Текст книги "Мелодия Бесконечности. Симфония чувств - первый аккорд (СИ)"

Автор книги: Екатерина Голинченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 51 страниц)

А перед этим ужасом с языками почти адового пламени – вошедшее в историю генеральное и генеральское – Бородинское сражение, о котором наши путешественники узнали посещая панораму в Москве. Великое противостояние, в котором ни одна из армий не уступила. Тяжелейшее отступление французов по опустошенным землям, попавшихся в ловушку обстоятельств и своей самоуверенности, недооценивших русский народ, подгоняемые, как говорили в народе, «Генералом Морозом», и после Лейпцигской битвы народов – русский заграничный поход.

И от того, что в день взятия Парижа работали окрестные кафе, и произошло событие, о котором гласит памятная мемориальная доска – казаки впервые произнесли своё знаменитое быстро (отметить взятие Парижа, выпить-закусить), на этой вершине появился предок современных заведений быстрого питания, а гвардейские офицеры были слишком хорошо воспитаны и слишком хорошо знали французский язык, чтобы их можно было принять за совсем чужих – такова русская страница в истории Франции, а пир победителей привел, вероятно, к крупнейшему в мире ресторанному долгу. Император Александр – миротворец и избавитель Европы.

Первый послевоенный конгресс стран Европы проводят в Аахене – городе легендарного императора Карла Великого, и Францию на нем представляет тот самый герцог Дюк Ришелье, памятник которому стоит у Потемкинской лестницы в Одессе – такое себе кадровое передвижение по горизонтали: южный русский наместник равняется французскому премьеру – Париж тогда стоил не мессы, а Одессы, которая, к слову сказать при герцоге и выхлопотанной им свободной экономической зоны процветала наравне со столицами.

И выше Александрийского столпа – только Пушкинский, нерукотворный памятник. Считалось, что у государя ангельский лик, и на вершине этого памятника царю поставили не скульптуру самого Александра, а ангела с лицом императора, которому преподнесли титул Благословенного.

К концу своей жизни император Александр будет вспоминать, как десять лет назад на Елисейских полях он, триумфатор, принимал парад победы, и кто-то из толпы парижан крикнул ему: «Мы давно ждали Ваше Величество!», и Александр милостива ответил на это: «Храбрость ваших солдат задержала меня.», и всё это тогда занимало его… Ноша оказалась непосильной. Вместо неё – усталость, опустошение, разочарование… И такой странной кажется его скоротечная болезнь…

По легенде, он тайно отошел от дел, продолжив свою жизнь под именем богомольного старца Федора Кузьмича, а его жена – императрица Елизавета последовала примеру мужа, став затворницей, известной как Вера Молчальница.

А ведь когда-то, молодым артиллеристом, Бонапарт мечтал служить в России – удержало то, что иностранных офицеров в русскую армию брали с потерей одного чина, а в стремлении основать династию и породниться с домом Романовых, взяв в жены русскую царевну, он был более настойчив – русские отвечают витиеватым отказом. Интересно, если бы русские дали согласие – каким бы путем пошли отношения двух государств?

«Много прапорщик и немного – Петр Великий» – Николай Павлович, последний российский император, одна натура которого ознаменовала целую эпоху – Николаевскую Россию, с которой начинается великая русская классика, и самый первый день чьего царствования ознаменовался кровавым восстанием, известным как восстание Декабристов.

Второй брат бездетного Александра – Константин, живший и служивший в Варшаве, представляет Романовых в Польше, заключив морганатический брак не с ровней себе, лишился права претендовать на российский престол, и тоже был бездетен. Решено передать правление следующему брату – Николаю.

