Текст книги "Судьба дракона"
Автор книги: Эд Гринвуд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 28 страниц)
Черные Земли глубоко вздохнул, словно с плеч его упал тяжкий груз, и мягко возразил:
– Дамы в годах? Ты меня обижаешь.
– Хм-м, – протянула его дочь. – Ты пристройся позади Краера – так хотя бы меч в меня не попадет. А я смогу пронзить вас одним ударом.
Все четверо захихикали, и обстановка несколько разрядилась.
– Так Сторнбридж? Или Джалант? – пробасил Хоукрил.
– Звучит как-то неприятно, – сказал Краер Эзендору, когда они повернули коней. – Никогда я так остро не ощущал меча в моем «джаланте».
– Поверь мне, в «сторнбридже» будет еще хуже, – отозвались хором Черные Земли и Хоукрил и тут же разразились смехом.
Тшамарра и Эмбра переглянулись и молча покачали головами. Краер вдруг поднял руку – смех сразу же утих – и наклонил голову, прислушиваясь.
– Фургоны. И не один, – быстро сказал он, показывая рукой вперед. – Хватит пока душераздирающих историй, пора снова войти в образ титулованных героев. Высочайшие Князья должны поражать своим видом.
Хоукрил чуть выдвинул меч из ножен и прорычал:
– Я готов.
– И я, – ответила Тшамарра, набросив повод на руку и закатав рукава, чтобы обнажить тонкие пальцы. – Хотя, должна признаться, печально сознавать, что несколько возчиков могут развязать битву.
Хоукрил пожал плечами.
– Это Аглирта, – ответил он.
Они ехали вперед, держась по привычке на таком расстоянии друг от друга, чтобы при необходимости у каждого было пространство для боя. Эмбра подъехала поближе к Золотому Грифону и на миг коснулась его колена.
– Отец, – сказала она, – потом еще поговорим. – Их глаза встретились, и она быстро добавила: – Пожалуйста.
Черные Земли на миг испуганно воззрился на нее, затем горячо кивнул и решительно ответил:
– Да. Конечно.
Отдаленный грохот телег и топот копыт приближались по мере того, как пятеро путников ехали вдоль реки вниз по течению, то спускаясь в лощину, то поднимаясь на пригорки. Скрип тяжело нагруженных старых повозок и ругань становились все отчетливей.
Возможно, несколько телег… Местные жители везут домой закупленные на ярмарке товары или то, что не сумели продать, в соседний городок, чтобы попытаться подзаработать еще и там. Дорожные патрули юного короля по крайней мере сумели восстановить этот обычай в Долине, хотя люди все еще собирались для поездок в большие группы и всегда были хорошо вооружены.
Еще один подъем, и Высочайшие Князья увидели то, что и ожидали: три повозки, запряженные быками, одна открытая, а другие под низкими навесами, сооруженными из плащей. Повозки были окружены торговцами и верховыми погонщиками. Несколько человек отсалютовали путникам поднятыми кнутами, но очень многие выглядели усталыми и больными, они шатались в седлах и то и дело отирали пот.
– Похоже, вчера они изрядно заложили за ворот, – пробасил Хоукрил, когда Князья подъехали поближе к телегам.
– Видать, домашнее вино, – пробормотал Краер, – раз их так развезло. Заметьте – настроение у них явно не радужное. Так что давайте-ка проедем по обочине, чтобы не мешать.
Черные Земли удивленно глянул на него, а Тшамарра саркастически промурлыкала:
– Неужели? А я-то так надеялась врезаться прямо вон в ту телегу и посмотреть, как вся эта шваль расступится перед моей царственной персоной…
– И вот такие, – обратился Краер к Хоукрилу и Эмбре, указав на леди Талазорн, – варварские речи я вынужден выслушивать каждую ночь за закрытыми дверьми, и…
– Уверена, ты заслужил их, как никто иной, – ласково сказала ему леди Серебряное Древо сквозь грохот телег, – а я…
Первый погонщик кивнул Хоукрилу, который ехал во главе отряда, а Эмбра неожиданно прикрыла рукой свой Дваер, когда первая телега со скрипом проехала мимо нее.
