Текст книги "Глушь (ЛП)"

Автор книги: Эдвард Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Бейкер надела защитную маску и подошла к трупу. Она не глядя взяла серебристое устройство, похожее на металлическую крышку от банки, прикрепленную к верхней части электрической зубной щетки. На корпусе инструмента можно было разглядеть торговую марку STRYKER, и через мгновение Патриция почувствовала, как по венам разливается адреналин: в руках Бейкер была пила для вскрытия.

– О нет, правда, вам вовсе не обязательно показывать мне... – но ее просьба слегка запоздала.

Кожа Патриции покрылась мурашками, а голова вжалась в плечи, когда необычайно утонченная и привлекательная женщина запустила пилу и сделала разрез от лобковой кости Джуниора Коудилла до основания его грудины. Под неприятный вой лезвия вылетали капли свернувшейся крови и забрызгивали фартук и защитную маску коронера. Пила ползла вверх. Бледная кожа тошнотворно подрагивала.

«Я должна выбраться отсюда, я должна...» – крутилась в голове мысль.

Патриция почувствовала слабость. Она не должна была там находиться. Патриция всегда считала себя реалисткой, но, столкнувшись с неприкрытой реальностью лицом к лицу, она поняла, что не справляется. Вскрытие трупа? Увольте, это уже перебор!

Как только она решилась покинуть прозекторскую, вой пилы тут же стих.

Стало очевидно, что растерянность коронера и ее ярость в связи с непониманием аномалий копились внутри и сдерживались лишь самообладанием, которое теперь таяло на глазах: коронер бросила пилу на стойку, подняла защитный экран и хлопнула руками по трупу. С влажным чавканьем разрез пропустил внутрь тела кисти коронера. Бейкер остервенело начала копаться в животе Джуниора, будто пытаясь найти случайно оброненные внутрь трупа ключи.

– Видите? Видите? Я показываю вам то, что мы знаем из снимка. Взгляните!

Патриция с дрожащими веками стиснула зубы, наклонилась и уставилась на абсолютно пустую область, которая была брюшной полостью Джуниора Коудилла.

– Внутри этого гребаного жирдяя нет органов! – завопила коронер.

Патриция отвернулась, подошла к рабочему столу и устало опустилась на стул.

Несколько минут прошли в гробовой тишине. Бейкер успокоилась после внезапной вспышки ярости. Похоже, сбросила напряжение, что скопилось за утро. Она изящным движением повесила фартук и защитную маску, бросила резиновые перчатки в мусорное ведро с педальным управлением, на котором было написано: «Только опасные отходы». В одно мгновение она вернула себе прежний облик и вновь стала скромной красоткой в узких джинсах, с пронзительным южным акцентом.

– Вот тебе и на, – проговорила она.

Патриция изо всех сил пыталась забыть то, что только что увидела. Она устало посмотрела на Бейкер.

– Что вы укажете в заключении в качестве причины смерти?

– Не определена и странна.

Часть вторая

– Колдовство, хм? – спросила Пэм, стоя у кофемашины и глядя через плечо.

– Ага, – пробормотал Рики Коудилл. Тюремная решетка завершила его образ: он был выдохшимся ничтожным реднеком.

– Поселенцы проворачивают свое вуду, – уверял он. Все утро Рики подробно рассказывал о деталях прошлой ночи, умолчав, что именно он убил Дэвида Илда и его дочь и поджег их хижину.

– Все знают, что Эверд и его сумасшедшая жена занимаются этим. Ублюдок проклял меня в моем собственном доме, и он использовал колдовство, чтобы убить моего брата.

– Рики, алкоголизм убил твоего брата, – ответила она. – И тебя он когда-нибудь тоже прикончит.

– К черту.

Пэм вернулась к своему столу, веселая, как и всегда.

«Неудачники такие забавные!» – подумала она.

Они обвиняют всех и вся в своей неудавшейся жизни. Сколько раз она слышала нечто похожее от тех, кто точно так же сидел в этой самой камере? Сотни раз.

«По крайней мере, этот раздолбай оригинален, – продолжала размышлять Пэм. – Не обвиняет полицию, жену или начальника в своих проблемах. Он обвиняет Поселенцев! Говорит, что Эверд Стэнхёрд – колдун, который проклял его!»

