Текст книги "Все, что мне нужно (ЛП)"

Автор книги: Э. Сальвадор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 28 страниц)

С ее губ сорвался слабый смешок, и улыбка, которую я видел раньше, вернулась.

– Пожалуйста, не делай этого. Меньше всего мне нужно, чтобы тебя арестовали.

– Ради тебя я бы это сделал.

Я ухмыляюсь, обхватывая ее еще одним пальцем.

– Мне жаль, что я сказал о твоих родителях. Мне не следовало поднимать эту тему и говорить такое.

– Ты не ошибся. Я просто… я так сильно хотела доказать их неправоту, но глупо зацикливаться на этом, потому что, зная их, им все равно будет плевать. В глубине души я всегда это знала, но часть меня всегда… надеялась. Я знаю, что это глупо, но…

– Это не глупо. Я надеялся, что ты простишь, и вот мы здесь. Я надеялся, что ты захочешь меня вернуть. Я надеялся, что ты хотела меня так же сильно, как я хочу тебя. Я надеялся, что ты подумаешь обо мне так же, как я думаю о тебе.

– Из-за тебя мне трудно не поцеловать тебя.

Я улыбаюсь ей.

– Я знаю.

Она мягко хлопает рукой по моему плечу, а когда ее глаза бегут в сторону, она отпускает свои переплетенные пальцы из моих. Она наклеивает профессиональную улыбку и делает несколько шагов назад. Пока она этого не сделала, я не осознавал, насколько мы были близки, и никто из нас этого не заметил.

Я поворачиваюсь, чтобы увидеть, кому она улыбается, и узнаю человека на другом конце комнаты. Это ее босс, и она смотрит на Лолу взглядом, который я слишком хорошо знаю. Точно так же тренер Уоррен смотрит на Сейнта, когда тот делает что-то, чего делать не следует.

– Я очень хочу поцеловать тебя прямо сейчас.

– Не говори этого, если знаешь, что я не могу, – упрекает она, резко вздыхая. – Нам следует продолжить ваш тур, чтобы вы могли оправдать свои деньги.

– О, да.

Я бесстыдно позволил своим глазам скользить по ее телу.

– Мой гид горячий.

Лола закатывает глаза, но я вижу веселье на ее лице, когда она оборачивается и переходит к следующему произведению искусства.

Я иду рядом с ней, но, прежде чем она успевает продолжить экскурсию, я говорю:

– Знаешь, ты меня поражаешь.

– Ты уже говорил это раньше.

– Я хотел напомнить тебе еще раз.

Она смотрит на меня и улыбается, когда я улыбаюсь ей.

В течение следующих двух часов она проводит мне целую экскурсию по музею. Мы могли бы закончить час назад, но продолжали возиться. Хотя это обернулось в нашу пользу, потому что почти все ушли. Здесь и там задерживается всего несколько человек, но не в той комнате, в которой мы находимся.

Мы стоим перед последней картиной, и теперь, когда она закончила рассказывать мне о ней, то поворачивается ко мне лицом, и на ее лице расплывается дерзкая ухмылка.

– Так что ты думаешь о своем гиде?

В голове проносится так много мыслей, но есть одна, которая постоянна. Та, которая снова и снова напоминает мне, что Лола – это нечто несомненное, и если это не она, то никто другой.

– Я думаю, что влюблен в своего гида.

Ее улыбка гаснет, и она смотрит на меня с пустым выражением лица, как будто не замечая моих слов.

Вероятно, это не лучшее место, чтобы сказать ей об этом, но я не мог больше ждать. Я так долго хранил эти слова, и теперь, когда их сказал, я сожалею, что не сказал их раньше.

Нервы меня съедают, когда она до сих пор ничего не говорит, но знаю, что мне нужно подтвердить свои слова. Мне нужно ее успокоить, потому что это то, что ей нужно.

– Луиза, я люблю тебя. Это, – я хватаю ее руку, кладя себе на грудь, прямо там, где сердце бешено бьется для нее, – это твое, это все твое и всегда будет твоим. Я хочу, чтобы ты знала, что ты владеешь каждой частичкой меня, и ни у кого, абсолютно ни у кого никогда не будет этого, потому что это все для тебя, моя любовь, мое счастье, мое все, только для тебя.

Когда ее глаза блестят, а нижняя губа дрожит, я паникую, задаваясь вопросом, где мог ошибиться.