Второй погонщик, ближайший к ним, вдруг задрожал в седле, позеленел, и глаза его стали дикими. Тшамарра прищурилась, глядя на него, и подняла руку, словно предостерегая или готовясь сотворить заклинание.
Казалось, этот человек только-только заметил их, когда поравнялся с бароном Черные Земли. Он раззявил рот, словно хотел что-то сказать, но не мог ничего выговорить и вдруг с диким воплем прыгнул из седла, вцепился в ногу барона, выхватывая длинный кривой нож.
Золотой Грифон с силой ударил его в лицо рукоятью зажатого в кулаке кинжала, и голова мужчины дернулась, как у тряпичной куклы. Он без звука упал под копыта, и тут же, словно по зову труб небесных, в ответ послышался бешеный рев из десятка глоток. Люди полезли на телеги, схватились за мечи и кинжалы и с воплями устремились на проезжавших.
– Это все потому, что мы Высочайшие Князья! – возвестил безразличному миру Краер, выхватил кинжал и одним точным движением метнул его, одновременно вынимая следующий. – Как олени, мечемся мы по Долине, приманивая любого прохожего с кинжалом своей обнаженной грудью и голым задом и воплями: «Вот я! Напади на меня! Лучше мишени не най…»
Краер не договорил, уворачиваясь от тяжелого сапога, летевшего ему прямо в голову. Принадлежал он одному из погонщиков, который вслед за этим броском налетел на Тшамарру и выбил ее из седла. Конь ее попятился, забил копытами, а голова нападавшего разлетелась на куски от заклятия леди Талазорн. Взрыв испугал ее коня настолько, что он рванулся вперед и врезался в телегу. И разгорелась битва в круговерти хлещущих вожжей, бьющих копыт и вопящих людей.
Краер выпрыгнул из седла на помощь Тшамарре, которая каталась в пыли, уворачиваясь от конских копыт, а рядом подпрыгивало от ударов обезглавленное тело убитого ею мужчины. Следом за Краером спрыгнул наземь ревущий в ярости погонщик.
Делнбон увернулся от несущегося коня, пытаясь встать в боевую стойку над леди Талазорн, но еще одно копыто чуть было не раздавило ее и швырнуло бывшего квартирмейстера на дорогу.
Он попал прямо под бешеный удар кинжала погонщика, успел всадить свой собственный ему в бок по рукоять и тут же лишился оружия, поскольку заоравший от боли погонщик вырвал его. В этот момент копыто чуть не угодило Краеру в лицо. Он бросился к лошади, подпрыгнув как можно выше, и сумел отвернуть ее в сторону, отведя смертельную угрозу от себя и своей леди.
На него набросился другой погонщик, рычащий, словно злобная собака. Краер увернулся от первого удара ржавого и зазубренного меча, нырнул вперед, чтобы уйти от второго удара, и умудрился сбить нападавшего с ног, прежде чем меч достал Тшамарру, которая с мрачным видом выбиралась из-под безголового, окровавленного туловища.
Краер вырвал свой утраченный было кинжал из стонущего, содрогающегося тела, перерезал убийце глотку и успел отпрыгнуть в сторону, как раз чтобы встретить погонщика с мечом. Они столкнулись, как два быка в сезон гона, но когда низенький Делнбон неожиданно упал на колени, нападавший перелетел через него, и Краер распорол ему живот и стремительно поднялся, чтобы перерезать глотку противнику прежде, чем тот начнет уж слишком пронзительно орать.
Тшамарра с трудом поднялась на ноги и снова упала ничком, когда ей по груди и горлу пришелся хлесткий удар вожжей, и Черные Земли, который схватился на мечах с двумя возчиками, крутясь среди телег и отгоняя лошадей, даже испуганно вздрогнул от этого звука.
– Когти Темного! – ругнулся Хоукрил. – С чего они так взбесились?
Кто-то бросился на него, и он отвел удар собственным мечом. Возчик зарычал и ринулся вперед снова, даже не пытаясь защищаться – скорее как пьяный дебошир, чем как воин. Снова сталь звякнула о сталь, и нападавший пошатнулся. Вместо того чтобы перерезать врагу горло или зарубить его, Хоукрил со всей силой ударил противника по голове тяжелой рукоятью. Тот рухнул на землю, как подрубленное дерево.
