Текст книги "Бессмертные (ЛП)"

Автор книги: Эдна Уолтерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)

Глава 17
Водопады

Я проснулась, повернулась и потянулась к Торину, но на другой стороне кровати было пусто. Его запах задержался на подушке и простынях. Я зарылась, туда, где он спал и улыбалась, как идиотка. Торин Сент-Джеймс любил меня. Он, возможно, не сказал этого, но глубоко внутри я знала, что это так.

Спрыгнув с кровати, я подошла к окну и подняла раму. Он сидел на своём подоконнике, словно ожидая меня, с кружкой в руке.

– Доброе утро, – сказала я.

Он поманил меня пальцем.

Качая головой, я указала на свою пижаму. Я отказывалась ходить по нашим лужайкам в этом уродстве.

Он поставил свою кружку и исчез из поля зрения. Через несколько секунд прошел через портал в мою спальню, руны всё ещё горели на его коже. Я влетела в его объятия на утренний поцелуй. Он был изумительным: кофе, смешанный с мятой и его неповторимым вкусом, который мне нравился. Дополнительный протяжный звук пришел от рун, и я подумала, будут ли мои чувства раздуты, когда у меня будут руны.

– Вот как ты говоришь доброе утро, – прошептал он.

Мне понравилось.

– Я могла бы привыкнуть к этому.

– Тебе же лучше.

Он снова поцеловал меня, дольше, глубже. Когда поцелуй ослабел, он изучил мое лицо.

– Хочешь сегодня заняться чем-нибудь забавным?

– Зависит от того, будешь ли там ты?

Он усмехнулся.

– Да. Помнишь водопады, ты говорила, что мы посещали их?

Я кивнула.

– Малтнома-Фоллс.

– Пойдем сегодня.

Это может вызвать некоторые из его воспоминаний. Честно говоря, я уже отказалась от попыток вернуть их. Это уже не имело значения. Мы создавали новые.

– Хорошо.

Он поцеловал меня в губы.

– Хм, кто-то готовит бекон и блины.

– Блинчики из черники, специализация папы, – он, должно быть, чувствует себя лучше. – Хочешь?

Он засмеялся.

– Нет, спасибо.

– Давай. Воскресенье – завтрак в постель у моих родителей. Папа приносит поднос наверх, и они оба часами исчезают в своей спальне, а я ем внизу. Одна, – я надулась.

Он ущипнул мой нос.

– Заманчиво, но нет. Мы с тобой разделим много завтраков, и я буду готовить их только для нас. А теперь иди к отцу. Твоя мать всё ещё спит.

– Откуда ты знаешь? Неважно. Обостренные чувства Валькирии.

Я наблюдала, как он прошел через портал. Торин по-прежнему был одет в серые тренировочные брюки и белую майку с прошлой ночи. Даже в мятой одежде он хорошо выглядел. Я подождала, пока он доберется до своей комнаты и повернется, прежде чем спросить:

– Когда мы выезжаем?

– Через пару часов. Одевайся тепло. Я не хочу, чтобы ты простудилась.

После закрытия портала я вышла из комнаты и спустилась вниз. Папа стоял перед плитой, переворачивая блины. После ужасной прошлой ночи я была рада видеть, что он выглядит так хорошо отдохнувшим. Он увидел меня, улыбнулся и понизил громкость телевизора.

– Доброе утречко, тыковка. Готова к моим специальным черничным блинчикам и лучшему хрустящему бекону?

– Абсолютно, – я обняла его и отступила. – Как ты себя чувствуешь?

Он бросил на меня острый взгляд.

– Хорошо. Почему ты спрашиваешь?

Не знаю, стоит ли вспоминать о прошлой ночи или нет, так что я продолжила:

– Ты далеко бегал, прошло совсем немного времени, и ты приготовил ужин.

Папа усмехнулся.

– Ты думаешь, несколько миль и готовка нескольких блюд меня утомят? В этих старых костях всё ещё остается энергия.

– Ты не старый, – запротестовала я, вспомнив, как он выглядел лежащим на полу. Как тряпичная кукла.

– Хочешь сосчитать седые волосы, которые появились на моей голове из-за тебя?

– Я идеальная модель дочери, – сказала я и усмехнулась, когда он засмеялся. – Можно мне чем-нибудь помочь?

– Налей мне ещё чашку кофе, а затем начни с чая твоей мамы.

