Текст книги "Бессмертные (ЛП)"

Автор книги: Эдна Уолтерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)

Глава 16
Разбитое сердце

Торин сел за руль, нахмурившись. У него было это выражение с тех пор, как я вернулась, переговорив с Норнами.

– Куда? – спросил он.

– В кинотеатр, – ответил Эрик с заднего сиденья.

Эрик редко позволял кому-либо прикасаться к его машине, однако то, что он передал ключи Торину доказывало, что он запутался после превращения в зло. Я вздрогнула, ненавидя, что могла подумать о слове «зло» и Эрике в одном лице.

Я повернулась на переднем пассажирском сиденье, чтобы изучить его.

– Ты уверен? Я думала, ты хотел поговорить.

– Мы поговорим, но я хочу кое-что проверить. Нам не нужно смотреть фильм.

У меня было ощущение, что «кое-что» было Корой. Я посмотрела на Торина.

– Я думаю, мы пойдем в кино.

Вместо того, чтобы запустить двигатель, Торин сказал:

– Извините, – он вышел из джипа, подошел к моей стороне и открыл дверь. – Пойдем со мной.

Меня охватило волнение. Я сделала первой смелый шаг и призналась в своих чувствах, и он собирался рассказать мне о своих. Когда мы были на некотором расстоянии от джипа, он остановился и нахмурился.

– Ты уверена, что сейчас расскажешь ему правду? Здесь? Он может измениться и начать то, что случилось там, – он указал на Хаб, – все сначала.

Я вздохнула. Он был прав. Эрик может услышать информацию и рассердиться.

– Что ты предлагаешь мне делать?

– Убеди его подождать, пока мы не вернемся на место.

– Возможно, он не захочет ждать.

– Ты можешь убедить его подождать, Веснушка. Ты единственный человек, которого он слушает.

Я вздохнула:

– Хорошо. Я постараюсь, но если он будет настаивать, скажу ему. Ненавижу то, что происходит с ним, и ненавижу скрывать правду от него.

Я ждала, что Торин произнесет то, что я сказала ему, схватит меня за руки и скажет, что любит меня тоже. Секунды тикают. Он пристально посмотрел на меня и потер затылок.

– Ладно, мне этого достаточно, – сказал он и взял меня за руку. -

Давай.

Я размяла ноги.

– Ты выгнал меня из машины, чтобы поговорить об Эрике?

Торин взглянул на меня и нахмурился.

– Да. Было бы грубо обсуждать его в машине, пока он сидит на заднем сиденье.

Разочарование накрыло меня. Чего я ожидала? Что он будет так рад услышать, что я любила его, и что он тоже меня любит? Хах, я была такой идиоткой.

Вернувшись в машину, он убедился, что я села, прежде чем сам проскользнул за руль. Торин бросил на меня быстрый взгляд, но я смотрела прямо вперед, делая вид, что не заметила. Было больно, что он даже не мог понять, что я ему сказала. Похлопав по спине и «ты просто думаешь, что любишь меня, Веснушка» или «это просто крушение девичьей мечты» было бы предпочтительнее. По крайней мере, тогда у меня был бы повод сердиться, вместо того, чтобы эта пустая пустота распространялась внутри меня.

Слезы выступили на глазах, и я уставилась в окно и сильно моргала, пока мои эмоции не оказались под контролем. Он что-то сказал, но я этого не поняла. Когда он потянулся к моей руке, я повернулась и полезла в карман, чтобы достать мобильный телефон. Его рука повисла в воздухе, прежде чем крепко сжать руль.

Я проверила свои текстовые сообщения. Все они были от Коры. Первые спросили, где мы находимся. К шестому смс она была рассержена тем, что я бросила ее и уехала с Торином. Даже при том, что я знала, что она выключит свой мобильный телефон во время просмотра фильма, я ответила на ее сообщения. И удивилась, когда она вернула мне сообщение. Я поморщилась. Она никогда не простит меня.

