Текст книги "Жертвы времени (СИ)"

Автор книги: Елена Федорова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 37 страниц)

–Да.

То ли это был вопрос, то ли утверждение.

–Да, – на всякий случай подтвердил я. – Дракон передавал тебе привет. Он зовет тебя Черный. –Говорил с зеленым? – с искренним интересом уточнил маг. Он вел себя так, словно все знал и понимал или, словно ничего не произошло.

–Еще он велел тебе передать, что мою спину можно оставить пока в покое.

–Он был неожиданно добр с тобой, – казалось, Мастер озадачен.

–Я вообще удивлен, что он меня не убил.

–Значит, пока тебе не нужна моя помощь? – спросил маг невинно.

Я кивнул. Мастер внимательно посмотрел на меня и перевел взгляд вглубь камина.

–Люблю огонь, – сказал он безразлично. – Ты что-то бледен.

Я молчал, ожидая, что можно будет выкрутиться без объяснений, но Мастер тоже ждал.

–Я не спал последнюю ночь, ничего не ел и похоже простыл, – отозвался я наконец. – А еще я не знаю, где пробыл все это время. Я вовсе не пытался бежать, как вы думаете и нигде не прятался. Я ничего не помню о том, что произошло.

–Последний раз тебя видели в библиотеке, – Мастер пристально смотрел на меня, но я не собирался встречаться с ним взглядом.

–Я оттуда не уходил, но заснул там, я полагаю.

–Тогда не стоит спрашивать, где ты был. Мы все равно этого не узнаем, пока ты не вспомнишь свои сны.

–Сны?

Мастер промолчал, не став уточнять.

–Ты сказал Ронду, что я вернусь, хотя понимал, что без помощи мне не прожить и пары дней, – казалось, я обвинял его во лжи.

–Я верю в то, что тебе предназначено, вот и все. Усилия, что я сам приложил к тебе, не могли быть напрасными, – маг хмыкнул. – Ты ничего не ел много дней, но остался в комнате. Почему?

Определенно, обсуждение того, что со мной случилось, мне нравилось больше, но не ответить Мастеру я не мог.

–Я очень устал и к тому же простыл.

–У тебя жар, – согласился Мастер и в упор посмотрел на меня. – Ты падал спиной.

Я мрачно смотрел на него – ну почему он просто не может оставить меня в покое? Понятно, что он чувствует мою боль, но неужели обязательно ко мне лезть?

–Встань с кресла и не забудь оставить на нем одеяло. Я хочу посмотреть, что там, – и это была не просьба! – Это дракон сделал?

–Нет, – я устало покачал головой. – Мастер, все нормально.

–Демиан, не испытывай мое терпение, – предостерег маг. – Я уже столько лет Мастер, что сам сосчитать не могу! Тебе помочь?

Я медленно и с трудом встал и повернулся к нему спиной, чувствуя, как теплое дыхание камина обжигает исполосованную спину.

–Северный? Сперва наказание, потом разговор, да?

Я хотел было сесть обратно, но Мастер жестом запретил мне это, указав на кровать. Я отстранил мага и со вздохом опустился обратно, осторожно закрываясь одеялом.

–Сколько?

Я смотрел в огонь. Кому важно, сколько? Сколько шрамов осталось у меня на спине?

–Он не мог остановиться, – вяло сказал я. – Удивительно, впервые мы заговорили с ним, но такая была в нем ненависть… Больше той, что я испытывал к тебе, Мастер. Хорошо, что Оружейник его остановил.

–Лживый старик, – проворчал маг. –А настаивал, что удовлетворен. Ну, есть обиды, которые никогда не проходят, верно?

–Верно, – я поджал губы. – Стоило Оружейнику уйти, Северный проник в мои мысли. Мастер, он мог сделать это сначала! А потом он прижал меня к стене, надеялся, что призраки разорвут меня на части. Высшие, я уже падал через эти стены!

Маг вроде был не удивлен, а раздосадован. Ударив ладонью по подлокотнику, он проворчал:

–Северный, каков глупец?! Он так и не поверил мне и перешагнул черту. Сам ты тоже хорош…

Я так и не понял, что хотел сказать Мастер. Он подошел к двери и только теперь заметил кровавый след на древесине.

