Текст книги "Книга утраченных сказаний. Том I"

Автор книги: Джон Рональд Руэл Толкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц)

Здесь живет весь народ Оромэ, что носит зеленое и коричневое, и шумит здесь бурное веселье, и владыка лесов пирует там; но Вана, его супруга, частенько уходит оттуда. Далеко от шумливого двора этого дома лежат ее сады, плотно отгороженные от диких земель густыми зарослями боярышника, чьи цветы подобны вечным снегам. И самое уединенное место ограждено стеной из роз, и его более всего любит дивная владычица Весны. Среди сего благоухания поместил Аулэ давным-давно тот самый сосуд – золотой Кулуллин, наполненный сиянием Лаурэлин словно сверкающей влагой, из которого сотворил он источник, так что весь сад исполнился здоровья и счастья из-за чистого его света. Птицы поют там круглый год, звонко славя весну, и растут цветы, необузданные в своем цветении и радости жизни. Однако великолепие это не покидает златого сосуда, кроме тех случаев, когда девы Ваны, ведомые Урвэн, уходят из сада в пору, когда разгорается Сильпион, дабы полить корни огненного дерева; но вечно источник озаряет сад своим янтарным дневным светом, пчелы трудятся над розами, и легко ступает там Вана, а жаворонки поют над ее золотой главой.

Так прекрасны были те обители и так велико сияние дерев Валинора, что Вэфантур и Фуи, супруга его, повелительница слез, не могли оставаться здесь долго, но отправились на север, где под корнями самых холодных и самых северных Гор Валинора, что там, близ Арвалина, вновь вздымаются почти на прежнюю высоту, попросили они Аулэ вырыть им чертог. Поскольку каждый из богов может жить так, как ему нравится, Аулэ сделал это, а они и весь их сумеречный народ помогали ему. Весьма широки были эти пещеры, что простирались даже под Тенистые Моря, темны они и исполнены отзвуками, и все это жилище в глуби земли известно богам и эльфам как Мандос. Здесь, в этом черном чертоге, воссел Вэфантур и назвал его собственным именем – Вэ. Был он освещен единственным сосудом, помещенным в середине, в котором светились несколько капель бледной росы Сильпиона; был сей чертог затянут темным туманом, а полы его и колонны – сделаны из гагата. Сюда во времена, что настали после, приходили эльфы из всех народов, кто по злой судьбе погиб от оружия или умер от тоски по тем, кого уже не было с ними – только так могут эльфы умереть, и лишь на время. Здесь Мандос выносил им приговор, и здесь они ждали во тьме, грезя о прошлых своих деяниях, до тех пор, пока в час, назначенный Мандосом, не родятся они среди детей своего народа и не уйдут на землю – петь и смеяться. В Вэ Фуи приходит нечасто, ибо занята она скорее тем, что превращает соленые испарения в слезы и ткет она черные облака, после выпуская их наверх, где подхватывают их ветры и носят над миром, и их бессветные тенета опускаются там и тут на живущих в мире.

Эти сплетения – отчаяние, слезы без надежды, скорбь, слепое горе. Чертог, что более прочих любит она – даже шире и темнее, чем Вэ, и так же наречен он ее собственным именем и зовется Фуи. Здесь, перед черным ее троном горит жаровня с единственным мерцающим углем, крыша чертога – из крыльев летучих мышей, а колонны, что поддерживают ее, и стены вокруг – из базальта. Сюда приходят сыны людей услышать свой приговор, и приводит их то множество бед, что злая музыка Мэлько породила в мире. Кровопролития и пожары, голод и несчастья, болезни и удары, нанесенные во мраке, жестокость и мучительный холод, нестерпимая боль и собственное безрассудство приводят их сюда; а Фуи читает в их сердцах. Некоторых она оставляет в Мандосе, что под горами, а иных отправляет за горы, и Мэлько хватает их и забирает в Ангаманди, Железные Преисподни, где ждут их злые дни. Некоторых, а их больше всего, отсылает она на черную ладью Морниэ, что время от времени останавливается в темной гавани севера, ожидая печальные шествия, что медленно спускаются на берег из Мандоса по неровным извилистым тропам.

Тогда, наполнившись, сама она подымает свои траурные паруса и, гонима несильным ветром, плывет вдоль берегов. И все, кто на борту, пока плывут они на юг, с неизбывной тоской и сожалением взирают на тот проход в горах, сквозь который чуть виден Валинор на отдаленной равнине. И проход сей близок к Таниквэтиль, где берега Эльдамара. И не узреть им более того светлого края, но увезенные, живут они на просторных равнинах Арвалина. Там скитаются они во мраке, устраивая себе жилища, как могут, но не оставлены они без песни и могут видеть звезды, в терпении ожидая наступления Великого Конца.

