Текст книги "Все, что мне нужно (ЛП)"

Автор книги: Э. Сальвадор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 28 страниц)

– Какая разница? Что бы ты ни делала, люди всегда будут говорить.

Она усмехается.

– Да, тебе легко говорить.

– Мне легко? – издаю невесёлый смешок. – Должен ли я напомнить тебе, что обо мне сейчас говорят?

Мы проиграли в общей сложности четыре игры и опустились вниз в опросе. В последней игре дома мы проиграли с разницей в десять очков.

«Ты юниор, у которого нет игры. Ты позоришь программу» – возможно, это самое приятное сообщение, которое я получил на этой неделе.

– Но это бессмысленно, потому что я нашел свое счастливое место, и думал, что ты тоже.

Никогда не думал, что мне будет легко пережить комментарии и интервью, но с тех пор, как я нашел свое счастливое место – Лолу и Феникса – с этим стало легче справиться.

– Я пробовала, но нелегко притворяться, будто меня это не беспокоит. Я не могу быть тобой.

Колено подпрыгивает, и меня охватывает беспокойство, но я пытаюсь его укротить.

– Мне не нужно, чтобы ты была мной. Мне просто нужно, чтобы ты была собой. Мне просто нужно, чтобы ты и Феникс были там, потому что я не хочу быть там, где вас нет.

Меня не волнует, насколько отчаянно это звучит. Мне просто нужно, чтобы она это поняла, но выражение ее лица говорит о том, что она не понимает моего отчаяния.

Поэтому, когда Лола ничего не говорит, говорю я.

– Ты действительно собираешься позволить случайным людям в Интернете влиять на твое решение? После всего, через что мы прошли их мнение значит гораздо больше, чем твое?

– Не делай этого, – тихо говорит она.

– Что не делать? Скажи, как оно есть? Потому что это именно то, что ты делаешь. Тебя не только слишком беспокоит то, что говорят случайные люди. Случайные люди, которые ни черта о тебе не знают, а ты все равно боишься, что двое человек, которые не ценят тебя – осудят.

Я сразу же сожалею об этих словах, как только они вылетают, и ненавижу то, как она смотрит на меня так, будто дал ей пощечину.

– Лола, мне не следовало…

– Все в порядке, – коротко говорит она. – Мы придумаем, как ты сможешь увидеть Феникса, но я останусь до тех пор, пока не закончу учебу.

Смиренно вздохнув, я беру ее руку в свою и потираю покрытые краской костяшки пальцев. Я хочу сказать еще многое, но боюсь, что облажаюсь и скажу не то.

Я вынуждаю себя улыбнуться.

– Хорошо, мы что-нибудь придумаем.

Раньше я бы сказал: «К черту все это» и спорил с ней, пока она не согласилась пойти со мной, но я многому научился и знаю, что только оттолкну ее. Меньше всего я хочу быть придурком или заставлять ее делать то, чего она не хочет.

Даже если это убивает меня изнутри, осознание того, что буду за много миль от людей, которые мне нужны больше всего.

Глава 52

Лола

– На это так тяжело смотреть.

Габби морщится, кладет локти на стол и сцепляет пальцы под подбородком.

На данный момент команда проигрывает «Университету Флориды» со счетом 25, а до конца игры осталось всего три минуты.

Наблюдать за игрой было стрессом. Было слишком много потерь, они пропустили половину штрафных бросков, а их защита недостаточна.

Поскольку они играют во Флориде, девочки, Габби, Полли и Дариус, пришли в бар «The Lucky Jersey», чтобы посмотреть игру. Как и многие другие студенты NCU, толпящиеся в баре.

Никс с няней. Я бы ни за что не привела его сюда.

За последние три часа атмосфера существенно изменилась. Все, кто пришел болеть за команду с надеждой, выглядят либо расстроенными, либо откровенно разозленными.

Хотя больше всего злятся парни. У бара есть определенная группа, и я уверена, что это просто кучка ребят из братства, которые болтают.

Сначала я их проигнорировала, но с течением ночи это стало тяжело. Особенно, когда один из них сказал:

– У ТиДжея все было хорошо, пока не появилась одна киска. Она даже того не стоит.

Это заставило остальных его друзей согласиться и высказать свое мнение, не отклоняющееся от того, что тот сказал.