– Она всё ещё спит?

– Как младенец.

Я наполнила его кружку кофе, и добавила ванильные сливки к моему. Он уже поставил поднос на двоих, а середина была пустой. Это было мило, как он заботился о маме. Я посмотрела в окно, пытаясь угадать, что делает Торин. Если папа и заметил, как я смотрела на кухонное окно, он не сказал этого.

На экране телевизора появилась карта погоды. Шанс дождя был пятьдесят процентов, но мне было все равно. Я не могла дождаться, чтобы пойти на Малтнома-Фоллс с Торином. Надеюсь, мы возьмем Харлей. Род. Имя было идеальным для мощной машины.

– Возьми поднос наверх, – сказал папа, когда закончил.

Он обычно сам поднимался наверх.

– Ты не идешь?

– Прямо за тобой, дорогая.

Я подняла поднос наверх, прижала его к животу и постучала в дверь спальни, но ответа не было. Осторожно, чтобы не слишком много шуметь и разбудить маму, я повернула ручку двери, открыла дверь и заглянула внутрь. Она все еще спала. Я положила поднос на тумбочку, на цыпочках вернулась к двери и осторожно закрыла за собой дверь.

Голоса слышались снизу. Я узнала голос Торина. Он, должно быть, решил присоединиться ко мне или пришел, чтобы отменить нашу поездку. Я поспешила на кухню. Как будто он почувствовал мое присутствие, Торин поднял глаза и улыбнулся. Его волосы были влажными, и он переоделся. Я все еще была в своей уродливой пижаме. Жизнь не справедлива.

– Эй, – сказала я, и мой взгляд метался между ним и папой. – Что ты здесь делаешь?

– Не будь грубой, дорогая, – сказал папа. – Торин пришел спросить, может ли он забрать тебя на день.

Это было смело и благородно, но я могла сказать, что папа не был слишком удивлен.

– О!

– Хорошо, я лучше пойду и разбужу твою мать, прежде чем ее чай станет холодным, – он улыбнулся, но его глаза выглядели встревоженными.

Отец похлопал меня по плечу, когда прошел мимо. Я обернулась, чтобы посмотреть, как он уходит. По какой-то причине он выглядел так, словно постарел за несколько последних минут. Валькирии такие ​​страшные, особенно когда вежливые, как Торин? Он поступил правильно. Само благородство. Ребята не спрашивали отцов, могли ли они встречаться с дочерями. В любом случае, в этом столетии. С другой стороны, Торин пришел из другого времени и не забыл о своем благородном воспитании.

– Ты пришел, чтобы попросить моего папу отпустить меня? – спросила я.

Торин внимательно изучал меня, как будто думал, что ответить. Затем он пожал плечами, смущенное выражение смягчило его выточенное лицо.

– Это было бы так ужасно?

Я рассмеялась и взяла его за руку.

– Нет. Идеально. Что он сказал?

– Ты его маленькая принцесса, и если я тебя обижу, он будет охотиться на меня, как на бешеную собаку, и обезглавит.

Я хихикнула.

– Мой отец не жаждет крови.

Торин усмехнулся.

– Нет, не жаждет, – он посмотрел мне прямо в глаза и добавил: – Ни один человек, Валькирия или божество, никогда не будут достаточно хороши для моего маленького воина, поэтому относитесь к ней с уважением, которого она заслуживает, молодой человек, или я стану душой, которая откажется быть пожатой.

Это звучало так, как сказал бы мой отец.

– Он знает о неупокоиных душах?

Торин вздрогнул.

– Он знает, что я терпеть не могу и издеваться надо мной.

– Я уверена, что он был просто шокирован твоей галантностью.

Я потянула его за руку и добавила с преувеличенным британским акцентом:

– Добро пожаловать, сэр Торин Сент-Джеймс. Ваш завтрак ждет.

– Твой акцент жесток, – сказал он, стараясь не смеяться.

Завтрак стал забавным и занял больше времени, чем мои обычные пять минут. Я ненавидела, когда он уходил, но мысль о том, чтобы провести с ним следующие несколько часов, заставила меня мчаться наверх, чтобы принять душ и переодеться. Я оделась тепло: кофту с рукавом три четверти, длинные брюки и ботинки до колен. Схватила пару перчаток и поспешила наверх. Я не могла дождаться, чтобы узнать, как создавать порталы, чтобы я могла просто проскользнуть в его комнату за считанные секунды.

