Текст книги "Почти любовь, почти падение (СИ)"

Автор книги: Екатерина Риз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 23 страниц)

   – Да? А на что? Что женишься на мне прямо здесь и сейчас?

   Он улыбнулся.

   – А ты бы этого хотела?

   Катя ему в лицо подула.

   – Мало ли чего я хочу. – И снова попросила. – Закажи билет, не заставляй меня волноваться.

   Когда он вернулся к ней спустя десять минут, Катя сидела на постели, прижимала к груди одеяло, и не улыбнулась Андрею, знала, что ему сейчас не до улыбок. Сел рядом и голову ей на плечо положил.

   – Ты уверена, что так правильно?

   – Да. А уйти ты всегда сможешь, но сначала доведи всё до конца. Самому себе докажи, а не кому-то.

   – Я люблю тебя.

   Она губу прикусила, пряча счастливую улыбку.

   – Почему ты не сказала мне про Ромку?

   Катя удивилась.

   – Про Романа Дмитрича?

   – Про Романа Дмитрича, – передразнил он её. – Придумала, что подслушала разговор. Зачем?

   Катя подтянула колени к животу.

   – Это он рассказал тебе?

   – Покаялся. Что он тебе наговорил?

   – Какая теперь разница? Это тогда было важно. Но он и много правильного сказал, Андрюш. Я с ним согласилась, и уехала. Я бы и сейчас так поступила... В той ситуации.

   – И когда я только отучу тебя бегать от меня?

   Катя коснулась его щеки.

   – Наверное, когда женишься. Меня мама всегда учила, что за мужем хоть в огонь, хоть в воду, хоть в Забайкальский военный округ в старую общагу.

   Жданов рассмеялся.

   – Вот это похвально.

   – А ты что же, на самом деле с родителями моими поговорил?

   – Не только с твоими, но и со своими поговорил. Я чуть с ума не сошёл, когда ты опять уехала. – Он вдруг смущённо засмеялся. – А мама меня жалела, и по голове гладила, как маленького.

   – Да? – Катя тоже по его волосам ладонью провела, когда Жданов снова голову на её плечо опустил. Задумалась о Маргарите, и окончательно решила Андрею о своём разговоре с его матерью и Кирой не говорить. Маргарита Рудольфовна промолчала, хотя Катя просила её, рассказать Андрею, но она не стала, зато потом сына жалела. А если Андрей узнает правду, в семействе Ждановых наметится новый скандал. Этого Катя не хотела, но кое-что её всё-таки волновало. – А Кира?

   – Вот о Кире тебе точно думать не стоит.

   – А тебе?

   Жданов посмотрел на неё, очень серьёзно и с упрёком. Катя тут же смутилась и глаза опустила.

   – Прости.

   – Ты ревнуешь или злишься на меня за что-то?

   Она старательно смотрела в сторону.

   – Наверное, ревную. – Сглотнула.

   – Я тебя люблю. Ты ведь веришь? Веришь, Кать?

   – Я верю, – успокоила она его.

   – Я не ездил к Кире, я с ней даже не разговаривал. Клянусь.

   Катя ему в глаза смотрела, и вспоминала то, что ей Кира тогда сказала. Её слова, тон... Обманула? Подслушала о ссоре, и придумала.

   Катя к нему наклонилась, поцеловала его в уголок губ.

   – Я больше никогда не буду в тебе сомневаться, обещаю. Да и не сомневалась никогда, просто Кира... Это Кира.

   – Это точно. Кира – это Кира.

   – Ты на показ успеешь завтра?

   – Должен. – Жданов вдруг поднялся, одеяло откинул и лёг. – Ну-ка обними меня.

   Катя рассмеялась, когда он её на подушки опрокинул, на поцелуй ответила, но через минуту, когда Жданов от её губ оторвался, они взглядами встретились, и она тихо спросила:

   – Ты серьёзно насчет свадьбы?

