Текст книги "Судьба дракона"
Автор книги: Эд Гринвуд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 28 страниц)
Дваер у ее горла ровно светился, словно все было как надо. Мощь Камня не спадала, сплетая гудящую сеть силы, которая удерживала стонущего, бредящего Эзендора на кровати в другом конце комнаты. Бывший регент метался на постели, как Эмбра с Хоукрилом. Глядя на него, они увидели, что и он весь блестит от пота.
Когда ее отец стал по-звериному рычать, Эмбра прикоснулась к Дваеру, слизнула пот с верхней губы и сосредоточилась.
– Краер и Таш? – прогудел Хоукрил.
Она кивнула, и ее напряженный взгляд сказал ему, что она мысленно общается с кем-то. Латник по выражению ее лица понял, что она кого-то утешает – наверное, Тшамарру. Эмбра подняла голову и улыбнулась, заметив нежность в его взгляде.
– У них те же сны. Это предупреждение от богов, срочное послание или наваждение – я не знаю. Да и не очень меня это волнует. Если кто-то из нас видит во сне змеиные и драконьи головы, конечно, это значит…
– Что Великая Змея снова восстала, – мрачно пробасил Хоукрил, – и рождается новый Дракон.
Эмбра мрачно кивнула и опять коснулась Дваера, потому что Черные Земли начал кричать что-то бессвязное и попытался выбраться из связывавшей его паутины. Успокоив отца, она прислонилась к спинке кровати и вздохнула.
– Ну а что Владычице Самоцветов сегодня ночью придется мало спать, это уж вне всякого сомнения.
Флаерос Делкампер проснулся с криком, колотя кулаками по воздуху.
– Пламя! – кричал он, снова видя, как из тьмы выпрыгивают пляшущие язычки, окружают его, обжигая. – Пламя! Везде пламя…
– Спокойно, парень, – прогудел Халгор, кладя ладонь на лоб юноши и с руганью отдергивая ее. – Боги, да он весь горит! Лихорадка, видать…
Вокруг с тревожными лицами столпились люди. Король держал в руке фонарь и смотрел на мечущегося в бреду барда. Затем он окинул взглядом слуг и гвардейцев. Две служанки Делкамперов покраснели, увидев вокруг столько полуголых мужчин, – только гвардейцы были одеты, в полном вооружении и с мечами.
– Уходите, – брезгливо сказал Халгор, хотя мечи не подвинулись ни на дюйм, пока король не кивнул, подтверждая приказ старого вельможи, – ему лекарь нужен, а не кинжал в печенку! – Он посмотрел на Ролина. – Лекарь-то у тебя есть?
Король сглотнул и кивнул, затем устало улыбнулся.
– Где-то есть. Я не уверен, где сейчас его покои.
– Ладно, – проворчал Халгор. – Короли, короли – что в них толку? Эй, парень! – Последние слова были обращены не к королю, а к Флаеросу Делкамперу, который вдруг проснулся и смотрел в недоумении на склонившихся над ним людей. На его лице мелькнул страх, затем, когда он узнал служанок, раздражение. Он схватился за пропитанное потом покрывало и натянул его на себя.
– А, так ты проснулся, как и все мы, спасибо тебе! – проворчал Халгор. – Малыш, где спит Орели? А?
– Вам специально об этом не сказали, милорд, – ответил дворцовый слуга. – Она сама просила, и…
– Отведи нас туда немедля, – отрезал король Ролин.
Слуга побледнел, что-то забормотал, заикаясь, и поспешил прочь с фонарем в руке.
Халгор сгреб Флаероса и понес его к дверям, закинув на плечи, словно мешок. Младший Делкампер протестовал, лицо его пылало, но затем, увидев, как пот стекает струйками на пол, он передумал и сдался.
– Малыш, да ты совсем горячий, – простонал Халгор. – Все равно как тащить только что запеченного кабана!
Король и гвардейцы пошли следом за Халгором, который торопился за слугой с фонарем, но, похоже, служанки Делкамперов знали путь покороче, поскольку когда они дошли до простой двери в комнату Орели, она была уже открыта. В коридор лился свет, и сама леди в черной ночной сорочке до пят сидела в кресле, глядя на них.
