Текст книги "50 способов околдовать вампира (СИ)"
Автор книги: Джули Айгелено
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)
Глава 15
После ухода Эдгара дом словно опустел. Ни совместных завтраков, обедов и ужинов. Ни смеха и милых воспоминаний. Ни подарков и поддержки. Филлис скучала по умершей бабушке, Талия вовсю использовала дар. Небольшой домик превратился в поле боя. Дочка проверяла на каждом подвернувшемся под руку предмете волшебную силу. При этом пострадали: шкаф, семейный комод и свадебное платье.
Приходили надзорщики, успокаивали расплакавшуюся Филлис, помогали Талии освоить минимальные основы магического искусства. Однако, ни один метод не срабатывал, ставя надзорщики в недоумение. Эльфы разводили руками, тролли уходили по-тролльски, ничего не объясняя, феи хлопали крыльями и улетали, гоблины пересчитывали монеты и перерывали королевские архивы, орки многозначительно молчали, однако тоже ничего не предлагали дельного. Надзорщиков Филлис выгоняла метлой из прихожей, сыпя проклятиями направо и налево. Она окончательно расстроилась и отчаялась.
Унижаться и просить у вампира какое-либо средство, чтобы обуздать магические способности, она считала выше своего достоинства. Гордость не позволяла ей попросить о поддержке. Наученная горьким опытом, она постоянно находилась рядом с дочерью, чтобы устранять возможные разрушения, которые неизбежно наступали.
В один из вечеров, измученная бесконечной борьбой с собой и даром, Филлис прилегла на постель. Талия где-то умудрилась достать лягушку, утверждая, что, если ведьма поцелует её, то перед ними появится прекрасный принц.
– Это сказки, – проговорила Филлис, – я перецеловала с сотню лягушек и ни одна не стала принцем.
– Потому что ты не верила! – возразила Талия. – А я верю, что найду любовь в этой лягушке.
Девочка поднесла лягушку ко рту, намереваясь поцеловать. Но лягушка сделала фортель, ударив Талию по губам, протянула жалобное: «Ква-а-а-а-а-а-а» и была такова. Девочка от нанесенной обиды погналась за земноводным, выкрикивая смачные ругательства. Лягушка драпала, боясь, что из неё сделают суп и съедят. Устав от беготни, Талия притянула к себе лягушку, быстро чмокнула её в морду и стала ждать чуда. Ничего не произошло.
Филлис наблюдала за погоней с усмешкой на лице. В одно мгновение лягушка обратилась молодым человеком лет пятнадцати на вид. Рыжий, конопатый, он осматривал себя, проверяя все или на месте.
– А вы кто? – поинтересовалась девочка.
– Спасибо! Спасибо! – юноша приблизился к Талии и закружил её в объятиях. – Ты сняла многовековое проклятие с меня! Спасибо!
– О чем вы? – спросила Филлис, ощущая неясную тревогу. – Немедленно поставьте мою дочь на пол!
Юноша аккуратно опустил Талию на пол. Старомодный костюм молодого человека привлекал внимание – золотые пуговицы на камзоле, яркие чулки и, конечно, длинные волосы, собранные в прическу по моде одиннадцатого века. Девочка уставилась на незнакомца, глупо улыбаясь. Филлис знала, что обозначает подобный взгляд.
– Простите мне мои манеры, забыл представиться, – проговорил юноша, – меня зовут Феликс.
– Я Талия, а это моя мама, Филлис, – сказала девочка. – А почему вас заколдовали?
– О, это долгая история, – попытался увильнуть Феликс.
– У нас полно времени, – произнесла Филлис, – мы готовы вас слушать.
– Случилась эта история более сотни лет назад. Тогда я жил в деревне, а рядом со мной три сестры. Их звали Марианна, Беатриса и Арамиста. Когда мне исполнилось пятнадцать лет, я встретился с Марианной на местной свадьбе. Она хотела научиться целоваться с парнями, но я ей отказал. В отместку она меня превратила в лягушку, сказав, что пройдет немало времени, прежде чем я стану опять человеком, – закончил рассказ Феликс. – Я приставал к разным красавицам, однако меня пинали и старались убить. Тогда я перестал проникать в замки и просто бродил по королевству в облике лягушки. Один раз заглянул в болото и ушел, не приглянувшись королеве. Меня прогоняли из болота с позором.
– Поцелуешь лягушку – получишь принца, – резюмировала Филлис, – с лягушками в голове.
– Вы не смотрите, что я плохо выгляжу, – рассыпался в извинениях юноша, – семь веков прошло как-никак.
