Текст книги "Инстинкт хищника"

Автор книги: Джозеф Файндер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц)

– Я выбирал между этой и другой, про лондонский Тауэр.

– Это правильный выбор. Мне все равно нужен еще один экземпляр для дома в Сан-Франциско.

– Ну и славно. Итон, ты должен мне кое-что объяснить. Я никак не могу понять, почему ацтеки придавали такое большое значение человеческим жертвам.

– Эээ… это довольно сложно.

– Бьюсь об заклад, ты сможешь мне объяснить.

– Ну хорошо, это для того, чтобы вселенная продолжала двигаться. Они верили, что в человеческой крови есть какая-то особая энергия, особенно в сердце. И ею нужно все время делиться с богами, иначе мир остановится.

– Понятно. В этом что-то есть.

– Если дела шли плохо, они просто приносили больше людей в жертву.

– У нас на работе происходит то же самое.

Он поднял голову:

– Правда?

– Вроде того.

– А еще ацтеки снимали кожу, жарили и ели людей.

– Вот этого мы пока не делаем.

– Хочешь посмотреть на кресло с шипами?

– Обязательно, – сказал я, – но, думаю, нам пора спуститься вниз и поужинать, – как считаешь?

Он выпятил нижнюю губу и медленно покачал головой.

– Ты же знаешь, что это необязательно. Мы просто можем попросить принести еду сюда. Я часто так делаю.

– Пойдем, – сказал я, вставая и поднимая его на руках, – мы спустимся вместе. И поддержим друг друга.

– Я останусь здесь, – ответил Итон.

Взрослые уже перешли на красное вино – бордо, которое Крейг привез с собой. Уверен, что оно было неприлично дорогим, хотя на вкус больше всего напоминало поношенные кроссовки. Я почувствовал запах жареного мяса. Сьюзи рассказывала про популярную телезвезду, которая находилась в реабилитационной клинике, но Крейг перебил ее, обращаясь ко мне:

– Не вынес жестоких пыток, а?

– Итон замечательный парень, – ответил я, – он рассказал мне, что когда у ацтеков дела шли плохо, они приносили больше людей в жертву.

– Ну конечно, – воскликнул Кейг, – он умеет навешать лапши на уши. Надеюсь, он не отвратил вас от намерения иметь собственных детей? Они не всегда получаются такими, как Итон.

– Он хороший ребенок, – возразил я.

– И мы его просто обожаем, – заученно сказал Крейг – словно произнес фразу «имеются противопоказания, перед применением посоветуйтесь с врачом», которая неизбежно следует после рекламы лекарственных средств. – А теперь, пожалуйста, расскажи про свою работу. Мне действительно очень интересно.

– Это скучно, – ответил я, – никаких знаменитостей.

– Я хочу узнать больше, – не унимался Крейг. – Мне важно знать, чем живут простые люди, особенно если придется писать об этом. Это исследовательская работа.

Я посмотрел на него и перебрал в голове десяток злых и саркастических ответов, но на мое счастье зазвонил сотовый телефон. Я совсем забыл, что он все еще висит у меня на поясе.

– Ну вот, пожалуйста, – произнес Крейг, – наверняка это из офиса, да? – Он посмотрел на свою жену, потом на Кейт. – Его босс или кто-нибудь еще. Что-то, что обязательно нужно сделать прямо сейчас. Боже мой, большой бизнес действительно выжимает все соки.

Я вышел в гостиную и ответил на телефонный звонок.

– Привет, – сказал знакомый голос. Я сразу же узнал Курта.

– Как дела? – спросил я, обрадованный, что избежал изучения под лупой Крейга.

– Я не вовремя?

– Нет, наоборот, – ответил я.

– Спасибо, что поговорил с парнем из отдела корпоративной безопасности. Я скачал форму заявления, заполнил и отправил, и он уже звонил мне. Хочет, чтобы я пришел на интервью завтра после обеда.

– Вот и замечательно, – сказал я, – наверняка он серьезно заинтересовался.

