Текст книги "Нераспустившийся цветок (ЛП)"
Автор книги: Джуэл Э. Энн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)
Глава 12
Трое – это компания
Вивьен
Я ненавижу оставлять Оливера, особенно когда мы собирались заняться сексом. Я люблю секс с Оли. Если бы у меня была машина, то я приклеила бы наклейку на бампер, которая бы гласила это. Может, мне следует сделать такое тату. А может, и нет. И снова-таки, а если это все не из-за Оли? Что если я просто люблю секс? Я имею в виду, существует же зависимость от секса. Может, у меня как раз такой случай? Как бы мне узнать?
Я спускаюсь на носочках по парадной лестнице босыми ногами и останавливаюсь, когда поднимаю взгляд. На противоположной стороне улицы Кай сидит на ступеньках.
– Я сказала, что приду к тебе, – я останавливаюсь внизу лестницы перед ним.
Его глаза следуют по всей длине моего тела.
– Ты также сказала, что ты дома.
– Нет, я сказала, что собираюсь принять душ.
Кай сжимает челюсть, глядя на меня темными глазами.
– Пожалуйста, скажи мне, что ты не отдала ему свою…
– Мою что? Девственность?
Кай не отвечает.
– Это не твое дело, – я иду вверх по ступенькам мимо него к двери. – Кейт выгнала тебя из твоего собственного дома? Ты поэтому здесь вместо того, чтобы ждать, когда я приду к тебе?
– Нет, она ушла два дня назад, – он следует за мной в дом и закрывает за собой дверь.
Я разворачиваюсь.
– Что за черт? Тогда почему ты мне звонишь в полшестого утра весь такой обозленный и обезумевший, будто она буквально только что разорвала отношения с тобой?
– Ты провела ночь в его доме? Это его футболка?
Я качаю головой.
– О ч-чем ты говоришь? Почему ты спрашиваешь меня об этом? Я думала тебе нужно срочно меня увидеть.
– Просто ответь на вопрос!
– Какой вопрос? – я так сбита с толку. Предполагалось, что мы будем говорить о Кейт, но он ни разу не упомянул ее имени.
– Ты спала с ним?
– Да! Господи, почему тебя это волнует?
Он ходит по комнате.
– Я не хочу, чтобы тебе сделали больно.
Скрещивая руки на груди, я смеюсь.
– Ты видишь иронию в том, что именно ты говоришь мне об этом, верно?
– Боже! Мне жаль, я все испортил. Что еще я могу сказать? Что еще могу сделать?
– Ничего! В том то и дело. Я не ожидаю, что ты будешь что-то делать. Я не прошу тебя извиняться. Но не проси меня провести всю оставшуюся жизнь, уверяя тебя в том, что все в порядке. Я в порядке. Я двигаюсь дальше, и тебе следует делать то же самое.
– Вив…
– Не Вивкай мне. А теперь, хочешь ли ты поговорить о Кейт?
Он качает головой.
– Иди домой, Кай. Мне нужно собираться на работу.
***
Когда мой отец был слишком занят на работе, Кай учил меня ездить на велосипеде без тренировочных колес. Он жил на четыре дома дальше от меня, и вполне уверена, что я полюбила его с того самого момента, когда он разломил свой виноградный двойной фруктовый лед и дал мне, после моего первого падения с двухколесного велосипеда. Мы были неразлучны. Я играла с ним в «ниндзя», а он со мной в «дочки-матери». Мой первый поцелуй был с ним, а его – со мной. Нам было по семь лет, и наши мамы заставили нас поцеловаться для фотографии на день Святого Валентина, но это все равно считалось. Я хотела быть у Кая первой во всем, и чтобы он был первым во всем у меня.
Я: Прости, что сбежала так рано. Я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хотела остаться
Оли: Ланч?
Я: Не могу, Мэгги сегодня нет.
Оли: Ты одна?
Я: Только я и конопля.
Оли: Что?
Я: В медицинских целях, конечно же.
Оли: Смешно.
Я: Да?
Оли: Увидимся через час.
Я: !!!!!!
– Пришлось взять своего кореша. Нам нужно будет перенести свой полуденный перепихон. Прости, Вив, – Ченс заходит первым, неся коробку с пиццей.
Я развязываю свой зеленый фартук и подмигиваю, проходя мимо него и направляясь прямо в руки Оливера. Он обнимает меня и поднимает, оставляя долгий громкий поцелуй на моих губах.