– Отдыхайте и приводите себя в порядок, – велела Филлис, – вы это заслужили, Лягушонок.
– Спасибо! – поблагодарил Феликс. – Я не забуду вашей доброты.
«А я не забуду про сестер бабушки», – мрачно подумала она, давая дочери вышивку. Талии не сиделось на месте. Ей хотелось проверить, что делает Феликс и как выглядит после мытья. Филлис пришлось отпустить дочь пообщаться с юношей, зная, что по-другому её любопытство не угомонить.
Как там говорит обычно Персепона Стикс? Талантливые барышни прекрасны. В чем Талия талантлива так это в заведении новых знакомств. Филлис прошла в бывшую комнату Арамисты, чтобы в конце концов разобрать оставшиеся вещи. Наряды она решила сразу раздать бедным людям. Разобравшись с одеждой, она вернулась к закрытым сундукам. Один из них, черного цвета с красной розой, привлекал особое внимание. Как бы Филлис не открывала, замок не поддавался. Применив магию, она приоткрыла сундук и замерла в ужасе. Раскрытая книга на обряде влюбленности, красная роза и разбитое зеркало. То самое Зеркало душ.
Она захлопнула крышку. Провела рукой по лицу, приводя мысли в относительный порядок. Бабушка всегда говорила правду, не утаивая даже самых мрачных секретов. Как сейчас, Филлис слышала её голос:
«Я встретилась с той девушкой на горной дороге. Не думая, я активировала Зеркало душ, взяв чужую жизнь. Меня отвезли в Столицу, где я открыла ведьмовскую лавку.
Конечно, я знала, что у Иды есть семья. Знала, что за мной будут тщательно следить. Но моя репутация хорошей ведьмы привлекала многочисленных посетителей в лавку. Я сама позвала сестер, чтобы разделить с ними свой триумф. Когда они появились на пороге лавке, я промолчала и ничего не рассказала. О Зеркале я им сказала,…нет, сначала начались вопросы о Зеркале, а потом сестры поняли, что я храню важный магический артефакт.
Заключенная в зеркале девушка испытывала неимоверные трудности, всячески стараясь позвать на помощь. Но я считала это игрой. Вот я, могущественная ведьма, заставшая вознесение Мерлина на небеса, приняла чужой облик.
Сестры решили сделать мне подарок и влюбили в меня проверяющего надзорщика по имени Оливер. Я решила, что спасителя Иды стоит потомить и устраивала ему казусы по дороге, сестры мне отлично помогали в этом. Втроем мы познавали черную магию, втроем же разлучали влюбленных.
Когда появился спаситель Иды, я не испугалась. Нет. Мне надоело притворяться другим человеком. Той, кем я не являюсь. Помощник лорда сразу понял, что его господина обманывают. Я больше не хотела скрывать правду и сама пришла к лорду, чтобы объясниться. Меня выслушали.
Сестры устроили для героя в лавке засаду. Я тоже постаралась на славу. Лорд выручил из Зеркала душ девушку. А мы с сестрами исчезли, как он подумал, наверное. На самом деле, мы обратились пеплом, затем снова стали людьми.
Наши пути разошлись. Беатриса и Марианна продолжали заниматься черной магией, а я… а я больше не могла. Желание творить зло пропало. После истории с Идой я изменилась и больше никогда не возвращалась к черному сундуку, где хранятся ужасные вещи. Не заглядывай туда даже после моей смерти, Филлис!».
Она нарушила наказ и жалела. Жалела, что страшная сказка о зеркале обернулась правдой. Что Арамиста выбрала честность вместо сладкой лживости. Что Талия нашла себе игрушку для развлечений, поцеловал лягушку. Кто бы подумал, что слух, который ходит среди молодых людей – правда. Будто легенда о Чудовище может стать правдой. «Бред», – подумалось Филлис, но легенду она хорошо запомнила, потому что часто просила бабушку именно её читать перед сном:
«Руки, связанные веревкой, затекли. Благо, что Чудовище недавно принесло ей чай. Разбив чашку, девушка воспользовалась осколками, царапая нежную кожу.
Веревки упали. А она проскользнула в дверь – Чудовище потеряло бдительность, и ей это оказалось на руку. Путь к свободе совсем близко. Только она все-таки ошиблась.
Столкнувшись с Чудовищем, она ожидала гневной тирады как обычно. Но сегодня он вдруг оказался молчаливым, несмотря на то, что пыталась сбежать уже в пятый раз.
