажет нашу вину, – поправилась Анна, – а я уверена, что докажет. Нам остается только убедить царя Изяслава помочь нам, ведь он сам использует магию.

– Как?

– У него есть посох, это часть волшебного механизма, а вторая часть – кровь наследника или правителя. Помнишь, я спросила тебя, что было бы, если бы Гедовин надела твой медальон без спроса?

Мальчик кивнул.

– Так вот тот посох сделал ты, и, если его возьмет тот, кто не имеет на это право, то он погибнет. И это не страшная сказка, мой папаша видел это собственными глазами.

– Расскажи мне о современной религии, – немного помолчав, попросил мальчик.

– По пути, хорошо? Идемте, – обратилась она к Клее, – здесь есть не только коридоры, но и комнаты, там можно отдохнуть.

Анна достала схему коридоров и, определив вместе с Драгомиром путь, пошла вперед. По пути она рассказывала ему об Алине и о том, что его учение владело умами всех людей в той или иной степени.

– Еще во времена волшебников люди верили, что есть на небе заступник, который помогает и защищает простых людей. Особенно яро верили в это нищие и обездоленные, что есть кто-то, кто им может помочь, но не помогает. Одним из отцов современной религии был разорившийся купец, ему, якобы, было откровение свыше, благодаря которому он узнал, что творить добро Алину, всеблагому и великому, мешает его сестра Алина. И до тех пор, пока люди пускают зло в свое сердце, Алина крепко держит их, и они не могут узреть силу и величие Алина. Даже бедняк, который завидует богатому на самом деле приспешник Алины, потому что зависть – есть зло, а вот если он очистится от греха, тогда он сможет впустить в свое сердце Алина, и Алин поможет ему. Нет, конечно, золотых монет с неба никто никогда не обещал, потому что богатство должно быть не внешним, а, в первую очередь, духовным. Познав Алина, человек обретает мир и на него нисходит благодать, вот высшая цель современной религии, об этом денно и нощно молятся в монастырях, к этому призывают в храмах.

– Так-то вроде неплохо. Человеку нужно самоуспокоение, и хорошо, если религия помогает ему.

– Может, так бы все и было, но когда магии не стало, простыми людьми стали богатые бывшие волшебники, и бедняки задались вопросом, а где же справедливость? И почему бывшие маги, такие же люди, не хотят делиться своими богатствами? Еще до этого вспыхивали столкновения между волшебниками и последователями религии Алина, а после исчезновения магии появились новые учителя, которые объявили магов приспешниками Алины, назвав святым дело разграбление их имущества, убийства и поджоги. Все это начинало принимать необузданный характер, и тогда учителя решили основывать монастыри, где люди смогли бы жить и молиться и, помня о своей греховности и нетвердости убеждений, могли бы наказывать себя телесно.

– Уже не нравится, – заметил Драгомир. – хотя, наверняка тогда такая строгость была оправдана.

– В общем-то, да, – согласилась Анна и продолжила, – чуть позже верующие стали организовывать и строить храмы тоже в первую очередь для того, чтобы призвать людей к порядку, с течением времени храмы стали реальной силой, их настоятели фактически руководили поселениями.

– А Истмирра?

– Ее тоже не обошли религиозные веяния, какое-то время царская власть была под пятой у власти религиозной, но после многочисленных протестов и двух гражданских войн храм признал главенство царя, а существование строгих требований к поведению согласно предписанию Алина только на территории монастырей или храмов. Спустя годы на территории других стран тоже были введены послабления, но фактически наша царица Тиона не может издать ни одного приказа без согласования с главным настоятелем Гриальша.

– Ага, получается, – стал рассуждать Драгомир, – волшебников назвали приспешниками Алины, но потом храм фактически осудил действия тех религиозных фанатиков и их последователей, значит, по определению магия – не зло, и мы не совсем так уж обязательно являемся приспешниками Алины. Ты думаешь, в храме не станут это обсуждать и вероятнее всего примут сторону непримирения?

