Текст книги "Отрави меня собой (СИ)"

Глава 11

Как бы она храбрилась, а внутри простреливали разряды страха. Она готовилась к тому, что после осуществления замыслов Киры, в университете на нее начнут презрительно пялиться, тыкать пальцами и мерзко шептаться за спиной, обсуждая способ зарабатывания денег, придуманный для нее Кирой. Но все было, как обычно. Никаких похабных предложений со стороны мужской половины студентов и пересудов со стороны женской. Оля призадумалась. Уж не заслуга ли это Артёма Лаврова? Кто еще обладал такой властью? Оля улыбнулась своим мыслям – уж кому-кому, а Лавру она была безмерно благодарна. Правда, парочку дней он ездил ей по ушам, приглашая за город. Она отнекивалась, но он не отступал, не желая открывать ей, какая там муха его укусила.

– Оля? – Ася щелкнула перед лицом Оли пальцами. – Ты где витаешь?

– Задумалась, – отозвалась она рассеянно.

– О Лавре? – сходу приступила к ней Варя.

– С чего вы взяли? – кашлянула она.

– Что у тебя с ним? – Лена почти прижалась к Ольге.

Она застыла, как мраморное изваяние. А три пары глаз уставились на нее с огромным интересом и нетерпеливо ожидали ответа. Желая скрыть свою растерянность, Оля потянулась за стаканом с минералкой. Сделав несколько крошечных глотков, она с трудом выдавила:

– Мы просто общаемся.

– Ты ведь вроде ненавидишь мажоров, – подозрительно прищурилась Варя.

– Ну… этот мажор иногда может быть нормальным человеком, – пожала она плечами. – Он пару раз меня домой после смены подвозил. Вот собственно и всё.

– М-да? – недоверчиво фыркнула Лена. – А ты заиграться не боишься?

Оля кисло улыбнулась. Боюсь, вихрем пронеслось в ее голове. И, кажется, уже заигралась. Вслух конечно ничего такого не сказала. – Никаких игр, а что такое?

– Ходят слухи, – понизила до шепота голос Ася, – будто он запал на тебя, Оля.

– Чего?! – взвизгнула она, поспешно прижав стакан ко рту и ударившись зубами о его край. – С какой это сырости ему вдруг западать на меня? Вы это, девочки, о чем?

– Вот ты и скажи нам, – потребовала Варя.

– Понятия не имею. Сами подумайте – кто он и кто я? Сплетни это все, – она правдоподобно махнула рукой, изображая беззаботность и равнодушие, хотя внутри распустился невероятный цветок жаркого удовольствия. – Нас даже мир-дружба-жвачка связывать не может.

– Себе-то хоть не ври, – усмехнулась Ленка.

– Неужели сама не видишь ничего? Не понимаешь? – наседала Ася.

– Девчонки, вы меня с кем-то явно перепутали, – Оля низко опустила голову.

– Хм, да и что тут непонятого, если Лавр пялится на тебя так, будто проглотить готов, – снова выложила очередное наблюдение Варя.

– Ага, ни на кого так не таращился, – закивала головой Лена.

Чем больше говорили подруги, тем ниже хотелось Оле спрятать свое лицо. Неужели все так очевидно?

– Признавайся, Оля, чем зацепила высокомерного мажора? – хихикнула Ася.

Неприятный осадок вновь всколыхнулся в ее душе. Оля приказала себе успокоиться и сделала глубокий вдох-выдох. Это всем только кажется. И ей тоже. И Лавру все мерещится. Вся эта их тяга друг к другу – иллюзия. Оля мотнула головой. Нет, уговоры саму себя не помогают. Мысли стремительно летят к нему, Артёму. Шею аж ломит, так хочется посмотреть на него, встретиться с наглыми глазами, увидеть самодовольную улыбочку, а потом стереть самоуверенное выражение с его физиономии какой-нибудь едкой шпилькой. А чего стоило выражение лица Артёма, когда он общался с Машей? Вмиг становился заботливым, внимательным и терпеливым. Не верилось, что он может быть таким и хотелось, чтобы он таким был всегда. Черт возьми, напасть просто!

– Чего молчишь, подруга? – прошептала Лена. – В точку попали?

