Текст книги "Мэгги и Джастина"
Автор книги: Джуди Кэролайн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 36 страниц)
49
На улице Чарли отвел душу.
Быстрым шагом миновав кухню, где сейчас, слава Богу, никого не было, и потому никто не мог стать свидетелем его внезапной ярости, он грохнул задней дверью и вышел во двор резиденции, где в нескольких десятках метров от особняка стояло маленькое здание, предназначенное для специального поста связи с правительственными учреждениями.
Обычно здесь проводили время, свободное от дежурств, сотрудники охраны. Тут же была оборудована комната для отдыха, а также довольно просторная гостиная с телевизором.
В маленькой комнатке, одновременно служившей прихожей и пунктом связи, были установлены несколько телефонных аппаратов и портативная радиостанция.
Один из телефонных аппаратов в домике связи зазвонил, и трубку сняла Белинда Монтгомери, которая была сотрудницей службы охраны и так же, как и Чарли Конти, постоянно жила здесь.
– Да. Я слушаю, – сказала она. – Нет, здесь его нет, но, думаю, он скоро появится. Как только он зайдет сюда, я обязательно передам ему, что вы звонили. Да, до свидания.
Она положила трубку и сокрушенно покачала головой.
– Ох, ну и головная боль…
Напарник Чарли, Бобби Бентон, который сейчас был свободен от дежурства, возился на маленькой кухоньке с кофейником. Приготовив кофе, он налил себе чашку и отправился в гостиную, где перед телевизором сидел еще один сотрудник службы безопасности, Джеф Чендлер. По телевизору показывали репортаж из Сиднея о матче по бейсболу, в котором встречались команды штатов Виктория и Квинсленд. Бобби уселся в кресло перед телевизором и, обменявшись с Джефом парой фраз, принялся шумно болеть.
Белинда, которая скептически взирала на собравшихся в гостиной болельщиков, уже собиралась выйти на улицу, однако, увидев в окно, как к дому направляется Чарли Конти, изменила свои намерения. Она дождалась, пока он войдет в дом.
– Привет, – сказала Белинда.
Конти хмуро закрыл за собой дверь.
– Здравствуй, – без особого энтузиазма сказал он.
Белинда скептически сложила руки на груди и, едва заметно улыбнувшись, сказала:
– Она хочет тебя видеть.
Чарли непечатно выругался, заставив покраснеть свою коллегу.
– Извини, – тут же сказал он, – по-моему, она начинает понемногу сходить с ума. Я ведь только что был там. Ну что еще ей от меня надо? Какого черта она меня достает?
Белинда вздохнула.
– Ну ладно, не стоит так нервничать. Все-таки ее можно понять. Одинокая женщина, у которой все осталось в прошлом. Ей надо на ком-нибудь отвести душу.
Чарли экспансивно взмахнул рукой.
– Да ну ее к чертовой матери! Она уже кривляться передо мной начинает, что это за ерунда?
Привлеченные шумом в прихожей, из гостиной выглянули Бобби и Джеф.
– Что ты так нервничаешь? – спросил Боб.
Чарли недовольно фыркнул:
– А что мне, по-твоему, прыгать до потолка от радости? Мне, наверное, больше нечего делать, как выполнять капризы этой старухи.
Бобби глуповато улыбнулся.
– Слушай, а что ты здесь вообще делаешь? Какого черта ты вернулся? Тебя ведь вроде отозвали назад, в столицу?
Чарли недовольно наморщил лицо.
– Да? Это по-твоему. А вот она считает совсем по-другому.
– Как это?
– Ты знаешь, что она сотворила? – едко сказал Конти. – Эта старая дура позвонила премьер-министру и, ни капельки не стесняясь, попросила его, чтобы меня оставили здесь, в Колд-Крик, на срок еще одной служебной командировки. И знаешь, сколько продлится эта командировка?
Боб пожал плечами:
– Сколько?
– Два года.
Бентон и Чендлер одновременно присвистнули от изумления.
– Вот это да! Похоже, что ты действительно пришелся ей по сердцу, если ради тебя она звонила самому премьер-министру и просила, чтобы ты остался здесь аж на два года.
Чарли сокрушенно покачал головой.
– Да, именно так она и говорит. Я, видите ли, нравлюсь ей. Что это за чушь?
Бобби развел руками:
– А чему ты удивляешься? Никто ведь не знает, что у нее на уме. Она может попросить даже целый айсберг.
– И что, ты считаешь, что правительство Австралии доставит сюда айсберг? – ухмыльнулся Чарли.