– Привет.
– Привет, – усмехается он.
Я целую по очереди ямочки на его щеках.
– Что ты делаешь?
– Целую твои восхитительные ямочки.
Он качает головой и опускает меня.
– Не ямочки.
Я скольжу руками в задние карманы его штанов.
– Оли, ты считаешь мои веснушки, ради Бога. Я думаю, это дает мне право целовать и сходить с ума от твоих ямочек.
– Оли? – Ченс поворачивается с громадной ухмылкой. – Ты позволяешь ей называть себя Оли?
– Заткнись!
Мой взгляд мечется между ними двумя. Оливер хмурится с сердитым видом, предупреждая, в то время как Ченс притворяется невинным и улыбается, показывая при этом одну ямочку.
– Мне кто-нибудь объяснит, в чем здесь проблема? Оли – это общепринятое сокращение имени Оливер.
Ченс переводит на меня взгляд.
– Первая девушка Оливера, когда ему было… Сколько тебе было? Девять? Десять?
Оливер продолжает смотреть на него.
– Неважно, ее звали Молли. Оли и Молли, сидят на дереве[47]47
Детская игровая песенка:
[Name] and [Name] [Имя] и [Имя]
sitting in a tree, сидят на дереве,
K-I-S-S-I-N-G. Целуются.
First comes love, Сначала любовь,
then comes marriage, Затем свадьба,
then comes baby Затем ребенок
in a baby carriage! В детской калясочке.
[Закрыть]…
Оливер начинает сокращать расстояние между ними, сжав руки в кулаки.
Ченс поднимает руки.
– Ладно, ладно… Я отвлекаюсь, должен сказать, что дерево все еще растет на заднем дворе у наших родителей с инициалами «О+М», обведенными сердцем, которые вырезаны на коре. Моли разбила ему сердце, неделей позже, оставив его ради Томми, который был на год старше и, по ее словам, «вырос из своего мальчишеского имени и теперь назывался Томасом». В этот день Оли стал Оливером и угрожал избить любого, кто когда-либо пытался назвать его Оли снова.
– Это правда? – смеюсь я.
Оливер смотрит на меня и кивает один раз.
– По моему мнению… – высказывается Ченс, – … ты, должно быть, обладаешь какой-то магической киской, если он позволяет тебе называть его Оли.
– Заткнись. Ты такой грубый.
Мысленно, я покатываюсь со смеху, держась за живот. После прошедшей ночи, я знаю, что у обоих мальчиков Конрад в голове бродят грязные мысли. Единственное различие в том, что Оливер более утонченный, проявляя сдержанность и фильтруя свои мысли перед тем, как они достигают рта – если только он не пьян.
Ченс складывает свой кусок пиццы пополам и засовывает половину в рот.
– Так ты освободился на эти выходные? – я выбираю черную маслину со своего куска пиццы.
Они оба смотря на меня в недоумении.
– Кейп-Код? На этих выходных? Алекс и Шон пригласили нас поехать с ними?
Оливер медленно пережевывает, прищурившись.
– Я спрашивала тебя вчера в «Данкс».
Ченс давится пиццей. Оливер качает головой и закатывает глаза. Я вижу то, что не должна была услышать.
– Ты рассказал ему?
Оливер качает головой, проглатывая то, что у него во рту. Ченс хихикает, отказываясь смотреть мне в глаза.
– Ты сказал ему!
– Нет, не говорил. Я только сказал, что разлил кофе, вот и все. Я клянусь. Я не знаю, почему он ведет себя как тупоголовый, который знает что-то, чего на самом деле не знает.
Я смотрю на Ченса, он поднимает палец, проглатывая.
– Это правда. Когда он показался на работе, он сказал, что облился кофе.
Оливер распрямляет плечи и смотрит округлившимися глазами «я же тебе говорил».
– Но… он поделился со мной другой более интересной историей после четвертого пива прошлым вечером, – Ченс шевелит бровями, а я хочу умереть.
Теперь давится Оливер.
– Я… нет!
– Да-да, братец. И я подозреваю, что ты урезал эту историю, но оставим ее на следующий раз, когда будем пить пиво. Кстати, Вив, можешь брать меня на завтрак в любое время, когда захочешь, – он подмигивает.
Я не ставлю под сомнение слова Ченса, так как сама наслушалась вчера пьяной болтовни Оливера.
