Текст книги "Похождения бравого рядового Гувер"

Автор книги: Елена Бушаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 32 страниц)

– Простите, сэр! Не все ты видишь, с одним-то глазом, старый вонючий козел!

Курсанты застыли, несмотря на то, что они стояли неподвижным строем, все же был слышен шорох одежды, покашливание, звяканье оружия. Но сейчас можно было услышать, как гудит главный генератор базы, похожий на одно большое сердце.

Роквуд свел брови и открыл рот, а Гувер, насмешливо подбоченясь, готовилась отпарировать все, что он скажет, но тут зашипел динамик.

– Курсант Гувер, пройдите к директору Кейджу!

Глава 5. Растяжка

– Курсант Гувер, пройдите к директору Кейджу!

– О-о-о, не успеть. – Протянула Гувер в нос и лунной походкой направилась к двери, придерживая рукой кепку. – «Don» t wanna let you go…»!

Она сделала выпад и исчезла за дверью, оставив обалдевших курсантов и Роквуда.

– Меня же выгонят! – Сказала Гувер, заплетая косу перед стеклянной дверцей шкафчика с пожарной лопатой. – Меня теперь точно выгонят. Да и черт с ним. Посмотрю мир. Себя покажу. Вытащу Мак-Гинти из его клетки, он мне будет должен. Буду разрабатывать ему операции и ограбления. Подумаешь, Кейдж! Пусть сам себе компьютер чинит.

Про себя же она подумала, что зря не одела белье, если Кейдж и в этот раз заставит ее раздеваться, то его ждет маленький сюрприз в виде татуировки на ее заднице в виде герба базы, при желании способной интерпретироваться как весьма нехорошо отзывающейся о Кейдже, базе, да и военной службе в целом.

В этот раз посетителей к директору не было, неприемные часы. Гувер проверила, надежно ли держатся волосы под кепкой, оправила форму и вошла.

– Рядовой Гувер по вашему приказанию прибыл, сэр!

Молодой мужчина вскочил с кресла, облившись кофе, Кейдж, привыкший к подобному гарканью, только досадливо дернул бровью.

– Рядовой, познакомьтесь с доктором Коннором.

Гувер повернулась к смущенному мужчине, в секунду дала ему десять очков против доктора Брандта, оценила проницательную складку у глаз, стильные очки, «умные» руки и особую форму губ, говорившую о том, что с доктором всегда можно договориться.

– Дункан. – Представился он, вставая и подавая Гувер руку.

– Гувер.

Мерида не отказала себе в удовольствии сжать узкую ладонь посильнее. Док в первую секунду не понял, но быстро сообразил, что к чему, и поднажал. Гувер поднажала тоже. Пауза затянулась и Гувер с сожалением отпустила ладонь дока, напоследок энергично ее встряхнув. Они обменялись взглядами, молчаливо соглашаясь продолжить попозже.

«Опять парень. Хоть бы раз была женщина». – Сладко улыбаясь, думала Гувер, ощущавшая острый дефицит оных.

– Гувер покажет вам базу и вашу лабораторию. Также можете распоряжаться ей по своему усмотрению. Рядовой обладает всеми необходимыми навыками, нужными для того, чтобы помогать вам в работе. Также она будет вашим телохранителем и… Гувер, особенно оберегайте доктора от Фантома. На первых порах.

– Есть, сэр.

– Покажите ему лабораторию. Кабинет шестнадцать.

– Есть, сэр.

– От всех занятий вы временно освобождаетесь.

– Есть, сэр!

– Можете идти.

Гувер четко повернулась и пропустила Коннора в дверь. Сердце сладко пело. Наконец-то задание! Хоть какое-то! И плевать, что на базе, плевать, что это не боевое задание, а помощь… кстати, медику или ученому? И тот, и другой сейчас бы очень пригодились.

– Доктор, Коннор, где ваш багаж?

– Там. – Коннор махнул рукой куда-то в сторону. – Честно говоря, его не особенно много. Меня выдернули буквально из ванной. Сказали, что все необходимое оборудование есть здесь.

Гувер понимающе кивнула. Такие случаи не были редкостью. Интересно, док знает, что он здесь теперь надолго? И без права выхода? А также без права разглашать результаты полученные в ходе опытов, проведенных на базе?

– Кто такой Фантом? – Спросил Коннор.