– Ты любишь меня?

Ее смягченные глаза ищут мои.

– Луиза, я чертовски люблю тебя.

Она прерывисто выдыхает и улыбается несмотря на то, что ее нижняя губа дрожит.

– И я люблю тебя.

Такие простые слова, но клянусь, они воспламеняют каждый дюйм меня.

Я не должен, но больше не могу сдерживаться. Сокращаю пространство между нами и соединяю свои губы с ее. Я наслаждаюсь ее мягкостью, прежде чем зажать ее нижнюю губу между губами и просунуть язык ей в рот. Обнимаю ее за талию, а она обнимает меня за плечи. Ее пальцы запутываются в моих кудрях у основания шеи, вызывая мурашки, которые всегда пробегают, когда она ко мне прикасается.

Ничто никогда не было лучше. Я хочу остаться в этом моменте, но потом вспоминаю, где мы находимся, и уверен, что Лола тоже, потому что она отстраняется.

– Никогда в жизни я не был так благодарен персиковому соку.

Лола хихикает, но затем становится серьезной. Ее взгляд блуждает из стороны в сторону, а затем что-то вспыхивает в ее глазах, как будто она приняла решение.

– Что?

– Моя смена закончилась, но я готова работать в нерабочее время.

Глава 54

Лола

Я осознаю, какие неприятности могут возникнуть у нас обоих, если нас поймают, но не могу заставить себя зацикливаться на этих гипотезах.

Я привела нас в единственную комнату в музее, куда никто, кроме меня и Джулс, никогда не заходит. Это хранилище, в котором хранятся все праздничные украшения и другие случайные вещи.

Мы приходим сюда на перерывах, когда хотим вздремнуть, потому что здесь есть мягкая скамейка без спинки. Или, когда нам хочется сфотографироваться из-за потрясающего роскошного настенного зеркала с золотой рамой и верхней дугой.

Сегодня вечером мне не придется беспокоиться о появлении Джулс, потому что она не работает или кто-то еще, если уж на то пошло. Почти все ушли, кроме охраны. Хотя мне не о чем беспокоиться, потому что она никогда не забредает на второй этаж музея.

В тот момент, когда закрываю за нами дверь и запираю ее, он с силой прижимает меня к своей груди и толкает наши тела, пока моя спина не упирается в стену.

ТиДжей закрывает оставшуюся щель и вплетает мои губы в свои, страстно целуя. Он грубый и властный, сильно тянет и посасывает мою нижнюю губу, заставляя меня задыхаться и хватать ртом воздух. Я слегка приоткрываю губы, чтобы отдышаться, но ТиДжей просовывает свой язык мне в рот. Когда наши языки встречаются, я забываю о необходимости дышать и позволяю его рту поглотить меня, его рука сжимает мою талию, а твердая эрекция впивается в живот.

Я теряюсь под силой его губ, не думая ни о чем другом, пока он не прерывает поцелуй и не прижимается лбом к моему.

– Черт, – бормочет он, задыхаясь. – У меня нет презерватива.

Мои плечи опускаются от разочарования, но я в отчаянии, мне жарко и больше ничего не могу сделать.

Я в таком отчаянии, что в голову приходит мысль, и мне следовало немедленно ее выкинуть. Я должна была потушить ее, но моя потребность сильнее воли.

И прошло так много времени, я хочу этого.

– Хорошо, и?

Это опрометчивый, затаивший дыхание ответ, но я не придаю этому особого значения.

Он поднимает голову и недоверчиво смотрит на меня.

– Ты уверена?

– Да, я уверена.

Как будто никогда не прекращал целовать меня, ТиДжей продолжает с большей интенсивностью, чем раньше. Все это время его руки вытаскивают мою рубашку из-под юбки и в ярости расстегивают пуговицы.

– Черт, – стонет он мне в рот и в своей лихорадочной, нетерпеливой спешке хватает мою рубашку посередине с каждой стороны и дергает ее наружу, в результате чего оставшиеся пуговицы отскакивают и с мягким грохотом падают на землю.

Они подпрыгивают и разбегаются по земле, теряясь за ящиками.

– ТиДжей, какого черта?

– Я куплю тебе еще одну. Просто сними эту чертову рубашку, – грубо приказывает он, и его жесткий взгляд не оставляет мне места, чтобы спорить или задавать вопросы.

