Текст книги "Без Предела (СИ)"

Автор книги: Елена Лобанова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 34 страниц)

Но попытки самооправдания, две тяжелые неудобные попоны и опасный спуск не всегда удается совместить без последствий даже очень сообразительным Светлым. Что-то вроде этой запоздалой мысли промелькнуло у Веиласа в сознании, когда попона на левом плече уперлась в склон и толкнула его к краю. Мелкие камни с хрустом вылетели из-под сапог, и он полетел вниз с середины тропы. Двух воплей внизу Веилас уже не слышал. Их заглушил его собственный вскрик и мощный шлепок, с которым он приземлился в неглубокую яму.

Над головой было небо. На животе – попона. Удержал все-таки. Потом вместо неба появились черные, широко распахнутые глаза Аэрлиса. Веилас решил, что оно и к лучшему, и свои глаза предпочел закрыть.

Ларгис натягивал сапоги скрюченными пальцами, прикидывая чего и сколько можно себе отбить и сломать, рухнув с такой высоты, да еще так неудачно. Головой Светлый попал на острый край промоины, так что затылок он наверняка разбил. Хорошо, если не вдребезги. О целых ребрах можно было не мечтать, а что осталось от рук и ног предстояло выяснить. Но главное – голова. Насколько бы не был хорош Веилас в деле самоизлечения – а никто и не знал, насколько он хорош – без головы справиться вряд ли возможно. У самого Разведчика ноги гнулись еще с трудом, но уже кое-как работали. Голова тоже включилась в процесс.

– Аэрлис, не т-т-трогай его п-п-пока!

Аэрлис сидел на корточках над своим Светлым другом и пытался нащупать пульс на шее. С руками он не преуспел. При этом Темный причитал и каялся, не хуже девицы над трупом суженного.

– Вельо, очнись! Ну, скажи хоть что-нибудь! Светлый, ну что же ты натворил?! Да не стал бы я тебя совсем убивать, как ты мог в это поверить! И Ларгису купаться понравилось. Вельо, если ты меня слышишь, открой глаза! Я тебе всё прошу, мрак его задери это море! Клянусь, я на тебя уже совсем не обижаюсь! Ларгис, это он из-за меня сорвался! – Аэрлис уставился на Разведчика и ждал подтверждения своей вины.

– Что из-з-за т-т-тебя? Вы-вы-думал! Ос-ос-тупился он прос-с-сто.

– Если бы я пошел за попонами, он бы не оступился! И чего было злиться – сами могли догадаться, что вода ледяная. Вельо, ну хоть моргни, а?! – Темный с надеждой посмотрел на сомкнутые веки Светлого, и они, наконец, дрогнули.

Сонно похлопав черными ресницами, на Аэрлиса уставились два вполне вменяемых голубых глаза. Глаза не косили и не закатывались – они очень даже нормально щурились от яркого солнца.

– Ты правда не сердишься? – Голос Светлого прошелестел на грани слышимости, но Темным этого звука было достаточно.

Аэрлис чуть не подпрыгнул от радости, как и сидел – на корточках.

– Слава Создателю! Не сержусь! Подожди, мы тебя сейчас осмотрим и вытащим наверх на попоне.

– Подожди. – Веилас протяжно вздохнул и спросил уже громче: – И драться не будешь?

– Конечно, нет! Я же поклялся! Хотя, ты, наверное, не слышал. Клянусь, не буду. Не вздумай шевелиться!

– И Ларгис не будет?

Разведчик тоже исполнился сострадания, глядя на распластанное тело. Видимо, крепко Светлого приложило, раз он такие вопросы задает. Кто же в своем уме может подумать, что Разведчик Амалироса поднимет руку на искалеченного? Да и за что, собственно? Не убивать же их Веилас собирался. Так, пошутил слегка по-Светлому. Так что не за что обижаться. Даже – наоборот, есть за что поблагодарить. В море Ларгис наплавался, несмотря на неумение плавать, вполне безопасно понырял, помыться – помылся, а заодно и выяснил предел своей выносливости в ледяной воде. Раньше как-то случая не было.