   Он на локте приподнялся, и смотрел на неё сверху вниз. Волосы с её лба убрал.

   – Ты почему сомневаешься?

   – Да я не сомневаюсь. Просто представить не могу... – И вместо того, чтобы расстроиться или задуматься, улыбнулась. – Но замуж за тебя выйду.

   – Конечно, выйдешь.

   А утром с трудом простились. Катя уходила рано, в банк опаздывать было нельзя, Лена её без конца теребила, потому что Катя от Андрея оторваться не могла, нервничала и постоянно напоминала про время.

   – Нам пора!

   Андрей лбом к Катиному лбу прижался, в глаза ей заглядывая.

   – Прилечу в следующую пятницу, – пообещал он.

   – А позвонишь сегодня, – напомнила она.

   – Конечно, позвоню. – Пальцем её подбородок погладил. – А ты в Москву прилетишь в начале месяца, и заявление подадим.

   Катя улыбнулась.

   – Договорились же.

   – Я уточняю. – Жданов отодвинулся, и его лоб тут же прорезала глубокая морщина. – Как я тебя оставлю здесь?

   – Но у меня ведь всё хорошо.

   – Хорошо, – повторил он, чуть ворчливо, к губам её наклонился, но дверь Катиной спальни распахнулась, и появилась Лена, взглянула на них возмущённо.

   – Катя, ну, в самом деле!

   – Иду, – с сожалением проговорила Пушкарёва. Андрея ещё раз торопливо поцеловала, за портфелем потянулась, а Жданов ладонь её сжал.

   Едва заставил себя Катю отпустить. И позже, уже в самолёте, всё вспоминал, кажется, каждую минуту минувшей ночи. Всё, о чём они разговаривали, что нарешали, о планах на будущее, которые его по-настоящему будоражили. А к тому моменту, когда самолёт пошёл на посадку, Андрей уже начал в нетерпении поглядывать на часы. Вдруг стало важно не опоздать на показ. Времени в обрез, а уж если в пробке застрянет...

   Когда в половине восьмого к "Зималетто" подъехал, понял, что начали без него. Что и неудивительно, его, скорее всего, вообще не ждут. Усмехнулся. Со счетов списали, наверное. Перед входом в здание остановился, голову наверх задрал, посмотрел на огни и прожектора, освещающие небо в честь показа. На рекламные щиты посмотрел, на огромные логотипы "Зималетто" всюду, и на душе приятное тепло появилось. А когда представил, что сейчас в демонстрационном зале происходит, ноги сами туда понесли. Захотелось в зал войти, понять, почувствовать, что всё идёт, как надо, и вдохнуть полной грудью ощущение успеха.

   – Андрей Палыч, вы вернулись!

   Он улыбнулся женсовету, собравшемуся у ресепшена, прошёл в зал, и сразу наткнулся на знакомых. Пожал несколько протянутых к нему рук.

   – Андрей!

   – Когда начинаете?

   – Жду с нетерпением!

   – Поздравляю с показом!

   – Не женился ещё?

   Его улыбка стала шире.

   – Как раз собираюсь.

   Родители его не ждали. Он со спины к ним подошёл, и мать приобнял, наклонившись к ним.

   – Ну что, начинаем?

   – Андрюша! – Маргарита, кажется, настоящее облегчение испытала, его увидев.

   – Вернулся? Что-то ты быстро.

   Он посмотрел на отца.

   – Катя очень переживала, что я на показ опоздаю. Но я, кажется, как раз вовремя, да?

   Его посверлили испытывающими взглядами, но после Маргарита его ближе к себе притянула, поправила воротник его рубашки.

   – Показ начнёшь? – сухо поинтересовался Пал Олегыч.

   В этот момент можно было позлорадствовать, или просто попытаться что-то выиграть от отцовской просьбы, но Андрей лишь спокойно кивнул.

   – Конечно. Я для этого и приехал.