Это не должно было звучать так горячо, но это так. Мне нравится, когда он дерзкий и самодовольный. И когда он такой серьезный, меня это заводит.

Я отбрасываю рубашку, позволяя ей упасть на землю, а он стягивает рубашку через голову и куда-то швыряет.

Его взгляд падает на мою грудь, и я не жду, пока он скажет снять лифчик. Я протягиваю руку сзади и расстегиваю застежки, позволяя лямкам соскользнуть с плеч и упасть с меня. Мои соски напряглись, и от прохладного воздуха по груди побежали мурашки.

Я вижу напряжение в его челюсти, прежде чем он закрывает пространство между нами, пожирая мой рот, наклоняется и кладет руки под мои бедра. Я инстинктивно обхватываю ногами его туловище, и он прижимает меня к прохладной стене.

Отстранив свой рот от моего, он осыпает влажными поцелуями мою щеку вниз к челюсти и ловит бешеный пульс. Я откидываю голову назад, тихо стону от тепла, которое наполняет мой организм. Мне следует сказать ему, чтобы он прекратил, потому что, когда он это делает, у меня всегда остаются самые большие засосы, а макияж лишь слабо их покрывает. Но я действительно не могу заставить себя волноваться.

– Мммм… – запускаю пальцы в его волосы у основания шеи, кусая губу, когда он сосет сильнее, и мой клитор тяжело пульсирует.

Закончив, ТиДжей целует это место, но его губы задерживаются. Его теплое дыхание обдувает теперь уже прохладное место несмотря на то, что оно горит изнутри.

– Каждый раз, когда ты смотришь в зеркало, я хочу, чтобы ты посмотрела на него и напомнила себе, кому ты принадлежишь, – серьезно бормочет он в это место. – Напомни себе, что ты чертовски моя.

У меня перехватывает дыхание, когда наши глаза встречаются, потому что цвет виски в его радужках темнеет, превращаясь в две лужицы расплавленного янтаря.

Он хватает меня за подбородок большим и указательным пальцами и двигает моей головой вверх и вниз.

– Скажи «да, ТиДжей».

О Боже, почему так жарко?

– Да, ТиДжей, – выдыхаю я.

Как только я отвечаю, он отпускает мой подбородок и опускает голову к моему каменистому соску. Он тянет тугой бутон в рот, удерживая его зубами, пока язык скользит по нему.

Я пытаюсь сдержать стоны, но он продолжает нападать, и я не могу их остановить. Они прорываются наружу, эхом разносясь по комнате.

Он шипит, когда я тяну его за волосы, но это, кажется, только воодушевляет его, потому что он сосет, кусает и сильнее щелкает мои соски.

– Я тебя люблю.

Он целует мою грудь, прежде чем поднять голову.

– Я тоже тебя люблю.

Я отпускаю его волосы, чувствуя себя виноватой из-за того, как сильно их тянула.

– Я имел в виду твои сиськи, но тебя тоже люблю.

Вина моментально улетучивается.

– Ты раздражаешь.

– Но я твой раздражающий человек.

Он ухмыляется, покусывая мои губы.

Я закатываю глаза, увидев высокомерное выражение его лица. Иногда мне это может нравиться, но иногда это бесит.

– Мне нравится, когда ты закатываешь глаза, – говорит он, сжимая мои бедра сильнее, когда уносит меня от стены, и останавливается, когда мы оказываемся на оливково-зеленой скамейке. – Дает мне больше причин выебать из тебя всю дерзость.

Я тяжело сглатываю, сжимая бедра, когда клитор снова отчаянно пульсирует.

– Тогда сделай это.

Что-то сверкает в его глазах, и он ставит меня на ноги. ТиДжей кладет руки мне на бедра и разворачивает так, чтобы моя спина была обращена к нему вперед. Наши глаза встречаются в зеркале, и на его губах появляется еще одна ухмылка. Но я не позволяю своему взгляду задерживаться на нем, потому что смотрю на себя.

Мои щеки покраснели, губы опухли, когда-то прямые волосы теперь всклокочены, привлекательный засос окрашивает боковую часть шеи, а соски настолько тугие, что болят.

Я уже выгляжу так, будто меня трахнули, а он едва прикоснулся ко мне.

Я вырываюсь из своих мыслей, когда слышу звук расстегивающейся молнии. В зеркале вижу, что он уже снял обувь, а затем мой взгляд останавливается на его джинсах, когда он стягивает их со своих длинных ног вместе с боксерами.