Обреченное восстание поднял цвет высшего класса – сыны самых известных дворянских фамилий – государственный строй заслуживал насильственного изменения. В России не казнили полвека, от Пугачева. Знаменитый рисунок Пушкина, лично знакомого со всеми казненными – и зачеркнутая надпись «и я бы мог, как шут…», только случайность избавила великого русского поэта от того, чтобы разделить их судьбу – когда он самовольно ехал из ссылки в Петербург на коронацию Николая, дорогу его экипажу перебежал заяц – в те времена это считалось предзнаменованием похуже черной кошки, и Пушкин повернул назад. Это было, наверно, самое неподготовленное и неорганизованное восстание, какое видели в России, это о них потом скажут «как же далеки они были от народа». Сто двадцать один человек сослан в Сибирь на каторгу, за двенадцатью – добровольно поехали их молоденькие жены. Ни один из декабристов не опустился и не спился – находили силы учить детей, вести хозяйство, умудрялись выращивать в тайге виноград. Ровно через тридцать лет всех выживших – сорок мужчин и девять женщин – простит следующий царь – Александр II.

И известный по хрестоматийным произведениям – несусветный расцвет бюрократизма при Николае I, и даже школы империи были поделены на округа, как у военных, и знаменитая жандармерия – высшая полиция, занимающаяся всеми аспектами жизни в империи, показывая пример, «как нужно Родину любить» – державное самомнение исключает частное сомнение. Процветание поверхностного идеального порядка и педантизма и главная патриотическая триада: Православие – Самодержавие – Народность. Закономерно, что именно тогда был создан Гимн Российской империи «Боже, царя храни!» – на музыку Александра Львова, слова Жуковского при участии Пушкина.

Севастопольская трагедия, явившая, вот уж действительно, широкую панораму технического отставания России, разгромное поражение в Крымской войне – и скоропостижная смерть государя вызовет слухи именно о самоубийстве, но глубоко религиозный человек, Николай вряд ли мог решиться на такое, но мог искать смерти, не в состоянии пережить краха своей эпохи – его смерть встретили почти с облегчением и распитием шампанского вопреки объявленному трауру.

Мало кого так готовили к престолу, как Александра II – образованием и воспитанием Великого князя занимался целый штат преподавателей во главе с корифеем от поэзии Жуковским. Последним пунктом обширной программы обучения значились два огромных путешествия августейшего ученика – по России и по Европе. Будущий правитель огромной державы смог оценить размеры доставшейся ему империи, а щедрый на сравнения Жуковский говорил, что это лишь оглавление книги, которую только предстоит прочесть – предшественники, значит, они и оглавления не открывали. Европейская часть путешествия завершается в Англии, где на троне, пока ещё не замужняя, королева Виктория. Англия месяц торжественно принимает русского цесаревича. Если бы и впрямь роман с юной английской королевой, и если бы, бросив Россию, русский наследник уехал бы в Англию принцем-консортом, и от того две величайшие империи заключили бы союз – то да, вся мировая история пошла бы другим путем. Но, нет, невероятный альянс не мыслим, и Александр женится на рекомендованной ему немецкой принцессе.

Крестьянскую волю дали по неволе. Потребность решить крестьянский вопрос уже давно перезрела. Обнародовать манифест решено было в прощенное воскресенье – 5 марта 1861 года. Даже сами творцы реформы понимали, что обманывают ожидания деревни. Помещики, мало того, что получал компенсацию за земельный надел, так мужик ещё должен был выплачивать долг казне за свою свободу и землю, да ещё с процентами – был неимущий крепостной, а стал свободный должник. И впервые в русской истории будет поднято красное знамя крестьянского бунта против произвола власти. Везде одно и тоже – мятежи и волнения, и пометка Александра – «грустно и непонятно».

В тот же период Аляску почти навязали Америке за вполне скромную сумму – истребив почти всех морских бобров, русские не знали, что дальше делать, а американцы потом будут в этих землях находить золото.