– И если вы все не будете осторожны, Эверд проклянет весь город, и вы окажетесь в дерьме.

– Рики, ты уже в дерьме. Ты в тюрьме.

– Для меня это самое безопасное место. Вот увидишь.

– Похоже, ты просто напуган, – бросила ему вызов Пэм. Ей нравилось дурачиться с хулиганами, играть на их ложных представлениях о собственной мужественности.

– Такой большой, крепкий, сильный мужчина, а несешь тарабарщину. Напуган, как малый ребенок. Еще чуть-чуть – и свернешься в клубочек, начнешь сосать большой палец и звать мамочку.

Пэм ожидала, что болван ответит на ее насмешку, чтобы сохранить остатки достоинства.

Вместо этого Рики очень тихо сказал:

– Ты права. Я боюсь.

Пэм покачала головой: «Надо же, он и вправду напуган».

Рики Коудилл был последним парнем на земле, от которого Пэм ожидала такой искренности. Он открыто признавал свою слабость.

«Должно быть, белая горячка, – подумала она и вернулась к заполнению недельных отчетов и расходных накладных. – И он сегодня ни разу не взглянул на мои сиськи».

Летнее платье, без рукавов, с глубоким вырезом, всегда привлекало мужчин. Но не его.

Рики Коудилла целиком поглотил страх.

В отличие от почтальона Чарли, который не отказал себе в удовольствии насладиться открывшимся ему видом упругой груди.

– Привет, Пэм, – поздоровался он. Его лысая голова и маленькие усы всегда напоминали ей о нацистских лидерах. Эрнсте Рёме. Генрихе Гиммлере.

– Как поживает самая прелестная женщина во всем Аган-Пойнте?

– Не знаю, Чарли. А как поживает самый дерьмовый клоун в Аган-Пойнте?

– Боже! – сказал он. – Мне нравится, когда ты ругаешься!

Ну и чудак.

– Ты должен был стать пилотом. Тогда бы пудрил мозги молоденьким стюардессам.

– Со мной ты бы всегда летала первым классом, детка.

– Хочешь кофе?

– Нет, ты знаешь, чего я хочу. Свидания.

– Конечно, Чарли, только сумочку захвачу сумочку. У тебя почта или ты притащился сюда помолоть языком и попялиться на вырез моего платья?

– И то, и другое, – признался он и начал рыться в сумке. – Я знаю, что ты бы очень хотела, чтобы я остался и проболтал с тобой весь день, но я немного опаздываю.

– На самом деле, Чарли, ты вообще очень медлительный, но именно это мне в тебе и нравится, – сказала Пэм. Она специально не меняла позу, чтобы он продолжал смотреть на нее сверху вниз.

«Почему бы и нет? – размышляла она. – Пусть фантазирует, пока идет по маршруту».

– Да, я никогда не тороплюсь, – согласился он. – И я не про работу говорю.

Улыбочка внезапно покинула его лицо.

– Как странно.

– Что?

– У меня письмо на имя Рики Коудилла, но оно адресовано в полицейский участок Аган-Пойнта.

– Весьма кстати, потому что этот жлоб находится прямо по коридору в камере для пьяных.

– Да ты что! Отлично, не придется ехать к нему домой. – Он положил стопку писем на стол Пэм, и та живо выудила из нее то, что адресовали заключенному.

– Нет обратного адреса, – отметила она. И подписано от руки, неровным почерком. Она пощупала конверт, пытаясь обнаружить тайную посылку внутри, но конверт был плоским.

Это было обычное письмо.

– Спасибо, Чарли. Я передам.

Чарли не обратил внимания на слова Пэм, с завороженным видом смотря на ее грудь.

– Я сказала: «Спасибо, Чарли!» Хорошего дня!

– О, верно, – проговорил он и вышел.

Мужчины такие свиньи, но... Они так забавны! По крайней мере, Пэм относилась к их навязчивому вниманию с юмором.

Но по большей части она умирала со скуки.

Боже...