– Халгор, положи Флаероса в постель, – деловито сказала она вместо приветствия. – Там уже приготовлена ему ночная сорочка. Пододвинь кресло королю, остальных выстави отсюда, затем запри дверь. Все прочь. Не в моем обычае убивать королей, так что все эти не слишком мытые гвардейцы пусть лучше держатся подальше от моей замочной скважины, но пускай проследят, чтобы никто другой в нее нос не совал.
– Повинуйтесь госпоже Орели, – твердо сказал король, прежде чем кто-то успел хоть слово сказать против, и все на удивление быстро повиновались.
– Старая Перечница, – хрипло сказал Халгор, – парнишка проснулся с криком…
Орели подняла руку.
– Я знаю. Хорошо, что ты принес его сюда. Достань вон из того шкафчика питье. Конечно, мы первыми попробуем все, что пожелает отведать его величество, чтобы показать ему, что все это безопасно. Ну давай, Старый Баран!
Халгор открыл рот, чтобы возразить, покраснел, хмыкнул и пошел прочь.
– У тебя был сон, – сказала Орели барду, – это я уже знаю. Не бойся – жар и потливость пройдут. Ты не болен и не сошел с ума.
Флаерос облегченно улыбнулся и сел.
– Г-госпожа Орели, простите мне этот вопрос, но… ладно. Я давно подозревал, что вы из Мудрых.
Пожилая дама улыбнулась:
– Ну, ты же не совсем болван. Твои подозрения верны.
Бард и король одновременно подались вперед с видом маленьких детей, возбужденных в предвкушении сказки.
Госпожа Ната Орели подняла костлявую руку и сурово сказала:
– Прежде чем вы зададите вопрос, отвечу: я не целуюсь и не спариваюсь с жабами, редко хлещу себя плетью на лунном свету и никогда не пользуюсь магией, чтобы наслать на кого-нибудь болезнь или смерть. С другой стороны, я часто пляшу под луной нагишом по ночам, собираю полезные травы, где могу, и хорошо храню тайны. Нет, летать я не могу, ни на метле, ни без. Я не пью крови, разве что когда сосу ранку, если уколюсь, и никогда не творю любовных заклятий, даже по просьбе короля. – Она подняла брови. – Я ответила на ваши вопросы и сэкономила время, чтобы поговорить о том, что обрушилось на тебя, Флаерос?
– Ну, в общем да, – неуклюже ответил король. – Только один вопрос: а много на свете Мудрых? Вы видели хоть одну из них со времени вашего приезда в Аглирту?
Орели сурово глянула на него.
– В вашем королевстве много искусных певцов, ваше величество? Вы можете определять их с первого взгляда?
Повисло долгое молчание – даже успел вернуться Халгор, который с натянутой улыбкой предложил стакан с питьем каждому, кроме короля. Ролин сказал:
– Понял. Да, конечно. Простите, госпожа Орели, давайте будем лучше про Флаероса. – Тут он склонил голову набок и вдруг прибавил совсем по-мальчишески: – А можно посмотреть, как вы танцуете? В смысле, потом?
Пожилая дама пригубила вино, покачала головой и сурово ответила, глядя в стакан:
– Ах, эти мужчины. И короли не лучше прочих. Прежде чем мы закончим, наступит рассвет. Так что промочите-ка вашу королевскую глотку, ваше величество. Халгор уже попробовал, так что если в течение нескольких секунд не помрет, то все в порядке.
Старый вельможа хихикнул.
– Ты прямо как затылком смотришь, Ста… хм, Ната.
– Это шуточки Мудрых, – мрачно сказала пожилая дама и осушила свой стакан одним глотком, как мужчина, торопящийся покинуть таверну, потом сунула стакан в руку остолбеневшему королю и легонько хлопнула в ладоши. – Хватит болтать! Тебе снилось пламя, Флаерос, и ты проснулся с криком. В этом нет ничего необычного, и, похоже, сегодня много кто пережил то же самое, особенно в Долине.
– Госпожа, – вежливо начал король Ролин, – вы уже показали нам, что вы красноречивы, учены и таинственны. Вы не могли бы говорить яснее и рассказать нам обо всем?
Домоправительница усмехнулась ему в ответ. Удивительно – у нее сохранились все зубы.
– Мудрые никогда не открывают всего, ваше величество. И вы это знаете. Или должны знать. Давайте-ка проверим, насколько хорошо вас учили. Что вы знаете об Арраде?