Торин подъехал к кинотеатру, и я выскочила из машины, прежде чем он смог прийти и открыть дверь. Когда он подошел к моей стороне, я открыла дверь.

– Мы догоним тебя позже, – сказала я, вставая рядом с Эриком.

Торин нахмурился, его взгляд пробежал между мной и Эриком.

– Веснушка…

– Просто дай нам секунду.

Торин выглядел не очень счастливым, но он кинул Эрику ключи и направился к кинотеатру. Я смотрела, как он уходит, мое сердце болело от сожаления и тоски. Мне не стоило говорить ему, что я люблю его. Он не был готов. Может быть, он никогда не будет. По тому, как обстоят дела, он никогда не восстановит свои воспоминания, что только сделало одну вещь явно очевидным. Он больше никогда не будет моим.

Мои глаза затуманились, и я моргнула, пытаясь снова остановить слезы. Мне это не удалось.

– Что случилось, Рейн? – спросил Эрик.

Я покачала головой.

– Ничего.

– Ты плачешь.

– Я нет, – я шмыгнула носом и вытерла щеки.

Он потянулся и включил свет на крыше Джипа. Его челюсти сжались, когда он изучал меня.

– Что он сделал?

– Кто?

– Как ты думаешь? Торин! – огрызнулся он.

– Ничего. Он ничего не сделал. И ничего не сказал, – я прижала пальцы к внутренним углам глаз, чтобы остановить слезы, но они продолжали течь. – Все это дерьмо с Норнами, которое доходит до меня. Жаль, что я их не встретила. Я хочу...

Нет, я никогда не могла пожелать, чтобы я никогда не встречалась с Торином и не узнавала правду о Валькириях. Я прищурилась и сосредоточилась на Эрике. Представила себя на его месте каждый вечер, просыпаясь от страха, не зная почему, затемно, видя хаос, который не имел смысла. Я бы сошла с ума. Кроме того, он ненавидел ложь. Я тоже отказалась хранить от него секреты, но в то же время я ненавидела то, что собиралась с ним сделать.

– Что вам сказали Норны? Это было обо мне?

Я кивнула. Его пораженный взгляд, который пересек лицо, заставил меня отодвинуть в сторону мои личные проблемы. Его проблемы были хуже моих. Я должна была быть сильной для него.

Я подарила Эрику робкую улыбку.

– Прости, что я включила водопровод.

– Нет, не извиняйся, – он потянулся и вытер влагу с моего подбородка. – Просто поделись со мной.

Теперь, когда пришло время сказать ему правду, я не знала, с чего начать. Я закусила губу и мысленно покрутила возможные варианты. Вы говорили кому-то, что любили в нем что-то, что было злым? Я отказалась верить в то, что он был злым. То, что не зависело от него, заставляло затрагивать людей и вызывать гнев в них, находилось вне его контроля.

– Просто скажи мне, – убеждал он. – Я могу с этим справиться.

– Ты был ответственный за игроков, дравшихся в «Доме на Утесе», и людей в «Хабе», – мой язык споткнулся, заторопившись, чтобы всё рассказать и покончить с этим. – Какую бы эмоцию ты ни испытывал, ты заражаешь людей вокруг.

Эрик сел, его янтарные глаза сузились.

– Как? Почему?

Выдохнув, я объяснила то, что сказала Мардж, от его родителей до того, почему мы собрались вместе. Я уставилась в его лицо, чтобы увидеть реакцию, но его выражение было нечитаемым.

– Я должна защищать тебя, кроме того, что я занимаюсь дерьмовой работой...

– Нет, у них не было прав, заставляющих тебя отвечать за меня, – он покачал головой. – Мне смешно это говорить, но ты Смертная, Рейн, а не Норна, – он откинулся на спинку сиденья и потер шею.

– Они настаивают, что я должна стать Норной, и ты моя первая причина.

Он фыркнул:

– Глупые старухи.

Я изучала его в зеленом освещении джипа.

– Почему ты так спокойно относишься к этому? В тебе есть что-то, Эрик. Что-то...