Еще одна чашка кофе в нее бы не влезла. Она закончила заполнять бумаги, и теперь ей оставалось только сидеть и слушать полицейское радио. Трей и шериф поехали в Сквоттервиль на пикник клана, хотя Пэм удивилась тому, что пикник, после всех недавних потрясений, все-таки состоялся. Подумав о событиях последних дней, она порадовалась, что скучает.

«Вот и хорошо, что ничего не происходит», – сказала она себе. Убийство, пожар, разговоры о наркотиках – каким Аган-Пойнт сейчас точно не был, так это скучным.

Она задумалась.

Письмо.

Обычный конверт, грубые каракули. Странно, что его отправили Рики Коудиллу в полицейский участок.

«Быстро же по городу сплетни разносятся, – удивилась Пэм. – Ну что ж».

Больше дел у нее не было.

Пэм встала и пошла к тюремной камере.

– Эй, Рики, тебе почта, – объявила она, но, посмотрев за решетку, увидела, что Коудилл лежит на спине и храпит.

«Жирный лентяй, – подумала Пэм, – храпит как медведь».

Пэм кинула письмо сквозь решетку на пол и вернулась к столу. Прочтет, когда проснется.

 11

Часть первая

«Снова недоговорки, – Патриция, откладывая сотовый; она только что закончила разговаривать с Байроном, старательно избегая волнующих тем, потому что все еще была сильно озадачена результатами поездки в окружной морг. – Да зачем, Бога ради, мне ему об этом рассказывать?»

Так что она молчала. Голова Дуэйна испарилась, будто ее никогда не было. Джуниор Коудилл остался без внутренних органов. Патриция была уверена, что этому есть научное объяснение, просто не знала какое. Может быть, больше тестов...

Не было необходимости рассказывать о странных смертях Байрону, он и так за нее беспокоился.

Она вышла во внутренний дворик напротив своей спальни, чтобы проветрить голову. Цикады пели, как и всегда, – она наконец привыкла к этому. Словно вернулась в детство. Бесчисленные цветы – астры, пиксидантера, золотарник – наполняли воздух сладкими ароматами. Находясь здесь, Патриция все больше ощущала себя деревенской женщиной, близкой к природе, а не успешным юристом из мегаполиса. Так бы продолжалось и дальше, если бы не весь тот ужас, что разрушал идиллический образ маленького прибрежного городка.

Убийства. Наркотики. Борьба за территорию каких-то неведомых преступных группировок.

«В любом месте есть проблемы, – подумала Патриция. – Неважно, город это или деревня».

В конце двора она заметила Джуди, бродящую около клумб; беспокойное выражение на ее лице совсем не удивляло.

«Бедняжка, столько ударов», – пожалела Патриция. Джуди была из простых, неискушенных женщин. Смерть Дуэйна и события последних дней напрочь выбили почву у нее из-под ног.

Она утратила жизненные ориентиры.

– Привет, – поздоровалась Патриция, подходя ближе.

– О, привет. А я тут бездельничаю. Прекрасный день, не правда ли?

Патриция догадалась, что разговоры ни о чем – единственное, на что Джуди была способна в тот момент.

– Конечно. А твой сад еще прекрасней. Все выглядит так же, как и в детстве.

Джуди села на каменную скамью, сложила руки на коленях.

– Да, только то, что все выглядит так же, как раньше, не значит, что ничего не изменилось. Как будто за ночь все полетело к чертям. Шериф Саттер только что позвонил мне и сказал, что Джуниор Коудилл мертв.

Ну, понеслась.

Патриция знала, что день будет не из легких.

– Я слышала об этом.

– Наркотики, убийства, поджог – и всё на моей земле. И Бог знает, что убило Джуниора. Конечно, человек он был... дерьмовый, ходячая проблема, но теперь-то он мертв.

– Джуди, нет никаких оснований полагать, будто его смерть связана с тем, что происходит в Сквоттервиле. У него, наверное, случился сердечный приступ, – она тактично умолчала о том, что в теле Джуниора сердце вообще не было обнаружено. – Я слышала, что нет никаких признаков убийства. И в любом случае все, что произошло, никак не связано с тобой! Здесь много Поселенцев. Понятно, что некоторые будут, ну, не самыми хорошими людьми. Это человеческая природа.

Джуди печально посмотрела в небо.

