Текст книги "Похождения бравого рядового Гувер"

Автор книги: Елена Бушаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 32 страниц)

Глава 52. Воля и разум

– Ты когда-нибудь будешь себя беречь?

– Перестань, противный! – Хохотнул Дантон. – Мы уже выяснили, что я люблю девушек еще в прошлый раз, когда ты ко мне приставал.

– Повторяешься.

– Я?! Повтор на повтор, детка!

Дантон, подтянувшись в последний раз, ловко спрыгнул с турника на одну ногу и на ней же попрыгал к лавке, под которой валялись костыли. Стянул форменную футболку, вытер вспотевшее лицо и широко улыбнулся хмурому Доусону.

– У тебя так швы не выдержат. – Пригрозил начальник. – Разойдутся, все кишки под турник просыпятся. Хрен с тобой, уборщицу жалко…

– Да брось, на мне заживает, как на собаке. – С беспокойством ответил Джо, изучая свой покрытый шрамами живот.

– Как на вообще любой скотине. Слушай, Джо, ты нам очень скоро понадобишься. И у нас времени нет на твои выкрутасы.

– Как скоро? Стрелять я и без ноги могу.

– А убегать, если не попадешь? В любой момент. Нас изматывают ожиданием. У меня уже даже сосуд в глазу лопнул от напряжения.

– То-то ты ходишь вампиром. Ромашку прикладывай, говорят, помогает.

Доусон зло цыкнул, вспомнив, что именно эту экзекуцию с ним проделала вчера вечером его мама. Восьмидесятилетней старушке было плевать, что ее сын сам годится некоторым в дедушки, а если учитывать наш развращенный век, то и в прадедушки.

– Почему она ничего не предприняла до сих пор? – Задал Джо мучивший самого Доусона вопрос.

– Не знаю. Мария тоже не знает. Солджер молчит. По сути, у нее тут полно счетов. Но она ничего не делает. Может, готовит что-то особенное. Может, разрабатывает что-нибудь похлеще чертовых жуков. А может, сняла со старых счетов все деньги и развлекается где-нибудь на Бали, и хихикает над нами. Так что будь готов.

– Ладно. – Недовольно проворчал агент Купидон. – Вы тоже хороши. Сколько она перед вами крутилась, а вы ничего и не заметили!

– Иногда о скором предательстве не знают даже сами предатели. – Грустно усмехнулся Доусон. – Тебе ли не знать.

– В смысле?!

– Я говорю о Куколке. Помнишь ее? Ее уход тоже был весьма… внезапным.

– Она всегда была той еще стервой.

– Об агенте Гувер я могу сказать то же самое, Джо.

– Ал! Эй, Ал! Черт тебя дери, притормози, имей сочувствие к инвалиду!

Алекс Мастерс громко фыркнул, но все же притормозил и ковыляющий Джо поравнялся с ним.

– Поговорим?

– О том, когда ты отдашь мне долг? – Уточнил Мастерс, качая головой и удивляясь себе, как бывший друг смог его развести на такую сумму денег.

– Нет, про твою бывшую.

– Забирай, я не против. Только знаешь, сперва научись пользоваться обеими ногами, у нее такой локтевой захват, что лучше…

– О твоей старой бывшей.

– В чем ты меня подозреваешь?!

– А что ты так задергался? – Хихикнул Джо. – Совратил бабулю? Нет, я хотел спросить о Куколке.

Мастерс резко остановился, сжав кулаки и Дантон, не успев затормозить, влетел в него.

– Твою мать, Дантон!

– Непременно, я тебя благословляю. Так о Куколке. Скажи, ты же с ней постоянно… это самое. Вот если назад смотреть, было заметно, что она хочет переметнуться к психопату и захватывать мир?

– Ну… вообще да. – Мастерс с досадой почесал затылок. – Хотя мы особо и не разговаривали, сам понимаешь. Она так и не сказала, как ее зовут. «Куколка» и все. Знаешь же, она у Доусона по особому ведомству проходила, охренеть какому засекреченному. Я потом прикинул, она, выходит, лет пять это задание выполняла. Может, у нее на этой почве и крыша поехала.