– Эй, посмотри на меня, – Кара поворачивает голову, закрывая группу парней из моего поля зрения. – Не слушай их. Они просто кучка пьяных идиотов.

– Куча ничтожеств, – с презрением в голосе произносит Полли. – Всегда эти придурки, бездельники любящие цвета хаки, им нравится поболтать. Серьезно, не слушай их. Вероятно, они на грани, потому что потеряли все деньги, которые поставили.

Я улыбаюсь и киваю, переключая внимание на один из множества телевизоров с плоским экраном, свисающих с потолка.

Осталась всего минута, и они сумели набрать пять очков, но отстают по-прежнему на двадцать. Вскоре игра заканчивается, и игроки пожимают руки другой команде. Их головы опущены, когда они направляются к туннелю, не удостаивая болельщиков «Флориды» взглядом, они приветствуют и скандируют победу своей команды.

– Ну, могло быть и хуже.

Дейзи пожимает плечами, берет свой стакан и допивает оставшуюся жидкость.

Дариус приподнимает бровь и удивленно смотрит на нее.

– Хуже? Они проиграли с разницей в двадцать очков.

Дейзи, может, и разбирается в баскетболе немного лучше и смотрит его сейчас, не жалуясь, но она не особо заинтересована.

– У всех бывают плохие игры, и это пятое поражение NCU за весь сезон. Вы видели статистику «Флориды» и сколько раз они проиграли с начала сезона?

Дейзи хихикает и покровительственным тоном говорит:

– У них больше поражений, чем побед, а сезон почти закончился. Не думаю, что они попадут на «Мартовское безумие31».

Или, по крайней мере, я думала, что она не заинтересована. Мы с Карой смотрим друг на друга. Никто из нас не говорит того, что мы обе думаем.

Я размышляю над заявлением Дейзи, зная, что она права. Знаю, что люди в Интернете не согласятся. Им будет что сказать, но почему это вообще должно иметь значение?

Это то, о чем я думала с тех пор, как ТиДжей попросил меня переехать к нему.

– Я вернусь. Иду в туалет.

Я выскальзываю из кабинки и стою с краю стола. Никто не говорит, что им нужно идти, поэтому я проталкиваюсь сквозь толпу и вхожу внутрь.

Но почти ухожу обратно, когда замечаю Алексию, стоящую перед зеркалом над раковиной. Обычно мы не сталкиваемся друг с другом, но, когда это случается, ей всегда есть что сказать. Она никогда не злится, но всегда звучит язвительно.

Прежде чем успеваю сделать шаг назад, ее глаза встречаются с моими в зеркале. Глубокая улыбка растекается по ее лицу, и она поворачивается.

– Привет, как ты?

Ее игривая улыбка сбивает меня с толку, но затем я замечаю остекленевший взгляд ее глаз и румяные щеки.

– Эй, у меня все хорошо. Как ты?

Мне так неловко, что я внутренне съеживаюсь.

– У меня большие успехи.

– Ну… было приятно с тобой поговорить.

Я поворачиваю налево, чтобы пройти к одной из кабинок, но останавливаюсь как вкопанная, когда она снова заговаривает.

– Я знала его два года, и это до сих пор не мешало ему играть.

Я оборачиваюсь, пыхтя от разочарования.

– Смотри…

– Ты действительно думаешь, что он хорошо воспримет сегодняшнюю потерю? Ты не знаешь его так, как я. Ты не была там последние два года, как я. Знаешь, что ТиДжей делает после поражения? Он находит кого-то, кого можно трахнуть, и я могу гарантировать тебе, что именно этим он и займется сегодня вечером.

Я зажимаю переносицу, стону от этой чепухи. Несколько месяцев назад я рассматривала такую ​​возможность. Я бы подумала, что будет делать ТиДжей, но он не сделал ничего, что могло бы подорвать мое доверие.

И хотя, возможно, именно это и делал ТиДжей после поражения, это было до меня. Я не собираюсь размышлять или задумываться над тем, что он может делать сегодня вечером, потому что он не дал мне повода сомневаться в нем.

– Ты действительно несчастна, не так ли?

Она смотрит на меня обиженно.

– Прошу прощения?