Снаружи небо было пасмурным, но до сих пор не начался дождь. Миссис Ратледж что-то делала на крыльце. На этот раз она не перекрестилась и не вернулась в свой дом, как будто я была отродьем Хель. Она даже улыбнулась и кивнула. Я подарила ей крошечную улыбку. Должно быть, она решила, что я больше не зло.

Я направилась по соседству, понимая, что она всё ещё наблюдает за мной. Дверь гаража была открыта. «Мы возьмем внедорожник?» Я не надеялась. Торин появился с другой стороны внедорожника, где он держал свой Харлей, неся шлем под мышкой. Мой шлем. Я узнала красную молнию сбоку.

– Это...

– Мой, – сказала я. – Ты вспомнил?

Судорога эмоций, которые я не могла определить, пересекла его лицо.

– Нет. Я догадался.

Он встал передо мной и осторожно надел шлем на голову. В первый раз, когда он это сделал, я волновалась, что еду с ним. Нервная, но возбужденная.

– Что смешного? – спросил он.

– Просто вспомнила, как мы впервые поехали на твоем Харлее.

Его глаза расшились, и он подтянул мои волосы под шлем. На этот раз я узнала сожаление в его сапфировых глазах. Любое напоминание о прошлом вызывало его.

– Ничего особенного.

Он наклонил мой подбородок, провел большим пальцем по моим губам, разрушив идеально наложенный блеск для губ, а потом поцеловал меня. Это было полное вторжение в мои чувства, и, хотя я приветствовала его и вернула все, что получила, я знала, что что-то не так. Когда он поднял голову, он хмурился.

– Неважно, что ты не помнишь, Торин, – сказала я.

Голубые глаза изучали меня.

– Это то, что происходит со мной. Я чувствую, что конкурирую с собой. С моим другим я.

– Но...

– Я знаю, что это звучит безумно, но воспоминания, которые отняли Норны, являются частью нашего общего опыта, Веснушка, – его глаза вспыхнули с решимостью. – Я хочу, чтобы они вернулись. Все они.

Они так много значили для него? Я поднялась, откинула прядь волос со лба и стала гладить его лицо, мои глаза горели.

– Хорошо. Тогда мы сделаем все возможное, чтобы вернуть их.

Его глаза сузились.

– Ты снова плачешь?

– Нет, не плачу, – я оседлала байк и села. – Итак, Эндрис решил вернуть Рода?

Он усмехнулся.

– Я же сказал, что он меня проверяет. Он может быть задницей, но он неплохой. Он знает, что мы с Родом неразделимы, – Торин сел, взял мои руки и обернул их вокруг талии. – Держись крепко.

– Ты знаешь, куда ехать?

– Эндрис показал мне карту на своем ноутбуке. Это все здесь, – он постучал по голове.

Я прижалась щекой к его спине. Он запустил двигатель и выехал из гаража. Я думала, что видела папу у нашего кухонного окна, но могла ошибаться. Миссис Ратледж всё ещё была снаружи. Она махнула рукой.

Как и раньше, Торин ехал с обычной скоростью, пока мы не достигли трассы И-5 и не отправились на север. Руны появились по всему его телу, и он прибавил скорость, пока пейзаж не расплылся. Двадцать минут спустя, замедлился возле знака к Малтнома-Фоллсу, самым высоким водопадам в штате Орегона, и съехал с шоссе.

Он припарковался, но прежде чем мы смогли начать путь к водопадам, пробормотал:

– Вода падает на две скалы и в пруд на дно второго потока.

– Да, – «Пожалуйста, позвольте ему вспомнить». Я потянула его за руку. – Пойдем.

Он осмотрелся, пока мы следовали маршрутом, который проложили в первый раз, когда подошли к водопадам. Теперь листья полностью изменили цвет, осень была в самом разгаре. Мы прошли проложенной тропой к мосту. Возле ограждений он обнял меня за талию, потянул ближе, и мы уставились на открывающийся вид. Затем отправились бросать монеты в пруд желаний.

Он схватил меня за запястье, когда я собиралась бросить монету.

– Ты загадываешь только одно желание, или разбиваешь первое. Я не знаю, где это слышал, но осталось где-то в подсознании.

Я наклонилась и взглянула на него через плечо. Он помнил.

– Мой папа говорил это, и я сказала тебе, когда мы впервые приехали сюда.

