Текст книги "Пасьянс в четыре руки"

Автор книги: Елена Граузс

Соавторы: Елена Демидова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 29 страниц)

Мы сыграли свадьбу, а на следующий день Илюша вернулся домой. И вошел, вломился в нашу, мою жизнь. Он уговаривал, доказывал, что я всего лишь под влиянием воздействия. А я не верила. Спорила с ним, обижалась, ругалась. Не хотела его видеть, прогоняла даже. Потом следом бежала, плакала, просила простить. И все повторялось сначала. До тех пор, пока Илья не решил меня спасти. Но мне казалось, что из меня тянут душу. Разрывают ее на кусочки, лохмотья. Илья никогда не узнает, что он сделал со мной тогда. Он думал, что вытягивает из меня «червонное» воздействие, а на самом деле красное делал черным. Он менял одно воздействие на другое. Навязанную Ником любовь на ненависть к нему. И я сходила с ума. Любя утром, ненавидя вечером. Я то хотела убить его, то упасть перед мужем на колени. И не могла его отпустить, и сама уйти не могла. Мне было так страшно… Казалось, что я умру, если Ника не будет рядом. А он изменял мне, смеялся в лицо…

Все закончилось, когда у Ильи лопнуло терпение, и он отдал Никиту Алексею. Взаимовыгодное сотрудничество, – губы Киры изогнулись в усмешке. – Клейменов получил долгожданное повышение за поимку Червонной Дамы, а Ник загремел в спец-колонию. Только я узнала об этом гораздо позже. А тогда… Никита неожиданно пропал, и у меня началась ломка. Сначала я сходила с ума без него. А потом надо мной начала издеваться память. Я словно проваливалась в жизнь с Ником, только все видела совсем иначе, чувствовала все заново. И тут Илья уже не мог мне помочь. Он просто был рядом, он жил мной тогда. Я стала бояться любых прикосновений, а он словно приучал меня. Он был таким нежным в те дни. Тело быстро забыло этот кошмар, а вот мозг… Чтобы спастись от этих воспоминаний, я погружалась в мир иллюзий. Сама создавала себе миры, в которых была совсем другая жизнь. С каждым разом они становились все реальней и реальней. Запахи, ощущения, звук – все. Ты знаешь, отчего чаще всего сходят с ума Бубны? От того, что перестают различать свои иллюзии и реальную жизнь. И я бы тоже сошла с ума, если бы не Илья. Он стал якорем для меня. Он раз за разом возвращал меня в реальный мир, как только я заходила слишком далеко. Он лечил меня своими эмоциями, болью. И, в конце концов, все закончилось. Я стала мастером иллюзий, избавилась окончательно от воздействий Никиты, но теперь во мне слишком много Пиковой масти. Илья действительно часть меня. Не просто моей жизни, а моей сущности. Я не сильно тебя утомила своим рассказом?

Влад зажмурился, понимая, что сдержаться и не показать ей плеснувшую глубоко внутри ярость – не сможет. Тот, другой, Никита… Ведь ничего не должно быть. Ни ненависти к нему, ни злости. Он должен быть индифферентен, абсолютно, целиком и полностью. Но горит в груди бритвенно-острое желание причинить ему боль. Такую же, как он причинил Кире, если не больщую.

Ярость. Это она гуляет по телу, потрескивает на кончиках мельчайших волосков на теле. Это она кроваво-алой пеленой застилает глаза.

– Кира… – объятия сильнее. Пальцы сжались, комкая ее одежду. А слов не надо. Это кипит внутри, переливается странной болезненной радугой эмоций. Не стоит и пытаться понять что к чему. Злость, ненависть к нему, едва не сломавшему его женщину. Нежность, тепло, защита – для нее. Странная, какая-то трепетная… гордость за Илью. – Кира… Все. Все в прошлом.

Да. В прошлом. Потому что для мелочной душонки этой Червонной Дамы он не пожалел бы целой обоймы патронов.

– Я знаю, Владик, – странно, почему так щемит сердце? От того, что чужой, в принципе, человек готов убить того, кто когда-то причинил ей боль? – В прошлом. Я здесь, и ты рядом. А Никита… Я рассказала тебе о нем потому, что ты этого хотел. Но больше я не хочу его вспоминать.