Эпоха реформ возбудила общественность. Некрасов, Островский, Достоевский, Тургенев, Чернышевский, Лев Толстой и Григорович – ведущие имена не только в передовой литературе того времени, но и в общественной жизни, и «священное писание» всех революционных умов – «Что делать?». Первая попытка создания правового государства и адвокатура мирового уровня, военная реформа и стремительное развитие капитализма. И знаменитый третий проклятый русский вопрос – «Кому на Руси жить хорошо?».

Бунтари-передвижники от живописи, уже ставшие классикой, и чьи работы послужили началом собрания Третьяковской галереи.

И начало чего-то немыслимого – русский стреляет в своего царя, рождение русского терроризма и тайной организации социалистов. Когда-то гадалка царю предсказала, что он переживет семь покушений, и непонятно – в результате седьмого – погибнет или уцелеет в ходе этой «охоты на царя»? Государь скончался от смертельного ранения взрывом бомбы. Ни каким революционным толчком это убийство не послужило, вызвало только ужас и оторопь, а идиллическая Россия с царем-батюшкой и его верноподданным народом перестала существовать.

Преемник его – Александр Александрович, Александр III Миротворец, он считался самым русским, самым строгим, самым консервативным и самым спокойным царем, единственный, при ком не начали ни одной большой войны. Как и при Николае I, царствие его начинается с пяти повешенных в деле о цареубийстве – убийстве его отца.

Рыбалку на гатчинских прудах очень любил Александр III, и когда его пытались отвлечь, император отвечал, что Европа подождет, пока русский царь наловит себе окушков – и Европа ждала. Западное представление о России и русском царе – огромный бурый медведь – огромный Александр III подтверждал, как ни кто другой, но этот медведь так ни разу не вылез из своей берлоги для большой драки. Именно при Александре III бело-сине-красное полотнище, прежде торговый флаг России, сделали государственным.

Стартовав при Александре-отце, русский капитализм при Александре-сыне подошел к своему расцвету, и впервые государственный бюджет с профицитом – доходы превышают расходы. Эпоха сбережения сил и сбережений буквальных.

И никогда врач и учитель не будут так высоко ценимы в России – во всех смыслах этого понятия. Ремонт дорог и страхование, сберегательные кассы и сиротские дома – системно и повсеместно вершились «малые дела».

Восходит звезда виднейшего деятеля рубежа веков – Витте.

Пышное цветение культуры, особенно музыкальной – император знатный меломан, и даже сам музицирует, по собственному выражению «недурственно» и громкая слава Петра Ильича Чайковского, уже при жизни ставшего признанным мировым классиком.

Попытка управлять умами и обезопасить себя от самого вольнодумного класса, рабочей и городской бедноты, вылилась в ряд анти-реформ в образовании и власть цензуры. Но, именно университетскими коридорами в Россию приходит марксизм.

Могучий богатырь, которому и пятидесяти не было угас за месяц в Ливадийском дворце в Крыму, куда царская семья приехала поправить здоровье самодержца. Великан здоровяк Александр очень измучен болезнью и сильно исхудал – ему почти ничего нельзя есть, он уже не может ни ходить, ни лежать и почти не может уснуть. Император умер сидя в кресле в кабинете Ливадийского дворца.

Вторая и совсем другая, предполагаемая, половина царствования Александра III – путь спокойного либерализма. При жизни императора было много спокойствия и мало либерализма.

И вот, экскурсия подходит к своему завершению, и остается только взглянуть на место захоронения останков семьи последнего российского императора, у которого и остановились путешественники.

Первая в России киносъемка и первая хроника исторических событий – коронация Николая II – лидер мирового кинопроката в первое лето мирового кинематографа. Никто тогда и представить не мог, что это будет последняя коронация.

И грозное предзнаменование начала царствования – кровавая Ходынская трагедия. Погибших в той ужасной давке так и грузили на телеги прямо в праздничных одеждах, но гуляния не отменили.

«Жениться по любви не может ни один король» – так пелось в некогда популярной песенке. Тогда Николай явил собой счастливое исключение. Как водится – немецкая принцесса со сказочным именем – Алиса, в православии – Александра Федоровна. Их отношения были теплыми и душевными.