– Каждый раз, когда я сталкиваюсь с тобой, тебе всегда есть что сказать. Я не понимаю, в чем твоя проблема.

– Проблема? У меня нет проблем. Я просто пытаюсь присматривать за тобой.

– Ты не пытаешься присматривать за мной. Все, что ты делала, это болтала всякую ерунду с того момента, как я тебя встретила. Я даже тебя не знаю.

Ее нос раздувается, губы сжимаются, а щеки краснеют.

– Ты ведешь себя так, будто знаешь его, но на самом деле это не так. Это я была там два года, а потом он отшвырнул меня в сторону, как будто я не имела значения. Думаешь, он не сделает этого с тобой? Ну, просто смотри, потому что он выбросит тебя, как гребаный мусор, когда найдет кого-то получше.

Я могла бы спорить и расстраиваться, но знаю, что зря потрачу время. Мне также просто все равно, что она скажет. Я покончила с этой ерундой и уже достаточно позволила людям залезть мне под кожу.

– Тогда почему ты ничего не предприняла? У тебя было два года. Что тебя остановило?

Она колеблется, прерывисто дыша, и ее глаза слезятся.

– Потому что он всегда был занят херней. Наверняка ты видела, сколько внимания ему уделяется. Сколько девушек пишут, заглядывают к нему, подходят и разговаривают с ним. Наверняка ты не настолько наивна и невнимательна. Он любит внимание, любит девушек, которые на него бросаются. Я не знаю, какую чушь он тебе сказал, но он не собирается хранить верность. Такие парни, как он, никогда этого не делают. И если мне не веришь, проверь его телефон. Хотя я готова поспорить, что он не позволит тебе этого сделать.

Она агрессивно вытирает слезы, стекающие по ее щекам.

Алексия даже не догадывается, что я знаю все его пароли, а он известен тем, что оставляет свой телефон повсюду. Если мне когда-нибудь понадобится его телефон, ТиДжей без колебаний отдаст мне.

И я не волнуюсь за девушек. Да, они все еще пытаются с ним флиртовать, но он их никогда не развлекает.

Я ему доверяю, но друзья любят дразнить его при мне, особенно Джаггер. Он сказал, что всякий раз, когда девушки просят сфотографироваться, он держит между ними дистанцию ​​и сцепляет пальцы за спиной.

Я не знаю, что сказать. Мне жаль, что между вами что-то не сложилось?

– Ты не особенная.

Она горько смеется, осматривая меня глазами.

– А ты?

– Я имею в виду…

Почему я вообще отступаю?

– Я даже тебя не знаю и предпочитаю, чтобы так и оставалось.

– Мне следовало держать рот на замке. Эта новость никогда бы не…

Она быстро закрывает рот, широко раскрыв глаза.

– Это была ты? Ты причина…

– Какое это вообще имеет значение? Ты выиграла. Он у тебя.

Она агрессивно проталкивается мимо меня, громко пыхтя и открывая дверь.

– Когда он тебя обманет, не удивляйся, потому что все это будет на тебе.

Алексия выходит из туалета, позволяя двери захлопнуться за ней.

Я жду, пока у меня возникнут какие-нибудь сомнения, но впервые за долгое время ничего не чувствую.

На удивление, я чувствую себя хорошо, несмотря на то, как закончился разговор.

– Почему ты такая тихая?

Голос Кары выводит меня из мыслей.

– Ты все еще думаешь о том, что сказала Алексия? Да?

Дейзи выгибает бровь.

– Нет.

Это правда, потому что мои мысли были заняты ТиДжеем.

Мы мало разговаривали вчера вечером после его игры. Хотя мы мало разговаривали с момента нашего разговора две недели назад.

Сначала я расстроилась, но чем больше думала о том, что он сказал, тем больше понимала, что ТиДжей не ошибается.

– ТиДжей попросил меня переехать к нему после драфта.

Удивление отражается на их лицах. Они отодвигают все в сторону и обращают свое внимание на меня.

– Когда он тебя спросил? – спрашивают они в унисон, и в их голосах пронизывает шок.

– Когда вы, ребята, уедете?

– Куда вы, ребята, отправитесь?

– О боже, ты станешь мамочкой из НБА!

– Я буду скучать по тебе и Никсу, но я так рада за вас!

– Вам придется присылать нам много фотографий и связываться с нами по FaceTime.