Виски сдавило. Начала болеть голова. Очень похоже, почти так же, как…

– Кир, я, кажется, снова нахватался.

– Я рядом, – Кира вздохнула, запуская пальцы в его волосы и легко массируя голову. Заставляя себя забыть обо всем. – Чем тебе помочь?

– Пока, наверное, ничем. Просто побудь рядом, если тебе, конечно, никуда не нужно, – Влад вытянулся на диване, увлекая Киру за собой, и теперь они лежали, обнявшись. На кухне тихонько гудел холодильник. Где-то тикали часы. И если не думать, можно было представить, что у них все хорошо. «Жители Багдада, спите спокойно… В Багдаде все спокойно…». – Никогда не говори «никогда» Кира. Все может перемениться.

– Ты веришь в чудеса? – Кира улыбалась одними глазами. – Жаль, что я уже разучилась. Я буду с тобой, – девушка мягко коснулась уголка его губ поцелуем и устроила голову на его плече. – Ты нужен мне, хоть я все еще и не знаю почему.

– Наверное, на всякий пожарный случай, – усмехнулся Влад. – Вдруг тебе твоя буржуйская кровать надоест и тебе захочется об этом поговорить с кем-нибудь.

– Судя по тому, как ты отзываешься о моей чудесной кровати, с тобой я по этому поводу говорить точно не буду, – фыркнула Кира. – Не хочешь, кстати, на нее перебраться? Или… ты ведь так и не поел. Нужно что-нибудь приготовить, – она вздохнула и попыталась выбраться из обнимающих ее рук.

– Не хочу есть, меня мутит от одной мысли о еде, – покачал головой Влад и поморщился. Точно. Нахватался. Лоб начал гореть, а руки превратились в ледышки. – Что-то в последнее время у меня появился «тихий час». Вспоминается нежное детство, детский сад, вторая группа.

– Дурачок, – Кира рассмеялась, кладя руку на его лоб. – У тебя поднимается жар. Мне это не нравится. Я не знаю, как это должно происходить, но не так!

– Слабоэмоциональная ищейка стала гиперчувствительной, то и дело глаза на «мокром месте», совсем как у будущей мамочки, у которой гормональный компот в организме никак в норму не придет, – Влад снова прикрыл глаза. – Бооооже мой, так и лежи. Ты прекрасна, моя Королева, исцеляешь меня одним наложением рук.

– Ты несешь бред, Владик, – Кира подалась вперед, покрывая мелкими поцелуями его лицо. – Может, попробуешь отдать то, что уже есть и тебе станет легче? Я не могу спокойно смотреть на то, как ты горишь.

– Бери, – Влад медленно расслабился, раскрываясь ей на встречу. – Мне не жалко.

И Кира забрала. Провела ладонью по щеке, закрыла глаза и словно погрузилась в него, ища обжигающие, пульсирующие сгустки. Пока еще совсем небольшие, они потянулись к ней навстречу и словно влились в нее, отдавшись в теле легкой щекоткой.

– Так мне нравится больше, – мурлыкнул Влад. Освобождение было похоже на отлив. На выдох, сердце медленно приходило в норму, и он благодарно коснулся губами ее щеки, так и не открыв глаз. – Если я усну, разбудишь? Хочу… хочу найти то место, где не стало Марка. Хочу убедиться просто.

– Хорошо, – она выскользнула из его рук и встала, запахивая халатик. – Тебе сварить кофе? Или на него ты тоже смотреть не можешь?

– «Для души» – хорошо, но мне с мозгами собраться надо, иначе проеду мимо и не замечу. Зайчик-энерджайзер…

– Мне надеть ушки и пушистый хвостик? – она накинула на Влад плед, сунула под голову подушку. – Спи. Я разбужу тебя через часик.

– С ушками и пушистым хвостиком ты станешь являться мне во снах, как зайчик из «Плейбоя» – хихикнул тот, заворачиваясь в плед. Хорошо, что Кира вот так могла забирать энергию. Плохо, что он себя после этого выжатым лимоном чувствовал. Но это такие мелочи. Он ведь все равно нужен ей.

– Спи, – повторила она и вышла из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Чтобы вернуться ровно через час.