– Думаю, у него просто нет других вариантов. Послушай, могу я позвонить тебе завтра утром? Хотелось бы подробнее узнать, что ты думаешь про Entronics, какие могут быть проблемы с безопасностью и все такое прочее. Нужно как следует подготовиться.

– Как насчет того, чтобы встретиться прямо сейчас? – предложил я.

12

Мы встретились прямо в центре города, в ресторанчике под названием «Кухонька Чарли», возможно, вам доводилось пробовать их замечательный двойной особый чизбургер. Я не наелся дома: Крейг отбил у меня аппетит, к тому же Кейт пережарила стейки. Коктейли не пошли на пользу ее кулинарным способностям. Узнав, что мне придется покинуть наш маленький семейный ужин, она сначала выразила недовольство, но я сказал ей, что у нас на работе небольшой кризис, и, похоже, это объяснение вполне ее удовлетворило. Под конец мне даже показалось, что она рада моему уходу, потому что вечеринка принимала не самый приятный оборот.

Сначала я не узнал Курта: бородка и длинные патлы исчезли. Пепельные волосы с проседью были аккуратно пострижены, коротко, но не по-военному стильно – на косой пробор, который очень ему шел. Оказывается, он привлекательный парень, с удивлением отметил я, теперь в своих джинсах и свободном джемпере он выглядел, как преуспевающий бизнесмен на отдыхе.

Курт, как обычно, заказал стакан воды со льдом. Он сказал, что когда был в Ираке и Афганистане, чистая холодная вода казалась недостижимой роскошью. Местная вода была настолько грязной, что на несколько дней вызывала расстройство желудка, поэтому теперь он при любой возможности наслаждался чистой водой.

От еды он отказался. Когда мне принесли заказ – старый добрый чизбургер, гору картошки фри и пластиковый стакан жидкого пива, – Курт нахмурился.

– Тебе не стоит есть такое дерьмо, – сказал он.

– Ты говоришь, как моя жена.

– Не пойми меня неправильно, но, возможно, тебе стоит задуматься о том, чтобы сбросить вес. Будешь чувствовать себя гораздо лучше.

И ты, Брут?

– Я прекрасно себя чувствую.

– Ты не занимаешься спортом, верно?

– А у кого есть на это время?

– Ты сам хозяин собственного времени.

– Я нахожу время, чтобы поспать утром, – сказал я.

– Нужно будет приучить тебя к спорту – позаниматься на кардиотренажерах и потаскать штангу. Разве у тебя нет членской карточки какого-нибудь клуба?

– Да есть, – ответил я, – плачу где-то около ста долларов в месяц за членство в корпоративном спортивном клубе, поэтому решил, что не обязательно еще и посещать его.

– Ваш корпоративный клуб? Что-нибудь из серии пафосно-гламурных местечек с кислородными коктейлями и минеральной водой в стеклянных бутылках, да?

– Не могу ответить на твой вопрос, поскольку никогда там не был.

– Нет, это не то. Я должен отвести тебя в настоящий зал. Куда хожу сам.

– С удовольствием, – сказал я в надежде, что он забудет, о чем мы говорили. Хотя, сказать по правде, он не был похож на человека, который с легкостью забывает свои слова. Я взглянул на свой стакан с пивом и попросил официантку принести мне диетическую колу.

– Ты все еще ездишь на арендованной машине? – спросил Курт.

– Да.

– Когда твоя машина будет готова?

– Вроде бы, в начале следующей недели.

– Это слишком долго. Дай-ка я им позвоню, – сказал Курт, а потом вдруг спросил: – У тебя есть с собой карточка сотрудника Entronics?

Я вытащил свое удостоверение и положил на стол. Он внимательно изучил его:

– Боже мой, ты знаешь, насколько просто изготовить подделку такой карточки? Интересно, а ваш начальник отдела безопасности об этом задумывался?

– Не пытайся его подловить на этом, – сказал я, впиваясь зубами в чизбургер. – У тебя есть резюме?

– Я попробую что-нибудь набросать.

– Знаешь, что? Пришли мне его по электронной почте, я посмотрю чтобы все было грамотно оформлено, по всем правилам.