– Нам нужно сообщить в фронт-офис, что мы не собираемся продлевать договор аренды.

– Нам нужно…

– Эй, подождите, прекратите, – прерываю их дальнейшие комментарии и вопросы. – Я сказала ему, что не поеду.

– Ты не едешь? – одновременно спрашивают они, на их лицах отразилось замешательство.

Я вздыхаю и рассказываю им, что произошло и все, что было сказано.

Пью кофе, но гримасничаю, потому что теперь он остыл. Я знала, что следовало бы заняться приготовлением холодного пива. Ставя кружку на кофейный столик, я сажусь и смотрю, как Феникс играет со своими игрушками, пока кручу кожаный браслет на запястье.

Я сожалею, что создала впечатление, будто ТиДжей не понимает, через что я прохожу. Как будто мне было трудно справляться с негативными комментариями, когда он сталкивался с ними ежедневно.

Прошлый вечер – яркий тому пример, потому что комментарии были ужасными. Несмотря на почти идеальный сезон, болельщиков это не волновало, потому что они хотели победы. Они ведут себя так, как будто ребята не так уж этого и хотели.

– Мне не следовало говорить то, что я сказала, но, когда он вспомнил о моих родителях, мне было больно. Я знаю больше, чем кто-либо другой, как мало они обо мне заботятся.

Хотя мало – это преувеличение, потому что им вообще все равно.

– Они выгнали меня и не оглянулись.

– То, как ТиДжей это сказал, было неправильно, но он не ошибается.

Дейзи сидит ближе ко мне. Она вытаскивает мои волосы из пучка и начинает заплетать три пряди в косу.

– Неудачники в сети всегда будут болтать. Это никогда не изменится. Это социальные сети. Они выскажут свое мнение только потому, что могут.

– Ага…

Кара изучает меня, как будто что-то придумала.

– Но тебя это больше не волнует, не так ли?

– Я имею в виду, мне больно, когда сталкиваюсь с комментариями обо мне.

Это отстой, но некоторое время назад меня это перестало волновать. Точно так же, как перестало волновать то, что скажет Алексия.

Как только Дейзи заплетает косу, она распускает мои волосы и начинает все сначала.

– Но это не причина, почему ты так непреклонна в том, что тебе нужно закончить учебу, не так ли?

Я бы солгала, но мы так долго дружим, что они увидят меня насквозь.

– Нет, это не так.

Я смотрю на холст на мольберте у стеклянной раздвижной двери. Я закончила картину сегодня утром. Просто жду, пока она высохнет, чтобы можно было отправить ее счастливой паре, поженившейся на прошлой неделе.

– Мои родители сказали, что художественная степень ни к чему меня не приведет и что я зря потрачу время. Если уйду, я докажу их правоту. Я не хочу, чтобы все потраченные деньги, взятые кредиты, ранние утра, поздние ночи и поездки туда и обратно оказались напрасными. Не говоря уже о том, что вам, ребята, пришлось бы смириться с тем, что вы живете в часе езды от кампуса, просто чтобы помочь мне, хотя обе наверняка могли бы переехать поближе. Это было бы несправедливо. Помните, что мы планируем вместе закончить обучение. Вот почему мы получили эту квартиру.

– О, Луиза.

Я тревожно барабаню пальцами. Прошло много времени с тех пор, как Кара называла меня по моему официальному имени.

– Я люблю тебя, но нет, – цокает она языком и неодобрительно качает головой. – Я понимаю, но помнишь, что степень всегда была твоим планом «Б», если стать живым художником не получится. И мы все знаем, что у тебя это действительно получается.

– Все идет так хорошо, что приходится ставить людей в список ожидания. Я имею в виду, давай, когда в самых смелых мечтах ты думала, что это когда-нибудь произойдет? Чертов список ожидания! – взволнованно восклицает Дейзи.

Они не лгут. Моя учеба всегда была моим планом «Б» на случай, если все остальное потерпит неудачу, и я не ожидала, что список ожидания появится. Я забронировала так много людей, что заработала достаточно денег, чтобы переехать поближе к кампусу и купить новые, более качественные материалы. Хотя мне это и не нужно, потому что ТиДжей уже это сделал.