– А… а давайте мы на эту тему поговорим не сейчас? – Оля посмотрела в глаза каждой из девчонок, закусила на мгновение губу, понадеявшись на жалость подруг. – Я с вами поделюсь, когда разберусь сама в себе, хорошо?

– Знаешь, дорогая, – уверенно заявила Варя, – нет ничего зазорного в том, что вы нравитесь друг другу. Подумаешь, из разных социальных слоев! – фыркнула она.

– Мезальянс никто не отменял еще, – заявила Ленка.

– Ага, его только обсуждают, – Оля провела ладонью по волосам и пробормотала. – Все не так просто.

– Вам нужно поговорить, – заключила Ася.

– Боже! – простонала Оля, улыбаясь подругам. – Вы случайно специальностью не ошиблись? Вам бы на психологию поступать.

Девушки весело захохотали и за непринужденным разговором о пустяках расправились со своим обедом.

Напряжение между ними постепенно сошло на нет. Прежняя Оля вернулась, но не редко замыкалась в себе. Как будто переваривала какие-то свои тяжелые думы. Наблюдая за Медведевой, Артём старался не допустить, чтобы она снова увязла в том ужасном состоянии, в коем тогда пребывала. А потому подколов и откровенных намеков в адрес девушки, стало намного больше. Она, не изменяя себе, сначала краснела, затем высоко задирала бровь и начинала полоскать все его моральные принципы. Вернее их отсутствие. Награждая Ольгу насмешливым взглядом, он нагло скалился и прятал свои истинные эмоции – невозможное удовольствие от общения, пульсирующее тепло и странное щемящее чувство в груди.

Как обычно Лавров ожидал ее у машины, присев на капот. Оля выпорхнула из дверей универа и направилась к нему. На удивление быстро забралась в машину, заставив его хмыкнуть. Садясь за руль, он решил, что сегодня дожмет ее с поездкой, и Маша ему в этом поможет. Забрали малышку из центра и направились к Медведевым домой.

– Рассказывай, Машуня, как день прошел? – спросил Артём, опережая Ольгу.

– Хоро-шо, – весело ответила девчушка.

– Маша, а ты бы хотела поехать погулять за город на выходных? – спросил Лавр, никак не отреагировав на испепеляющий взгляд Оли.

– Да, – закивала она темноволосой головой, и задорные хвостики закачались в такт движению. – А что там бу-дет?

– Я знаю такое место, девчонки, закачаетесь! Старинная усадьба-музей, бассейн, шашлыки, небольшой кинотеатр, несколько озер и самое интересное. Догадайтесь что? – таинственно замолчал он.

– Боюсь даже представить, – буркнула Оля, сложив руки на груди. Вот ведь жук хитрый! Манипулятор. Шантажист. Знает ведь, что ради Маши она согласится на все.

– Прогулки на квадроциклах!

– Класс-с! – восторженно вспыхнула интересом девочка.

– Ой, нет, – всплеснула руками Оля, – Маша бояться будет.

– Маша, ты будешь бояться? – Артём глянул в зеркало заднего вида, поймал взгляд карих глазенок, уже загоревшихся в предвкушении.

– Нет! Это Оля будет, – выдохнула она, чем рассмешила Лаврова.

– Оля, ты будешь бояться? – покосился в сторону своей личной отравы.

– Вот еще! – вздернула та подбородок, понимая, что качается. Ей хочется и колется провести время в обществе мажора. В его присутствии все дрожало внутри нее, ее обдавало жаром, терялось ощущение реальности, подводя к опасной черте, переступив которую возврата уже нет. И в то же время находиться с ним рядом равноценно наркотику – хотелось еще и больше. Без него – всё уже не так, нет душевного равновесия и покоя, уюта и комфорта, ощущения надежности и уверенности в завтрашнем дне. Оля только диву давалась, как этот несносный мажор оказался способным вызвать в ней столь противоречивые эмоции.

– Значит…

– Ничего это не значит, – упрямо насупилась Оля.

Они спорили до самой прихожей в квартире Медведевых. Оля отнекивалась, выдумывала самые нелепые отговорки или же просто отмалчивалась, не желая озвучить истинных причин. За горячим обсуждением их встретила Вера Павловна и внимательно вслушалась в суть разговора.

– Медведева, это место для семейного отдыха, а не притон. Хорошая гостиница с комфортабельными номерами, я уже говорил тебе. Бассейн, шашлыки, воздух, экскурсия.