Гувер придержала его за плечо и молча показала на растяжку на полу. Они перешагнули почти незаметную леску, Гувер привычно, док – высоко поднимая ноги.

– А вы не снимите ее?

– Нет, сэр. Смотрите.

Она встала у автомата с кофе и выбрала себе горячий шоколад. Черт, как бы ее не сняли с задания, узнав о том, что она наговорила Роквуду.

– Хотите кофе, сэр?

Док не ответил, глядя, как из-за поворота появился доктор Брандт, задумчиво жующий большой стейк с лососем. Растяжку он не заметил. Коннор тревожно покосился на Гувер, но она целиком была поглощена процессом наливания горячего шоколада в пластиковый стаканчик. Брандт, наконец, задел растяжку, она разлетелась на две половинки, так что доктор ее даже не ощутил. Сверху раздался небольшой хлопок, и на доктора посыпалось разноцветное конфетти. Брандт страдальчески поднял глаза к потолку, надкусил стейк, безразлично заглотив пару бумажных кружочков, и пошел дальше, даже не потрудившись стряхнуть с плеч разноцветную мишуру.

– Что это? – Ошарашено спросил Коннор. – Кто это… ммм… зачем это?

– Некоторые считают, что это весело, сэр.

– Рядовой Гувер? – Ожил передатчик на стене.

Гувер задрала голову и заглянула в круглый глаз камеры.

– Да, сэр?

– Можете опознать нарушителя?

Гувер отхлебнула шоколад, стерла коричневые усы и дернула за кончик растяжки. Она с хлюпающим звуком отлепилась от стены, и Гувер изучила присоску, понюхала, даже лизнула.

«Дилетанты» – Презрительно подумала она. – «Даже бирку не сняли. А уж одеколоном за километр разит».

– Курсанты Гордон и Маккензи, сэр.

– Благодарю, рядовой. – Разочарованно сказал передатчик, ожидавший хотя бы процедуры снятия отпечатков пальцев и потожировых следов.

Радисты тоже скучали, найти устроителя неуважительного прикола было их единственным развлечением, а за поимку неуловимого Фантома даже была объявлена награда. Дилетантизма они не уважали, как и Гувер. Верх непрофессионализма – оставлять свой запах на предметах розыгрыша.

– Как вы… – Доктор круглыми глазами посмотрел на присоску в руках Гувер.

– Запах, сэр. Одеколон курсанта Гордона.

– Неужели он один таким пользуется?

– Одинаковые ароматы по-разному пахнут на разных людях. – Гувер прищурила глаз. – Вы сами должны знать это, сэр.

– Да, но как вы…

– Как узнала запах? Нас учат годами, сэр.

– А второй? Маккензи?

– Маккензи заказывал четыре месяца назад коробку присосок этой фирмы. – Гувер показала доктору полуистершийся ярлычок.

– Это они – Фантом?

– Нет, сэр. Фантома никто не может вычислить, сэр.

– А что он делает?

– Фантом?

Гувер впервые задумалась об этом. Фантом стал частью ее жизни, так же, как и Кейдж, Мария Кри, доктор Брандт, снайпер Джо, Стиви.

– Фантом устраивает розыгрыши. Иногда злые. Иногда смешные. Никто его никогда не видел. Несколько раз мы думали, что взяли его с поличным, сажали нарушителя в карцер, но в это время появлялся настоящий Фантом, и доказывал, что мы снова взяли не того. Еще он помогает агентам и курсантам. Мой друг Стиви рассказывал, что не успевал начистить картошки к завтраку, а я в это время сидела в карцере, и не могла ему помочь. Он вышел в туалет, а когда пришел, вся картошка была вычищена. Не очень хорошо, правда, но он успел выковырнуть глазки. У Эмили Рид погибли родители в автокатастрофе, и с этого дня она каждое утро находит у себя под подушкой шоколадки.

– Неравноценная замена. – Скептически хмыкнул доктор.

– Наверное, сэр. Но воскрешать людей Фантом не умеет. Иногда он устраивает погромы в лабораториях. Пару раз выпускал генетические эксперименты из клеток, нам приходилось их пристреливать.

– А вы его видели, Гувер?

– Никто никогда не видел Фантома, сэр.