– Мне-то с чего драться? – Разведчик расстилал рядом с телом Светлого попоны. – За несообразительность меня вполне следовало мочить дольше. Море мне понравилось. Только пить после соленого хочется, а так – я уже со-со-грелся.

– Ну, ладно. – Голос Светлого обрел нормальную бодрость и громкость. – Тогда предлагаю распить кувшинчик вина. – С эти словами Веилас сел. Пока Темные смотрели на него как на восставшего из мертвых, он встал и пошел, волоча за собой попоны.

– Ах, ты! – Аэрлис оказался рядом с ним одним прыжком. – Ну, Веилассс!

– Да ладно тебе! Не заводись по новой. Я же не специально упал. Знаешь, как страшно было?! Думаешь, я вспомнил, что на мне диск, когда вниз летел? Ни разу. Я думал – всё, конец. И не забудь – ты поклялся!

Разведчик оценил новую информацию. Светлый оказался хитер как Амалирос. Правильнее сказать – коварен. Что в общем и целом означало – гениально умён. Пока Ларгис смотрел, как трепыхается в воде Аэрлис, а Аэрлис, соответственно, трепыхался и угрожал, этот молодой, но шустрый Светлый успел надеть диск Оплодотворительниц и поверх него – рубашку. Теперь стало понятно, почему Веилас надевал штаны и сапоги в последнюю очередь.

Аэрлис шел рядом с коварным другом и в деле переноски попон помогать ему не собирался.

– Веилас, я примерно догадываюсь, зачем ты нацепил диск, но хотел бы услышать твоё искреннее признание! – Темный размышлял, как бы так обойти клятву, чтобы отвести душу. Хотя бы слегка.

– А что тут такого? Ты вспомни, что мне наобещал. И ребра пересчитать, и шею свернуть. В рукопашной ты сильнее, это я и без схватки знаю. Шею, может быть, ты мне ломать и не стал бы. В смысле – совсем. А вот ребра – запросто. Со злости. Я еще когда Ларгиса полоскал, понял, что не очень удачно вас разыграл. Ну, и подумал, что ты меня поваляешь немного и успокоишься. То есть, и Темные довольны, и ребра целы. – Веилас доволок попоны и обернулся. – Не собирался я ниоткуда падать. Ну, хочешь, я тоже поклянусь, что не собирался?

– Не хочу! Верю, что не собирался. – Аэрлис встал в позу оскорбленной невинности: задрал подбородок и руки на груди сложил. – Когда я тебя заподозрю в таком обмане, это будет последний день нашей дружбы!

Ларгис прислушался и предупредил.

– Аэрлис, надевай волосы. Орки на подходе.

– Слышу. – Темный нехотя отправился за накладными космами. – Они далеко. Вполне успеем и выпить и согреться. Вон там, на дальнем краю этого съеденного Мраком булыжника лежит топляк. Если сухой, то разведем костер. А то как-то все равно зябко.

Веилас посмотрел на Темных, убедился, что отношения почти восстановлены и рискнул высказаться.

– Конечно, зябко. На ветру в одних сапогах. Вы бы хоть штаны натянули. – И отправился за корягой, которую волны выбросили на камни.

К тому моменту, когда гвардейцы Властелина с грохотом и лязгом свалились отдыхать рядом со стреноженными лошадьми, костер уже дымил. Сыроватая коряга шипела и не столько грела огнем, сколько своим видом. Первый кувшин опустел, солнце было еще высоко, а до воплощения плана Веиласа – далеко. Ларгис отправился наверх по коварной тропе. Как он не сопротивлялся, а диск Оплодотворительниц на него навесили. Вдруг тоже решит сорваться? Разведчику предстояло отправить самых бодрых орков к поселку ближайшего берегового клана с заданием. И неплохо было бы откопать в телеге с провизией хоть что-нибудь, что можно разогреть на костре. Разведчик и так знал что – солонину. Все прочие приличные продукты уже съели.

Пока Ларгис втолковывал оркам, что от них требуется, он не переставал размышлять на не очень приятную тему. Авторитет Темных был подорван. Какой-то мальчишка, пусть и сын Озерного Владыки, оказался умнее, хитрее, коварнее и предусмотрительнее сразу двух подданных Амалироса. Хорошо, если Повелитель никогда не узнает, как их вразумил Светлый, всего два года назад ставший совершеннолетним.