Посылка появилась у моей двери, когда он был на выездной игре на прошлой неделе. Я только однажды упомянула, что мне нужны более качественные материалы, и это было поздно вечером. Я не думала, что он вспомнит, потому что был измотан и на грани засыпания.

– И да, мы договорились жить вместе, пока не закончим учебу, но это было до ТиДжея. Обещаю, что со мной и Дейзи все будет в порядке. Мы не собираемся расстраиваться из-за того, что ты выбираешь то, что делает тебя счастливой. Мы знаем, что он делает тебя счастливой.

– Он делает меня очень счастливой, – в носу щиплет, а глаза слезятся. – Знаю, это звучит смешно, но я просто хотела доказать, что они не правы. Я хотела, чтобы они знали: несмотря на то, что они думают, я могу это сделать.

– И ты сделала, ты сделала это. Не они, – говорит Кара.

– И кого волнует, что они думают. Если они не могли быть рядом на самом низком уровне, то не заслуживают того, чтобы быть там на самом высоком уровне.

Дейзи отпускает мои волосы и обнимает, заставляя слезы, которые я пыталась сдержать, катится по щекам.

– Во всяком случае, ты всегда можешь заниматься онлайн-занятиями, но делай то, что делает тебя счастливой, Ло. Несмотря ни на что, мы поддержим все, что ты решишь сделать.

Кара обнимает нас.

– Но клянусь, если ты переедешь, нам понадобится возможность поговорить с Фениксом.

Никс поднимает голову и с любопытством смотрит на всех, а затем встает и идет к нам.

– Я хочу к вам.

– Иди сюда.

Когда девочки отпускают меня, я поднимаю его и держу столько, сколько он мне позволяет.

Пока мы обнимаемся, я принимаю решение, зная, что это лучшее решение для нас с Фениксом.

Глава 53

ТиДжей

Многие люди пугают меня, но, если есть кто-то, кто может успешно меня нервировать, так это тренер Уоррен.

Легкой улыбки и непринужденной позы, с которой он приветствовал меня, когда я вошел в его кабинет, нигде не видно. Его губы сжаты в тонкую линию, плечи напряжены, а глаза глубоко проникают мне в душу.

Резко выдохнув, он встает с другой стороны стола и идет к двери, полностью закрывая ее. Тренер садится напротив меня, оперевшись локтями на стол и зажимая переносицу.

– Хорошо, тебе придется повторить, потому что я не думаю, что расслышал тебя правильно.

– Я не собираюсь выступать за призыв. Я решил подождать до следующего года.

Баскетбол был всей моей жизнью.

Все, что я когда-либо делал, всегда было ради баскетбола. Университет, который я выбрал, причина, по которой просыпаюсь на рассвете, просматриваю игры, когда могу заняться чем-то другим, и ставлю его выше всех остальных.

Все, что я когда-либо делал, было ради баскетбола, но теперь, когда в моей жизни появились Феникс и Лола, все, что делаю, я делаю для них.

Я все еще хочу играть в НБА. Это цель, но сейчас это не цель моей жизни. Поэтому я не могу выступать в этом году. Не могу уйти, зная, что люди, которых я люблю, остались.

Я уже говорил со своими родителями, и они сказали, что на сто процентов поддерживают во всем, что я решу сделать. Их поддержка очень много значит для меня, потому что я знаю, что принял правильное решение.

Тренер наклоняется вперед, опираясь на локти, между его бровями образовалась глубокая складка, на лице отразилось беспокойство.

– У тебя проблемы?

– Э-э, проблемы, нет?

– Тебя кто-то принуждал? – осторожно спрашивает он.

– Принуждение?

– ТиДжей, сынок, кто-то угрожал, манипулировал или заставлял тебя не заявлять? Учитывая все происходящее, я могу понять, почему кто-то…

– Нет, это мое решение.

Кожаное кресло скрипит, когда он откидывается назад и складывает руки на груди. Его глаза сужаются, изучая меня пристальным взглядом.

После некоторого молчания он спрашивает:

– Ты что-нибудь курил? Кольнул что-нибудь? Клянусь Богом, если ты сейчас под кайфом…

Я сдерживаю смех и быстро качаю головой.

– Нет, клянусь, я чист. Вы можете меня проверить.

Тренер потирает виски, на мгновение закрывает глаза, прежде чем они снова открываются.