Переписной лист, заполненный собственноручно самим императором: Романов Николай Александрович, вероисповедания православного, возраст двадцать восемь лет, родной язык русский, образование домашнее, и знаменитое, вошедшее в историю – род занятий: хозяин земли Русской, необъятной родины своей. Славный ясноглазый полковник – его удел не скипетр и держава, а – дом и семья. Николай унаследовал твердость монархических убеждений своего отца, но без его могучей властной воли.

У хозяина должен быть наследник, а у царской четы – четыре, но все – дочери.

Вскоре страна стала свидетелем чуда рождения наследника, названного Алексеем, дабы нарушить бесконечную череду Александров и Николаев. Великих княжон называли по первым буквам имен – ОТМА (Ольга, Татьяна, Мария, Анастасия), теперь царские дети – ОТМА плюс Алексей.

Переход от капитализма к его высшей форме – империализму, едва успевшие начаться реформы Столыпина, которые могли упрочить прослойку зажиточного крестьянства и избавить страну от ужасов революции – на контрасте с ростом преступности, и заслуженная «слава» Петербурга, как самого криминального города.

Позорное поражение в Русско-японской войне вместо маленькой победоносной кампании – в стране растет недовольство и расшатывается вера в государственную идеологию, а студенты открыто с телеграфа шлют поздравления в Токио японскому императору. И апогеем становится «кровавое воскресенье» с расстрелом просительной демонстрации – «Нет больше царя! Нет больше Бога!» – «Солдатушки – бравы ребятушки, где же ваша слава?». Волну восстаний и стачек уже было не остановить – то было началом первой российской революции.

И целая эра «Распутинщины» – мужик из захолустной деревни русским царям, властителям полумира говорил «ты», называл «папа», «мама», а они именовали его «Наш Друг» – именно так, с большой буквы.

Царевич Алексей страдал гемофилией, несвертываемостью крови – любой незначительный ушиб мог привести к смертельному исходу, и нет большего кошмара для родителей, чем видеть страдания своего ребенка, а ведь ему, как и любому мальчику в его возрасте хотелось бегать и прыгать, но он практически не мог ничего такого себе позволить. Тогда появление старца Григория подарило надежду измученному сердцу матери.

Разрушительный взрыв революционного движения отсрочила грянувшая Первая Мировая война.

Отсроченная, но неизбежная, революционная волна крушит всё на своём пути, достигнув пика своей безжалостности и беспощадности… закончившаяся гибелью русского самодержца вместе с семьей и прислугой.

И ещё многие годы спустя будет будоражить умы целая череда, якобы спасшихся от расстрела, членов царской семьи. Чаще всего упоминаются Анастасия Николаевна и Алексей Николаевич, и каждый раз – всё более удивительные истории чудесного спасения, каждый раз разрывая сердца и бередя всё не заживающие раны членов царской фамилии в эмиграции за границей бывшей Российской империи.

До сих пор жива легенда, что некогда монах Авель предсказал ряд исторических событий второй половины восемнадцатого и последующих веков, в том числе даты и обстоятельства смерти российских самодержцев, начиная с Екатерины II, общественные потрясения и войны, и что тайник с его предсказаниями по завещанию Павла I велено было открыть в сотую годовщину его гибели, что пришлось на царствование Николая II. Достоверных сведений, что тот ознакомился с ними нет, но близкое окружение царя отмечало его повышенную задумчивость и меланхолию. Знал ли он об ужасной кончине всей своей семьи и страшных годах гражданской и Второй Мировой войн? Пытался ли изменить свою судьбу? Эта тайна умрет вместе с последними Романовыми…

Вот такая она – история целой династии правителей огромной страны: начавшаяся в Ипатьевском монастыре с Михаила Романова и закончилась в Ипатьевском доме последним императором Михаилом Романовым, имя которого не было удостоено большого внимания, когда революция уничтожила все чины и звания, и последний официальный государь российский отрекся от престола за себя и за больного сына Алексея – но даже это не уберегло их от жуткой участи в подвале дома в Екатеринбурге в 1918 году.