– Возвращайся в темницу, – проговорило Чудовище.
Ей пришлось подчиниться. Понурив голову, она вернулась в свою келью. Солнце бросало последние лучи на решетчатое окно. Жизель вздохнула.
Другого она ожидала, когда столкнулась с Чудовищем в лесу. Ночью. Тогда она сбежала от родителей, от плохой жизни, от невыносимой муки.
Чудовище обещало ей защиту – и дало это. Конечно, она находилась в безопасности, в его громадном замке. Да вот только теперь не могла покинуть его, Чудовище то есть.
– Мы, вроде, договаривались, – раздался голос совсем рядом, – ты помогаешь мне по хозяйству, я даю тебе кров. Однако за последний месяц это уже пятая попытка сбежать.
– Мне не хватает общения. Ты постоянно где-то пропадаешь, – укорила Жизель.
– Хорошо. Мы поговорим, – решило Чудовище.
Силой вытащив её из темницы, он повел её в бальный зал. Заиграла музыка, Чудовище сменило им наряды, зажгло люстру на потолке. И впервые Жизель увидела его лицо – серебристая кожа, ярко-голубые глаза. Почему она раньше его боялась? Неужели ночью он превращается в человека?
Зазвучал вальс. Мужчина подошел ближе и повел её в танце. Какое-то чувство вдруг промелькнуло между ними. Жизель безумно захотелось его поцеловать – магия или нет, она не знала.
Чудовище же, казалось, не замечало её удивленных взглядов и изучения лица. Он наслаждался танцем, возвращаясь во времена, когда он был полноценным человеком и не подвергся заклятию.
Заклятие злой ведьмы, превратившее его в Чудовище, грянуло много лет назад. Тогда он, помнится, пытался спасти принцессу соседнего королевства. Но колдунья оказалась умнее – она заколдовала его, и принцессу спас другой. Он же заколдованным вернулся к себе, выстроил замок и стал жить отшельником. До поры до времени.
Чтобы хоть как-то уменьшить действие заклятия, вышел он в лес за лунным камнем. И столкнулся с девушкой. Он ожидал испуга, отвращения, на крайний случай крика, но она не сделала ни одного, ни второго, ни третьего. А попросила помочь. Он не смог отказать.
Теперь, танцуя с ней, ему казалось, что он становился все человечнее и человечнее с каждым шагом. Шерсть на лице вдруг стала исчезать. Мощные лапы превратились в сильные руки. А, заметив свое отражение в зеркале, он увидел, что и в правду стал человеком».
Филлис открыла второй из запертых сундуков. Внутри очутилась остроконечная оранжевая шляпа и потрепанная молью шаль. Из шляпы выпал белый треугольник, на котором почерком Арамисты написаны два слова: «Твое наследство». Почему бабуля оставила ей шляпу и шаль – она не представляла.
Решив, что разберется с разгадкой позже, она прислушалась. Талия и Феликс играли в соседней комнате. Неизвестно почему, но юноша вызывал опасения и страх. Материнское сердце противилось тому, чтобы дочь общалась с неизвестным молодым человеком.
Нагрянув к ним, Филлис увидела замечательную картину – Талия резко повзрослела, став пятнадцатилетним подростком. Феликс явно обрадовался этому, наклонившись к ней и явно намереваясь её поцеловать. Дочурка с округлившейся фигурой напомнила ей её саму давным-давно.
– И что произошло? – спросила она, взглянув на дочь.
– Мы играли, а потом я выросла, – проговорила Талия, дернув Феликса за рукав, чтобы он повернулся к ней, – поцелуй меня, – томно попросила она юношу.
– Никаких поцелуев в моем доме! – возмутилась Филлис.
– Простите, мы не хотели вас расстраивать, – повинился Феликс, – но любовь сильнее любых преград.
– Вы оба, – она поочередно показала пальцем на дочь и юношу, – идете за мной.
Молодые люди дружно вздохнули, однако последовали за злой Филлис. Они держались за руки, пока она неслась вперед, разогнавшись, будто парусник на волнах при попутном ветре. Талия не отрывала взора от Феликса, чем ещё больше бесила мать.
Филлис пару раз проехалась по обледеневшим лужам, дважды угодила в снег, но вывела влюбленных голубков к замку вампира. «Виктор должен разобраться, что произошло, – повторяла постоянно про себя она. Слабо верилось, что дочь так быстро повзрослела. Без магии. Без волшебства, – наверняка, он ей что-то подсунул».
