Текст книги "Эльфийка для викинга (СИ)"
Автор книги: Елена Филимонова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)
Елена Филимонова
Эльфийка для викинга
ПРОЛОГ
Дверь содрогнулась под очередным ударом. Ржавые петли жалобно звякнули. Снова грохот. Каэллин хорошо знала этот звук – так бьют, подкованные железом сапоги орков. Скалясь от боли, эльфийка попятилась назад, хоть отступать было и некуда. Глубокая резаная рана под ключицей горела огнем, но то был сущий пустяк. Если она сможет выбраться, все обойдется.
– Не бойся звездочка, мама не даст тебя в обиду, – Каэллин приложила руку к выпирающему животу.
Кровь из раны пропитала белую ткань, и с каждой секундой багровое пятно расплывалось, а гул в ушах становился громче. Низ живота скрутил спазм. Создатели, неужели, началось? Как долго ждала она этого момента, как долго они с Гиффардом планировали его. При мысли о муже сердце мучительно сжалось. Каэллин закусила губу, глотая слезы. Боль уступила место ярости.
Еще один удар. Каэллин опустила взгляд к мечу, который держала в стремительно слабеющей руке. Она блестяще владела оружием, и даже отец не мог этого отрицать, хотя лучшими своими навыками была обязана Гиффарду. Именно он научил ее предугадывать действия противника, ставить контрудары и уворачиваться от атак. Но сейчас на это не осталось ни времени, ни сил. И главное – она не имела права рисковать.
– Открывай, мразь!
Деревянная дверь, ведущая в кладовку, держалась из последних сил. Как и сама Каэллин. Морщась от боли, когда очередная схватка скрутила нутро, она опустилась на колени. Вместе с кровью, из тела выходили силы, перед глазами тряслась мутная пелена.
Даже если получится разобраться с теми четырьмя, что напирали сейчас на дверь, придут еще. До Арлиндейла ей не добраться, роды уже начались, и даже если использовать камни призыва, что оставил ей брат, подмога не успеет.
В дверь снова ударили. Собрав остатки сил, Каэллин, пошатываясь, встала и огляделась. Она никогда не делала этого раньше – открытие порталов слишком сложная и главное – опасная наука. Даже самая незначительная ошибка приведет к катастрофическим последствиям. В лучшем случае ее забросит в первый попавшийся мир, а в худшем… в худшем она попадет туда по частям.
Но выбора не было. Если останется здесь – точно погибнет. Не обращая внимания на крики, стук подошв и удары мечей по ту сторону двери, Каэллин нетвердой походкой доковыляла до угла и сдернула кусок серой ткани. Закашлялась от поднявшейся в воздух пыли. Под грязной простыней было зеркало.
Гиффард привез его из очередного похода – он знал, что жена хотела научиться делать порталы, а наставник, давний знакомый отца, обещал помочь ей в этом нелегком искусстве. Он даже провел для нее пару уроков, но в одиночку Каэллин еще не пробовала.
– Я смогу.
Она вдохнула, приложила кончики пальцев к вискам, призывая к тем каплям энергии, что еще оставались в Источнике – не ограненном солнечном камне, висевшим на ее шее. Срывающимся голосом прошептала заклинание.
Когда ладони коснулись мутной поверхности темного стекла, Каэллин выложилась на полную. Гул в ушах теперь был таким громким, что затмевал даже удары мечей и треск ломающегося дерева.
«Я смогу, я смогу».
Под ее руками, в глубине зеркала, завертелся туман. Поначалу легкая, прозрачная дымка увеличивалась, становилась гуще, объемнее. У Каэллин потемнело в глазах.
– Прошу тебя. Пожалуйста.
Не выдержав натиска, дверь сорвалась с петель и с грохотом повалилась на пол. Но прежде, чем выпущенный орком арбалетный болт достиг цели, Каэллин затянуло в черную глубину. Свет вокруг померк.
ГЛАВА 1
Двадцать лет спустя…
Я потом так и не вспомнила, что именно разбудило меня среди ночи, как не запомнила и то, что видела во сне. Просто в какой-то момент открыла глаза, и когда через несколько секунд они привыкли к темноте, нахмурилась.