Немногочисленны счастливцы, за коими в свое время приходит Норнорэ, глашатай богов. Тогда едут они с ним в колесницах или на добрых конях в долину Валинора и пируют в чертогах Валмара, поселившись в домах богов до тех пор, пока не настанет Великий Конец. Далеко от них черные горы севера и туманные равнины Арвалина, и для них – музыка, дивный свет и радость.

Но вот поведал я о том, как построены были жилища всех великих богов, которые мастерством Аулэ поднялись в Валиноре; но Макар и его свирепая сестра Мэассэ построили себе жилище сами, с помощью лишь своего народа, и это были мрачные чертоги.

На границах Внешних Земель стояли они, не очень далеко от Мандоса. Были они построены из железа и не украшены ничем. Здесь сражались вассалы Макара, облаченные в доспехи, там стоял лязг оружия, слышались крики и резкие звуки труб, а Мэассэ была среди воинов и подстрекала их наносить удары, а тех, кто терял сознание, приводила в себя крепким вином, дабы могли они сражаться дальше; и смута эта обагрила руки ее по локоть. Никто из богов не приходил сюда, кроме Тулкаса, и если они хотели посетить Мандос, то искали кружной путь, чтобы не проходить близ этих шумных чертогов; но Тулкас временами боролся с Макаром или обменивался сокрушительными ударами с бойцами, и поступал он так для того, чтобы не изнежиться от хорошей своей жизни, хотя он не любил этот народ, и они, по правде говоря, не любили его и его великую безгневную силу. Не останавливался бой в чертогах Макара, кроме как на время, когда его народ собирался в чертоги на пир или когда Макар и Мэассэ уходили далеко, охотясь в черных горах на волков и медведей. Дом был полон боевого оружия, и щиты, огромные и отполированные до блеска, висели на стенах. Залы освещались факелами, и звучали там свирепые песни победы, грабежа и разорения, а рдяный свет факелов отражался на лезвиях обнаженных мечей. Здесь сидят часто Макар и его сестра, внимая этим песням, и у Макара на коленях лежит огромная секира, а Мэассэ держит копье. Но в дни до сокрытия Валинора эти двое странствовали по Земле и жили далеко от тех краев, ибо любили разнузданную сумятицу, которую поднял Мэлько по всему миру.

Между тем, Валинор теперь был построен, и царит там великий мир, а боги живут в радости, ибо духи раздора недолго задерживаются среди них, и Мэлько не подходит близко.

Тогда молвила девочка, что сидела среди слушателей, очень любившая сказания и стихи:

– Ах, если бы никогда не приходил он туда, и если бы дано было мне узреть ту страну все еще сияющей, какой она вышла из рук Аулэ…

Она уже слышала, как Румиль рассказывал сие сказание, и много думала о нем, но большая часть собравшихся узнала историю впервые, также, как и Эриол, и они сидели в изумлении. Тогда заговорил Эриол: – Необычайно могущественны и славны валар, и желал бы я услышать больше о тех древних днях, если бы не видел я мерцания Свечей Сна, что внесены сюда.

Другой ребенок, что сидел на подушке возле кресла Линдо, сказал:

– Нет, а я бы желал побывать в чертогах Макара и получить случаем меч или нож, дабы носить их, а в Валмаре, мнится, неплохо побывать в гостях у Оромэ.

На то Линдо, рассмеявшись, сказал:

– Это было бы и в самом деле неплохо.

И с этим он поднялся, и рассказы были закончены на эту ночь.

ПРИМЕЧАНИЯ

Изменения в именах и названиях в Пришествии Валар и Создании Валинора

Онэн (Ónen) < Овэн (Ówen) (только в первом случае; везде далее сначала написано Онэн).

Эруман (Eruman) и Арвалин (Arvalin). Первоначальные названия этой области – Xаббанан (Habbanan) и Xармалин (Harmalin), но они были исправлены на протяжении повествования (кроме двух случаев, когда Xаббанан был пропущен) на Эруман (один раз – Эрумани, с. 70) и Арвалин. (В трех последних случаях Хаббанан > Арвалин, тогда как в более ранних случаях Xаббанан > Эруман; но различия, по– видимому, не имеют значения, так как названия Xаббанан/Xармалин и поздние Эруман/Арвалин были взаимозаменяемыми.) В Домике Утраченной Игры изменения были: Харвалин > Xармалин > Арвалин (с. 22).