– Злое, – он закончил, и я поморщилась.

– Темное, – поправила я. – У всех есть темная сторона, но мы все находим способ справиться с ней. Ты научишься решать свои проблемы.

Он пожал плечами.

– Полагаю, что так. Я подозревал, что за последние несколько месяцев во мне застрял Халк. Это сводило меня с ума. Теперь, когда я знаю правду, со мной все будет хорошо. Я смогу справиться с этим, – он взглянул на меня и вспыхнул мальчишеской усмешкой. – Все, что мне нужно сделать, это быть счастливым. Это билет на то, чтобы получить все, что я хочу, -

он обнял меня, затем откинулся назад, его рука все еще держала мою. – Спасибо, за честность, Рейн.

Он думал об этом гораздо лучше, чем я думала.

– А что с Корой?

– Да, Кора, – он выглянул наружу в сторону кинотеатра. – Когда заканчивается фильм?

Я посмотрела на часы.

– Через сорок минут. Кино началось час назад, и Кора сообщила мне, что осталось около сорока пяти минут.

– Думаю, теперь нет смысла смотреть его, но мы можем поговорить с Торином, пока они не выйдут.

Мысль о том, чтобы гулять с Торином, ужасала меня в этот момент. Мне нужно было время, чтобы зализать раны. Придумать оправдание тому, что сказала. Я могла забрать свои слова назад, но откинула эту идею. Любить Торина и отрицать это, все равно, что отречься от воздуха.

– Не возражаешь, отвезти меня домой?

Он нахмурил лоб.

– Но Торин ждёт тебя там.

Я улыбнулась.

– Да, ну, я не в настроении разговаривать прямо сейчас. Встреча с Норнами, как правило, отнимает у меня всю энергию.

–Ты хочешь сказать Торину, что мы уходим?

Я выбрала путь трусов, но мне было все равно.

– Нет. Он не будет возражать. Я с ним увижусь.

Эрик казался нерешительным. Потом кивнул.

– Хорошо.

Мы сели в джип, и я откинулась на сиденье, закрыла глаза и вспомнила сцену возле «Хаба». Я попыталась вспомнить, что сказала, слово в слово, выражение лица Торина. Он выглядел удивленным. Сюрприз был хорош, не так ли? Это означало, что я его ошеломила. Может быть, ему нужно время, чтобы обдумать мои слова. Или, может быть, я просто оправдывалась за него.

– Эй.

Я взглянула на Эрика. И поняла, что джип больше не двигался и остановился. Мы были припаркованы у меня на подъездной дорожке.

– Спасибо за скорость. Увидимся завтра или позже.

Он указал позади меня, и я обернулась. Торин. Он, должно быть, использовал портал, чтобы добраться сюда так быстро. Он пересек наш двор, его глаза сверкали, шаг был целеустремлен. Это было нехорошо.

– Ты хочешь, чтобы я остался? -

спросил Эрик. Я услышала улыбку в его голосе.

– Нет. Со мной все будет в порядке, – я смотрела, как он идёт по подъездной дорожке и уходит, а затем сосредоточилась на Торине. – Что ты здесь делаешь?

– Ищу тебя. Ты убежала от меня.

– Нет, я этого делала, – сказала я нейтральным тоном. – Эрик привез меня домой в своем джипе.

Торин подошел ближе, его взгляд безотрывно смотрел мне в лицо.

– Почему?

Я сунула руки в карманы пиджака и пожала плечами.

– Я устала. Это был долгий день.

– Я бы отвез тебя домой.

Я вздохнула:

– Чего ты хочешь, Торин?

– Правды.

Он пододвинулся ближе, пока я не почувствовала тепло его тела. Его запах дразнил мои чувства, и желание плакать нахлынуло на меня.

– Ты это имела в виду? – спросил он мягко.

Я сглотнула:

– Я имела в виду что?