Хоукрил свалил еще одного бешено вопящего возчика ударом в кадык и, повернувшись в седле, встретился с мрачным взглядом барона Черные Земли. Его бывший хозяин показывал на что-то за плечом Хоукрила, и латник успел обернуться как раз вовремя, чтобы увидеть, как трое возчиков выбираются из-под навеса телеги, которую бык поволок подальше от этого опасного места.
Три клинка метнулись к Хоукрилу. Он взревел и отбил два одним яростным ударом, понимая, что третий обязательно достанет его беззащитное горло…
Эмбра что-то выкрикнула, Дваер вспыхнул в ее руке, и мир взорвался иссиня-белым пламенем, от которого у Хоукрила волоски на теле стали дыбом. Три человека на телеге застыли как статуи и начали падать, Тшамарра вскрикнула, Краер выругался… и все вокруг поверглось в ослепительное, обжигающее пламя.
3
МАГИЧЕСКОЕ БЕДСТВИЕ
ПО СЛЯКОТНОЙ УЛОЧКЕ, проходившей через самый центр Древопада, разносились испуганные, визгливые голоса. Мужчины ругались и срывали со стен оружие или поспешно загоняли детей в дома. Слишком возбужденные, чтобы сдерживаться, женщины громко передавали друг дружке новости через грязные заборы, и повсюду народ бегал взад-вперед.
– Теперь посмотрим, – нервно сказал кто-то в зарослях, наблюдая за происходящим.
Но тут же чья-то рука железной хваткой взяла его за горло, и палец предупредительно лег на его губы. Человек закивал и больше не издавал ни звука, даже когда его отпустили.
Деревенские жители смотрели на лежавшие поодаль в переулке тела, над которыми уже кружились мухи. Несколько мужчин из Древопада бесстрастно переглянулись, затем, взвесив в руке оружие, медленно и неохотно двинулись к мертвым. Выглядели они как брошенный против дракона отряд смертников, которые понимают, что им не выжить, но все же вынуждены идти вперед.
– Трое вроде готовы! – хрипло выдохнул первый, пересчитывая убитых приятелей. – Дрантер и Гелгарт, мельников сын, и Гулдин… Кровищи-то! Мозги размазаны, как незрелый сыр…
Он быстро отвернулся, и его вырвало; его спутники отвели глаза, торопливо проходя мимо знакомой лужи, которая теперь была темно-красной. Остальные, с бледными лицами, просто молча смотрели на все это. Никто больше не присоединился к отряду добровольцев.
Стиснув оружие так, что даже костяшки побелели, они шли дальше. На пороге кузни лежали еще трупы, и над всем царила неестественная и пугающая тишина. Молот Ральда больше не стучал по наковальне.
Сапожник, осмелившийся первым заглянуть в кузню, вышел оттуда бледный как мел. Губы его шевельнулись несколько раз, прежде чем он сумел выговорить хоть слово.
– В живых никого не осталось. Приведите священников.
Медленно и опасливо, но все же не в силах сидеть по домам, женщины начали собираться в переулке, к ним присоединились самые смелые из детей, и наконец большая часть жителей Древопада собралась толпой вокруг кровавой лужи в молчаливом ужасе.
Сквозь заросли кустарника возле кузни за этим наблюдали две пары глаз.
– Я доволен, – прошептал один из наблюдавших, поигрывая висевшей поверх рясы маленькой подвеской в виде змеи. – Мор распространяется быстро, уже началась эпидемия. А теперь, пока все тут не принялись завывать, нам надо скоренько сделать кое-что, ведь оставшиеся в живых обязательно начнут рыскать по округе, чтобы найти виновного.
– А мы тут чужие… – ответил второй, осмелившись наконец раскрыть рот. У него до сих пор болело горло, и он осторожно потирал его, глядя на узкую тропинку, шедшую от кузни к ручью и бочажку, где Ральд обычно смывал с себя копоть, сажу и пот после дневных трудов. По всем другим направлениям деревья были изрядно прорежены, а кустарник, наоборот, был слишком густым, чтобы передвигаться в нем без шума. – Значит, идем по ручью, и поскорее. А куда дальше, Белгур?
Старший змеиный жрец покачал бритой головой.