– Это было бы классно.

– Не вопрос. А теперь должен предупредить тебя, что интервью со Сканлоном – непростая штука. Скорее всего, тебе зададут стандартные вопросы, что-нибудь вроде: «Опишите ваши недостатки», или «Приведите пример того, как вы взяли на себя инициативу и решили проблему». Что-то типа этого. Или об опыте работы в команде.

– Похоже, с этим я смогу справиться, – сказал он.

– Только не опаздывай. Лучше приехать заранее.

– Ты забыл, что я из армии? Для нас главное – пунктуальность.

– И ты не собираешься прийти на интервью в таком виде, правда?

– Как ты думаешь, сколько проверок форменной одежды мне пришлось пройти за свою жизнь? – ответил он. – Не волнуйся. Нет на свете конторы более строгой, чем армия США. Расскажи мне лучше поподробнее про вашу систему доступа в здание.

– При входе нужно махнуть этой карточкой перед одной из коробочек, и ты можешь войти. Это все, что мне известно.

Он задал мне еще ряд вопросов, и я рассказал ему то немногое, что знал сам.

– А твоя жена не сердится, что тебя до сих пор нет дома? – спросил он.

– Я хозяин в доме, – гордо ответил я. – Вообще-то сегодня она была очень даже рада избавиться от меня.

– Вы все еще боретесь с тем парнем, Тревором, за повышение?

– Да, – я рассказал Курту про интервью с Горди, – хотя я уверен, что он не назначит меня. Это понятно. Он просто создает видимость конкуренции.

– Почему ты так считаешь?

– Он говорит, что у меня нет инстинкта хищника. А Тревор у нас супергерой. У него всегда хорошие продажи, а в этом году они особенно хороши. Он просто лучший менеджер по продажам, черт его возьми. А еще есть Брет Глейсон. Он, конечно, туповат, но в нем определенно есть животная агрессия, которая так нравится Горди. Горди говорит, что это будет кто-то из нас троих, но я бы побился об заклад, что это будет Тревор. В понедельник он готовит большую презентацию перед акулами бизнеса из инвестиционного фонда Fidelity Investment, и если наши мониторы хорошо себя покажут, – а они покажут, не сомневайся, – Fidelity будет у него в руках. Это огромные деньги. И значит, он выиграет. А я могу идти к черту.

– Послушай, я не очень-то знаком с тем, как делаются дела в вашем бизнесе, но поверь, мне тоже доводилось бывать в ситуациях, которые казались безвыходными. И единственное, что я знаю наверняка – война непредсказуема. Изменчива. Сложна. Положение дел меняется постоянно. Есть даже такое выражение: «туман войны». Планы и возможности врага невозможно знать наверняка.

– А как это связано с получением новой должности?

– Я имею в виду, что единственный способ наверняка проиграть – это не бороться. Нужно ввязываться в любую битву, где есть хоть какие-нибудь шансы на победу, – он сделал большой глоток ледяной воды, – понимаешь, о чем я?

13

В шесть утра я тихонько, еще до звонка будильника, выполз из кровати. Сказывалась многолетняя привычка – мое тело уже привыкло просыпаться в это время. Я слышал дыхание Кейт, тяжелое после выпитого вчера спиртного. Я спустился вниз сделать себе кофе. Одна только мысль о том, что Крейга я увижу раньше, чем чашку кофе, приводила меня в ужас. Оставалось надеяться, что он не был жаворонком. Потом я вспомнил, что наши шесть утра – это три часа ночи в Калифорнии, и по всей вероятности, Крейг сладко спит в постели, особенно после обильного возлияния.

Кухня и гостиная хранили явные следы вчерашнего праздника, кругом громоздились тарелки, салатницы и столовые приборы. Кейт и Сьюзи с детства привыкли, что за ними приберет прислуга, а у Сьюзи и сейчас была домработница, которая готовила и мыла посуду после еды. Ну а Кейт… скажем, Кейт жила так., как умела. Не то чтобы у меня было право жаловаться, потому что я вырос иначе – это просто отговорка. Я просто ненавижу мыть посуду, да и сам по натуре неряха. Вот вам, кстати, и еще одна отговорка.