Прихватив кусок солонины, Ларгис прогулялся вдоль по обрыву, рассматривая сверху место своего недавнего купания. Как ни странно, оно ему нравилось. Веилас сказал, что шторма наверняка захлестывают эту площадку целиком, но пока что она выглядела на редкость мирной и приветливой. Особенно, если не знать, какова она на ощупь. Ближе к левому краю блестели многочисленные лужи, сверкая на солнце как зеркала. Разведчик заметил пару довольно-таки больших "зеркал", чтобы считать их озерами по сравнению с меньшими лужами. Вниз Ларгис спускался не только с солониной, но и с дырявой плетеной корзиной. Дырка в корзине была небольшая. Если в неё и проскочит какая-нибудь рыба, то стало быть эта рыба не заслуживает внимания. Конечно, идею наловить свежей рыбы нельзя было сравнить с идеей Веиласа, но это было хоть что-то вместо совсем ничего. Оставалось только надеяться, что рыба, попавшая в ловушку во время последнего шторма, не была убита волнами, а ямы были достаточно глубоки, чтобы она там выжила.

Желания Ларгиса порыбачить корзиной никто не разделил. Веилас подтвердил сомнения Разведчика в том, что в этих ёмкостях имеется живность. Проверять притаившиеся в камнях лужи, Ларгис отправился один. Веилас с Аэрлисом были заняты обсуждением свойств диска. Падением с такой высоты его никто раньше не проверял. Перед тем как покинуть увлекшихся собеседников, Разведчик достал стилет, засапожный нож и сделал насечку на его рукояти. Убрав и нож и стилет он напустил на себя таинственный вид, чем сразу привлек внимание Веиласа.

– И зачем насечка?

– А вот догадайся. – Ларгис был уверен, что Светлый ни за что не догадается.

– Я бы догадался, но фактов маловато. Чтобы не забыть отомстить – вряд ли. Это ты и без насечек запомнишь. Хорошо, это первая насечка?

– Вторая. – Темный не считал, что таким образом облегчит задачу.

– Ладно, я подумаю.

Веилас вернулся к обсуждению диска, а Ларгис отправился на свою охоту, с намерением поймать хоть что-нибудь. Видел же он большую рыбу в лагуне. Значит, живность где-то есть.

В первом озерце, глубиной в пол-локтя живность была. По дну в помутневшей воде сновали шустрые мокрицы. Даром, что лужа была широкая – толку в ней не было. Следующая оказалась такой же никчемной. У третьей Ларгис задержался дольше. Воды в ней было много. Рукой до дна он достал, только когда скинул рубашку и залез в воду по плечо. Многочисленные каемки соли на каменных бортах этой емкости, указывали, что шторм был давно – лужа изрядно пересохла. Но и в ней даже мальки не завелись. Дно соленого озера покрывал как ни странно мелкий песок, из которого тут и там торчали все те же острые камни. Некоторые поднимались над водой, какие-то так и не доросли до этого счастья. Разведчик застыл на краю, представляя, что он смотрит сверху на целое море или на ожившую карту. Извилистая линия побережий, суровые острова… Ларгис даже не подозревал, что он так романтичен и непоследователен. Море, оно же – не внутри, а как раз вокруг. Вот только ловить в нем нечего. Зато вода, в которую он только что залезал рукой – теплая, а в волосах – растительная труха.

Разведчик решительно снял сапоги, использовал вместо холстин свою рубашку, и сел на край. Два купания – всегда лучше, чем одно. Особенно, если второе – гораздо приятнее. Первое он записал в символическое вступление в морское братство. Штаны последовали за рубашкой, и Ларгис осторожно ступил на дно. Камни местами попадались, но кое-как передвигаться было можно. Оставалось только миновать многочисленные "острова" – надводные и подводные.