– В другом месте, Брат во Клыке Хаван, я – Чешуйчатый Владыка Артрун. Потому вот мой приказ: никуда ты не пойдешь. И я тоже. Нам лучше на время затаиться, чтобы эта чернь не набросилась на нас, бедных путников, из-за этой, так сказать, опасной загадки, – но мы должны остаться. Наша работа здесь еще не закончена. Нужно проследить, не способен ли кто справиться с заразой, не впадая в ярость и жажду убийства, а вместо этого просто превратившись в зверя.
Хаван уставился на своего начальника и затем кивнул на собравшихся поселян:
– Значит, вот какова «забытая магия», которая вызывает Кровавый Мор?
Белгур Артрун молча смотрел на него.
– Ах да… Чешуйчатый Владыка Артрун?
Старший жрец холодно улыбнулся.
– Воистину так, – ответил он. – Мы должны узнать, кто погибнет, кто будет драться, кто обратится в зверей и кто не поддастся Безумию вообще, прежде чем я отправлюсь на охоту за баронами, наместниками, сопливыми королями и Высочайшими Князьями.
– За Бандой Четырех? – выдохнул Хаван.
Артрун все так же холодно улыбался.
– Конечно.
Ревущее пламя прошло волной, заставив коней с диким ржанием попятиться, а выступавшие ветви деревьев затрещали в огне и попадали наземь. Затем пламя исчезло, и остался только дым да едкий запах гари.
По счастью, ни одно дерево не рухнуло, ни одно поле не загорелось, хотя для пятерых всадников это было бы лучше. В высокой траве ведь могут прятаться бандиты… или волшебники.
Эмбра напряженно вглядывалась в тающий дым, пока последние телеги быстро грохотали прочь, – но ни одного живого человека не осталось, чтобы направлять быков.
Мертвые возчики валялись на травянистом склоне в пятнистой тени древних дурманных деревьев, росших по обе стороны дороги. Леди Серебряное Древо что-то прошептала своему Дваеру, все еще поглядывая по сторонам, но никаких затаившихся врагов она больше не обнаружила. Поля за деревянными изгородями казались пустыми.
– Откуда взялся этот огонь? – спросила Эмбра, ни к кому конкретно не обращаясь, пока заклинание, сотворенное с помощью Камня, успокаивало коней.
– Прошу прощения, – переводя дух, проговорила Тшамарра Талазорн, стоя на коленях в дорожной пыли. – Заклинание… как-то само вырвалось.
– Да, только ты вот так же легко от меня не ускачешь, – весело сказал Краер, привлекая ее к себе.
Оба упали. Она отвесила ему звонкую оплеуху и, вывернувшись из его хватки, когда он чуть подался прочь, двинула ему в чувствительное место. Он послушно издал сдавленный вопль.
– Дай мне встать, дурак, – прорычала она.
Краер только стонал в ответ. Она поднялась на ноги и хмуро посмотрела на него. Он попытался улыбнуться ей, но Тшамарра повернулась к нему спиной, стряхивая пыль и оглядываясь по сторонам.
Черные Земли, Хоукрил и Эмбра обменялись с ней озадаченными взглядами и все разом посмотрели на почерневшую дорогу, заваленную телами мертвых возчиков. Но по крайней мере один был еще жив. Хоукрил легонько тронул мечом того, которого оглушил в драке, но человек был все еще без сознания. Глаза его были закрыты, из угла рта ползла слюна. Хоукрил еще раз пошлепал его плоскостью клинка по лицу – безрезультатно.
Краер к тому времени поднялся на ноги и медленно выпрямился, кривясь от боли.
– Так что же тут все-таки стряслось? – спросил он, выразив вслух то изумление и раздражение, которые владели ими всеми. – На них нет ни чешуи, ни змеиных татуировок, так ведь?
Хоукрил надел перчатку, чтобы не коснуться яда и избежать укуса какой-нибудь твари, и склонился над оглушенным.
– Нет, – коротко ответил он, осмотрев не слишком чистую одежду и тело. Он глянул на Эмбру из-под кустистых бровей. – Они под заклятием были, да?
Его возлюбленная нахмурилась, посмотрев на него, и обменялась таким же взглядом с Тшамаррой.