– Странно, я помню, что называл тебя Веснушка, и что ты сказала, что твое имя Рейн с непроизносимым E, но я до сих пор не помню, о чем мы говорили.

Почувствовав разочарование, я обняла его за талию, когда мы вернулись в домик. Хотелось бы, чтобы я могла что-то сделать, чтобы он все вспомнил. Мы поднялись по лестнице на второй этаж. В ресторане было немноголюдно, поэтому мы нашли хороший стол у окна с панорамным видом на водопад.

– Мы обслуживаем воскресный завтрак до двух часов, – сказала официантка, вручая нам меню.

Их меню было обширным. Вместо предлагаемого завтрака с омлетом Торин отправился на кухню, чтобы поговорить с шеф-поваром. Он убедил их приготовить нам еду из своего обычного обеденного меню – ребра с жареным картофелем и спаржей для него и куриным пирогом для меня. Я была впечатлена.

Мы позавтракали, затем переместились на диван возле камина и просто заблудились в нашем маленьком мире. Позже

спустились вниз в сувенирный магазин. Я сделала ошибку, сказав Торину, что люблю статуэтки пингвинов, потому что он настаивал на том, чтобы я получила статуэтку и выдутое вручную стекло с великолепными цветами, сделанными Glass Eye Studios. Когда я прикоснулась к великолепному пресс-папье с тиснением, он тоже купил его. В описании говорилось, что зола, используемая для изготовления стекла, появилась в 1980 году из-за извержения горы Сент-Хеленс в Вашингтоне.

Пошел дождь, давая нам повод остаться немного дольше. Проводя время между уютным холлом и баром на втором этаже, снэк-баром, кофейной и сувенирным магазином внизу, мы наслаждались обществом друг друга. Посетили даже Ознакомительный центр Лесной службы США. Это не был Музей Колумбийского ущелья, Ознакомительный центр, находился всего в получасе езды от водопада, но до него стоило прогуляться. Торин любил историю и доказывал это, когда задерживался и читал сноски на картинах.

Мы не уходили до самого закрытия в шесть часов.

* * *

Дома Торин проводил меня до двери. Мама открыла ее, прежде чем он успел уйти.

– Эй, вы, двое, – сказала она. – Куда вы исчезли?

– Водопад Малтнома. Мы были бы дома несколько часов назад, но не могли ехать на байке под дождем, – добавила я, когда папа посмотрел на нас, выглядывая сзади. Я знала это выражение его лица. Он волновался.

– Ты благополучно вернулась домой и это главное, – мама отошла в сторону и широко распахнула дверь. – Пройдешь, Торин?

– Нет, миссис Купер. Мне нужно проверить других, – он коснулся моей руки. – Позже, – прошептал он, затем повернулся и пошел к подъездной дорожке.

– Это была экскурсия на целый день, – сказала мама, закрыв за собой дверь. Я не была уверена, была ли это критика или риторическое заявление.

– Ты не хотела, чтобы я помогала тебе чем-нибудь, не так ли?

– Нет, дорогая. Но в следующий раз, когда вы решите исчезнуть на весь день, позвони домой.

– Но Торин сказал папе, куда мы идем, и вы только что сказали, что мы благополучно добрались...

– Не имеет значения, что сказал Торин или я. Ты всегда звонишь домой, чтобы сообщить нам, что с тобой все в порядке, если уезжаешь на весь день.

Я поморщилась.

– Хорошо, – я поднялась по лестнице.

– Не так быстро, – сказал папа. – Вы поели? Я приготовил лазанью, и она всё ещё теплая.

– Мы с Торином ели на базе, пап.

Он и мама обменялись взглядом, который показался мне тревожным. Когда отец ушел в комнату и оставил меня с мамой, я точно знала, что что-то случилось. Я видела корзину в прачечной с того места, где стояла. Мама обычно загружала стирку и составляла ему компанию, в то время как он смотрел игру по телевидению.

– Все в порядке?

– Миссис Ратледж сказала, что она видела, как ты разговаривала сама с собой прошлой ночью. Есть ли что-то, что ты хочешь мне сказать?

Любопытная карга. Я ненавидела ее, но не так сильно, как ненавидела трех Норны. Они, должно быть, были невидимые, что означало, что я выглядела как полный псих, разговаривая сама с собой. Неудивительно, что миссис Ратледж улыбнулась мне. Она, наверное, пожалела меня.