Среди нагромождения винных бокалов, фужеров для мартини и ликерных рюмок я не сразу смог найти кофеварку. Когда поиски наконец увенчались успехом, я включил ее, случайно просыпав немного молотого кофе на столешницу, покрытую зеленым жаропрочным пластиком. Бетон, размечтались… – Нет уж, только через мой труп.

Неожиданно я услышал какой-то звук и обернулся. За кухонным столом, почти незаметный за грудой кастрюль и сковородок, сидел маленький Итон. Он выглядел хрупким и беззащитным восьмилетним мальчиком, каким он, собственно, и был, а совсем не странным вундеркиндом, которым обычно казался. Он ел кукурузные хлопья из огромной супницы, которую скорее всего отыскал где-то среди посуды в шкафу. Вместо ложки он использовал серебряный половник.

– С добрым утром, Итон, – сказал я негромко, чтобы не разбудить любителей веселой жизни, спящих наверху.

Итон ничего не ответил.

– Ау, привет, приятель, – сказал я чуть громче.

– Прости, дядя Джейсон, – ответил Итон, – я не совсем жаворонок.

– Ну, в общем, я тоже.

Я подошел к нему, чтобы потрепать его волосы, но остановился, вспомнив, как я сам не любил в детстве, когда кто-то прикасался к моей голове. И до сих пор, кстати, не люблю. Я похлопал мальчика по спине и расчистил себе немного свободного места, отодвинув английские фарфоровые тарелки, покрытые скользким застывшим жиром от пережаренного мяса.

– Ты не против, если я тоже поем хлопьев? – спросил я.

Итон пожал плечами:

– Мне без разницы. Они же твои.

Наверняка Кейт купила их специально для Итона, когда ходила за покупками. Лучшее, что достается на завтрак ее мужу – это хлопья с клетчаткой и еще какая-то полезная растительная гадость. Надо будет высказать ей свои упреки. Я достал обычную чашку для хлопьев из кухонного шкафчика и щедро насыпал себе разноцветных колечек, залив все это роскошество цельным молоком из пакета Итона. Я втайне понадеялся, что еще немного такого молока останется и после того, как гости уедут.

– Мама сказала, – заявил Итон, – что ты вчера ушел, чтобы не общаться с папой.

Я фальшиво рассмеялся:

– У меня были срочные дела по работе.

Он кивнул так, словно видел меня насквозь, и запихнул огромную ложку хлопьев в свой маленький рот. Половник с трудом в него поместился.

– Папа может быть ужасным занудой, – сказал он, – если бы я мог водить машину, я бы тоже проводил дома как можно меньше времени.

Рики Фестино перехватил меня по пути в офис.

– Они уже здесь, – сказал он.

– Кто?

– Стервятники. Мусорщики. Мистер Вольф из «Криминального чтива».

– Рики, еще слишком рано, я с трудом соображаю. О ком ты говоришь?

Я включил свет в офисе.

Фестино схватил меня за плечо.

– Команда экспертов по слияниям и поглощениям, идиот. Консультанты с бензопилой. Когда я пришел, они уже были здесь. Шесть парней: четверо из McKinsey, двое из Токио. Они вооружены блокнотами, калькуляторами, карманными компьютерами и чертовыми цифровыми камерами. Они только что вернулись из штаб-квартиры Royal Meister в Техасе, и поверь мне, за ними тянется кровавый след из Далласа. Я услышал об этом от приятеля, который работает там, – он позвонил мне вчера вечером, чтобы предупредить.

– Притормози, – сказал я, – они здесь скорее всего просто для того, чтобы понять, как заставить две структуры работать вместе.

– Малыш, ты все еще живешь в стране чудес.

Я заметил, что он уже начал потеть – застегнутая на все пуговицы голубая рубашка успела потемнеть под мышками.

– Они ищут возможности сокращения штата, дурачок. Определяют направления, которые не приносят бизнесу достаточного дохода. То есть меня. Даже моя жена говорит, что я не приношу достаточно дохода.