Спальня в бабушкиной квартире выглядела как обычно: белый потолок, выцветшие кремовые обои, в темноте кажущиеся призрачно-белыми; старый советский шкаф у стены. За кружевным тюлем цветы на подоконнике. Рядом, на соседней кровати, натянув одеяло до подбородка, мирно спала Марина.
Я повернулась на бок. Между нашими кроватями стояла тумбочка, на ней часы. Три семнадцать. Вздохнув, устроилась поудобнее, прикидывая заодно, сколько могу поспать, если усну в течение десяти минут. В кресле чернела открытая сумка с торчащими из нее конспектами. Сколько у нас там билетов? Тридцать? Или тридцать два? В сущности, неважно, учитывая, что я выучила, дай Боже, пять-семь. Немного успокаивало то, что до экзамена оставалось шесть дней.
Этим утром я, проводив бабушку на поезд, набрала Марину. Позавчера в нашу с мамой «двушку» нагрянула мамина подруга с мужем и детьми: в их доме случился пожар, и семейство осталось без крыши над головой.
Юных отпрысков поселили в моей комнате, и теперь в правое ухо мне верещал младенец, а в левое стучала музыка из колонки тринадцатилетнего подростка. И все бы ничего, если б в затылок не дышала зимняя сессия. С таким же успехом я могла штудировать анатомию на вечеринке в ночном клубе.
В окно заглядывал белый диск полной луны. Интересно, если открыть окно и, размахивая зачеткой, трижды проорать «Ловись, помеха!» это сработает? Марина засопела, перевернулась на другой бок, и ее длинные черные волосы рассыпались по подушке. Вот уж кого не напугаешь семестровым зачетом.
Я в общем-то тоже не боялась и почти не волновалась, а потому не понимала, с чего вдруг проснулась посреди ночи. Хотя, строго говоря, уже раннее утро.
Комната утопала в темноте. За окном падали крупные снежные хлопья, из кухни едва различимо доносился мерный гул допотопного холодильника. Уж не этот ли старичок меня разбудил?
В попытках устроиться поудобнее я снова повернулась, и краем глаза ухватила антикварное зеркало, висевшее напротив моей кровати. То самое, перед которым несколько часов назад мы гадали на «суженых-ряженых». После тридцати минут безуспешных попыток призвать своего нареченного, Марина, смирившись с тем, что ей уготована роль старой девы, согласилась пойти спать.
С самого утра, едва переступив порог квартиры, подруга то и дело поглядывала на зеркало, и к вечеру, когда мы закончили разбирать вещи на балконе, заявила, что хочет погадать. Я подозревала – немалую роль в этом сыграло то, что зеркало долгое время висело на стене за шкафом, и о его существовании мне стало известно совсем недавно, когда бабушка решила сделать перестановку.
– Ну, точно магическое! – авторитетно заявила Марина.
– Или ба просто не хочет, чтобы его случайно расколотили, – я погладила тяжелую черную раму с искусной резьбой. – Вещь-то старинная.
Но Марину было не переубедить.
Я усмехнулась. Тоже мне, дочка профессора физики.
Через пару секунд улыбка сменилась настороженностью. Что-то, определенно, происходило, но я не понимала, что именно. Воздух в комнате стало каким-то свежим и… подвижным. Будто бы где-то открыли форточку. Я кинула взгляд на окно. Закрыто. На всякий случай проверила гостиную и кухню – ничего. Подергала входную дверь – на замке. То есть, однозначно не сквозняк.
Вернувшись в комнату, я остановилась на пороге и мотнула головой. Всего на миг мне почудилось, будто в воздухе кружатся серебристые блестки.
Так, Кира, завязывай с мистикой, пока не превратилась в подобие бабушкиной соседки, которая посмотрела все сезоны «Гадалки-онлайн» и, теперь говорит всем, что председатель ТСЖ навела на нее порчу.