– Влад… Владик… – тронув его за плечо, она только улыбнулась недовольному выражению, которое появилось на его лице. Как ребенок, который не хочет равно вставать в школу. – Твой час прошел и кофе готов, – склонилась, мягко коснулась губ.

– Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты, как мимолетное виденье… – Влад потянулся, лаская нежные губы, и сонно вздохнул. – Как гений чистой красоты! Мой кофе готов, а настроение отнюдь не фестивальное и высовываться никуда не хочется. Но надо.

– И что ты надеешься там узнать? – Кира присела рядом с ним на край дивана.

– Если поднапрячься – я смогу пойти по следу. Могу вычислить, насколько мощным был всплеск. И действительно ли это был… Марк. Я надеюсь. К тому же, если там была «искусственная карта», может быть, выясню масть. Или узнаю, уцелела ли она. – Влад пожал плечами и натянул плед до самого носа. Из уютного кокона высовываться совсем не хотелось.

– Ты – неправильная «ищейка», – улыбка Кира была мягкой. Завораживающей. – Но кофе и правда остынет, – она взлохматила его волосы и легко поднялась с дивана.

– Я вообще неправильный, – фыркнул Влад, и все-таки заставил себя сползти. Завернуться в плед, понимая, что придется найти пояс в джинсы, в противном случае надеть ему будет просто… Стоп, он же купил костюмы, значит можно не напрягаться. Хотя, к белым джинсам придется по-новой ставить пуговицу. Ничего, не страшно. – А ты просто волшебница! – Он изобразил то ли вампира, восставшего из гроба, то ли бессмертного «Вия». – Коооофеее…

– На кухню, мой Туз, – Кира сделала вид, что испугалась и со смехом вышла из комнаты. Посмеиваясь, вернулась на кухню, разлила кофе по чашечкам и бросила в одну из них кусочек льда с замороженным в нем листочком мяты.

Одежда отыскалась быстро. И даже в презентабельном виде. Любопытно, кто из них вещи повесил в гардероб? Оделся он быстро. Тщательно разгладил стрелку на прямых, чуть зауженных брюках, поправил воротник-горлышко на свитере и вышел в кухню, ориентируясь скорее по запаху.

– Думаю, махну в те края общественным транспортом. Времени хватит. Кстати, если хочешь, могу забежать в твою контору. Я чертежи твои не забирал. Может, стоит в ближайшее время на дому поработать? Или ты такое не практикуешь?

– Кроме чертежей мне нужны еще файлы с рабочего компьютера. Так что лучше я сама завтра заберу все. И да, наверное, ты прав – лучше поработать дома, – она повернулась к нему, поправила воротник. – Мне не нравится, что ты уходишь неизвестно куда. Судя по всему, Марк знал, что ты – мой Туз. И об этом может знать кто-нибудь еще.

– А мне не нравится идея оставлять тебя одну, – Влад отпил кофе, блаженно сощурившись. – Но я надеюсь, ненадолго. Сам же с ума сойду от беспокойства.

Кира только молча его обняла, утыкаясь лицом в его волосы на макушке.

– Только не убирай никуда телефон, хорошо? У меня предчувствие… не очень хорошее.

– Я боюсь за тебя, – выдохнул он. – Правда, боюсь. Не ходи сегодня никуда. Прошу. Один день для тебя ничего ведь не решит?

– А я – за тебя. Но ты меня точно не послушаешь, – Кира вздохнула и отстранилась. – Я останусь дома. Кино посмотрю, книгу почитаю… Только не лезь на рожон.

Влад вышел немного нетвердой походкой, молясь про себя, чтоб не загудеть в коридоре, не навернуться на лестничной площадке перед лифтом и главное… она все равно смотрела в дверной проем, пока он ждал лифт, но и тогда, ту секунду, пока смыкались створки, видел туманную дымку взгляда Киры.

Бумажник, ключи от машины, ключи от квартиры Киры и собственной. Вроде бы все? О, телефон в кармане курточки. Удивительно молчаливая трубка. Все верно, этот номер есть только у Ильи, Киры и брата.

За всеми этими событиями он почти не говорил с Севкой. И когда тот звонил ему, чтоб выразить недоумение, ведь право слово, как можно дуться на то, что он всего только на десять минут в душ забежал… Ну он ведь не виноват, что Диме именно в этот момент приспичило принять ванну с какой-то там минеральной солью – только улыбался, представляя себе эту вот картину маслом.