– И твою заодно зацепила.

– Что?

– Ничего, продолжай.

– Я и говорю. Она всегда была такой… незаметной. Знаешь, как в гостинице на три дня, вещи не распаковываешь, потому что все равно съезжать. Я потом даже специально искал в квартире, хоть что-нибудь: стринги там, духи, помаду – ничего. Как и не было ее.

– Ал, как ты не заметил? Она всегда была такой сволочью!

Мастерс хмыкнул.

– С кем была, а с кем не была. Я ее с другими вообще почти не видел. А зачем ты спрашиваешь?

– Доусон таинственно обмолвился, чтобы я лечился скорей, смекаешь?

– Ого, да я к нему присоединюсь! Жду не дождусь, когда смогу тебя из здорового снова инвалидом делать! Ты меня достал!

– А что я сделал?!

– А ведро с краской над дверью не ты привязал?! Как умудрился еще, со сломанной ногой!

– Ты же увернулся все равно.

– А клей вместо меда кто мне на стол поставил?

– Ты же все равно не выпил!

– А если бы выпил?!

– Да ладно, не умер бы, я смотрел состав…

– Я тебя уничтожу. – Пригрозил Алекс. – На куски порву. Фантому закажу! Он не посмотрит, что ты инвалид, будешь потом ему приносить искупительные жертвы, сволочь!

– Злой ты! – Обиделся Джо. – Злой, и чувства юмора у тебя нет.

– Можно, агент Доусон?

– Заходите, мисс Прайд. – Доусон указал на большое мягкое кресло. – У нас есть к вам пара вопросов. А точнее, всего один. О каком аборте говорил агент Гувер? У вас был ребенок от Моритца?

– Да, сэр.

– Как это получилось?

– Ни одна защита не эффективна на сто процентов. – Уныло усмехнулась Рэйчел. – Вы же знаете, почему послали именно меня. Я полностью соответствую его вкусовым предпочтениям. И мне казалось, я его раскусила, вы же читали отчеты.

– Да-да, весьма занимательное чтение. К сожалению, он знал, кто вы, боюсь, что с самого начала.

Рэйчел внутренне напряглась, осознавая, в какой опасности находилась.

– Так вот почему он… не важно. Я забеременела. Видимо поэтому он оставил меня в живых. И даже не искалечил.

– У нас даже были подозрения на ваш счет, мисс Прайд.

– Спасибо, что вы все же смогли мне поверить, агент Доусон.

– Он знал о ребенке?

– Я сама не была уверена. Знаете же, с нашей работой задержка дело обычно. Нервы, перемена климата, перелеты – все влияет. Мне кажется, он что-то сделал со мной. Я ненадолго стала… другой. Я думала, это из-за беременности. Зрение, слух, реакция – все улучшилось в несколько раз. А потом, когда беременность подтвердилась, я… я не захотела носить это в себе. Я не захотела, чтобы он жил.

– Почему мы узнаем об этом только сейчас, мисс Прайд? – Обманчиво мягким тоном поинтересовался Доусон, протягивая Рэйчел чашку кофе.

Рэйчел, специализирующаяся на работе с маниакальными личностями, психопатами и прочими нетривиальными людьми, вздрогнула от его тона, сейчас Доусон как никто был похож на одного из ее клиентов.

– Это слишком личное, агент Доусон. – Сказала она твердо. – Моя жизнь полностью принадлежит базе, я знаю, чем я вам обязана, но носить в себе ребенка этого ублюдка я не стала бы.

– Какие громкие слова. – Доусон налил кофе и себе. – Неужели вы думаете, что смогли нас обмануть? Нам известно, что Стефан Моритц обладал потрясающим обаянием. К счастью, Мерида его не унаследовала, а то сейчас на нас восстал бы весь младший персонал, составляющий круг ее общения. Вам надо обезопасить Рене. Послезавтра она покидает страну. Я бы рекомендовал также пластическую операцию.