Бобби, который был парнем попроще, чем Чарли, снова бессмысленно улыбнулся.
– Да Бог ее знает. А вдруг из уважения к ней и такое сделают.
Он вдруг подмигнул своему напарнику.
– Слушай, Чарли, надеюсь, она не сказала тебе, что я ей тоже нравлюсь?
Обрадовавшись собственной шутке, Боб громко расхохотался и, пошарив по карманам, достал пачку сигарет.
Чарли подошел к окну и с плохо скрытой ненавистью посмотрел на окна второго этажа особняка, где находилась спальня Мэгги. Тем временем Боб закурил и, дымя сигаретой, подошел к нему. Сочувственно похлопав Конти по плечу, он сказал:
– Не расстраивайся, Чак, это не самое худшее, что может быть в жизни. Смотри, мы здесь неплохо устроились. Телевизор есть, места здесь отличные, целыми днями можно в бейсбол играть. Там, кстати, идет матч между сборными Виктории и Квинсленда. Посмотреть не желаешь?
Это выглядело такой явной издевкой, что Чарли не выдержал и с чисто южной экспансивностью всплеснул руками:
– Да ну вас всех к черту! Вместо того, чтобы заниматься нормальным делом, я вынужден сидеть в этой дыре. Между прочим, время идет, и мою карьеру за меня никто не сделает. А тут я только трачу время понапрасну. И вообще, чему ты улыбаешься?
Последние слова он уже проорал. Улыбка медленно сползла с лица Бобби Бентона, который растерянно отступил на шаг. Сигарета по-прежнему торчала у него в зубах, и тонкая струйка голубоватого дыма поднималась к потолку.
– Да прекрати ты! – в сердцах выкрикнул Чарли, выхватил сигарету изо рта своего напарника и вышвырнул ее в открытую форточку.
Тот обиженно отступил, хлопая глазами.
– Ну ладно, ладно, – тут же извиняющимся тоном сказал Чарли.
Он снова вернулся к той теме, которая по-настоящему волновала его.
– Да, конечно, я хотел, чтобы меня назначили на новую работу, хотел, чтобы вместо меня приехал кто-нибудь новенький. Но ведь она же меня не отпустит!
Конти так разнервничался, что забыл о том, что хозяйка дома просила его подняться наверх.
Он мерил шагами небольшую прихожую, очевидно пребывая в полнейшем отчаянии. Его угнетала настоящая безысходность. Белинде даже пришлось напомнить своему напарнику о том, что ему сейчас необходимо сделать.
– Чарли, – издевательски улыбаясь, сказала она и ткнула пальцем на окно спальни Мэгги Уилкинсон.
Конти сморщился, как от зубной боли.
– Ну ладно, ладно, – проворчал он, – сейчас иду.
Он уже открывал дверь на улицу, когда из гостиной, словно ошпаренный, выскочил Джеф Чендлер.
– Эй, ребята, скорее сюда! – воскликнул он.
– Что случилось?
Белинда, Чарли и Боб бросились в гостиную. Трансляция бейсбольного матча была прервана, и показывали хронику событий, совсем недавно происшедших в одном из бедных пригородов Сиднея. Здесь жили в основном иммигранты – переселенцы из Африки и Азии. Особенно много было тут вьетнамцев, которые подались в Австралию после того, как началась война между Северным и Южным Вьетнамом. Этот район Сиднея был известен тем, что здесь была наиболее высокая в Австралии преступность, а также постоянными волнениями и беспорядками, происходившими среди новоиспеченных жителей Австралии, которые вечно были чем-то недовольны.
Сегодня утром туда направился премьер-министр, чтобы на месте проанализировать ситуацию и вместе с городскими властями попробовать найти пути к решению этой непростой проблемы. Неподалеку от этого района располагалась большая колония австралийцев китайского происхождения. Между ними и вьетнамцами часто возникали конфликты, вспыхивали драки, дело доходило до поножовщины и перестрелок.
И те и другие представляли собой головную боль для австралийского правительства, а потому поездка премьер-министра в такой район, разумеется, носила довольно рискованный характер.
Сотрудники службы безопасности, находившиеся здесь, при резиденции бывшего генерал-губернатора, а точнее, сторожившие неизвестно от кого его вдову, сгрудились перед экраном телевизора, наблюдая за только что переданными из Сиднея кадрами событий, происшедших несколько минут назад.