   Он повернулся к подиуму, но Маргарита его за руку схватила.

   – Ты привёз Катю? Где она?

   Жданов вернулся к родителям.

   – Не привёз. Она остаётся на стажировку.

   – Вы так решили?

   – Да. Но... – Андрей немного смущённо улыбнулся. – Кажется, я женюсь.

   – О Господи, час от часу не легче, – запричитала Маргарита, но как-то беззлобно. Андрей даже рассмеялся. – Вы что же, так просто решили? Ты здесь, она там... А свадьба-то когда?

   – Думаю, что тогда, когда ты всё устроишь, мамуль. – Жданов на отца весёлый взгляд кинул, и тут же сообщил: – Всё, иду говорить речь. И не хмурься так, мама. Мне кажется, что ты уже количество гостей подсчитываешь!

   – Ну, вот всё и решилось, – проговорил Пал Олегыч, обращаясь к жене и наблюдая за тем, как Андрей уверенно поднимается на подиум. – Наш сын женится. Всё упрямство враз на нет сошло.

   Маргарита кивнула, после чего одарила мужа красноречивым взглядом.

   – Да. И я надеюсь, что ты тоже перестанешь упрямиться!

   Вместо эпилога

   – Так, это на месте. Книги расставил, одежда в шкафу... – Андрей остановился посреди комнаты, руки в бока упёр и огляделся по сторонам, стараясь понять, что, может быть, забыл сделать. Пустые коробки, в которых Катины вещи несколько дней назад привезли в его квартиру, теперь стояли у стены, Жданов для порядка в них заглянул, чтобы удостовериться, что в них ничего не осталось. – Ужин заказать! – вдруг вспомнил он. Ведь Катя приедет вечером, и они наверняка про еду забудут, а потом опомнятся, а поздно будет. Заказать нужно заранее.

   Даже не верилось, что два с половиной месяца разлуки позади. Больше не будет тягостного ожидания выходных, перелётов, встреч и расставаний в аэропорту, бесконечных звонков и километровых счетов за международные переговоры. Сегодня Катя вернётся в Москву, и больше уже никуда от него не уедет. Он даже отвоевал у Валерия Сергеевича право уже сейчас, не дожидаясь свадьбы, перевезти Катеринины вещи в свою квартиру. Так что, у них теперь свой дом есть. Не чужой, не съёмный, не на время, а свой дом. Андрей всё сегодняшнее утро посвятил тому, что расставлял и раскладывал в шкафу её вещи. И хоть знал, что уже завтра Катя решит всё переделать по-своему, но оставить всё в коробках и чемоданах не мог. Хотелось, чтобы она не просто приехала из аэропорта к нему, а приехала домой.

   Всё-таки он её любит. Иногда самому смешно, насколько любит. Как важно, чтобы она его любила. Как важно, чтобы хотела выйти за него замуж. Пару раз затевали разговор о том, что брак – это серьёзно, а некоторые (не будем показывать пальцем кто именно), ещё совсем недавно считали, что таким поступком петлю на своей шее затянут. А сейчас эти некоторые только улыбаются и время поторапливают.

   – Получу тебя в своё полное распоряжение, – говорил ей Андрей, и светился от удовольствия в предвкушении. Как бы в доказательство своих слов, обнимал, стягивал с плеч кофту и целовал. – И делать буду всё, что захочу.

   Организацией свадьбы занималась его мама, всё на себя взяла, а так, как Катя серьёзно вникать в подробности не могла, то Маргарита этим вовсю пользовалась. Только иногда вспоминала, что нужно посоветоваться, приезжала к Пушкарёвым, ошарашивала тех рассказами о приготовлениях к торжеству, а все слова Андрея, который пытался её вразумить, всерьёз не принимала. Она мечтала женить сына по всем правилам, и старалась вовсю.