Ларгис наслаждался жизнью и не обращал внимания, что сверху на него пялятся орки. Аэрлис пропустил его исчезновение и окликнул. Разведчик сообщил ему, что все в порядке и продолжил плавание. Дальний край ямы был не таким глубоким, и там можно было полежать, подставив солнцу живот. Укладываться, правда, приходилось долго, избегая коварных мест на дне, но оно того стоило. Пару раз он вставал и отжимал волосы, с удовольствием наблюдая кислую физиономию Веиласа. Так что кое-что, а именно – место для великолепного купания он все-таки нашел. На то он и Разведчик. Заплывы по глубоким местам Тёмный совершал перебирая ногами по дну и пару раз нырнул, при попытке поплыть по-настоящему. Замутив воду, Ларгис разлегся на своем мокром пляже и блаженно зажмурился. Он уже представлял себе дом, который Великий Открывающий сможет создать в известняковом обрыве, сглаженный камень площадки и себя, прыгающего как Аэрлис в воду. Только не в лагуну, а прямо в открытое море.

Мечта была прекрасной, но мечтать мешало неприятное ощущение в большом пальце ноги. Ларгис разлепил глаза и увидел, что его держат за ногу. Стенки бассейна изобиловали многочисленными дырами и трещинами. Из одной такой дыры торчала клешня и черные бусины глаз нахального деликатеса. Инстинкт охоты проснулся не только у краба. Ларгис извернулся и сел, не дрыгнув ногой. Первый скальный житель был извлечен за удобно предложенную клешню и отправлен в корзину. Разведчик пополз вдоль стенок проверять остальные трещины и дыры. Одинокий краб, размером не больше ладони, ни на что не годился.

Исползав и мелкие и глубокие места, Ларгис насчитал двадцать зрителей его купания, которые сидели в своих углублениях и ждали, пока Темный закончит пугать мокриц. На приближение стилета крабы реагировали правильно – пятились назад и исчезали в глубоких проходах. Двух Ларгис проткнул, но и быстрое убийство не принесло результата – выковырять ни одного не удалось. Добыча составила одну клешню, а этого было мало. К тому же пятерых кандидатов на крабовый суп он спугнул. Но крабы не на того напали – Разведчики были воспитаны в духе жертвенности во имя Повелителя. За неимением Повелителя можно было чем-нибудь пожертвовать во имя его брата. Или, что точнее – во имя супа его брата. Ларгис решил, что указательный палец как-нибудь уцелеет, и предложил крабам себя в качестве наживки. Темный крабам понравился. Особенно, если он сидел и не шевелился.

Вскоре Разведчику пришлось предлагать крабам второй палец. Предыдущий они уже так намяли, что приходилось стискивать зубы – больно все-таки. Попытку бегства добычи из корзины Ларгис предотвращал, оглушая её ударом о камни. Он так увлекся охотой, что чуть не пропустил визит к его яме Аэрлиса и Веиласа. Наверное, его временами мелькающая над площадкой голова и шлепки крабами об камни, заинтересовали двух друзей. Или они уже вдоволь набеседовались на тему диска. Разведчику было, чем гордиться. На крабов он охотился впервые, но быстро освоился и научился предполагать, где они затаились, даже если клешней наружу не высовывали. Так что вместо изначально посчитанных двадцати, в корзине покоились уже тридцать два покушавшихся на его пальцы.

Веилас заглянул в корзину, восторженно произнес "вот это – да-а!" и шумно сглотнул. Аэрлис присел на краю, и имел возможность понаблюдать, как Старший Разведчик ловит очередного краба. Он уже собирался восхититься и даже поинтересовался, насколько это больно, но Веилас вдруг заявил.

– Та-ак! У нас проблемы. Срочно нужна сметана. Можно свежие огурцы, но где их весной взять? На крайний случай сойдет кислое молоко.

Ларгис был не против приправить крабов сметаной. Но есть их с огурцами или кислым молоком, счел Светлым извращением.

– Ешь их с чем хочешь, но я с молоком не буду. – Разведчик нашел еще одного сидельца и ждал, когда он заинтересуется чуть шевелящимся пальцем.