Оливер качает головой и хохочет.
– Почему я так огорчен, как будто сделал что-то неправильно? Неужели публичного унижения, горячего кофе на ногах и поездки в неотложную помощь не достаточно, чтобы гарантировать прощение за несколько нескромных поступков, которые я, возможно, совершил?
Хватая его за ворот футболки, я притягиваю его ближе и целую его рассечение.
– Я прощаю тебя, Оли.
– Ой, спасибо.
– Итак, то, что я пыталась сказать тебе вчера – у родителей Шона есть дом на Кейп-Код, и нас пригласили поехать с ним и Алекс туда на выходные, – я смотрю на Ченса. – Это, конечно, если твой босс отпустит тебя.
– Оливер ни о чем меня не спрашивает. От меня не зависит, поедет ли он, – Ченс бросает коробку от пиццы в мусор. – Сворачивайся, я жду тебя в машине. Спасибо за полуденный перепихон, Вив.
– Пока, Ченс, – я смотрю на Оливера, пытаясь расшифровать, что означает его безэмоциональное лицо. – Так ты поедешь на выходные?
– Не знаю. Выходные с твоими друзьями это…
– Как? Весело? Увлекательно?
– Серьезно.
– Серьезно? – я изгибаю губы в одну сторону и делаю шаг назад, прислонившись к кассе. – Ладно, но я все-таки еду.
Он кивает.
– Конечно. Это же твои друзья и ты, вероятно, весело проведешь с ними время.
– Я бы провела время еще лучше, если бы ты поехал, – я разочарована и мне больно, но я позволяю ему увидеть только мое разочарование. В какой-то момент на протяжении последних двух недель, я подумала, что мы пришли к негласному соглашению, что наши отношения серьезные – оказывается, что нет.
Он протягивает руку, я беру ее и позволяю ему притянуть меня в объятия.
– Мне нужно идти, но увидимся позже.
Поцеловав меня и улыбнувшись, он выходит за дверь. Я ругаю себя за то, что позволила себе так думать. Оливер – это все, чего я никогда не ожидала. Просить чего-то большего – как бросить милостыню в лицо. Я приму каждый взгляд, каждое прикосновение и каждый шепот, который он захочет дать мне. Проблема в том, что единственное место, где я могу их хранить – это мое сердце.
***
Оливер
Утреннее солнце стало разогревом для настоящей звезды моих дней – Вивьен. Она является тем ослепительным светом, что заставляет меня забыть, где я был и не волноваться о том, где буду. Я не знаю, кто мы, мы просто есть.
– Ты будешь по мне скучать, – она надевает сарафан, без белья. Я кладу руки за голову, переплетая пальцы, и наслаждаюсь видом с кровати.
– Да, поэтому тебе следует остаться на ночь у меня, чтобы я мог насытиться тобой перед отъездом.
Она стреляет в меня своими кружевными трусиками, как из рогатки.
– Оставь себе, как сувенир. Я не могу остаться, нужно собирать вещи. Кай забирает меня в шесть утра.
– Кай? – я приподнимаюсь на локти и не могу сдержать улыбки, когда она облизывает губы, глядя на мой напряженный пресс.
– Ох... да, я еду с ним, так как Алекс и Шон уехали вчера.
– Значит только ты и Кай?
– Да. Предполагалось, что Кейт поедет тоже, но из-за разрыва она, очевидно, не едет, ты тоже не едешь, значит, мы будем только вчетвером, – она целует меня снова, проведя языком. – Пока, Оли, – шепчет она.
Она на спине, а я нависаю над ней в долю секунды.
– Оли!
– Я передумал, – мои руки скользят по ее бархатистым ногам, поднимая платье. – Тебе не нужно проводить время со своими друзьями. – В тот момент, когда мои губы находят ее, она расслабляет ноги, и я проскальзываю в нее. Мягкий стон срывается с ее губ, когда она оборачивает свои длинные ножки вокруг моей талии. Как будто ее тело говорит моему показывать дорогу, и что она пойдет за мной куда угодно.
После того, как я беру ее все с той же развращенной жадностью, с которой я украл ее невинность, я наблюдаю, как она уходит от меня. Она оглядывается назад, и я вижу звезды в ее изумрудных глазах. Они наполнены мечтательными иллюзиями, как будто она знает меня, но… она не знает. Хотел бы я, чтобы она знала.