– Пожалуйста, не играй в игры прямо сейчас, Веснушка. Ты сказала, что любишь меня, – он выдохнул и потер лоб. – Ты это имела в виду?

Моим первым порывом было соврать. Защитить себя. Сохранить гордость. Но потом я заметила напряжение на его лице, его кулаки сжались и разжались, как будто он готовился к плохим новостям, и я знала, что не могу убежать от истины.

– Да, я это имела в виду.

Он осмотрел мое лицо.

– Тогда повтори это снова.

– Я люблю тебя, Торин Сент-Джеймс.

Он выдохнул, притянул меня в свои объятья и уткнулся лицом в мои волосы. Он дрожал. Я обняла его руками, и мгновение мы просто качались.

– Никогда не переставай любить меня, – прошептал он.

– Никогда, – поклялась я.

Он поднял голову и изучил мое лицо в поисках сомнений.

– Ты теперь моя, Рейн Купер.

Это было не признание в любви, но я должна была довольствоваться этим на данный момент.

– И ты мой, Торин Сент-Джеймс.

Он усмехнулся, опустил голову и поцеловал меня. Это был не страстный поцелуй. Это было мило. Шепот благоговения. Обет беречь. Слезы застилали мои глаза. Когда он поднял голову, он вытер влагу с моих щек и смущенно улыбнулся мне.

– Прости, что всегда заставляю тебя плакать.

– Это слезы счастья.

Он убрал волосы от лица, его прикосновение было таким нежным.

– Когда я не нашел тебя на стоянке, то подумал, что потерял тебя. Я никогда больше не хочу чувствовать это снова.

– И я никогда не хочу ощущать, то, что почувствовала возле «Хаба». Ты действовал так, как будто мои слова ничего не значили для тебя.

Он прикоснулся лбом ко мне.

– Я имел в виду... они означают всё для меня, но я не хотел ничего говорить, потому что есть причина, по которой я вернулся сюда, Веснушка.

– Я думала, что ты здесь, чтобы пожинать плоды футболистов, а Кейвилл собирался быть вашей базой на пару лет.

– Это так, и мы здесь из-за игроков, но что более важно, я должен кое-кому. Я думал, что никому не буду рассказывать, особенно тебе, до тех пор, пока я не исполню долг, – он осмотрел мое лицо. – Но я понял, что я не честен с тобой и с нами. Я не могу потерять тебя. Ты мне нужна. Я тебя хочу. Ты та, о ком я думаю каждую секунду с момента, когда я просыпаюсь, – крошечная улыбка скривила его губы. – Ты даже вторгаешься в мои мечты.

Если это не было признание в любви, я не знала, что было. Я усмехнулась.

– Это не смешно, – сказал он, но углы его губ дрогнули.

– Так что это за услуга, которую ты должен другу?

Он улыбнулся и покачал головой.

– Извини, я не могу это обсуждать.

– Ты тоже раньше не рассказывал мне об этом, и смотрите, где это нас достало.

Он коснулся моего носа.

– Хорошая попытка. Ты не можешь обвинить меня, что я не сказал тебе то, что поклялся хранить в тайне.

Его взгляд переместился, и я проследила за его взглядом. У нас на кухне загорелся свет. Папа, должно быть, слышал джип Эрика.

– Я лучше пойду.

Руки Торина сжались вокруг меня, говоря, что он не хотел меня отпускать.

– Я возвращаюсь в кинотеатр, чтобы убедиться, что Эрик не наделает глупостей. Могу ли я прийти позже и держать тебя в объятьях, пока ты не заснешь?

Я усмехнулась, мне нравилась эта идея.

– Только если ты пообещаешь мне сказать, кому ты обязан.

– Я не могу, но я очень рад, что это наша новая база, потому что я нашел здесь тебя. Снова.

Мы поцеловались, а затем он проводил меня до парадной двери, ожидая, пока я не отпущу дверь и не войду внутрь.