– Я имел ввиду…

– Я поняла. Нет, сэр. Мы думаем, что Фантом – это дух погибшего агента. Он не хотел уходить… куда бы там ни было, и остался на базе. Здесь его дом.

– Что за глупости. – Фыркнул Коннор. – А вы не думали, что он не один? Просто вы придумали себе дурацкую легенду, а шайка приколистов ее поддерживает.

– Нет, сэр. – С достоинством отозвалась Гувер, которую неприятно покоробили эти слова. – Эту дурацкую легенду поддерживаем все мы.

Она открыла дверь в шестнадцатую комнату и пропустила доктора вперед. Опустила руку в карман и тихо щелкнула кнопкой глушителя сигналов.

– И если ты, гребаный янки, будешь выступать на Фантома, то он придет за тобой, и на твоих штанах, кроме коричневого, появится еще и желтое пятно!

Коннор застыл и медленно повернулся к уже сидевшей на столе Гувер. Его поразило изменение, которое произошло у нее в лице. До этого он почти даже и не приглядывался к ней, не найдя в ней ничего занимательного, но вот в одно мгновение в пустых исполнительных глазах прорезался вдруг холодный ум, а в линии губ – жесткая насмешливость.

– Что? – Спросил он, подумав, что ослышался.

– Давай начистоту, док. У меня свои проблемы, а ты – мой шанс не вылететь отсюда со свистом.

– Но ты…

– Да-да, Кейдж тоже думает, что я солдатик. И все думают. И пусть себе думают. А ты мне сейчас очень нужен. Говорю открыто, потому что со своей стороны тоже могу тебе кое-что предложить. Ты медик или ученый?

– Ученый. Но…

– Заткнись. Не смей выступать на чужую религию, придурок, а то ее приверженцы порвут тебе жопу, а я даже не подумаю тебя защищать. Это раз. Естественно, все знают, что Фантома не существует, это просто байка, сочиненная, чтобы прикрыть нарушения и излишний альтруизм, который здесь не поощряется. Мы не в детском саду, и проявлять чувства нам тут не положено. Это два. Зачем тебя сюда прислали? От честного ответа на этот вопрос, я раскрою тебе три и четыре.

– Я должен исследовать влияние военных условий на психику детей. Вас вербуют в весьма юном возрасте.

– Ясно. А отдельный пункт?

– Какой отдельный пункт?

– Вот этот.

Гувер спрыгнула со стола, взяла доктора за руку и вывернула ее.

– Черт!

– Ломать не буду. Но больно будет ужасно.

– Да какой еще отдельный пункт?!

– Знаешь, док, ужасно нежное место – рука. Уязвимое. Интимное, я бы даже сказала. И поэтому, если сделать вот так, то особенно больно.

Гувер сложила пальцы и ткнула доку в точку на открытой ладони. Коннор вскрикнул и не удержался на ногах.

– Даже несколько приятно. – Продолжала Гувер, продолжая надавливать. – Стимулирует мыслительный центр. Вот же как, бывает любовь-ненависть, а бывает и удовольствие-боль. Ну давай, раскалывайся уже, и я тебе тоже кое-что расскажу.

– Они хотели, чтобы я изучал тебя-а-а-а-а-а! – Коннор вывернулся и прижал руку к груди. – Чертова садистка!

Гувер выдвинула стул, поставила его спинкой вперед, и села, возвышаясь над доком.

– Отлично.

– Ты не удивляешься?

– Я на дуру похожа? Что конкретно тебе надо изучать?

– Я не понял толком. Реакции на различные возбудители. Тип темперамента. Характер. Зачем только?

– Секреты. – Гувер усмехнулась, это было так в духе Кейджа.

– Одно ясно, что тобой очень дорожат, но не хотят, чтобы ты знала.

– И поэтому выделили мне отдельный отсек и научили пользоваться интернетом. Как наивно.

– Ты из гениев?

– Что-то вроде того. Быстро соображаю, быстро запоминаю… У меня есть плохой парень.

– Что?

– Это три. Во мне живет плохой парень. Я его так называю. Он меня заставляет делать чудовищные вещи.

В глазах доктора вспыхнул неподдельный интерес. Он встал, забыв про руку, и по-новому взглянул на Гувер.

– Что конкретно?

