Текст книги "50 способов околдовать вампира (СИ)"
Автор книги: Джули Айгелено
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)
Глава 4
Донауворт делится на шесть регионов – Лесное царство (эльфы), Жилище фей, Орочья земля, Людской предел, Гоблинское золото, Троллий удел и Городское королевство.
Городское королевство со Столицей – центральное. В каждом из регионов сидит лорд, который отчитывается непосредственно перед королем.
К слову, короля избирает парламент. Парламент напрямую избирает народ, и, соответственно, в нем сидят все шесть представителей рас. Но король обладает большими полномочиями – он может наложить право вето на законодательные решения парламента, он может совершать единоличный суд над преступниками короны и все же исполняет законы, закрепленные в Конституции.
Из-за указа Людвига Второго о разделении власти на исполнительную, законодательную и судебную, появились новые учреждения. Совет исполняет поручения короля, Малый совет принимает законы вместо парламента (туда входят приближенные самого короля и лорды из регионов), Верховный суд разбирает судебные иски, решает вопросы раздела земли и контролирует деятельность остальных судов.
Богов в Донауворте шесть, как и рас. У орков – Единый. У троллей – Недилимый. У фей – Странник. У гоблинов – Остов. У эльфов – Вера. У людей – Любовь. Если перевести в полноценную фразу, то получается: «Единый Недилимый Странник Остова Веры и Любви». Существуют специальные фразы, обращенные к богам во время заключения помолвки и свадьбы, которые произносит храмовник.
В Банке идей служат жители королевства, которые совершили какое-либо преступление. Система построена так, чтобы преступники ловили себе подобных, исполняя поручения главного надзорщика.
Эльфы служат десять лет.
Орки – девять.
Тролли – семь.
Гоблины – шесть.
Люди – пять.
Феи – четыре года.
Основных языка четыре – людской, эльфийский, фейский и орский.
Фейский мелодичный. Каждая фраза как задетая струна гитары. Они используют много гласных в предложениях. Эльфийский в отличие от фейского чередует в словах согласные и гласные. И он тоже похож на музыку.
Орский же более грубый, чем предыдущие два языка. В нем больше согласных. И рычащие звуки – одна из его составляющих.
Людской – что-то среднее между мелодичностью и грубостью.
Четыре языка изучают в школе при храмах богам. В идеале их знает как минимум половина Донауворта. Остальные регионы используют свои местные языки.
Эпоха в королевстве длиться двести лет в честь эльфов-правителей. Они первыми пришли в Донауворт. Затем люди приплыли на своих лодках с другого конца света. Потом тролли спустились с гор. А гоблины, родившиеся в недрах земли, вышли на поверхность. Феи покинули деревья. Орки появились самыми последними, «отпочковавшись» от эльфов.
Расы не всегда жили в мире и согласии. Развязанную войну на территории королевства прекратил Эурон Безумный. Под его жестоким правлением жители объединились. Эурон развязывал войны за пределами Донауворта. А под конец своей жизни он сошел с ума, начиная казнить без разбора.
Филлис занималась вышивкой. Простая мебель в доме требовала, чтобы её украсили. Арамиста стучала горшками на кухне. Талия взялась ей помогать. Под чутким руководством матери девочка вышивала цветочные мотивы.
– Мам, а расскажи, как выглядит эльф, – попросила она.
– Восхитительно, – произнесла Филлис, уколовшись. – Такой же эльф, как и все. Даром, что лорд.
– А у него большой замок? – поинтересовалась Талия.
– Громадный, – ответила девушка, – лорд женат и ждет ребенка.
Возмущению занятостью лорда Талии не было предела. Девочку жгло любопытство, и она нападала на мать с вопросами. Но Филлис настолько увлеклась украшением дома, что не сразу заметила вошедшую Арамисту с письмом.
– Почему моей внучке пишет сам лорд? – спросила ведьма.
– Вместе с Виктором мы помогли его жене, – ответила Филлис, забирая у бабули письмо.
Она развернула пергамент и уставилась в аккуратно выведенные строчки лорда:
«Дорогая Филлис,
Я спешу поблагодарить вас и Виктора за оказанную услугу моей жене. Благодаря действиям вашего начальника, Эльнэсдар чувствует себя превосходно.
Я пишу вам, потому что хочу уточнить один момент. Вы не откажитесь от слов и станете крестной для моего сына? Прошу, как можно скорее ответь мне.
Арнасэль.