Семья последнего императора посмертно была канонизирована как мученики.

Маргарита вдруг замерла, задержавшись с застывшим выражением лица, только слеза стекала по щеке:

– Как громко… Что это? Это что, выстрелы? Такие звучные… И почему так больно? И что это такое красное на моих руках и платье? Нет, нет, нет! – захотелось закричать, но из-за боязни напугать окружающих их людей, она могла лишь хрипло шептать, – Я же сказала, что не хочу больше этого видеть! Это слишком… жестоко! Они были беззащитны, их просто казнили… и детей … детей… Девочек и мальчика… Ребенок был болен – каждый день он боролся с недугом за собственную жизнь. Они не понимали, за что с ними так, что они сделали плохого, почему они… Сначала пули отскакивали от зашитых в одежду драгоценностей наподобие бронежилета, тогда их стали докалывать штыками, – Маргарита отпила воды большим жадным глотком, глядя на друзей расширившимися от ужаса глазами, – Господи, дети-то в чем были виноваты? Я не понимаю! Не понимаю… Их боготворили и называли надеждой династии и империи, а потом их народ предал их и отвернулся от своих бывших правителей… Не берусь судить, насколько плохим или хорошим государем он был, но однозначно – они не заслужили такой участи быть расстрелянными, это бесчеловечно… Возможно, он и не был силен, как правитель, и во многом заблуждался, но он искренне желал лучшего для своего народа, как он любил свою семью, и простодушно верил в свои заблуждения. Тяжелое бремя правления оказалось ему не под силу. Ему больше подошла бы судьба простого офицера, однако он продолжал верить в исключительность своего предназначения. Любая война ужасна, но гражданская война – самая кошмарная из всех, когда один народ идет друг против друга, а члены одной семьи могли оказаться по разные стороны в кровавом безумии. Хотя, о чем я говорю – не французская ли революция в своё время показала, насколько беспощадным может быть гнев народа – сила, которая не разбирая, смела всех и всё.

– Ты не виновата, – спокойно заметил Марк, но от ребят не укрылось, как он побледнел, – Им уже не помочь.

– Давай, милая, дыши глубже, – Джон растирал её холодные ладони, – Всё хорошо, успокойся, мы рядом с тобой, а это всё не реально – это лишь только видения, они не настоящие. Слышишь меня – это только игра твоего воображения.

– Ну, почему я? Почему я? – девушка замотала головой и глубоко вздохнула, прикрыв глаза, – Раньше они были безобидными и редкими, сейчас же они стали приходить всё чаще и быть всё страшнее.

– Девушка, с вами всё в порядке? – испуганно поинтересовалась девушка-гид одной из туристических групп, проходящих мимо, – Вам нехорошо?

– Спасибо, уже всё хорошо, – слабо улыбнулась в ответ Маргарита.

– Простите за беспокойство, – Джон помог жене подняться, чтобы направиться к выходу, – Мы лучше выйдем на воздух. Это моя вина – как я мог не учесть, что женщины в её положении становятся чрезмерно чувствительными.

И в крепких объятиях мужа она увидела другую картину – сквозь разноцветные громадные витражи, яркие солнечные зайчики бегали по полу и по радостным лицам собравшихся. Большой зал, украшенный по такому случаю был заполнен счастливыми людьми в праздничных одеждах, с нетерпением ожидающих начала торжественной церемонии.