ТиДжей стоит позади меня в своей обнаженной красе, и когда я собираюсь повернуться, его руки снова сжимают мои бедра.

– Оставайся так. Я хочу, чтобы ты продолжала смотреть на себя.

Мое сердце тяжело колотится, а пальцы сгибаются по бокам, когда я смотрю, как он садится. ТиДжей отводит руки назад, и затем я чувствую, как он тянет узел, скрепляющий мою юбку. Он тянет лямки до тех пор, пока я не чувствую, что они ослабевают на моей талии, и шелковистая ткань падает, растекаясь вокруг ног. Затем он просовывает пальцы под пояс моих трусиков и тянет их вниз.

Я не собиралась надевать юбку, потому что сейчас середина февраля, и все еще морозно, но очень рада, что сделала это.

– Черт возьми, – вздыхает он. – Ты идеальна.

Отнюдь нет. Растяжки распространились по моему животу, бокам бедер, округляясь до ягодиц, и по внутренней стороне бедер. И у меня целлюлит.

– Я не… – вскрикиваю от горячего укуса в ягодице.

– Мы можем согласиться и не согласиться по многим вещам, но это не из тех вещей, по которым мы можем не соглашаться. Ты. Идеальная.

Его глаза встретились с моими, и в них исчезло всякое веселье, когда он произносит каждое слово.

– И я хочу, чтобы ты тоже в это поверила, потому что это правда. Скажи это.

– Я… я идеальна, – тихо говорю я.

– Громче, Луиза.

– Я идеальна.

– Ты. Каждый дюйм тебя. Каждая часть тебя. Каждая микроскопическая вещь – ничто иное, как совершенство. Я не позволю тебе поверить в обратное.

И я ему верю. По тому, как его глаза жгут мои, а его голос бархатисто-мягкий, несмотря на легкую резкость, я знаю, что он имеет в виду именно это.

Я улыбаюсь и киваю. ТиДжей смотрит на меня так, словно хочет, чтобы я в это поверила, и после долгого молчания он нарушает тишину.

– А теперь повернись и встань на колени.

Сладкий момент превращается во что-то электрическое. Я чувствую, как это опалило каждый нерв внутри меня.

Мое тело действует по его команде, и я делаю, как он говорит, разворачиваюсь и падаю на колени. Я сглатываю, глядя на его руку, обхватившую член. Он огромный, толстый и внушительный, из него течет предэякулят.

Нервы напряглись внутри меня, потому что я делала ему два минета, но мысль о том, что он будет у меня во рту, все еще устрашает.

– В прошлый раз ты проделала такую хорошую работу, – хвалит он. – Иди сюда.

Я наклоняюсь ближе, и другой свободной рукой он хватает меня за волосы.

– И я знаю, что ты снова хорошо справишься. Не так ли?

– Да.

– Хорошая девочка.

Никогда в жизни я бы не подумал, что два слова прозвучат так убедительно. Особенно те два слова, которые вызывают во мне что-то дикое, и я жажду услышать их снова.

Облизывая губы, я раздвигаю их и высовываю язык, облизывая кончик. ТиДжей стонет от удовольствия, когда я провожу языком по шву, а затем вращаю его, пробуя на вкус предэякулят.

Глядя на него, замечаю, что он уже смотрит на меня. Темные и прищуренные глаза, челюсть напряжена, ноздри раздуваются.

То, как он смотрит на меня, побуждает шире раздвинуть губы и пососать головку его члена. Он резко выдыхает, когда я втягиваю его глубже, пока не могу идти дальше.

– Вот и все, Лола, ты так хорошо справляешься, наполняя рот моим членом.

Его голос напряжен, как будто он полностью теряет самообладание.

– Теперь соси.

Я делаю именно это.

Я отсасываю у него и заменяю руку на его члене своей. Попеременно то рукой, то ртом.

– Дерьмо, – стонет он, слово едва вылетает из его рта.

Я ухмыляюсь, ошеломленный взгляд на его лице меня удовлетворяет. Сомнения, затуманившие разум, исчезают, и я чувствую только уверенность.

Набирая скорость, я сосу все быстрее и сильнее, пока накачиваюсь, мои щеки впадают, а слюна стекает по подбородку. Я чувствую точки на своей груди, и что-то в этом заставляет меня чувствовать себя жарко и распутно.