P.S. Думаю, вы до сих пор удивлены, что я считаю собственную жену сестрой. Дело в том, что родители Эльнэсдар, Ивет и Арнаэль, приютили меня у себя. Я рос вместе с Эльнэсдар и считал её родителей своими. Но, когда мне исполнилось двадцать (пора первой юности у эльфов), мне рассказали правду».
– Если бы знала, что появление вампиров нам ещё аукнется, то никогда бы не сказала об этом людям, – проворчала Арамиста.
– Бабушка, ты о чем? – переспросила Филлис.
– Люди погнались за бессмертием, зная, что эльфы редко умирают. Дракула поймал эльфа и выпил того до дна. Так появились вампиры. Клыки им достались из-за проливания ценной эльфийской крови, – пояснила бабуля. – Ты долго будешь вышивать все на свете?
– Выходные, – проговорила девушка, старательно выводя стежок.
– Заняться больше нечем, – пробубнила Арамиста, возвращаясь на кухню.
Во время вышивки Филлис надеялась привести собственные чувства в порядок. Виктор не говорил ни нет, ни да своими действиями. Он старался упорно её не замечать. Неудавшийся поцелуй до сих пор стоял перед её глазами. Глупо надеяться, что она что-то значит для него. Помощница – единственная её обязанность.
Покончив с украшением шкатулки, Филлис присела на кровать. Ей попалось издание Персепоны Стикс. С недавних пор книга писательница стала своеобразным путеводителем по жизни для неё.
Пропустив не особо важные замечания, девушка нашла очередной совет: «Найди свой стиль». Что ж, она готова попробовать найти собственный стиль, если это поможет ей привлечь внимание Виктора хотя бы ненадолго.
Свинцовые тучи нависли над деревней. Налетевший ветер слегка разогнал темные облака. Солнце проглянуло через завесу из туч и облаков и снова спряталось. Мелкий дождь превращал землю в грязное месиво. Девушка в ярко-желтом платье обходила лужи, придерживая юбки. Она явно торопилась.
На грязной улице она обходила прохожих, убегала от повозок, которые окатывали жижей. Указатель «К морю» трепался на ветру, треща. За указателем шла полоска каменистой набережной. Филлис, подрагивая, двинулась к замку.
Камни перекатывались под ногами, она с трудом удерживала равновесие. Накатывал прибой, дул легкий бриз, разнося по округе морской аромат. Океан, наконец, успокоился. Вспененные волны мирно ласкали берег.
Девушка подошла к двухэтажному замку. В предутренней дымке дом менял очертания, тьма опутывала, словно мягкое покрывало. Наощупь найдя замок, Филлис вставила в него ключ и повернула. Её встретила тьма. Факелы на стенах не горели.
– Эй! Есть здесь кто-нибудь? – неуверенно позвала она. – Виктор?
В ответ – тишина. Наощупь двигаясь в приемной, девушка зажгла факелы, обжегшись пару раз. На руках выступили красные пятна. В освещенной приемной никого не наблюдалось.
Филлис активировала сову, чтобы прослушать оставленные от клиентов сообщения, накопившиеся за выходные. Джорджиане опять требовалась настойка, Хэрвин просил занести ему растертый порошок арума. На столе девушка заметила приготовленные склянки и порошки, по-видимому, оставленные вампиром.
– Виктор? – снова позвала Филлис. – Вы в порядке? Виктор, вы дома?
И опять ничего в ответ. Решив, что не стоит беспокоить ученого, девушка взяла порошки и склянки, закрыв за собой дверь приемной. Она решила сама доставить клиентам то, что обычно делал Виктор.
Идя бодрым шагом, Филлис довольно быстро расправилась с поручениями и вернулась в замок. Из мешочка на шее она достала и положила на стол четыреста монет. Поправив ярко-желтое платье, девушка уселась на скрипящий стул. Она решила подождать, пока ученый соизволит оценить её быстроту и умение приносить ему монеты. Пару часов прошли в томительном и бесполезном ожидании.
На стенах перестали гореть факелы. Возле замка что-то громыхнуло. Филлис вздрогнула, но с места не сдвинулась. Во тьме что-то задвигалось, но девушка не испугалась, замерев в неудобной позе. Факелы резко вспыхнули, заставляя её зажмуриться. Появившийся Виктор выглядел недовольным.
– Я тебя на сегодня отпустил, – сказал ученый, даже не взглянув на помощницу.
– Я хотела узнать, что с вами, – проговорила она.
– Со мной – ничего, а ты свободна, – произнес Виктор.
– Вам плохо? – обеспокоенно спросила Филлис, заметив на его белоснежной рубашке красноватые разводы. – Вам нужен целитель?