Забавно, но Севка с Димой… Они не переругались, они не прибили друг друга, они просто существовали в пространстве уютного мирка Димкиной квартирки. И, кажется, были вполне довольны своим симбиозом. При том – оба.

Как же странно все складывается. Севка с Димкой сдружились, а ведь раньше Севка не подошел бы к тому, кто является «картой» или хотя бы подозревается в связях с «картой» и на пушечный выстрел. А сам Влад иначе как врагами таких, как Кира и Димка – не считал.

Враги…

Возле метро – непривычно мало людей. Да и маршрутка была не заполнена, как обычно в это время суток. Он просто сел в первую, следовавшую в нужную сторону, устроился у окна и прикрыл глаза. Так думалось значительно лучше. Обо всем.

Это он? Это, правда, он? Его переполняют неизвестные до сих пор эмоции, он видит то, что видеть не должен от слова совсем. Он по-прежнему ощущает следы воздействия, но чтобы понять, что это именно воздействие, ему приходится сделать над собою колоссальное усилие. Вспомнить кто он. Кто он теперь?..

Туз? Или все еще «ищейка»?

Ему не пришлось долго кружить и петлять, чтобы найти место, где закончил свою жизнь Трефовый Король. Во-первых, место было обозначено патрульными автомобилями. Во-вторых, чудовищная пробка тянулась, начинаясь километра за три до места аварии. Тот, кто решился убрать владельца крупного медиа-холдинга и издательского дома «Альфа», по совместительству, Короля Треф в столичной Колоде, совершенно не стеснялся в методах. Двенадцать машин всмятку, блокировано четыре полосы, еще около трех десятков авто с разной степенью повреждений. Несколько авто экспертов и стадо бывших коллег…

След был таким, что подташнивать начинало от самого бизнес-центра. Когда же, спустя часа два после того, как Влад сел в маршрутку, он добрался до эпицентра свалки, его чуть не стошнило. Такого за ним не водилось никогда. Даже на местах жутчайших преступлений вроде того же «Андеграунда». Конечно, тела уже увезли. Вернее, все, что от них осталось.

Влад прикрыл глаза и постарался отключиться от окружения, снимая слепок. Слишком много помех. Такое впечатление, что на этом месте уже успела побывать добрая половина столичной Колоды. Но нет… слой за слоем… он снимал слепки, пока маршрутка ползла мимо пострадавших, мимо экспертов, мимо тех, кто упаковывал останки в пластиковые мешки, пока не добрался до той самой «Бентли»…

Воздействие было «пиковым».

♥♥♥♥♥♥♥♥

– Привет, ребенок, – слова с языка сорвались сами, и Димка точно снова разворчится. Но…

– Мне звонил заказчик, – голос у брата был напряженным и почти злым. – Назначил встречу. Сегодня.

– Давай подробнее, – на то, чтобы отбросить все ненужные мысли и собраться, Кире понадобилось меньше секунды. – Зачем?

– Отдать деньги.

– Но барон уже мертв.

– Это уже меня не касается. Я выполнил свою работу. По идее, я сам должен был обрывать им телефон и требовать вторую половину.

Кира только выругалась про себя. Димка прав.

– Какой смысл им самим искать тебя?

– Хотят предложить другую работу? – предположил Дима, и Кира фыркнула. В других обстоятельствах это предположение, может, и было бы верным. Но не сейчас.

– Встреча сегодня?

– В семь часов, – Кира почти воочию увидела, как брат пожимает плечами.

– В безлюдном месте, полагаю?

– В японском кафе в «Пирамиде».

Кира только досадливо поджала губы. Хуже, чем безлюдное место, может быть только место, где этих самых людей по пять на один квадратный метр. А в торговом центре вечером их столько и будет. Использовать воздействия при таких условиях – самоубийство.

– Надеюсь, ты не собираешься на эту встречу? – как можно более безразлично поинтересовалась Кира.

– Мне надоело бездельничать, но я слишком хорошо знаю, к чему это может привести, – прохладно отозвался Дима. – К тому же я не могу оставить Севу одного. У него сложности с контролем.