– Нет, – упиралась Оля, сама не понимая себя. Она снова раздвоилась. Большей ее половине ужасно хотелось провести время с Лавровым и узнать, какой же он без своего окружения. Другую же точили сомнения – чем ближе она подпускает к себе мажора, тем сильнее к нему привязывается.

– Ну почему? Объясни, – требовал Артём, разуваясь. – Кроме того, ты не можешь держать сестру взаперти вечно. А я предлагаю отдохнуть. Вера Павловна, образумьте эту упрямицу. И айда с нами.

– Благодарю, Артём, но я – пасс. Вы молодые – развлекайтесь. И, кстати, Оля, Артём прав. Машка потухла от всех занятий в центре, нагрузка у нее сумасшедшая. А время на воздухе, вдали от шума, пойдет ей на пользу.

Лавр победно оглядел Олю с ног до головы. Она итак едва сдерживала пар, грозивший вырваться из ее ушей. А когда к ним подскочила Маша, уже успевшая вымыть руки и слетать в свою комнату, Артём подхватил девчушку на руки. Она заулыбалась, продемонстрировала ему подаренного медвежонка и сказала:

– Тёма, это Тэд.

– Ага, – закивал он головой. – Так что, Мария, как уговорить вашу сестру поехать с нами?

Маша повернулась к Оле и с совершенно серьезным видом обратилась к ней, уверенно, пусть и медленно, произнося слова без перерывов:

– Оля, нам всем требуется отдых. Маме от нас и забот с нами, нам от всего остального.

– Вот молодчинка, – похвалил ее мажор, расплываясь в улыбке и чмокая шелковистую щечку, – лучших аргументов не придумать.

– Не упрямься, Оля. Я не вижу причин, чтобы отказывать себе в нормальном времяпрепровождении, – подытожила мама.

– Все сговорились! Все против меня. Почему бы вам самим и не отдохнуть? – пробурчала Оля, развернулась и скрылась в своей комнате.

Артём покачал головой. Вера Павловна понимающе улыбнулась, перехватила сопротивляющуюся Машу к себе и кивнула Артёму головой в сторону закрывшейся двери. Он пошел следом за Ольгой. Она разбирала свой рюкзак, раздраженно вываливая на письменный стол ноутбук и конспекты. Артём завороженно пялился на гибкую фигуру девушки, подавляя огненное желание прижать ее к себе. Стоило Медведевой присесть на корточки, чтобы поднять упавшую книгу, а из-за пояса джинсов выглянуть двум впадинкам на пояснице, он с трудом сглотнул, прогоняя безумные фантазии.

Оля встала, чувствуя, как краснеет от пронизывающего взгляда Артёма, впившегося ей между лопаток. Повернулась и скрестила руки на груди в оборонительной позе.

– Соглашайся, Оля. Хорошо проведем время, обещаю. Тем более зачёт на пятницу ты сдала досрочно.

Оля подозрительно прищурилась. Откуда он знал, что она хотела еще и эту причину озвучить? Шпионит за ней.

– А смены в клубе как же? – она изобразила кислую полуулыбку.

– Я все разрулил.

– Ты – это что-то! – закатила она глаза вверх.

– Хм, – он просканировал ее внимательным взором, потер подбородок и выдал: – А то, может, признай, что просто боишься.

– Чего это?! – взъерепенила она тут же.

– Меня, Медведева, меня.

– Вот еще! Почему это я должна тебя бояться? Нет, просто…

– Оля! – простонал Лавр. – Не будь эгоисткой.

Она задумалась на секунду, вздохнула и недоверчиво дернула бровью.

– Ладно. Только без поползновений в мою сторону, да?

– А тебе бы как хотелось? – он ослепил ее наглой улыбкой.

– Ну уж, знаешь…, – грудь девушки бурно всколыхнулась.

– Разные кровати, разные номера, – поспешил заверить ее Артём, подняв ладони.

– Разные гостиницы? – с надеждой уточнила она.

– Размечталась! – оскалился он.

– Тогда у меня одно условие, Артём, – Оля предупреждающе оттопырила указательный палец.

Артём подошел к ней очень близко и слегка склонил голову к ее лицу.

– Даже интересно, Оля.