* * *

Я заглянула в кухню, но никого не увидела. Странно. Тот, кто включил свет на кухне, исчез. Я пошла выключать свет и увидела, как ноги отца торчат из-за шкафа. Что он делал на полу? Наверное, что-то исправлял. Он всегда что-то мастерил в поздние часы.

– Пап?

Его ноги не двигались. Через меня прокатилась паника. Я не могла объяснить, как быстро я двигалась, но через секунду была в дверях, отделяющих гостиную от кухни, а затем смотрела на него сверху вниз.

– Мама! – закричала я и упала рядом с его неподвижным телом. Его лицо было пепельным. – Мама!

Мама вошла в кухню, руны на ее теле были видны через ее белое белье.

– Почему ты кричишь?

– Папа...

Ее глаза расширились, и она практически пролетела через кухню и опустилась на колени рядом со мной. Она подняла его голову и положила себе на колени. Папа застонал.

– С ним все будет в порядке, -

спокойно сказала она. – У него шишка, но это не опасно для жизни.

– Он без сознания, мама. Это нехорошо, – мои руки дрожали, когда я потянулась к телефону. – Я вызываю скорую помощь.

– Нет. Руны могут позаботиться о нем быстрее, – несмотря на ее спокойствие, она взглянула на меня, и я увидела тревогу в ее глазах. Она была напугана. -

Позови кого-нибудь из дома по соседству.

Торин. Я направилась к двери, но он вышел из зеркала, когда я пересекла гостиную. Слезы облегчения бросились мне в глаза.

– Как...?

– Я говорил тебе, что всегда знаю, когда нужен тебе. Что-то не так?

Я указала на кухню:

– Папа... без сознания на полу.

Торин последовал за мной на кухню. Он обменялся взглядом с мамой, который я не могла описать, и, не говоря ни слова, встал на колени рядом с папой, в его руке уже было стило. Я вздрогнула, когда он начертил руны на руке отца, всматриваясь в его лицо, чтобы узнать о движении. Жизнь. Что-нибудь. Он не открыл глаза, но его цвет улучшился.

– Почему он не просыпается? – спросила я, повысив голос.

– Он проснется, – сказала мама, подойдя ко мне. – Отнесем его в комнату.

Руны появились на лице и руках Торина. Затем он положил одну руку под колени папы, а другую под руки и поднял, как будто тот ничего не весил. Папа, возможно, был худоват с момента его возвращения, но он был таким же высоким, как Торин.

– Он будет в порядке? – прошептала я.

Мама кивнула.

– Да. Должно быть, он поскользнулся на кухонном полу. Я всегда говорю ему, чтобы он не ходил по кухне в носках. Они скользят.

Мы проследовали за Торином наверх, в спальню моих родителей. Наблюдая, как он осторожно положил папу на кровать, это напомнило, что он спас моего отца. Мама накрыла папу и откинула волосы с лица, ее движения были мягкими.

– Спасибо, – мама взглянула на Торина. – Утром все будет хорошо?

«Почему она спрашивала Торина?»

– И ему будет нужно хорошо отдохнуть, – сказал он, – ему нужно успокоиться.

– Я прослежу за этим. Спасибо, – мама улыбнулась мне, но я не могла подавить чувство, что она больше беспокоилась о папе, чем показывала. – Спокойной ночи, милая. Мы поговорим утром.

– Доброй ночи, – я поцеловала ее в щеку, потом подошла к папе и рассмотрела его лицо. Опустившись, приложила губы к его лбу. – Доброй ночи, папочка.

Я осела у стены, закрыв дверь в спальню. Торин обнял меня и просто держал.

– Ты в порядке? – спросил Торин.

– Нет, – я обняла его за талию. Медленно мы шли к моей спальне. – Мы почти потеряли его раньше, и мысль потерять его снова... Я не знаю, что бы я сделала, если с ним что-нибудь случилось.

Торин поцеловал меня в лоб.

– Ты бы продолжала жить, потому что ты сильная.

Я откинулась назад и нахмурилась.

– Что это за ответ? Ты должен был сказать мне: «С ним ничего не случится», или что-то в этом роде. Он клей, который держит мою семью вместе. Мы едва успели сделать...