Король Ролин вздохнул.
– Кроме того, что она важна для всего магического в Дарсаре, поскольку в Арраде собраны знания о путях управления энергией всего живого, – ничего.
Пожилая дама снова села, с уважением глядя на него.
– Хорошо сказано, ваше величество! Очень хорошо сказано. Не могу не отметить, что вы отлично обучены. Вы сын барда, а ты и сам бард, Флаерос, так что тоже должен бы это знать.
– Я знаю, – кивнул Флаерос. – Как и Рол… король, я знаю очень мало об Арраде и о том, что она существует согласно циклам.
– Ага! – Орели подалась вперед и обратилась к старшему Делкамперу: – Халгор, дай королю выпить.
Халгор с Ролином оба уставились на нее. Не глядя на них, она задумчиво продолжила:
– Два создания обозначают конец каждого цикла существования Аррады – Змея и Дракон. А теперь скажите, кто из них связан с огнем?
Флаерос вытаращился на пожилую даму, словно у нее вдруг отросли три змеиные головы с золотыми коронами на каждой.
– Дракон, – прошептал он.
Орели кивнула и подняла стакан. Король Ролин и бард переглянулись. Хотя они оба видели, что она только что осушила его и отослала Халгора наполнить еще один стакан для короля, ее собственный стакан снова был полон до краев.
Она улыбнулась им поверх кромки стакана.
– Всякий раз как появляется Змея – те, кто поклоняется ей, зовут ей Великой Змеей, и это, как правило, злонамеренный чародей, – появляется и Дракон. Когда приходит один, приходит и другой. Говоря словами барда Тантавура – ты должен помнить их, лорд Флаерос: «Я горел в ночь огня, в ночь прихода Дракона». Ты знаешь ведь, что случилось с Тантавуром?
– Он стал Драконом, – прошептал Флаерос, широко раскрыв глаза, – и погиб в небесах над Серебряной в сражении с чародеем Гараунтом, который летел на Крылатой Змее!
Халгор сунул стакан в руку короля, другой – в дрожащие пальцы Флаероса, который торопливо принялся глотать вино. Потом старший Делкампер поставил два стакана перед собой и осушил оба по очереди залпом.
Все трое мужчин выглядели ошарашенными. Орели вздохнула.
– Очень красноречивая демонстрация жажды, Халгор. Постоянный твой порок.
– Значит ли это… – прошептал Флаерос, но не договорил – ему сдавило горло. Снова попытался: – Значит ли это, что я стану Драконом?
– Не обязательно, – сказала ему старая дама, сделав большой глоток и снова поставив на стол полный стакан. – Аррада касается многих подходящих для этого людей, прежде чем втечет в кого-то одного. Если никто в Долине не увидит во сне пламени, достаточно жаркого, чтобы от этого проснуться, то тебе придется уладить свои дела, прежде… Впрочем, вряд ли. Ваше величество, если поутру вы издадите приказ, чтобы все, кто видел такие сны нынче ночью, объявили об этом…
– Я сделаю так, – сказал побледневший Ролин. – Это…
– Тревожно, – сказала ему Орели. – Ты хотел сказать – «волнующе», но понял, что это не то слово. Тревожит – это ближе.
Король с уважением посмотрел на госпожу Орели.
– Недаром вы стали Мудрой. Не дадите ли мне совет?
– Возьми себе жену, – напрямую сказала ему леди Орели. – Только выбери правильную женщину. Хорошенько потрудись, чтобы зачать по меньшей мере двух сыновей. Отдай одного мне, чтобы я воспитала его от двора подальше. – По ее губам скользнула улыбка. – Ты видишь, почему я не хотела, чтобы кто-то подслушивал?
Ролин уставился на нее огромными темными глазами, и внезапно его пробрала дрожь.
– Тайны, тайны, – прошептала служанка Делкампера Фаерла, осторожно прикрыв слуховое отверстие из ее комнаты в комнату госпожи Орели.
Ламейра кивнула, чуть не стукнувшись в темноте головой о голову Фаерлы. Она была достаточно близко, чтобы увидеть неодобрительное выражение на лице своей неугомонной подруги, и печально добавила:
– Кончилась легкая жизнь.