– Похоже на то, если еще учесть, как внезапно они на нас набросились, если только они не искушенные силптарские лицедеи…
– Да еще то, как они отчаянно дрались, – ответила дама Краера, садясь в седло своего уже успокоившегося коня.
Эмбра кивнула.
– Сейчас уже поздно выяснять. Только если заклятие очень сильное, или сталкивается с другой сильной магией, или влияет на охранные и другие заклинания длительного действия, тогда остается слабый след магии, который мог бы нам о чем-то сказать. – Она осмотрела распростертые тела и вздохнула. – Если такое повторится и у нас будет время и возможность наложить нужные заклинания, прежде чем кто-то из этих одержимых погибнет в драке, тогда мы сумеем все узнать.
Краер обыскивал ближайший труп – высокого, хорошо одетого возчика, который во время драки держался позади, шатаясь и потея куда сильнее прочих. Человек казался зажиточным, так что кошелек у него мог быть весьма увесистым. Вороватый квартирмейстер достал пару мягких, тонких перчаток, которые всегда держал наготове в поясной сумке. Его пальцы забегали по телу мертвеца, словно пауки, но вдруг он замер.
– У этого есть чешуя, – мрачно сказал он.
Эмбра горестно переглянулась с отцом. По сжатым губам барона Черные Земли можно было понять, что его это сообщение радует не больше, чем ее.
– Значит, все же магия, – тихо сказала она. – Но какая? Похоже, снова змеи закопошились, а если это не они, то кто на сей раз?
Черные Земли пожал плечами и знаком приказал ей и Тшамарре отъехать вместе с ним в сторонку, на вершину холма.
Поскольку у них не было лопат, чтобы похоронить убитых, Хоукрил с Краером перенесли тела в самую глубокую канаву. Делнбон быстро срезал кошели и забрал пригодные кинжалы и ножи. Оглушенного Хоукрил прислонил к дереву неподалеку от тропы.
– Давно не видели мы змеиных прихвостней, – задумчиво произнес Краер, беря очередной труп за лодыжки.
– Да? – прогудел латник. – Если они сбросят свои рясы да оденутся как простые люди, попрятав чешую, то как мы узнаем их? Они ведь не шипят и не плюются, так?
Краер ворчливо согласился, и они, сбросив тело в канаву, отправились за следующим.
Жена торговца сидела перед бокалом вина, но так и не пригубила ни разу.
– Да что могло его задержать? Лессра, пойди и приведи хозяина! Скажи, что кубок полон, что уже темнеет, а завтра у нас тяжелый день!
Ее служанка внимательно слушала, ожидая дальнейших указаний, пока хозяйка не потеряла терпение и не рявкнула:
– Ступай!
Наталессра выскользнула из освещенной свечами комнаты, словно тень.
Ее госпожа вздохнула и сердито посмотрела на ближайшую свечу. Неужто Голберт опять набрался? Сколько же можно одеваться? Он ведь обещал ей ночь любви уже два месяца назад! Всегда занят, всегда надо загрузить или разгрузить очередной фургон, до отъезда в Силптар осталась одна ночь, и она напрямик ему так и сказала – нет, она предлагалась ему, как шлюха, чуть не плакала… Прямо как…
Наталессра завопила – высоко, страшно. И вдруг крик оборвался каким-то хлюпаньем.
Хозяйка нахмурилась.
– Лессра? Лессра! Что ты там увидела? Что он делает?
Ответа не последовало.
– Лессра?
Свечи мигнули, но ответа по-прежнему не было. Недовольно ворча, женщина встала и подошла к двери. Если Голберт задрал юбки ее собственной служанке прямо у нее под носом, то…
Что-то возникло в дверном проеме, прежде чем она успела туда подойти. Что-то небольшое, длиннорылое, с запятнанной кровью шерстью. Оно двигалось медленно, оставляя за собой кровавые отпечатки лап. Желтые голодные глаза уставились на нее, а в зубастой пасти тварь держала окровавленную голову Наталессры. Она болталась, оторванная, вместе с шеей и одним плечом служанки.
Тварь по-прежнему угрожающе приближалась к жене торговца. Когда чудище полностью вышло на свет – прежде чем женщина, попятившись, наткнулась на стол и упала, – дикий женский вопль прорезал темноту.
На твари болтались лохмотья того, что прежде было туникой, рубахой и штанами.