– Все зависит от главного настоятеля, а его сейчас нет, его еще не избрали после смерти последнего главы храма, так что все зависит от того, кто придет к власти.

Драгомир тяжело вздохнул.

– Ясно.

Так, они не заметили, как подошли к комнатам, и их встретила Гедовин, вышедшая на голоса. Видел ее только Драгомир, а вот остальные невольно вздрогнули, когда девочка появилась из ниоткуда.

– Кто это с вами? – сразу поинтересовалась Гедовин.

– Это та самая девочка, которая первой использовала магию тогда, на дороге, и ее мать Клея, а девочку зовут Лера.

– Модест здесь? – сразу уточнил у нее Драгомир.

– Да.

– А тебя не было возможности сказать об этом его отцу? – уточнила Анна.

– Так он не приходил, я специально возвращалась, чтобы проверить.

– Значит, вы разминулись, потому что он приходил, арестовал дядю и твоего отца.

– Ничего себе!

– А где Модест? Ему лучше вернуться, думаю, тогда его отец освободит дядю.

– Он в той комнате, а я пока расположу наших гостей. Здравствуйте, – наконец-то поздоровалась она с ними на понятном им языке, – меня зовут Гедовин, идемте, я отведу вас в комнату, где вы сможете передохнуть.

– Жалко будить, – неуверенно сказала девушка, войдя в комнату и увидев спящего Модеста, – но дядю нужно освободить.

– Уже почти девять вечера, думаешь, кто-то станет ночью хлопотать об его освобождении?

– Но отец Модеста наверняка еще здесь. Дай мне медальон, я пойду, проверю.

– Но, – замялся Драгомир, – это может быть опасно.

– Чем? Меня же никто не увидит.

– Но ты не знаешь, как он отреагирует на голос извне.

Анна задумалась.

– Я отскочу, если он захочет схватить меня.

– Мне это не нравится. Лучше разбудим Модеста, – и Драгомир бесцеремонно шагнул к мальчику и потряс его за плечо.

– Ум-м, – простонал мальчик. – Что?

– Твой отец в библиотеке, он искал тебя и уже арестовал за это господина Вителлия и отца Гедовин. Ты должен вернуться.

Модест окончательно проснулся и недоуменно посмотрел на Драгомира.

– Это невозможно! – однозначно ответил он, в свою очередь Драгомир не понял его.

– Почему?!

– И это правда, Модест, – подтвердила Анна. – Тебе нужно вернуться. Давай мы пойдем наверх и посмотрим, там ли он еще, потому что он с городской стражей допрашивал служащих библиотеки. Если он там, мы его приведем.

– Но ведь он узнает об этом месте.

– Он и так знает, но пока не верит.

– А мэр города может повлиять на мнение служителей храма? – уточнил Драгомир, Анна сразу повернулась к нему.

– В принципе да. Идем!

– Идем!

И, более не сговариваясь, они вышли в коридор и быстро пошли к выходу в библиотеке, так что, когда Гедовин зашла в комнату, то застала там только Модеста, который неподвижно лежал, устремив взгляд в потолок.

– Где они? – удивилась девочка.

– Пошли к моему отцу, – бесстрастно ответил Модест и, повернув к ней лицо, шепотом спросил. – Ты можешь поверить в то, что он такое сделал? Ради меня!

– Могу, – пожала плечами девочка и села на край кровати. – Он любит тебя, Модест, просто ему тяжело и, может, он каждый раз смотря на тебя, вспоминает твою маму и поэтому переключает внимание, что ли. Не знаю, как сказать, но, если б он тебя не любил, он бы, действительно, как ты и сказал, в лучшем случае прислал кого-то, а не ехал бы сам.

Тем временем Анна и Драгомир, выглянув из кладовки, скользнули в коридор, изрядно озадачив шедшую им навстречу повара.

– А… что вы здесь делаете?

– Вы знаете, где сейчас мэр города? – вопросом на вопрос ответила Анна.

– Здесь, в библиотеке.

– А где именно? Вы можете сказать?

– Он в столовой, допрашивает поваров.