– Она ребенок, сэр!

– Напомнить, чем вы занимались в ее возрасте? Лучше психически нестабильный ребенок, чем мертвый, агент Прайд.

– Я поняла вас, сэр.

– Ступайте, агент Прайд. И если вздумаете сделать очередной аборт, не думайте, что вам это просто так сойдет с рук.

Громкие крики не редкость в больнице, тем более в хирургическом отделении. Поэтому главный врач не обратил на них внимания, целиком сосредоточившись на спонсорском отчете. Поэтому он был весьма удивлен, когда дверь его кабинета отлетела к стене и в кабинет ворвались вооруженные люди в масках. Четкий стук ботинок в разом затихшем коридоре отдавался в висках. В кабинет зашли двое: высокий черноволосый мужчина и рыжая девушка с растрепанными волосами, одетая в бесформенную толстовку с эмблемой чикагского колледжа.

– Можете не вставать, доктор. – Вежливо сказала она, улыбаясь такой улыбкой, от которой доктор весь покрылся мурашками. – Мы ненадолго.

– Что вам нужно?

– Чтобы вы выполняли свои обязанности всего лишь. – Девушка оперлась кончиками пальцев о стол и нависла над доктором, парализуя его взглядом разномастных глаз. – У вас в клинике сорок три пациента ждут операций по трансплантации органов.

– Да, но органов нет, они на очереди…

– Большинство не может столько ждать. Все эти операции будут проведены немедленно.

– Это невозможно! Вы знаете, сколько это стоит?!

– Не дороже, чем ваша жизнь, доктор. – Рыжая тихо засмеялась.

Она была какой-то странной. Тонкой, гибкой, очень женственной, но в то же время доктору почему-то казалось, что с ним разговаривает мужчина.

– У нас нет такого количества хирургов!

– Теперь есть. – Черноволосый мужчина выдернул главврача из-за стола и грубо толкнул к выходу из кабинета.

Вдоль коридора выстроились растерянные люди в белых халатах. Многих доктор узнал, он виделся с ними на съездах и конференциях, о ком-то читал в журналах.

– Они проведут операции, плюс ваш персонал.

– Но… но… в конце концов, у нас нет необходимых органов!

– Мы привезли. – Девушка кивнула боевикам, и часть из них принялась сноровисто сновать туда-сюда, таская пластиковые ящики с очевидным содержимым. – Советую приступить.

– Но… – доктор попытался предпринять последнюю попытку, – нельзя же так! Они не подходят по…

– Подходят. – Успокоил его мужчина. – Мы проверили их.

– Откуда они? Это незаконно! Это… неэтично в конце концов!

Конец фразы потонул в грохоте выстрела, и доктор упал, вместо головы у него осталось сплошное кровавое месиво.

– Есть еще возражения? – Скучающим тоном осведомилась рыжая, опуская пистолет.

Собравшиеся врачи дружно замотали головами.

– Тогда приступайте. Не годится помогать только тем, у кого есть страховка. – Удовлетворенно сказала она, глядя на деловую суету, разворачивающуюся вокруг.

– Надо уходить. – Тронул ее за плечо мужчина, убедившись, что все врачи занялись делом. – Скоро приедет полиция, а за ними подтянутся и твои дружки, когда проверят записи с камер наблюдения.

– Полицией мы тоже скоро займемся, Мак. Родственники пациентов здесь?

– Все у входа.

– Отлично. Уходим. И смотри, чтобы никто не пострадал!

Их встретили восторженным ревом и слезами. Рыжая девушка улыбалась, но окружавшая ее толпа не осмеливалась переступить какой-то невидимый барьер, и просто протягивала руки и бормотала слова благодарности. Черноволосый мужчина крепко держал ее за плечо. Полицейские машины зло взвизгивали сиренами, их не замечали, а самих полицейских не то чтобы отталкивали, но создавали такой тесный заслон из собственных тел, что офицеры только злобно ругались. Зато вездесущие репортеры уже пробрались в первые ряды.

– Кто вы?