– Мне неприятно думать о том, что мама и папа сказали бы по этому поводу. У них никогда не было проблем с Поселенцами, но теперь, когда я здесь за все отвечаю, все идет к черту. К тому же теперь на меня давит твой приезд: в кои-то веки мы вместе, а тут происходит такое. Люди убивают друг друга. Я не удивлюсь, если ты больше никогда не приедешь в это Богом забытое место.

Патриция знала, что в лоб настроение сестры она не переборет, нужно было искать обходной путь.

– Эй, конечно, я приеду еще, и не раз! Здесь же живет моя сестра. Кстати, тебе стоит как-нибудь приехать к нам с Байроном. И давай-ка рассмотрим все по порядку. Обрати внимание на хорошие вещи. Твоя компания на коне, а Поселенцы, те, которые не скатились на темную сторону, никогда не были счастливее и продуктивнее. У тебя есть красивый дом в прекрасном месте. Ты успешная деловая женщина, которая многого добилась и еще может добиться!

Джуди пожала плечами. Есть люди, которые уверены, что жизнь ужасна.

«И моя сестра одна из них», – подумала Патриция.

– Так, что сегодня на повестке дня? – спросила она.

Прежде чем Джуди успела ответить, где-то поблизости просигналила машина. За кустарником Патриция увидела старый пикап на холмистой дороге, которая вела по склону к мысу.

Джуди посмотрела на часы.

– Господи, время-то как летит! Мне пора.

– Куда?

– Пикник Поселенцев. Ты же не бывала на нем с тех пор, как уехала в город? Пойдем, там будет весело!

Патриция ничего не помнила о пикниках. Она тоже посмотрела на часы.

И правда, время-то летит.

Она проследовала за Джуди по тропинке, ведущей с заднего двора.

– Кто в пикапе? – спросила Патриция.

– Эрни.

 †††

«Только этого мне не хватало», – нахмурилась Патриция. Пикап подскакивал на грунтовой дороге, скрипели пружины. Она и Джуди сидели спереди, в кабине водителя, заднее сиденье пикапа было загружено корзинами с едой и переносными холодильниками, полными льда. Конечно, Патриция оказалась в середине, прижатая к Эрни. На нем были обычные рабочие джинсы и ботинки, красивая белая рубашка.

«Деревенская мода? – размышляла Патриция. – Да что ж он выглядит так хорошо все время?!»

Ситуация забавляла ее так же сильно, как и напрягала: судьба раз за разом сводила их вместе. Каждый раз, когда он переключал передачи, его рука невзначай скользила по ее голому колену.

– Слышали о Джуниоре Коудилле, да? – внезапно заговорил Эрни.

«Не поднимай эту тему! – Патриция очень хотела сказать, чтобы он умолк, но не могла. – Не говори об этом! Джуди и так уже на пределе».

– У него, похоже, случился сердечный приступ. – Она отчаянно пыталась сменить тему. – Вы что-то готовили для пикника?

– Нет, только гарниры, – мрачно ответила Джуди. – Все главные блюда готовят Поселенцы. У них талант использовать то, что дает им земля, и превращать это в произведения кулинарного искусства.

Эрни засмеялся, легонько толкнув Патрицию локтем.

– О, Джуди, твоя сестра большая поклонница их блюд. Буквально на днях она выпила целую чашку альда. Сказала, что ничего лучше в жизни не пробовала!

Патриция нахмурилась, вспомнив запах напитка.

– Вообще-то, Эрни, это не было лучшим в мире напитком, который я когда-либо пробовала.

Он поднял в воздух палец и отметил еще один факт:

– Ах да, еще она съела целую миску жареных цикад.

– Я съела одну! И никогда больше к ним не прикоснусь.

Эрни подмигнул ей, криво усмехнувшись.

– Правда она так и не рассказала, работают ли они.

Патриция покраснела, вспомнив поверье о жареных насекомых-афродизиаках. И как накинулась на Эрни после того, как съела цикаду.

«Я собиралась заняться с ним сексом... – У нее перехватило дыхание. – И дело не в проклятых жареных цикадах. Дело в моей слабости и безнравственности, – вынесла она себе приговор. – Но в последнюю минуту я сказала нет, поэтому это нельзя считать изменой Байрону».