Туникой, рубахой и штанами Голберта.
Змеиный жрец подавил дрожь – он надеялся, что ее не успел заметить Повелитель Змей, стоявший перед ним с ласковой улыбкой. Надежда угасла сразу же, когда старший жрец спросил:
– Кажется, злозуб тебе не понравился, брат?
– А… да… – ответил брат Ландрун, с трудом сглотнув. – Нет.
Повелитель Змей улыбнулся и жестом успокоил его.
– Ну и ладно. Я тоже не слишком люблю подобных тварей. Я предпочитаю, чтобы заклятие превращало во что-нибудь поприличнее и поудобнее. – Он замолк, явно ожидая, что брат спросит, во что, к примеру.
На сей раз Ландрун сумел сдержать дрожь. Когда жрецу доверяют очередной секрет, рождается еще одна причина для того, чтобы этот самый жрец через некоторое время скончался. Он не жаждал узнавать секреты. Но, видя улыбку старшего жреца, понял, что выбора у него нет.
– Я задумался, господин, – смиренно проговорил он, дабы оправдать свою медлительность, – но не смог придумать, какие же формы могут быть более удобными. Смею ли я…
Повелитель Змей улыбнулся, почти как злозуб. Через магическую спираль он видел, как тварь перервала глотку жене торговца и пошла прочь, еще сильнее вымазавшись в крови.
– Конечно. Зачем оставлять пораженного Кровавым Мором сапожника, или пастуха в облике злозуба, или волка, когда можно, зная заклятия, заставить человека делать и говорить то, что тебе нужно, когда он в обличье наместника… или Высочайшего Князя?
Эзендор Черные Земли и две чародейки оставили грязную работу Хоукрилу и Краеру и теперь, оседлав коней, поднялись на холм и оглядывали долину Серебряной. Внизу сверкала спокойная, широкая река.
– Так что ты думаешь, отец? – В голосе Эмбры звучал гнев. – Змеиные прихвостни объединились или просто несколько отдельных жрецов схватились в борьбе за власть? Кто бы ни наложил это заклятие, он уже ушел или исподтишка наблюдает за нами… Хотелось бы знать, это была лишь проба, удар по потерявшим осторожность Высочайшим Князьям, или спланированный удар против короны?
Черные Земли пожал плечами.
– Ты знакома с магией и куда лучше меня знаешь, кто ею владеет, полагаются ли они на змеиное шипение или ритуальные песнопения. Я умею действовать мечом да приказывать, помню тайные тропы, знаю, как дразнить и подстрекать собратьев-вельмож… Неужели я должен разбираться еще и в змеиных прислужниках?
– Грифон, – сквозь зубы выговорила Эмбра, – помоги мне! Я… я хорошо разбираюсь в заклятиях, но и только, а Краер с Хоукрилом воспринимают меня прямо как полководца! Ты странствовал по Аглирте задолго до того, как я появилась на свет, и потом, когда я росла в заточении в замке Серебряного Древа, потом ты был регентом, жил во дворце… а я познавала Аглирту во время наших странствий. Я до сих пор так мало знаю о том, что должна делать, и порой просыпаюсь по ночам от страха, что поведу вас на смерть или погублю королевство одним-единственным неверным словом!
Черные Земли долго смотрел на нее.
– Я рад слышать твои слова. Хорошие правители и военачальники много времени проводят в тяжких раздумьях. А никчемные трясутся только за собственную шкуру.
– Лорд Черные Земли, – тихонько встряла в разговор Тшамарра Талазорн, наклонившись вперед в седле, – вашей дочери еще раз вас попросить или мне присоединиться к ее просьбе? Говорите, прошу вас! Поведайте нам о ваших ощущениях по поводу того, как обстоят сейчас дела в Аглирте. Прошу вас.
Черные Земли вздохнул и поднял руки.
– А когда я умру, у кого вы спросите совета? У смеющегося над вами противника?
– Без твоего совета, – мрачно сказала Эмбра, – у нас мало шансов пережить тебя. Я способна всех погубить.