Замок молчаливо взирал на нежданных гостей. Не догадавшись взять ключи с собой, Филлис теперь барабанила в дверь. Талия и Феликс о чем-то переговаривались за её спиной. Шикнув на молодых людей, она столкнулась с Викторией, представшей перед ними в нижней сорочке. Вампирша потянулась, обнажив голые ноги.
– Вы не вовремя, – произнесла она, – у Виктора выходной.
– И он проводит его с тобой? – уточнила Филлис, мрачнея.
– Со мной, – сказала Виктория, – и в моей постели.
– Что за чушь! – воскликнула помощница ученого. – Немедленно пусти меня к нему!
– Извини, я не в силах, – развела руками вампирша, – он не проснулся.
– Вампиры не спят днем, – пробурчала Филлис.
– Не спят, ты права, – согласилась Виктория, – но мы впадаем в анабиоз и восстанавливаем силы.
– Подвинься! – помощница отодвинула вампиршу с дороги и вошла внутрь. Талия с Феликсом зашли за ней, продолжая мило болтать ни о чем.
Филлис прошла приемную и по лестнице поднялась на второй этаж. Она начала обыскивать комнаты, не решаясь сразу зайти в покои Виктории. Наконец, она решила проверить версию вампирши.
Виктория не лгала – мужчина спал в её постели, прикрытый одной простыней. Одну руку он положил под голову, вторая лежала поверх простыни. Вампир походил на ребенка – обычное его рассерженное выражение лица сменилось на умиротворенное. Сваленная на полу одежда лишь подтверждала слова вампирши. На прикроватном столике стояло два бокала, наполненных красным вином.
– Вы же брат и сестра, – выдавила из себя Филлис.
– О, нет, – проговорила Виктория, – он создал меня, когда я умирала. В прямом смысле спас от неминуемой смерти.
– Ты его любишь? – спросила помощница, краем глаза наблюдая за спящим ученым.
– Давно и безответно, – сказала вампирша.
Сердце Филлис зашлось от боли. Совсем недавно Виктор подарил ей ароматические масла, совсем недавно сам вызвался проводить её. И предал. Переспал с Викторией, когда она думала, что счастье близко.
Не хватило маленького шага, чтобы соединиться и стать единым целым. Не хватило времени, чтобы он рассказал о своих чувствах. А помощница не сомневалась, что они есть. Когда казалось, что вот, совсем чуть-чуть и выглянет солнце… Виктор решил, что жалкая человечишка недостойна его и выбрал Викторию.
– Мама, тебе плохо? – забеспокоилась Талия.
Филлис ничего не видела и не слышала. Она смотрела на вампира, который обманул её чувства и ожидания. Воздушный замок рассыпался на мириады, оставляя после себя пустоту и невыносимые воспоминания.
– Думаю, вам лучше уйти, – сказала Виктория.
Помощница медленно вышла из комнаты. Ей не оставили ничего. Талия повзрослела слишком быстро, найдя первую любовь. А Филлис шла прочь, стремительно удаляясь от замка и дочери, что сначала бежала за ней, но потом отстала.
Деревенское кладбище встретило единственного посетителя временным затишьем. Каркали вороны, летая над новым местом захоронения. Сделанное посреди вересковой пустоши, кладбище много лет верно служило небольшой деревушке.
Закутанная в черное фигурка приблизилась к одному из надгробий. Красная роза упала на белый камень. Ветер шевелил вереск, и слышалось, будто кто-то свистит неподалеку. Фигура приоткрыла лицо, присев на землю рядом с могилой. Провела рукой по камню, наслаждаясь одиночеством. Книга в потрепанной обложке с изображением мужчины и женщины произвольно открылась ветром на одной из страниц. Филлис вгляделась в строки и прочла очередной совет: «Цени время. Не трать его на ерунду. Проводи с пользой». Вряд ли она умела проводить время с пользой для себя. Может, раньше, ей и удавалось чем-то заняться, то на данный момент она предпочитала сидеть возле могилы умершей бабушки.
Кладбище навевало грустные мысли. Однако больше всего её жгло осознание того, что Виктор выбрал другую женщину. Не её. Викторию, что вечно ошивалась рядом с ним.
– У меня ничего не получилось, – пожаловалась безмолвной могиле Филлис, – вампира не завоевала. Потеряла работу. Талия резко повзрослела. Проводит время с Феликсом. А я… я одна.
– Ты не одна, – произнес знакомый голос, – у тебя есть я.