– Ладно, тогда что, черт возьми, происходит? Ты не переставал говорить о декларировании с первого курса, а теперь не хочешь этого делать? СМИ достали тебя? Я знаю, что это ошеломляет, но ты хорошо справился.

– Дело не в СМИ.

На них мне было плевать. Они могут говорить любое дерьмо, которое хотят. Я закончил с этой ерундой. Я знаю себе цену.

– Если я подожду до следующего года, то смогу получить высшее образование.

Он недоверчиво смотрит на меня.

– Не говори чушь, Теодор. Я может быть вдвое старше тебя, но не идиот. Я тебе кажусь идиотом?

Это риторика, но, тем не менее, он хочет, чтобы я ответил.

– Нет, сэр, вы не выглядите идиотом для меня.

– Итак, давай попробуем еще раз. Почему ты вдруг не хочешь заниматься тем, над чем работал всю свою жизнь? То, о чем ты никогда не молчишь. Что-то, для чего ты отсчитывал дни?

– Моя семья.

Я собирался на этом закончить, но по какой-то причине не могу удержаться от остальных слов. Я никому ничего не должен, но он, как никто другой, заслуживает знать.

– Мой сын и девушка здесь. Было бы неправильно уйти после всего, что произошло. И я не хочу упускать из жизни Феникса больше, чем уже есть. Я пропустил его рождение, первые шаги, первый день рождения и многое другое. Я знаю, что ничего не мог сделать, потому что не знал, что Лола беременна, но теперь могу что-нибудь предпринять. Я понимаю, что упускать какие-то события неизбежно, но, если смогу это предотвратить, я сделаю это. И, Лола, я не хочу, чтобы она чувствовала, что ей приходится что-то делать в одиночку.

Я несколько раз прокручивал в голове наш разговор, гадая, что мне следовало сказать, чтобы заставить ее согласиться переехать со мной. Но подумав об этом, я понял, насколько хреново было заставить ее отказаться от всего, ради чего она так упорно трудилась.

А еще вспоминать родителей было дерьмовым делом. Я никогда не узнаю, каково это, когда тебя бросают люди, которые должны быть рядом с тобой больше всего. Но я потрачу остаток своей жизни на то, чтобы она никогда больше не чувствовала себя так.

На его лице расплывается улыбка, а серьезное выражение лица смягчается. Он смотрит на меня так же, как когда я привел Никса на тренировку.

– Лола, должно быть, очень много значит для тебя, если ты уже решился отказаться от того, чего хотел всю свою жизнь.

Моя потребность в ней – это больше, чем просто желание.

– Она очень много значит для меня. Она мать моего ребенка.

– Если это то, чего ты действительно хочешь, то я поддерживаю это решение. Ты знаешь, что можешь рассчитывать на меня во всем, что тебе нужно. И я думаю… я не буду против, если ты будешь здесь еще год.

Я ухмыляюсь притворному презрению в его голосе.

– Спасибо, тренер, я очень ценю вашу поддержку.

– Нет, спасибо, что ты оказался достаточно мужчиной, чтобы взять на себя ответственность. Это непросто, никогда не бывает просто, но я могу обещать, что оно того стоит. Особенно неожиданные вещи.

Вот какой была встреча с Лолой, неожиданной. Мы ничего не планировали. Просто так получилось.

Точно так же, как я не ожидал, что влюблюсь в нее, это просто случилось. Я не осознавал, насколько глубоко повяз, пока не понял, что если это не она, то никто другой.

Каждый момент, который я провожу с ней, заставляет желать большего.

Нет ни одного момента, который казался бы лучше другого, потому что я жажду всего, что вращается вокруг нее. От громких до тихих моментов. Время на кухне, пока она учит меня готовить. Видеть ее на своих играх в моей футболке. Смех, который вырывается из нее каждый раз, когда я пытаюсь рисовать. Пробовать новый кофе, пока посреди ночи готовим черничные блины. И мои попытки держать глаза открытыми, пока она не будет довольна своими картинами.

Если это не она, то какой в этом смысл?

– Если передумаешь, крайний срок – 26 апреля.

Он поднимает ладонь, давая мне понять, что он еще не закончил.

– Просто подумай об этом. Я поддерживаю твое решение, но до этого момента многое может измениться.