Ломэнданар (Lomendánar) < Ломэ Данар (Lome Danar)

Силиндрин (Silindrin) < Тэлимпэ (Силиндрин) (Telimpё (Silindrin)) (только в одном случае, впоследствии – Силиндрин, как и написано в первый раз).

Линдэлоксэ (Lindeloksё) < Линдэлотэ (Lindelótё) (ср. с. 22).

Комментарии к Пришествию Валар и Созданию Валинора

Этот подробный рассказ Румиля в данном случае лучше всего обсуждать по частям.

(i) Приход валар и их столкновение с Мэлько (с. ~65–67~)

Описание прихода валар в мир не перешло в поздние версии, но рассказ о них в этом отрывке является самым ранним источником Валаквэнты (Сильмариллион, с. 25–29), хотя отсутствует преемственность рукописей. Этот отрывок очень интересен, так как здесь появляются сразу множество мифологических персонажей, которые встречаются и впоследствии, не считая тех, кто упоминается только здесь. Примечательно, что многие из имен валар, появившиеся в ранних работах, не были потом изменены или переделаны: Йаванна, Тулкас, Лориэн, Ниэнна, Оромэ, Алдарон, Вана, Нэсса – те, кто впервые появились именно в этой истории; а также – Манвэ, Сулимо, Варда, Улмо, Аулэ, Мандос, Оссэ, Салмар, которые уже упоминались ранее. Некоторые остались в видоизмененной форме: Мэлькор вместо Мэлько, Уинэн (позже и это имя появляется в Утраченных Сказаниях) вместо Онэн, Фэантури вместо Фантури; в то время, как некоторые другие, такие, как Йаванна Палуриэн и Тулкас Полдорэа долго сохранялись в традиции «Сильмариллиона», пока не были изменены на Кэмэнтари (хотя см. Кэми, «владычица Земли» в этом сказании) и Асталдо. Но многие из этих ранних валар исчезли на следующей после Утраченных Сказаний ступени, или фазе: Омар-Амилло и варварские боги войны Макар и Мэассэ.

Здесь появляется также определенная система отношений, которая сохранилась и в самом позднем варианте. Так, Лориэн и Мандос с самого начала были братьями, каждый со своими специальными обязанностями – «грезы» и «смерть»; а Ниэнна с самого начала была тесно связана с ними, здесь – как супруга Мандоса, впоследствии – как сестра Фэантури. Изначально образ Ниэнны был более мрачным и зловещим (богиня смерти, тесно связанная с Мандосом), нежели впоследствии. Неопределенное отношение Оссэ к Улмо возникло в самом начале; но присущие Улмо надменность и обособленность позже исчезли, по крайней мере, как черты «характера», на которые здесь прямо указывается. Вана уже супруга Оромэ, но сам Оромэ был сыном Аулэ и (Йаванны) Палуриэн; в позднем варианте этих мифов Вана потеряла свою значимость по сравнению с Ниэнной, в то время как Оромэ приобрел, став, в итоге, одним из великих валар – Аратар.

Особенно же занимательны в этом отрывке упоминания о низших духах, которые пришли вместе с Аулэ и Палуриэн; из него следует, что понимание эльдар как непохожих по своей сущности на «брауни, фэй, пикси, лепреконов» весьма старо, поскольку эльдар «родились в мире» и связаны с ним, в то время как остальные появились еще до творения мира. Позднее отсутствуют всякие следы подобных обитателей мира: о майар сказано мало, и, конечно, не говорится, что они включали в себя существа, которые «поют среди трав поутру и в хлебах ввечеру» [32]32
  См. Сильмариллион, с. 30: «Вместе с валар пришли многие иные духи, что родились еще до начала времен, подобные валар, но не такие могущественные. То были майар – народ валар, их слуги и помощники. Сколько их было, эльфы не знают, и мало кто из них имеет имена на языке Детей Илуватара». В ранней версии этого отрывка читаем: «Множество меньших духов они [валар] привели с собой – великих и малых, и многих из них люди путают с эльдар, или эльфами; но это не так, ибо они были еще до мира, а эльфы и люди пробудились в мире после прихода валар».


[Закрыть].