– Каковы ваши требования?

– Поясните свои действия!

– Мы просто хотели помочь. – Объяснила рыжая, заправляя выбившуюся прядь за ухо. – Хорошие люди умирают без пересадки. И столько молодых! А плохие… плохие живут и совершают преступления. Это неправильно.

– Вы берете на себя вину за массовые убийства преступников, недавно прокатившуюся по городу?

– Вину? Мы не чувствуем себя виноватыми в том, что, убив парочку мразей, дали сорока трем безнадежным больным шанс жить.

– Кто дал вам право на это?

– Это право сильного помогать слабым. Мы понимаем, что человеческие законы против нас, и существовать нам осталось недолго, но за это время мы постараемся сделать максимально много. Мы не набираем рекрутов и просим граждан не следовать за нами, это опасно и ведет к смерти. Но мы готовы умереть за вас, это наша воля. Наша воля и наш разум. И он говорит нам, что мы не овцы и не нуждаемся в пастухах! Мы волки и сами приглядим за нашей стаей! А для волков не действуют законы овец!

Глава 53. Смотри и слушай

Рассекречивание дела Стефана Моритца было нежелательно для Кейджа, но еще немного – и оно стало бы разорвавшейся бомбой. Доусон обещал, что все материалы будут поданы правильным образом, но от этого было не легче. Зал с проектором едва вместил в себя всех желающих послушать о безумном гении, секретность секретностью, а слухи по базе ходили самые разные, и хоть чуточку, но каждый о нем знал. Хмурая Мария Кри кусала губы и ерзала на стуле, то и дело вставляя ценные комментарии. Постепенно из всего этого и складывался образ преступника, позволявший составить его психологический портрет и предугадать дальнейшие действия. Так как в зале было много боевиков, Доусон разъяснял все попроще, аналитики хмыкали, но не слишком громко, чтобы не получить потом от более поднаторевших в драках коллег.

– Стефан Моритц, родом из Ирландии, но саму страну почти не видел, проведя детство в Америке, поэтому представления о Родине у него были самые радужные, и он создал, так сказать, миф о национальном характере, полностью перенеся его на себя. То есть то же, что и мы представляем, услышав слово ирландец: рыжий вспыльчивый громила в зеленом, пьющий эль и то и дело поминающий святого Патрика. Но это все видимость, одновременно Моритц расчетлив и считает, что любой поставленной цели можно добиться, правильно смоделировав обстоятельства.

– Для Стефана не существовало слова «нет». – Добавил Кейдж. – Он считал, что человек может достичь всего, даже умения летать, ему только нужен правильный учитель. Я не знаю ни одной девушки, которая в итоге не пошла с ним, если он очень того хотел. И неважно, какой она была ориентации, какие у нее были вкусы или моральные запреты. Стефан мог создать идеальные обстоятельства, ситуации, условия, и им казалось, что они сами принимают такое решение. Это была игра, в которой важен не результат, а процесс. Точно так же он добивался повышения, разрешения вести проекты, убирал неприятных ему людей.

– Кроме того, по данным разведки, объект обладал потрясающим обаянием. – Ревниво вставила Мария Кри. – На прошлом семинаре по психологии преступников я показывала фото так называемой Соньки «Золотой ручки», довольно страшное, признаюсь. И эта преступница вертела мужчинами, как хотела…

– Несмотря на свою бородавку! – Громко крикнул Дантон, вызвав всеобщий смех.

– Несмотря на свою бородавку. – Согласилась Мария. – Учитывая, что ее преступления вошли даже в фильмы, мы не можем не сказать об этом феномене. Будьте осторожны, у агента Джокер бородавок не было, и это делает ее втройне опасной.

– Объект умен, и понимает, что при такой огласке собственной деятельности существовать ему осталось недолго, рано или поздно мы его поймаем, поэтому и действия его будут быстрыми, на первый взгляд беспорядочными и хаотичными, не подчиненными какой-то видимой системе. Мы ожидаем очередного вторжения на базу, потому что Мак-Гинти и Куколка уже несколько раз прорывались сюда по одним им известным каналам. Мы усилили охрану, но…

– В этом не было нужды, агент Доусон. – Прервал Кейдж. – Стефан не станет нападать на базу. Во-первых, он ее создал. Во-вторых, здесь он провел свои лучшие годы. В-третьих, он скорее с нами, чем с ними.