   – Не простого мальчика женим, – говорила Маргарита Рудольфовна, возмущаясь, в ответ на все увещевания. – Он – президент модного дома. Всё должно быть на должном уровне. – Поворачивалась к мужу, ища поддержки. – Паша, ты ведь понимаешь меня?

   – И даже поддерживаю, – поддакивал Пал Олегыч, не отрывая взгляда от бумаг.

   Маргарита, довольная его ответом, поворачивалась к сыну и победно улыбалась. Андрею же оставалось лишь руки поднять, сдаваясь на милость победителя. Но Кате потом жаловался по телефону, правда, быстро спохватывался, и озабоченно интересовался:

   – Но мы ведь выдержим?

   – Конечно, выдержим. Один раз вполне можем потерпеть.

   Жданов рассмеялся.

   – Про один раз мне понравилось!

   Труднее всего было с Кирой. Она перестала с ним разговаривать ещё на том показе, когда узнала про свадьбу. Андрей пару раз пытался с ней поговорить, но Воропаева его игнорировала, только однажды ему удалось вывести её на разговор, после которого у Жданова на душе остался неприятный осадок. Он готов был признать свою вину, и прощения попросить, за все годы её бесполезных ожиданий и своих ошибок, но Кира не собиралась его прощать. Пытаться пробиться через её броню было бесполезно, и Андрей, в итоге, попытки оставил, решив, что даже если она его и ненавидит, то право на это имеет, и исправить ему ничего не удастся. И, наверное, ему поделом, всю жизнь будет помнить, что так просто топтаться на чужой душе, как на чистом листе бумаги, нельзя. Остаётся только надеяться, что когда-нибудь Кира сможет оглянуться на их годы совместной жизни без особой злости и обиды. А пока она продолжала работать в "Зималетто", правда, Сашка, в свой последний визит, проболтался, что её на работу в её любимый Милан зовут, куда Кира недавно ездила развеяться. И лично он, Воропаев, будет уговаривать её согласиться. Чтобы подальше была от всяких подлецов и мерзавцев, тем более женатых.

   – Сам виноват, – сказал ему отец, а Андрей лишь кивнул. Возразить было нечего.

   Катя, за прошедшие месяцы, в Москву прилетала только один раз, у неё образовалось несколько выходных, и они как раз успели заявление подать в загс. А так всё Андрей в Женеву летал, хотя времени тоже не слишком много было. В президентское кресло снова сел, и сразу дела навалились, заботы, проблемы, и вырваться иногда было не так просто. Но он старался. Выходных, как чуда ждал. Один раз даже не в Женеву летал, а в Париж, где они с Катей встретились, и два дня гуляли по узким улочкам, осматривали достопримечательности, и Жданов несказанно радовался тому, что Катя в Париже впервые, и он может сам ей всё показать. А теперь ждали великий день, до которого уже рукой подать. И не верится, что все проблемы позади, и даже со всеми родителями договориться удалось. А может, это всё предсвадебный ажиотаж, и просто некогда, да и незачем ссориться и ругаться. Как говорила мудрая Елена Александровна: ведь дети женятся!

   – Женятся, женятся, – нараспев проговорил Андрей, на часы посмотрел и понял, что опаздывает.

   В аэропорт немного опоздал. Самолёт уже прилетел, и Андрей в первый момент запаниковал, за телефон схватился, но потом побежал к багажному отделению. Как раз успел Катину руку перехватить, когда она за чемоданом потянулась. С ленты транспортёра его снял, и тогда уже Катю обнял.

   – Ты прямо вовремя, – рассмеялась она, отвечая на его поцелуй. – Но я уже подумала, что ты не приедешь.

   – Придумала, не приеду. – Ещё раз её поцеловал, и к себе прижал. – Как долетела?

   – Всё нормально.

   – Боялась?

   – Нервничала, – поправила она его. – Но ничего, я же здесь. Я дома, – сказала Пушкарёва, подхватив его под руку.