– А молоко и сметана не для крабов. – Светлый смотрел на почти багровую спину Темного. – Для тебя. Ларгис, ты здесь плещешься мокрый под солнцем с полудня. И мне почему-то кажется, что занимаешься ты этим делом первый раз в жизни. – Веилас взял рубашку Темного и протянул ему. – Немедленно надевай. Вообще не надо было снимать. Ты сгорел! Кожу сжег на солнце, понимаешь?

Что-то такое Ларгис раньше слышал. Бледные Темные жители подгорий иногда дорывались до озер в долинах и бывало получали солнечные ожоги. Но он предполагал, что ожег как-то можно почувствовать. Спину тянуло, но больно не было.

– У тебя есть способности к восстановлению? И какие?

– Обычные. Порезы, синяки… Но мне, если ты забыл, надо для этого забраться куда поглубже. На поверхности не смогу. – Ларгис надел рубашку.

– Ага. И живот. – Светлый с удивлением обнаружил почти такой же результат спереди. – Не совсем понимаю, на что ты ловил крабов, лёжа на спине, но это уже не важно. Выбирайся. Нам все равно придется отправляться куда-нибудь, где корабль можно захватить, а не бездарно расколотить. Должна быть бухта, а рядом с бухтами обычно бывают поселки. Интересно, умеют ли орки получать из молока сметану?

Аэрлису было неловко, что Разведчик пострадал из-за их обеда. Пусть даже он сам виноват, но следовало раньше поинтересоваться, что он так долго делает в яме.

– Ну, молоко у них наверняка умеет скисать само. – Обнадежил он Веиласа.

– Да нормально я себя чувствую! – Молоко и сметана всё еще оставались загадкой и хорошо, что огурцы еще не созрели. В Светлое лечение Темных Разведчик как-то не очень верил. – Кстати, можете пока искупаться. Вода замечательная. А я пойду займусь обедом.

– Иди. – Веилас раздумывал, насколько этично есть крабов, которые были пойманы путем страданий и увечий. В итоге он решил, что не есть их будет еще более неэтично. Да и никакой сметаны в ближайшее время все равно не предвиделось. – Вари. И лучше залезь под попону, даже если жарко будет.

Пока Веилас мыл свою сообразительную голову, а Аэрлис бегал от костра к яме с ведром, полотенцами и расческами, помогая ему в этом тяжком деле, Ларгис пристроил на угли котелок и взялся за разделку добычи. Разведчику тоже пришлось пробежаться – наверх за водой, за специями, но обед того стоил. Варить крабов целиком, как некоторые, он не намеревался – не для того столько наловил.

Крабы поспели как раз, когда Веилас слегка подсох. Наконец-то Светлый мог по достоинству оценить способности Темных, пусть и кулинарные. Никаких панцирей и выковыривания мяса – всё было почищено, сварено и уплеталось, как положено – ложками и с достойной скоростью. После опротивевшей солонины, едоки были щедры на похвалы. Веилас приправлял благодарностью каждую ложку, и Ларгис млел и плавился от удовольствия. Временами ему казалось, что он и в самом деле плавится, а спина скоро подожжет рубашку. Но это были мелочи по сравнению с тем впечатлением, которое он произвел. Светлый так и сказал: с таким Разведчиком голодная смерть им не грозит – он и среди голых скал найдет, что съесть и придумает, как это приготовить.

Когда от обеда остались только приятные воспоминания, д и Ларгиса стало клонить в сон, притопали орки, притащив двух совершенно диких соплеменников.

Заместитель Властелина и его спутники покинули гостеприимный камень и поднялись на обрыв. Теперь они могли поближе познакомиться с представителями прибрежных кланов. Повернувшись к морю и ветру спиной, чтобы не портить впечатление от чудесной еды встречным запахом, Аэрлис, Ларгис и Веилас с удивлением разглядывали тех, кого грабили жители Каменного острова.

– Таких грабить невозможно. – Первым озвучил свое мнение Веилас. – Может, эти гвардейцы что-то напутали? Аэрлис, расспроси их, кого они нам привели?