– Ну? – спросила мама.

Вздохнув, я рассуждала, как с этим справиться. Если скажу ей, что Норны пришли в дом, мама будет беситься. Кроме того, я не могла сказать ей, что они говорили с Эриком без подготовки.

– Кора позвонила в дверь, затем она вернулась, чтобы взять что-то из-за ее автомобиля. Миссис Ратледж, должно быть, видела меня, пока я ждала Кору. Почему она всегда сует свой нос в чужие дела?

Мама бросила на меня порицающий взгляд.

– Она одинока. Будь осторожна, когда имеешь дело с ней. Она убеждена, что ты сумасшедшая. Она даже дала мне визитку психиатра, друга ее мужа.

– Я ее ненавижу, – я поднялась наверх.

– Лоррейн Купер. Она старая женщина.

– Это не оправдание. Ее муж тоже стар, но он хороший. Спокойной ночи, мам, – я наклонилась над перилами лестницы и закричала: – Спокойной ночи, папа.

– Едва ли после шести рановато ложиться спать, – сказала мама.

– У меня есть домашнее задание. Я так близка, – указала я пальцем, – чтобы закончить.

Наверху я взглянула в окно. В спальне Торина светились огни. В моей комнате прошелся теплый ветерок, и я повернулась, когда он вошел. Один взгляд на его выражение, и я знала, что что-то не так.

– Что случилась? – спросила я, ловя его взгляд.

– Я должен присоединиться к другим в Олимпийском учебном центре Чила Виста в Калифорнии. В одном из зданий был пожар, и несколько учеников и их инструкторы погибли, – он поцеловал меня в лоб. – Увидимся позже, в зависимости от того, сколько душ мы должны пожать.

– Вы так же пожинаете в Калифорнии? – спросила я, следуя за ним к порталу.

– Только Тихоокеанский Северо-Запад, но Валькирии в Калифорнии нуждаются в нашей помощи, – он повернулся, ухмыльнулся и подмигнул. – Я вернусь.

Остаток вечера я продолжала следить за их домом, чтобы посмотреть, вернулись ли они, но окна оставались темными. Только когда была уже в постели, я поняла, что не слышала ничего от Коры или Эрика. Я отправила им текстовые сообщения.

«Я уезжаю из города. Увидимся завтра,» – отозвалась Кора.

Эрик не ответил на мои сообщения.

Глава 18
Первые руны

Следующим утром я рано встала и не спешила переодеться, прежде чем спуститься в столовую. Моих родителей не было. Я жевала кукурузные хлопья и изучала окна в доме Торина. Но не было никакого движения. Никаких звуков Харлея. «Они всё ещё в Калифорнии? В Валхалле?» Вздохнув, я схватила свой рюкзак и направилась к машине.

Было странно приезжать в школу и не видеть, как Эрик и Кора ждут меня на стоянке. Я надеялась, что они поговорили и разобрались во всем. Харлей Торина пропал со своего обычного места. Это тоже странно. Несколько учеников помахали мне, и я ответила им. Предполагаю, что статус подруги кватербека стер мою репутацию злой ведьмы с Запада.

– Рейн, подожди, – позвал Дрю, прежде чем я дошла до входа в школу, я обернулась. Он был со своим приятелем Китом.

– Где Сент-Джеймс? – спросил Кит.

– Он пропустил барбекю в доме тренера Хиггинса.

– Он должен был позаботиться о некоторых семейных делах.

Кейт обнял меня за плечи.

– Поскольку ты пропустила нашу игру в Портленде, ты участвуешь в открытии?

– Через две недели, – добавил Дрю.

– С кем мы играем? – спросила я, пытаясь проявить интерес.

– С Крестоносцами, – ответил Дрю, – избранные... – он взглянул на Кейта, и они оба ухмыльнулись. – Это домашняя игра. Мы только что узнали.

Иезуиты на нашем стадионе? Это было глобально. Крестоносцы были одной из лучших команд в штате. Они прошли в финал четыре раза и выиграли несколько раз. У нас нет шанса победить их. Я изобразила интерес.

– Это здорово.

– Ты будешь в группе поддержки? – спросил Кит.

Я не хотела привлекать внимание.

– Нет. Я буду «болеть» за ребят с трибуны.

– Отлично! Сент-Джеймс обрадуется, если ты будешь там, – добавил он.