Я уже откинула одеяло, как вдруг… Гладкая поверхность зеркала подернулась легкой рябью. Интересно, это продолжение сна, или глюки? Проморгавшись, вновь посмотрела на зеркало. Так и есть: в черной глубине курилась дымка, напоминающая белый туман. Ущипнула себя за руку. Больно. То есть, не сплю, а, значит, все-таки глюки.
Да уж, слететь с катушек в неполные двадцать лет… Обидненько. Теперь и водительские права, наверняка отнимут. Правда, машина мне пока даже не горизонте не светит, но это ведь дело наживное. Я крепко зажмурилась и начала считать. Один. Два. Три. Четыре… Открывать глаза было страшно. Внутри что-то мерзко скреблось, подсказывая – ничего не изменится, когда я мысленно скажу «пять». Черт! Не хочу слетать с катушек.
– Пять.
Усилием воли заставила себя поднять веки. Вдохнула, медленно выдохнула и повернулась к зеркалу, но прежде увидела бледное лицо Марины. Вытаращив глаза, подруга сидела на кровати.
– Это… – она словно подавилась воздухом. – Это что? – вытянув дрожащую руку, Марина указала туда, где висело зеркало.
На поверхности черного стекла, точнее,за ней, по-прежнему клубился туман.
Тут впору бы испугаться, но у меня отлегло от сердца. Если она видит то же, что вижу я, значит все-таки не шиза. Насколько мне известно, одинаковых галлюцинаций не бывает.
Осторожно спустившись с кровати, подошла к зеркалу. За спиной испуганно пискнула Марина.
– Кира, не надо!
В глубине души я и сама понимала, что лучше не стоит. Но с другой стороны… а что, в сущности, может случиться? Не монстр же из него вылезет в самом-то деле. Ну, или Маринкин суженый изволил, наконец, явиться. Эх, жаль телефон разрядился: заснять бы – это ж какой интересный феномен!
Страшно не было: в тот момент я ни секунды не сомневалась, что у странной штуки есть вполне логическое объяснение. Возможно, какой-то дефект стекла (зеркало-то старое), и странная дымка – искаженное отражение… ну, не знаю, лунного света, например. Во мне зашевелился азарт исследователя.
Я подошла. Дымка сгустилась, и теперь представляла собой туман: он медленно двигался, клубился, и за ним ничего нельзя было разглядеть. Даже собственное отражение. Стало жутковато. Смотреть зеркало и не видеть саму себя. Как-то это ненормально. Я нервно сглотнула.
Вдруг… туман начал рассеиваться. В серебристо-белых клубах проявлялись какие-то очертания, смутно напоминающие человека. Я кинула взгляд на окно. Луна скрылась за тучей. Может, действительно, в ней все дело?
– Кира… там… там… – заикаясь, пискнула Марина.
Сердце ухнуло куда-то в район желудка, когда, вновь повернувшись, я увидела… человека. И это было не мое отражение. Если только за пару минут я не превратилась в лохматого брюнета с трехдневной щетиной. Подскочив, обернулась в комнату, но увидела только вытаращенные глаза Марины.
– Это… это кто?! Божечки мои…
«Да уж явно, не «божечка»», – подумалось мне. Парень в зеркале нахмурился, а через миг его брови поползли вверх. Наши глаза встретились. В странном оцепенении я протянула руку, касаясь поверхности зеркала. Вот сейчас почувствую стекло, и докажу, что все это… Из горла вырвался какой-то неопределенный звук, когда вместо поверхности стекла я ощутила… прикосновение пальцев.
Пару мгновений мы с незнакомцем ошалело глядели друг на друга, а потом… он схватил меня за руку и резко потянул на себя. «Ни хрена себе суженый», – промелькнуло в голове, и мир погрузился в темноту.
ГЛАВА 2
Несколькими часами ранее…
– Так, значит, ему сто лет? – Марина погладила кончиком пальца искусную резьбу из темного дерева.
– Больше, – закончив перематывать скотчем последнюю коробку, я плюхнулась на кровать.
Старый плед исторг в воздух облако пыли, а пружины жалобно скрипнули: судя по всему, даже вес моего тщедушного тельца оказался для них непосильной ношей. А я ведь на этом еще спать собираюсь. Надо бы выйти на балкон и вытряхнуть как следует.