–Рисуешь новые картины, Демиан? Ну что за ребячество! Сейчас вернусь, жди здесь.

Можно подумать, я был в состоянии куда-нибудь уйти. Мой путь до кровати отнял все силы и я даже не заметил, как уснул. Мне снился какой-то бред, чудилось, что по спине моей ползают муравьи, непрерывно кусая. Я не мог этого выносить и заставил себя проснуться.

–Спокойнее, – посоветовал Мастер, – не дергайся.

–А, это ты?.. – промычал я, вздрагивая от его прикосновения.

Горела свеча. Ее слабый свет не мог выгнать темные сгустки ночи из углов комнаты. В неровном свете свечи и камина, где дрова почти прогорели, превратившись в угли, гобелен на стене казался серым. От него остались лишь глаза Лореса, грусть изнутри освещала их.

В комнате резко пахло какой-то гадостью, которой Мастер сейчас тщательно промывал рваные порезы у меня на спине.

–Ну и ну, – пробормотал маг. – Как же тебя приложило. Бок болит? – спросил он, надавливая на ребро.

–Демоны, – прошипел я в ответ.

–Ладно, – Мастер убрал руку. – И то хорошо. Я уж испугался, что у тебя ребро сломано, но, похоже, все обошлось. Зачем ты купался в Вердли? Это озеро выпивает из тело силы!

–В точку, но не по своей воле.

–Вот только воспаления легких тебе и не хватало. Мне все время приходиться восстанавливать твое тело, но все безрезультатно! Хватит, уж прости. Полежишь в постели, пока не оправишься самостоятельно!

–Ну да, – вяло протянул я.

–Чувствую, что ты предпочтешь молчать, но не могу не спросить: что там произошло?

–Где? – не понял я.

–У тебя на руках не осталось следов ремней, я ведь знаю, как выглядит человек после наказания. Не раз…

–Ах, значит не раз…?

–Тебя ведь не привязывали, как это могло произойти? – проигнорировав мое замечание, уточнил маг.

–Зачем привязывать того, кто не сопротивляется? – вопросом на вопрос отозвался я.

–И что? – с нажимом спросил Мастер.

–Это только между нами, Мастер, я получил сполна за глупую гордость.

Маг молчал, даже движения его рук замедлились. Наконец он выдавил как-то через силу:

–Ни за что бы не поверил, что Северный смог себе это позволить. Ты просто невозможен! Проболтался, да?

–Он меня разозлил…

НУ не говорить же магу, что Северный уже все знал, а я просто подкрепил его уверенность.

–Ах он тебя разозлил, – сухо передразнил маг. – Ладно, у Северного давно уже плохое настроение. Встречаться с магом в плохом настроении… не стоит. Маг, знаешь ли, редко считается с интересами других, если он находится в маловменяемом состоянии. Как, впрочем, большинство людей. Я слышал одну легенду о маге, который ударил ребенка. Мальчик попался тому на пути и пристал, надеясь, что маг покажет ему какое-нибудь чудо, но маг явил чудовищную жестокость, выплеснув на него все свое раздражение и сведя того с ума.

–Даже не знаю, зачем ты все это мне рассказываешь, – выдохнул я.

–Теперь эту историю рассказывают по-всякому, – продолжал Мастер настойчиво. – Бывает, говорят о девушке, которая затаила ненависть. Ее месть заставила мага поверить в свою слабость. Знаешь, женщины умеют унижать. Порой, моя собственная прошлая жизнь, жизнь до того, как я попал в Форт, кажется мне диковинной байкой о ком-то другом.

Я потрясенно молчал, на подобные темы он никогда раньше не поддерживал разговор.

–Ведь я не был хорошим человеком, Демиан, – продолжал он, – и никогда этого не стыдился. Я был чаще, чем следовало несправедлив, жесток и смертельно опасен. Я убил гораздо больше людей, чем ты думаешь и уже тогда смерть для меня было ничем.

И никто не скажет, шел ли я по пути добра или зла. Мне казалось, я помогаю другим и это являлось самым главным моим оправданием перед самим собой, но я был искусным оружием в руках других, в руках тех, кто задумывался лишь о личных целях.

Мастер потер за ухом и замолчал.