Ага, конечно, подружки определяли, кто выиграет игру. Но, девушка игрока имела свои преимущества. Мальчики проводили меня к моему шкафчику. По пути некоторые из их друзей присоединились к нам. Все они хотели знать, почему Торин пропустил барбекю. Я не могла сказать, что он провел воскресенье со мной.

– У вас будет время, чтобы спросить его, – сказала я, а потом застонала, увидев мой шкафчик. Больше граффити. Теперь я заколдовала нового кватербека. У кого-то серьезные проблемы в отношении меня.

– Эй! – Дрю привлек внимание орущих студентов и тех, которые проходили или стояли вдоль шкафчиков. – Тому, кто делает это дерьмо с Рэйн, лучше остановиться или будете иметь дело со мной, – он ткнул пальцем в грудь.

– И со мной, – добавил Кит.

– И со мной, – сказали одновременно несколько качков.

– Вы против девушки Сент-Джеймса, вы против всей команды, – добавил один из них.

Кора подошла, когда они все еще угрожали расчленить вандалов. Она скорчила мину.

– Их преданность напоминает мне команду по плаванию, прежде чем... – ее щеки порозовели. – Ну, до аварии. Когда ты вернешься?

– Я не знаю.

– Ты действительно должна вернуться. Мы нуждаемся в тебе, – она запихнула свои книги в шкафчик, взяла то, что ей необходимо, и добавила: – Я должна бежать. Увидимся во время ланча.

Я смотрела ей вслед. Она проигнорировала Дрю и Кейта, это было так не похоже на нее. Как правило, она безбожно флиртовала. Я оставила качков и направилась наверх, но Торина не было в классе и Лавании тоже. Это должен быть один из адовых дней.

Эрик появился в коридоре, окруженный несколькими девочками из команды по плаванию. Я махнула, чтобы он подошел. Он обвил одну руку вокруг Эммы Уилер, а другую вокруг Дарби Шоу и полностью игнорировал меня. Что он делал? Кора вела себя странно, теперь Эрик. Раздражаясь, я подошла туда, где они стояли.

– Привет, Рэйн, – поздоровалась Эмма.

– Когда ты вернешься в команду? – спросила Дарби.

– Я не знаю, – я пыталась поймать взгляд Эрика, но он избегал моих глаз.

– Мы слышали о тебе и новом кватербеке. Как тебе это удалось? – спросила Эмма.

Я уставилась на нее.

– А ты как думаешь, Эмма? Я околдовала его. Эрик, нам нужно поговорить, – не обращая внимания на протесты девушки, я отвела его в сторону. – Что ты делаешь?

– Что ты имеешь в виду?

– Мы не разговаривали с субботы. Ты игнорируешь меня?

– Нет, я окружаю себя любовью, – он помахал девочкам. – Чем больше, тем лучше. Увидимся позже.

Я схватила его за руку и прошептала:

– Я знаю, почему ты делаешь это, Эрик.

Он покачал головой.

– Нет, не знаешь.

– Не верь всему, что сказали Норны. Они манипулируют нами.

– Не Норны причинили боль тебе, Рейн, – сказал он сквозь зубы. – Я сделал это.

Я ждала, пока пройдут несколько школьников, чтобы ответить:

– Торин исцелил меня.

– Это не имеет значения. Как мне убедиться, что это никогда не повторится?

– Поэтому ты не отвечаешь на мои звонки и смс?

– Нет, держусь подальше от тебя и всех, кто меня волнует, – он высвободил руку. – Оставьте меня в покое.

Несколько человек прошли мимо и посмотрели на нас. Они, наверное, слышали его.

– Это глупо, – окликнула я его.

– Отвали, – он вернулся к девушкам, которые наблюдали наш разговор и теперь шептались. К обеду, я уверена, что они бы обсудили услышанное.

Покачав головой, я пошла в класс, прежде чем прозвучал второй звонок. Место Торина оставалось пустым, как и Лавании. Они не появились во второй занятий и во время обеда. Эрик вновь был окружен толпой девочек-пловцов. Когда Кора села напротив меня, я наклонила голову.

– Что? – спросила она.

– Ты видишь это? – я кивнула в сторону Эрика. Он был все еще в очереди.

Она взглянула на него и пожала плечами.

– Он кажется счастлив.

– Хорошо, что он гуляет с другими девушками?