Салмар, помощник Улмо, появившийся в Музыке Айнур, теперь идентифицирован как Нолдорин, впервые упомянутый Вайрэ в Домике Утраченной Игры (с. 16); его история – то, что возможно разобрать – появится позже. В последующих работах о нем не говорится ничего, кроме того, что он пришел вместе с Улмо и сотворил для него рога (Сильмариллион, с. 40).

В более поздних вариантах этого повествования нет никакого упоминания о Тулкасе (или Мандосе!), отправившихся на поиски Мэлькора в самом начале истории валар в Арде. Из Сильмариллиона мы узнаем лишь о великой войне между валар и Мэлькором еще до того, как «Арда обрела форму», и как Тулкас, явившись с «дальних небес», разгромил Мэлькора, так что тот бежал из Арды и «бродил в мрачных думах во внешней тьме».

(ii) Ранняя концепция Западных Земель и Океанов.

В Домике Утраченной Игры термин «Внешние Земли» употребляется для обозначения земель к востоку от Великого Моря, позднее – Средиземья; потом «Внешние Земли» были заменены на «Великие Земли» (с. 21). К «Внешним Землям» теперь относятся

^{_{Самая ранняя карта}}

Сумеречные Острова, Эруман (или Арвалин) и Валинор (с. 68). Любопытная тенденция, которая часто появляется в Утраченных Сказаниях, – уравнивание понятий «мир» (с. 16) с Великими Землями или со всеми землями к западу от Внешних Земель; см. например: горы высятся как «крепость меж Валинором и миром» (с. 70) и Король Инвэ услышал «плач мира» (с. 16).

Здесь уместно обратиться к карте (с. 81), которая появляется в тексте более поздних историй (в Воровстве Мэлько и Затмении Валинора). Эта карта, нарисованная на странице рукописи с текстом, написанным вокруг него, – поспешный набросок, сделанный мягким карандашом, теперь стершийся и поблекший, так что многие нюансы сложно, а то и вовсе невозможно, разобрать. Я перерисовал его как мог аккуратно, за исключением одного названия, буквы которого уже неразборчивы (начинается с «М»), предшествующие слову «лед». Я добавил буквы «а», «Ь», «с» и т. д., чтобы было более понятно.

Утумна (позже Утумно) располагается на самом дальнем севере, к северу от столпа Рингиль; местоположение южного столпа на этой карте не определено. Квадратик, помеченный «а», – очевидно, Валмар, и я полагаю, что две точки, которые я пометил буквой «Ь», обозначают Два Древа, о которых позднее сказано, что они стояли к северу от города богов. Точка «с» – владения Мандоса (см. с. 76, где сказано, что Вэфантур Мандос и Фуи Ниэнна попросили Аулэ построить им жилище «под корнями самых холодных и самых северных Гор Валинора[33]33
  В Сильмариллионе (с. 28) чертоги Мандоса располагались «на западе Валинора». В окончательном тексте Валаквэнты на самом деле сказано «к северу», но я изменил это на «к западу» в опубликованной работе (и также заменил «север» на «запад» на с. 52) на основании утверждения в том же отрывке, что чертоги Ниэнны находятся «на западе Западных Земель, у границ мира», и в то же время – рядом с чертогом Мандоса. Из другого отрывка следует, что чертоги Мандоса мыслились как находящиеся на берегах Внешнего Моря, см. Сильмариллион с. 186: «Ибо по ее просьбе дух Бэрэна медлил в чертогах Мандоса, пока Лутиэн не придет проститься с ним на сумрачные берега Внешнего Моря, откуда люди, умерев, уходят, чтобы никогда не вернуться назад». Обозначения «север Валинора» и «берега Внешних Морей», однако, не противоречивы, и я сожалею об этом неоправданном редакторском вмешательстве.


[Закрыть]); точка к югу от этого места вряд ли может обозначать жилище Макара и Мэассэ, так как сказано (с. ~77–78~), что, будучи недалеко от чертогов Мандоса, оно находилось у границы Внешних Земель.

Область, которую я пометил «Ь» – Эруман/Арвалин (который в конечном итоге стал называться Аватар), ранее – Хаббанан/Хармалин (Харвалин), которые просто чередуются (см. с. 79).

Позже, на карте мира, появившейся в 1930-е годы, западный берег Великого Моря образует плавный и правильный изгиб с севера на юг, обращенный на запад, а гряда Гор Валинора изгибается фактически противоположной дугой на восток,)(; там, где эти две кривые соприкасаются своими серединами, находятся Туна и Таниквэтиль. Таким образом, две территории в форме удлиненной буквы V тянутся, соответственно, на север и на юг, начиная от этой центральной точки, между Горами и Морем, которые постепенно расходятся в разные стороны и называются Эруман (на севере) и Арвалин (на юге).