Торин приложил палец к моим губам.

– Успокойся, Веснушка, – он толкнул дверь в спальню и закрыл ее позади. – Ты неправа. Ты клей, который держит вашу семью вместе. Я вижу это в глазах твоего отца и улыбке твоей матери, когда они смотрят на тебя.

– Ты действительно так считаешь?

– Я знаю. Теперь перестань говорить о своем отце. Я вернусь, как только поговорю с Эриком, – он поцеловал меня в губы и пошел к зеркалу; руны появились на его руках и на лице. Зеркало растворилось в портале, пока я не увидела ряд писсуаров. Он подмигнул и прошел через него.

Как только портал закрылся за ним, я пошла в ванную, чтобы смыть макияж с лица и почистить зубы. Я обыскала свой шкаф на предмет нужной пижамы – два кусочка ткани, из кружевного нижнего белья, который Кoра заставила меня купить. Она пылилась в задней части моего шкафа. Я надела её, изучила свое отражение и усмехнулась. Забралась под одеяло и стала ждать.

Секунды стали минутами, затем часами.

Я чуть не сдалась, когда в комнату влетел нежный свист теплого воздуха, и появился портал. Торин вошел в мою комнату, его глаза нашли меня. На мгновение время остановилось, улыбка исчезла с его губ. Интересно, о чем он думал. Возможно, у нас были одни мысли. Я хотела сорвать одежду с его великолепного тела и сделать действительно, неприличные вещи для него. Он переоделся в серые брюки и белую майку, которая открывала его мускулистые руки. Серьезно, он мог носить мешок и по-прежнему выглядеть сексуально.

– Как Эрик? – спросила я, садясь.

Глаза Торина расширились. Он покачал головой.

– Он в порядке, но я не могу лечь к тебе, пока ты в этом.

– Что? – я надулась. – Что с этим не так?

– Где ты держишь свою настоящую пижаму? – спросил он.

Я захныкала.

– Ты шутишь, что ли? Она настоящая.

– Это вызывающие вещи, о которых я не должен думать сейчас, – прорычал он, открывая мой гардероб. Он изучал полки с одеждой.

Я достигла своей цели. Я встала на колени на кровати и стала ждать, пока он развернется.

– Так что тебя останавливает?

– Я не сдерживаюсь, когда занимаюсь любовью, Веснушка, и я буду уверен, что ты этого не сделаешь, поэтому это не место и не время, чтобы сделать тебя моей.

Изображения мелькнули у меня в голове, и я усмехнулась. Не могла дождаться, когда стану его.

– Знаешь, это достаточно плохо, я не могу думать, когда ты носишь эту смехотворную пижаму, которую должны объявить вне закона. И не позволяй мне начинать лапать тебя, – он взглянул через плечо и сузил глаза. – Убери эту улыбку с лица и скажи мне, где ты положила свою уродливую пижаму.

Я хихикнула. Не думать? О, мне нравится быть его девушкой. Он еще ничего не видел.

– У меня нет уродливой пижамы, но если предпочитаешь скучные, я кое-что найду.

– Нет, ты останешься. На самом деле, забирайся под одеяло и натяни его до подбородка.

– Ты нытик, – сказала я.

– А ты дразнишься и бесстыдна и ... – он изучал меня. – Соблазнительная. Может быть, это не такая хорошая идея.

– Да, это так, – последнее, что хотела бы, чтобы он ушел. Я скользнула под одеяло и подтянула его к подбородку, а затем выдала ему широкую улыбку.

– Пижама лежит на средней левой полке.

Он закатил глаза, потом переворошил мою одежду и достал фланелевую красную пижаму с белыми и черными оленями. Не та. Она была уродливой. Я обычно отдыхала в ней по воскресеньям зимой. Я сомневалась, что даже Эрик когда-либо видел, как я ее ношу.

Торин прижал ее к груди и ухмыльнулся.