Я всасываю его глубже, несмотря на то, как горло реагирует на то, что что-то такое толстое засунуто глубоко внутрь меня. Мои глаза наполняются слезами, а челюсть горит от быстрого всасывания, но я не сдаюсь, потому что звуки, издаваемые ТиДжеем, того стоят.

Он стонет и бормочет натянутые слова. Я снова смотрю на него, но он не смотрит на меня. Он смотрит в зеркало.

– Твоя задница выглядит чертовски хорошо, – хрипит он, его челюсть напрягается, и он снова стонет. Его хватка на моих волосах вызывает легкую тупую боль, когда он тянет их, но что-то в этой боли кажется приятным.

– Мне нужно, чтобы ты снова села мне на лицо.

Я потираю бедра, вспоминая позицию, в которой мы находились в Майами. Если раньше мне не было жарко, то сейчас я определенно это чувствую.

Все его тело напрягается, и, прежде чем успеваю продолжить, он отпускает мои волосы и тянет меня вверх.

– Почему ты…

– Если кончу, то в тебя.

Все происходит слишком быстро, он поворачивает меня спиной к себе. Я смотрю на свое отражение, отмечая, как мои губы распухли, опухли и блестят от слюны.

– Ммм, ты выглядишь как чертов сон, – говорит он, обхватывая руками мои бедра и губами касаясь изгиба моего позвоночника.

Он целует меня, оставляя за собой след мурашек по коже, продвигаясь вниз, пока его губы не оказываются прямо над моей задницей.

Я слышу резкий вдох, прежде чем он целует каждую ягодицу и притягивает меня назад.

– Раздвинь ноги.

Я неуверенно поднимаю бровь.

– Мне не обернуться?

– Поверь мне, я знаю, что тебе это понравится.

Вот она, эта приводящая в бешенство дерзкая ухмылка, дергающая уголок его губы. Он смотрит на меня с такой самоуверенностью, что я не могу не доверять ему, потому что мое тело теперь гудит от предвкушения.

Сбросив туфли, я раздвигаю ноги и прижимаюсь к нему спиной, пока не оказываюсь между его ногами. Я зачарованно смотрю, как он обхватывает рукой основание своего члена и несколько раз качает, пока я встаю на цыпочки, и моя киска парит над ним.

– Сделай мне одолжение?

– Да?

Мой разум неистовствует, я точно знаю, что мы собираемся сделать.

– Держи взгляд в зеркале.

И я делаю. Я слежу за каждым его движением, сжимая рукой мое бедро, пальцами впившись в мою разгоряченную кожу, его ладонью вокруг своего члена, становясь у моего входа, мокрого и готового принять его.

Мои губы приоткрываются, и я задерживаю дыхание, когда он ведет меня вниз, пока не чувствую его кончик между складками, а когда я опускаюсь вниз и его головка исчезает внутри меня, мы оба слабо охаем.

Я пульсирую и сжимаю его, чем глубже он входит, растягивая меня так, что это кажется нереальным.

– Лола, – хрипло стонет он. – Твоя киска чувствуется потрясающе. Я знаю, что ты можешь взять больше. Ты можешь?

Я киваю, застонав от эротического зрелища передо мной. Его член наполовину внутри меня, скользкий от слюны, и теперь от моего возбуждения. Я чувствую легкое головокружение, но в лучшем виде, и это дает стимул позволить себе быстро погрузиться в него.

Я стону громче, не сдерживаясь, потому что он достигает точки, которой никогда раньше не было, и я чувствую себя такой наполненной. Мои глаза почти вылезают из орбит, а челюсть физически отвисает от того, насколько наполненной я себя чувствую.

– Боже мой, – хнычу я, глядя на наше отражение. Мои ноги широко раздвинуты, киска полностью видна для нас обоих, клитор опух и пульсирует быстрее, чем раньше. Но нет ничего более грязного, чем вид его члена, похороненного глубоко внутри меня.

Жар поднимается от шеи до щек, из-за чего становится трудно дышать, потому что я слегка смущена тем, насколько сильно мне это нравится. Это извращенно и так грязно, но меня это так возбуждает, что я физически чувствую, что становлюсь мокрой.

– Черт возьми, Лола, не двигайся.