На этой небольшой примитивной карте линия гор уже такая, в тексте она описана как «огромное кольцо, выгибающееся на западу» (изгиб обращен к западу, если учитывать, скорее, края, нежели середину). Однако линия берега на этой карте иная. К несчастью, маленькая карта здесь непонятна, потому что нарисовано несколько линий (помеченные «j»), тянущихся к северу от Кора (помеченного «d»), и невозможно понять, указывают ли пометки на них, что их надо стереть, или что они представляют собой параллельные горные цепи. Однако я считаю, что эти линии, скорее, варианты расположения линии Гор Валинора на севере; и я почти не сомневаюсь, что в то время отец еще не имел четкого представления о «пустошах» к северу от Кора и к востоку от горной гряды. Данная интерпретация карты хорошо согласуется с тем, что говорится в настоящем сказании (с. 68): «Тенистые Моря на севере Эрумана образуют просторный залив, так что волны разбиваются о подножие великих утесов и Гор, стоящих над самым морем» и «она [Таниквэтиль] взирает с дальней стороны залива на юг через Эруман и на север – через Залив Фаэри». С этой точки зрения название Эруман (позже – Араман), а сначала – альтернатива Арвалину – было дано северным землям, когда прибрежные области стали более симметричными.

В тексте сказано (с. 68), что «в бескрайних водах запада бесчисленны малые земли и острова, за которыми катят свои волны одинокие моря, чьи волны шумят у Волшебных Островов». Маленькие кружки на карте (помеченные «к»), очевидно, схематически указывают на расположение этих архипелагов (о Волшебных Островах еще будет идти речь в дальнейшем). Тенистые Моря, как будет видно впоследствии, были частью Великого Моря западнее Тол Эрэссэа. Прочие буквы на карте обозначают объекты, которые еще не упоминались в повествовании.

В рассказе мы встречаем важную космологическую идею о Трех Слоях Воздуха – Вайтья, Ильвэ и Вильна, а также – о Внешнем Океане, в котором не происходит приливов и отливов, холодном и «разреженном». В Музыке Айнур (с. 58) говорится, что Улмо обитает во Внешнем Океане, оставив Оссэ и Онэн «управлять волнами и малыми морями»; там он называется «древним духом Бай» (исправлено из «Улмонан»). Теперь становится ясным, что Улмонан – название его чертога во Внешнем Океане, а также то, что «малые моря», владения Оссэ и Онэн, включают в себя Великое Море (с. 68).

Здесь существует очень ранний и весьма примечательный рисунок, на котором мир показан в разрезе и представлен в виде огромного викингского корабля с мачтой, вздымающейся из самой высокой точки Великих Земель, единственным парусом с Луной и Солнцем на нем, такелажными веревками, протянутыми к Таниквэтиль и высокой горе на самом дальнем востоке, и изогнутым носом (черные пятна на парусе – чернильные брызги). Этот рисунок поспешно набросан мягким карандашом на клочке бумаги; он тесно связан с космологией Утраченных Сказаний.

Я привожу здесь перечень имен и слов, написанных на рисунке, и, насколько это возможно, их значения (без каких-либо этимологических комме-тариев, которые даны в Приложении, где именам и прочим словам, встречающимся только на этом листке, посвящены отдельные статьи).

И Вэнэ Кэмэн – это, очевидно, название рисунка; это может означать «Форма Земли» или «Корабль Земли» (см. Приложение, статья Глорвэнт).

Нумэ – «запад».

Валинор, Таниквэтиль (огромная высота Таниквэтиль, пусть даже дань условности рисунка, заслуживает внимания: согласно повествованию, она столь высока, что «скопления народа… в западных гаванях земель людей можно было… видеть с ее вершины» (с. 68). Ее фантастическая высота передана на картине отца, датируемой 1927–1928 гг. (Рисунки Дж. Р.Р. Толкина, № 31). Хармалин – раннее название Арвалина (см. с. 79).

и алдас – «Древа» (стоящие к западу от Таниквэтиль).

Торос валинорива – название «Торос» неясно, но в любом случае первая буква первого слова, если это «Т», очень необычна. Эта ссылка, видимо, относится к Горам Валинора.

Толли Кимпэлэар – это могут быть Сумеречные Острова, но я не нашел никакого другого упоминания слова Кимпэлэар или чего-то похожего.