Маринка, тем временем, продолжала разглядывать старинное зеркало, висевшее как раз напротив моей кровати. Строго говоря, кровать не моя, а бабушкина, но на ближайшие две недели, пока ба поправляет здоровье в санатории, ее «двушка» перешла в мое полное распоряжение. Точнее, мое и Маринкино: наша дружба тянется еще с детсадовского горшка.
За день до отъезда ба, я попросила ее разрешить мне пожить вместе с подругой и, как и ожидала, без проблем получила согласие.
– На балконе не курить, алкоголь не пить, мальчиков не приводить, – выставила условия ба, и тотчас внесла поправку. – Если только Антошеньку.
– Значит, без мальчиков, – я вытянула ручку бабушкиного чемодана и покатила его к лифту.
На прошлой неделе сын бабушкиной соседки пришел чинить залитый кофе ноутбук, и ба отчего-то решила, что мы с ним идеальная пара. С соседом, а не ноутбуком, разумеется. Хотя между долговязым занудой, похожим на Шэгги из «Скуби-Ду» и китайским лэптопом, я бы, не задумываясь, выбрала последнее. Тем более, что «славный мальчик», как называла его ба, взял за ремонт вдвое больше положенного.
Узнав об этом, я на следующий день постучалась к бесстыднику и вежливо попросила вернуть разницу, скромно уточнив, что в таком случае его матушка никогда не узнает о фото, которые юный бизнесмен присылал мне в личные сообщения.
В этот момент мама Антошеньки очень удачно выглянула из кухни, чем придала моему заявлению еще бóльшую убедительность. Через десять минут незаконно вырученные средства были торжественно возвращены моей ба, а чтобы не шокировать ее подробностями, я, скрестив за спиной пальцы, сказала, что «Антошенька» решил сделать ей скидку.
– А, может, погадаем? – Марина в два прыжка преодолела расстояние между зеркалом и кроватью и, приземлившись рядом, хитро прищурилась. – Ну, суженый-ряженый, все дела…
– Ага, вот явится к тебе Антошенька, будешь знать, – хмыкнула я.
Настенные часы показывали половину двенадцатого. На носу маячил зачет по анатомии, и, учитывая, что вместо зубрежки, мы, как и обещали ба, разбирали и паковали в коробки старые вещи с балкона, разумнее было бы выспаться.
– Боишься? – подруга шутливо толкнула меня в бок.
– Сейчас еще даже не святки.
– Ой, да брось, – Марина махнула рукой, – кто вообще верит в эти условности?
– Тогда зачем гадать, если не веришь?
Последний раз спиритизмом я занималась классе в четвертом: вместе с Мариной и еще двумя одноклассницами мы, сбившись, в кружок, вызывали «матного гномика». Понятия не имею, кто это такой, но в наши школьные годы было модно развлекаться подобными штуками. По итогу, вместо матного гномика явился подружкин дед из соседней комнаты, что в принципе было одно и то же.
И вот теперь Мари, очевидно, захотелось повторить.
– Ладно, давай, – вздохнув, я слезла с кровати и пошлепала на кухню за свечами.
Все равно ведь не успокоится, если уж что в голову вбила. А так хоть быстрее спать ляжем.
– Суженый-ряженый, явись ко мне наряженный… – уже в третий раз взывала Маринка глядя в черную глубину зеркала. На этот раз она зачем-то завыла в конце.
Мы сидели в темной спальне, и единственными источниками освещения были зажженные свечи в наших руках. Справедливости ради, подернутые дрожащим пламенем отражения выглядели жутковато, но, спать мне хотелось больше. Не удержавшись, я зевнула.
– Кира! – возмутилась Мари. – Прекращай. Теперь твоя очередь. – Она отошла, освобождая мне дорогу к зеркалу.
Стиснув зубы, чтобы подавить очередной зевок, я посмотрела в глаза сонному отражению. Почему все вообще так рвутся замуж? Я не считала себя противницей брака, но можно подумать, что лишь наличие под боком супруга делает женщину полноценной общественной единицей. Моя мама никогда не была замужем, отец исчез с горизонта еще до моего рождения, но это не помешало ей твердо встать на ноги: обзавестись работой, жильем, воспитать меня и открыть собственный (пусть и маленький) сувенирный отдел.