25
ДРАКОН НАД ОСТРОВОМ
– НАДЕЮСЬ, – мягко сказал Ингрил Амбелтер, озаренный мерцающим светом, – вы все поняли приказ? И осознали, что будет с теми, кто ослушается?
Несколько мгновений стояла тишина, затем послышался хор хриплых, прерывистых голосов:
– Да, Великая Змея!
Змееголовый человек посмотрел на них сверху вниз. Изумрудно-зеленая голова (Ингрил Амбелтер обнаружил, что ему очень нравится быть на голову выше остальных) прошипела:
– Хорош-ш-шо. Очень хорош-ш-шо. Теперь, Повелители Змей, внимайте дальше. Вместо того чтобы нанимать армии для похода на остров Плывущей Пены, лучше поднимайте аглиртцев, которых вы поразили Кровавым Мором, но пока еще не дали превратиться в зверей или сойти с ума. Раздайте им оружие. Остальное сделаю я. Вы знаете мои сомнения относительно вашей готовности к сроку, так что я ожидаю только одного ответа.
Он еще немного постоял, как будто вслушиваясь в напряженное молчание, коротко ухмыльнулся и рявкнул:
– Быстро!
Люди в жреческих одеяниях, куда более роскошных, чем его собственное, бросились мимо мерцающих жаровен к дверям – все, кроме десятка старших жрецов, которые посторонились, прижавшись к стене, чтобы пропустить толпу. Когда за змеиными братьями затворились двери, все старшие жрецы встали лицом к Великой Змее. Каждый мысленно услышал приказ остаться, так что все, без сомнения, знали, что этот чародей и правда повелевает Траэлем и является Змеей по праву.
Казалось, Амбелтер одновременно смотрит каждому в глаза.
– Все достаточно хорошо вооружены? Вам могут доставить мечи, ежели пожелаете.
Ответом было общее молчание. Жрецы переглянулись, но ни один не выступил вперед и не заговорил.
Великая Змея кивнула.
– Хорошо. Значит, считаете себя готовыми?
Жрецы закивали.
– Да, Святейший, – послышалось бормотание.
– Вы знаете, что делать, и судьба братства зависит ныне от вас. Не подведите нас.
Ингрил Амбелтер театрально простер руки и перенес их всех в разные места. Траэль позволял ему повелевать Дваером, даже не прикасаясь к нему. Такая мощь…
Когда свечение в том месте, где стояли десять жрецов, угасло, Ингрил Амбелтер повернулся и позволил себе улыбнуться. Он зашагал по залу.
Что же, неплохо. Повелитель Заклинаний всей Аглирты и Великая Змея всего Дарсара. Неплохо, совсем неплохо… Траэль показал ему, что его трапеза почти готова и что никто из готовивших ее жрецов не осмелился подмешать в нее яда. Лучше поесть – день предстоит нелегкий.
С Дваером он скоро будет без труда перемещаться по всей Долине – от одного сигнального костра до другого. У каждого костра будет ждать жрец с вооруженными аглиртцами – каждый из жрецов был переправлен в свой город или деревню в ореоле такой магии, что это сопровождалось болью даже при наличии Траэля.
Дваер перенесет их на остров Плывущей Пены. Когда они окажутся там, десяток жрецов, которых он предварительно туда послал и спрятал в дворцовых садах, снимут заклинание, останавливающее распространение заразы. И прибывшие аглиртцы, воины или крестьяне, бросятся в бой.
– И король со своими Высочайшими Князьями будут уничтожены своими же верноподданными, – сообщил Ингрил Амбелтер усыпанному звездами небу, которое просматривалось сквозь разрушенный потолок. Затем архимаг расхохотался.
Один из жрецов-привратников тайком заглянул в дверь на этот звук. Он увидел хохочущего человека, ноги которого начали обращаться в хвост, он становился все выше и выше, выше самого высокого латника и даже еще больше…
Но когда Великая Змея справилась с приступом смеха, она снова уменьшилась и хвост исчез.
– Кончай подсматривать, – сказал Амбелтер, даже не обернувшись к привратнику, – и принеси вина. Я буду в зале Змеиных Колец.
Вспыхнул Дваер, и комната опустела прежде, чем перепуганный жрец бросился исполнять приказ.