– Заткнись! – воскликнул вампир. – Повторяю: уходи.
– Я что-то сделала не так? – поинтересовалась девушка. – Может, я не должна была относить клиентам лекарства? Может, вы мной недовольны?
– Нет, – прервал её самобичевание Виктор. – Уходи, прошу.
– Хорошо, – согласилась Филлис, вставая со стула и двигаясь по направлению к двери, – если вы хотите, чтобы я ушла, сделаю это с превеликим удовольствием.
– Красивое платье, – услышала она перед тем, как дверь замка с грохотом за ней закрылась.
Почему-то девушке хотелось плакать. Выгнал, словно между ними ничего не происходило. А происходило ли или ей почудилось? Кутаясь в полы плаща, Филлис медленно оставляла за собой замок. Поднимая юбки, она двинулась прочь от набережной. Дождь пошел сильнее, холодными каплями оседая на одежде. Редкие прохожие спешили укрыться под навесом.
Девушка как сейчас видела перед собой равнодушное лицо Виктора. Прокручивая их быстрый разговор в голове, в одном она убедилась точно – ему плохо, и он ни за что не попросит помощи. Потому что слишком горд, чтобы просить. Потому что слишком привык к одиночеству. Потому что считает себя сильным мужчиной, которому чужое участие и не требуется. Дрожа от холода, Филлис подняла голову вверх и позволила дождю стекать по её лицу. Она взглянула на небо, подернутое чернотой, и слабо улыбнулась.
– Филлис! – окликнул её знакомый мужской голос. – Неужели это ты?
– Привет, Джаракомб, – поздоровалась она. – Да, это я.
– Выпьем вместе в таверне? – спросил старый знакомый.
Он выглядел по-модному одетым – белая рубашка с напуском на талии, пышные длинные рукава и манжеты, перевязанными в нескольких местах лентами. Пояс штанов закрывает баска, шпага на поясной портупее. Поверх плащ без рукавов с широким отложным воротником, застегивающийся на пуговицы. На голове – шляпа, на руках – кожаные перчатки коричневого цвета.
– Не могу, – отказалась Филлис, – меня дочь дома ждет.
– Когда ты родить успела?! – изумился Джаракомб. – Мы не виделись-то пять лет.
– Тогда и родила, – произнесла девушка, – извини, я спешу. Пока!
Филлис засеменила домой. Дождь набирал обороты, яростнее стуча по крышам. Она прибавила шагу, непогода разыгралась. Холодные капли стекали по одежде, забираясь под ворот и принося холод.
Девушка передернула плечами, обегая большие лужи, и спеша к небольшому домику. Когда дверь показалась перед ней, она рывком открыла её ключом и заскочила в темную прихожую. Промокший плащ оставил на полу разводы. Мокрое платье неприятно липло к телу. Волосы, заплетенные в косу, цеплялись к коже.
Филлис первым делом сменила платье и распустила косы. Черные волосы упали на спину, покрывая плечи. Талия спала на кровати, свернувшись калачиком. Девушка наклонилась к дочери, поцеловав ту в лоб. Мысли о вампире и его странном поведении отошли на второй план. «Почему именно сейчас я встретила Джаракомба, – подумала Филлис, – только-только у меня начала жизнь налаживаться. И тут он с приветом из прошлого».
Арамиста, войдя в комнату, застала внучку за чтением книги. Решив не отвлекать Филлис от занятия, она присмотрелась к потомку. Сестры солгали, сказав, что она потеряла ребенка. Она родила девочку, которую отдали в чужую семью. С Филлис она встретилась, когда та ещё была маленькой. Случайно обнаружила девочку, так сильно похожую на неё в юности. Марианна и Беатриса ничего не хотели объяснять, но она сама их вынудила. Многолетняя и многовековая ложь навсегда разлучила ведьм-сестер.
До Арамисты не доходили слухи о сестрах, которые по-новой и самостоятельно активировали Зеркало душ. «Может, у них все получилось», – пронеслась мысль в её голове.
– Бабушка, ты хочешь поговорить? – спросила Филлис, подняв голову от книги.
– Пойдем на кухню, не хочу разбудить Талию, – произнесла Арамиста.
Филлис отложила творение Персепоны Стикс и последовала за бабулей на крохотную кухоньку. Арамиста присела на стул, девушка осталась стоять, опираясь на стол.
– Я никогда не рассказывала тебе о твоей матери, – проговорила ведьма, – потому что сама недавно узнала правду.
– Что случилось? – забеспокоилась Филлис.