Джуди посмотрела на нее, нахмурившись.

– Патриция, что тебе точно не нужно есть, так это жареных цикад. Особенно если рядом нет мужа.

Эрни тихонько хихикнул, а Патриция чуть сквозь землю не провалилась от стыда.

Обычно пустая большая площадка перед Сквоттервилем в тот день была похожа на ярмарочную площадь. Аппетитный запах поднимался от открытых жаровен, в которых томилось мясо. Поселенки стояли у откидных столов, наполняя тарелки еще дымящейся едой. Ряды людей – Поселенцев и горожан Аган-Пойнта – бродили между столами и дружелюбно переговаривались. Солнце медленно заходило, пейзаж выглядел сюрреалистично: лица, казалось, были изрезаны клинками света. Тут и там слышалась шумная болтовня и взрывы звонкого смеха.

– О, целые кувшины альда! – Эрни показал на один из столов. – Жаль, что нет выпивки.

– Тише, – прошептала Джуди. – Может, Поселенцы и не пьют, но это не означает, что нам тоже нельзя.

Патриция и Эрни заметили, как Джуди опускает фляжку в карман.

– Да это просто пир какой-то, – сказала Патриция, удивляясь разнообразию блюд. Эрни появился позади нее с полной тарелкой.

– Попробуй утку. Поселенцы потрясающе ее готовят!

Патриция взяла тарелку. Пахло действительно вкусно, а корочка была темной и хрустящей.

– И еще ты должна попробовать вот это, сестра, – стала настаивать Джуди, протягивая оловянную кружку. – Альд Поселенцев!

– Я уже пробовала это на днях. На вкус как болотная вода!

– Тсс! Обидишь Поселенцев. Нельзя отказываться от даров гостеприимства, – громогласно заявила Джуди, наклонилась к сестре и добавила шепотом: – И не волнуйся, я подправила вкус капелькой водки.

– Потрясающе.

– Давай, – Эрни продолжал ее подначивать. – Раз уж в Сквоттервиле, веди себя как Поселенка!

Патриция сделала глоток и вскинула брови.

Всего лишь капелька водки...

– Ты что, пытаешься напоить меня? – пошутила она.

– Зачем? – невозмутимо спросил он, улыбнулся и добродушно засмеялся.

«Ну конечно. – Она никогда не забудет об эпизоде в лесу. – Это же я к нему приставала».

Мясо жареной утки оказалось нежнейшим под хрустящей кожей.

– Боже мой, да это лучшая утка, которую я когда-либо пробовала!

– Рад, что тебе нравится, – сказал Эрни. – Это вовсе не утка. Это чайка.

– Очень смешно.

Ее взгляд бродил по другим блюдам на столе: колбаскам, дымящимся котелкам с тушеным мясом, домашнему печенью и фаршированным лепешкам. Ароматы были почти эротические.

«Ох, Байрон бы тут разгулялся», – подумала она. На всех столах были так или иначе представлены блюда из крабов: что-то вроде ньюберга, приготовленного в пустых раковинах, перцы и сэндвичи с крабовым мясом. Она взяла несколько жареных крабовых котлеток.

– Они великолепны! – воскликнула она с набитым ртом.

На третьей Джуди потянула ее за руку.

– Не слишком налегай на котлетки, дорогуша. Поселенцы добавляют туда жареных цикад.

Только не это!

Эрни умирал от смеха.

Патриция решила осмотреться. Тихое веселье гудело вокруг; мероприятие, казалось, было пропитано духом сердечности и искренности. Она вновь подумала о том, что такое пиршество вскоре после смерти четырех Поселенцев выглядит странным.

«Позитивная религия, – вспомнила она. – Почти как евангелисты. Даже смерть – радостное событие, потому что смерть – еще один шаг к вечной жизни на небесах».

Патриция надеялась, что это правда.

Она пробовала все подряд, отмечая сложность и экзотичность кухни. В какой-то момент Джуди ушла, уже навеселе, а Патриция и Эрни остались, чтобы поесть и понаблюдать за людьми.