– Спасибо! – на ходу поблагодарила ее Анна и побежала вперед по коридору, едва не налетев за поворотом на того, кого искала.

– Господин Нисторин! Вы должны пойти с нами!

– Анна! Вы знаете, где Модест?

– Да, идемте!

– А-а, господин мэр, – протянул стражник, также пришедший сюда за господином Нисториным, – а как же ситуация в городе?

Пока первый стражник спрашивал мэра, второй, увидев Анну и Драгомира, завопил на весь коридор.

– Это они! Анна Гарадина и мальчик, приспешник Алины!

– Идемте с нами, прошу вас, мы все объясним вам, – умоляюще произнесла Анна, с опаской она огляделась по сторонам, к ним с двух сторон подступали стражники.

– Это все чушь! – ответил непреклонный Лиан, но так и не успел ничего добавить, потому что Драгомир велел стражникам остановиться.

– Что за?.. – только и успел сказать Лиан, когда Анна потянула его за рукав.

– Идемте, прошу вас!

Лиан покорно пошел за девушкой и только перед стеной дернулся назад.

– Видите, ключ вошел в стену, значит, стена стала проницаемой, вот смотрите, – говорила девушка, проходя сквозь стену следом за Драгомиром.

Сердце Лиана билось как сумасшедшее, не столько он недоумения, сколько он ужаса: это все – правда; и Вителлий, и эти стражники, и та лекарь – они все не лгали. Но что такое творится?

Лиан протянул вперед руки, собираясь сначала коснуться стены руками, но его руки, не ощутив никакой преграды, скрылись в каменной кладке – он вздрогнул и дернул руки обратно. Его ладони были целы и неврелимы, Лиан недоуменно покрутил ими, осмотрев обе стороны – нет, все было цело. Выдохнув, он сжал кулаки и шагнул в стену, вновь не ощутив никакой преграды, он вошел к хорошо освещенный коридор, Лиан даже зажмурился от неожиданно яркого света и закрыл лицо руками, как только он привык, Анна, что терпеливо ждала его, сказала.

– Идемте, мы отведем вас к Модесту.

Лиан ничего не ответил и покорно пошел следом за ней и мальчиком.

– Он почему-то не поверил в то, что вы вообще за ним приходили, – продолжила говорить Анна уже на ходу, – и очень удивился, что вы из-за него арестовали Кая Томилина и моего дядю, вы ведь освободите его?

– Выходит, Виеллий говорил правду? Магия и правда вернулась. Но как? Почему?

– Дядя не лгал вам, все – правда.

– И это какие-то подземные галереи, куда я прошел сквозь стену, свет здесь идет непонятно откуда, а моего сына, действительно, увел невидимый волшебник?!

– Это была Гедовин, – пояснила Анна.

– Ну да, ну да. Слушайте, вы хоть оба представляете, что там творится на улице?

– Нам пришлось убегать от стражи храма, если вы об этом.

– Да, и эта стража храма уже организовала поход против приспешников Алины, по улицам ходят настоящие отряды фанатично орущих лозунги людей, а Гораций Фан, решив, что это акция в поддержку храма, вывел своих ребят им навстречу. Городские стражники доложили мне о первых стычках.

– Нам очень жаль, но иначе было бы не лучше. Когда нам сообщили, что дядю арестовали, мы поехали сюда, к вам, и по пути наткнулись на храмовую стражу, которая поймала в кольцо ту девочку, Леру, и ее мать. Пусть эта девочка и волшебница, но тогда она была просто затравленным ребенком, которому угрожали, и не только ей, но и ее матери. Защищаясь, она едва не покалечила стражников, и мы лишь вступились за нее и отвели сюда. Именно поэтому мы и хотим попросить вас помочь: нельзя объявлять магию делом Алины, потому что тогда волшебники будут вынуждены обороняться. Нужно как-то повлиять на храм и доказать, что сама по себе магия – не зло, но если сейчас объявить войну против нее, то они точно наживут врага, и вражда не окончится стычками в городе!