И вот – смолкает музыка и все замирают в предчувствии, а двери парадного зала широко распахиваются, и входит молодой владыка, смуглый, с курчавыми черными волосами и ясными зелеными глазами, под руку со своей златоволосой супругой. По сторонам, от стоящего на подиумном возвышении трона, стояли его родители – эффектная рыжеволосая женщина с такими же удивительными изумрудными глазами и привлекательный темноволосый мужчина с притягательными глазами цвета горького шоколада.

Алишер повернулся лицом к присутствующим и зачитал текст присяги:

– Перед лицом своего отца и своей матери, своей жены, близких и друзей клянусь, что, взяв под свою опеку Небесный Град, обязуюсь верой и правдой служить своему народу, быть щитом, что хранит их покой и благополучие, быть мечом, отражающим всякую опасность, что будет угрожать моим людям, Солнцем, освещающим и согревающим их жизнь, заботиться о них и любить их, как если бы они были моими детьми от плоти и крови. И моё присутствие перед вами здесь и сейчас, удостоверяет вам искренность и значимость этих слов.

Потом парень преклонил колено, и отец повязал ему алую мантию, водрузив на его голову венец и вручив фамильный меч:

– Узри же, славный Юг, и ты узри – величественный Запад, и ты – блистательный Восток, и ты смотри – сияющий Север, ибо смотрите вы на нового владыку Небесного Града и нового отца своего народа, – завершил Джон церемонию.

– Обещаю быть достойным славы своей семьи, моего великого деда и тебя, отец, – с улыбкой поклонился Алишер, поднявшись.

– Я так горжусь тобой, сынок, и именно так и будет, – обнял сына Джон, – Именно так и будет – я уверен в этом. Мы ещё обязательно услышим о твоих собственных великих делах, Али, – потом он заключил в объятия Розалинду, крепко прижимавшуюся к надежному плечу Алишера, и поцеловал в щеку, подмигнув, – Принцесса… Помнишь, я с самого начала говорил, что ты принцесса?

– Да ладно… – добродушно отмахнулась девушка, – Ну, теперь я и в самом деле принцесса.

– Отец, мама, мне нужна будет ваша помощь, – с надеждой попросил парень, – Без вас мне не справиться.

– И ты получишь её по первому своему требованию, – дал ему свое слово мужчина, – Мы всегда будем рядом.

– Ты будешь самым лучшим, Князь Алишер, – Маргарита обняла юношу.

– Вы всегда в меня верили, мадам Маргарита, – почтительно ответил тот.

– Потому, что у тебя самые замечательные родители, и просто не могло быть иначе, – кивнула темноволосая молодая женщина невысокого роста.

– Благодарю, княгиня, – грациозно поклонилась рыжая богиня.

– Тогда, разрешите начать празднование, мой князь, – усмехнулся Джон и сделал знак музыкантам.

– Кто бы мог подумать, что всё так переплетется, и мы так породнимся, а? – Даниэлла дружелюбно потрепала его по щеке

– И знаешь, я этому рад, сестренка, – ответил улыбкой мужчина.

И вот Маргарита уже в другом зале – таком же огромном, но менее освещенном – под высоким готическим сводом.

Через весь зал прошествовал темноглазый темноволосый высокий юноша в черно-серебристых одеждах под руку с хрупкой девушкой с черными волосами, синими глазами, в темно-синем платье под цвет глаз.

Они медленно, с достоинством подошли к стоящим. по обе стороны от возвышающегося в центре подиума престола, парам своих отцов и матерей – князя и княгини из Небесного града и владык Темного двора – леди Альвис и лорда Надира.

Обнявшись с родителями, молодая пара развернулась лицом к собравшимся и преклонила колени, слово в слово повторив присягу, которую до него уже произносил его старший брат – молодой государь Небесного Града:

– Перед лицом своего отца и своей матери, своей жены, близких и друзей клянусь, что, взяв под свою опеку народ Темного Двора, обязуюсь верой и правдой служить своим людям, быть щитом, что хранит их покой и благополучие, быть мечом, отражающим всякую опасность, что будет угрожать моим людям, Солнцем, освещающим и согревающим их жизнь, заботиться о них и любить их, как если бы они были моими детьми от плоти и крови. И моё присутствие перед вами здесь и сейчас, удостоверяет вам искренность и значимость этих слов.