***
Я никогда не знаю, что принесет с собой восход. Иногда яркое синее небо приносит чувство ясности. Иногда я вижу скрытые послания в унылом красно-оранжевом горизонте. В иные дни облака постепенно выстраиваются в знак вопроса, что без сомнения символизирует мое состояние в последнее время. Сегодня, тем не менее, послание ясно. Женщина, которая проникла в мою жизнь всеми возможными способами, поедет в Кейп-Код со мной, а не с Каем.
Моя сумка собрана и лежит в багажнике моей машины. Я стою, прислонившись к водительской двери, когда подъезжает Кай на своей серой «Хонде».
– Кай, не так ли? – я протягиваю ему руку, когда он выходит из машины. – Я – Оливер Конрад. Мы встречались в «Зеленом горшке».
Он смотрит на мою руку примерно мгновение, перед тем как пожать ее.
– Ты рано встал просто чтобы попрощаться с Вив?
– Вообще-то, мой график работы поменялся и я еду с вами, – даже если то, что я наслаждаюсь тем, что стер со смазливого личика Кая самоуверенное выражение, делает меня засранцем, то пусть так и будет. После того, как он отнесся ко мне как к пустому месту, когда мы впервые встретились, и забрал от меня Вивьен с помощью своей «сказки» о том, что он нуждается в друге после того, как его бросила девушка, я думаю, что имею право на небольшую расплату.
– Вив знает? Я только что с ней разговаривал, и она ничего не сказала.
Я не могу скрыть ухмылку, и будто по плану, красная дверь на противоположной стороне улицы открывается.
– Привет, красавица! – я встречаю ее, когда она тянет сумки по ступенькам. Она смотрит на Кая, и меня выводит из себя то, что она сдерживается при нем. Если бы его здесь не было, она бы уже запрыгнула мне на руки, засунув язык мне в горло, и терлась бы о мой всегда твердый для нее член. Вместо этого, она целомудренно целует меня в губы и слегка улыбается.
– Привет, Оли. Тебе не нужно было вставать просто, чтобы увидеть меня перед отъездом.
Я беру ее сумки и несу в мой грузовик.
– Что ты делаешь?
– Ну, Вив, похоже, что твой друг, в конце концов, едет, – говорит Кай.
Я не смотрю на него, несмотря на то, что он усердно пытается вывести меня из себя своим тоном нытика-мудака.
– Да?
Я бросаю ее сумки к своей.
– Да. – Она награждает меня пронзительным девчачьим визгом и обнимает меня так, как я ожидал несколько мгновений назад.
– Что заставило тебя передумать?
Я смотрю на Кая, притягивая ее к своей груди.
– Ничего конкретно. Просто я не хотел быть без тебя на выходных.
Кай смотрит искоса на меня. Но, я это замечаю.
– Бросай свои сумки назад, Кай. Я поведу, – я подмигиваю.
Вивьен идет к пассажирской двери и открывает ее.
– Ты не против этого, Кай?
Мой язык увеличивается в размерах втрое, от того что я так чертовски сильно прикусил его. Не могу поверить, что она спрашивает у него, не против ли он. Она нянчится с ним, как с ребенком.
– Как хочешь, Вив.
Я не упускаю того, как он закатывает глаза, когда берет сумку и солнцезащитные очки.
– Ты только что сделал мои выходные, – улыбается Вивьен, когда я сажусь в машину.
– Ты сделала мой вечер, перед тем как уйти вчера, – я сжимаю ее голую ногу.
Ее глаза округляются при моих словах, когда Кай садится на заднее сиденье.
– Не перед… – говорит она сквозь зубы, указывая на него головой.
Это мило, действительно мило. Я предполагаю, что женщина в такой ситуации сорвалась бы и побежала бы к своей лучшей подружке, чтобы поплакать над тем, что другая женщина претендует на внимание ее мужчины. Она бы выказала свое громадное недовольство, сказав мужчине, что это его вина и лишила бы его секса со злости и ревности. В мире мужчин все совсем по-другому.
Нет никаких слез и лучших подружек, ожидающих с коробкой бумажных платков. Мужчины просто меряются членами, соревнуются, кто писает дальше всех, и метят территорию. К тому времени как мы доберемся до Кейп-Кода, Кай узнает не только, как много раз я имел Вивьен, растянувшуюся на моей кровати, он узнает, как громко я заставлял ее кричать. И сегодня не будет никакого воздержания от секса. А наоборот. Я буду брать ее так жестко, что кровать пробьет гипсокартон, а зеркала и окна разлетятся на миллионы мелких кусочков.