Хотя до этого осталось два месяца, я принял решение. Я также сделал что-то, чего не могу вернуть.

– Спасибо, тренер, за все.

– Пока ты не делаешь ничего противозаконного, я всегда буду поддерживать тебя и остальных ребят.

Он встает, обходит стол и открывает дверь.

– Теперь иди туда. Мне нужно, чтобы ты сосредоточился. До «Мартовского безумия» осталось всего несколько недель, и ты нужен мне в лучшей форме.

– Да, сэр.

Я улыбаюсь, встаю со стула и выхожу из его кабинета.

Джаггер: Клянусь, вы никогда не увидите меня под каблуком.

Джейден: Мы знаем.

Никто больше ничего к этому не добавляет, потому что мы все полностью согласны с Джеем.

Джаггер: К черту вас всех. Я способен быть хорошим парнем.

Сейнт: Какого черта, ты заявляешь, что никогда не будешь под каблуком, а потом говоришь, что способен быть хорошим парнем?

Джейден: Сделайте так, чтобы это имело смысл.

Джаггер: Я хочу сказать, что никогда не буду под каблуком, но, если бы я был парнем, то был бы чертовски хорошим парнем.

Никто не отвечает на это сообщение, потому что мы все знаем, что из него ничего хорошего не выйдет. Не потому, что он ужасный парень или что-то в этом роде, но его не волнует моногамия или привязанность. По крайней мере, он так сказал.

И идея Джаггера с девушкой кажется… нелогичной.

Джаггер: Вау! Действительно? Лэндон, ты не собираешься меня поддержать?

Лэндон: Не впутывай меня в это.

Лэндон покинул группу.

Сейнт добавил Лэндона.

Джаггер: Могу поспорить, что никто из вас не считал ТиДжея хорошим парнем, но вот мы здесь.

Сейнт: Ты прав, мы этого не сделали, но, как ты и сказал, мы здесь. ТиДжей не собирается выступать, потому что хочет остаться со своим Персиком.

Помимо родителей, брата, сестры и тренера, я также рассказал об этом своим друзьям. Они были рядом и поддерживали с первого дня и продолжают это делать до сих пор. Они были в шоке, но поняли, почему я это делаю. Кроме Джаггера. Он по-прежнему поддерживает меня, но говорит, что я лучше него, потому что он бы никогда так не смог.

Я: Я же говорил НЕ называть ее так.

Лэндон: Персик… вполне подходит.

Если бы он был здесь, я бы ударил его, но он черт знает где, а я в музее, жду Лолу. Она не знает, что я здесь. У нее были проблемы с машиной, поэтому Кара высадила ее. Я сказал Каре не беспокоиться о том, чтобы забрать Лолу, и не говорить ей об этом, потому что я также заказал одну из ее экскурсий по музею.

Мне пришлось импровизировать, потому что я почти не вижу ее. Так что, если это означает, что я запишусь к ней, я так и сделаю.

Я: Сейнт, хватит добавлять его обратно в чат.

Лэндон: Думаю, я останусь еще немного.

Я: *смайлик со средним пальцем*

Джаггер: В любом случае, ПОШЛИ ВЫ ВСЕ за то, что думаете, что я не подхожу для роли парня. Вы все увидите, что в тот день, когда я им стану, для вас, сучек, все закончится!

Сейнт: *смайлик с черепом*

Джейден: Конечно, Джаг.

Я: Верно…

Лэндон: К.

Джаггер: ТиДжей. Я не могу дождаться того дня, когда Лола придет в себя, поймет, что ты этого не стоишь, и бросит твою задницу. Когда она это сделает, папочка будет здесь, чтобы утешить ее.

Я: Пожалуйста, никогда больше не называй себя так.

Когда телефон вибрирует в моей руке, сообщая, что я получил еще одно сообщение, голос Лолы отвлекает мое внимание от экрана.

Нервы, возникшие раньше, снова возвращаются, когда обдумываю то, что хочу сказать. Я уже знаю, что нужно сказать, но продолжаю повторять это, чтобы убедиться, что они звучат нормально.

Она стоит ко мне спиной, когда разговаривает с секретарем, поэтому не заметила, что я здесь. И для меня это более чем нормально, потому что я позволяю своим глазам скользить по ее телу.