Два босых косматых существа топтались на одном месте и даже не мычали. Кто перед ними стоит, они еще не сообразили, хотя закованные в доспехи соплеменники рычали и убеждали их тупыми концами коротких пик соображать побыстрее. Нищета и та бы удавилась, глядя на то, во что были одеты береговые орки. Каким-то образом многочисленные дыры и прорехи держались друг за друга, повиснув на ошметках ветхой ткани. Этот наряд не годился даже на половую тряпку, если только – растворить в воде и испачкать пол злейшему врагу. Спутанные и, похоже, никогда нечесаные космы наверняка служили уютным домом для тысяч кусачих насекомых – чесались два орка постоянно. Вши были их единственным богатством, если считать богатством то, что у кого-то имеется в избытке.

– Да-а! – Аэрлис был поражен не меньше. – А может это их ограбили до такого состояния?

Ларгис брезгливо скривился.

– И к воде года три не подпускали. Ограбив.

– Я вот думаю… – Веилас с тоской смотрел на орков. Их даже и за орков-то принять можно было с трудом. – А что, если они действительно вот такие? То есть это их и грабят? Каковы же тогда те, кто их… обворовывает?

Пока эльфы обсуждали сложившуюся ситуацию, орки-гвардейцы общими усилиями внушили своим береговым сородичам должный трепет. Косматые повались на живот и заголосили. Сотник переводил в меру своих способностей.

Из всего, что он наперводил сложилась более-менее понятная, но удручающая картина. Всего на побережье между кочевыми кланами и морем были зажаты то ли шесть, то ли семь родов – оба косматых показывали разное количество пальцев. Обрывистые степные берега были пустынны, но во всяком месте, где имелся пологий спуск, бухта или доступные для посещения скалы, стояли поселки береговых орков. В каждый клан входило несколько таких поселений, но точного количества жителей узнать так и не удалось. Жили эти существа, презираемые даже своими сородичами, беднее некуда. Косматые дружно жаловались не только на разбой, но и на то, что им орчанок другие кланы в жены не дают. Родниться с ними никто не хотел и в степь их не пускали. Занимались береговые жители самыми нехитрыми делами – собирали и сушили водоросли для набивки тюфяков и плетения циновок, сбором раковин, а питались тем, что давало море. Сами брать еду у моря они не умели. Никаким мореходством орки никогда и нигде не занимались. Но эти, живя на берегу моря, даже рыбу ловили исключительно примитивным способом. Либо собирали то, что осталось на песке во время отлива – рыба там оставалась крайне редко и чаще всего не живая. Либо выходили в прилив на удобные скалы и ставили сети. Все, что застревало при отливе, шло в пищу. Больше ничего они делать не умели. Просить помощи у Властелина их надоумили степняки, которые выменивали у береговых сородичей циновки и раковины на ткань и железо. Понятно, что разжиться на такой торговле береговые никак не могли.

Веилас хмурился всё больше и злился. Аэрлис бы его расспросил, в чем дело, но при орках было неудобно. В любом случае, они выяснили самое главное. Эти двое были рыбаками – теми, кто ждет отлива на скалах – нищими из нищих. Там на скалах, их гвардейцы и раздобыли. Корабли с Каменного острова они могли узнать, а место, к которому пристают разбойники – указать. Аэрлис приказал двигаться к поселку рыбаков. Орочья сотня кряхтя поднялась и загромыхала вдоль обрыва.

Куда держать путь теперь стало ясно и без орков. Аэрлис со спутниками обогнали гвардейцев и проводников, но заставлять орков бегать не стали – двигались неспешной рысью. Веилас получил возможность изложить свои выводы и немедленно этим воспользовался.

– Их грабят свои же! – Видя с каким сомнением смотрят в его сторону Темные, Светлый не стал тянуть с разъяснениями. – Я не имею в виду пиратов. Эти тоже грабят. Но свои – в первую очередь. Кочевые орки не пользуются никакими циновками. Тем более – из водорослей! Они предпочитают шерсть, войлок и шкуры. Водоросли в циновках просто легче грузить и перевозить. А эти прибрежные бедолаги и понятия не имеют, зачем степняки покупают у них так много циновок, что ими всю степь уже можно застелить.