Ну, ладно, всё, возможно, не будет именно так.
Глава 13
Тестостерон
Вивьен
Полуторачасовая поездка в Кейп-Код была изнуряющей. Я должна была быть в приподнятом настроении оттого, что двое моих любимых парней будут со мной на этих выходных. Должна была, но это не так.
Как только машина останавливается, Кай выпрыгивает и открывает дверь с моей стороны.
– Ох, спасибо, – я улыбаюсь.
– Я возьму сумки, – говорит Оливер, открывая багажник.
Кай идет следом за мной к дому.
– Помоги ему занести сумки, – я поворачиваюсь и смотрю на Кая.
Он закатывает глаза и дуется, возвращаясь к машине.
– Цветочек! – Алекс выбегает из дома, практически сбивая меня с ног своим восторгом. – Как поездка?
– Кошмар. Я должна была оставить их обоих.
– Борьба членов?
– Да, и у меня такое ощущение, что она еще не закончилась.
Алекс хихикает, глядя мне через плечо.
– Думаю, ты права.
Я разворачиваюсь и становлюсь свидетелем того, как мои утонченные гарвардские мужчины играют в «перетягивание каната» моими сумками.
– Видишь, что я имею в виду? Кай рассказал всё, что знает обо мне, кажется, он даже упомянул о моей группе крови.
– Почему?
– Думаю, чтобы доказать, что он знает меня.
– Что делал Оливер?
– Он лапал меня всю дорогу. Даже злость не может остановить мою реакцию на него. Я почти получила оргазм от его собственнической руки постоянно щупающей меня. Это меня смутило.
– Так же как в «Данкин Донатс»?
– Туше. Но в любом случае, я начинаю понимать, почему Кейт порвала с Каем.
– О чем ты? Это Кай порвал с ней.
Выражение замешательства на моем лице было очевидным.
– Что ты…
– Я забиваю зеленую комнату, – говорит Кай, проходя мимо нас и поднимаясь по ступенькам на крыльце.
– В своих мечтах. Ни в коем случае один парень не займет самую большую комнату со смежной ванной. Шон и я забили ее вчера вечером. Цветочек с Оливером могут занять синюю гостевую комнату, а ты будешь в кабинете.
– Я не буду спать на том чертовом раскладном диване!
– Тогда разбей палатку на пляже, приятель, потому что это единственный вариант для тебя.
– Алекс, рад тебя снова видеть, – говорит Оливер, обнимая меня за талию.
– Привет, Оливер. Рада, что тебе удалось приехать, – она подмигивает мне. – Заходите в дом, я познакомлю тебя с Шоном.
Когда мы заходим в дом, я вижу мои сумки, висящие у Оливера на плече.
– Вижу, ты победил.
– Победил в чем?
– Ни в чем, – я усмехаюсь и качаю головой.
– Оливер, это мой парень Шон.
Они пожимают друг другу руки.
– Приятно познакомиться.
– Спасибо за приглашение. Это чудесное место.
– На самом деле, нет, – Кай выходит из кабинета. – Здесь только две спальни, две ванные комнаты, полы скрипят и этот дом стар, как грех.
– Ну, для тех, кого в детстве не баловали… – смеется Шон и указывает на Кая и Алекс, – … это рай. Он принадлежал моим бабушке и дедушке, а после их смерти родители решили оставить его в качестве дома для отдыха. Время от времени они сдают его в аренду. Кай прав, он маленький и старый, но вид, который открывается с него, такой же изумительный, как и с комплекса Кеннеди[48]48
Комплекс Кеннеди состоит из трех домов, расположенных на шести акрах (24000 м2) земли на побережье вдоль Нантакен Саунд на Кейп-Код, Массачуссетс, США. Когда-то эти дома принадлежали семье бизнесмена и политического деятеля Джозефа Кеннеди.
[Закрыть].
– Он удивительный, – я тяну Оливера за руку и веду его к крытой площадке, с дорожкой, ведущей к раскинувшемуся пляжу и захватывающему виду на океан. Старый серый дом с белыми ставнями на первый взгляд не самый привлекательный на этом отрезке земли, но он уютный, очаровательный и наш на эти выходные.
Оливер ставит наши сумки и подходит к краю площадки, поставив руки на бедра.
– Не то, что ты ожидал?