– Ну… по гражданским меркам ничего серьезного. Но утром он назвал тренера по боевой подготовке старым вонючим козлом. А это очень серьезно. То, что я проделала с тобой, семечки, по сравнению с тем, что со мной может за это сделать Роквуд.

– И уже приходилось?

– Еще нет. Обычно я отделывалась карцером. Но в этот раз он зашел слишком далеко.

– Хм. – Коннор прошелся по лаборатории, рассеянно разглядывая приборы. – Ого, вы даже мою тетрадь с набросками препаратов принесли!

– Мы работаем чисто. – Скупо отозвалась Гувер, ощущая гигантскую тяжесть на душе.

Первый раз она открывалась кому-то, кроме Стиви.

– Раздвоение личности? Подсознательная попытка уйти от муштры? – Мыслил док вслух. – Банально. Для этого не надо было приглашать меня.

– Я его чувствую. – Отрезала Гувер. – Все время знаю, где я и что делаю. Он просто во мне.

– Вы общаетесь?

– Нет. Я не псих!

– Гм. Ну да. Потому что не хочешь признавать его существование?

– Потому что я не разговариваю сама с собой! Черт! Еще кое-что. Тебе о чем-нибудь говорит имя Стефана Моритца? Он вел мой проект.

Коннор застыл на месте. И уставился на Гувер, как археолог на вдруг найденный нос Сфинкса.

Глава 6. Все чудесатее

– Тебе о чем-нибудь говорит имя Стефана Моритца? – Спросила Гувер. – Он вел мой проект.

Коннор застыл на месте. И уставился на Гувер, какархеолог на вдруг найденный нос Сфинкса. Гувер молчала, выжидательно подняв брови. Доктор постоял какое-то время, потом ему надоело корчить рожи.

– И что ты можешь мне предложить? – Вкрадчиво спросил он.

– Себя.

У Коннора вновь начало вытягиваться лицо.

– Спасибо, но это так неожиданно… ты, конечно, симпатичная девушка, но… у меня уже есть девушка.

– Отличный тебе представился шанс проверить ее верность. Ты в курсе, док, что ты здесь очень надолго?

– Что? Вы не имеете права…

– Имеем. Когда имеешь столько обязанностей, права предоставляются как-то сами собой.

– Не важно. Все равно я… ты только не подумай, но ты же…

– Док, ты чего мямлишь, как школьник? Я люблю пожестче. Ладно, поясню, пока ты совсем не засамообольщался. Я предлагаю тебе себя как объект исследования. Все, что захочешь. Любые вопросы, анализы, тесты, эксперименты. Доступ практически к любым файлам базы. Честно и без уверток. Интересует? Взамен я требую того же.

– Ну если ты и вправду тот самый проект Моритца, то безумно.

Коннор теперь смотрел на Гувер иначе.

– Я вся внимание. – Гувер выразительно размяла пальцы. – Чем занимался ученый?

– Моритц работал над этим проектом годами. Он был гений. Безумец. Но гений. Перед этим он работал над проектом суперсолдата. Пытался закрепить состояние аффекта.

– Слышала. – Гувер кивнула. – Проект провалился, все испытуемые либо умерли, либо сошли с ума, а потом умерли. Но не знала, кто руководил всем этим. Да и вообще думала, что это миф.

– Говорят, он все-таки смог добиться стабилизации эксперимента. Создал одного-единственного суперсолдата. После этого проект почему-то закрыли.

– Наверняка к этому приложила руку служба национальной безопасности.

– И неспроста. Моритц решил, что организм взрослого слишком закостенелый…

– И решил проводить испытания на детях. – Закончила Гувер.

– Ты знала?

– Догадалась. Так что там с моим проектом?

– Я же говорил, что Моритц был гений. Его не могли просто так пустить в расход. Ему дали второй шанс. Вот об этом я почти ничего не знаю. Но он собирал материалы относительно сознания, подсознания, изучал близнецов, эмпатов[2]2
  Эмпатия (греч. – «страсть», «страдание») – осознанное сопереживание текущему эмоциональному состоянию другого человека, без потери ощущения внешнего происхождения этого переживания. Соответственно эмпат – это человек с развитой способностью к эмпатии


[Закрыть], переселение душ, реинкарнацию, регенерацию и болезни, связанные с остановкой старения.

– Сейчас я тебе кое-что покажу.

Гувер вытащила из кармана уже изрядно помявшееся личное дело Линды Крейвен.