– Ну да. Прямо-таки поклонники травяных подстилок. – Аэрлис попытался перевести орочий счет в ростах на обычный. Степняки считали торговой единицей кипу циновок высотой в один рост. На побережье они являлись с караваном больших двухколесных телег дважды в год и вывозили весь "урожай" поселка. Урожай же созревал постоянно, даже во время зимних штормов. В отлив на отмелях водоросли срезали, собирали и оттаскивали на просушку. Запах возле поселков обещал быть отвратительным. А плели эти нехитрые подстилки все прибрежные орки – от орчанок с орчатами до старейшин, целыми днями и постоянно. Те, двое, которых гвардейцы выловили на скалах, сильно расстраивались не только за брошенные сети, но и за незаконченные циновки. – Ну, и действительно, зачем им столько?

– Поташ. – Веилас выплюнул это слово так, как будто только что съел полную ложку этого нехитрого продукта. – А поташ в степи – это очень дорого. Водоросли сначала жгут, то есть – жгут циновки. Потом золу разводят водой и льют эту воду на горячие камни очага. Вода испаряется и остается поташ.

Разведчик огорчился. Светлый снова опередил Аэрлиса. Если тому вообще было что сказать по поводу поташа, в чем Ларгис сильно сомневался.

– Но можно же и обычную траву жечь, а не циновки! – Он не то, чтобы спорил с Веиласом, но просто чувствовал себя как-то слишком странно. На жарком солнце, когда его спутники ехали в распахнутых рубашках, а Аэрлис так и вовсе махал своим бархатным плащом как крыльями, в попытках охладиться, Ларгис стал подмерзать, как в осенний вечер.

– Траву? Нет. Во-первых, не всякая трава подходит. Разве что какой-нибудь волокнистый сорняк – крапива, лебеда. Можно жечь ботву или стебли тыкв, к примеру. Но где вы видели в степи ботву? А на некоторые травы дрова переводить дороже. Поташа будет слишком мало. К тому же, здесь не заливные луга, чтобы косить и сушить траву стогами. Степнякам нужны пастбища, и ни косить, ни жечь степь они не станут. Леса, чтобы получить поташ из древесной золы – тоже нет. Вот из водорослей поташа получается больше всего. И он нужен не только хлеб печь – это в последнюю очередь. Выделывать шкуры и кожи, красить ткань и войлок. Конечно, можно выйти из положения меньшим количеством, как-то пережить, но зачем, если на берегу живут те, кто понятия не имеет чего стоит их товар. Сколько там эти береговые отдали за украденный у них общий котел? Четыре раза по полгода? За один котел! Аэрлис, ты как хочешь, а я предложу Даэросу и Нэрнису изменить положение. Теперь понятно, почему береговых не пускают в степь даже по одиночке. Они же для всех кочевых – золотоносные. Отмыть бы их только, и самые приличные орки получатся. Прямо в воде с золой и мыть.

За разговором, который скорее напоминал монолог Светлого, оскорбленного в лучших чувствах, доехали до поселка. Место обитания заявило о себе сначала запахом, а потом и радостными воплями. Навстречу Властелину вышли все жители со старейшиной во главе. Этот старый орк шел впереди и выделялся на фоне толпы добротной одеждой. Ларгис без труда опознал в полотнище с дыркой для головы бывший орочий настенный "флаг". Строки призыва к чему-то там светлому выцвели и представляли собой грязные пятна. Наверное, кто-то из бывших городских жителей прихватил грубый холст и неплохо нажился на его продаже.

Веилас закончил свою речь утверждением, что в Синих горах скоро будут изрядные запасы поташа. Надо просто купить у береговых кланов все сушеные водоросли и циновки, заплатив за них справедливую цену. Или предложить местным оркам самим жечь и продавать уже готовый товар. Вот тогда не только степнякам придется честно платить, но и береговые обогатятся.

– За такую справедливость они будут любить Властелина, во-первых, и ненавидеть своих кочующих сородичей, во-вторых. Что с одной стороны принесет нам доход и возможность наладить стеклодувное дело, с другой – поднимет престиж Властелина, а с третьей – вобьет клин между орочьими кланами. Заодно можно доверить осчастливленным подданным доставлять предполагаемый товар от жителей с Каменного острова. Аэрлис, объяви этих прибрежных орков какими-нибудь особенными. Неприкосновенными. Вроде как очень личными подданными, сообщи им о поташе, и путь через степь для них будет открыт. Его станет просто незачем закрывать.