Оливер ухмыляется.
– Я не питал никаких надежд, – он поворачивается и притягивает меня в свои объятия. – Моя соседка полна сюрпризов, поэтому я учусь плыть по течению.
– Ты говоришь так, будто она невероятная.
– Она непредсказуемая и опасная… – он указывает на рассечение возле глаза, – но, да, наиболее невероятным образом.
Поднимаясь на носочки, я целую его. Он обхватывает руками мою голову, когда скользит своим языком по моему.
– Снимите комнату! – ворчливый голос Кая проникает в наш личный пузырь. – О, правильно. У вас же уже есть. Это же я бедное придурок, который будет спать в кабинете.
– Кай-Пай, уверена, ты найдешь какую-нибудь старую леди, чтобы зависать на этих выходных.
– Замолчи, Алекс.
– Поэтому ты порвал с Кейт? Она была недостаточно зрелой для тебя? – Алекс любит подкалывать Кая, а он всегда глотает наживку.
– Нет, я не поэтому порвал с ней, – Кай смотрит прямо на меня, и его пронизывающий взгляд и намекающий тон заставляет меня содрогнуться.
– Давай занесем наши сумки наверх, – я подталкиваю Оливера к двери, избегая любого контакта глазами с Каем.
***
– Ты будешь милым на выходных?
Оливер ставит наши сумки на кровать.
– С кем?
Я подхожу к нему сзади и прислоняюсь щекой к его спине, обнимая руками за талию.
– С Каем.
– Я что, ребенок?
– Так казалось в машине.
– Что мне будет за то, что я буду милым? – ухмыляется он.
Я скольжу рукой под пояс его шорт и поглаживаю его.
– Я уверена, что смогу что-нибудь придумать.
Он становится толще в моих руках, когда дыхание в груди сбивается. Я начинаю вытягивать руку, просто намереваясь подразнить его немного.
– Не останавливайся, – он хватает мое запястье и толкает мою руку обратно.
– Это только анонс.
– Ну, мне нужен более длительный анонс. Не останавливайся, пока не доберешься до многообещающего достоинства.
– Они ждут нас внизу, – смеюсь я.
– Тогда поспеши, – его голос напряженный и нуждающийся.
– Развернись, – я вытягиваю руки, и на этот раз он не сопротивляется.
Становясь на колени, я расстегиваю его штаны, когда смотрю вверх на него, и мы обмениваемся грязными сексуальными улыбочками. Я пробегаю языком по всей его длине и обвожу головку. Его бедра дергаются вперед, и я улыбаюсь в полном удовлетворении.
– Сними свою рубашку.
– Для этого? – он морщит лоб.
Я киваю и поглаживаю его, в то время как мой язык продолжает дразнить головку. Он сбрасывает рубашку, и я смотрю вверх на его твердую рельефную грудь, а мои губы растягиваются в удовлетворенной ухмылке.
– Тебе нравится смотреть на меня?
Я киваю, и он улыбается.
– Ну, а мне нет, – говорит Кай, стоя в дверном проеме.
– Кай! Убирайся!
Оливер поворачивается и застегивает штаны, пока я поднимаюсь на ноги, покраснев от стыда.
– Прости, Вив, не хотел прерывать. Алекс хочет пойти с тобой в магазин.
Я топаю к двери и толкаю Кая в грудь.
– Скажи ей, что я спущусь через минуту. Вон! – я хлопаю дверью и разворачиваюсь, прислоняясь к ней. – Мне жаль.
Оливер натягивает рубашку.
– Не стоит.
– Я смущена.
Он проводит пальцами по моему лицу, слегка касаясь кожи, и ухмыляется.
– Это же не тебя поймали со спущенными штанами.
– Я знаю, просто…
– Что? Тебе стыдно за меня? Думаешь у меня маленький член?
– Что? – мои глаза округляются.
– Я шучу. Знаю, тебе не с чем сравнивать, но поверь мне…
– Подожди, что ты… а, девственность, – я усмехаюсь. – Оливер, я была девственницей в буквальном смысле, а не в широком спектре «нецелованная».
– Действительно? – он вскидывает голову.
– Действительно, и нет, я не думаю, что у тебя маленький член, – я начинаю обнимать его за талию, но он хватает мои запястья и отступает.
– Тебе лучше идти. Уверен. Алекс ждет тебя.
– Ты же не обижаешься?