Эдгар подошел ближе к ней, протянув красную розу. Филлис приняла цветок и положила к своей розе. После расставания с ним, она не знала, что происходит с Эдгаром и где он. Как-то забылось, что они слыли парой возлюбленных целый месяц, а деревенские старушки предсказали ей рождение ребенка.
– Как ты меня нашел? – спросила она.
– Очевидно, что ты часто приходишь сюда, – ответил мужчина, – ну, и я следил за тобой. Правда, издалека.
– Спасибо, что пришел, – поблагодарила его Филлис, – довольно мрачновато сидеть здесь одной.
Эдгар опустился на холодную землю позади неё. Бывшая помощница вампира прислонилась к нему спиной, выдыхая облако пара. Подрагивая от мороза, Филлис изо всех сил сдерживала слезы. Она бы ни за что не распустила нюни перед Эдгаром. Он не тот, кто поймет причину. «Виктор бы понял», – подумала она.
В народе говорили, что сытый голодного не поймет. Она перефразировала иначе – тот, кто никогда никого не терял из близких, никогда не поймет, какового это. А Филлис бы и не желала, чтобы бывший возлюбленный кого-нибудь терял, пусть и расстались не очень хорошо.
– Ты по ней скучаешь? – прервал затянувшееся молчание мужчина.
– Безумно, – проговорила она, – Арамиста заменила мне и маму, и подругу. Помогла мне, когда я забеременела Талией.
Эдгар приобнял её в качестве поддержки. От тепла Филлис разомлела, погрузившись в сон. Мужчина позволил ей улечься ему головой на колени и гладил её волосы.
Девушка корчилась от боли, проклиная мучителя. Она орала, пытаясь избавиться от муки. Кровь растекалась по полу, а девушка старалась залезть на лежанку, смыкая ноги. Мужчина довольно грубо затащил её на постель.
– Тише, Сира, – ласково проговорил он, – скоро все закончится.
– Отстань от меня! – взревела девушка.
Мужчина развел её ноги. Показалась окровавленная головка младенца, девушка снова заорала.
– Твое отродье никогда не появится на свет! – разразилась безумным смехом девушка, не позволяя вампиру избавить её от ребенка. – Я убью его!
Виктор раздвинул ей ноги, с трудом удерживая девушку. Она орала от боли. Младенец постепенно появлялся на свет, отнимая последние силы у ослабевшей девушки. Когда раздался первый крик малыша, девушка смотрела в потолок хижины остекленевшими глазами.
– Сира, это мальчик! – воскликнул мужчина. – Сира! Сира, очнись!
Мужчина, держа на руках ребенка, тряс девушку за плечо. Она не очнулась, отойдя в иной мир. Мальчик зашелся плачем. Виктор прижимал к себе сына, рыдая от горя.
Комья земли летели вверх. Ложе, уготованные заезжей эльфийке, постепенно приобретало форму. Виктор постелил осенних листьев. Взяв Сиру на руки, он опустил её тело в могилу. Забросал землей. И посадил яблоневое дерево, которое расцвело сразу же.
Младенец, завернутый в ткань, продолжал плакать. Виктору не чем было его кормить. Тогда вампир решился выйти к людям. Впервые за долгую жизнь в лесу. Виктору-младшему требовалась помощь, чтобы выжить, а ему самому – успокоение. Виктор выбрал себе наказание – он расскажет людям правду. Его сожгут. Не сразу. Потом, когда мальчик чуть подрастет и поймет, что отец сделал многое, чтобы он жил.
Вампир направился в ближайшее поселение, держа на руках сына. Подле леса находилась маленькая деревушка, где люди выращивали лён. Простые люди обычно очень восприимчивы к слухам и легендам. Виктору ничего не стоило выдумать ненастоящую историю жизни, чтобы к нему прониклись симпатией и состраданием. Однако деревенский старичок заподозрил правду. И вампир применил силу, чтобы старик вечно ему подчинялся. Даже после смерти.
Виктор-младший рос, ничего не подозревая. Он играл с ребятней, гонялся за стадом и всячески куролесил. Виктор любовался сыном, зная, что рано или поздно придет время сказать правду. Правду, которая, возможно, разрушит многое, что Виктор создал с огромным трудом. Дом и подобие нормальной семьи.
Сын плакал и кричал, когда Виктор уходил на охоту за кровью девственниц. Мальчишка никак не мог понять, что отцу надо питаться отдельно от людей. Мальчишка рвался вперед, чтобы хоть раз увидеть, чем занимается отец. Не имея матери, Виктор-младший рос замкнутым ребенком. О подвигах сына отец узнавал от чужих людей.