Джон повязал младшему сыну алую мантию, водрузив на его голову венец и вручив церемониальное оружие:

– Узри же, славный Юг, и ты узри – величественный Запад, и ты – блистательный Восток, и ты смотри – сияющий Север, ибо смотрите вы на нового владыку Темного Двора и нового отца своего народа, – завершив обряд.

Ни Маргарита, ни Альвис не смогли сдержать слез радости и гордости за своих детей, испытав огромное облегчение после того кошмара, что им довелось пережить.

– Поднимитесь, дети, – Джон помог им подняться и заключил в объятия.

– Ваша Милость, вы могли предположить, что все закончится именно так? – обратился к нему, улыбнувшись, стоящий рядом бывший разбойник Надир, обнимая свою любимую жену.

– Я знал, так должно было быть, – улыбнулся в ответ Джон.

– Я обещаю заботиться о Лейле и о своем народе, – дал своё слово Анри, – Клянусь, отец. Я теперь понял, что есть главное и важное в жизни.

– Молодец, сынок, – Маргарита одобрительно погладила его по руке, – Ты большой молодец. Желаем вам с Лейлой счастья, а мы будем стараться навещать вас так часто, как сможем.

– Матушка, – юноша с уважением поцеловал матери руку, – Я уже бесконечно скучаю, – он не сдержался, и со слезами на глазах обнял её.

– Мы очень любим тебя, Анри, – молодая женщина тепло обняла сына, – Вас обоих, – потом она обняла его жену.

– Не надо, крестная, не плачь, – утешала её юная Лейла – после родителей, крестные были для неё самыми близкими людьми, – Наши двери всегда будут открыты для вас с крестным.

– Я знаю, милая, знаю, – Маргарита ласково потрепала девушку по волосам, аккуратно, стараясь не испортить её праздничной прически.

– Твои родители гордятся тобой, ты провел огромную работу над собой и получил то, чего заслуживал, – подошел высокий худощавый сероглазый мужчина с длинными вьющимися русыми волосами, заплетенными в толстую косу, одетый в светло-серый камзол, – Знай, что и твои крестные тобой тоже гордятся.

– Спасибо, крестный Марк, – юноша поприветствовал его крепким рукопожатием, – Я вас с крестной Мей тоже люблю.

– Это кто из моих любимых мальчиков упомянул моё имя? – подошла к ним привлекательная миловидная японка, обнимая мужчину в сером.

Выйдя на свежий воздух, Маргарите стало гораздо легче дышать, она крепче обняла мужа и расслабленно выдохнула:

– Жан, ты знаешь – всё обязательно будет хорошо, – она уверенно тряхнула головой, – Да, просто прекрасно. Твой сын… наш сын… Это будет началом эпохи великих перемен.

– Ты видела? – Джон вопросительно посмотрел на неё.

– Я знаю, – Маргарита счастливо улыбнулась и поцеловала мужа, хитро сощурив озорные глазки, – Как вам идея перекусить аппетитных блинчиков? От волнения я зверски проголодалась. Ну, вы понимаете… у меня сейчас эта особенность несколько повышена… – после она подмигнула Марку, – И знаешь, Марк, ты будешь отличным отцом и замечательным крестным.

– Кто? Я? – парень недоверчиво покачал головой, растерянно пожав плечами.

– Ну, тогда я поддерживаю тебя, дорогая, – приобняла подругу златовласая, – Мы гуляем уже достаточно долго, и наши маленькие жители требуют свою долю питательных веществ.

– Тогда давайте сделаем перерыв и пообедаем – сегодня у нас был трудный день, – предложил молодой хирург, беря под руку белокурую супругу.