Он отворачивается и кладет руки на бедра, опустив голову.
– Нет… просто… все хорошо.
Хватая его за руку, я тяну, пока он не поворачивается ко мне.
– Ты резко затормозил в ту же секунду, когда выяснил, что я девственница, а теперь знание того, что твой член не первый, который я увидела, является проблемой?
Он вырывается.
– Я сказал, все хорошо… просто иди.
– Невероятно. Временами ты действительно недоумок.
– Никогда!
Я подпрыгиваю на месте от его жесткого тона.
– Никогда … не… называй меня так.
Он только что дал мне словесную пощечину. Снова этот один процент. Та часть Оливера, которая чужда мне. Это та сторона, которую я не хочу знать, но мне это необходимо, потому что это либо соединит нас, либо разделит. Один процент – это практически ничего, но у меня такое ощущение, что для нас – это все.
Я ненавижу то, что он даже не может смотреть на меня.
– Я вернусь.
***
Кай становится счастливым обладателем моего смертоносного взгляда, когда я беру свою сумочку.
– Я буду в машине, Алекс.
Кай ухмыляется, а мои руки сжимаются в кулаки, борясь с непреодолимым желанием стереть эту тупую ухмылочку с его лица.
– Что происходит? – спрашивает Алекс, садясь в машину.
– Мой лучший друг – задница, а мой парень – придурок.
– Ой. И что теперь?
– Я не могу понять, что происходит с Каем. Почему он сказал мне, что Кейт оставила его, почему он ведет себя, как придурок по отношению к Оливеру, и почему он смотрит на меня, как будто я ему принадлежу?
Алекс съеживается.
– Что?
Она жует губу.
– Что?
Быстро глянув на меня искоса, она вздыхает.
– Он сказал Шону, что у него есть к тебе чувства. Вот почему он порвал с Кейт.
– Чувства? Что это должно означать? – я скрещиваю руки на груди.
– Ты знаешь, что это значит.
– Нет, не знаю. Кай просто устал от Кейт и ему скучно, поэтому он думает, что хочет меня, но это не так. Он просто хочет кого-нибудь, кого угодно.
Алекс приподнимает плечи.
– Возможно, но Шон сказал это так, будто Кай пришел к какому-то жизненно важному решению, что ты именно та единственная, созданная для него.
На это не существует ответа. Тяжело вздохнув, я смотрю в окно.
– Что сделал Оливер?
– Ничего, все… – я закатываю глаза, – я не знаю. Он что-то скрывает, но я понятия не имею, что это.
– Скрывает что? Например, жену или что-то такое?
– Нет, – смеюсь я. – Что-то из его прошлого, что преследует его. Я встречалась с его семьей. Они бы не приветствовали меня с распростертыми объятьями, если бы был какой-то камень преткновения.
– Почему ты не спросишь его?
– Не могу. Что бы это ни было, ощущается это как грань между Джекилом и Хайдом[49]49
«Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» – повесть шотландского писателя Роберта Стивенсона. ВЛондоне происходят странные события – некий демонический человек по имени Эдвард Хайд, внушающий необъяснимое отвращение всякому, кто с ним общается, делает ряд отвратительных проступков, бессмысленных и жестоких. Выясняется, что он каким-то образом тесно связан с уважаемым в обществе доктором Генри Джекилом. Хайд временами появляется у него дома, и слугам дано распоряжение выполнять все его просьбы. Более того, доктор пишет завещание, в котором в случае своей смерти или исчезновения оставляет всё Хайду.
Однажды доктор Джекил запирается в своем кабинете, отказываясь показываться на глаза, общаясь с домашними неестественным голосом. Предполагают, что преступный Хайд убил доктора и не в силах покинуть дом доктора, выдает себя за убитого.
В найденном посмертном письме, полученном Аттерсоном, доктор Джекил признается, что пришёл к научному открытию, заключающемуся в том, что в человеческой психике существуют одновременно несколько аспектов одной и той же личности, а человек, как таковой есть продукт одновременного совмещённого действия всех этих личностей. В результате не до конца удавшегося научного эксперимента он смог найти способ своему отрицательному «я» временно занимать главенствующее положение. Мистер Хайд, делающий чудовищные злодеяния, – это тот же доктор Джекил, в котором его злое начало получало власть и Джекил мог спокойно грешить в этой оболочке. Однако доктор перестал контролировать процесс своего превращения в Хайда, что и привело доктора к отчаянию и гибели.