– Чек за мероприятие – на двоих, – пролепетала она, поддавшись его энергетике, что проникла в ее сознание и вызывала приступ паники.

– Невозможно, – уголок его губ пополз вверх. – Всё уже оплачено. Блин, Медведева, да расслабься ты хоть раз! Это же все для Машки.

Оля недоверчиво прищурилась:

– Кто ты и что сделал с Лавром, если заделался меценатом?

– Я – мерзкий мажор, Оля. У меня бабла немерено и обширные связи имеются, – его рука обвилась вокруг ее талии, прижимая к себе; требовательные губы легонько коснулись ее губ. – Итак?

– Мы едем. Сопротивляться тебе – себе дороже, – выдохнула Оля, пытаясь оттолкнуть его. Каждая клеточка ее тела задрожала, будто от предвкушения. Девушка вынуждена была признать, что находиться в надежных объятиях мажора невероятно приятно, ощущать вкус и тепло его губ на своих губах – сплошное наслаждение. Оля нахмурилась – она увязла в Лаврове.

– Ты это только сейчас поняла, Медведева? – коварно улыбнулся он, выпуская ее из своих объятий.

Она несколько мгновение хлопала ресницами и глотала воздух. Неужели мысли ее прочитал? Последнюю вообще подтвердил, однако после с трудом сообразила, о чём он.

– Так, ладно. И как называется это место? – перевела она дыхание и упёрла руки в бока.

– «Кедровое», – и еще до того, как девушка удивилась вслух, добавил: – Историю настоящих сибирских кедров и усадьбы узнаете из экскурсии, скажу только, что аллеи из них невероятно красивые и обустроены прогулочными площадками. Есть каскад озер, берега одного из которых соединяются мостом. По ту сторону озер – трасса для квадриков. Я могу бесконечно говорить об этом месте, Оля.

– Вкусно рассказываешь, – Ольга на миг прикрыла глаза, представляя себе нарисованные воображением пейзажи. – Уж не вашей ли семейке принадлежит все это?

– Ты думаешь, Лавровым принадлежит четверть страны, что ли? – усмехнулся Артём. – Хотя на реконструкцию и строительство дополнительных объектов мой отец и другие спонсоры, вложились серьезно.

– Ну и во сколько выезжаем?

– В пятницу в шесть утра. По приезде – завтрак.

– И ты так рано сумеешь проснуться?! – опрометчиво съехидничала Оля и тут же пожалела, судорожно проглотив ком, вставший в горле.

Лавров снова притянул ее к себе; девушка едва успела положить ладони на широкую грудь, и запыхтела, прилагая всевозможные усилия отстраниться. Ни фига! Он припечатал ее к своему телу и чтобы говорить с ним, ей приходилось задирать голову. Глаза Артёма немного потемнели, хриплый голос пробудил толпу мурашек, охотно побежавших по ее позвоночнику и заставивших нервы искрить от возбуждения. И губы! Его губы совсем рядом. Ей оставалось только растерянно таращиться на его рот и прогонять неприличные мысли.

– Так разбуди меня своим потрясным кофе, Медведева, – гипнотизируя Ольгу, прошептал Артём у самого ее рта, ощущая теплые струйки ее дыхания.

Оля вспыхнула, понимая, как внутри нее растет ощущение полного подчинения воле мажора. Слабость и дрожь завладели ее телом. Он вроде и отвечал на ее шпильки, но всегда так метко, что намек получался вовсе не намеком, а прямым откровенным предложением. Черт возьми! Никогда не понять, где Лавров шутит, а где правду глаголет.

– Я тебе лучше позвоню, – с трудом выдавила она.

– Неинтересно, – сморщился он. – Премного благодарен, Медведева. В таком случае я справлюсь сам. Будьте готовы. И, кстати, – Артём многозначительно приподнял брови, легонько оттолкнул от себя девушку и, крепко держа ее руку, покружил, словно в танце. А потом опять прижал к себе, наблюдая, как смущение, переплетенное с трудно скрываемым удовольствием, заиграли на лице Ольги. – Не забудь бросить в сумку какое-нибудь симпатичное платье.

– Зачем? – насторожилась она и отстранилась от мажора.

– Хочу поглазеть на твои ножки. Вдруг они у тебя кривые, – на полном серьезе ухмыльнулся он.