«Должно быть, я тоже начинаю пьянеть», – начала подозревать Патриция, хотя это могла быть и простая усталость, усугубленная трудностями, с которыми она столкнулась за день, особенно при посещении морга. Она выбросила из головы мерзкие образы и попыталась расслабиться, погружаясь в ленивую атмосферу вечера. Поселенцы радостно приветствовали ее. Музыка – что-то вроде переливов скрипки – эхом разносилась в воздухе, но Патриции никак не удавалось определить ее источник. Когда солнце зашло полностью, лица гостей стали казаться яркими и резко очерченными.

– А, вот и денежный мешок, – прокомментировал Эрни. За одним из столов Патриция заметила Гордона Фелпса, пробовавшего десерт, похожий на коблер. Кажется, он почувствовал на себе ее взгляд, поднял глаза, кивнул и вернулся к разговору с Джуди.

«Он что, в самом деле ей нравится?» – спрашивала себя Патриция. По спокойному лицу Эрни она поняла, что он находит это забавным. Но, по крайней мере, ее сестра оправлялась после смерти Дуэйна; возможно, его смерть открыла ей глаза на истинную природу мужа и она поняла, что его и оплакивать не стоит. Шериф Саттер и Трей стояли у стола, заставленного тарелками с жареным луфарем и большими песчаными миями. Саттер держал две тарелки с едой, что не было удивительно. В конце концов он решил подойти к Патриции и Эрни.

– Вот это стол, Патриция!

– Это невероятно, – согласилась она. – Я не думала, что мне понравится такая кухня, но до сих пор все, что я пробовала, было очень вкусным!

– Даже крабовые котлетки с цикадами? – пошутил Эрни.

– Даже крабовые котлетки с цикадами, Эрни, – призналась она.

– О, кстати, – Саттер решил сменить тему. – Окружной коронер рассказала, что ты к ней сегодня заезжала.

«Черт», – она надеялась, что не открыла ящик Пандоры своим вмешательством.

– Да, просто хотела кое-что узнать о смерти Дуэйна.

– Довольно неожиданно. Значит, ты уже знаешь о Джуниоре Коудилле.

Это был не вопрос, а утверждение. Патриция почувствовала себя так, словно оказалась на допросе.

– Да, она упоминала о нем.

– С ним даже сложнее, чем с Дуэйном, – Саттер покачал головой.

– Черт побери, все в городе слышали новости, – вздохнул Эрни. – Какая-то зараза, которая растворила его внутренности.

Саттер ухмыльнулся.

– Нет никакой заразы, Эрни, но не болтай об этом. Сам знаешь, как у нас дела со слухами.

Эрни пожал плечами.

– За что купил, за то и продаю, шериф.

– Я не думаю, что это была зараза, Эрни, – добавила Патриция, – и вряд ли мы что-нибудь узнаем, пока не закончат расследование.

– Самое интересное в том, что доказательств преступления нет, но все думают, что его убили, – сказал Эрни.

Патриция держала рот на замке и навострила уши.

– А еще дурно то, что брат Джуниора обвиняет Эверда Стэнхёрда, а Эверд исчез куда-то, – добавил Саттер. – Я не верю ни одному слову Рики Коудилла, но это не меняет того факта, что я должен вызвать Эверда и Марту на допрос.

«Любопытно», – подумала Патриция.

– Возможно, мы больше никогда их не увидим, – добавил Эрни.

– Может быть, они не исчезли, – предположил Саттер, продолжая набивать рот едой. – Возможно, они мертвы.

– С чего бы это? – Патриция просто не могла не задать этот вопрос.

– Ну, Трей о чем-то таком сегодня распинался, и чем больше я думаю об этом, тем сильнее верю в то, что в этом есть смысл. Убийства из-за наркотиков уже случались, так может быть, Эверд и его жена были частью той же банды, к которой принадлежали Дэвид Илд и Хильды?

Патриция и Эрни нахмурились.

Саттер поменялся в лице, когда понял, что сказал лишнее.

– Ну, я думаю, это притянуто за уши, – внезапно он начал оглядываться. – Кстати, говоря о Трее...

– Он был здесь всего минуту назад, – сказал Эрни.

Патриция стала напряженно вглядываться в толпу. Сержанта Трея нигде не было видно.