В центре зала Змеиных Колец была яма, края которой представляли собой спираль спускающихся вниз ступеней, а стены зала были украшены изображениями змей, высовывавшихся из стены футов на десять. Огромные драгоценные камни, светящиеся из-за наложенных на них заклинаний, сверкали в глазницах навсегда застывших каменных змей, керамические плитки пола были расписаны картинами триумфа веры. Десятилетия самоотверженной работы были потрачены на одну эту комнату. Неудивительно, что это место было скрыто далеко в горах, куда аглиртская армия могла бы добраться разве что по воздуху.
Ингрил Амбелтер снова улыбнулся. Великая Змея. Пустой титул, как и все титулы, – но Траэль стоил тяжкого груза божьего внимания. За то, чтобы вкусить эту силу, можно было отдать все.
– Святейший?
Он мог спокойно пить вино, не опасаясь отравы. Амбелтер с улыбкой взял у дрожащего жреца кувшин.
– Благодарю. Ступай и никого сюда не впускай.
Он и не оборачиваясь мог знать, открыта или закрыта дверь, он знал, что никто сейчас за ним не подглядывает. Надо было гораздо раньше перебить жрецов и взобраться на вершину иерархии церкви Змеи – если бы он только знал, что такое на самом деле Траэль.
Вино было славным. Амбелтер с помощью Траэля брал готовые куски прямо с кухни, не дожидаясь, пока жрецы ему принесут блюда и те остынут по дороге – длинные коридоры, извилистые лестницы… Да, эта жизнь куда лучше, чем у архимага, которому приходится вечно скрываться в пещере среди омерзительных тел похищенных мертвецов.
Скоро он станет править на острове Плывущей Пены, в самом сердце огромного сада – Аглирты, а его жрецы будут служить ему ядовитыми клинками, когда он начнет истреблять всех магов Силптара. Когда он станет править еще и этим городом, настанет время истребить в Дарсаре всех оставшихся сколько-нибудь сильных чародеев, включая и самых способных жрецов. Да, Темный будет гордиться им и вкусит плоти любой женщины во всем мире, какую только пожелает…
Сытый и довольный, Ингрил Амбелтер слизал с пальцев подливу, допил вино и пошел к балкону в конце зала.
В свете звезд перед ним простиралась роскошно цветущая Долина. Ингрил Амбелтер улыбнулся, увидев пламя на вершине холма неподалеку. Первый сигнальный огонь.
Он швырнул кувшин с балкона вниз и при помощи Траэля насладился звуками, с которыми сосуд разбился о камни. Подняв Дваер, он вспрыгнул на перила. На грани смертельного падения Ингрил Амбелтер рассмеялся и бросился вниз. Вспыхнул Дваер, и он исчез.
Тьма в зале Змеиных Колец под аркой входа на балкон задрожала и расступилась, словно занавес, открывая хрупкую темноволосую женщину в черном платье. Вместо лица светились магическим светом кости, черные волосы сливались с мраком, и казалось, что над обтянутыми черной тканью плечами плывет голый череп.
Череполицая чародейка двигалась молча, держа в руках камень. Она словно скользила босиком по полу. Красота зала мало привлекала ее – она вышла прямо на балкон.
Внизу в Долине в ночи вспыхивали костры.
– Значит, вот что за игру ты затеял? – прошептал Гадастер Мулкин. – Ну что же, в нее и двое могут играть. Остров Плывущей Пены, еще чего!
Дваер вспыхнул, и балкон опустел.
– Когти Темного, – простонал король, – это когда-нибудь закончится?
– Ролин, – прорычал Хоукрил, – ложись! Ты уже три раза мог получить кинжал в глотку. Иди охраняй Орели и дай нам сражаться, не опасаясь за твою жизнь!
Прежде чем король успел ответить, несколько гвардейцев схватили его за плечи и поволокли к задней двери. В дальнем углу комнаты вспыхнул Дваер Эмбры, мгновенно осветив темную комнату, полную воющих, уничтожающих друг друга людей. Поток обезумевших аглиртцев казался нескончаемым. Он тянулся по лестницам сколько хватало глаз. И сколько бы они ни дрались друг с другом, это значения не имело, потому что им не было числа. Дворцовая стража уже выбилась из сил, стражников давили несметные толпы пораженных Кровавым Мором аглиртцев, они гибли один за другим от рук врагов, которым было наплевать на все, даже на себя. Только в самых узких проходах тела валялись кучами, перегораживая дорогу, но во дворце было слишком много больших залов, так что на то, чтобы все входы завалить трупами, понадобится не один день.