– Я помогу вам, как только немного разберусь с этим, – пообещала Кира.

– Я думаю, что мы справимся сами.

– Главное, не высовывайтесь, – Кира выдохнула и, мягко попрощавшись с братом, отключилась. Повертела трубку в пальцах, сосредоточенно о чем-то размышляя, а потом набрала номер Влада. А потом еще и еще, пока монотонный женский голос не выбесил ее окончательно. Похоже, Ястребов-старший где-то вне зоне действия сети. Жаль. До семи всего сорок минут – только на то, чтобы добраться до «Пирамиды». А этот заказчик – «ниточка». И упускать его нельзя.

Кира заметалась по квартире, собираясь и попутно пытаясь размышлять. То, что Димку выманивают явно не для того, чтобы отдать деньги, это ясно. Но барон мертв. И если предположение о том, что «заказчик» на самом деле был человеком барона, и все это было инсценировкой, придуманной исключительно для того, чтобы поймать Диму – верно, то это могло значить только одно. Барон действовал по чьей-то указке. И этот кто-то не оставил попыток поймать Диму. Почему Диму? А вот тут ответов может быть множество. И какой из них правильный, и предстояло выяснить.

Кира окинула взглядом свое зеркальное отражение, надела кепку на собранные в тугой пучок волосы, одернула рубашку, заправленную в джинсы, и вышла из дома. Пока спускалась в лифте, прикинула маршрут и пришла к выводу, что быстрее всего будет добраться пешком. Час «пик» и шансы попасть в пробку – сто из ста. Значит, на метро, а потом пешочком.

«Пирамида» сияла ярко-синей почти космической подсветкой, но толпы людей делали ее похожей скорее на муравейник. Океан эмоций почти оглушил ее, и Кира наглухо закрылась. Не самая лучшая идея, учитывая то, зачем она пришла, но так она хотя бы доберется до кафе, не свихнувшись от чужих эмоций. А воздействовать можно и так.

Кафе было почти пустым. Можно было бы этому удивиться, но учитывая, что совсем рядом располагались пиццерия и «Макдональдс» с гораздо более демократичными ценами, почти пустующий зал был скорее закономерностью.

Ни на кого не глядя и накинув на себя искажающий морок, Кира прошла к дальнему столику, имитируя чуть расхлябанную походку брата, сделала небольшой заказ официантке и только потом окинула взглядом кафе. Людей действительно было немного, на нее никто не смотрел, это безумно радовало, но внутри почему-то все подрагивало от острого, неприятного ощущения. Словно ей в спину смотрят сотни глаз. Желание встать и немедленно уйти почти подняло ее со стула. Но она не успела.

– Дмитрий? – перед ее столиком вырос высокий силуэт, и Кира, мгновенно собралась. Морок сделал ее внешне копией брата, но кто знает, насколько восприимчив к воздействиям стоящей перед ней незнакомец.

– Вы меня знаете? – не своим, Диминым голосом отозвалась она, вновь использовав воздействие. Вопрос был вполне оправдан: человек, сейчас разговаривающий с ней, ничем не напоминал Димкиного «заказчика», чей образ братик показал ей.

– Прошу прощения, но Виктор не смог прийти. Я могу присесть? – незнакомец положил руку на спинку стула, ожидая разрешения, и Кира спокойно кивнула. Собеседник устроился напротив, а девушка откинулась назад, неосознанно защищаясь.

– Вы принесли мои деньги? – она изображала из себя обычную наемную «карту», но сознание словно начало покрываться трещинами. Чувство опасности пульсировало внутри, и Кира рискнула чуть приоткрыться. И только предельная собранность помогла ей удержать лицо. «Карты»… «Искусственные карты». Больше десятка. Всех мастей. Они еще не воздействовали, они пока просто «фонили». «Протекали», как новички или стихийно инициированные. Мгновение колебания между «попытаться уйти» или «позволить себя поймать» разрешилось быстро. И когда перед Кирой поставили заказанный ею чай, она уже знала, что за этим последует. Жидкость только коснулась губ, но глаза словно закрылись сами собой.