Тол Эрэссэа – «Одинокий Остров».

И Толли Курувар – «Волшебные Острова».

Халойси Вэликэ – «Великое Море».

О – «Море» (Что за образование на дне моря нарисовано ниже названия «О»? Это может быть, конечно, жилище Оссэ на дне Великого Моря, которое упомянуто в следующем сказании (с. 106)).

И Нори Ландар – возможно, означает «Великие Земли».

Койбиэнэни – предшественник Куивиэнен, Вод Пробуждения.

Палисор – земли, где проснулись эльфы.

Силь – «Луна».

Ур – «Солнце».

Лувиэр – «Облака».

Оронто – «восток».

Вайтья, Ильвэ и Вильна – появляются в виде трех слоев, как и было описано в повествовании, и Вильна снова появляется в правом нижнем углу рисунка. В Утраченных Сказаниях не говорится ничего, что могло бы объяснить этот последний факт, так же неясно, что подразумевалось под волнистыми линиями в том же месте (см. с. 86).

Улмонан – чертоги Улмо.

Уин – Великий Кит, который появляется далее в Сказаниях.

Вай – Внешний Океан.

Нэни Эрумэар – «Внешние Воды» = Вай.

Из этого рисунка следует, что мир плавает в Вай и по нему. Это согласуется с тем, как сам Улмо описывает его валар в одном из последующих сказаний (с. 214):

«– Внемлите, есть один лишь Океан, и это – Вай; а то, что Оссэ считает океанами – всего лишь моря, воды, лежащие во впадинах в камне;…в этих просторных водах плавает неохватная Земля, удерживаемая словом Илуватара…»

В том же абзаце Улмо рассказывает об островах в море и говорит, что («кроме тех немногих, что все еще плавают, не прикованные») они «вздымаются подобно горным вершинам из тинистых глубин», и это тоже хорошо видно на рисунке.

Видимо, вполне правдоподобно, что существует некая связь (физическая, так же, как и этимологическая) между Вай и Вайтья – последним из Трех Слоев, «темным и недвижным», что «окутывает собой мир и то, что вне его» (далее в Сказаниях, на с. 181, есть упоминание о «темных и разреженных пределах Вайтья, что все окружает собой»). На следующей ступени развития этой мифологической космологии (датирующейся 1930-ми гг. и очень ясно и полно изложенной и показанной в работе под названием Амбарканта, «Очертания Мира») весь мир заключен внутри Вайя, и это слово обозначает «то, что охватывает, оболочка»; Вайя «словно море под землей и словно воздух над землей» (что напоминает описание Вай (с. 68) как очень «разреженного», так что ни одна лодка не может скользить по нему и ни одна рыба – плавать в его глубинах, кроме зачарованной рыбы Улмо и его колесницы); и в Вайя под Землей живет Улмо. Таким образом, Вайя – частично развитие идеи Вайтья, а частично – Вай.

Поскольку в самом раннем словаре языка квэнья (см. Приложение) оба слова – и Вайтья («наиболее отдаленный слой воздуха за гранью мира») и Вай («внешний океан») – образованы от корня вайа-, «охватывать», и поскольку о Вайтья в данном повествовании сказано, что он «окутывает собой мир и то, что вне его», можно подумать, что Вайтья-Вай уже в этой ранней космологии была бесконечной всеохватывающей материей – это становится ясно из более поздней космологии, но не выражено прямо в Утраченных Сказаниях. Но в ранних работах нет однозначного подтверждения этого предположения; и когда мы смотрим на рисунок, он представляется не вполне пригодным для разрешения вопроса. Потому что Вай не является непрерывным продолжением Вайтья; и если появление надписи «Вильна» внизу рисунка означает, что Земля и океан Вай, в котором и на котором плывет Земля, содержатся внутри Трех Слоев, из которых мы видим внизу, под землей и Вай, внутренний (Вильна), тогда вопрос о том, продолжают ли Вайтья-Вай друг друга, становится еще более запутанным.

Трудным вопросом является и представление мира в виде корабля. Есть лишь одно место, подтверждающее, что отец мыслил мир именно таким образом – абзац (со с. 214), который я уже цитировал выше, где Улмо, обращаясь к валар и говоря о Вай, заключает:

«И знайте, о валар, не ведаете вы обо всех чудесах, а там, под темным килем Земли, сокрыто много тайн – даже и там, где стоят мои великие чертоги Улмонан, есть то, что вам и не снилось».