Пол был весь залит кровью, кое-где стояли лужи, но люди все ломились – безумная толпа мужчин и женщин с вилами, ножами, всем, что способно бить, колоть и резать. Они сражались друг другом, со всеми, кто попадался под руку. Придворные падали им под ноги, как скошенная трава, а те, кто еще остался в живых, забились в самые глубокие подвалы. Стражники умирали немного медленнее – но все равно они гибли один за другим, а поток обезумевших аглиртцев не убывал. Защитники дворца отступали, оставляя комнату за комнатой.
Судя по слабому серому свету, пробивавшемуся сквозь окна, наступало утро. Еле переводящие дыхание от усталости гвардейцы увидели, как короля утащили из тронного зала. О, Трое, неужели их оттеснили сюда? По крайней мере, после вспышки Дваера Эмбры и страшной рубки они улучили немного времени для отдыха – зал был очищен от бешеных аглиртцев.
– Надо заложить эти двери! – крикнул один из молодых гвардейцев, показывая мечом на тронный зал с многочисленными золочеными дверями. С острия его клинка падала кровь.
– Нет, нет! – рявкнул Хоукрил. – Этот зал станет для нас ловушкой. Нас слишком мало. Отступаем по лестнице Крылатого Дракона! Закрепимся в Щитовом зале, за ним есть собственные кухни и комнаты и только одна задняя дверь – на лестницу в подвалы!
– Какая еще лестница в подвалы? – крикнул в ответ гвардеец, хотя и кивнул согласно и устало махнул своим солдатам, чтобы те подтянулись к нему.
– Потайная лестница, о которой тебе только что сказали, – проревел Халгор Делкампер, стирая с лица кровь убитых им аглиртцев. В то же мгновение он глянул сквозь слипшиеся от крови волосы на Хоукрила и крикнул: – Боги, да у вас тут знают толк в драке! Я-то думал, придется мне бороться с подушками да с застежками платьев служанок до конца дней моих, а вот нет! Эх, здорово!
– Развлекайтесь, милорд, – ядовито ответил один из гвардейцев, – только для нас всех это смерть, как и для Аглирты.
– Да ладно, – сказал ему Хоукрил, глядя на придворного, выскочившего с перекошенным от ужаса лицом из одних дверей вместе с двумя гвардейцами. – Это все змеиная зараза, а мы уже два раза побеждали змей за последнее время, как, впрочем, и в прежние годы, и Аглирта стоит. И змеепоклонников на наш век еще хватит.
Гвардеец хмыкнул:
– Хорошо сказано.
Остальные, однако, устало качали головами, и один из гвардейцев с горечью пробормотал:
– Только мы до новых побед не доживем.
Двери с грохотом распахнулись, и в зал ввалился окровавленный гигант в полных доспехах. Гвардейцы уже были готовы отразить атаку, но тут воин поднял забрало и ухмыльнулся им.
– Твоя магия сработала, дочь моя! – воскликнул Эзендор Черные Земли. – Я снова стал самим собой. Кто из вас, дурни, впустил этих недоумков во дворец? Они налетали на мой меч всю дорогу от оружейной! – Смерив взглядом только что вбежавшего бледного придворного, он рявкнул: – Ты! В другой раз оставляй мои доспехи там, где я могу их взять, а не вывешивай в дворцовом коридоре! Хотя сотни сбрендивших от заразы крестьян очень старались меня прикончить, я еще не сдох!
Придворный пробормотал что-то бессвязное, пытаясь схватиться за рукав леди Серебряное Древо, но тут же с криком отпрянул, когда острие меча уперлось ему в грудь. Здоровенный латник холодно глянул на придворного и пробасил:
– Отстань от моей дамы, или умрешь.
– А… а… х-х-х, – промямлил придворный, попятившись и наткнувшись спиной прямо на меч гвардейца, которым тот преградил ему путь. – Я от Высочайшего Князя Краера! Ему срочно нужна леди Эмбра!
– Да неужто? – вздохнула Владычица Самоцветов. – И во что он на этот раз вляпался? Пытался пошарить по дворцовым подвалам и что-то пошло вкривь-вкось? Или служанка оказалась не такой уступчивой, как он думал?