Она чувствовала, что ее куда-то везут. Сквозь полусон-полуявь она пыталась сориентироваться, но лежа на сидении это было практически невозможно. К тому же поддержание морока требовало усилий. По длинным коридорам и лестнице ее тащили довольно осторожно и вежливо, что давало надежду на то, что целью похищения было не убийство. Да и зачем столько возни, когда все можно было закончить там же, в кафе?

На стул ее тоже опустили осторожно. И на этом «нежности» закончились. Голова дернулась, когда ее бесцеремонно схватили за подбородок и вскинули голову вверх. Но после «чудесной» отравы в чае взгляд еще не обрел свою четкость, и ее отпустили, видимо, удовлетворившись пустыми глазами и расширенными зрачками. Хорошо, что она не стала делать глоток, как собиралась. Так хотя бы, несмотря на внешние признаки, мозги продолжают работать. Да и морок – тоже. Ей еще повезло, что перед выходом она додумалась туго забинтовать грудь, а перед приходом в сам торговый центр – поработать с воздействием на осязание.

– Как все прошло? – голос почему-то показался колючим.

– Легко, – а вот это, кажется, тот самый тип, который разговаривал с ней в кафе. – Помощь «марионеток» не понадобилась.

Марионетки? Значит, так они называют «искусственные карты»?

– Мне казалось, что он должен быть сильнее. Любая наша Десятка без труда справилась бы с ним.

– Он – всего лишь наживка. С его помощью мы поймаем куда более крупную рыбу, – от уверенной насмешки Кира чуть не скрипнула зубами.

– «Крупная рыба» – это Червонный Королева?

– Да. Брат – ее единственное слабое место. И она сделает все, чтобы вытащить его.

– Зачем она нам нужна?

– Это не наших с тобой умов дело. Нам приказали, мы выполнили.

– А сейчас что с ним делать?

– Ничего. Через полчаса подъедет шеф. Кстати, видел какой хаос на дорогах…

Но что за «хаос», Киру уже не интересовало. Отсюда надо было выбираться и быстро. Дать им поймать себя было, конечно, глупо, но она узнала хоть какую-то информацию. Правда, так и осталось неясным, зачем надо было ее «выманивать», если она, в отличие от Димы не прячется? Ладно, это потом… Сейчас, главное, выбраться, не дожидаясь таинственного «шефа». Который, кстати, вряд ли не догадается о подмене. Вот ему радости-то будет…

Кира, прислушиваясь к голосам, попробовала пошевелить рукой. Та послушно дернулась, и девушка перевел дух. Бегать пока она вряд ли сможет, но тело не парализовано и это радовало. Теперь оглядеться, но осторожно. Изображение перед глазами было еще не совсем четким, но достаточным, чтобы понять, что она находится в большом ангаре, а двое из ее похитителей стоят от нее в десяти шагах. Черт, слишком близко. И времени нет. Пять минут из «получаса» до встречи с «шефом» уже прошли.

Кира чуть приподняла голову и раскрылась полностью, пытаясь понять, есть ли здесь еще люди и сколько из них иммунных. Раскрылась и тут же отпрянула. «Карты». «Марионетки», как назвали их похитители. Больше десятка и здесь совсем недалеко. Она их не видела, просто чувствовала. Да что это за место?!

Внутри испуганной птицей забилось сердце, и Кира заставила себя успокоиться. Но стоило подумать о том, что на ее месте мог бы оказаться Дима, как кровь закипела от ярости. Холодной. Веселящей.

Кира улыбалась, когда творила свою очередную иллюзию, создавая своего двойника. Двойника Димы. Улыбалась, когда, накинув на себя морок, встала, а иллюзорный двойник остался сидеть в той же позе. Почти настоящий. Осязаемый.

А теперь – на выход.

Который спустя почти десять минут блужданий вдоль стен так и не нашелся. Бродить в полумраке огромного, почти пустого ангара было легче, чем по торговому центру, но ощущение взгляда в спину так и не пропало. А потом включили свет.

Яркий, резкий, он резанул по глазам, и Кира охнула, зажмуриваясь и закрывая лицо ладонями. Прижалась спиной к стене и замерла, пытаясь справиться с мельтешением пятен под веками. А когда в воцарившейся вдруг тишине рискнула поднять ресницы, все мысли о дискомфорте просто исчезли.