Но на рисунке Улмонан располагается не под килем корабля, а внутри его корпуса, и я склонен думать, что слова Улмо «под темным килем Земли» относятся к форме земли как таковой, которая, разумеется, похожа на корабль. Более того, кропотливое изучение рисунка заставляет меня склониться к мысли, что мачта, парус и, что еще более очевидно, изогнутый нос были добавлены уже позже. Может ли быть, что форма Земли и Вай, такие, как он нарисовал их – в виде корпуса корабля – заставили отца добавить мачту, парус и нос как jeu d’ esprit[34]34
  jeu d’esprit (фр.) – игра ума (прим. перев.).


[Закрыть] без какого-либо глубинного смысла? Это мне кажется нехарактерным и непохожим на него, но я не могу предложить иного объяснения[35]35
  Если это действительно так и если И Вэнэ Кэмэн означает «Земля-Корабль», то название было добавлено к рисунку в то же время, что и мачта, парус и нос. – В записной книжке, упомянутой на с. 23, есть отдельная пометка: «Карта Корабля Мира».


[Закрыть].

(iii) Светильни (c. ~69–70~)

В этой части повествование заметно отличается от более поздних версий. Здесь нет никакого упоминания о жилище валар на острове Алмарэн после сотворения Светилен (Сильмариллион, с. 35), нет, конечно, и упоминания о возвращении Мэлько «извне», поскольку здесь Мэлько не только не покидал мира, придя туда, но и сам создал столпы для светилен. В этом рассказе, хотя Мэлько и не вполне доверяют, его притворное сотрудничество (даже то, что он сам дал названия столпам) было принято, в то время как в более поздних повествованиях его жестокость и злоба были известны и очевидны валар, хотя они даже не знали о его возвращении на Арду и строительстве Утумно, пока не стало слишком поздно. В настоящем повествовании в поведении Мэлько наблюдается некоторая проказливость и низменная хитрость, которые потом, конечно, не могли сохраниться (хотя история о том, как он вероломно сотворил столпы изо льда, сохранилась в версиях 1930-х годов).

Позже сами светильни (в конечном итоге, после того как были изобретены и отвергнуты промежуточные формы их имен) были названы Иллуин – северная светильня и Ормал – южная. В Сильмариллионе Рингиль (содержащий корень ринг- «холод») сохранился только как название меча Финголфина, а «Хэлькар» стало названием Внутреннего Моря, «что плещется там, где в прежние времена вздымалась гора Иллуина» (с. 49). В данном повествовании Хэлькар – название южного, а не северного столпа. Слово хэлькар означает «сильнейший холод» (см. Приложение), и это показывает, что Хэлькар находился изначально на крайнем юге (поскольку это – одна из двух точек, приведенных на маленькой карте, с.81), в то время как Рингиль располагался на дальнем севере. В этом рассказе нет никакого упоминания о появлении Внутренних Морей после падения Светилен; эта идея появилась позже, однако кажется вполне вероятным, что она возникла именно из-за этой истории с таянием ледяных столпов.

В поздних работах нет упоминания о строительстве Гор Валинора из камней, собранных в Эрумане/Арвалине, из-за чего этот край стал ровным и лишенным скал.

(iv) Два Древа (с. ~71–73~)

Раннее описание появления Двух Древ проясняет некоторые детали позднейших, более лаконичных, версий. То, что земля под Сильпионом (Тэльпэрионом) «была испещрена тенями его трепещущих листьев» (Сильмариллион, с. 38), как мы видим, своим происхождением обязано тому, что у дерева словно бьется сердце. Концепция света как жидкой субстанции, который «капал на землю», бежал реками и был собран в сосуды, хотя не исчезла в опубликованной работе (с. 38–39), здесь выражена гораздо сильнее. Некоторые детали вообще не изменялись, такие, как, например, гроздья Лаурэлин и светящиеся края ее листьев.

С другой стороны, есть и заметные различия между этой историей и поздними версиями: самое главное, видимо, то, что Лаурэлин была первоначально Старшим Древом. Цикл Двух Древ состоял из двенадцати часов, в то время как в поздних версиях – из семи;[36]36
  Слова Палуриэн (на с. 73): «Это дерево, когда пройдут двенадцать часов его сильнейшего света, тоже поблекнет», кажется, подразумевают более долгий период, нежели двенадцать часов; хотя возможно, время, когда дерево затухает, не принимается в расчет. В снабженном примечаниями списке имен к сказанию Падение Гондолина сказано, что Сильпион озарял весь Валинор серебряным светом «половину двадцати четырех часов».