–Ты бы убийцей? – равнодушно спросил я, потому что думал не о жизни мага, а о своей. Слушая его рассказ, я внезапно вспомнил о собственном прошлом, и уверился, что не нужны десятки или сотни лет, чтобы минувшие дни показались мифом, сказкой, которую рассказал тебе кто-то другой о совершенно чужом, незнакомом человеке.

–Да, – сказал маг, – я был убийцей. На самом деле я не знал бед, пока не встретил женщину, перевернувшую мою жизнь…

–Рене, – вдруг тихо проговорил я, и Мастер вздрогнул, словно я нанес ему страшный удар в спину.

–Почему? – спросил он тихо.

–Потому что сейчас ты смотрел на нее, – вяло ответил я. –Потому что ты сам это знаешь.

Я уже понял, что она старше многих живущих Форте, но не понимал причины. Ее власть и верховодство над мужчинами были бескомпромиссны. Даже Мастер, один из самых сильных магов города, не любил спускаться в библиотеку, потому что и ему был не чужд страх. Библиотека не знала его так, как знала Рене. Только она одна не боялась остаться в подземельях Форта и читать там, вслушиваясь в разговоры призраков, тех, кто когда-то давно умер в городе и оказался пойманным его стенами. И почему-то, когда Мастер заговорил о женщине, я подумал о Рене.

–Она пришла в мою жизнь, чтобы разрушить ее, – помолчав, продолжал Мастер, но я слушал его в пол-уха.

Женщины, я знал о них много и понимал, о чем говорит мне маг. Женщины умеют унижать. Они способны сделать так, что ты поверишь в собственное величие. Они способны одним мановением руки разбить твои беспочвенные грезы, заставив рухнуть с небес на землю и даже ниже. Они могут похвалить, и тогда ты будешь гордиться собой, или упрекнуть, и ты не будешь знать, куда деться от стыда. Они коварны, потому что преследуют свои цели, играя мужчинами. И в этой войне они имеют немало шансов на победу, а доказательством тому – то, что человечество еще не вымерло. Ведь их главная цель – благополучие мира.

Каждая женщина имеет власть. Каждая женщина обладает магией. В нее вложила магию сама природа. Ей дано повелевать, даже если мужчина ее ни во что не ставит. Ее хитрость всегда определит победителя, ее тайна никогда не будет раскрыта.

–Она заставила меня поверить в то, – продолжал Мастер тихо, – что мои поступки недостойны мужчины, а умения недостаточны. Я пошел за ней по доброй воле, мечтал коснуться пальцами ее прекрасных волос, мечтал поцеловать ее и овладеть ею. Тогда она казалась мне совсем молодой и глупой, веселой и непринужденной, но я ошибался. Она обвела меня вокруг пальца, превратив в своего слугу. Я делал то, что она приказывала ради одной ее снисходительной улыбки. Все было напрасно.

Она отдала меня во всласть силы ночи без сожалений, без чувств, которые никогда не испытывала ко мне, а я слишком поздно понял это. Я понял, что постыдно пал жертвой женских чар…

Именно так, маги не всегда пользовались силой, чтобы взять то, что им необходимо. Иногда они были столь заняты, что просили Рене. Она, не смотрящая дракона, и это все, что тебе необходимо знать.

Мастер замолчал, глядя мимо меня в огонь. Пламя неожиданно взметнулось верх с новой силой, унося по трубе миллионы колких ярких искр, чей удел потухнуть, так и не увидев неба.

–Она – не маг…

–Она? – Мастер посмотрел на меня пристально. – Нет. Как и Оружейник, но это не делает их последними людьми среди нас. У каждого из них есть история, которую они не рассказывают другим.

–Так что же нужно сделать, чтобы маги приобщили к себе обычного человека? – уточнил я.

–Будь достаточно хорош для этого, – Мастер пожал плечами и, внезапно охрипшим голосом, сказал: – Без сомнения, причина поступка Северного лишь в досаде. Других поводов быть не может. Ты подошел вплотную, чтобы стать равным Оружейнику в мастерстве боя. Маг дня будет ломать тебя, учти это. Ему нужен для нового дракона человек не отстраненный, а боящийся его, уважающий. Попроси ты пощады, разъясни, что не готов принять наказание за то, чего ты не совершал, Северный бы улыбнулся тебе и опустил бич. Смысл был в том, чтобы ты испытал благодарность и без сомнения вскоре утонул в его одолжениях, о которых он бы не уставал напоминать тебе…

–Чего не делаешь ты, – прервал я мага.