Возбужденный голос диктора комментировал кадры, снятые операторами австралийской телекомпании «TNA»:
– Почти немедленно после приезда премьер-министра Австралии в бедные районы Сиднея, населенные в основном иммигрантами, прибывшими из Вьетнама, Китая и других стран Юго-Восточной Азии, начались массовые волнения и беспорядки. Жизнь премьер-министра оказалась в опасности. Была сделана попытка покушения на него. Служба охраны и полиция были вынуждены применить автоматическое оружие для того, чтобы разогнать излишне возбужденную толпу. Сотрудники службы безопасности премьер-министра тут же увезли его в аэропорт.
Кадры, мелькавшие на экране телевизора, показывали то разбегавшуюся в страхе толпу, то охранников премьера, то вооруженных автоматическими винтовками людей в черных комбинезонах с нашивками на правом рукаве, которые мгновенно организовали оцепление вокруг машины премьер-министра, обеспечивая его безопасность.
Джеф ткнул пальцем в экран.
– Смотри, смотри, Боб, это ребята из спецпатруля.
Бентон отмахнулся:
– Да вижу.
Сотрудники охраны и спецпатруля, быстро оградив премьер-министра от беснующейся толпы, постепенно оттеснили ее в сторону, открыв путь для машины премьер-министра.
– Ого, сколько их, – сказал Джеф. – Наверное, десятка полтора.
– Да нет, больше, – сказал Боб. – Это только возле машины человек пятнадцать, а сколько еще разбираются с толпой.
И действительно, огромный лимузин премьер-министра был окружен примерно полутора десятками человек, которые бегом сопровождали машину, держа наизготове заряженные пистолеты.
Чарли, который восхищенно смотрел на экран, автоматически отметил, что сотрудники службы безопасности и спецпатруля работают очень четко и профессионально. Во-первых, они сразу же нейтрализовали толпу, во-вторых, организовали оцепление и оградили самого премьер-министра от возможных нападений, в-третьих, расчистили дорогу и позволили машине беспрепятственно покинуть место волнений. При этом, как сообщала диктор, никто не пострадал.
Коротко прокомментировав происшедшее в Сиднее событие, диктор, после того, как камера показала крупным планом несколько вооруженных человек, сопровождавших машину премьер-министра, с восхищением сказала:
– Эти люди с оружием, которых вы сейчас видите на своих экранах, являются специальными агентами австралийского правительства. Оно может гордиться тем, что на него работают такие профессионалы.
Чарли кисло усмехнулся. Ну да, это специальные агенты. Такие же, как он. Некоторых он даже знает, учился с ними вместе здесь, в Австралии, и в Соединенных Штатах. Только эти ребята получили отличную работу и настоящее дело, а он вынужден проводить время, словно сиделка, приглядывая за этой пожилой дамой и исполняя все ее прихоти. Эх, ему бы сейчас туда. А вместо этого он вынужден снова тащиться наверх в эту полутемную спальню, где пахнет дорогой и совершенно ненужной этой пожилой тетке косметикой, где на стенах висят портреты какого-то огромного поместья где-то в штате Новый Южный Уэльс, где над ним постоянно смеются и издеваются.
Словно в подтверждение его мыслей, на столике в прихожей снова зазвонил телефон. Белинда тут же бросилась к трубке.
– Да, я слушаю. Да, миссис Уилкинсон, да, он здесь. Да, я ему передавала. Простите, миссис Уилкинсон, но… Миссис Уилкинсон, миссис Уилкинсон…
Похоже было, что на другом конце провода бросили трубку, потому что Белинда недоуменно посмотрела на телефон, а потом, тяжело вздохнув, вернулась в гостиную.
– Чарли, она наорала на меня, возмущаясь тем, что тебя до сих пор нет у нее наверху.
Чарли нетерпеливо отмахнулся.
– Перезвони ей и скажи, что я буду через пятнадцать минут.
Белинда развела руками.
– Да ты же знаешь ее характер, она обязательно снова накричит на меня.
– А я сказал – позвони, – рявкнул Чарли, пользуясь тем, что он был старшим среди работников службы безопасности, занимавшихся охраной вдовы генерал-губернатора Австралии.
Белинда Монтгомери повиновалась. Хмуро опустив голову, она вышла в прихожую, набрала номер и, услышав голос Мэгги Уилкинсон, сказала:
– Мистер Конти просил передать вам, что он будет через пятнадцать минут.
– Что?
– Но, миссис Уилкинсон…
Она недоуменно вертела трубку в руках, как будто оттуда через телефонный провод должно было выбраться какое-то животное. Лицо ее искривилось, кончики губ опустились, и, с обиженным видом положив трубку на рычаг телефонного аппарата, она плаксиво сказала:
– Но я же только передала твои слова…
Бобби Бентон укоризненно покачал головой и обратился к Чарли:
– Чарли, на твоем месте я бы поднялся немедленно. Ты видишь, что творится?