Придя к единогласному решению, уже спустя несколько минут друзья расселись за большим столом у окна в ближайшем кафе, изучая меню.

– Когда мы шли, я заметил тут неподалеку книжный магазин. Вы закажете мне зеленый чай без сахара и блинчики с красной рыбой, пока я сбегаю купить книг? – Марк отложил меню и растянул улыбку в предвкушении, словно уже ощутив запах и шелест страниц напечатанного текста. У него было ни семьи, ни друзей, и книги заменили их. Он читал и читал, взахлеб, проглатывая книги одну за другой, все, какие только мог найти, часами пропадая в книжных магазинах, используя любую возможность, а одно время он даже работал там продавцом, наслаждаясь чтением целыми днями, а герои его любимых книг становились ему всё более близкими и понятными. А вот теперь он имеет возможность приобрести любимые книги или книги, оказавшие на него большое влияние, и перечитывать их столько раз, сколько захочет.

– Да, конечно, – кивнула Маргарита и справилась у него, рассматривая картинки в меню, – А ты большой любитель русской литературы?

– Да, эта поездка напомнила мне, что я давно хотел собрать собственную коллекцию, – парень присел на край дивана, наводя порядок в своём рюкзаке, потом повернулся к приятелям, – Сила стихотворного слога Лермонтова, переносящая нас на воюющий Кавказ… А читали ли вы Николая Гоголя? Так сказочно воспеть природу, культуру и традиции Украины не смог никто – ни до, ни после него. Классик русской литературы польско-украинского происхождения. Сколько мальчишек зачитывались его страшилками с национальным колоритом или представляли себя кузнецом Вакулой, отправившимся в Санкт-Петербург, словно на другую планету, только чтобы достать своей любимой Оксане черевички, достойные самой императрицы, не побоявшись призвать на помощь нечистую силу, подкорив её своей воле. И сам этот город вызывает в памяти другой Петербург – из «Невского проспекта» и «Записок сумасшедшего» – другая сторона Гоголя, страшная и пугающая, и ещё более отталкивающий во всей своей грязи и неприглядности – Петербург Достоевского и его нищего студента Родиона Раскольникова в его самом топографически точном романе не только русской, но и мировой классики. Только тот, кто видел самое дно жизни, может понять всю глубину и трагичность этого произведения.

– Марк, ты не обязан… – попыталась сдержать его Маргарита.

– А я и не собирался, – Марк унял её страхи улыбкой и небрежным жестом, потом рывком опустил голову и глухо произнес, – Я ещё не готов говорить об этом… Не здесь и не сейчас…

– Самые могучие души рождаются в страданиях, самые великие из них – покрыты шрамами, они напоминают о прошлом, но не должны управлять будущим, – процитировал кого-то из великих хирург-японец, – Печаль души может убить быстрее – гораздо быстрее, чем инфекция. Ты ещё так молод – не позволяй печали подчинить себя, я знаю, что ты сможешь.

– Ты был потерянным, но нашел силы найти себя, – подбодрил его Джон, подавая стакан с апельсиновым фрешем, похоже, что у них действительно наладились отношения, – Ты, видимо, самый сильный из всех людей, которых я встречал. Нас определяет наше прошлое, мы можем пытаться бежать от всего дурного, что оно таит в себе, но избавиться от этого сможем лишь творя добро, – потом осторожно дотронулся до его кисти, словно проверяя, не исчезнет ли тот, – Парень, а ты вообще – живой человек? – и вся компания дружно рассмеялась.

– Марк, а какие сказки ты любил? – спросила Аделька, допивая свой молочный коктейль и отправляя в рот очередную ложку кофейного пломбира, политого жидким шоколадом.

– О! А я, пожалуй, куплю вам книжку сказок Пушкина, – парень улыбнулся – то ли ей, то ли пришедшей в его голову идее, – Хотите, я сам вам почитаю? Про золотую рыбку, что исполняла желания?