– Я видела заголовок проекта. – Сказала Гувер. – Создание искусственного интеллекта с доступом к подсознанию. И меня теперь очень интересует, кто я.

– А это важно? – Доктор переводил взгляд с лица Линды на лицо Гувер.

– Это точно не я. – Недовольно сказала она.

– Почему? – Коннор почесал пальцем висок. – Если в одно тело вселить другое сознание…

– Это невозможно, придурок.

– Моритц был гением. – В очередной раз изрек Коннор. – Он делал такие вещи… что я готов поверить во все. Ладно, если тебе не нравится этот вариант…

– То можно еще проработать болезнь, вызывающую остановку старения, потерю памяти и искусственный интеллект в одном искусственно созданном теле. – Хмуро закончила Гувер.

– Я так очевиден? – Уныло спросил Коннор.

– Я так догадлива. – Хмуро ответила Гувер. – Кейдж что-то знает, но молчит. Брандт что-то знает, но молчит. А наша работа предполагает полное владение информацией. Я хочу знать кто я и на что могу рассчитывать. И если окажется, что меня просто держат под замком, потому что я нестабильна, как этот проект суперсолдата… хотя тогда бы меня уже не было в живых. Возможно, они просто пока не знают и чего-то ждут. И как только я сделаю что-то не так док… я очень хочу жить. Ты даже не представляешь насколько.

– Тогда раздевайся. – Коннор энергичным жестом протер очки. – Приступим прямо сейчас.

– Что я могу сказать…

Коннор и Гувер застыли перед снимками.

– Ничего.

– Я хотя бы не робот и не пришелец. – Фыркнула Гувер. – Это уже что-то.

– Обычное человеческое тело. Все показатели в норме. Тебе точно 19 лет, так что секрет бессмертия Моритц так и не раскрыл. А жаль. Небольшая аномалия в видесверхбыстрой регенерации, проявляющейся при выбросе адреналина. Ты не была искусственно выращена вне организма матери, тебя выносила обычная женщина, твой пупок настоящий, будь уверена.

– Тогда кто такая Линда?

– Может твоя мать или бабушка?

– Слишком похожа.

– Ну и что?

– Все равно слишком похожа. Чересчур, понимаешь? И что у нее за странные характеристики? При чем тут уши, цвет волос?

– Моритц был…

– Ты достал!

– Я хотел сказать, что он был безумец. – Обиделся Коннор. – И многие вещи, которые он делал, не поддавались логике.

– Или просто нужна была другая логика. – Не поддержала его Гувер. – Иной обобщающий признак, нежели мы думаем.

– Так как первоначальный осмотр ничего не выявил, я хочу изучать тебя дальше. – Коннор посмотрел на нее глазами маньяка. – Для начала проверим реакцию на возбудители, как просил Кейдж, потом проведем тест Роршаха, потом…

– Смени штаны для начала. – Посоветовала Гувер. – А мне нужно кое с кем поговорить. Не высовывайся из лаборатории и остерегайся Фантома. Он обожает посвящать новичков… хоть его и не существует.

Итак, задание обернулось крахом. Хотя теперь жизнь определенно стала интереснее. Гувер вздохнула. Ей нужен был друг. Такой, чтобы мог выслушать, вникнуть в проблему, поддержать, и не пойти докладывать Кейджу. Ну, друг не друг, а тот, кто мог с интересом ее выслушать и подкинуть пару дельных советов имелся. Гувер завернула на склад и вытащила из общей кучи пару небольших коробок. Вытаскивала осторожно, потому что банки были аккуратно составлены так, что одно лишнее движение могло с грохотом обрушить всю конструкцию ей на голову. Конструкция была известная, так обычно развлекался снайпер Джо, когда его запирали на складе в качестве наказания. У карцера были слишком тонкие стены, а некоторые агенты не очень любили песни Джастина Бибера, особенно в исполнении агента Дантона, да самого агента Дантона тоже.

Гувер шла по коридору. Гражданский на ее месте воровато оглядывался бы по сторонам, Мерида держалась спокойно, только изредка бросала вокруг стремительные взгляды, не поворачивая головы, привычка, отличающая агентов, разведчиков и воров-карманников. Второй раз это оказалось страшнее, чем в первый, но так оно обычно и бывает.