– Симпатичная.

– Уродливая, и она слишком теплая.

– Ладно, мы будем спать без одеяла, – все еще улыбаясь, он вручил мне пижаму и откинулся назад. У меня возникло искушение перевернуться, чтобы просто подразнить его, но он пресек мои попытки. Мы не могли ничего сделать, так как родители были дома. Мама, если она еще не спала, вероятно, знала, что он в моей комнате. Я откинула одеяло и встала с постели.

– Мямля, – пробормотала я и ударила его по спине пижамой, когда проходила мимо.

– Ведьма.

– Чудак.

– Симпатичная задница, – добавил он. Я посмотрела через плечо и усмехнулась. Я простила его.

Я улыбалась к тому времени, когда закрыла дверь в ванную. Улыбка исчезла, как только я переоделась и заглянула в зеркало. Агм, пижама превратила меня в ничтожество. Рубаха проглотила меня, и моя грудь выглядела жалко. Выцветший красный цвет был уродливым, но штаны были хуже. Олени смотрели на меня с насмешливым блеском в их глазах-бусинах.

Чувствуя себя троллем, я открыла дверь и посмотрела на Торина. Он лежал на моей кровати, скрестив руки за головой, и выглядел удивительно красивым и сексуальным. В принципе, я должна была настаивать, чтобы он сменил свою майку. Проблема заключалась в том, что я любила все это, и его голая кожа была в моем распоряжении.

Он усмехнулся.

– Ты выглядишь восхитительно.

– Заткнись, – я легла рядом на живот и изучала его. Я не могла поверить, что он снова мой. – Нет, я забираю это. Скажи мне больше.

Он усмехнулся, гладил мои волосы и изучал лицо, как бы запоминая его.

– Тебя будет невозможно не любить.

– Но я восхитительна. Ты так сказал.

Он поцеловал меня, и я почувствовала улыбку на его губах. Вскоре я потерялась в нем. Его аромат стал воздухом, которым я дышала, его вкус – нектар на моих губах, а его мышцы музыкальный инструмент для моих ласк. Поцеловать его было, как есть запретный плод, и я не хотела останавливаться.

Мои чувства вскипели, от его прикосновений. Когда он обнял меня за шею, я откинула голову, давая место для поцелуев. Горячая лихорадка прокатилась по мне, заставив забыть глупую пижаму. Как будто зная, что мы достигли точки предела, когда назад дороги не будет, он поднял голову и внимательно посмотрел на меня, синее пламя пылало в центре его глаз. Он подошел, выключил прикроватную лампу, плюхнулся на спину и прижал меня к груди.

– Ложись спать, Веснушка.

– Но...

– Никаких, но. Я хочу тебя с каждым вздохом. Никогда не сомневайся в этом. Но я не собираюсь брать тебя, пока твой отец... – он выдохнул, – твои родители спят дальше по коридору.

– Тогда пойдем к тебе, – прошептала я, обхватив руками его шею.

Он усмехнулся.

– Как только я исполню свой долг, который должен, и ты все еще захочешь меня, я весь твой.

«Еще захочешь меня? Странная фраза».

Ужасное предчувствие окутало меня. Мама однажды сказала мне, что если ты должен умереть, ты не сможешь избежать смерти. Я потянулась к Торину и включила свет. Он прищурился от внезапного света, пока я изучала выражение его лица.

– Долг не связан с пожинанием душ моих друзей, не так ли? Знаешь, Кора, Эрик и люди, которых я «спасла» во время последней встречи?

– Не-ет.

– Хорошо, потому что я никогда не прощу тебя, если вы были здесь, чтобы забрать их души.

– Я знаю, – он снова выключил лампу и поцеловал меня в лоб, обняв меня. – Теперь спать.

Я не могла не думать о том, что его долг имеет какое-то отношение ко мне. Это может объяснить то, что Эндрис имел в виду. Торин все еще жертвовал чем-то ради меня. И я не могла понять чем. Возможно, я спрошу Эндриса.