[Закрыть] и приготовления валар к появлению Древ с детальным описанием их вещественной «магии» были позже забыты. Две великие «чаши», Кулуллин и Силиндрин, остались как «огромные сосуды, подобные сверкающим озерам», в которые Варда собирала «росу Тэльпэриона и влагу, что стекала с Лаурэлин» (там же, с. 39), хотя их названия исчезли, как и необходимость поливать Деревья светом, собранным в чаши или сосуды, – во всяком случае, об этом нигде не упоминается впоследствии. Урвэн («Дева Солнца») была предшественницей Ариэн, майа Солнца, а Тилион, кормчий Луны в Сильмариллионе, что «грезил у озер Эстэ [жена Лориэна] в мерцающих лучах Тэльпэриона», возможно, унаследовал черты образа Сильмо, любимца Лориэна.

Как я уже отмечал раньше, «в позднейшем варианте этих мифов Вана потеряла свою значимость по сравнению с Ниэнной»; здесь же именно Вана и (Йаванна) Палуриэн – «повивальные бабки» Древ, а не Йаванна и Ниэнна, как это было впоследствии.

Что касается имен Древ, Сильпион долгое время оставалось именем Белого Древа; имя Тэльпэрион появилось достаточно поздно, и даже тогда Сильпион сохранилось и упоминается в Сильмариллионе, как одно из имен. Иазвание Лаурэлин появилось в самом начале и никогда не менялось, но другое имя этого Древа в Утраченных Сказаниях, Линдэлоксэ, и все подобные формы не сохранились.

(v) Жилища Валар (с. 73 и далее)

Описания домов валар почти полностью исчезли в последующих версиях. В опубликованной работе ничего не говорится о жилище Манвэ, кроме того, что его чертоги «стояли над вечными снегами на Ойолоссэ, высочайшей вершине Таниквэтиль» (с. 26). Здесь же появляется Соронтур, Король Орлов, частый гость чертогов Манвэ (см. Сильмариллион, с. 110: «Ибо Манвэ, кто любит всех птиц и кому они приносят вести на Таниквэтиль из Средиземья, послал туда народ Орлов»); на самом деле он появляется уже в сказании Падение Гондолина как «Торндор [имя на языке гномов], Король Орлов, коего эльдар зовут Рамандур», где имя «Рамандур» было впоследствии изменено на «Соронтур».

О Валмаре и жилищах валар в этом городе в последующих работах сохранилось очень мало, за исключением отдельных выражений («золотые улицы» и «серебряные купола» Валмара, «Валмар многозвенный»), которые намекают на развернутые описания первоначального варианта, где дом Тулкаса, вздымающийся в небо несколькими ярусами, увенчан бронзовой башней, а крыши чертогов Оромэ поддерживают живые деревья, чьи стволы увешаны охотничьими трофеями и оленьими рогами. Это не значит, что впоследствии все это было отвергнуто: как я уже упоминал в Предисловии, версия, последовавшая за Утраченными Сказаниями, была настолько сжатой, что больше походила на конспект (собственно, им она и являлась), и в дальнейшем мифология развивалась именно от нее, заново разрастаясь. То, что не упоминается после Утраченных Сказаний, могло продолжить свое существование, так сказать, в подвешенном состоянии – Валмар не переставал быть городом с воротами, улицами и жилищами. Но в контексте позднейших работ довольно трудно представить, чтобы буйный Оссэ владел домом в Валмаре, пусть даже полы его были морской водой, а крыша – пеной; и, конечно, чертоги Макара и Мэассэ (описание жизни в которых заставляет вспомнить древнескандинавские мифы о Бесконечной Битве) исчезают вместе с исчезновением самих этих божеств – «клики Мэлько» в Валиноре, которая неизбежно оказалась бы неуместной.

Сохранились некоторые детали первоначальных описаний: то, что Улмо редкий гость в Валмаре (ср. Сильмариллион, с. 40), а Йаванна и Оромэ часто посещают «внешний мир» (там же, с. 29, 41, 47), связь садов Лориэна с Сильпионом и садов Ваны – с Лаурэлин (там же, с. 99); и, как можно видеть, многое из того, что сказано здесь о божествах, сохранилось, хотя бы и в ином виде. Здесь также появляется Нэсса – сразу сестра Оромэ и супруга Тулкаса, великолепно танцующая. Омар-Амилло назван братом Нолдорина-Салмара. Далее (см. с. 93) сказано, что Ниэликви – дочь Оромэ и Ваны.