–Ты сам считаешь, как много я сделал тебе во благо и как много принес вреда. Я напоминаю об этом лишь тогда, когда ты теряешь рассудок. Но Северный пошел бы дальше. Ты бы стал его ферзем, благородным и благодарным, готовым встать между Северным и возможной опасностью.

–Я не готов отдать жизни ни за Северного, ни за тебя, – резко отозвался я, и сам удивился поспешности, с которой отказался от того, о чем уже неоднократно думал. И думал я совсем по-другому, а сказал…

–Я надеюсь, – весьма дипломатично отозвался Мастер, хоть я и почувствовал, что мои слова были важны для него, – тебе не придется вставать перед подобным выбором. Особенно теперь.

Мастер закончил с порезами и аккуратно накрыл меня одеялом.

–Значит, зеленый теперь знает о тебе все, – спросил он, вставая.

–Да, – я прикрыл глаза, устало соглашаясь с Мастером. – Мне пришлось говорить всю ночь…

–Да?! – повысив голос, уточнил Мастер, и я даже открыл глаза, пытаясь понять, что выражает его вопрос: гнев или удивление. Но маг бы удивлен, в его лице отразилось столь глупое детское выражение, что я на секунду засомневался в том, что ему так много лет, как мне кажется. И внезапно понял, что то, как ведет себя со мной маг – это спектакль лишь для меня. Маг ищет в себе забытые человеческие чувства, чтобы мне было привычнее понимать его, чтобы постоянное равнодушие тона, сменяющееся лишь притоками гнева или озабоченности, не заставляли меня идти на крайности. Он словно создавал для меня маленький мир реальности, которая была для него уже давно забытой и ненастоящей.

Горькая улыбка тронула мои губы, но я подумал, что это еще одно действие, которое идет мне во благо.

–Понимаешь, – сказал я, желая удовлетворить наигранное любопытство, – таково было условие моей жизни: посвятить его в мир людей. На самом деле мне есть что рассказать, Мастер. Но лишь в самом конце своего рассказа я понял, что вспомнить все и заново переосмыслить для меня гораздо важнее, чем для дракона. Это новое знание пошло мне на пользу.

–Чего ты мелешь?! – хмуро спросил маг, и мне показалось, что на этот раз он действительно мне не верит, не может поверить, потому что в его представлении зеленый дракон совсем другой.

–Дракон не хотел отпускать меня и, также как и вы, определил свою цену, – терпеливо объяснил я. –Ничего сверх того, что я не мог дать.

Мастер отвернулся и посмотрел в камин, где, зашелестев и отправив в трубу плотный сноп мерцающих искр, развалились два полена, превратившиеся в угли.

–Дракон заговорил с тобой, хотя мог вглядеться в самую суть. Он слушал тебя и не причинил вреда. Чужаку и никакого вреда.

Маг покачал головой, словно не веря в это.

–Ты расстроен? – серьезно спросил я.

Мастер отрицательно мотнул головой.

–Верно, кое-что все-таки произошло нехорошее, – сказал я тихо. –Я был напуган, никогда ведь не видел так близко дракона, настоящего, пусть и поменьше, чем остальные. Рядом с ним мир показался мне другим, гораздо менее реальным, чем он сам, хотя, раньше, я готов поклясться, я не считал драконов за живых существ. Они казались мне приведениями, чем-то бесплотным, с существованием чего я не могу смириться. А тут… пришлось.

–И что же было? – Мастер вперил в меня пронизывающий, требовательный взгляд, словно от того, что я расскажу, зависело его отношение ко мне. А вдруг, так и будет?

Я помедлил несколько секунд, подбирая слова, потом сказал все как есть:

–Он обвинил меня в том, что я вторгся в его владения…

–Так и есть, – согласился Мастер.

– …и я тоже с этим согласился. Я сказал ему… Сейчас вспомню… Так получилось красиво… Я сказал, что готов отдать жизнь во власть хозяина леса. Такая фраза странная, словно она чужая была. Как те слова, что Дон ранен, когда он вернулся. Их говорил за меня кто-то другой.