Он опускает голову мне на плечо. Его пальцы сгибаются и впиваются в мою кожу, а горячее дыхание обдувает мою спину.

– Постой секунду, потому что, клянусь Богом, я кончу.

Мне следует послушать его, но не могу ничего с собой поделать, потому что отчаянно нуждаюсь в облегчении. Поэтому я медленно покачиваю бедрами вперед и назад несмотря на то, что чувствую, как его тело напрягается за мной.

– Луиза.

Это грубое предупреждение, но я не слушаю. Я позволила своему телу взять верх, разум затуманился и потерялся, гоняясь по эйфорической дороге.

– Клянусь, я люблю тебя, – говорит ТиДжей, прежде чем восстановить контроль надо мной, и положить свою огромную ладонь мне на живот, заставляя отступить, пока спина не прижимается к его груди. Он скользит ладонью между моих бедер и лениво проводит пальцем по клитору.

Я хочу продолжать смотреть, но не могу удержаться от закатывания глаз, пока все, что я вижу, не становится черным. Я превращаюсь в беспорядок, мои стоны и хныканье смешиваются, а слова далеко неразборчивы.

– Быстрее, детка, – резко шепчет он мне на ухо. – Двигай бедрами быстрее.

Он хлопает меня по заднице.

Я морщусь от укуса боли, но когда он делает это снова, то вращаюсь, покачиваю бедрами и стону, когда повторяет еще раз. Больно, но слишком хорошо. Я не хочу, чтобы он останавливался.

Это происходит слишком быстро, поскольку оргазм охватывает мое тело. Ошеломляя, погружая меня в бесконечный кайф. Моя киска неудержимо сжимается в спазмах, и все мое тело дрожит.

– Открой глаза, Лола.

ТиДжей не прекращает нападать на мой клитор, но перестает меня шлепать и массирует мягкими, успокаивающими круговыми движениями мою вздутую кожу.

– И просто посмотри на себя, наполненную мной. У тебя чертовски хорошо получается, принимая вот так мой член. Просто посмотри, насколько ты промокла. Могу поспорить, у тебя хороший вкус.

Моя голова наклоняется, когда пытаюсь открыть глаза, но резко открываю их, когда замечаю, как ТиДжей подносит два влажных пальца к губам, и он их сосет.

– Да, ты вкуснее, чем я предполагал.

Он подносит их мне ко рту. Прерывисто вздохнув, я раздвигаю губы и позволяю ему скользнуть ими в рот, слегка пробуя себя на вкус.

– Хорошо правда?

Я киваю, все еще посасывая его пальцы, а он другой рукой обхватывает мое горло и слегка сжимает.

Не знаю, как ему удается подкрасться ко мне, но я кончаю снова. У меня нет времени это обрабатывать. Я покачиваю бедрами, время от времени трусь ими об него, пока мои ноги не трясутся.

– Ой! – хнычу в его пальцы, мое тело дрожит и скользит от пота. – Ох, блять.

Я не знаю, что мной владеет, но, чувствуя, что третий раз балансирую на краю, начинаю подпрыгивать на нем. Громкие шлепки его яиц по мне только побуждают двигаться быстрее и неистовее.

Моя грудь покачивается при каждом движении, а киска сжимает его. ТиДжей кряхтит и стонет, чтобы я не останавливалась, убирая пальцы от моего рта и горла и кладя одну руку мне на спину, а другую на бедро. Он слегка подталкивает меня вперед, и в зеркале я вижу, как его горячий взгляд падает на мою задницу, и он смотрит на нее с ошеломлением. И когда он облизывает губы, это приводит мой разум в безумие.

– Вот так, вот так. Черт возьми, двигай своей задницей вот так.

Он задыхается, сжимает челюсти и прерывистое дыхание покидает его.

Выражение его лица и весь его самоконтроль сводят меня с ума, и я кончаю, чувствуя, как он высвобождается внутри меня с гортанным стоном.

Каждый нерв и предохранитель в теле сгорают у меня на глазах, и, клянусь, я не вижу ничего, кроме белого яркого света. Мои ноги сильно трясутся, я задыхаюсь и дышу так, будто пробежала марафон, клитор и киска чрезвычайно чувствительны, а сердце кажется слишком полным.

Все мое тело не выдерживает, и я падаю на его скользкую грудь, которая быстро поднимается и опускается.