Человек, зачавший ее, посмотрел на текущую внизу Серебряную, затем снова вдохнул, наклонился вперед и тихо сказал:
– Я много лет имел обыкновение угощать «старых друзей» в трактирах кружкой пива, чтобы послушать разговоры за столом. Я многое узнавал из обрывков речей или из шепота, на который люди переходили, вспоминая, кто я таков. Немало узнавал я и из того, что они мне рассказывали без опаски. Хотя я сомневаюсь, что такой подход сгодится для тебя, принимая во внимание твой вид и настороженное отношение народа к магии. Так что иногда тебе лучше прятаться, прибегая к заклинанию.
Эмбра поерзала в седле, но Черные Земли положил руку ей на плечо и добавил:
– Я понимаю, что сейчас у нас нет времени, в любой момент на нас могут напасть – вот так, как сейчас. Так что я в последний раз поделюсь с вами своим самым впечатляющим опытом. Не жди от меня великого откровения. Вы девушки неглупые и не мечтательницы – я уверен, что вы не хуже меня знаете, каково сейчас несчастным аглиртцам.
Тшамарра кивнула.
– Они считают, что «король-мальчишка» не способен править, – сказала она. – Им хочется мира и процветания, хочется безопасности в собственной стране.
Теперь вздохнула уже Эмбра.
– Они грезят о золотых днях, которых никто из нас уже не помнит, даже если таковые и были когда-нибудь. Долгие годы невыносимо тяжелой жизни заставили их ненавидеть баронов и наместников – и, кстати, змеиных жрецов. Жуткие сказки заставляют их бояться еще и чародеев, а надежды на Пробужденного короля в сверкающей короне рассыпались в прах.
Золотой Грифон согласно кивнул и жестом велел ей продолжать.
Эмбра глубоко вздохнула и повиновалась.
– Они очень рассчитывали на Кровавого Меча, но и он ушел во тьму, показав им, что сам ничем не лучше баронов, которых ниспроверг. И лишил аглиртцев последней надежды. – Она раздраженно махнула рукой в сторону реки. – Это изменится. Людям нужна надежда, и она у них возродится, как только появится кто-нибудь достойный. Но сейчас времена тяжелые, повсюду разгуливают бандиты, никто не признает королевских законов и приказов – иногда, впрочем, люди даже и не знают их. Именно мы для большинства населения Долины олицетворяем остров Плывущей Пены и власть короля.
– Да помогут нам Трое, – с невеселой улыбкой сказала Тшамарра, глядя на раскинувшуюся перед ней во всей красе Долину – от взгорий Клыков Бурь на севере до Талаглатлада на юге. Она вглядывалась в дымку, затянувшую баронства низины, Силптар и море, потом вздохнула. – Такая прекрасная страна – и такой несчастный народ. На побережье много деревень, где рыбаки выходят в море даже в шторм, питаются одной рыбой или вообще умирают с голоду. Эти люди считают себя любимцами богов, когда попадают сюда.
Она резко повернула свою красивую темноволосую голову и печально посмотрела на барона Черные Земли.
– Сдается мне, Аглирта всегда воюет и ее народ всегда несчастен. Это болезнь или проклятие чародеев или богов? Или все, кто живет вдоль Серебряной, сумасшедшие?
Эзендор пожал плечами и криво усмехнулся ей в ответ.
– Задаешь вопрос, над которым мудрецы и простые люди – да и я среди них – без толку бьются уже много веков. Как и все, мы злимся, когда нам о таком говорят чужаки, хотя сами все время сетуем по тому же поводу… И все же мы ничего толком не знаем, какие бы выводы ни делали. Говорят, что в стране нашей нет покоя из-за вечной борьбы Дракона и Змеи. Одни согласны с этим, считая, что на то воля Троих, а другие убеждены, что во всем виноваты люди. А третьи полагают, что Аглирта мужает в усобицах, пусть остальные по всему Дарсару отрицают это или не видят и считают нас недоумками, пр оклятыми богами, глупцами, которые не могут ценить и хранить мира, считают, что мы просто не можем без свар. Еще говорят, что Дарсар завидует Аглирте и постоянно засылает к нам своих шпионов, чтобы испытать ее силу, или захватить ее, или, по крайней мере, установить в Долине свое влияние тайно или силой, и что за всеми сварами стоят алчные мерзавцы. Есть ли правда в этих словах или нет – все они служат оправданием для продолжения войн, так что нам остается делать то, что должно, и так, как можем.