–Чужая, – утвердительно повторил маг, но когда я взглянул на него, он уже снова смотрел в огонь, и я не смог увериться в своем предположении. И все-таки, неужели я научился заимствовать часть его мыслей?

–Тогда дракон взглянул на меня, и мне показалось, он скручивает меня в бараний рог, словно веревку из меня вьет. Я подумал, что вот-вот услышу хруст начавших ломаться костей. Наверное, я слишком далеко зашел, надо было не бороться с ним взглядами. Поняв это, я отвел глаза.

–Ты?!

–Что? – я даже испугался, потому что Мастер повысил голос.

–Ты отвел?! Ты зашел?!

–Да, я отвернулся, потому что не мог больше терпеть.

–Кто же ты все-таки такой, выкормыш Шивы? – глядя на меня в упор, вопросил Мастер.

В риторических вопросах мы, кажется, вновь вернулись к началу.

–Не знаю, даже узнав о себе все, не знаю. Может, ты знаешь?

–Если даже ты не знаешь, то у меня нет абсолютно никаких шансов, – качая головой, вздохнул Мастер. Признаться, эта последняя фраза меня сильно расстроила.

Болезнь не оставляла меня долгие дни.

В тот первый, после моего возвращения день, Мастер пришел к полудню и, глядя с сочувствием, спросил:

–Плохо, да?

–Прямо скажем, не важно, – хрипло согласился я.

Маг разжег камин и подвесил чайник на огонь.

–Мастер…

Приступ кашля заставил меня замолчать. Кашель отдавался болью и в спине, и в ребрах, я внезапно почувствовал легкое отвращение к своему ослабевшему телу. Одним дано здоровье, другим – везение, позволяющее сохранять это здоровье, но у меня дела обстояли по-другому. И теперь тело казалось помехой. Когда все внешне наладилось, мой организм дал окончательный и весьма чувствительный сбой. Прокашлявшись, я продолжил:

–Спасибо за коня, я успел переговорить с Рондом.

–Да о чем ты? Это был обученный, хороший жеребец. Когда он достаточно окреп, а сомневаться в твоей смерти не приходилось, мы пустили жеребца обратно в табун. Сейчас он ушел к северо-восточной оконечности Клыкастых скал. Таково сезонное движение лошадей. Потом, когда пастбища предгорий оскудеют с приходом зимы, они вдоль гор вернутся к Вердли. Там, у леса слабее ветра, а под снегом больше еды.

–И как же мне теперь?

–Ты думаешь не о том, Демиан, – мягко упрекнул меня маг. –Боюсь, тебе не придется подняться в седло до холодов. Ты привык, что я излечиваю твое тело одним касанием, но в этот раз будет не так.

–Это выгодно тебе, да? – спросил я равнодушно.

–Да, – согласился Мастер. –Мне выгодно находить тебя в постели, а не в лапах очередной опасности. Остались считанные дни солнца и придут дожди. Немощенные дороги превратятся в жидкие лужи, в которых кони будут вязнуть по брюхо. От ледяного дыхания с гор равнина поблекнет, сделается сначала рыжей, потом серой. Потом все вокруг укроет снег. Таковы вдохи природы и тебе придется их принять.

–Не говори мне ничего про зиму, – взмолился я, вспоминая суровый переход через горы. – Ненавижу холод. Ты конечно прав, нечего и думать покинуть город, ведь Северный запретил. Но я больше не хочу иметь с ним никаких дел!

Мастер хмуро молчал, сидя в кресле и глядя в огонь.

–Скажи мне, Мастер, как мне поступать? – внезапно решившись, спросил я. – После того, что Северный сделал со мной… он хотел покорности, но я не буду перед ним пресмыкаться!

–Как вести? – нахмурился маг. – Никак. Его гнев со временем пройдет, но я уверен, ты ему этого никогда не простишь.

–Верно. Я не пес, чтобы уважать право сильного! Я не стану показывать брюхо всякий раз, когда он оскалит клыки.

–Такое отношение всегда ведет к смерти. Глупо кричать захватывающему комнату пожару, что ты ему непокорен. Знай время, когда нужно отступить. Тебе нечего противопоставить Северному, Демиан. В его власти было размазать тебя по камням Форта, но он этого не сделал потому, что понимает, зачем ты здесь. Когда он остановится и расставит приоритеты, все изменится.