– Сестры меня обманули. Я думала, что потеряла своего ребенка, а девочка, твоя мать, выжила. Но я не успела с ней встретиться, опоздала, – начала рассказ Арамиста, – я появилась в тот момент, когда она рожала тебя. Она не выдержала родов и скончалась несколько часов спустя. Её приемная семья предлагала мне остаться, заботиться о тебе. Но я отказалась – я итак опоздала.
Про тебя я не вспоминала некоторое время. А потом случайно увидела тебя, гуляющую за руку с какой-то женщиной. Я узнала печальную историю твоего рождения. Я стала следить за тобой, не вмешиваясь в твою жизнь. Темная магия требовала огромной концентрации, и я не могла отвлекаться ни на какие мелочи. Зеркало душ уродовало меня саму, пока я проживала чужую жизнь. А ты росла, взрослела без меня.
– Бабуля, ты – самая лучшая. Правда, – произнесла девушка, обнимая старую женщину.
– Хочешь, научу парочки секретов? – спросила Арамиста.
– С удовольствием! – откликнулась Филлис.
Бабушка смешала в миске травы, измельчила их и залила водой. Произнесла пару непонятных для Филлис слов на эльфийском. Девушка присела на стул, а Арамиста нанесла кашицу ей на лицо.
– Через час твоя кожа будет сиять, – пообещала Арамиста.
Погода вконец испортилась. Дождь шел неделю, не прекращаясь. Филлис шла к замку, обитающему на побережье. Она куталась в меховой плащ, обходя лужи и избегая встреч с повозками, спешащими в город. Но ей определенно не везло – её пару раз окатило грязью из-под колес повозок. Грязь оставила разводы на платье, прилипла к лицу. Девушка шмыгала покрасневшим носом, вытирая разводы на лице, и делала хуже.
Океан достиг каменистого пляжа. Прибой накатывал, пересчитывая камешки. Филлис окатило морской водой с ног до головы, когда она только ступила на полоску пляжа. Волны вспенивались, с шумом достигая пляжа. Девушка окончательно продрогла. Руки от холода дрожали, и с третьей попытки ей удалось открыть дверь и войти. Ни о какой женственной походке не могло быть и речи.
А Персепона Стикс советовала: «Пусть походка будет женственной. Не смотри под ноги, не спеши, не сутулься».
Филлис бросила плащ на стул. Вздрагивая, она ждала неизвестно чего. Заметив небольшое зеркальце, она с ужасом смотрела на свое отражение. Грязь размазалась – черные брови почти незаметны под слоем земли, на щеках разводы, в волосах комья грязи.
В замке холод стал ощутимее. Филлис приплясывала на месте, чтобы согреться. Тишина не отвечала ей. Виктора она звать даже не пробовала. Бесполезно.
Засветилась сова. Недовольные клиенты начали наперебой кричать о шарлатанстве. У девушки от их криков вскоре разболелась голова. Не имея возможности переодеться в сухое, Филлис опять раскашлялась.
– Долго будешь меня мучить кашлем? – поинтересовался Виктор, незаметно появляясь позади неё. Девушка вздрогнула от неожиданности, оборачиваясь.
– Простите, – откликнулась Филлис, – это из-за дождя.
– Сколько раз я просил меня не отвлекать от важных дел? – спросил вампир.
– Много, – проговорила она, – честно, я не хотела. Дождь меня скоро доконает.
– А мне плевать! Твое дело – исполнять желания клиентов и мои, – произнес мужчина.
– Вы случайно не хотите, чтобы я вас удовлетворила? – поинтересовалась Филлис с мстительной улыбкой.
– Какая мерзость! – возмутился не на шутку Виктор. – Чтобы вы не заболели, принесу вам настойку.
– Какая щедрость, – чихнув, сказала девушка.
Вампир скрылся за часами. Филлис окончательно расчихалась, с трудом удерживаясь от кашля. Новый рабочий день начался не ахти. Клиентов, как назло, не наблюдалось.
Филлис снова проверила сову, упорно молчавшую. Список недовольных закончился. Девушка начала ходить туда-сюда, пытаясь согреться. Ничего не помогало.
Виктор вернулся, держа в руках фиал с зеленоватой жидкостью. Стараясь не касаться её, он передал ей фиал с видом брезгливости на лице. Девушка залпом выпила содержимое, поперхнувшись.
– Что это? – просипела Филлис.
– Мое собственное изобретение. Кровь летучих мышей, капля шафрана, цветы полыни и шалфея, – ответил мужчина.