– Это его выбор. Как и твой, – она указала вилкой на меня, – если ты еще раз бросишь меня, как вы сделали в субботу, я официально отрекусь от тебя.

Я скорчила гримасу.

– Извини за это. Так что случилось в субботу? Я думала, что Эрик вернулся в кинотеатр, чтобы увидеть тебя.

Она усмехнулась.

– Больше похоже на унижение Джадена. Это было эпично.

– Что он сделал?

Ее глаза загорелись.

– Он подождал, пока мы выйдем из театра, подошел к Джадену и сказал ему, что если он когда-нибудь снова обратится ко мне с неуважением, он сломает ему обе ноги, – она рассмеялась. – Джаден рассмеялся ему в лицо и отвернулся. Затем Эрик схватил его за ворот и ударил об машину. Я думал, что на машине будет огромная вмятина.

Джаден был на несколько дюймов ниже Эрика, но он шире и массивнее. Мне было бы приятно видеть его униженным. Судя по голосу Коры, ей понравилось.

– Эрик держал его над машиной одной рукой, Рейн, одной рукой, и Джаден не мог вырваться. Я не знаю, как он это сделал, но он был потрясающим.

– Вы вообще разговаривали?

Свет исчез из ее глаз.

– Нет. Он уехал. Я вернулась с Эндрисом и Ингрид.

Я нахмурилась.

– Значит, вы двое не разговаривали с тех пор?

Кора пожала плечами.

– Нет. Так что ты делала вчера?

Как она могла так легко отказаться от Эрика?

– Мы с Торином пошли в Малтнома-Фоллс.

Она сморщила нос.

– Скучно.

Я усмехнулась.

– Главное, не где, а с кем ты. Что вы делали?

– Мы пошли навестить друзей моей матери в Салеме, – она закатила глаза. – Все, о чем они говорили, было органическое то и органическое это. Даже их дочь, которая в моем возрасте, просто возилась с компостами и навозом... Отвратительно, – она вздрогнула, затем подняла глаза, и ее губы сжались.

Эрик сидел напротив нас за другим столом с четырьмя девушками. Взгляд Коры все время обращался на их компанию, даже когда Дрю и Кейт присоединились к нам. Эрик полностью проигнорировал нас. Я хотела подойти к их столу и пнуть его. Мне было так больно за Кору.

* * *

Когда я вошла в наш переулок, дверь гаража Торина оказалась открытой. Они вернулись! Ухмыляясь, припарковалась и обдумывала, стоит ли сначала остановиться на своем месте. Когда мысль оформилась в голове, их парадная дверь распахнулась, и вышел Эндрис. Я замахала.

– Подожди, – позвал он и пошел по лужайке.

– Как все прошло?

– Как что прошло?

– Жатва, – прошептала я.

Он пожал плечами.

– Как обычно. «Но я не могу умереть», – сказал он фальцетом. – Ты определенно мертв, но тебе повезло, потому что я провожу тебя в Фольванг, где ты будешь жить в роскоши на протяжении тысяч лет, пока не начнется битва в конце света, – кривлялся он, добавив свой обычный голос. -

« Могу я попрощаться с моими родителями?» – произнес он еще раз высоким голосом. – Они не видят тебя, глупый. Ты мертв, -

закончил он, снова своим обычным голосом. Он покачал головой. – Идиоты.

Я старалась не смеяться. Несмотря на его раздражающее пренебрежение к жизни, рассказ был забавным.

– Не называйте людей именами, – сказала я, направляясь к переднему входу.

Он последовал за мной.

– Они не люди. Это души, призраки. У тебя есть время поговорить?

Поговорить? Хорошо.

– Зависит от того, где Торин?

– Занимается, и Лавании здесь не будет до пяти. Она тоже помогала и все еще находится в Валгалле.

– Хорошо. Входи, – я отперла дверь и отступила, чтобы он зашел.

– Спасибо, – молодой человек сделал паузу, прежде чем войти. -

Разве я не упомянул, что ты выглядишь довольно привлекательно в своем наряде?

Я фыркнула.

– Привлекательно?

– Великолепно?

Я скорчила гримасу.

– Тебе не нужно хвалить меня, Эндрис. Я уже согласилась поговорить с тобой.

Я закрыла дверь, поставив гобой и рюкзак у подножия лестницы. Эндрис посмотрел в сторону гостиной.