– Ты! Ты знаешь, кто ты такой? – возмутилась Оля и не найдя подходящих слов, шлепнула его ладонью по плечу.

– Тот, кому очень нравится целовать тебя, Медведева, – зашептал он ей на ухо медовым низким голосом.

– Лавров, прекрати сию секунду! – шикнула она взбудоражено и тут же очутилась на свободе. Такой холодной, чужой и неуютной, что захотелось просто кричать, просить его снова спрятать ее в своих объятиях. Лавр владел какой-то магией, это точно. Он притягивал к себе не только ее мысли, но и тело. И с большой долей вероятности прекрасно знал, каким образом воздействует на нее и как управлять всем этим.

– Пока, Оля.

Дверь за ним закрылась, и Оля осталась наедине со своими совершенно смущенными чувствами.

Маша, уложив голову на колени сестры, всю дорогу сопела в коконе из пледа, который предусмотрительно взял в дорогу мажор. И Оля не сумела сдержать улыбки, расплывшейся на ее губах, и едва слышно поблагодарила Артёма. Тот лишь хмыкнул. А потом время в пути полетело за непринужденной и веселой беседой. Замечая в зеркале заднего вида, как мажор периодически таращился на нее, Ольге приходилось возвращаться его внимание на дорогу. Он же на ее замечания улыбался так, что сердце Оли сладко млело в груди. А после до нее дошло, что он умышленно усадил ее так, чтобы все время пялиться на нее. Щеки ее вспыхнули, внутри ожило странное волнение, природы происхождения коего она понять не могла. Слишком легко она терялась в присутствии Артёма, переживая самые противоречивые эмоции.

Перед огромными комбинированными воротами с ажурным верхом машина тормознула. Охранник, затянутый в темную спецодежду, при въезде проверил документы Лаврова, и створки ворот медленно поползли в разные стороны. Машина покатилась по ровной дороге, которую с двух сторон обступали ухоженные ряды молодых лип.

– Мы почти приехали, – объявил Артём.

– Машу разбужу. Совсем разоспалась, – Оля с нежностью погладила сестренку по щеке и негромко позвала: – Машенька, просыпайся, солнышко.

Девочка медленно открыла глаза, хлопнула длинными ресницами и сонно потерла щеки.

– Уже? – с интересом спросила она.

– Почти, Маша, – проворковала Оля, пытаясь пригладить выбившиеся прядки из косички.

Маша уселась на сиденье и нахохлилась, не вылезая из пледа. При этом она внимательно смотрела на пейзаж, летевший за окном. И также внимательно, с задумчивым прищуром, за Ольгой наблюдал Артём. Тряхнув головой, он переместил взгляд на дорогу. Никогда еще его так не накрывало, почти трясло от переполнявших эмоций. Маленькая, осиротевшая семья, а сколько тепла. Кажется, он хотел стать частью этой семьи, отчаянно мечтал заполнить пустоту. Восторженный возглас Оли вызвал улыбку.

Впереди дорога раздваивалась, огибая каскад из трех озер. Указатель влево гласил «Усадьба-музей «Кедры»», вправо – семейно-развлекательный комплекс «Кедровое». Быстро подъехали к большому трехэтажному зданию отеля, с колоннами на массивном широком крыльце и прозрачным куполом, возвышавшимся в центре. Едва машина остановилась, как из дверей выскочил паренек и застыл у самой нижней ступеньки.

Оля стянула с Маши плед, аккуратно сложила его, поправила на сестре одежду и вышла из машины. Протянула ей руку, и не успела сказать и слова, как Артём уже стоял рядом и протягивал Машке бутылочку с водой. Интересно, как это он почуял момент еще до того, как девочка озвучила свою просьбу?

– Спасибо, Тёма, – сказали в один голос Оля вместе с Машей, и звонко непринужденно рассмеялись.

Он кивнул головой и отправился к багажнику доставать их сумки, пока его девочки утоляли жажду. Надо же! Они уже – его девочки. Но до чего приятно.

– Доброе утро. Добро пожаловать в чудесное место отдыха «Кедровое», – отрапортовал догадливый носильщик, тут же сорвавшийся с места, перехватил вещи и исчез за дверями отеля.