Кое-кто из гвардейцев рассмеялся, но придворный продолжал бормотать:
– Я н-не з-знаю, леди. Он крикнул сквозь дверь опочивальни… что-то с леди Талазорн…
– Халгор, останьтесь с Хоукрилом, – бросила Эмбра, направляясь к двери, в которую прежде вбежал придворный, и хватая его по дороге за рукав. – Лоривар, приведи двух лучших воинов нам в сопровождение.
Гвардеец, который до сего дня и не подозревал, что леди Серебряное Древо знает его имя, вспыхнул от неожиданности и удовольствия и рявкнул:
– Сию минуту, леди!
Эмбра коротко улыбнулась в ответ, но шага не замедлила. Обернувшись у самых дверей, она бросила:
– Всем повиноваться приказам лорда Анхару и отступать в Щитовой зал! Прихватите по дороге короля и госпожу Орели. – Она подняла Дваер и добавила: – Из всей этой болтовни я поняла одно – во дворце полно зараженных людей и они в безумии убивают всех, кто под руку подвернется.
– Ну, тут ничего нового нет, – протянул один из старших гвардейцев. – В Долине всегда было полно чокнутых, которые готовы за косой взгляд убить. Просто они все вдруг приперлись во дворец.
– Нет, – пробормотал другой гвардеец, – тут ты не прав. Они никогда и не покидали этого дворца – прошу прощения, милорды, – все те годы, что я живу в Аглирте.
Некоторые из гвардейцев украдкой посмотрели на Хоукрила, ожидая вспышки гнева из-за этих чуть ли не предательских высказываний, но латник только ухмыльнулся и пробасил:
– Их тут может быть куда больше. Слишком много на каждого из нас.
– Думаю, шансы наши невелики, – прошептал молодой гвардеец, опираясь на меч и глядя, как чужая кровь капает с его волос в лужу у его ног. Но говорил он очень тихо, и тяжелое дыхание усталых воинов заглушило его слова.
– Кто идет? – послышался из-за дверей резкий вопрос, и в щель между косяком и дверью просунулся меч.
– Леди Серебряное Древо, Высочайшая Княгиня Аглирты, – сердито отозвалась Эмбра. – Открывай, а то двери разнесу!
– Откуда мне знать… – начал гвардеец, но кто-то перебил его более низким голосом:
– Болван! Помоги отодвинуть засов!
– Но… – опять попытался возражать гвардеец, когда загремел засов.
Эмбра устало покачала головой, и придворный у нее за спиной крикнул:
– Открывай скорей! Тут опасно!
Дверь распахнулась, и старший из двух гвардейцев в комнате ухмыльнулся придворному и сказал:
– Парень, тут тоже опасно. Хвала Троим, вы пришли, миледи!
Он провел их из прихожей через гостиную прямо в опочивальню, где к ним бросился бледный как смерть Краер с кинжалами в обеих руках.
– Только леди Эмбра! – крикнул он. – Остальные – закройте двери, пейте и ешьте в свое удовольствие, пока вас не позовут.
Эмбра вздохнула.
– Ты пропустил большую драку, Краер.
– Нет, – ответил Делнбон, откидывая полог кровати.
Она была пуста. Прогорела до соломы. На полу вокруг нее валялись обгоревшие остатки простыней, покрывал и мехов. А причина всего этого парила над ними.
Тшамарра Талазорн лежала на спине в воздухе, нагая как новорожденная, и при этом изгибалась и корчилась и вся блестела от пота, словно ее натерли маслом. Она смотрела неподвижным взглядом в пустоту, явно страдая от невыносимой боли, и с каждым вздохом из ее уст вырывался язычок пламени.
– Сделай что-нибудь, – в ужасе прошептал Краер. – Она умирает! Это змеиная магия, да?
Эмбра нахмурилась.
– Огонь – это не в обычае змей, – прошептала она. – Может, Амбелтер? Или еще какой маг, творивший зло, пока мы разбирались с Мором? – Она шагнула вперед и подняла Дваер. – Это не может быть ловушкой, пока магия в действии. – Она глянула на Краера, невесело улыбнувшись. – Ведь Таш обычно огнем не дышала, пока вы были наедине, так?
Краер мрачно глянул на нее.