[Закрыть].
– Ты боишься того, как он отреагирует, если ты спросишь?
– Я боюсь всего – его реакции, моей реакции, потерять его, потерять нас. У него в коридоре есть дверь возле его спальни, которая заперта на ключ… на чертов ключ. У кого дверь в спальню или в кладовую, или куда-либо еще закрывается на ключ?
– Ты его спрашивала об этом?
– Он не один раз ловил меня на том, что я смотрю на нее, но я никогда не спрашивала. В эти моменты я вижу легкую тень Хайда в его глазах. Ну, и учитывая мое собственное прошлое, наполненное секретами, у меня проблема с тем, чтобы спросить его об этом. Я думаю, он расскажет мне, надеюсь раньше, чем позже.
Алекс заезжает на парковку.
– Шон и я встречались год, перед тем как он рассказал мне о своем дяде.
Я растягиваю губы в грустной улыбке. Мы с Шоном все время подкалываем друг друга, но на самом деле, он мне нравится, а его прошлое разбивает мне сердце. Его дядя принуждал его к сексуальным отношениям на протяжении десяти лет перед тем, как это выяснилось. Я знакома с его родителями, и они – лучшие. Я даже не могу представить себе, как это повлияло на них, когда они узнали.
– Я дам ему время. Как бы я не умирала от любопытства, всему свое время.
Мы выходим из машины.
– Может, у него какой-то странный фетиш, например, он коллекционирует фарфоровых кукол или плюшевых мишек. Может, он занимается каким-то эксцентричным дерьмом и прячет за той дверью кнуты и трости. Могу поспорить, у него есть одна из тех сексуальных качелей, свисающая с потолка. Серьезно, он же говорил, что хочет тебя отшлепать.
– Да, уверена, все именно так, – смеюсь я, и в то же самое время его угроза отшлепать меня задерживается у меня в подсознании и горит неоновым светом.
***
Оливер
Я ненавижу ее. Я, бл*дь, ненавижу ее. Это как будто тебя наградили ВИЧ в качестве подарка на вечеринке после одноразового секса. Она – яд, растекающийся по моим венам. Яд, который отравит любого, к кому я когда-нибудь прикоснусь.
– Эй, в холодильнике есть кое-что попить, а на столешнице, наверное, несколько батончиков. Дамы должны скоро вернуться с кое-какой едой. Алекс только что написала мне, что они возвращаются, но Вив захотела остановиться, чтобы съесть свои пончики.
– Спасибо, Шон, но я ничего не хочу сейчас, – я сижу на шезлонге рядом с ним, даже не глядя в сторону Кая.
– Алекс сказала, ты закончил юридический факультет Гарварда.
– Да, – киваю я.
– Но ты работаешь со своим братом сейчас? – Шон поднимает свою банку «Red Bull».
– Да. А ты?
– Я получаю свою Степень магистра делового администрирования, как и Вив.
– Что планируешь делать, когда закончишь?
– Подожду Вив, – смеется он. – Ты же понимаешь, что она планирует покорить мир? Лучшей протекции у меня нет.
– Да, она определенно одержима.
– Откуда ты знаешь? Ты же знаком с ней, сколько… две секунды? – Кай решает открыть свою варежку и вставить свои две копейки.
Шон смотрит на него и качает головой, глядя на него с предупреждением. Я что-то упускаю, но прямо сейчас мне наплевать.
– Наши с ней отношения – не твое дело.
Кай встает и ухмыляется.
– Как хочешь. Она хорошо делает минет, не так ли?
Я прихожу в бешенство, слышу свой громыхающий пульс и ничего не чувствую, кроме лица Кая, соприкасающегося с моим кулаком.
Шон помогает ему встать, когда Кай использует свою рубашку, чтобы задержать кровь, льющуюся из носа.
– Спасибо за приглашение, но думаю, я вернусь в Кембридж. Привезете Вивьен домой в воскресенье?
– Черт, я думаю, ты сломал мне нос!
Шон смотрит на меня и кивает один раз перед тем, как позаботиться о своем друге-засранце. Я хватаю свою сумку наверху и выезжаю с подъездной дорожки, не задумываясь ни на секунду. Губы Вивьен вокруг члена Кая – это не та картинка, которая быстро забудется – не без помощи «Джека Дэниэлса»[50]50
Джек Дэниэлс – вид виски.
[Закрыть].