Он снова пожал плечами и добавил с горечью:
– Конечно, когда я был молод, я, с уверенностью юности, не сомневался, что знаю правду, – когда, конечно, мог думать о чем-то другом, кроме своих чресл, желудка и меча. Потом я понял, что я – всего-навсего вспыльчивый драчун… А потом меня накрыло взрывом Дваера, и моя память и мысли разлетелись в куски. И теперь я всего лишь солдат.
Он улыбнулся леди Талазорн.
– Думаю, большинство аглиртцев похожи на меня. Они пережили столько разочарований и перенесли столько войн, что не забыли только одного – как сражаться.
– «Аглирта – наковальня под молотом судьбы», – прошептала Эмбра старинную пословицу Долины.
– Я не думаю, что все эти «почему» имеют значение, когда надо либо мечом махать, либо подыхать, – пророкотал Хоукрил, подъезжая к ним вместе с Краером. – Наша задача – защищать королевство. Как всегда. И как это сделать – вот главный вопрос.
– Наша задача? – отозвалась Тшамарра. – Как Высочайших Князей?
– Как Высочайших Князей, – сурово кивнул латник. – Наше дело простое – обнаружить, кто сейчас целится в глотку Аглирте, и разобраться с ним, прежде чем начнутся неприятности.
– Я жалею только об одном, – вклинился в разговор Краер, – что именно Высочайшим Князьям приходится тратить жизнь, гоняясь то за одной напастью, то за другой. Неужто неприятности не могут гнездиться в одном и том же месте или хотя бы расти на одном кусте?
– Не горюй, Ловкопалый, – ласково сказала Эмбра, – ты можешь вскоре лишиться этих бесконечных погонь, словно никогда и не носился взад-вперед по королевству.
– Что возвращает нас к тому, о чем я вам твердил как раз перед тем, как возчики посходили с ума, – с триумфом заключил бывший квартирмейстер. – Если недовольство и беззаконие царят по всей Долине, несмотря на то что мы уже переловили всех скверных баронов и опасных чародеев, о которых знали – если не считать задевавшегося куда-то Фелиндара и его Дваер, – то куда же нам теперь торопиться? Может, легче осесть где-то в приятном местечке, где полно вина, хорошей еды и податливых девок, и подождать, пока враги сами придут? Мы можем устроить несколько ловушек или что-нибудь вроде того…
– Милорд Делнбон, – подозрительно вкрадчивым голосом произнесла леди Талазорн, – мне не послышалось? Вы сказали: «податливые девки»?
– Я думал лишь об удобствах лорда Черные Земли, миледи! – поспешил объясниться Краер. – Честное слово! Я…
– Краер, – холодно сказала леди Талазорн, – я твое вранье за сто миль вижу. И потому будешь ты спать начиная с этой ночи в куда более холодной постельке.
Коротышка поморщился и умоляюще глянул на Тшамарру, но она отвернулась и уставилась на запад, за реку.
– Холодная постелька! – обратился Хоукрил к ближайшему дереву. – Не хотел бы я такое испытать.
– Чем реже леди Талазорн и лорд Делнбон будут браниться, тем лучше, – решительно заявил Черные Земли. – И чтобы мне не выглядеть суровым старым папашей, давайте будем говорить о чем-нибудь другом. Краеру в будущем придется поползать на брюхе, и чем больше слов будет сказано сейчас, тем солонее ему придется потом. Так что ради нас же самих давайте будем честны друг с другом. Насколько я помню, двое из нас высказывались за Сторнбридж. Эмбра, прошу, расскажи нам как военачальник, по какой причине лучше направиться туда.
Его дочь кивнула.
– Как начал говорить Краер, прежде чем его язык уехал вместе с ним в сторону, явные враги короны либо разбежались, либо уже в наших руках, либо затаились. Нам нужны сведения об их местонахождении, делах или информация о странных происшествиях, а также надо узнать, как на самом деле оценивают Ролина местные жители, а не полагаться на слова наместников или баронов, которые только о себе и думают. – Она криво улыбнулась, затем продолжила: – Некоторым из нас знаком наместник Сторнбриджа – по крайней мере, мы можем составить о нем мнение. Болван, растяпа и пьяница. Так?