…Они стояли полукругом вокруг нее. Десять «искусственных карт» со слишком осмысленными для «марионеток» глазами, на дне которых тлела ярость. Они не будут задавать вопросов. И жалеть ее – тоже.

Кира ударила первой. И на ангар опустилась кромешная, абсолютная тьма. Липкая, жуткая. Удушающая. Все ночные страхи, все детские фантазии жили в ней. Справа загорелся язычок пламени зажигалки и тут же стал черным. Темнота поглотила его свет. О, Кира отлично знала, что такое абсолютная тьма. Однажды побывав в ней, вряд ли забудешь, как расплывается сознание. Как мозг отчаянно пытается зацепиться за эту реальность. Когда ты думаешь, дышишь, но вокруг тебя кромешная тьма. И поневоле закрадываются мысли о том, что тебя нет. Ты растворилась в этой темноте. И только сознание еще живо.

А они, эти глупые «марионетки» беспомощно водили руками вокруг себя, пытаясь нащупать хоть что-то и отчаянно боясь сделать шаг в сторону. Боясь потеряться. Смотрели широко распахнутыми глазами во мрак и не видели ничего. Вообще ничего. Пустоту. И страх – первобытный, первозданный, поднимался из глубин. Лишал голоса. Памяти. А затем и рассудка. Двадцать минут. Надо продержать эту темноту всего лишь двадцать минут. И эти «марионетки» станут пациентами «психушек». Навсегда. Они обычные люди, по сути. И пусть сейчас они могут воздействовать, но способны ли защищаться?

Двадцать минут. Слишком много. И темнота забирает слишком много сил. Кира судорожно вздохнула и под ногами «марионеток» исчез пол, и началось бесконечное «падение». От этого ощущения даже у нее на мгновение перехватило дыхание, а «марионетки» – кричали. Просто кричали, захлебываясь ужасом, почти воя. Расставаясь с остатками разума, они судорожно скрюченными пальцами хватали воздух, словно пытались за что-то зацепиться. И кричали, кричали…

А когда почти обессилевшая Кира развеяла иллюзию, у ее ног валялись уже пустые оболочки. Марионетки, которым обрезали нити.

Он не помнила, как нашла выход. Как забрала чью-то машину, стоявшую перед громадными железными воротами. Как ехала по колее, и как вернулась в город. Тело слушалось приказов мозга, но пустота внутри пугала и оглушала. Она исчерпал себя…

А когда показалась знакомая улица, дрогнули пальцы на руле, готовые разжаться. Кира свернула к обочине, убрала ногу с педали газа и тяжело, словно преодолевая давление толщи воды, вытащила телефон. Не в силах держать руку, набрала номер Влада и включила громкую связь. Ейу нужна помощь…

Влад ответил быстро. Усталый голос, и фоном какие-то столичные новости, точно он ждал ее, а потом незаметно для себя уснул, невзирая на сюжет об очередной перестрелке или драке в Думе.

– Кира?..Где ты? Что случилось?.. Ты не отвечала на звонки, – и ощущением – тревога-радость и бесконечная нежность.

– Мне нужна твоя помощь, – Кира старалась говорить как можно громче. – Очень нужна… Я у «Речного вокзала», темный, – взгляд скользнул по рулю, – «Форд». Я не смогу добраться до дома сама.

– Ты цела? – голос тут же стал собранным, а телевизор, лепетавший что-то фоном, заткнулся. Судя по звукам, доносящимся из трубки, Влад, заметался по комнате, собираясь. Зашипел, наткнувшись на что-то, звякнул ключами.

– Да, – силы заканчивались с катастрофической скоростью. Зато нарастала истерика. Держаться было все труднее. – Влад, пожалуйста…

– Я еду, милая, еду.

Влад сбросил вызов и вылетел из квартиры, хлопнув дверью. Поблагодарил небеса за замки, которые не надо закрывать на ключ и проклиная собственную несдержанность. Теперь придется соблюдать ПДД, чтоб никакая сволочь не остановила. Потому что Кира где-то у черта на рогах одна и один бог знает, в каком состоянии.

Старая добрая «Тойота» завелась с пол-оборота и Влад невольно улыбнулся. Все не так хреново, как может показаться на первый взгляд. На второй и третий тоже.