Оля стояла, держа ручку сестры, и осматривалась. Невероятная красота захватила ее воображение, воздух, наполненный хвоей, пьянил. Молодая распустившаяся зелень, высаженная перед отелем в виде пышных с причудливыми формами кустарников и невысоких деревьев, яркие первоцветы на клумбах вдоль дорожек радовали глаз. Невдалеке искрились и переливались в солнечных лучах воды красиво оформленных озер. По ту их сторону едва виднелся дом – скорее всего того самого музея – в окружении сада и высоких стройных рядов тех самых кедров. По правую сторону отеля, на всем протяжении каскада озер, раскинулся роскошный парк. Определенно, это место заслуживало уважения, хотя Оля подозревала, что время поражаться еще впереди.

– Ну как? – Артём стоял рядом и изучал выражение ее лица.

– Потрясающе.

– Краси-во! – подтвердила Маша.

Оля слегка потянулась к мажору и негромко напомнила:

– Теперь, Лавров, вступает в силу твое обещание держать себя в руках, а свои руки при себе.

Глаза его вспыхнули веселыми огоньками, и тихий смех заставил каждый волосок на теле Оли встать дыбом.

– А тебя склероз случаем не мучает, Медведева? Я тебе ничего не обещал.

И расхохотался еще громче, прочитав на ее вытянувшемся лице желание схватить Машу в охапку и драпануть назад.

– Ты…

– Но я обещаю постараться, Оля. Пойдет?

– Поедет, – буркнула она.

– Пошлите, сейчас разместимся в номерах, а потом на завтрак. У нас насыщенная программа, – Артём ухватил Машу за другую руку, и втроем они вошли в светлый просторный холл.

Пока Оля с Машей, задрав головы, разглядывали прозрачный купол вверху, Артём отошел к стойке регистрации. Сама того не замечая, Оля оторвалась от созерцания кристально-чистой синевы над головой и важно плывущих облаков, и нахмурилась. Осознав причину своего внезапно возникшего беспокойства, она едва не переломила шею, вытянув ее от любопытства, когда вежливая стройная блондинка в белоснежной облегающей ее выдающийся бюст блузке широко улыбнулась Артёму, обнажив все свои ровные зубки. Мало того, что администраторша открыто любезничала с мажором, так тот видимо было совсем не против. Конечно, он был неотразим этот Лавр, несмотря ни на ранний подъем, ни на простую походную форму одежды. Иначе, почему бы эта блондинистая мегера едва не выпрыгивала из своей блузки, пытаясь привлечь его внимание? Оля насупилась, а кто-то невидимый ледяной иглой ковырялся в ее сердце. Проклятая ревность! Спустя секунду она смотрела, как наградив блондинку самой очаровательной улыбкой, мажор кивнул черноволосой головой в их с Машей сторону и развернулся. С лица блондинки сошла доброжелательность, зато голубые глаза оценивающе прошлись по Ольге с ног до головы. Ей стало неуютно. Знать бы, чего такого наболтал мажор администраторше. И отчего это самой Оле – стыдно признаться – так остро захотелось поправить и без того идеальную прическу блондинки? Оля опустила глаза, чтобы приближающийся Лавр не заметил ее подлинных эмоций.

Артём сгреб ключи от номеров и с облегчением отошел от стойки. Уф! Едва отбился от Валентины, которая администратор. Она красочно описывала все прелести здешних мест и радости отдыха, весьма недвусмысленно намекая, что могла стать приятной частью его личного времяпрепровождения. Лавр ухмыльнулся одним уголком рта, вспоминая себя прежнего. Тот Лавр несомненно воспользовался бы щедрым предложением. Сейчас все мысли его неудержимо стремились к двум девчонкам, ожидающим его неподалеку. Стоило Валентине намекнуть, что он совсем не один, а даже со своей девушкой, лицо администраторши вытянулось. Пожелав ей удачного дня, Артём удалился. Приближаясь к Маше с Олей, он не смог удержать свои брови на месте, не надеясь увидеть на лице отравы… ревность. Оля, однако, моментально сориентировалась и опустила глаза.

– Ну что, девушки, пошли. А то опоздаем на завтрак, – непринужденно произнес Артём, предложил свой локоть Медведевой, а ладонь Маше.