Я не уверена, как долго мы сидим так, он все еще внутри меня, его сперма вытекает наружу, но мы ничего не говорим. Все, что мы делаем, это пытаемся отдышаться и остыть, хотя это трудно сделать, потому что каждую секунду мой мозг воспроизводит этот момент.

– Черт, – хрипло говорит он и откашливается. – Я никогда… это было… ты была… чертовски, Лола, ты меня сломала.

Поговорим о повышении эго.

– Это вскружит мне голову.

– Должно.

Руки ТиДжея обвивают мои плечи, его татуированная рука резко выделяется на моей бледной коже. Я прослеживаю чернила на его руке, особенно со мной.

– Я люблю тебя, – говорит он, целуя меня в плечо.

Я улыбаюсь, счастливо вздыхаю.

– Я тебя люблю.

Глава 55

Лола

– Так куда мы идем?

ТиДжей протягивает руку через консоль, кладет ладонь мне на бедро и слегка сжимает его.

– Перестань быть нетерпеливой. Мы почти там.

– Трудно не быть такой, когда ты такой загадочный.

– Обещаю, оно того стоит.

Он снова сжимает мое бедро.

Я вздыхаю.

– Хорошо.

Он усмехается, бросая на меня быстрый взгляд, прежде чем снова сосредоточиться на знакомой улице.

– Ты собираешься рассказать мне свои новости?

– Пока ты не скажешь мне свою? – спрашиваю я с надеждой в голосе.

– Я могу подождать.

Я закатываю глаза.

– Ты меня бесишь, ты знаешь это?

– Ты не говорила этого прошлой ночью, когда каталась на моем лице или когда кричала в подушку, – шепчет он.

Дрожь пробегает по спине, жар разливается по всему телу, а в горле становится сухо, и мне становится трудно глотать, а воспоминания о прошлой ночи наполняют мой мозг.

Вчера вечером, выйдя из музея, мы пошли в квартиру. Когда приехали, Кара еще не спала, и как только она увидела нас, на ее губах появилась понимающая улыбка. Нас выдал не только большой засос на шее, но и наша мятая одежда и растрепанные волосы. Я пыталась взять себя в руки, но мало что могла сделать.

Поскольку Кара позаботилась о Никсе, в итоге он заснул в ее комнате.

Мы не планировали второй раунд. Это просто произошло. В какой-то момент я вытиралась после душа. В следующую секунду я сидела на лице ТиДжея, держась за спинку кровати. И где-то посреди ночи случился третий раунд. Он наклонил меня на кровати и трахал, пока не взошло солнце.

– Заткнись и попробуй кофе.

Улыбка на его лице становится самодовольной.

– Да, Персик.

Сегодня утром, после нашего третьего раунда, он сказал мне, что приготовил для меня сюрприз, но не собирался рассказывать, потому что сначала ему нужно было куда-то отвезти меня.

Все, что он сказал, это готовиться, пока он готовит Никса. Мы зашли позавтракать, а затем купили два разных кофе. С тех пор, как он впервые принес мне кофе, это стало нашей фишкой. Поначалу это не было намеренно, но мы просто вошли в рутину и теперь полны решимости попробовать каждый кофе.

Он прерывается на красный свет и рискует сделать небольшой, предварительный глоток своего горячего латте с карамельным брюле, а я – своего латте с ирисками. Мы смотрим друг на друга, наши губы одновременно приподнимаются. Никому из нас не нужно ничего говорить, чтобы знать, что мы сделали правильный выбор. К сожалению, это не всегда так, и бывали случаи, когда нам выпадали довольно ужасные напитки.

Мы обмениваемся напитками, когда свет загорается зеленым, но, прежде чем сделать глоток, я настороженно смотрю на него.

– Что мы здесь делаем?

Он подъезжает к стоянке жилого комплекса Габби и Полли. Я осматриваю окрестности, ожидая, пока девчонки выйдут из дома или появятся парни, но, кроме группы девчонок, выходящих из здания, никого из наших друзей поблизости нет.

Застенчивая улыбка расползается по его лицу, когда он паркует свой G-Wagon.

– ТиДжей, что мы здесь делаем?

– Ну давай же.

Он снимает ремень безопасности, вылезает из внедорожника и открывает дверь Феникса. Он удостоверяется, что тот укутан, поскольку февральские холода очень холодные, и выводит его на прогулку.

– Папа, Вини.