Конти возбужденно вскинул голову и резко воскликнул:
– Что она себе думает? За кого она нас принимает? Мы что для нее – официанты или горничные? Где она вообще находится? Что она себе вообразила?
Решительно ткнув пальцем в экран телевизора, где заканчивался репортаж о событиях в Сиднее, он заорал:
– Да мы сейчас должны быть вон там, в центре событий, а вместо этого занимаемся какой-то ерундой! Я сказал, что поднимусь к ней через пятнадцать минут и ни секундой раньше. В конце концов, я не ее экономка и не сиделка, которая должна бежать к постели больной по первому же ее требованию. С ней все нормально, это просто очередная прихоть, очередной приступ скуки, которую ей нечем развеять. Если я буду бегать туда-сюда, то превращусь в обыкновенного слугу, а я профессионал и должен заниматься своим делом.
Боб смущенно отступил назад, не зная, что возразить Конти. Он вполне был готов согласиться со своим коллегой, который, правда, был и его формальным начальником, в том, что они совершенно не обязаны превращаться в официантов и горничных. Действительно, капризность Мэгги Уилкинсон временами переходила всякие границы. Обычно это бывало в самый неподходящий момент и сопровождалось таким количеством нервных восклицаний и даже истерик, что ни один человек не мог бы этого вынести.
Те же самые чувства испытывали Джеф Чендлер и Белинда Монтгомери. Однако они не осмеливались говорить об этом при Чарли, зная, что, несмотря на все свое негодование и возмущение по этому поводу, Конти испытывает по отношению к своей подопечной Мэгги Уилкинсон нечто большее, чем просто чувство ответственности за безопасность клиента.
Чарли еще не успел закончить свою гневную речь, как на пульте сигнализации, установленном в прихожей, стала тревожно моргать красная лампочка и зазвучал пронзительный звуковой сигнал.
– Черт побери! – всполошился Бобби Бен-тон. – Тревога! С ней что-то произошло!
Он мгновенно выхватил из кобуры револьвер, взвел курок и бросился к выходу.
– Я немедленно буду у нее.
Джеф Чендлер, который был годами постарше Бобби Бентона, да и несравненно умнее его, лишь понимающе улыбнулся, когда услышал сигнал тревоги. Ему-то все было ясно с самого начала.
Однако Бентона уже нельзя было остановить, и Джеф последовал за ним, правда, обойдясь без оружия.
– О Бог мой, – простонал Чарли, в изнеможении прислоняясь спиной к стене. – Похоже, я начинаю медленно сходить с ума.
С револьвером наизготовку Бобби Бентон промчался через двор, отделявший домик, в котором располагались пульт сигнализации и спецсвязь от особняка вдовы генерал-губернатора. Для этого ему понадобилось лишь несколько секунд. Джеф Чендлер, который почти мгновенно последовал за своим более молодым напарником, успел увидеть в дверном проеме заднего входа на кухню лишь мелькнувшую спину Бентона.
Бобби, размахивая пистолетом, пронесся через кухню, прервав процесс насыщения увесистой туши. Жерара Лакруа кефиром из большого бумажного пакета, которым тот наслаждался, совершенно не обращая внимания на пронзительные звуки сирены, доносившиеся со второго этажа.
От усердия охранник пару раз споткнулся на лестнице и едва не скатился вниз. Слава Богу, он успел ухватиться за перила и лишь потому удержался. Джеф Чендлер и Чарли Конти тем временем спокойно прошли через двор, миновали кухню мимо насмешливо взиравшего на них толстяка-француза и стали спокойно подниматься по лестнице.
Бентон ворвался в спальню Мэгги Уилкинсон и, направляя пистолет в разные стороны, с недоумением взирал на пустую комнату. Самой хозяйки спальни нигде не было видно.
Услышав грохот открывающейся двери, она через несколько мгновений выглянула из ванной и вздрогнула от испуга, увидев направленный на нее пистолет. Сирена по-прежнему продолжала гудеть.
После того как Бентон направил револьвер стволом вверх, она возмущенно сказала:
– Я же вам сказала, никогда не входите в эту комнату с оружием. А ну-ка, убирайся отсюда.
Боб растерянно заморгал глазами и, тут же опустив пистолет, мгновенно выскочил из комнаты. Он оставил оружие на столике рядом с дверью и вернулся в спальню, чтобы получить нагоняй от хозяйки дома. Следом за ним, оставив свое оружие на том же столике, вошли Чарли и Джеф.