Он вертелся по улочкам и проходным дворам, как мог объезжая пятничные пробки, срезая дорогу, где мог ускорялся, чтоб потом ползти по-черепашьи, лишь бы только не попасться на глаза вездесущим ГАИшникам, в рекордные сроки долетев до Речного.

– Где ж ты есть?.. – он вертел головой, силясь определить, где же Кира. Где этот чертов «Форд». Вот так и познается отчаяние. С нарастающей головной болью, дрожащими руками, накатывающей дурнотой.

Влад выбрался из машины, достал телефон и набрал Киру. Гудок, другой, третий… Как будто целый мир сузился до протяжных этих звуков. А вокруг машины, неон, поздние прохожие и мошки перед глазами.

– Где же ты?..

Телефон завибрировал в руке, Кира застонала от злости на собственную слабость и беспомощность и на грани потери сознания раскрылась. Потянула Влада к себе, отдавая на этот зов те крохи, что еще остались у нее. «Иди сюда… Я здесь».

Этот зов ни с чем не перепутаешь. Слабый и такой отчаянный. Влад рванул на этот зов, едва не попав под машину, обматерил водителя, сам себя не узнавая. Обычно такой спокойный и уравновешенный – сейчас он напоминал безумца, потерявшего последнюю связь с реальностью, и спешащий на зов собственных фантазий.

Он буквально налетел на этот неказистый неприметный «Форд», рванул дверцу водителя и почти прикипел к ее губам, не чувствуя отклика.

Кира слабо вздохнула, ощущая, как тоненьким ручейком льется в нее чистая энергия. Свежая, вкусная. Пальцы разжались, выпуская телефон, и вплелись в тонкие прядки, не давая Владу отстраниться. Еще жадный глоток и еще, и еще, как вампир, пьющий кровь, она забирала у него силу. Сердце забилось чуть быстрее, чуть резче. А потом пришло осознание, и Кира отшатнуласья, отводя взгляд.

– Прости…

Влад пошатнулся, и, улыбнувшись, с нежностью коснулся ее губ еще одним поцелуем, отдавая всю энергию, до последней капельки.

– Встать можешь? Нам надо дойти до моей машины без приключений.

– Теперь – смогу, – Кира ответила ему слабой улыбкой, вернула телефон в карман, рукавом вытерла руль и, уцепившись за предложенную Владом руку, вышла из салона. Захлопнула дверь и прислонилась к ней, словно заново вспоминая, как надо ходить. Поймала взгляд голубых глаз, улыбнулась: – Спасибо.

– Если ты думаешь, что одним только спасибо без всяких объяснений отделаешься, то глубоко ошибаешься, – проворчал Ястребов, пытаясь скрыть неимоверное облегчение, и взял ее за руку. Потом, точно вспомнив, достал из кармана салфетку и, отлепив Киру от двери, старательно протер ручку. Отпечатков быть не должно. Ничьих. Хорошо, что уже поздно и на них никто не обращает внимание.

– Все, что хочешь, – она ненавидела быть настолько беспомощной, это претило всей ее натуре. Но еще больше она ненавидела, если это кто-то видел. Только Илья… Но сейчас не было дискомфорта. И отрицания – тоже не было. Только бесконечная усталость и снова подкатывающая истерика.

Влад вел ее через дорогу, обнимая за талию, придерживая, точно не до конца еще уверившись, что дойдет, что наверняка сможет. И вроде бы все уже, нашлась, цела, невредима, рядом… что-то все равно было не так. Чувствовалось не так. Душило, мучило, подкатывало к горлу комом, срывалось с губ судорожными вздохами. Вот только чьи это были вздохи?

Никто не переехал, не остановил, не рванул на перехват, будто кто-то решил устроить им маленькую передышку перед марш-броском. На старт. Внимание. Приготовиться… Он усадил ее в машину, пристегнул сам, быстро сел за руль. Прочь. И не останавливаться до самого дома, чтобы мелькали за окнами разноцветные сполохи ночных огней, неона реклам, растяжки и уличные плазмы. Быстрее, пусть разделительная полоса под колесами сольется в сплошную люминесцентную линию. Пусть без умолку тарахтит по радио ночной ди-джей. Пусть будет что угодно, только не эта безумная тишина, готовая взорваться в тесном маленьком салоне авто чем-то страшным. Он не знал что это, но…