Мама не заставляла меня учиться, не читала нотации, и вместо этого собственным примером показала важность образования. Диплом юриста помог ей разобраться в нюансах малого бизнеса, а шестимесячные курсы бухгалтерии самостоятельно вести учетность.
И пусть в итоге я выбрала медицину, мама научила меня главному: девочки могут все. Даже без помощи мальчиков.
– Суженый-ряженый, явись ко мне наряженный, избавь меня от зачета и увези в прекрасное далëко. Довольна? – я задула свечу и обернулась к Маринке. – А теперь идем спать.
… Знай я тогда, чем это обернется, спрятала бы чертово зеркало за шкаф еще лет на сто.
* * *
– Эй, ты! – низкий, с легкой хрипотцой (но довольно приятный) голос звучал будто сквозь толщу воды. – Жива что ль?
Я открыла рот, но смогла издать лишь полузадушенный хрип. Веки отяжелели, голова гудела.
– Мммм…
– Ффух, – в голосе из темноты послышалось облегчение. – Жива, значит.
Я могла бы поспорить с таким заявлением, уж больно трещала голова – но с другой стороны – раз, чувствую, стало быть, все-таки жива. На лицо брызнуло что-то мокрое. И холодное. Причем, добрая половина этого «чего-то» попала в открытый рот. Вода? Закашлявшись, разлепила глаза.
Окружающий мир неохотно проступал из мутной дымки, возвращая звуки и краски. Расплывчатые очертания постепенно оформились в мужское лицо. Парень из зеркала. Вот, блин.
Теперь я, наконец, смогла разглядеть его как следует. Темные волосы длиной до плеч обрамляли мужественное и довольно симпатичное лицо. Я бы даже сказала, красивое. Тонкие губы, прямой нос, легкая небритость… Так, стоп. Сперва надо разобраться, что, черт возьми, происходит.
– Сильно ударилась? – темные брови виновато поднялись вверх, но карие глаза смотрели жестко и настороженно.
– Пока не знаю.
Я попыталась сесть и тут же сморщилась. Затылок свело тупой болью.
– Зря я тебя так цапнул, – выдохнул незнакомец. – Ну а сама-то? – он исподлобья посмотрел не меня. – Зачем меня за руку схватила?
– Я схватила?! – от возмущения даже страх немного отступил. – Да я вообще…
Взгляд опустился к одежде хамоватого незнакомца. Тяжелое расстегнутое настежь пальто из темной дубленой кожи, под ним синяя рубаха с узором, отдаленно напоминающим рунную вязь. На кожаном поясе были закреплены ножны, из них торчала рукоять длинного клинка. Странный (хоть и симпатичный) тип напоминал гибрид викинга, варяга и заправского ролевика.
– Вставай, – парень протянул мне руку и помог сесть.
Он выглядел удивленным, но не шокированным. В отличие, от меня. Чем дольше я осматривалась вокруг, тем меньше понимала, что происходит. Помещение, в которое затащил меня незнакомец (даже в мыслях это звучало, как бред) были обито темным деревом, под потолком висела тяжелая кованая люстра с горящими свечами. На стенах висело оружие и, как я смутно подозревала, совсем не бутафорское. За спиной парня тускло мерцал камин, слева, у окна стоял деревянный стол, а на нем глиняная посуда.
Наверное, все же глюки. Может, пицца, которую мы с Мариной ели на ужин, оказалась просроченной? Или это продолжение моего сна? Мысли лихорадочно метались, налетали одна на другую, и, как я ни пыталась, не могла собрать их во что-то конкретное.
– А платье-то где потеряла? – ехидный взгляд незнакомца пробежался по моей тощей фигурке.
Опустила глаза. Из одежды на мне были только белая майка и черные трусы.
– Я в платьях не сплю, – дерзко посмотрела не незнакомца.