– Я так и думала, – бодро заключила Эмбра. – Я попытаюсь истребить всю магию, которая сейчас в ней. От матраса еще кое-что осталось, чтобы смягчить ей падение.
Дваер вспыхнул в ее руках. Одинокий светильник в опочивальне погас, струящееся из уст Тшамарры пламя померкло, и тут что-то вырвалось из тела парящей в воздухе чародейки. Это нечто сбило Эмбру и Краера с ног так быстро, что они даже моргнуть не успели. Их пронесло мимо гобелена на стене и впечатало в дверь. И тут же что-то еще вырвалось на волю – кроме той магии, что отшвырнула их от Тшамарры.
Когда это накрыло их, Дваер Эмбры зазвенел, как колокольчик, и врезался ей в грудь, прижав ее к стене. Она бы закричала от боли, если бы ее не охватил такой восторг. Она застонала, как в порыве любовного томления, хватаясь за воздух, и даже Краер, который в магии ничего не понимал, ощутил силу, от которой она дрожала и которая держала их над полом.
А в центре этой силы была Тшамарра, которая стонала даже громче Эмбры – почти пела. Ее нагое тело светилось, становясь все ярче, словно пламя. Вся комната вокруг нее содрогалась, гобелены и постель разваливались на куски и разлетались по углам.
В гостиной за дверьми в тревоге закричали гвардейцы, зовя Краера, но их крики почти потонули в нарастающем реве того, что исходило из Тшамарры.
– Боги, – в отчаянии прошептал Краер, – не дайте этому пожрать ее, что бы это ни было! Пусть она живет! Пусть живет!!!
Эмбра едва слышала его. Ей было трудно даже понимать его слова, так поглощена она была волной силы. Магия оказалась куда сильнее, чем поток даже от двух Дваеров, а этого ощущения она не могла бы забыть никогда, и оно все нарастало, нарастало…
Такая сила – истинное блаженство для тех, кто искушен в магии. Эмбра стонала, металась и дрожала, желая, чтобы это никогда не кончалось. Она пела, громко, всем сердцем, без слов, теряя сознание от восторга.
Женщина в центре комнаты вспыхнула огнем, извиваясь и хватаясь за воздух. Огонь был таким ярким, что больно было смотреть.
Краер выкрикнул ее имя, рубя воздух кинжалом, словно пытался рассечь ту силу, что прижимала его к стене. Тщетно, он не мог добраться до возлюбленной.
Тшамарра теперь плыла по воздуху, извиваясь. Сквозь пламя он увидел нечто вроде хвоста и крыльев. Маленькая чародейка обернулась, словно чтобы посмотреть на Делнбона, затем повернулась к окну и вылетела в него.
На пол попадали тлеющие клочья, и в комнате внезапно потемнело. Снаружи что-то огромное восторженно заревело, устремляясь к звездам.
– О, Владычица, защити ее, – взмолился Краер и разрыдался. Словно в ответ его словам, комната снова ярко осветилась и рядом с ним пламя охватило Эмбру.
Краер в ужасе уставился на леди Серебряное Древо. Та бросилась к окну, окруженная пламенным ореолом, на ходу роняя клочья тлеющей одежды. Она пела, все еще охваченная восторгом, и Краер увидел, как по всему ее прекрасному телу проступили пылающие чешуйки. Но прежде чем она успела добежать до окна, и ее полет, и сияние прервались, и она опустилась на пол, вцепившись в обгоревший подоконник, глядя в ночь за окном.
– Да. О да. О, Таш… – шепотом простонала она.
– Что?! – всхлипнул Краер, ощутив, как слабеет удерживающая его сила, но все еще не способный оторваться от стены. – Что случилось с…
Эмбра вздохнула – и начала опускаться. Пламя угасло. Дваер вспыхнул, она вздрогнула в воздухе, печально подплывая к Краеру. В то же самое время незримая сила внезапно исчезла, и он приземлился на ноги и бросился к ней бегом.
Эмбра летела к нему стрелой, раскинув руки, и Краер торопливо отбросил кинжал, чтобы поймать ее… да!
Когда надо, коротышка умел двигаться по-кошачьи стремительно. Он поймал Эмбру умело и точно, схватил за плечи, замедлил ее полет, откинувшись назад, и оттолкнулся от пола, чтобы они упали вместе. Они заскользили по полу и наконец остановились.