– Объяснитесь, директор. – Потребовала, привставая, Мария.

– Сколько он уже положил своих людей?

– Около двухсот по предварительным данным.

– А наших агентов?

– Двоих.

– И только из-за крайней необходимости. Агентов группы «омега» же вообще отпустил…

– И это был гениальных ход. – Не мог не признать Доусон. – Общественность ополчилась на нас за травлю современного Робин Гуда, прощающего неразумных врагов своих, а все члены группы «омега» при следующей встрече будут менее активны в проявлении агрессии к объекту. Нам пришлось их всех отстранить. База гудит, как улей, курсанты сомневаются в правильности действий руководства, Совет требует прилюдного развенчания новоявленного героя, куча подражателей устраивает убийства во благо. Еще немного, и нас снесут.

– Он просто развлекается. – С невольным восхищением сказал Кейдж. – Творит организованный хаос. Но долго это продолжаться не может, я уверен, Стеф готовит нечто потрясающее напоследок.

– И наша задача – поймать его раньше. – Назидательно сказал Доусон, выставив указательный палец вверх. – Не стоит также забывать и об остальных. Разная мелочь тоже возомнила себя волками и совсем оборзела. Торговцы наркотиками, оружием и живым товаром под шумок проворачивают свои дела, полиция сбивается с ног. Надо это прекращать, пока не вспыхнула война с мафией. Так что после собрания жду всех присутствующих оперативников у себя в кабинете, вам предстоит много работы.

– Вы звали? – Куколка неслышно вошла в белый стерильный кабинет.

Адель безучастно лежала на гинекологическом кресле. Моритц снял перчатки и кивнул на нее.

– Прекрасный репродуктивный аппарат, даже при стольких месяцах бездействия. Жалко только, что это просто тело. Иногда боюсь представить, на что бы она была способна.

Куколка вопросительно подняла светлые брови.

– Мне нужен ребенок. – Просто пояснил доктор. – И это способно послужить инкубатором. К сожалению, я в этом теле, а Солджера не достать.

Он без отвращения и с неутихающим интересом оглядел свои руки.

– Да даже если бы мы его и достали, то результат мог бы меня не удовлетворить, от инцеста рождаются уроды.

– Хотите подложить ее под Мака, доктор?

– А почему не тебя? – Хмыкнул тот. – Ты же тоже суперсолдат. Недоработанный, конечно. Но у тебя уже есть ребенок.

У Куколки побелели губы.

– Вы не тронете Хейли.

– Об этом надо было думать до того, как подсылать ее ко мне на кладбище. Кроме того у нее все равно скоро начнется половое созревание и она умрет в муках, не выдержав перестройки организма.

– Я уже нашла клинику…

– Не будь курицей. – Моритц с силой хлопнул ее по плечу. – Ты агент мирового уровня. И ты до сих пор жива, несмотря на некоторые особенности организма, ха-ха! Искусственный адреналин уже не помогает, ищешь себе острых ощущений где только можешь? Похвально. Но Хейли не выдержит такого темпа. Приведи ее сюда. Приведи… или ее приведут.

Блондинка посмотрела сверху вниз прямо во внимательные зеленые глаза.

– Ты поможешь?

– Я доработаю проект. – Уточнил, отворачиваясь, Моритц. – В конце концов, у меня слабость ко всем своим творениям. Заходи, Мак, терпеть не могу, когда мнутся у двери.

Вошедший Мак-Гинти кивнул Куколке, стараясь не смотреть на Адель.

– Что с делами?

– Все, как ты планировал. Народ нас обожает, как всякого, кто показывает ему, что он представляет из себя что-то большее, чем скот, да еще и берет на себя миссию по их спасению.