Ее наряд простой и профессиональный. На ней белый атласный топ с длинными рукавами, которые закатаны прямо под локтями, и коричневая атласная юбка, доходящая до середины икры, и узел на талии, который удерживает юбку. Каблуки, которые она носит, не слишком высокие, но добавляют ей немного роста. Ее обычные волнистые волосы на этот раз прямые и ниспадают по спине.

Прежде чем мой разум погрузится в извращенные мысли, я отбрасываю их на более поздний момент и встаю, направляясь к ней, прежде чем она обернется. Я стою в нескольких футах от нее, и когда Лола поворачивается, мне приходится изо всех сил сдерживаться, чтобы не обнять и не зацеловать ее до чертиков.

Маленькая профессиональная улыбка на ее лице трескается, и на смену ей приходит милая, очаровательная улыбка. Глаза Лолы увеличиваются в размерах, когда она делает шаг ближе, но не сокращает пространство между нами. Я вижу, как она поднимает руку, но быстро опускает ее и крутит коричневый кожаный браслет на запястье. Я знаю, о чем она думает, потому что думаю то же самое, но никто из нас не действует в соответствии с этим, так как она все еще работает и ей нужно быть профессионалом.

– Ты здесь.

– Я здесь.

– Подожди, ты у меня на восьмичасовой встрече?

– Я.

Я делаю еще один шаг, как и она, и наклоняюсь, чтобы шепнуть ей на ухо:

– Я бы хотел назначить еще одну встречу. Вы работаете в нерабочее время?

Она смотрит на меня, слегка откинув голову назад. На ее лице снова вернулась привычная, профессиональная улыбка, но я вижу игривый блеск в ее глазах.

– Мне нужно проверить свое расписание. Я очень занятая женщина.

– Конечно, вы сможете меня вписать. Обещаю, я не отниму у вас много времени.

Я смотрю на пуговицу, туго застегнутую на ее груди, готовый вот-вот отстегнуть.

Она хмыкает.

– В таком случае, думаю, я смогу вам помочь.

– Я знаю, что ты можешь.

Мой взгляд скользит по ее рту, а ее взгляд скользит ниже моей талии.

Я знаю, что она очень старается, но эти великолепные губы, которые мне хотелось бы трахнуть, улыбаются и широко раздвигаются.

Она обходит меня стороной и смотрит через плечо.

– Давай, нам пора начинать.

Бок о бок мы начинаем с передней части музея и медленно идем вокруг. Она рассказывает мне о произведении искусства и художнике. Только на нашей четвертой остановке, статуе ангела с луком в руке, но со стрелой, пронзившей сердце, она ничего не говорит.

– Ло…

– Мне жаль.

Лола смотрит на меня. Те же глаза, которые приветствовали меня с теплотой, теперь стали меланхоличными, а уголки губ опущены вниз.

– Мне жаль, что я принижала твои чувства и вела себя так, будто ты ничего не понимаешь, хотя никто лучше тебя не понимает, насколько дерьмовыми являются социальные сети.

Мои руки сгибаются по бокам, мне не хочется ничего, кроме как обнять ее, но вместо того, чтобы делать то, что я хочу, засовываю руки в карманы. Ей нужно быть профессионалом, и последнее, чего хочу, – это навлечь на нее неприятности.

– Тебе не обязательно извиняться. Возможно, ты не была неправа.

– Я была, я…

Я не могу обнять ее так, как хочу, но будь я проклят, если не смогу прикоснуться к ней. Высунув одну руку из кармана, переплетаю наши средние пальцы.

– Мне легко говорить то, что я сказал, потому что мне приходилось иметь с этим дело почти три года. Не говоря уже о том, что я лечился от этого, а потом пришли вы с Никсом, и я нашел свое счастливое место.

Я улыбаюсь, сжимая ее палец, заслужив от нее легкую улыбку.

– Но ты, ты втянута в это, и мне бы очень хотелось, чтобы этого не происходило. Мне бы хотелось, чтобы все это исчезло. Мне чертовски жаль, что я не могу, Лола. Но даже если не могу, просто знай, что я всегда буду здесь. Если мне нужно будет кого-то обругать в сети, я это сделаю. Если понадобится, я даже узнаю, где они живут.