Обе девчонки отозвались на его любезность и охотно уцепились за него. Но Лавров готов был поклясться, что слышал, как пыхтела Медведева, сдерживая рвущиеся наружу вопросы. Ну же, взмолился Артём, спроси, Оля.

– И какой полезной информацией тебя снабдила та девушка за стойкой? – спросила Оля, едва разжимая онемевшую от злости челюсть.

– Валюша? Она – админ тут. Рассказывала, как поинтересней провести время, – играя бровями, ответил Артём, внутренне ликуя.

– Ах, она уже Валюша? – сердито буркнула Оля. – Тогда, возможно мы с Машей помешаем тебе… вам проводить это самое время интересно. И нам следует…

– А ты, оказывается, ревнивица, – прерывая поток ее слов, шепнул Артём, чтобы не слышала Маша. – Мне приятно.

– Приятно ему! – съязвила Оля. – Мы друг другу – никто, чтобы…

– Напоминай себе об этом почаще, Медведева, – коварно выдохнул ей в шею мажор, пока Маша топала впереди. – Может, сама поверишь в эту чушь.

Оля набрала в грудь воздух для очередной шпильки и резко его выпустила, когда мажор шутливо щелкнул ее по носу. Девушка услышала, как захихикала Маша, остановившаяся у двух номеров, расположившихся рядом.

– Это что-то! – закатила глаза Оля, скрывая дрожь, которая побежала по ее телу от слов мажора.

Лавров открыл ближайший номер, толкнул дверь и провел сестер внутрь; их сумки уже стояли в небольшой гостиной.

– У вас минут двадцать, – предупредил Лавр, глянув на часы на своем запястье. – Я за вами зайду.

– Спасибо, – кивнула Ольга и осмотрелась, стараясь прогнать посторонние мысли. Пусть она и пыталась убедить себя в своем безразличии к мажору, но видеть, как с ним заигрывают другие девушки, и он поддерживает флирт – это оказывается очень болезненно. До такой степени, что хочется устроить Лаврову выволочку, чтоб не заглядывался на посторонних пышногрудых Валюш.

Не успела дверь за Артёмом захлопнуться, как Маша, уже обследовав ванную, прошлепала в комнату, где располагались кровати, и с восторженным писком плюхнулась на одну из них. Оля улыбнулась. В гостиной находился необходимый минимум мебели: удобный диван, по обеим сторонам которого стояли стильные напольные торшеры, рядом низкий прозрачный столик и кресла, напротив – плазменный телевизор, под ним, словно парящая в воздухе, встроенная в стену тумбочка, в углу – невысокий холодильник. Огромное панорамное окно в пол с выходом на балкон пропускало много света. Оля юркнула в спальню. Маша лежала на кровати, раскинув ноги и руки в стороны, таращилась в потолок и улыбалась. Уже очень давно Оля не наблюдала сестричку такой счастливой и расслабленной. Мажору каким-то образом удалось незаметно вернуть Маше внутреннее спокойствие.

Спальня была выполнена в бежевых, глубоких бирюзовых и белых тонах, имелись две кровати с низкими пуфами впереди, продолговатая прикроватная тумбочка, бра на стенах, напротив кроватей – туалетный столик и огромное зеркало, встроенный шкаф, и кресло у окна.

– Машка! – Оля прыгнула прямо к ней, сжала завизжавшую сестренку в объятиях и сама захохотала. – Ты рада?

– Да, – весело отозвалась девочка и восторженно выдохнула. – Нужно ска-зать Тёме спа-си-бо.

Губы Ольги растянулись в непроизвольной улыбке.

– Тогда, Машка, умываться и переодеваться, быстро.

– Ты еще одежду не доста-ла, – резонно заметила мелкая, на одном дыхании произнеся столь длинное предложение.

– Вас поняла, маленькая врединка, – Оля чмокнула сестру и отправилась за сумкой.

Притащив ее сюда, Оля быстро разложила их одежду, развесила платья, аккуратно расставила обувь. Маше второй раз повторять не требовалось и после манипуляций сестры, она резво соскочила с кровати. Они прошли в светлую ванную и умылись с дороги. Вернувшись, переоделись. Оля – в классические темные брюки и тонкий свитер оливкового цвета, Маша в сиренево-белый брючный костюм. Оля поправила сестре прическу и переплела ей волосы в две объемные косы.