– Рики…

– Они определят, кто остается, а кому паковать вещички. Это что-то вроде офисного варианта реалити-шоу «Остаться в живых», с той лишь разницей, что те, кого выкинули, не становятся телезвездами, – он вытащил из кармана маленький флакончик очистителя для рук и начал нервно теребить его.

– Как давно они здесь? – спросил я.

– Не знаю – может быть, с неделю. Мой приятель из Далласа сказал, что они долго изучали результаты аттестации персонала. Лучшим двадцати процентам сотрудников было предложено остаться на прежнем рабочем месте. Все остальные – сухостой, который пора вырубать.

– Я сделаю все, что смогу, чтобы защитить тебя, – сказал я, закрывая дверь офиса.

– Если к этому времени у тебя все еще будет работа, – заметил он.

– А почему у меня не должно быть работы? – спросил я.

– Например, потому, что Горди тебя ненавидит.

– Он ненавидит всех вокруг.

– Кроме своего сладкозаденького мальчика, Тревора. Если меня не уволят и эта клизма станет моим боссом, клянусь, что возьмусь за ружье. Подходи ко мне с автоматом и проводи «оценку персонала».

– Кажется, ты перебрал с кофеином, – сказал я.

День получился длинным и изматывающим. Слухи о надвигающейся катастрофе начали просачиваться сквозь стены.

По окончании рабочего дня я ехал на лифте вниз вместе с другими пассажирами и смотрел на вмонтированный в стену лифта жидкокристаллический монитор. Показывали спортивные новости (согласно результатам турнирной таблицы, Red Sox были на половину игры впереди Yankees), политические события (еще один взрыв бомбы с террористом-смертником в Ираке), избранные котировки акций (акции Entronics здорово подешевели). Словом дня была «мудрость». Сегодня день рождения у Шер и Оноре де Бальзака. Многие считали, что телевизор в лифте только раздражает, а я не был против. Все что угодно, лишь бы не думать о том, что ты находишься в стальном гробу, который висит на ужасающей высоте на нескольких кабелях и может в любую минуту сорваться вниз.

Когда двери лифта наконец открылись в фойе, я с удивлением увидел Курта, который разговаривал с Дэннисом Сканлоном, начальником отдела корпоративной безопасности. Курт был одет в темно-синий костюм, белую рубашку и галстук с серебристыми полосками – он выглядел как вице-президент. К левому лацкану пиджака был прикреплен гостевой бейдж Entronics. Отдел корпоративной безопасности находился далеко от холла – наверное, было удобнее разместить его поближе к залу, где транслировалось изображение со всех видеокамер слежения и другого оборудования.

– Привет, приятель, – сказал я, – а почему ты до сих пор здесь? Я думал, у тебя интервью с утра.

– Оно и было с утра, – улыбнулся он.

– Познакомься с нашим новым сотрудником отдела корпоративной безопасности, – сказал Сканлон. Он был невысоким кряжистым человеком без шеи и больше всего напоминал лягушку.

– Правда? – обрадовался я. – Здорово. Хороший выбор.

– Мы очень рады, что Курт будет у нас работать, – ответил Сканлон, – он уже сделал несколько радикальных предложений по укреплению системы безопасности – отлично разбирается в этих технологиях.

Курт скромно пожал плечами.

Сканлон извинился и убежал по делам, и мы с Куртом остались вдвоем.

– Быстро все получилось, – сказал я.

– Работать начинаю с понедельника. Вводная экскурсия и куча бумаг, которые нужно заполнить, ну ты знаешь, вся эта ерунда. Слушай, это же настоящая работа! Огромное тебе спасибо.

– За что?

– Нет, правда. Я твой должник. Ты не слишком хорошо меня знаешь, но тебе еще предстоит узнать, что я никогда не забываю добра.

Я забрался в постель к Кейт после того, как последний раз перед сном проверил электронную почту. Она была одета в привычную пижаму – свободные штаны и большую футболку – и смотрела телевизор. Во время рекламной паузы она сказала:

– Прости, что вчера я даже не спросила у тебя, как прошло интервью с Горди.