Ларгис цеплялся за луку седла трясущимися руками и пытался понять, почему его так колотит и почему так холодно. За Амалироса он, конечно, переживал, а Тиаласу завидовал самой Темной завистью. Но его никогда так от зависти не колотило. Веилас опять придумал нечто замечательное с точки зрения каждого Темного. Больше всего Разведчику нравился вбитый клин. Если Аэрлис откажется, он сам будет покупать о орков циновки и жечь их. Хотя бы, чтобы согреться.

Шатер поставили чуть выше поселка. Главный помощник, который должен был выйти к «народу» и внушить ужас от имени Властелина, сполз с коня и более-менее твердо прошествовал внутрь. Следом вошел сам Властелин, а его черноволосый помощник объявил, что у них «Великий Совет». Сотник сообщил эту радостную весть местным и не местным жителям, и его подчиненные отправились разбивать лагерь. Сидеть на берегу они собирались долго – беготня закончилась.

В шатре Веилас осматривал Ларгиса.

– Пузырями пошел. Аэрлис, надо потребовать у орков сметану или кислое молоко для важного ритуала. Накрой пока Ларгису спину мокрой тряпкой. До завтрашнего утра он для нас потерян. И запрети даже сотнику приближаться к шатру. Главный подручный Властелина не может трястись, стонать и бессильно валяться. А то и сам Властелин не всесильный получится.

Сотник правильно понял, что ритуал – это их властелинское большое колдовство, которым накажут наглых людей. Пусть не топчут орочьи земли, даже такие никчемные. Четверо орков, которым для пробежки за сметаной было разрешено снять доспехи, бодро потрусили вниз к бухте.

На сметану Веилас правильно не рассчитывал, а вот за отсутствие молока опасался зря. Скотина на побережье все-таки имелась. И жила эта скотина лучше самих орков – в хижинах далеко от берега, чтобы разбойники не нашли. Благо скотина особого присмотра не требовала, но доилась исправно. Кислое козье молоко – два кувшина, и даже козий сыр, Светлый принял как должное. Орки просто пока не знали, что за это подношение, им зачтется и многократно.

Молоко пахло нестерпимо отвратительно. Орки и себя-то не мыли, так что уж говорить о козе перед дойкой. Веилас густо намазал Ларгису спину и велел лежать и не двигаться.

– А ничего, жирное. Почти сметана. Потом смоем и опять холодным намажем. Аэрлис, пошли ловить нашу добычу. Диск не забудь надеть, а то тебе плохо станет. И пока я буду гнать волну и ветер, не забывай делать какие-нибудь движения руками и страшное лицо. Можешь шипеть и завывать. Только учти – этих каменных разбойников принесет сюда не скоро – остров-то не близко. На берегу придется стоять долго. Будешь время от времени отдыхать – возвращаться в шатер и Ларгиса мазать. Хм. А вот это уже интересно…

Аэрлис надел диск, но забыл нацепить накладные волосы, которые снимал всякий раз, как только представлялась возможность. Пребывание в шатре как раз было такой возможностью. Веилас рассматривал Заместителя Властелина, который щеголял черной шевелюрой, в то время как вторая такая же лежала на войлоке в углу.

– Поздравляю! Ты у нас теперь двухголовый. А попробуй снять плащ!

С плащом расстаться не удалось. То ли потому, что его когда-то касался диск, то ли еще по какой причине, но даже призрака плаща не наблюдалось, если его снять. Аэрлис был рад хотя бы избавлению от конских хвостов. Ларгис со своего ложа стучал зубами, но все-таки спросил, делать ли ему третью зарубку на ноже.

– Делай! – Арк Каэль рассматривал в зеркале черную гриву, касался руками своих волос и чувствовал под пальцами косы. Эффект был новый и интересный. Но Веилас уже мялся у выхода, намекая, что такими пустяками можно будет заняться и потом.