Твое знакомство со мной тоже не было легким, и это не наша вина. Нас гнет и ломает под ударами происходящего, но это лишь наши испытания.

–Сейчас мне лучше вообще не высовываться, – я тяжело вздохнул и провел рукой по глазам.

–Это неразумно, или ты собрался провести остаток дней здесь, боясь встретить его и посмотреть ему в глаза?

–И что бы ты сделал на моем месте, Мастер? – спросил я.

–Сохранял самообладание, – помолчав, сообщил маг. –И хладнокровие. У тебя не должно быть чувства обиды за то, что сделал Северный, потому что оно будет пожирать тебя изнутри.

Я поджал губы.

–Ты не понимаешь, – разочарованно сказал Мастер. – Следующий ход по-прежнему не твой. И так будет всегда. Ты называешь это покорностью – умение принять случившееся. Я называю это хладнокровием. И от слов меняется смысл. Только ты сам можешь этот смысл изменить.

Я поднялся и подсел к огню, но когда хотел закурить, маг остановил мою руку:

–Сейчас нельзя, или грудная хворь разрастется. Тебе не нужно этим злоупотреблять, Демиан.

Мы помолчали.

–Скажи, Форт имеет торговые связи со всеми городами гигантами?

–Да, – согласился Мастер. –Эти дела касаются меня мало, если хочешь узнать больше, лучше говорить с Рынцей.

–Лучше этого не делать, – проворчал я.

–Кто-то все время отбывает в города, кто-то возвращается. Сторожевые башни на пути в Восточный Орг помогают нам не терять связь…

–Скажи, – я запнулся, – не было ли вестей от Энтони?

Настроение Мастера едва заметно и как-то неуловимо изменилось, на лбу залегла глубокая складка, губы сжались. Он словно решал.

–Нет, Демиан, – наконец сказал он. –Но у меня с Шивой нет дел.

–Он друг Северного? Кто он таков?

–Я не могу тебе этого объяснить. Для меня это значит сказать слишком много слов, для тебя это означает подвергнуться лишней опасности. Шива действует так, как ему заблагорассудится. Он владеет очень опасным знанием, Демиан, опасным для всех нас. Другие, более общие познания он передал тебе с каким-то расчетом, мне неявным. Странным образом разные силы в этом мире притягиваются, другие – отталкиваются. Я не смог… принять Шиву и не спрашивай, почему. Скажем так, я не могу кое-что простить ему. А вот Северный, напротив, принял его с распростертыми объятьями.

Когда Мастер говорил об Энтони, от меня не ускользнуло, как его пальцы прошлись по старому шраму на руке, словно он о чем-то вспомнил.

–Но для тебя все это не должно, не может иметь значения. Ты помнишь его поддержку, но не можешь понять предательство. И то, что ты считаешь предательством, возможно, самый большой дар, который он мог тебе преподнести.

–Не без моего согласия, – покачал я головой. –Теперь я всерьез задумался о том, кем на самом деле Шива был для меня? Другом? Похоже, это словно ничего не значит для него, также как ничего не значат слова разума для Северного…

–Не равняй всех под одну гребенку. То, что Северный и Шива связаны некими общими делами не делает их хуже, чем они есть по отдельности.

–Ошибочное предположение, – отказался я. –Червоточины порождают новые дыры. Скажи, какие вести пришли из Восточного Орга?

–Я не буду говорить с тобой об этом. И ты не будешь задавать мне этих вопросов. Не теперь, когда даже стены имеют уши.

–Значит…

–Демиан, придержи язык. Мое терпение не безгранично.

–Ты совсем забыл, каково быть обычным человеком, – вздохнул я.

–Верно так, или ты заблуждаешься. Кое-что я помню. Я жил в мире людей, в котором никто не сидел на месте. Я помню все, но это был "я" другой. Встретив тебя, я ощутил необходимость обратиться к тем знаниям, которыми обладал и надеюсь, это именно то, что помогло тебе сохранить собственную жизнь.

Я вывернулся и попытался почесать зудящую спину. От того, чем вчера промывал мне порезы Мастер, кожа чесалась неимоверно, а боль не давала спокойно сидеть.