Никс указывает на медведя, сидящего рядом с его автокреслом.

– Ой, прости. Как я мог забыть.

Напряженное выражение его лица то бледнеет, то светлеет, несмотря на холодный и хмурый день. ТиДжей хватает медведя и протягивает ему.

То, как ТиДжей улыбается каждый раз, когда наш сын называет его папой, не перестает меня радовать. Я просто хочу запечатлеть каждый момент, потому что выражение его лица всегда бесценно.

Моргнув, я напоминаю себе, что до сих пор не знаю, что мы здесь делаем.

Выйдя, я следую за ним в здание и поднимаюсь на лифте на третий этаж. Я, должно быть, несколько сотен раз спрашивала его, что мы здесь делаем, но безрезультатно. Он не отвечает.

– Мы идем к Габби…

Я замолкаю, когда мы проходим мимо ее квартиры, и идем еще два раза вниз, пока не останавливаемся перед дверью с полированными латунными номерами 3010.

Он поворачивает дверную ручку и жестом предлагает мне войти раньше него, но я не вхожу. Я остаюсь как вкопанная на своем месте.

– Что мы делаем? Разве это не взлом и проникновение?

Я барабаню пальцами по чашке, оглядываясь по сторонам, ожидая, что кто-нибудь выйдет и накричит на нас за вторжение.

– Мы не можем взломать, если это наш дом.

– Извини, что?

Я смотрю на него, ошеломленная, но тяжесть, которая давила на меня, спадает, когда ТиДжей провожает меня внутрь.

– Наш дом? Ты только что сказал «наш дом»?

Он ставит Феникса на ноги, и малыш тут же уносится со своим медведем, возбужденно хихикая.

– Да, наш дом, по крайней мере, на следующий год.

Я смотрю, как копна его кудрей исчезает дальше в квартиру, а сама все еще стою на месте.

ТиДжей берет мою руку в свою, переплетая наши пальцы.

– Давай, я проведу тебе экскурсию.

Мы добираемся только до просторной, но пустой гостиной, прежде чем я выдергиваю свою руку из его руки и встаю перед ним. Мой взгляд следует за Фениксом, пока он бегает, его мягкие шаги эхом разносятся из одной комнаты в другую.

Я снова обращаю внимание на ТиДжея, пытаясь, но безуспешно, осознать его слова и то, где мы находимся.

– Серьезно, что мы здесь делаем?

Широкая улыбка расплывается на его лице, когда он поднимает руки и шевелит пальцами.

– Сюрприз.

Я качаю головой.

– Пожалуйста, скажи мне, что ты этого не сделал.

– Я сделал.

Теперь я сожалею, что не сказала ему раньше, но я застряла в моменте между его словами о том, что он меня любит, и всем остальным, что произошло после этого.

Я слишком глубоко погружена в свои мысли, и он воспринимает мое молчание как знак, требующий объяснений.

– Я много думал о тебе и Фениксе и решил, что подожду до следующего года, чтобы выйти на драфт.

Все резко останавливается. Мои губы приоткрываются, но он перебивает меня. Обхватив за талию, он притянул меня ближе к себе.

– ТиДжей, ты…

– Я знаю, о чем ты думаешь, но я имел в виду именно это, когда сказал, что не хочу быть там, где нет тебя и Феникса. Мне жаль, что я заставил тебя выбирать между мной и обучением. Это было глупо и эгоистично. Я тогда не продумал все до конца, но я много об этом думал.

Он машет рукой над гостиной и снова кладет ее мне на талию.

– Здесь три спальни, так что у Дейзи и Кары будут свои, а квартира находится всего в десяти минутах от кампуса.

Если бы мое сердце могло, оно бы сгорело. Боже, я так люблю этого человека.

Встав на цыпочки, я обнимаю его за шею и соединяю наши губы. Это быстрый поцелуй, но его достаточно, чтобы поджечь меня. Я также не хочу, чтобы Никс увидел, как мы целуемся.

– Я люблю тебя, ТиДжей, – говорю ему в губы.

– И я люблю тебя, Лола.

Он целует меня в лоб и немного отстраняется.

– Я не хочу, чтобы тебе приходилось что-то делать в одиночку, потому что, пока могу, я буду помогать тебе и быть рядом с Фениксом. И, пожалуйста, не начинай слишком много думать. Это мой выбор. Я хочу сделать это. Всегда есть…