– Могу я что-нибудь выпить? – спросил он.

– Конечно, – я махнула рукой в сторону бара.

Он достал стакан из шкафчика над раковиной и налил немного одного из алкогольных напитков моего отца.

– Хочешь? – спросил он, поднимая напиток.

– В холодильнике позади тебя есть содовая.

Он достал одну, даже достал мне стакан. Обычно я просто пила из банки. Эндрис подошел к стойке и сел на табурет, потом сделал глоток.

– Итак, как в школе?

– Что? Ты пришел ко мне домой, чтобы обсудить школу?

– Нужна дробилка для льда, – он сделал еще глоток, и я поняла, что он нервничал. Странно.

– В школе нормально. Сколько душ вы принимали на тренировочной базе?

– Двадцать тридцать, я не помню.

– Ты знаешь, сколько футболистов умрет?

– Нет. Не особенно заботит, – он сделал еще глоток.

– Вот почему вы им не нравитесь?

– Гораздо проще сказать кому-то, кто не нравится и не заботиться о том, что они мертвы, поэтому я стараюсь не слишком близко сходиться с людьми. Торин, с другой стороны, любит. Это часть его... сущности.

Значит ли это, что Торин не испытывал проблем, сообщая людям, которых он любил, что они были мертвы? Я открыла банку, сделала глоток содовой и подождала, пока Эндрис скажет мне, в чем причина, почему он зашел ко мне. Он все еще колебался, потягивая свой напиток. Может быть, я должна успокоить его, сосредоточившись на чем-то другом.

– Ты помнишь, когда ты думал, что мы с Торином больше не собираемся быть вместе, и ты сказал, что он так много жертвует, и я понятия не имела?

Эндрис нахмурился.

– Я так сказал?

Я кивнула.

– Да. Что ты имел в виду?

Он закатил глаза.

– Ничего. Ты меня знаешь, всегда есть надежда получить ответ.

Я ему не поверила.

– Торин должен кому-то.

– Он должен? Я уверен, что это не так важно, или я бы слышал об этом, – он наклонился вперед. – Давай вернемся к моему вопросу. Ты обещала рассказать мне о Малиине.

Неудивительно, что он был беспокоен. Мое взаимодействие с его бывшей было причиной, по которой та превратилась в зло.

– Что ты хочешь знать?

– Все.

– Ты помнишь нашу первую встречу в парке во время игры фрисби?

Он поморщился.

– Да. Извини, я заставил ее ревновать. Я никогда не должен был флиртовать с тобой.

Я изучала его. Он винил себя за то, что она сделала?

– Не ты сказал ей напасть на меня, Эндрис. Она решила отреагировать так сама.

– Она когда-нибудь рисовала на тебе руны?

Я покачала головой.

– Нет.

Он поставил свой пустой стакан на стойку, встал и стал мерить комнату шагами.

– Это не имеет смысла. Она должна была. Может, ты этого не заметила. Единственный способ, которым Валькирии превращаются в зло, – это когда они наносят плохие руны на Смертных.

Мои мысли ежесекундно менялись, когда я пыталась вспомнить все, что произошло между мной и Малиной.

– В клубе она подумала, что я вышла на улицу, чтобы встретиться с тобой, и была очень зла. Она нарисовала руны на себе.

Он остановился.

– Я проверил ее книгу рун и не увидел злых.

Я понятия не имела, какие рисунки рун на ней связаны с ее книгой. Затем я вспомнила инцидент в бассейне.

– Она проводила Кору однажды ночью после тренировки.

Эндрис щелкнул пальцами.

– Вот что. После этого Кора стала странной?

– Да. Она почти выкинула нас на обочину по дороге домой.

– Ты заметила что-то новое в ней?

Я покачала головой.

– Нет.

– Интересно, почему Лавания ее недолюбливает?

Я фыркнула.

– Лавания не любит ее из-за Эрика. Она думает, что Кора недостаточно хороша, чтобы встречаться с ним.

– Вот дерьмо. Божество может общаться с любым, кого любит. Смертные, Валькирии, а еще Эльфы, другие божества, – он усмехнулся. – Он мог бы даже встречаться с великанами. Что-то в Коре беспокоит ее.

Мне не нравилось такое отношение к ней.

– Да что угодно, – если плохие руны Малиины, выгравированные на Коре, заставляют ту давать злобные флюиды, обвинять стоит Малиину, а не Кору.