– Не переживай. Все прошло нормально. Настолько нормально, насколько вообще интервью с Горди может быть нормальным. Он насмехался надо мной, угрожал, пытался вывести из себя и унизить одновременно.

Кейт закатила глаза:

– Ну и придурок. Как думаешь, ты получишь эту работу?

– Кто знает. Скорее всего, нет. Я уже говорил тебе, у Горди в любимчиках Тревор – агрессивный и безжалостный. Горди думает, что я сопляк. Хороший парень, но слабак.

По телевизору показывали навязчивый рекламный ролик, и Кейт выключила звук:

– Не получится так не получится. По крайней мере ты попытался. А ты правда хочешь получить эту работу?

– Ну да… Думаю, что хочу. Конечно будет больше дел, больше проблем, но если прятать голову в песок, ничего хорошего не выйдет… Правда, мой отец всегда говорил, что гвоздик, который торчит и царапается, обычно забивают молотком поглубже.

– Ты – не твой отец.

– Нет. Он целый день работал на фабрике и ненавидел свою работу. – Я на секунду задумался, вспоминая опущенные отцовские плечи за ужином и правую руку, на пальцах которой недоставало нескольких фаланг. Его тяжелое молчание, взгляд смирившегося с жизнью человека. Словно он решил больше не спорить с тем, что ему предлагает жизнь. Иногда он напоминал мне собаку, которую хозяин бьет каждый день – он будто съеживался, когда кто-то подходил близко, и мечтал лишь о том, чтобы его оставили в покое. Но он был хорошим человеком, мой отец. Он никогда не позволял мне прогуливать школу, всегда проверял, приготовил ли я домашние задания, а я только сейчас начал понимать, как много он для меня сделал.

– Джейсон, знаешь, ты здорово ладишь с Итоном. Мне очень нравится, что вы так понимаете друг друга. Думаю, ты единственный взрослый, которому он небезразличен. И я очень это ценю.

– Мне нравится бедный мальчишка. Правда. Он немного странный… Я думаю, он знает, что во всем виноваты его родители.

Она кивнула и грустно улыбнулась:

– Может быть, он похож на тебя в детстве?

– На меня? Нет, я был полной противоположностью. Мистер любимчик.

– Я имею в виду, что ты был единственным ребенком в семье и твоих родителей тоже часто не было дома.

– Мои родители редко бывали дома потому, что работали не покладая рук, пытаясь заработать на кусок хлеба. Крейг и Сьюзи же слишком заняты потому, что путешествуют на Майорку с Робертом Де Ниро. Они просто не хотят проводить время с собственным сыном.

– Я знаю. Это несправедливо.

– Что несправедливо? – я посмотрел на нее.

В ее глазах стояли слезы.

– Мы бы все отдали за то, чтобы у нас был ребенок, а им Бог дал ребенка, и они игнорируют его, относятся к нему как к… – она покачала головой. – Ирония судьбы, да?

– Можно я скажу им, что действительно думаю о том, как они воспитывают Итона?

– Нет. Ты только испортишь с ними отношения, и они скажут, что ты в этом ничего не понимаешь, – ведь у тебя нет своего ребенка. Да и Итону это не поможет. То, как ты с ним общаешься, – вот что действительно имеет для него значение.

– Все же я бы с удовольствием сделал выговор Крейгу.

Она улыбнулась, но еще раз вяло покачала головой.

– Представляешь, – сказал я, меняя тему разговора, – я пристроил Курта в Entronics. Спецназовца, с которым я недавно познакомился.

– А, точно, Курт. Водитель эвакуатора. А что за работа?

– Отдел безопасности.

– Охранником?

– Нет, охранники в здании – это полицейские, которые работают по контракту. Он будет заниматься внутренней безопасностью – предотвращение краж, контроль доступа в здание и все такое прочее… Начальник отдела корпоративной безопасности тут же с радостью принял его на работу.

– Ну, тогда ты сделал для всех хорошее дело. Взаимовыгодное сотрудничество, так?

– Да, – подтвердил я, – взаимовыгодное.