–Руки пооборву, – ласково пообещал маг, наблюдая за тем, как я стараюсь разглядеть рубцы на плече.

–Я тебя не боюсь, – отозвался я, но чесаться прекратил и снова уселся ровнее.

–За ворота без разрешения Северного ни ногой, это уже будет опасно для твоей жизни. Я надеюсь, ты понимаешь это предостережение буквально.

–Почему Северный желает устранить тебя? – внезапно сменил я тему.

–В точку! – Мастер посмотрел на меня с интересом. – Он стар, Демиан, старше меня, и верно считает, что ночь не должна иметь большой вес. Ты выбрал верное слово: "устранить" не значит уничтожить. Ночь – это огромная сила, Демиан, Северный это знает и хочет сделать ее вес меньше.

–Почему ты не ответишь ему?

–Демиан, день всегда сменяет ночь. Так должно быть, надо, чтобы так было и впредь. Я не могу ответить в открытом бою, потому что я не имею на это права. Ни он, ни я на самом деле не имеем права на проигрыш или выигрыш. Есть в мире вещи, которые нельзя делать. Северный сейчас ходит по самому краю.

–Мастер, я не хочу быть его человеком! – эти слова сами вырвались из моего рта и я уже не мог их остановить или забрать обратно. Они повисли между нами, как невысказанный вопрос, как нечто жалкое, несущее в себе лишь тоску и безысходность.

–Ты еще слишком молод, чтобы понять, что в этом мире важнее. Жить надо ради чего-то, и это вовсе не материальные блага, не деньги, не власть, а лишь знания и сила. Все определяют не наши желания, а поступки и, пока ты этого не поймешь и не возьмешься действовать, решения за тебя будут принимать другие.

–А как же ты сам?

–Я делаю то, что должно и то, чему не противится мое сердце, – беспечно ответил маг.

–Так все живут, – возразил я.

–Именно!

–Я не хочу идти против тебя, – обдумав все, сообщил я магу.

–Тогда не иди, – Мастер пожал плечами. – В нашей власти всегда делать что-то или этого не делать. И никто, даже Северный, не сможет тебя заставить, если ты решишь вдруг поступить по-другому. Лишь твоя мягкость и покорность позволит Северному переубедить тебя. Лишь если ты потеряешь интерес к происходящему и поверишь ему на слово, он сможет тобой управлять в своих целях. Никогда не вступай с ним в открытый конфликт – тебе этого не пережить также как любому из нас. Держи нейтраль и не вешай нос, мальчик.

Мастер встал и поправил закипающий на огне чайник. Он накренился, и вода выплеснулась из его короткого носика, громко шипя в пламени.

–У тебя есть немного времени? – спросил я, потому что Мастер не собирался уходить.

–Есть немного, – согласился маг. –Хочешь услышать что-то о драконах?

–Даже спрашивать тебя не буду о том, как ты узнал, – проворчал я. – Почему зеленый заговорил со мной, почему не убил? Он совсем другой, не похож на тех ящеров, что кружат над равниной. Мне говорили, дракон не снизойдет до стороннего человека…

–Тогда придется начать сначала, – покорно согласился Мастер. – Черный дракон – сила ночи. Белый дракон, сила дня. Не дели их на добро или зло. Я – смотрящий Ночного дракона, Северный – человек Дневного. Я никогда не говорю, что дракон мой. Я принадлежу Ночному всецело, я его связь с миром и людьми, он – мой путь к Истоку.

Иные драконы похожи на ветер, землю или огонь в зависимости от того, как коим энергиям тяготеют их натуры. Им тоже нужны поводыри в мире, в котором они родились, иначе Древние слепы. Это не физическая слепота, но нечто другое, то, что позволяет им осознавать себя и мир.

Но есть и другие существа, отдаленно напоминающие драконов. Им не нужны люди, они являются сплетением самодостаточных сил. Таковы драконы леса или водяные змеи.

На самом деле им нет дела до людей, они полны сами собой и существуют обособлено, но готовы поделиться своими размышлениями с тем, кого сочтут достойным.

Не надо считать драконов животными. Приход нового ящера является результатом переполнения их энергий. Они копят их и приумножают, пока те не готовы излиться, зарождая новую жизнь. Тогда приходит дракон и его сила еще до рождения столь велика, что он может сплетать и расплетать нити событий. Дракон сам определяет своего смотрящего.