Сверкать прелестями перед незнакомыми мужчинами, конечно, неприлично, но в данный момент голые ноги и полупрозрачная майка волновали меня в последнюю очередь.
Еще раз окинув меня взглядом, парень неопределенно хмыкнул.
– Послушай… – сморщившись, я кое-как поднялась на ноги.
– Килиан, – запоздало представился незнакомец, – сын Илмуда.
Килиан… Илмудович, что ли? Интересно. Кто он по национальности? Посчитав, что спрашивать как-то невежливо (да и неважно), решила сразу перейти к делу.
– Кира, – назвалась я и, закашлявшись, зачем-то уточнила: – Кира Романовна, – словно это имело какое-то значение. – А… где мы, Килиан?
– В доме Бехатара.
Отлично. А главное – сразу все объясняет. И тут я оглянулась. За моей спиной висело зеркало.
– Это же!..
– Вот-вот, – Килиан понимающе кивнул. – Выходит, ты не совсем уж бестолковая. Впрочем, – парень задумчиво почесал подбородок, – я тоже еще не сталкивался с зеркалами-порталами. Слышал, конечно, и не раз, но мы таких штук обычно не держим. Мало ли, что за тварь из него вылезет?
– Ну, знаешь! – в груди вспыхнуло возмущение и на миг потеснило нарастающую панику. – Если я тварь, то ты…
– Да причем тут ты? – Килиан беззлобно отмахнулся. – Но Бехатар мог бы и предупредить. Вот же старый мошенник.
Пока новый знакомый ругался себе под нос, я безуспешно вглядывалась в зеркало, стучала рукой по стеклу, надеясь, если не попасть обратно, то хотя бы увидеть бабушкину спальню. Но тщетно. В отражении на меня глядело лишь перепуганное лицо с вытаращенными глазами.
– Вот, держи.
Я обернулась, и на лету поймала кожаное пальто, которое бросил мне Килиан.
– Накинь для приличия, – ухмыльнулся он.
Уж что-то, а на приличия мне было плевать.
– Килиан! – я швырнула пальто на стоящую возле стены деревянную скамью.
– Да? Чего орешь?
Действительно. Ну, подумаешь: схватил за руку какой-то тип из зеркала, утащил неизвестно куда. У нас же такое сплошь и рядом встречается. Делов-то куча. Хотя, судя по тому, как этот парень себя ведет, не слишком-то это все его удивляет. А значит… Я нервно сглотнула. Смутная догадка, наконец, оформилась в нечто конкретное. И от нее сделалось жутко. Зеркало-портал, странная одежда нового знакомого, вся эта средневековая обстановка… Либо у меня все-таки съехала крыша, либо… Нет, нет и еще раз НЕТ. Такого просто не может быть. Все еще не теряя надежды проснуться, я наотмашь ударила себя по щеке. Боль обожгла кожу, а в ухе что-то жалобно звякнуло. Твою мать. Значит, не сплю.
– Где мы? – собственный голос прозвучал тихо и как-то незнакомо. – Я имею в виду, где мы вообще находимся. И кто такой этот Бехатар?
Килиан закрыл глаза, медленно выдохнул, затем снова открыл, очевидно, борясь с подступающим раздражением.
– Северный Удел. Фарбард. Пятьдесят лиг к Западу от Туманных Гор, – медленно, будто разговаривая с умственно-отсталой, произнес он. – В доме Бехатара. А Бехатар – это маг. Уж про магов-то ты, знаешь, красотка?
Может, мы все-таки в психушке? А этот Килиан… Илмудович, или, как он себя гордо именует,сын Илмуда, мой сосед по палате? Хотя, вроде девочек и мальчиков вместе не кладут.
Не успел парень ответить, как дверь за его спиной распахнулась. Надежда увидеть ласкового дядю в белом халате лопнула, как мыльный пузырь. На пороге стоял седовласый, с короткой стрижкой, мужчина в штанах, заправленных в высокие сапоги, темной просторной рубахе и кожаном дублете, перехваченным широким поясом.
– Миледи? – он удивленно посмотрел на полуголую меня, а затем на Килиана. – Что здесь, тролль вас подери, происходит?