   – Дома, – подтвердил Андрей. Потом посмотрел подозрительно. – Скажи мне честно, больше не полетишь?

   – Андрюш, я последние вещи привезла.

   – Отлично.

   – И Лену уговорила на свадьбу к нам прилететь.

   – Очень хорошо. – И с нетерпением ждал, когда дверь теперь уже их квартиры перед Катей откроет. Поглядывал на неё со значением и улыбался. Пушкарёва даже не выдержала и в бок его толкнула.

   – Что ты?

   Он лишь головой покачал, скрывая улыбку.

   – Проходи. – В квартиру её пропустил, внёс чемодан и дверь запер. Заметил, как Катя оглядываться начала, словно впервые здесь была. Помедлила, потом встрепенулась, когда Андрей решил помочь ей плащ снять, улыбнулась ему немного нервно. – Проходи, – повторил он.

   Катя прошла в комнату, чувствуя странную нервозность, взглядом гостиную Жданова окинула, увидела знакомые вещи, свои вещи, и обернулась на Андрея в удивлении.

   – Я всё расставил, – сообщил он. – И разложил. А ты теперь переделывай.

   Катя задумалась, Андрей решил, что подумывает, с чего бы ей начать, а он обнял её и в щёку поцеловал.

   – Наконец-то, приехала.

   – Мне самой не верится, – призналась Катя, прижавшись к нему. – Теперь совсем другая жизнь начнётся, да?

   – Да. – Он в глаза ей заглянул. – Ты готова?

   Пушкарёва рассмеялась.

   – Нет. Хотя, не знаю... А ты?

   – Ну, все приготовления рядом со мной проходят, мама со мной обсуждает гостей, музыкантов, меню, так что, я готов больше, чем ты.

   – Удивительное дело.

   – Кстати, да.

   Катя сама его поцеловала, а когда отстранилась, сказала, понизив голос:

   – Знаешь, чего я сейчас хочу?

   – Есть? Я ужин заказал.

   – Это хорошо, есть я тоже хочу. А ещё в душ хочу. Но больше всего хочу, чтобы ты разжёг камин.

   – Соскучилась?

   Она кивнула.

   Камин он разжёг. И совсем как когда-то, принёс в гостиную подушки и одеяло, устроил на полу настоящую постель, а сам всё прислушивался к тому, как в душе вода льётся. Даже к двери ванной комнаты подошёл, и стоял пару минут, вспоминая, как всё было. Много месяцев прошло. Когда Катя в прошлый раз в Москву приезжала, она у него не ночевала, с родителями была, а это было совсем не то. Чтобы вот так, наедине, вечером, в его квартире, и камин... В какой-то момент понял, что глупо стоять вот так под дверью, надо или туда, или туда, и, в конце концов, из спальни вышел в гостиную. Сел на импровизированную постель, на огонь смотрел, и Катю ждал. И даже нервничать перестал, огонь всегда его успокаивал. Оглянулся через плечо, когда тихие шаги услышал. Катя из спальни вышла, на ней не было его рубашки, как когда-то, надела лёгкое домашнее платье, и Жданов вспомнил, что сам его этим утром на полку в шкафу положил. Значит, всё поняла и нашла. Но волосы также распущены по плечам, чуть влажные после душа, ступала очень осторожно и едва заметно улыбалась. Прежняя и одновременно совсем другая Катя Пушкарёва. Но ведь главное, что она здесь не просто так и не случайно, а навсегда. Подошла и присела рядом, ноги под себя поджала. На её щеках плясали отблески огня, она словно почувствовала их тепло, и ладонь к щеке прижала. А потом положила голову Андрею на плечо. Он её одной рукой обнял и поцеловал в лоб. Появилось странное чувство дежавю, и Жданов даже зажмурился, настолько оно было острым. А слова сами сорвались с губ.

   – Всё у нас будет хорошо, – пообещал он.

   Катя взяла его за руку.

   – Я знаю.

Конец