Если же происходит чудовищная ошибка и дракон не получает нужного человека, то он нарушает равновесие сил, рождая страшные катаклизмы. Малый ящер, не осознающий себя в мире, порождает землетрясения и наводнения.

Дракон дает своему смотрящему бессмертие, но не такое, о котором ты сейчас подумал. Меня могут убить раны или болезнь, если я истрачу то, чем можно остановить смерть. И тем не менее, я проживу с легкостью хоть тысячу лет.

–Мастер, а что на счет рождения нового дракона?

–Ах, ты об этом? Северный рассчитал все верно, дракон придет. Я не видел Ночного уже много дней, он закрыт от меня, но так и должно быть, потому что их чувства с легкостью разрушают даже самый крепкий разум. Дракон выберет тебя, и ты будешь смотрящим. Или не будешь. Больше я ничего тебе не могу сказать. Теперь тебе нужно окрепнуть, потому что мы снова отправимся в горы. Не смотри на меня так, это неизбежно. В самом начале зимы нам придется уезжать, родится дракон и мы должны быть там, в лежбище.

–Ты сказал, что дракон выбирает человека еще до рождения и ты привез меня для этого. Но теперь ты говоришь, что я стану смотрящим или не стану им. Так в чем же дело?

Мастер казался непринужденным, он высыпал в чайник принесенные с собой измельченные травы, закрыл его крышкой и вновь сунул в огонь. Дождавшись закипания, снял и поставил на стол.

–Я не люблю недомолвок, – как можно резче напомнил я.

–Ну я же говорил о возможной ошибке, – пожал плечами Мастер. –Сейчас твоя задача оправиться от болезни. Ну-ка выпей это, – он налил в кружку бурого отвара.

–Ты ведь лжешь мне, – не шелохнувшись, сказал я. –Или говоришь не все.

В глазах Мастера мелькнула опасная тень, голос прозвучал сталью:

–Я сейчас встану и уйду. До вечера тебе станет еще хуже. Выбирай, как мы поступим?

Я выдохнул свое раздражение, удивительно легко справившись с собой. Если Мастер что-то утаил от меня, значит это может мне навредить.

Приняв питье, я некоторое время грел о него руки, потом принялся глотать, боясь обжечься.

Мастер молчал, и я уже отчаялся что-либо услышать от него, но маг вдруг сказал совершенно спокойно, словно это время потратил на то, чтобы справиться со своим раздражением:

–Мы как-то говорили с тобой о страхе. Именно поэтому я не хочу тебе ничего рассказывать, чтобы не пугать тебя зря.

–Я больше не спрашивал тебя ни о чем, и ты можешь по-прежнему молчать, – я задумался. –Мне кажется, я как заноза у тебя под ногтем. Ною, ною, требую внимания. Ты выбираешь пути, которые кажутся подходящими для меня и это делает меня, может быть даже слабее. Потому что я всегда думаю: ну ведь Мастер…

–Ты не готов, – сказал маг. –Ты человек своего мира и уже доказал, что не выдерживаешь натиска реальности.

–Возможно. Но ты все время ошибаешься на счетменя.

–Нет так, – маг нахмурился. – Я все время ошибаюсь на счет событий, которые окружают тебя. Ты и вправду хочешь знать, что тебя ждет впереди?

–Да, – твердо ответил я, одним глотком допив отвар. –Даже если это может закончиться для меня смертью.

–Закончится, – внезапно согласился Мастер. –Прости, но это будет так.

Я ждал, и он смирился.

–Мы отправимся налегке. Я, Северный… ты. Мы поднимемся высоко в горы и уйдем в лабиринт древнего города под скалами. К тому времени придет настоящая зима, и путь наш не покажется тебе легким. Чем выше и дальше в горы, тем больше вероятность того, что мы погибнем. Но сила еще не родившегося дракона будет лететь впереди нас. Именно она не даст нам сгинуть среди ущелий.

В тех пещерах, куда мы направимся, тебя будет ждать яйцо, из которого и родится дракон. Если он примет тебя, то отнимет и подарит жизнь. Если же дракон не примет тебя, то ты умрешь уже навечно.