– Что больные?

– Все живы, пересадки прошли успешно. Теперь от врачей требуют, чтобы все подобные операции проводились бесплатно… и даже сами врачи. Толпы осаждают тюрьмы с требованиями разобрать преступников на органы.

– Надеюсь, твоя женщина в безопасности?

Мак-Гинти бросил яростный взгляд на Куколку, но она лишь пожала плечами.

– Да брось, Ма-а-ак! – Доктор явно развеселился. – Ты думал, я не узнаю? Такой козырь. Не вздумай ее прятать, будет только хуже. И вот еще что… пришла пора отдать кое-кому должок, на который накапали проценты. Мне надо обсудить с тобой детали. Куколка, выйди. Такие вещи не для блондинок. Итак, Мак, что бы ты сделал, если бы тот, кому ты доверяешь, всадил тебе нож в спину? Фигурально выражаясь, конечно, иначе твой ответ не продвинется дальше «упал и умер»…

В кабинете было темно, только неярко светился аквариум. Кейдж отпустил секретаршу и сидел, забравшись в огромное кресло с ногами, презрев свой статус и возраст, и сосредотачивался на звенящей тишине.

«Смотри и слушай, Корки». В памяти сама собой возникала беззвездная ночь, тепло нагретой за день крыши под спиной, пахнущее виски дыхание Стефана, размахивающего бутылкой. И неистребимый запах носков, потому что ботинки Морица валялись тут же, рядом, хищно раскинув щупальца шнурков. «Вот сегодня на меня наорал Берк, но завра, возможно, он умрет. Чисто теоретически, ведь его могу убить и я, правда? И тогда его ор уже не будет стоить ломанного пенни, и сам он тоже, потому что никто не вспомнит его. Значит, все, что он сказал, только мусор и ничего не стоит для этого неба, которое было и вчера, и будет завтра. И под ним будут люди, а значит, в этом мире ничто не важно и все можно».

«А как же Бог?».

«Нет Бога, есть только воля и разум. Мои или чужие. Разум для того, чтобы думать, и воля – чтобы творить и не отступать».

«Элиза Райт плачет из-за тебя».

Стафан морщится, он не любит нравоучений и сердится, что друг не понимает.

«Элиза Райт знала, с кем связывается, да я ей и сам все сказал. И она шла верным курсом, а потом разом растеряла все мозги. Почему они так?» – В голосе Морта такое обиженное недоумение, что Кейдж не может не засмеяться.

«Ты ее просто достал со всех сторон. Ты хочешь девушку, которая вечно будет тебе отказывать?».

«Плевать мне на девушек! Отчего люди становятся иногда такими дураками? А Мэг теперь никто не сможет обмануть, и из нее выйдет отличная шпионка, так что я, можно сказать, внес ценный вклад в подготовку ценного кадра. Я еще много могу сделать. Я бы хотел жить вечно, мне просто не хватает времени! Завтра я покажу тебе, я начертил проект новой базы, а то эта рухлядь того и гляди развалится. Знаешь, какая там будет библиотека?..»

Кейдж бросает косой взгляд на выглядывающие из рукавов футболки бицепсы друга, гораздо больше его собственных, на его простое широкоскулое лицо с яркой белозубой улыбкой, на всю его крепкую ловкую фигуру и недоумевает вслух: «И как так вышло, что ты подался в науку?».

Стеф понимает его недоумение, разглядывает свои широкие ладони и мощные запястья, покрытые завивающимися рыжими волосками.

«Не хочу умирать, понимаешь? Хочу жить вечно».

«Никто не может жить вечно».

«А я смогу. Я люблю жить. Люблю быть сильным. Что мне какая-то безносая?».

Он касается клевера-оберега на шее. Клевер трехлистный, обычный. Упрямый Стеф верит, что он все равно приносит счастье, потому что его Кейдж подарил. Он всего добьется сам, и не нужны ему никакие клеверы.

«Я и тебя сделаю бессмертным, старик, обязательно, клянусь! Как я буду без твоего постоянного зуденья?».