– Мерзость! – сказала девушка. – На вкус как помои.
– Лекарство никогда не делают вкусным, – произнес Виктор, пожав плечами. – Вы итак за неделю работы обчистили мои запасы лекарств от простуды.
– Если бы вы угомонили дождь, я бы не болела, – съязвила она.
– Угомонить погоду не в моих силах, – проговорил Виктор. – А вот поделиться легендой – без проблем.
– Слушаю, – смиряясь с неизбежным, пролепетала Филлис.
– Богу Единому Мерлин предсказал: «Как только он возьмет в руки оружие, то станет знаменитым, но проживет короткую жизнь». Единый не испугался и отправился к главному врагу эльфов и орков – Жарразу. Там он перебил огромное войско темного эльфа, а сыновей Жарраза обезглавил. Тогда Мерлин предупредил короля Лариналлела, что Единый может перебить и его войско. Ларинелл тогда послал к Единому множество голых женщин.
Единый спрятался в повозке, отвернувшись от женщин, чтобы не видеть их наготы и стыда. Но его вынудили покинуть убежище. Единый разгневался, и тогда принесли три чана с холодной водой. Первый чан разлетелся как ореховая скорлупа, потому что вода нагрелась очень сильно. Когда Единый вошел во второй чан, вода в нем нагрелась так, что на её поверхности появились пузыри размером с локоть. А в третьем чане вода достигла такой теплоты, которую выносят не все. После этого маленький мальчик остыл, и его сумели одеть, – рассказал Виктор.
– Маленький мальчик перебил войско? – удивилась девушка.
– Да. Но не забывай, что он – бог, – произнес вампир, – он прошел посвящение и даже получил рыцарский сан.
Филлис вернулась к бумагам, которых за выходные скопилось немерено. Стопочка оказалась выше её самой. Виктор куда-то исчез, оставив её одну. Девушка и не заметила его ухода.
Она погрузилась в описание настоек, сверяла составы и стоимость. Составляла список клиентов на следующую неделю, которые обещали прийти. Сверяла цифры проданных и сделанных лекарств, проверяла лицензию на целительство от Банка идей. К великому сожалению Филлис, их вскоре ожидала проверка от надзорщиков.
Девушка больше не чувствовала слабости и жара – непонятная настойка Виктора помогла. Но её грело другое – он начал о ней заботиться. Сделал маленький шаг навстречу. Она глупо улыбалась, перебирая бумаги. Она слышала океан за стеной, и ей больше не стоило бояться.
Дверь распахнулась настежь, ударившись о стену. На пороге стоял грозного вида орк. Низкорослый, с широкими плечами, накаченными руками и ногами. Мутно-зеленые его глаза остановились на Филлис.
– Где твой хозяин? – прорычал посетитель.
– Он у себя, – пискнула девушка.
– Позови, – сказал орк.
– Секунду, – проговорила Филлис.
Она активировала сову, пальцами задела желтую кнопку и вернулась за стол. Орк к тому времени громко хлопнул дверью, отрезая внешние звуки.
Виктор в черном костюме вышел из-за часов. Волосы он собрал в высокий хвост, прикрыв шляпой. На его руке появились золотые кольца.
– Дружище, ты совсем обо мне забыл! – пророкотал орк.
– Утренфарт, поменьше гонора, – попросил вампир. – Я готов к новым приключениям.
– Нанял себе помощницу? – поинтересовался тот, кого назвали Утренфартом, подмигнув Филлис.
– Да, – коротко ответил Виктор, поморщившись, словно от зубной боли.
– Возьмем её с собой?
– Нет, – проговорил вампир, обнимая орка за плечи. – Ей незачем с нами идти.
– Боишься, что она пройдет отбор на твою невесту? – хрюкая от смеха, спросил Утренфарт.
Виктор открыл перед орком дверь, и они оба скрылись среди завесы дождя. Филлис вернулась к бумагам, пытаясь переварить визит нежданного гостя и слова того об отборе. Она знала, по меньшей мере, три брачных агентства в округе. Однако не представляла, зачем вампиру это. Возможно, не сумела бы представить Виктора, выбирающего себе невесту среди местных красоток. Возможно, не хотела знать о предстоящем отборе. «Да и с чего вдруг нелюдимый вампир захотел жениться?», – думала Филлис.
Не в силах усидеть на месте, девушка решила исследовать замок. Тем более что хозяина нет дома. А увидеть спальню в розовом цвете и цветочках – дорогого стоит. Ладно, просто увидеть хотя бы его спальню. Понять, зачем ему отбор невест.