Мэгги запахнула халат и вышла из ванной.
– Да как вы смеете! – заорала она.
Не обращая внимания на ее слова, Джеф спокойно прошел к телефону, в который была вмонтирована система сигнализации, и коротким движением руки выключил специально предназначенный для этого переключатель.
Чарли тем временем беглым взглядом осмотрел спальню и глазами сделал знак своему напарнику Джефу, чтобы тот на всякий случай заглянул в ванную комнату, что тот и сделал.
– Извините, миссис Уилкинсон, – спустя несколько мгновений сказал Бентон, – я не хотел вас напугать. Просто у вас была включена сигнализация, и мы подумали, что вам угрожает какая-то опасность.
Удовлетворившись этим объяснением, Мэгги гордо подняла голову и кивнула.
– Хорошо, я вас извиняю.
Чарли тяжело вздохнул:
– Миссис Уилкинсон, это специальная сигнализация, которая предназначена для включения только в самом крайнем случае. Она стоит здесь на случай реальной опасности, и вы должны пользоваться ею только тогда…
Он не успел закончить. Мэгги прервала его, не особенно заботясь о правилах хорошего тона:
– Эта сигнализация принадлежит мне, и я буду использовать ее тогда, когда захочу, и так, как захочу, вы находитесь у меня на службе и не смейте мне указывать, как я должна поступать. Это мое личное дело. Вам все понятно?
Джеф попытался было возразить, что включать эту сигнализацию небезопасно, потому что сигнал мгновенно фиксируется в штаб-квартире специальной службы, и кроме того что у охраны дома могут быть неприятности, сюда вполне может быть направлена дежурная группа на вертолете. А это дополнительные расходования средств налогоплательщиков. Он лишь собирался это сказать, потому что Мэгги, услышав его первое слово – «мэм», с такой яростью сверкнула на него глазами, что Чендлер тут же осекся и сконфуженно пробормотал:
– Извините.
В спальне воцарилась напряженная тишина. Бентон и Чендлер с надеждой смотрели на Чарли, как на старшего по группе, надеясь, что он сможет найти выход из этого действительно неприятного положения. Всем было совершенно ясно, что Мэгги Уилкинсон воспользовалась экстренной сигнализацией только для того, чтобы привлечь внимание к собственной особе. Да, ей действительно было скучно, и она всеми способами пыталась развлечься.
Надо признать, что это у нее неплохо получалось. Во всяком случае, так думали сотрудники ее охраны. А она отнюдь не старалась переубедить их в этом.
Спустя несколько мгновений Чарли наконец сообразил, что следует сказать:
– Что вам нужно?
Он заметил, как в глазах ее блеснули огоньки.
– Мой покойный муж, – капризно сказала она, – перед своей смертью хотел научить меня играть в гольф, но он успел показать мне только несколько приемов. Я хочу поиграть в гольф.
Чарли сделал непонимающее лицо.
– Что?
Она развела руками.
– Гольф. Вы что, не знаете, есть такая игра. В нее играют очень богатые и состоятельные люди. Между прочим, я тоже отношу себя к этой категории граждан. Мой муж, между прочим, очень часто играл в эту игру, если вам до сих пор такое неизвестно. Вот я сейчас хочу поиграть в гольф. Что в этом непонятного?
Чендлер переглянулся с Конти и попытался робко возразить:
– Извините, миссис Уилкинсон, но сейчас на улице отрицательная температура.
На сей раз Мэгги не возмущалась. Она взглянула на Джефа с милой улыбкой на устах и ангельским голосом сказала:
– Спасибо, мистер Чендлер, я очень благодарна вам за эту информацию.
Повернувшись к Чарли, она продолжила:
– Я хочу, чтобы мой электромобиль для гольфа был готов через полчаса. Пожалуйста, позаботьтесь об этом.
Чарли снова обменялся взглядами с Джефом и понял, что не может отказать.
– Все будет исполнено, мэм, – сухо ответил он, по-прежнему вопросительно глядя на нее.
Она кивнула.
– Хорошо. Ну что же вы стоите? Идите, идите.
Мэгги сделала такое движение руками, как будто выгоняла со двора мешавшихся под ногами кур.
– Давайте, идите.
Они еще не успели с посрамленным видом удалиться, как из спальни донесся вновь недовольный голос Мэгги Уилкинсон:
– Джейн, куда ты запропастилась? Джейн!
Экономка, которая возилась на первом этаже за пишущей машинкой в отдельной, отведенной специально для нее комнате, тут же бросила работу, вскочила из-за стола и помчалась наверх.