Мак-Гинти спал. Сидя. В позе лотоса.

– Умеешь же, когда хочешь! – Громогласно восхитилась Гувер.

Трой вздрогнул и открыл глаза. Гувер через прорезь в клетке прицельно бросила в него коробками и посмотрела на терморегулятор. Температура была та же, которую она оставила, уходя в прошлый раз. Никому и в голову не пришло, что кто-то посмеет повернуть ручку.

– Что это? – Хрипловато спросил Мак-Гинти пересохшими губами, открывая коробки.

– Это тебе для поддержки штанов. На вкус… не знаю. Оно питательное, легко усваивается и не вызывает проблем, связанных с принятием пищи после длительной голодовки. Тебе сейчас самое то.

Мак-Гинти достал тюбик, похожий на зубную пасту, и, не задумываясь, выдавил содержимое себе в рот.

– Похоже на детское питание.

– На что? – Переспросила Гувер.

– На детское питание. Каким кормят маленьких детей. Не знаешь? У мамы не спрашивала?

– Я бедная сиротка.

Мак-Гинти окинул ее оценивающим взглядом.

– И снаружи ни разу не была. – Сказал он.

– Точно. Я еще не прошла подготовку.

Трой склонил голову набок.

– Ни разу? Тогда тебя ждет большой сюрприз, если ты вдруг все-таки выберешься.

– Какой именно?

– Люди. Они не такие… как здесь. Жалкие. Слабые. Глупые. И ты живешь, чтобы их защищать.

– Так, давай ты не будешь включать мне промывку мозгов. Я же говорила, со мной это не сработает.

– Я и не хотел. – Мак-Гинти вдруг посмотрел на нее с жалостью. – Но ты даже не представляешь, что там. Вы спасаете людей на заданиях, рискуя собой, и они вам благодарны, все плачут, машут. И вы чувствуете, что делаете что-то важное. Но там, за пределами экстремальных ситуаций, они совсем другие. Впрочем не важно. Зачем ты пришла?

– Посмотреть на твою недокормленную рожу.

Мак-Гинти и вправду очень сильно сдал. Чего только стоили утомленные глаза с красными жилочками сосудов. Зеленые, зеленее даже, чем глаза Татьяны Михайлоф. Но сквозь серую пелену усталости проглядывал стальной цвет упрямства. Сдаваться он не собирался.

Гувер села возле клетки и выложила ему все. О странном поведении Кейджа, о докторе Конноре, о Линде Крейвен и о Стефане Моритце. Об экспериментах Моритца Мак-Гинти был наслышан гораздо больше, чем Коннор.

– И что ты на это скажешь? – В итоге спросила Гувер.

– Скажу, что я близок к тому, чтобы выиграть наш спор.

– И не мечтай. Я, кстати, посмотрела твое дело. Впечатляет. И разочаровывает одновременно.

– У вас есть только седьмая часть.

Гувер озадаченно замолчала, потом хмыкнула.

– Тогда впечатляет в квадрате. Но все равно, с твоими способностями ты бы мог править миром.

– А я к чему стремлюсь?

– Я имела ввиду другое.

– Результат все равно один.

– Но не из-за детских же комплексов желать всем зла!

– Гитлер желал всем добра.

– Проехали. Если ты такой умный, скажи, какая связь между всем тем, что изучал Моритц? Между сознанием, подсознанием близнецами, эмпатами, переселением душ, реинкарнациями, искусственным интеллектом, регенерацией и болезнями, связанными с остановкой старения?

– Это все есть, – Мак-Гинти глянул на нее исподлобья, – в засекреченном проекте под названием «Гувер».

Гувер ласково ему улыбнулась. Он явно надеялся ошеломить ее этой информацией, но здорово промахнулся.

– Это засекреченная информация. – Сказала она, накручивая на палец волосы, выбившиеся из косы. – Очень сильно засекреченная.

– Тогда я скажу следующее. – Мак-Гинти улыбнулся не менее ласково. – Прежде, чем ставить контрольный проект, делается несколько тестовых экспериментов. Одни из них более удачные, другие менее, и методом проб и ошибок с их помощью выясняется главное. Создается совершенный образец. Тесты же утилизируются, а наиболее удачные варианты служат на случай замены или последующего тестирования. Такими были эксперименты «Гувер», «Адель» и «Солджер».