В назначенное время в дверь их номера предупредительно стукнули. Оля распахнула ее и натолкнулась на серо-голубой взгляд Лавра. Он оценивающе осмотрел их обеих, и, кажется, остался доволен. Оля взяла с собой две куртки-ветровки – для себя и сестры, и повесила их на изгиб локтя.

Завтрак пролетел незаметно. Оля постоянно одергивала Машу, возвращая ее внимание к тарелке. Сестра запихивала ложку в рот, продолжала глазеть по сторонам и рассматривать светлый зал ресторана с высокими потолками, снующих сноровистых и внимательных официантов и многочисленных гостей. Здесь собралось несколько влюбленных парочек, загоревших молодоженов, но было и много семей с детьми все больше подросткового возраста. Как и говорил Лавр, все было прилично.

После завтрака желающие посетить старинную усадьбу с экскурсией собрались у крыльца, где их ожидал автобус. В комфортабельном салоне Маша заняла место у окна, рядом уселась Оля, Артём развалился напротив. Автобус наполнился на две трети, когда внимание пассажиров привлёк мальчишка лет десяти, пронесшийся по проходу с веселым визгом. Следом за ним вошли, вероятно, его бабушка и дедушка. Артём коснулся лодыжкой ноги Оли, призывая посмотреть на почтенную, с достоинством вышагивающую, чету в годах. Брови девушки выгнулись всего на секунду, и она пожала плечами. Что такого в том, что престарелый супруг очень бережно поддерживал свою супругу под локоток? Правда, Оля не могла не признать – мужчина и женщина выглядели довольно ухоженно, и определить их настоящий возраст оказалось трудно.

Оля озадаченно почесала затылок, пока они удобно размещались по соседству с ними, а их внук носился по проходу, сломя голову.

– Угомонись уже! – только и цыкал ему дед грозно.

Мальчик просиял улыбкой дьяволёнка и плюхнулся на свободное с Артёмом место. Лавров улыбнулся своим мыслям, когда мальчишка обвел их компанию внимательным взором ярких зеленых глаз и остановился на застывшей Маше. Мальчик что-то едва слышно фыркнул, а Маша уделила ему всего секунду своего внимания. Оля покачала головой. Зато мальчик тут же заканючил:

– Дед, я не хочу в усадьбу! Чего я не видел в старом дырявом доме?

– Усадьбу и не видел, – терпеливо вещал дед.

– И там нет дыр, милый, – поддержала мужа бабушка.

– Все равно не хочу! Хочу на квадрики. Когда будут квадрики?

– Завтра, – обратился к нему Артём и протянул ему руку для приветствия: – Меня Артём зовут.

Мальчик покосился на деда, и, не дождавшись одобрительного кивка, важно надул щеки и пожал ладонь Лавра.

– Виктор. Это мой дедушка Аркадий Степанович и бабушка Алевтина Арсеньевна.

– Очень приятно, – Артём кивнул обоим супругам, чем вызвал ответные вежливые улыбки. – Это моя хорошая подруга Оля и…

– А эта малявка кто? – бесцеремонно прервал его Витя, указывая на Машу.

Оля вжала голову в плечи, не зная, какую реакцию может вызвать у сестры подобное отношение, но Лавров качнул головой, одним своим видом показывая, что у него все под контролем. Оля согласно кивнула, будто услышала слова Артёма: «Дай Маше возможность самой учиться общаться со сверстниками». К удивлению Оли, Маша даже не дрогнула, чем напомнила ей себя.

– Эта малявка все слышит, – девочка надула губы, сложила руки на груди и гордо отвернула голову в окно, отчего кончики ее косичек задорно взметнулись вверх.

Оля кашлянула в кулак, Артём весело хмыкнул, и они переглянулись.

– Ну что ты будешь делать?! – досадливо воскликнул Аркадий Степанович, хлопнув себя по коленям. – Виктор, где твоё воспитание?

– Ты не вежлив, внук мой, – посетовала Алевтина Арсеньевна, поправляя и без того идеальную прическу. – Немедленно извинись перед девочкой.

– Извини, – как-то неискренне проворчал Виктор и спустя миг задиристо добавил: – Ну и как тебя зовут… малявка?

– О, Боже! – Алевтина Арсеньевна подняла глаза в крышу автобуса.